Катализатор безумия

Маргарита Петрюкова

Страх потери близких – один из самых сильных, который может испытывать человек. Для героини книги страх потерять возлюбленного становится основой существования, избавиться от него не представляется возможным, и она понимает, что страх сгинет сам, только воплотившись в реальность. Тогда девушка решает убить своего возлюбленного, чтобы освободиться. Но поскольку она давно страдает галлюцинациями и провалами в памяти, остаются сомнения, совершила ли она преступление в реальности или в своей голове.

Глава 13

В субботу утром Изабелла, как и обещала, приехала к своему любимому помочь с уборкой чердака. Художник поприветствовал ее поцелуем и спросил:

— Ну, что, ты готова окунуться в кучу барахла?

— Всегда готова! — засмеялась девушка, и они стали подниматься на чердак.

Старая лестница зловеще скрипела, и Изабелла невольно вцепилась в руку мужчины.

— Ты чего? — удивился он.

— Я боюсь, эта лестница сейчас провалится прямо под нами.

— Не бойся, — успокоил ее Кристиан. — Эта лестница очень прочная, просто скрипит, как и все в этом старом доме.

И все же его руку девушка не отпустила.

На чердаке Кристиана Блейка можно было снимать фильм ужасов: грязные окна, в углах ажурные кружева паутины, на полу толстый слой пыли и нагромождения из ящиков, коробок и старой мебели.

— А тут нет летучих мышей? — Изабелла подняла голову.

— К сожалению, нет.

— К сожалению? — выпучилась на него девушка.

Художник рассмеялся:

— Они же такие симпатичные, ты видела, какие у них милые мордочки?

— Не видела и видеть не хочу, — ее даже передернуло. — Давай займемся уборкой.

— Ну, подожди, — взял девушку за руку Кристиан. — Ну, посмотри на меня, они вот такие.

Он сощурил глаза и наморщил нос, изображая летучую мышь. Изабелла приподнялась на цыпочки и быстро чмокнула его.

— Симпатичные, — сказала она. — А теперь давай приступим. Тут дел просто невпроворот.

Блейк открыл окна, и в помещении сразу стало заметно светлее.

— Ну, приступим, — согласился он, но энтузиазм его подруги уже немного поостыл.

Легонько ткнув одну из коробок ногой, она поинтересовалась:

— А простых мышей тут нет?

— Нет.

Изабелла подозрительно посмотрела на него.

— Уверяю тебя, — улыбнулся Кристиан. — Для меня это недопустимо, потому что мыши могут испортить полотна, а это будет просто трагедией.

— Понимаю, — девушка открыла коробку, но тут же остановилась. — А насекомых нет?

Художник рассмеялся и обнял ее:

— Есть в этом мире хоть что-то, чего ты не боишься?

— Это ужасно, Крис, — на полном серьезе ответила та и уткнулась ему в плечо. — Я даже не знаю, наверное, нет.

— Ну а чего же боишься сейчас? Я же с тобой, — он погладил Изабеллу по волосам. — Не надо бояться ни мышей, ни насекомых и давай займемся делом.

— Да, хорошо, — девушка собралась отодвинуть кусок ткани, которым было прикрыто содержимое коробки, и тут же представила, как на нее сейчас оттуда выпрыгнет огромная крыса.

Не желая выглядеть трусихой перед любимым человеком, она набрала в грудь побольше воздуха и немного приподняла ткань.

— Нет здесь мышей, — словно прочитал ее мысли Крис. — Я же говорил. По всему дому у меня лежит крысиный яд. Не переживай. Хотя я думаю завести кота, это будет гуманней по отношению к грызунам. Мыши просто не приходят туда, где есть кошки.

Услышав про крысиный яд, Изабелла вздохнула спокойнее. Теперь она увереннее вскрывала старые коробки, перебирала их содержимое и, посоветовавшись с Кристианом, отправляла вещи либо в мусорный пакет, либо протирала и убирала в новые пластиковые контейнеры, которые купил художник.

— Здесь работы не на один день, — заметил он.

Изабелла кивнула:

— А почему ты вдруг решил здесь прибраться?

— Мне нужно место, куда я мог бы перенести некоторые вещи из мастерской, а еще я хочу отреставрировать пару полотен.

Частично Кристиан говорил правду. Он хотел убрать на чердак глиняный бюст, который вылепил еще в начале знакомства с ней. Его начало раздражать, что этот кусок глины, пусть и с лицом его богини, непрерывно наблюдает за ним своими неподвижными глазами, смотрит, как он работает. Блейк пробовал накрыть бюст куском материи, но чувствовал себя виноватым, ему казалось, что он даже через ткань ощущает этот укоризненный взгляд глиняных глаз. Да, на чердаке сей скульптуре будет отличное место. Но для начала здесь нужно навести порядок. Произведению искусства не место среди гор мусора.

Насчет реставрации полотен мужчина тоже не обманывал. Он действительно собирался это сделать, ведь у него были планы, о которых он никому не говорил, даже Изабелле.

— Дорогая, — позвал Кристиан. — Помнишь, ты спрашивала про газетные статьи о Бонни и Клайде? Вот они.

Девушка подошла к нему:

— Ого, — протянула она. — Этим газетам ведь почти сто лет, откуда они у тебя?

— Этот дом мне достался от моих родителей после того, как они переехали в Чикаго. А переехали они, когда умерли мои бабка с делом, с которыми они тут жили. А те жили в этом доме со своими родителями. Здесь выросло не одно поколение Блейков.

Как здорово, подумала Изабелла. И как будет замечательно, если… нет, когда у них с Крисом родятся дети, они тоже будут жить в этом доме. Может быть, стоило намекнуть об этом Кристиану? Но девушка вспомнила, что он не любит сантиментов, поэтому вслух сказала:

— Меня смущает та деталь, что здесь не убирались со времен твоей прабабушки.

— Меня тоже, — сообщил Кристиан. — Поэтому мы делаем то, что делаем.

Он аккуратно перевязал старые газеты бечевкой, стараясь не порвать хрупкую бумагу, и уложил их в ящик.

— А тут есть фотографии твоих родителей? — спросила Изабелла.

— Возможно, — пожал плечами тот. — Я не берусь точно сказать, что здесь есть, а чего нет.

И девушка решила искать. И ее поиски увенчались успехом. В одном из ящиков, среди старых книг, она обнаружила небольшую картонную коробочку с черно-белыми снимками. На первом, который Изабелла взяла в руки, была беременная молодая женщина с длинными светлыми волосами. На ней было просторное летнее платье, в руках — букет цветов, а на заднем плане плескался океан. Девушка перевернула фотографию и прочитала на обороте:

— Эрин Блейк, Портленд, 1978 год. Это твоя мама?

— Ты все-таки нашла их, — констатировал художник с некоторой досадой, и подошел к ней. — Да, это моя мама.

Изабелла указала на живот Эрин:

— А это ты?

— Соответственно.

— Портленд, — задумалась та. — Это Атлантический океан?

— Залив Мэн, — укоризненно посмотрел на нее Кристиан, но когда девушка нахмурилась, пояснил. — Но да, он находится в Атлантическом океане.

Уборка прервалась на часок, потому что наши герои занялись просмотром фотографий. А когда они закончили и сложили все обратно в коробочку, Изабелла пожаловалась:

— Я хочу есть.

— Время ланча, — посмотрел на часы художник. — Давай спустимся, перекусим.

— Давай! — воскликнула она, обрадованная возможностью наглядно продемонстрировать, какая она хорошая хозяйка. — Я что-нибудь приготовлю!

Девушка умчалась вниз, совершенно забыв о скрипучей лестнице, и Кристиан, прихватив пару мусорных пакетов, пошел за ней.

Когда он кое-как запихал их в бак, вымыл руки и вошел на кухню, Изабелла уже крутилась у плиты.

— Садись! — чуть ли не командным голосом сказала она.

Блейк удивленно поднял брови, но все же послушно опустился на стул.

— Если бы у тебя в холодильнике было больше продуктов, я приготовила бы что-нибудь поинтереснее, а так будешь довольствоваться тем, что есть.

Художник развел руками — ему не привыкать. Изабелла начала трещать что-то о том, что когда она придет завтра, то принесет продукты и приготовит отменный обед. Кристиан слушал вполуха. Нет, все-таки иногда бурный речевой поток Изабеллы необходимо фильтровать. Болтовня про кухню его нисколько не волновала. Однако следует отметить, что Кристиан Блейк не относился к тем мужчинам, которые считают женщин глупее себя. О, нет, женщины гораздо умнее, а если им нужно, умеют мыслить логически не хуже любого мужчины. Другое дело, когда женщины сами доводят себя до отупения, ошибочно полагая, что сильный пол предпочитает глупеньких наивных девочек, смотрящих на мир широко открытыми глазами. Но беда в том, что у них нет чувства меры, и они превращаются в безмозглых овец. Кому охота держать рядом с собой такое? Пустышка, резиновая кукла. Даже хуже куклы.

Блейк подумал о том, что предпочел бы видеть Изабеллу не здесь, готовящую на кухне, а в спальне на своей шикарной кровати, извивающуюся от страсти. Ох, если бы она увидела, какая у него кровать, то отдалась бы ему не раздумывая. А еще лучше в мастерской. Они вместе будут осваивать искусство боди-арта, или она обнаженная будет позировать, а он будет рисовать ее в стиле Рембрандта. А для готовки можно нанять домработницу. Хотя и для картин можно нанять профессиональную натурщицу. Нет, отмахнулся Кристиан, это плохая идея. Натурщица может быть красивая снаружи, но внутри будет гнилая и черная. Невооруженным глазом это увидеть невозможно, а он, художник, просто не сможет написать хорошую картину, если его натурщица черна душой. То ли дело Белла: чистая, как слеза, хрупкая, невинная. Пока невинная.

Девушка поставила перед ним тарелку:

— Приятного аппетита.

— Спасибо, — улыбнулся Кристиан, собираясь попробовать, что же эта чистая слеза ему приготовила.

Овощное рагу, которое состряпала Изабелла, оказалось очень вкусным и сытным, но на удивление легким, так что сразу после ланча наши герои вернулись к уборке чердака.

— Эй! — воскликнула девушка, отодвинув старую ширму. — Это же гриль-барбекю, верно?

— Верно, — ответил Блейк, посмотрев на ее находку. — Где-то рядом должны быть угли.

— Хм, помнишь, я говорила тебе, что завтра приготовлю нам вкуснейший обед?

— Помню.

— Кажется, у меня есть идея получше, — девушка многозначительно посмотрела на гриль.

— Господи, Белла, — вздохнул мужчина. — На нем же такой огромный слой грязи.

— Я все отчищу! — пообещала Изабелла. — И мы приготовим замечательное барбекю! Я его сейчас помою, а ты потом отнесешь на задний двор. Отнесешь, да?

— Сделаю, как скажешь, — кивнул художник. — Если хочешь, чтобы я отнес — отнесу.

— Спасибо! Спасибо! Спасибо! — девушка бросилась ему на шею.

Она хотела просто поцеловать его в нос, но Кристиан решил по-другому. Он крепко обнял ее, прижал к стенке и наградил страстным поцелуем.

— Крис, — только и выдохнула Изабелла.

— Да-да? — художник нежно взял девушку за запястье и поднес ее руку к своим губам.

— Мне кажется, чердак не лучшее место для пылких поцелуев.

— А, по-моему, превосходное, — он хотел еще раз поцеловать ее в губы, но Изабелла подставила щеку.

Пресвятая дева, подумал Кристиан, все еще сжимая ее запястье и слушая пульс, да у нее сердце бьется, как бешеное.

— Ты боишься меня? — шепотом спросил он.

— Нет.

— Ты нервничаешь?

— Нет.

— Ты хочешь меня?

Девушка набрала в грудь воздуха, чтобы ответить, но слова застряли в горле.

— Так хочешь? — Кристиан, по-прежнему держа одну руку у нее на пульсе, другой развернул к себе ее личико и еще раз поцеловал, теперь уже нежно.

— Не здесь, — выдохнула, наконец, та. — Не сейчас.

Художник отпустил ее, не скрывая своего разочарования.

— Давай вернемся к работе, — предложила Изабелла, чтобы как-то отвлечься от происходящего.

Кристиан кивнул, и они снова занялись тем, ради чего сюда и пришли.

Вечером, когда он провожал свою девушку на автобусную остановку, наши герои услышали впереди непонятные звуки.

— Что это? — вцепилась в плечо любимого Изабелла.

На улице стояла непроглядная тьма, единственный светлый пятачок находился футах в десяти от них.

— Я не знаю, — ответил Кристиан, но на всякий случай отошел вместе с девушкой за большой кустарник, росший у тротуара.

И правильно сделал. Через секунду практически на том месте, где они только что стояли, зажегся карманный фонарик и осветил разыгрывающуюся сцену: какой-то парень с разбитым в кровь лицом лежал на земле, тяжело дыша и держась за живот, над ним стояли двое с бейсбольными битами. Человек, державший фонарик, что-то ему тихо сказал, погасил свет, и Изабелла с Кристианом услышали удаляющиеся шаги.

— О, господи, — прошептала девушка. — Может, вызовем полицию?

— Не надо, — художник взял ее за руку и быстрым шагом пошел к остановке.

— А может, помочь бедняге?

— Забудь о нем, — строго сказал тот. — Это наркодилеры требуют деньги с очередного клиента.

— О, господи, — повторила Изабелла, а Кристиан буквально тащил ее за собой.

Дал девушке отдышаться он только тогда, когда они дошли до остановки, где последний автобус ожидали еще несколько запоздалых прохожих.

— Кристиан, — она положила руки ему на грудь. — Пожалуйста, будь осторожен, когда пойдешь домой. Эти хулиганы, они ведь ходят где-то там. Вызови такси, Крис. Я не переживу, если с тобой что-нибудь случится.

— Едет! — художник кивнул на приближающийся автобус.

— Крис! — девушка чуть ли не со слезами на глазах вцепилась в его рубашку.

— Не переживай, все будет в порядке.

— Пришли сообщение, когда будешь дома.

— Хорошо.

Изабелла быстро поцеловала его на прощание и вошла в автобус. Уже сев на свое место, она показала ему мобильный телефон и, чтобы он мог прочитать по губам, медленно произнесла:

— Эс-эм-эс.

Мужчина кивнул, и только тогда она успокоилась. Автобус тронулся, и Кристиан побрел домой. Придя, он первым делом отписался Изабелле, которая до этого момента ехала, как на иголках, живописуя в своем уме, как эти подонки с битами нападают на ее возлюбленного. Господи, каждая минута в разлуке с ним стала казаться адом и не только потому, что она скучала, а еще и потому, что очень боялась. Боялась за него, за его жизнь, за его здоровье. Возможно, этот страх вызван внезапной смертью ее родителей и ей просто следует обратиться к специалисту. Но случаи бывают разные, и беспокойство уходило лишь тогда, когда влюбленные были вместе.

А Кристиан сегодня узнал об Изабелле две вещи: она хочет его, но старательно изображает скромницу, что в двадцать шесть лет выглядит, конечно, смешно. Ну, хорошо, если она хочет играть в эту игру — он составит ей партию. И второе — ее голова, как и головы многих других женщин, забита стереотипами, такими как «путь к сердцу мужчины лежит через его желудок». Ему предстоит огромная работа по реставрации ее мыслей. Его девушка должна быть выше всего этого, и она будет. Или он не Кристиан Блейк.

На следующее утро Изабелла приехала и привезла отбивные.

— Это для барбекю, — сказала она и поцеловала Кристиана. — Доброе утро, дорогой.

— Привет, — улыбнулся он и взял у нее пакет с мясом. — Но ведь мы сначала закончим с чердаком, правда?

— Конечно, — кивнула девушка, и наши герои пошли наверх.

Основная часть работы была уже сделана, оставалось только помыть окна и полы и перебрать пару коробок. Изабелла торопилась, ей не терпелось провести вечер с любимым, а он недовольно сопел и думал, как превратить скучные посиделки во что-нибудь особенное. В голову ничего не приходило, и художник злился.

— Дорогой, — позвала Изабелла, глядя, как он уныло перекладывает мусор с одного места на другое. — Не мог бы ты побыстрее?

Кристиан вздохнул, любишь кататься — люби и саночки возить. И потом, ему что, трудно выполнить маленький каприз своей богини? Вовсе нет. А ведь если выполнять просьбы богов, они потом одаривают тебя райскими наслаждениями.

Размышляя обо всем этом, Блейк быстро закончил уборку и велел Изабелле разжечь угли, пока он вынесет мусор. Девушка помыла руки и вышла на задний двор. Впервые. На самом деле, художнику следовало предупредить ее о состоянии своего участка, ибо аккуратная Изабелла была в шоке от увиденного. Сорняки доходили ей до колена, а в некоторых местах и до пояса. У перекосившегося от времени забора, валялись ржавые бочки, давно не стриженые кусты разрослись до гигантских размеров и потеряли форму. Девушка вышла на небольшой островок растрескавшегося асфальта, где стоял металлический столик и пара стульев. Да уж. Тут появился Кристиан.

— Э-э… Крис, — повернулась к нему она.

— Да? — улыбнулся тот.

— А ты и задним двором не занимался с тех пор, как уехали твои родители?

Блейк посмотрел на свои руки:

— Дорогая, я художник, а не садовник.

Конец ознакомительного фрагмента.