Лаборатория мыслей

Марина Лаврищева, 2013

Настоящая лаборатория мыслей! Что это? – сон, или фантастическое будущее уже сегодня? Этим вопросом задается главный герой произведения. С трудом поверив в происходящее, герой соглашается на «секретную работу» в лаборатории, но чем эта работа обернется для него, он даже не мог предположить…. В каждой истории книги читатель окунется в удивительный мир, полный мистики, где, несмотря ни на что, главными ценностями остаются истинная дружба и любовь.

Лаборатория мыслей

Мысли наши приходят из ниоткуда и уходят в никуда, и как мы ими воспользуемся: проигнорируем или направим на что-нибудь созидающее, полностью зависит от нас.

I часть. Секретная работа

Лифт бесшумно отсчитывал этажи: 17, 18, 19… Когда загорелись цифры 20, молодой человек достал из кармана пиджака носовой платок и протер лицо. Было не жарко, но он заметно нервничал и сделал это машинально. Затем поправил галстук и пригладил рукой коротко стриженые волосы. Серый костюм на его худощавой фигуре сидел безупречно.

Вскоре лифт остановился и, выпустив пассажира, медленно сомкнул свои тяжелые двери.

«23 этаж, все верно». — Парень хотел оглядеться, но к нему подошел мужчина.

— Добрый день. Могу я вам чем-то помочь?

— Добрый день. Я в кабинет 1020, меня ожидают.

— Представьтесь, пожалуйста.

— Намеров Артем Ильич.

— Секундочку.

Мужчина отошел в сторону и достал рацию. Пока он кому-то докладывал и получал распоряжения, Артем немного осмотрелся. В длинном коридоре не было ни души, и стояла абсолютная тишина. Лишь двери по обе его стороны предполагали за ними чье-то присутствие. По крайней мере, очень хотелось на это надеяться.

— Все в порядке, — мужчина спрятал рацию. — Идемте, я вас провожу.

Миновав почти половину коридора, охранник остановился и распахнул дверь: — Проходите.

— Спасибо.

Помещение оказалось на удивление огромным, с минимальным количеством мебели: несколько столов вдоль стен и стулья. У каждого стола стоял свой шкаф, лишь в глубине комнаты, в самом углу, стоял кожаный черный диван. Несмотря на солнечный день, комната освещалась электрическим светом, так как все окна закрывали плотные жалюзи.

— Вы очень пунктуальны, молодой человек, приятно, — вставая из-за стола, сказал мужчина, приветствуя гостя. — Добрый день. — Он протянул руку. — Сергей Петрович.

— Артем, — представился парень и добавил, — Намеров.

— Так вот вы какой, Артем Ильич, рад знакомству. А то я вас видел только на фотографии из личного дела, а это все-таки был первый курс. В жизни вы гораздо интереснее, девчонки, наверное, проходу не дают?

— Я бы так не сказал, все обычно, засмущался Артем.

— Да вы не стесняйтесь, дело-то молодое. Я, читая ваши характеристики, честно сказать, представлял себе «ботаника», постоянно просиживающего за книгами и компьютером. Уж больно у вас интересы не современные, а факультет я вообще молчу. Конечно, ради такого престижного диплома у вас много в академии молодых людей учатся, но это ж так, ради «корочки». А у вас, батенька, красный диплом, блестящая защита и мыслите неординарно.

— Откуда вы все это знаете?

— Работа у нас такая, — улыбнулся Сергей Петрович.

— Да вы не волнуйтесь, я все объясню. Наш институт занимается секретными разработками, я бы сказал — разработками будущего, хотя, что значит будущего? Мы уже имеем то, чего нет ни в одной стране. Поэтому, штат подбираем тщательно, долго за людьми приглядываем, анализируем и только тогда приглашаем на беседу. Я кой-какие секреты открою, а вы будете думать: подходит вам это или нет. Но в любом случае вначале мы всегда проходим стандартную процедуру, а именно — берем подписку о неразглашении. Но вы понимаете?

— Конечно.

— Пока готовлю документы, может быть кофе?

— Нет, спасибо.

— Как знаете. И присаживайтесь, в ногах правды нет, — мужчина указал на ближайший стул, а сам направился к маленькому сейфу, вмонтированному в стену.

На вид ему было лет пятьдесят, немного седины на висках, средней комплекции, невысокого роста, вполне приятной внешности, но совершенно без каких-либо запоминающихся индивидуальных черт. Обычный человек, которого в толпе большого города вряд ли узнаешь.

— Вот эти бумажки мы и заполним, — Сергей Петрович разложил на столе документы и протянул Артему ручку. — Только внимательно читайте и если что-то непонятно, спрашивайте.

— Хорошо.

— Пока не начали, еще один вопрос, если позволите. Факультет философии — это ясно, но почему вас так увлекает тема интеллекта, сознания и вся их природа?

— Вы даже о хобби моем осведомлены, уровень!

— Я же говорил — мы «вели» вас с первого курса, поэтому знаем о вас больше, чем родственники. И запомните, в эту дверь просто так, с улицы, никто не входит. Это вам на будущее.

— Не знаю, как в двух словах сказать, но попробую, — начал Артем, аккуратно раскладывая перед собой документы. — Мне кажется, именно философия может приблизить нас к пониманию мира, приоткрыть завесу к тайнам нашего подсознания, души. Я как пропагандист дуализма верю, что когда-нибудь человек не только материю подчинит себе, но и дух. Безусловно, какая-то часть материи уже служит человечеству, но все же тайн еще хватает. А вот что касаемо сознания, души, здесь мы далеки от полного понимания сути. Я ответил на ваш вопрос или поподробнее?

— Вполне. Я понял вас, спасибо. У нас еще будет время пофилософствовать, поверьте, но это конечно при условии, что вы согласитесь с нами сотрудничать. А пока не буду отвлекать, заполняйте, пожалуй, сделаю все-таки кофе — разговор длинный.

Сергей Петрович направился в противоположную сторону комнаты, где на одном из столов стояла кофеварочная машина, и буквально через минуту кабинет стал наполняться тонким ароматом кофе. А еще через пару минут мужчина поставил две чашечки горячего напитка на стол.

— Вот, угощайтесь, — он придвинул одну Артему. — Кофе у нас отменный, сам покупаю зерна и сам их обжариваю, это вам не какой-нибудь молотый суррогат из магазинной пачки.

— Спасибо, я уже это понял по насыщенному аромату. Запах что надо, не устоишь, — он отхлебнул кофе. — И вкус тоже.

— А я что говорю — высший класс! — мужчина довольно улыбнулся и принялся за кофе. — Ладно, заполняйте, не буду отвлекать.

Покончив с документами, Артем еще раз все перепроверил и протянул мужчине:

— Кажется все.

— Молодец, оперативно, — похвалили Сергей Петрович и быстро просмотрев, отправил их обратно в сейф. — Что ж, начнем.

Словно настраиваясь и подбирая нужные слова, мужчина некоторое время молчал. Он убрал пустые чашки со стола, протер его, поправил подставку с ручками, затем медленно начал:

— Сколько раз говорил это и каждый раз волнуюсь. Волнуюсь не за себя, а за оппонента. Не каждый день тебе такое сообщают. Все мы разные и психика у нас разная — вот и переживаю, чтобы справились с информацией, адекватно отреагировали. Я читал у вас в характеристике: морально устойчив, это упрощает. Но все же… — мужчина слегка потеребил мочку правого уха и продолжил: — Мы работаем с интеллектом, точнее с его началом: синтезируем мысли.

— Синтезируете мысли? — Артем не смог скрыть своего удивления. — Как такое возможно?

— Я же говорил: информация непростая. Да, молодой человек, мы создаем мысли. Конечно, это мысли несколько иного плана, не те, что постоянно крутятся у нас в голове, но все же мысли. Искусственная мысль, она порой даже лучше, поскольку она «чистая». Ее создает наш высший эшелон магистров и академиков, поэтому она достоверная, законченная, а это, батенька, гораздо важнее, чем всякая ахинея, живущая в наших мозгах. Я имею в виду сейчас часть ненужных мыслишек и идей среднестатистического человека. Наша лаборатория не имеет аналогов в мире, то, что мы делаем — это прорыв в будущее, это власть над Вселенной.

Сергей Петрович замолчал, ожидая вопроса, затем продолжил:

— В это трудно поверить, но это так. Поэтому мы так щепетильны в выборе сотрудников, поэтому мы проверяем их годами, и вы не исключение. Уж простите великодушно, если вторгаемся в личную зону, но у нас нет выбора.

— Понимаю, — медленно произнес Артем. — Это что-то из области фантастики, в такое действительно трудно поверить. Я, конечно, за прогресс, но чтоб мысли… — он опять замолчал, словно переваривая информацию.

— Но ничего, день-два и вы, батенька, примете эту новость и уверяю вас, через месяц будете разбирать мысли так, будто занимались этим всю жизнь.

— Разбирать? Что это значит?

— Мы вас хотим видеть в должности куратора «банка мыслей». Мысли после синтеза проходят по своего рода конвейеру и попадают в «банк», то есть в хранилище. А там их, в свою очередь, надо в прямом смысле «разложить по полочкам». Мысли разноплановые: какие-то для научных сотрудников, какие-то для бизнесменов, для творческих людей, а есть для обычных потребителей. Вот, например, живет себе человек, но допустим — девушку возьмем. Все-то у нее хорошо: и работа, и личная жизнь и раз — что-то рушится в одночасье, элементарно — муж бросил. И что? Есть, конечно, сильные люди, которые способны справиться самостоятельно с проблемами, но существует и другая категория: слабых людей. Тут возникают мысли плохие, вплоть до суицида? Ему-то мы и поможем: подкинем пару-тройку качественных мыслишек, оптимистического характера, он глядишь — и оправится от удара. Это, конечно, примитивный пример, но чтоб понятней было. Или еще ситуация: исчерпал себя какой-нибудь «творец письма» и впал в депрессию, нет идей, нет вдохновения, где взять? А тут опять мы: подарим бедолаге пару стоящих идей, и нам хорошо, и писаку спасли. Я уже молчу о мыслях, направленных на политическую арену — это отдельная тема.

— Невероятно! Не могу даже представить себе, что такое возможно. Как же вы находите тех, кому нужна помощь?

— Для этого у нас есть специалисты другого профиля: наблюдатели. У каждого наблюдателя своя зона деятельности, своя территория. Безусловно, на каждого жителя нашего города, тем более страны, сотрудников не хватает, но согласитесь — это только начало. Пусть даже несколько десятков человек спасем — уже отлично. Наверное, мне не стоит больше вас «грузить», иначе трудно будет переварить и принять нужное решение. Такую информацию лучше дозировать. Согласны?

— Наверное, вы правы. Я ко многому был готов, собираясь на нашу встречу, но чтоб такое… Вы извините, но я до сих пор не могу поверить в искусственные мысли. Пока не увижу сам, не познаю ее — не успокоюсь, — честно признался Артем.

— Не извиняйтесь, вы не первый. Никто вначале не верит. Вот примете решение, тогда вперед! Я вам не только покажу, но и дам, что называется, попробовать наш «продукт». Испытаете на себе, и все сомнения сразу отпадут. Сколько времени вам потребуется на принятие решения?

— А если уже есть решение, я могу его сейчас озвучить?

— Разумеется.

— Я очень хочу у вас работать и ни секунды не сомневался, но неужели есть люди, способные отказаться от предложения прикоснуться к будущему, к нереальности?

— Представьте, да. Скажу более, были случаи, когда наша информация выбивала человека из психического равновесия — приходилось оказывать им помощь, но такие, к счастью, попадаются нам редко. Значит, Артем, вы согласны?

— Да.

— Что ж, сегодня закажу вам пропуск, подготовлю рабочее место, а послезавтра милости прошу на службу.

— Только послезавтра?

— Что, так не терпится в бой? — улыбнулся Сергей Петрович. — Не спешите, всему свое время, еще надоест работа и покажется скучной.

— Это вряд ли.

— Время покажет, — мужчина поднялся и протянул руку. — Рад был познакомиться лично. Жду к 8–00, охранник вас проводит.

— Спасибо за доверие, я не подведу, — ответил рукопожатием Артем. — До свидания.

— Всего хорошего.

* * *

Эмоции буквально распирали и стоило немалых усилий сдерживать себя. Хотелось прыгать, кричать от счастья. Мысли будоражили сознание, быстро сменяя друг друга. «Невероятно, я буду читать мысли, я стану частью будущего!» Артем даже не заметил, как добрался до дома, и только голос сестры смог вернуть в реальность.

— Что случилось? — убирая его палец со звонка, спросила Вика, но заметив, как он светится от счастья, успокоилась. — Ключи забыл?

— Нет, вернее, не помню! — он чмокнул сестру в щеку и вошел в квартиру.

— Сияет весь, наверное, клад нашел, — закрывая дверь, пошутила Вика.

— Лучше — меня на работу взяли!

— Это я уже поняла. Переодевайся, мой руки и скорее за стол, пока блины горячие. Здесь и расскажешь, — она уже наливала брату чай. — На работу приняли — это хорошо, но все-таки что произошло, я тебя таким счастливым давненько не видела?

— Я же говорю: на работу взяли! — прокричал из ванной Артем. — На хорошую!

Он вымыл руки и вошел на кухню:

— Какой запах! Рукодельница ты наша, а где Славка?

— В садике, сегодня же понедельник.

— У тебя выходной?

— Типа того. Ладно обо мне, ты расскажи, что за работа и все такое.

— Работа — потряс! — Артем надкусил блин и добавил: — Блины тоже.

— Обычные, но все равно спасибо, — она пододвинула пиалу со сметаной. — Макай.

— В общем, научно-исследовательская лаборатория, занимается всякими нанотехнологиями, а главное — по моему профилю. Понимаешь, это секретные разработки, поэтому я не могу тебе более сказать.

— Ну, Артем! — Вика надула губы, изображая, что обиделась.

— Извини, сестра, я только что дал подписку. Все, что можно, я тебе расскажу потом, а сейчас и сам толком ничего не знаю. Послезавтра на работу.

— Что, так серьезно? — Вика присела напротив брата и заметно заволновалась.

— Да не волнуйся ты так, ничего там страшного. Но ты же знаешь: борьба с конкуренцией, вот и перестраховываются все. Сама ты не такая, что ли? У вас в рекламном бизнесе еще похлеще будет с партизанщиной.

— А, ты в этом плане. Конечно, понимаю — тогда я спокойна, просто любопытно и все. Ладно, что можно будет — расскажешь, нельзя — значит нельзя. Главное, чтобы тебе нравилась работа, приносила удовлетворение.

— Вот тут ты можешь быть совершенно спокойна, о таком некоторые даже и не мечтают, вернее, даже не подозревают. Меня все устраивает, хотя еще до конца не осознал, если честно. Уж очень фантастической кажется информация.

— Так ведь исследовательская лаборатория, сам говоришь, а это всегда на шаг впереди. Но намекнуть можешь, в какой области работы ведутся?

— Извини, не сейчас. Не могу.

— Все-все, не пристаю. Ты ешь, а то совсем остыли, а я уберу посуду и в садик.

Вика повернулась к раковине и начала мыть посуду. Артем молча поедал блины, наблюдая за сестрой. Что он мог ей рассказать, если сам толком ничего не знает? То, что он услышал от Сергея Петровича, до сих пор никак не укладывается в голове. Сейчас, когда первая волна эмоций немного улеглась, ему еще больше казалось все бредом. «Мысли, как их можно создать, тем более, где-то хранить? Полный бред. Может быть, все приснилось?» Он попробовал отвлечься и стал внимательно разглядывать свою кружку. Через несколько секунд его словно осенило: Интернет! Надо срочно поискать в сети информацию — что-то же должно быть на эту тему, хотя бы общие сведения. Допив чай, он поставил кружку в раковину:

— Спасибо, как всегда — очень вкусно. У тебя «золотые» руки.

— Опять ты меня перехваливаешь. Смотри, зазнаюсь!

— Не возражаю. Я в Интернете, будешь уходить, закроешь сама.

— Хорошо.

Пока загружался компьютер, Артем взял со стола фотографию в рамке и, словно увидев ее в первый раз, стал рассматривать. На снимке они были вдвоем с сестрой. Ей тогда было 25, а ему 15. Она часто по выходным водила его в парк, где они подолгу гуляли, сидели в кафе, иногда фотографировались. В тот день сфотографироваться их уговорил сам фотограф. У него совсем не было клиентов, и он время от времени приставал ко всем прохожим, предлагая сделать снимок. Вика согласилась и не пожалела — фото получилось замечательным: оба смеются и выглядят очень счастливыми. Десять лет прошло, но тот день он хорошо помнил. Артем поставил фото на место и в очередной раз подумал, как ему повезло с сестрой.

Когда сообщили о крушении самолета, в котором находились их родители, ему едва исполнилось десять лет. Он долго не мог поверить в гибель родителей и постоянно плакал. Теперь он даже представить себе не может, каково же было сестре, ведь на ее плечи свалилось не только горе, но и забота о младшем брате. Вике было двадцать, и она училась на третьем курсе университета. С дневного пришлось перевестись на заочное и пойти работать. Конечно, им очень помогла бабушка, но все же основной груз проблем, как бытовых, так и материальных, выпал на Вику. Она заменила ему и отца, и мать, дала возможность получить хорошее образование. Вот только с личной жизнью у нее не ладилось. И в этом он винил себя. Наверное из-за давней истории, когда одногруппник, с которым они дружили три года и все шло к свадьбе, в одночасье передумал, испугавшись трудностей «обузы», как он сказал, имея в виду Артема. Она выбрала брата и долго не могла потом кому-то доверять, пока не влюбилась в будущего отца Славика. Но и этот оказался не из ее «романа». Артем смотрел на фото: красивая, добрая, но почему все так складывается? В одном он точно был уверен: все сделает, чтобы его самые близкие люди, сестра и племянник, были счастливы. Все…

Артем несколько часов занимался поиском интересующих его тем, но ничего даже близкого так и не нашел. Ни о лаборатории, ни о синтезе мыслей данных не было. Либо это была строго засекреченная информация, либо этого не существовало в природе. Тогда кому это надо, для чего весь сегодняшний спектакль? Во что бы то ни стало Артем решил разобраться в этой истории, благо ждать осталось совсем немного.

* * *

Утро долгожданного дня как назло тянулось бесконечно. Артему давно не спалось и, проворочавшись полночи без сна, он решил встать. Часы показывали четыре утра. Приняв душ, он тщательно побрился и прошел на кухню. Закрыл дверь, чтобы не разбудить сестру с племянником и включил чайник. «Перед экзаменом, да что там экзамен, перед защитой диплома так не волновался, — мелькнуло в голове, — что со мной? А может, просто боюсь, что все окажется реальностью?» За последние сутки он столько передумал относительно этой теории, что уже ничему не верил, решив принять собеседование за экзамен на предмет моральной устойчивости. «Хотели проверить? Хорошо. Приду и сделаю вид, что ничего не было, что не верю в их бред. Почему согласился? Ну, маленько поторопился, бывает, сейчас остыл, обдумал и совершенно адекватен. Интересно, какую работу предложат на самом деле? Может быть что-то с разведкой? Информация же обо мне вся подлинная у них, тем более, я несколько лет занимался боксом. Это им тоже должно быть известно. Да, скорее всего разведка. Или что-нибудь из этой серии».

Придя к такому заключению, Артем полностью успокоился, налил себе кофе, сделал пару бутербродов с ветчиной и позавтракал. Оставшееся время потратил на просмотр журналов, что накануне принесла из своего агентства Вика. В основном это были проспекты рекламного характера: мебель, интерьеры, автомобили.

Как и в прошлый раз, на этаже Артема встретил охранник и проводил до нужного кабинета. Все повторялось, за исключением волнения — в этот раз Артем был спокоен, чем немного удивил Сергея Петровича.

— Вы сегодня собраны и, по-моему, вообще не волнуетесь, странно, — заметил после приветствия мужчина. — Обычно бывает наоборот: всем не терпится узнать наши «секреты».

— Разве от волнения что-то изменится? Вы же все равно сейчас все расскажете, введете в курс дела моих обязанностей, я прав?

— Конечно правы. А вы хитрец, батенька, но умный хитрец, — засмеялся Сергей Петрович. — Э, как повернул: «все равно все расскажете». И ведь прав! Конечно расскажу, куда я денусь? Пока присядьте на диванчик, я пропуск принесу.

Артем присел на единственный диван в этой комнате и вновь осмотрелся. Столы, стулья, шкафы — ничего не изменилось, все та же скромная обстановка, что и два дня назад. «Осталось несколько минут до прояснения, совсем чуть-чуть».

— Не успели заскучать? — оторвал от мыслей Сергей Петрович. — Вот ваш пропуск, — он протянул парню стандартную пластиковую карточку. — Это пропуск для прохождения на этаж и в этот кабинет, а сейчас пойдем на непосредственное ваше рабочее место, там еще кое-что придется сделать, а именно — оставить нам на память свой отпечаток большого пальца правой руки.

— Отпечаток пальца?

— Да, идемте.

Артем встал и пошел за мужчиной, который, подойдя к одному из шкафов, ловко его отодвинул и открыл дверь, скрывавшуюся за ним.

— Как в кино! — удивился парень и вошел в двери.

— Никакого кино, просто можно было попасть сюда через коридор, но здесь ближе. Когда делали ремонт, я попросил оставить этот вход. Удобно и время экономишь.

Пройдя метров пять по узкому коридору, они остановились у стеклянной двери, за которой их ожидала молодая девушка. Завидев мужчин, она ловко распахнула ее и, улыбаясь, пригласила внутрь.

— Здравствуйте, проходите, пожалуйста. Сергей Петрович, это тот новый сотрудник, о котором вы говорили?

— Да, Олечка, он самый, знакомьтесь — Артем Ильич собственной персоной. Надо «доступ» сделать в «банк мыслей». А это, — он кивнул в сторону девушки, — наша Оленька, специалист по разным вопросам, в частности, по пропускным системам. Замужем, между прочим.

— Ясно, — улыбнулся Артем. — Очень приятно.

— Но вы, Сергей Петрович, сразу все выложили, не дали вот хоть немного пофлиртовать. Привели такого красавца и тут же сдали меня: замужем! — засмеялась девушка.

На вид ей было около тридцати, крашеные медные волосы, гладко зачесанные в тугой хвост, выгодно оттеняли персиковый цвет ее лица. Карие глаза, прямой нос и средней полноты губы делали ее лицо немного серьезным, но вполне симпатичным.

— А я сделаю вид, что ничего не слышал, — поддержал шутку Артем. — Вам здесь одной наверное скучно?

— Очень, вся надежда на вас.

— Оля, ты смотри, парня мне с первого дня не порти. Ишь, заскучала она, сейчас работы добавлю.

— Я же шучу, Сергей Петрович, на работе — ни-ни, только после, — опять засмеялась она и достала из стола серебристый металлический дипломат. Открыв его, она что-то включила там и попросила Артема подойти. — Пожалуйста, правой ладонью прикоснитесь к центру. Хорошо, а теперь вот сюда большим пальцем этой же руки. Отлично. Что ж, с завтрашнего дня, прежде чем войти в свой кабинет, будете прикладывать большой палец правой руки вот сюда, — она указала на светящуюся панель у двери.

— Это мой кабинет?

— Да, ваш. Сейчас я его открою, а завтра вы уже сами справитесь.

— Спасибо.

— Что, не терпится войти? — Сергей Петрович хитро прищурил глаза. — Вижу, что не терпится. Давай, Оленька, впускай нас скорее в центр мысли человеческой.

Девушка приложила к панели свою руку и дверь беззвучно отъехала в сторону, полностью исчезнув в стене.

— Невероятно, — вырвалось у Артема.

— Все вероятно, батенька, все по-настоящему, — мужчина первым шагнул в кабинет и пригласил парня. — Заходите, не робейте, будем будущее творить.

Когда за Артемом беззвучно закрылась дверь, он понял, что на собеседовании никто не шутил, и работать ему придется действительно с чем-то фантастическим, а не в разведке, как он предполагал. От волнения он оглянулся на закрытую дверь и почувствовал, как в горле моментально пересохло. Он попробовал откашляться, но это не помогло.

— Можно воды?

— Сколько угодно, — Сергей Петрович подошел к стоящему в углу кулеру и, взяв пластиковый стакан, набрал воды. — Пожалуйста.

— Спасибо.

Парень залпом выпил воду и набрал еще.

— Э, как вас, батенька, забрало-то. Еще ничего не показал ему, а он уже так нервничает. Может, передумали?

— Нет-нет, что вы. Я от неожиданности. Если честно, до последнего не верил в искусственные мысли, думал, проверяете меня.

— А-а, так вы думали, молодой человек, что я там, на собеседовании, шутил? Ну а что, правильно, мне заняться нечем, вот я и развожу всех подряд.

— Извините, но я честно…

— Понимаю и ценю вашу искренность, поэтому и разговариваю с вами. Не надо извиняться, а лучше пройдемте.

Мужчина подошел к выключателю и, хлопнув по нему, погасил свет.

На секунду стало темно, и Артем ничего не видел, но спустя мгновение его взору предстала необычная картина: посреди комнаты, в воздухе, буквально парило какое-то странное сооружение, а вернее — сетка из зеленых лучей. По крайней мере, так казалось на первый взгляд. Сетка являла собой прямоугольник примерно с метр в высоту и метра три в длину.

— Как, впечатляет?

— Что это?

— Это и есть «банк мыслей» или, проще говоря, хранилище мыслей. Видите, все разделено по ячейкам, в каждой из которых и живут наши синтезированные мысли. А вот по тому тонкому лучику, — Сергей Петрович показал в сторону луча, уходящего в стену, — они и поступают сюда.

— Но я ничего не вижу, — признался Артем.

— И не увидите, пока глаза ваши не вооружены. Сейчас поясню. Чтобы видеть мысли, нужны специальные линзы. Такие линзы вставляет наш доктор, они есть у меня, у тех, кто создает эти мысли, и теперь будут у вас. В обычной жизни они не мешают, более того, они совершенно не видны, так что никаких неудобств они не доставляют, но в работе без них нельзя. Значит, вы до сих пор не верили в то, о чем мы говорили два дня назад?

— Просто в Интернете нет ничего об этом, я смотрел, поэтому подумал, проверяете меня.

— Что ж, ваше право. В это действительно трудно поверить, а в Интернете и не должно ничего быть. Иначе это стало бы достоянием не только простых смертных, но и наших конкурентов и врагов, и уже не было бы нашим секретным оружием. Я обещал вам испытать мысли на себе, сейчас исполню свое обещание. Вернее, на вас, вы же не верили во все это. В какой области ваши знания скромнее? Это для того спрашиваю, чтобы вы не подумали, когда мысль в голову придет, что она ваша.

— В физике не очень силен, в искусстве плохо разбираюсь.

— Хорошо, возьмем физику. Где у нас для физиков? Ах, вот, нашел, — Сергей Петрович остановил взгляд на одной из ячеек. — Раздел для начинающих, ничего выдающегося. Мысль простенькая, но для примера пойдет.

Он достал из кармана странной формы пинцет и подошел вплотную к сетке. Немного выждав, аккуратно взял им что-то в воздухе, по крайней мере так казалось, и, довольный, подошел к Артему.

Артем буквально замер.

— Не волнуйтесь, это не больно, — улыбнулся мужчина и поднес пинцет к его уху. — Сейчас добавлю вам знаний по физике, а вы озвучите вслух, что придет в голову.

— Хорошо.

Мужчина ослабил пинцет, а через секунду и вовсе убрал его обратно в карман. От напряжения Артему показалось, что его лоб стал совершенно мокрым, и он провел по нему ладонью.

— Не по себе как-то.

— Это от волнения.

Затем он нахмурился, как будто прислушиваясь, и произнес:

— Закон преломления света позволяет рассчитать ход лучей в различных оптических устройствах. Невероятно!

— Это вы о законе? — засмеялся Сергей Петрович.

— Конечно же нет.

— Да я шучу. Вы скоро привыкнете, поверьте, а сейчас расслабьтесь, иначе от вашего напряжения у нас выбьет всю систему.

— Я просто не могу до конца осознать реальность происходящего.

— Ничего, осознаете еще.

— Это посерьезней оружия будет, а самое страшное — защититься нельзя.

— Тут вы правы, поэтому такая степень защиты. Но не все так безнадежно. Есть у наших мыслей один минус.

— Какой?

— Продолжительность их жизни всего 24 часа, то есть сутки. И еще — если мысль не находит себе подобных, она может и суток не прожить. Поясню. Допустим, человеку, далекому от химии, достанется наша синтезированная мысль на эту тему, а она не найдет в его голове хотя бы чего-то из этой области, она может сразу погибнуть. Это проверено.

— Так это скорее плюс, — возразил Артем. — Значит, воспользоваться синтезированной мыслью можно только по назначению и определенному лицу. Например, учителю биологии попадет мысль по усовершенствованию кораблестроения, но он все равно не сможет это применить.

— Тут я с вами соглашусь: кесарю — кесарево, как говорится.

— Так не терпится посмотреть, как они выглядят, мысли, — Артем мечтательно смотрел на сетку из зеленых лучей. — Даже представить себе не могу. А у меня тоже будет такой пинцет?

— Обязательно. Ну что, идемте к доктору, готовы?

— На все сто.

— Вот и хорошо.

Поход к доктору много времени не занял, и уже через полчаса Артем завороженно смотрел на хранилище мыслей. Хранилище напоминало собой улей с кишащими пчелами, с той лишь разницей, что мысли здесь были разделены между собой по квадратам, за границу которых не выйти.

Квадраты в свою очередь делились по тематическим секторам, представляя информацию из самых разных областей науки и жизни.

— Теперь как, впечатляет? — Сергей Петрович подошел и протянул пинцет. — Вот, ваше орудие труда.

— Спасибо. Не могу поверить в происходящее, — Артем взял пинцет и, продолжая смотреть на банк мыслей, спросил: — Как же я буду их читать? Я ничего не понимаю, вижу только маленькие прозрачные ниточки. Если бы они так быстро не перемещались — вообще бы ничего не разглядел.

— Ничего, всему свое время. Сектора по цифрам, а расшифровка их вон в той таблице, над столом. Вначале будете пользоваться ей, а через недельку уже и без таблицы справитесь — легко запоминаются. А как понимать, то есть читать мысли, тоже объясню, — успокоил парня Сергей Петрович и включил настольную лампу. — Теперь, когда вы в линзах, можно работать и при свете, а то совсем в темноте плохо, глаза устают. Ну что, готовы к следующему этапу — к пониманию наших мыслей?

— Готов, очень хочется научиться читать их и понимать.

— Тогда вперед.

Первый рабочий день пролетел как одна минута. Артема так захватил процесс разбора мыслей, что он даже отказался идти на обед. Сергей Петрович не стал настаивать и принес несколько бутербродов и кофе прямо в кабинет. Ему нравился Артем, и в нем он узнавал себя — когда-то так же с горящими глазами и с нескончаемой энергией.

Домой Артем буквально летел. Он так был счастлив, что именно его выбрали на эту работу, что весь светился и улыбался, чем привлекал внимание прохожих. Кто-то ему тоже улыбался, думая, что он влюблен, кто-то просто удивленно сторонился.

Встретив брата и видя, как тот сияет от счастья, Вика не удержалась:

— Только попробуй сказать, что не можешь ничего мне поведать о своей загадочной работе — я обижусь!

— А я думал, ты за меня порадуешься.

— Я рада, только не знаю, чему. Ты же мне ничего не говоришь.

— Вика, не могу я, поверь. Главное, мне все нравится, я счастлив, но смилуйся, государыня рыбка! — Артем обнял сестру за плечи и чмокнул в щеку. — Смилуешься или нет?

— Конечно смилуюсь, — заворчала сестра и шутя потрепала брата за ухо. — куда я денусь? А знаешь, как любопытство мучает?

— Догадываюсь, солнце.

— Ни черта ты не догадываешься, иначе бы сказал хоть что-нибудь.

— Что-нибудь? — он задумался и добавил: — Фантастика! — вот моя работа. Научная, нереальная и недосягаемая для простого человеческого разума.

— Ладно, я поняла, больше не буду тебе докучать, — сдалась Вика. — Все равно ничего не добьюсь.

— Вот и умница. Как у тебя, лучше скажи, скоро будем обмывать твое повышение?

— Ой, не спрашивай, — грустно попросила сестра и села на диван. — Хуже бы, да некуда.

— Подожди, что случилось? Почему ты мне ничего не говорила?

— Нечего рассказывать.

— Ольга Васильевна уходит из агентства?

— Да.

— Значит, освобождается место зама?

— Место-то освобождается, да только претендентов много.

— Как много, ведь тебя же она хотела видеть своей преемницей?

— Она хотела, многие хотели, только шеф не очень хочет.

— Поясни.

— Ты не переживай, еще ничего не решено, просто разговоры ходят. Ты же знаешь бабский коллектив — это сплошная проблема, если не сказать резче. В общем поговаривают, что он хочет свою пассию замом поставить, а она у нас всего полгода работает. Несправедливо чуть-чуть.

— Ты же с самого основания там, вы вместе все подняли! Он что, ненормальный?

— Сейчас это уже никого не волнует, главное, агентство процветает, а шеф на то и шеф, чтобы руководить.

— А коллектив? Они-то что об этом думают?

— Кто-то против ее кандидатуры, кому-то все равно. Но вряд ли смогут в глаза свое мнение высказать, им же с шефом работать, уходить никому не хочется.

— Ну, дела, — нахмурился Артем. — Прости, сестра, я тут сияю как медный таз, а у тебя проблемы.

— Да брось Тема, ты здесь ни при чем, и потом, слава Богу, что у тебя все хорошо, а я что-нибудь придумаю — время есть. Сейчас о другом голова болит.

— Еще что-то?

— Да нет, ничего страшного, просто заказ хороший от спортивной компании. От крупной компании! Надо логотип разработать и эскизы рекламных щитов сделать. Вот бы обойти всех, тогда дорога прямая в замы, без оговорок.

— Так это хорошо, тебе все карты в руки, ты у меня гений, все придумаешь и все сможешь.

— Не знаю, — вздохнула Вика. — Как назло ничего путного в голову не идет.

— А сроки, время есть?

— Да, еще полтора месяца.

— Не паникуй, времени вагон, что-то да придет в твою талантливую голову, главное — расслабься и не думай о должности и пусть все идет своим чередом.

— Ты прав, Артем, что я уцепилась за этого «зама», жила и работала столько лет нормально, надо и дальше так. Главное — нравится работа, а остальное — мелочи. Спасибо тебе за совет, правда, как камень с плеч.

— Не за что. Вот мы и решили твою проблему, — улыбнулся Артем. — Больше не вздумай вешать нос, а если что, я в твоем распоряжении.

— Я знаю, спасибо.

— Пожалуйста.

* * *

С каждым днем работа увлекала Артема все больше и больше. Он научился читать мысли и быстро распределять их по нужным секторам. Забывая о времени, мог задержаться на работе на несколько часов. Так же ему нравилось общаться с Сергеем Петровичем, который оказался очень хорошим человеком и приятным собеседником.

Прошел месяц. Артем получил свою первую зарплату и решил это отметить. Он зашел в кондитерский магазин и, выбрав самый красивый торт, отправился домой. Больше всего такой покупке обрадовался племянник. Он бегал, хлопал в ладоши и торопил взрослых — ему хотелось поскорей попробовать торт. Пока Вика накрывала на стол, Артем занимался ребенком и, только устроившись за ужином, он заметил красные глаза Вики.

— Ты плакала?

— Не обращай внимания, так, ерунда, — отмахнулась она.

Дождавшись, когда Слава уйдет в комнату, Артем вернулся к своему вопросу:

— Что случилось, я же вижу, ты плакала.

— Не сдержалась, извини. Сама не знаю, что со мной. Это чертов проект как завороженный.

— Ты о заказе спортивной компании?

— Да, о нем. Понимаешь, вроде бы пойдет идея, начинаю набросок делать — не то. Логотип почти придумала, а с плакатами полная ерунда — никак! Осталось всего две недели, все, кто работает над проектом. Шефу носят что-то, советуются, показывают. Он на меня косится, ждет объяснений, а я молчу, делаю вид, что не понимаю и молчу.

— Странно… У тебя всегда столько идей, всегда работа кипит, а сейчас наоборот. Вот я думаю — зря ты зациклилась на месте «зама» — это тебя сильно выбило из колеи, психологически. Серьезно.

— Да я сама понимаю, что перенервничала из-за этого, но теперь уже поздно.

— Ничего еще не поздно, две недели — это не два дня, это приличное время.

— За месяц ничего не придумала, а сейчас за две недели все сделаю. Ты не успокаивай меня, ладно, что будет — то и будет. Главное — у тебя все хорошо и у меня все наладится еще.

— Вот именно, наладится! — настаивал Артем. — Жизнь не останавливается на этом твоем проекте.

— Ты как всегда прав, — согласилась Вика. — Будем жить, будем надеяться, будут еще у меня проекты.

— Будут и лучше, и круче, поверь.

— Верю.

* * *

Весь следующий день Артем прокручивал в голове разговор с сестрой. Ему было очень жаль, что у нее такие проблемы, а он ничем не может помочь ей. Если бы он разбирался в рекламе хоть чуть-чуть… Как хотел он оградить ее от переживаний, сделать что-нибудь. Столько лет она помогала ему во всем, начиная со школы и кончая делами сегодняшних дней, а он не в силах ответить ей тем же добром.

Мысли о своей беспомощности в данной ситуации были невыносимы.

«Может, пойти к ее шефу и поговорить по-мужски? Что это даст? Скорее всего, ничего или только навредит. Но должен же быть какой-то выход».

— Что-то случилось? Ты сегодня слишком хмурый, — заметил Сергей Петрович настроение Артема.

— Да нет, все хорошо, просто дама небольшие проблемы.

— Я, кажется, на «ты» перешел, к чему бы это?

— Давно пора. Я не возражаю, если вы ко мне будете обращаться на «ты».

— Просто я к тебе как к сыну отношусь и столько лет знаю, само вырвалось.

— Тем более, — согласился Артем, — вы же меня с первого курса знаете.

— С первого. Дома, значит, но смотри, если что-нибудь серьезное или помощь какая нужна, не стесняйся, спрашивай.

— Спасибо, учту.

— Я оставлю тебя на пару часов, справишься?

— Справлюсь.

— Отлично.

* * *

Оставшись один, Артем быстро распределил мысли по секторам и, пока не поступило новых, решил немного передохнуть. Он сделал себе кофе и устроился за ближайшим столом от «хранилища». Попивая горячий кофе, Артем продолжал смотреть на «банк мыслей» и машинально проверял сектора: физика, бизнес, астрология, творчество, медицина. Стоп! Творчество! Он вернулся к сектору «творчество» и, поставив кружку на стол, начал изучать данный сектор. Сектор включал в себя много разделов и направлений: мысли для писателей, поэтов, музыкантов и т. д. Артем целенаправленно искал нужный раздел — что-нибудь о рекламе, но его здесь не было. Он снова и снова изучал весь сектор «творчество», пока не остановился на разделе «Современные технологии информационного бизнеса». «Вот он, этот раздел, — мелькнуло в голове, — а я, дурак, ищу конкретно рекламу, отсталый человек».

«Информационный бизнес» включал в себя все то, что искал Артем. Он внимательно прочитал мысли и, убедившись, что нашел то, что надо, вернулся за стол. Допивая уже холодный кофе, он продолжал смотреть на заветный сектор.

«Помощь сестре или должностное преступление? В данном случае это одно и то же. Что же делать? Конечно — помощь сестре. Что я нарушаю? Ведь эти мысли и предназначены для таких людей, как моя Вика. Просто о ней наши «наблюдатели» не знают. А если поговорить с Сергеем Петровичем? Нет, не сейчас. Работаю «без году неделю» и сразу о «мыслях». Я должен помочь сестре, обязан».

Решившись на должностное преступление, Артем начал обдумывать свой план. Он посмотрел на часы: Сергея Петровича не будет еще час, значит, у него есть время. «Сейчас или никогда. Другого случая может не представиться, тем более, у Вики осталось совсем мало времени».

Каждый день он отпускал «наблюдателям» сотни мыслей, укомплектовывая их в специальные колбы, поэтому отобрать нужное из заветного сектора для Артема не составляло большого труда. Он тщательно изучил мысли, которые посчитал правильными, и быстро упаковал их в колбу. Колбу спрятал во внутренний карман пиджака.

«Как-то не по себе. Никогда не воровал, а сейчас чувствую себя подлым вором. Но решения не поменяю, я должен сделать это ради Вики. Она столько для меня… Нет, все правильно. Только жалко терять такую работу. И перед Сергеем Петровичем неудобно, он ко мне как к сыну, а я…»

— Но как ты тут? — отвлек от тяжелых раздумий Сергей Петрович, закрывая за собой входную дверь, — не усну еще?

— Нет, не сплю, все хорошо. Кофе будете?

— Не откажусь, если сделаешь, — он устало присел за стол. — Замотался, даже забыл про обед. Ты обедал?

— Нет, не хочется что-то.

— Ты часом не заболел? Какой-то хмурый весь день, да еще и не ест. Я в твоем возрасте никогда обед не пропускал — за двоих ел, а ты?

— Не хочу, но я здоров.

— Смотри, а то к врачу сходи.

— Не выспался просто.

— А, так бы сразу и сказал! Я голову ломаю: что с нашим Артемом, а он не спал. Так это меняет дело. Кто же в твои годы спит много? Пока молодой, надо все успевать, — засмеялся мужчина.

Артем поставил на стол чашку с кофе.

— Пожалуйста. Печенье достать?

— Не откажусь.

* * *

До конца рабочего дня Артем не отходил от «банка мыслей» и почти все время молчал. Ему казалось, что Сергей Петрович все знает о краже и из лаборатории ему не дадут просто так выйти. Но решения своего он менять не собирался. «Будь что будет» — решил он и продолжил сортировать поступающие мысли, благо, их было много.

Вопреки страхам и ожиданиям, день закончился благополучно, более того, Сергей Петрович попросил его лично закрыть лабораторию, так как очень спешил на важную встречу. Только оказавшись на улице, Артем немного успокоился и перевел дух.

«Вот уж точно — на воре шапка горит» — произнес он шепотом и быстро зашагал в сторону дома. Но чем ближе он подходил к дому, тем больше нарастало волнение. «Получится или нет? Имею ли я право вторгаться в чужую голову? А если это Вике навредит? Ерунда, как можно навредить? Всем помогает, а чем она хуже других…»

За ужином Артем не проронил ни слова, делая вид, что просматривает журнал, он обдумывал свой план.

— У тебя все нормально? — поинтересовалась сестра, убирая посуду со стола. — Молчишь весь вечер, случилось что?

Артем закрыл журнал и отложил его в сторону.

— Все хорошо, просто задумался, а Славка где?

— К себе в комнату ушел, где ему еще быть? Ты странный какой-то.

— Я в норме, скажи лучше, как у тебя дела?

— Без перемен — ничего интересного и нового, — она поставила посуду в раковину и присела за стол. — Полный ноль!

— Так и время еще не вышло, — поддержал Артем сестру. — Осенит еще.

— Не успокаивай меня, — она грустно улыбнулась. — Это не конец света, переживу.

— Слушай, мне вот интересно, когда к тебе мысль приходит нужная, ты что делаешь: записываешь ее или просто в голове носишь, обдумывая?

— Странно, что тебя это заинтересовало. Да по-разному бывает. В основном сразу на бумагу перекладываю: если это слоган — обыгрываю, переписываю в разных вариантах, чтобы не забыть, а если это какой-нибудь логотип, например, так тоже рисую сразу, что откладывать-то. Правда давненько ничего мою голову не посещало стоящего. Зачем тебе это?

— Просто интересно.

— Интересно ему… — Вика встала и направилась к раковине. — Ничего интересного в этом не вижу.

Пока сестра мыла посуду, Артем принес из своей комнаты колбы с мыслями и сел на прежнее место. Обстановка была вполне подходящая и он решил действовать: открыл колбу, повернул ее в сторону сестры и с замиранием сердца стал ждать, когда все мысли покинут сосуд.

Невидимой вереницей синтезированные мысли начали летать по комнате, изучая пространство. Наталкиваясь на люстру, на стены, они продолжали двигаться в поисках комфортного для себя прибежища. Артем затаил дыхание. Ему никогда ранее не приходилось видеть, как мысли приходят, в буквальном смысле этого слова, в чью-то голову. А мысли тем временем стайкой зависли над Викой, словно о чем-то раздумывая, и через секунду опустились на ее голову…

Артем с облегчением выдохнул: — Кажется, получилось.

— Ты что-то сказал? — Вика повернулась к брату и застыла от удивления: — Что с тобой, почему ты так странно смотришь на меня?

— Прости, что напугал, я задумался. Правда, о своем задумался и ничего перед собой не видел, — постарался успокоить ее Артем. — Все хорошо.

— Это твоя работа тебя доводит, точно, — подвела итог Вика. — Ты сегодня на себя не похож, явно что-то случилось, а мне не говоришь. Все секреты у тебя!

— Да ничего не случилось, просто мысли разные крутятся, извини, правда, не хотел тебя пугать…

— Подожди, оборвала брата Вика и, нахмурившись, на секунду задумалась. — Кажется, у меня идея появилась, — она быстро вытерла руки и схватила лежавший на подоконнике блокнот с ручкой. — Я к себе, извини.

— Хорошо, — Артем довольно улыбнулся и, дождавшись, пока Вика скроется за дверью, добавил: — Получилось.

В этот вечер ему не удалось ничего узнать, так как сестра не покидала своей комнаты. Отправляясь спать, Артем потихоньку заглянул к ней и, увидев, что та обложилась бумагой и что-то сосредоточенно чертит, довольный, пошел к себе.

«Значит, риск был не напрасно — все сложилось».

Утром Артем обнаружил Вику на кухне, спящую сидя за столом. На столе лежало огромное количество бумаг — исписанных, исчерченных. Он осторожно взял один листок и начал рассматривать. В центре листа располагался многогранник, на каждой грани которого находилось по букве. Внизу этой пирамиды было написано несколько хорошо зарифмованных выражений рекламного характера. Просмотрев рисунок, Артем отложил его в сторону и потянулся за другим. В этот момент Вика подняла голову.

— Прости, что разбудил, не хотел.

— Да нет, все нормально — это я нечаянно задремала, который час? — она начала ладонями растирать лицо.

— Шесть тридцать, а ты что, всю ночь здесь просидела?

— Выходит, что да. Давно такой работоспособности не было, потеряла счет времени. Зато смотри, что я придумала!

Она быстро встала и начала поочередно демонстрировать свои эскизы, с энтузиазмом комментируя каждый. Работы получились интересными, насколько мог оценить Артем, но самое главное, своим результатом была очень довольна сама Вика.

— Вика, ты гений. Я всегда это говорил и еще раз тебе напоминаю об этом. Работы — супер! Теперь ты довольна?

— Очень, я на седьмом небе. Спасибо тебе, ведь это ты меня постоянно поддерживал и говорил, что есть еще время. А вчера вечером твои слова заставили меня задуматься и начать мыслить в этом ключе.

— Какие именно? — не понял Артем.

— Ты спрашивал меня о процессе моей работы: что я делаю, когда умные мысли приходят в голову — записываю их или нет. Вот я и начала копаться в себе с надеждой найти что-нибудь стоящее. И вдруг — бабах! Такая мысль осенила и пошло как по конвейеру: одна, другая, в общем, вдохновил ты меня и не спорь со мной.

— Не буду. Спасибо, конечно, за вдохновителя, но я правда рад за тебя, очень.

— Хочешь, секрет открою?

— Хочу.

— Я столько раз разочаровывалась в своей жизни, что просто устала от этого. Каждый раз казалось, что не будет уже сил справиться с ситуацией или эмоциями. Но проходило время, и понемногу восстанавливалась благодаря поддержке друзей и близких, благодаря своему безграничному оптимизму. Однако у всего есть пределы — и у терпения, и у моего оптимизма тоже. Мне настолько тяжело дались последние полгода на работе, что я твердо решила: если ничего не получится с данным проектом, то я уйду из агентства. Раз и навсегда. Причем уйду вообще из рекламы. Надоело постоянно воевать с миром, устала. Решение не из легких, но я его приняла. И вот — подарок, — она указала на стол и улыбнулась. — Сразу несколько вариантов слогана и два логотипа. Любой теоретически подходит, выбор за ними. Значит, не время еще уходить.

— Конечно, не время. Бедная моя Вика, сколько тебе пришлось пережить, — Артем обнял сестру и погладил по голове. — Прости, что не мог тебя помочь, прости, столько выпало испытаний тебе…

— Не извиняйся, ты всегда мне помогал, даже не зная об этом. Благодаря тебе я оставалась сильной — ты был маленький, и мне надо было о тебе заботиться. Так что это ты помогал преодолевать эту жизнь, а теперь, когда ты повзрослел, мне еще легче — есть к кому обратиться в трудную минуту, есть на кого положиться.

— Всегда, слышишь, всегда я тебе помогу, ты только не держи все в себе, а то я знаю тебя, привыкла к самостоятельности, не хочешь никого обременять проблемами.

— Хорошо, не буду, — Вика чмокнула брата в щеку. — Спасибо еще раз. Давай-ка теперь завтракать, а то на работу опоздаешь. Мне еще Славку в садик везти.

— Давай, — согласился Артем и включил чайник.

* * *

Через несколько дней проект Вики был принят. Одобрен был не только логотип компании, но и несколько слоганов для ее рекламных щитов. Благодаря чему Вика получила очень хороший гонорар от заказчика и была утверждена единогласным решением совета на должность заместителя директора своего рекламного агентства. Артем был счастлив не меньше сестры, считая, что она по праву заняла место «зама». Единственное, что огорчало в данной ситуации — это его должностное преступление. Нет, он не жалел, что помог Вике, и если бы судьба все повернула назад — он сделал бы то же самое, не раздумывая. Но он был слишком честным человеком, чтобы не сознаться в содеянном. Он видел, как к нему тепло относился Сергей Петрович, и это заставляло его мучиться еще больше. Поразмыслив несколько дней, Артем решил признаться. Он понимал, что это может стать последним его рабочим днем, но оставаться предателем больше не желал. Выбрав удобный момент, когда в лаборатории не было посторонних, он подошел к своему наставнику.

— Сергей Петрович, я хочу с вами серьезно поговорить, — начал он. — Это очень важно.

— Если важно, значит поговорим, — согласился Сергей Петрович и присел за свой стол. — Присаживайся, в ногах правды нет.

Артем присел и, немного помолчав, собираясь с духом, начал:

— Я очень вас уважаю, чтобы не поговорить об этом. Понимаю, может это будет последний наш разговор, скорее всего — последний, после такого меня никто здесь не оставит, и это правильно. Я готов к этому. Но и поступить по-другому не мог. Теперь хочу все вам рассказать как есть.

Артем вновь замолчал, собираясь с мыслями, затем продолжил:

— В общем, я — вор.

— Что-то украл?

— Да, украл. Вы мне доверяли, а я украл. Украл несколько мыслей из «банка», — он кивнул в сторону «хранилища мыслей». — Штук шесть-семь, не помню точно.

— Мысли? Зачем, для кого?

— Для сестры.

— Подожди, я не понял. Она у тебя в «рекламе» где-то, да?

— Да, в рекламном агентстве работает.

— Я так понимаю, у нее творческий кризис, а ты захотел помочь, так?

— Так.

— И как, помог?

— Помог. Понимаете, ближе сестры у меня никого нет, а у нее начались серьезные проблемы, я не мог…

— Ты не мог смотреть и не мог, чтобы не помочь, понимаю. Что ж ты ко мне не обратился? Почему молчал?

— Я боялся. Боялся, что не согласитесь, а времени оставалось все меньше и меньше.

— Ясно. А про сестру я помню — она заменила тебе родителей и все остальное тоже знаю. Более того, я знаю, что ты взял мысли.

— Как? Знали и молчали? — удивился Артем.

— Знал и молчал, потому что тебя успел хорошо изучить. Я ждал, когда ты сам об этом скажешь. Вот и не ошибся. Я вообще редко ошибаюсь в людях, особенно в хороших.

— Спасибо.

— За что?

— За «хороших».

— Пожалуйста.

— Что теперь со мной будет, меня уволят?

— А сам как хочешь?

Мне нравится работа, очень, но я понимаю, что не могу остаться. Мне этого не позволят.

— Кто не позволит?

— Руководство и вы.

— Я твое руководство, и я решаю — оставить тебя или нет. Ты, Артем, очень хороший человек, такими людьми не разбрасываются, тем более, работаешь добросовестно. И дело сейчас совсем не этих шести мыслях, что ты взял, а в другом. Ты сам признался, ты сам от этого мучился, хотя эти мысли и предназначаются для таких, как твоя сестра. Просто не за всеми наши уследят — это понятно, наблюдателей не хватает на каждого. Считаю, нам не о чем больше разговаривать — я тебя услышал.

— Увольняете? — Виновато спросил Артем.

— Размечтался, ух ты какой! Уволить всегда успеем, а работать кто будет? — засмеялся Сергей Петрович. — Не о чем говорить — это значит, я тебя понял. Я сам не знаю до конца, как бы поступил в твоей ситуации, поэтому разговор наш оставим между нами. Это понятно?

— Да, понятно.

— А сделаем следующим образом: сейчас сходим к доктору, пройдем одну процедуру.

— Я здоров.

— Знаю, но так надо. Поясню: чтобы ты поскорей забыл о своей ошибке, надо немного твою память подкорректировать.

— Память? Как это?

— Не бойся, все будет хорошо, просто наш специалист «подчистит» тот участок твоей памяти, в которой ты помнишь, как взял мысли. Это делается для того, чтобы ты не помнил о своем должностном преступлении, а значит, не решился на него еще раз. Это наше «чистилище», так надо, поверь.

— Надо, значит надо, — согласился Артем. — Что от меня требуется?

— Эта процедура — не пятиминутное дело, после нее ты будешь спать, поэтому позвони домой и предупреди, что уезжаешь в командировку. Чтобы не теряли тебя.

— Понимаю. А на сколько я уезжаю?

— День, два.

— День или два? Я что, так долго буду спать?

— Я же говорю чисто теоретически, понимаешь, никто не знает чужой организм и то, сколько ему надо на восстановление. Может быть ты через полчаса встанешь и пойдешь домой, может быть сутки проспишь. Так ты звонишь или нет?

— Звоню.

II часть. Чистилище

Постепенно сознание возвращалось, и слух начал различать звуки. Артем попытался открыть глаза, но веки не слушались. Он повторил попытку, но тщетно — веки отяжелели так, словно их залили свинцом.

— Кажется он приходит в себя, — голос принадлежал молодой женщине. — Приготовьте отвар.

Артем приложил немало усилий, чтобы все-таки открыть глаза и наконец ему это удалось. Вначале стояла только серая пелена, сквозь которую начал проступать чей-то силуэт. Через минуту очертания стали четче и он смог разглядеть человека, находившегося рядом. Это была молодая девушка.

— Наконец-то он очнулся, — радостно сообщила девушка. — С возвращением. — Она улыбнулась и поправила одеяло, вернее то, чем был укрыт парень.

— Холодно, — еле-еле выдавил из себя Артем. — Где я?

— Хороший вопрос, но давайте не будем спешить, всему свое время, — предложила девушка. — Вы еще слишком слабы, чтобы говорить, а холодно потому что зима. Вы долго пролежали на снегу, поэтому не можете согреться, сейчас я дам вам настой, он поможет восстановиться.

Мужчина принес кружку и подал девушке.

— Как он, очнулся?

— Да, пришел в себя, совсем замерз.

— Еще бы, столько пролежать на снегу, но ничего, не он первый, — он отдал настой и вернулся в свой угол, где вокруг небольшого костра сидели люди.

— Вот, пейте, это согреет вас, — девушка свободной рукой приподняла голову Артема и поднесла кружку к губам — Выпить надо все.

Он попробовал настой и поморщился.

— Горький, но это необходимо, чтобы поставить вас на ноги.

Артем выпил настой и закрыл глаза. «Зима. Почему я лежал на снегу? Кто эти люди? Что происходит, где я?» Вопросов было много, но сил не хватало даже задать их, и навалившийся сон овладел им, унося в свое царство.

Проснувшись, Артем не спешил открывать глаза. Он боялся, что весь этот кошмар со снегом, ознобом и странными людьми окажется явью. Бывают страшные сны, когда долго не можешь понять: приснилось это или нет?

«Никакого холода, наоборот, даже жарко, — мелькнуло в голове. — Это уже хорошо. Ничего не болит и в мозгах ясность. Приятный запах. По-моему, запах цветов или цветка. Незнакомый, едва уловимый, но приятный…»

Артем открыл глаза и моментальный холод ужаса пробежал по спине.

— Это не сон?

— Увы, это опять я, и это не сон, — улыбнулась девушка. — Вы только не волнуйтесь, страшное уже позади, вашему здоровью ничего не угрожает. Я же говорила: настой быстро вам поможет.

— Где я?

— В горном ущелье. Здесь тепло и безопасно. По крайней мере, сейчас.

— В ущелье? — Артем приподнялся на своем лежаке и осмотрелся. Кругом действительно были камни. Кое-где капала вода, а в углу, как и в прошлый раз, горел небольшой костер, вокруг которого сидели люди.

— Бред какой-то. Как я сюда попал?

— Никто не знает этого: когда попадают, откуда, а самое страшное — насколько.

— Но хоть что-то можете объяснить? Кто эти люди, что мы здесь делаем в конце концов!

— В общих чертах, но вам лучше с Хранителем поговорить, он здесь главный.

— Хранитель? Кто это?

— Тот седой мужчина с бородой, — она указала в сторону костра. — Он один здесь находится постоянно. Остальные — временно.

— Полный бред! Я сплю, и это все мне снится, — попытался успокоить себя Артем.

— Опять вы про бред. Очень хорошо вас понимаю, сама долго не могла поверить в происходящее. Только поговорив с Хранителем, все поняла.

— Можно воды?

— Конечно, — девушка взяла кружку с камня, служившим столом и поднесла к губам Артема. — Это чистая горная вода, очень вкусная.

— Спасибо, — он сделал несколько глотков. — Действительно вкусная. Как вас зовут?

— Здесь нет имен, мы сами себя называем по своему усмотрению либо по ассоциациям. Меня называют Фиалкой — у меня волосы пахнут лесной фиалкой, так Хранитель сказал.

— Значит это фиалка, а я думал — мне померещился запах цветов.

— У вас хорошее обоняние. Пробыв столько времени без сознания, еще способны различать запахи, тем более такие тонкие.

— Да, с обонянием у меня все в порядке, а вот с памятью не очень. Ничего не помню: как здесь оказался, что случилось?

— Если вы уже достаточно окрепли, могу позвать Хранителя, он поговорит с вами.

— Зовите, только помогите мне подняться, не могу же я лежа с ним разговаривать, неудобно как-то.

Девушка помогла подняться и, усадив парня поудобнее, пошла к костру.

Голова еще немного кружилась, и в теле чувствовалась слабость, но это не причиняло столько беспокойства, сколько непонимание данной ситуации и потеря памяти.

«Почему я в одном костюме, если сейчас зима? Почему в летней обуви?»

Он внимательно посмотрел на руки, как будто они могли что-то подсказать, затем решил проверить содержимое своих карманов. В надежде найти хоть малейшую зацепку, он тщательно исследовал каждый их уголок. К сожалению, они были пусты.

— Что-то потерял, молодой человек?

Артем был так занят своими мыслями и осмотром одежды, что не заметил подошедшего мужчину. Даже показалось, что от неожиданности вздрогнул.

— Вы так тихо подошли.

— Просто ты очень увлекся, — мужчина присел на край лежака и спросил:

— Наверное, хочешь знать, кто мы, как ты сюда попал и что происходит?

— Я ничего не помню. Почти ничего.

— Не возражаешь, что я на «ты»?

— Нет.

Артем замер, боясь пропустить любое слово. «Неужели сейчас все разъяснится? Может это какая-то шутка, сон?» Он с надеждой смотрел на седовласого мужчину, но тот молчал. На вид ему было лет шестьдесят. Скорее это из-за седых волос и совсем белой бороды. Лицо было практически без морщин и лишь от уголков проницательных глаз расходились небольшие их лучики. Крепкая коренастая фигура говорила о хорошей физической форме.

— Главное, ты не волнуйся, — начал он. — Ничего от тебя не зависит в данной ситуации и ты должен это принять. Понять и принять — вот главное. И еще — все это временно. Вы все здесь только на определенный срок, так надо.

— А вы? Вы здесь всегда?

— Да, я здесь останусь, чтобы встретить других и проводить вас. Люди попадают сюда не по своей воле, но, чтобы выжить или не сойти с ума, им нужен проводник или хранитель. Это я. Помогать вам — моя задача и обязанность.

— Вы сказали: люди попадают сюда не по своей воле, тогда по чьей? Зачем, а главное, как долго мы здесь пробудем?

— Не могу тебе сказать всего, но знай, попасть сюда значить пройти своего рода чистку — чистку памяти. Видимо «там» ты узнал то, что тебе не следовало знать или сделал то, чего не следовало делать. И усвой — здесь ты временно! Рано или поздно все закончится, а я помогу выжить.

— Что значит выжить?

— То и значит: не умереть с голоду и не попасть в плен. Но об этом позже, иначе совсем мозги закипят, ты еще слаб. После договорим, согласен?

— Но я хорошо себя чувствую. Я могу…

— Нет-нет, хорошо себя чувствовать ты не можешь по одной простой причине: человек, пролежавший несколько часов на снегу, уже не здоров, а после моего настоя нужно время прийти в себя. Уверен, у тебя еще кружится голова.

— Немного. Можно последний вопрос?

— Можно.

— Я обрету свою память?

— Обретешь, безусловно обретешь. Лишнее уйдет, а все, что надо, останется. Поверь, все будет хорошо, только потерпи.

— Спасибо.

— Отдыхай, набирайся сил, они тебе еще понадобятся.

Хранитель встал и направился к костру. После этого разговора Артем немного успокоился. Он прилег на свое прежнее место и закрыл глаза. Голова еще кружилась, а в теле чувствовалась усталость. Но теперь его не пугало это состояние, главное — все скоро закончится. Он поверил каждому слову Хранителя, потому что хотел верить ему.

— Вы спите? — шепотом спросила Фиалка.

— Нет, — Артем посмотрел на девушку.

Сейчас, когда она стояла перед ним в полный рост, он заметил, что вещи на ее хрупкой фигурке сидели слишком мешковато. Джинсы были на пару размеров больше, а вытянутый свитер вообще смотрелся балахоном. Девушка была невысокого роста и очень хорошо сложена. Светло-русые волосы крупными локонами спадали чуть ниже плеч. У нее были правильные черты лица, но все буквально меркло на фоне ее огромных серых глаз. Такие глаза обычно запоминаются надолго, если не навсегда.

— Я принесла вам чай. Он из местных трав, очень полезный, — она протянула ему металлическую кружку.

— Спасибо, — он сел на край лежака и, указав на место рядом, пригласил: — Присаживайтесь.

— Благодарю, — она присела. Это одежда не моя, мне ее одолжили. Я заметила, как вы меня рассматривали.

— Не хотел вас обидеть, извините.

— Ничего. Я как и вы здесь оказалась зимой и так же в летней одежде, а короткая юбка и каблуки не очень подходят для ущелья.

— Уверен, каблуки с юбкой вам идут больше, но и в этом вы красивая.

— Вы уже так окрепли, что способны на комплименты? Я же говорила — разговор с Хранителем вам поможет.

— Да, он вселил в меня некую надежду, действительно полегче стало. И потом, хандрить в присутствии такой красивой девушки минимум — неприлично. Расскажите что-нибудь о себе, давно вы здесь?

— Примерно недели две, если смену дня и ночи считать за сутки. Хотя здесь это происходит всегда по-разному.

— Как по-разному? — не понял Артем. — Разве сутки — не постоянная единица? По крайней мере, мне кажется, так должно быть.

— Здесь все другое: и время, и сезоны. Может неделю стоять зима с лютыми морозами, а потом наступает оттепель и уже через несколько дней — весна. Лето так же может быстро закончиться, а может длиться несколько недель. Это мне рассказали те, кто здесь уже давно. Сама я кроме зимы еще ничего не видела. Зима в этот раз затянулась, так говорят. Но в этом свой плюс: зимой мы в безопасности. Пока мороз и кругом снег, сюда никто не сунется.

— Кто сюда может сунуться, неужели здесь кто-то еще есть?

— Вам Хранитель ничего не сказал?

— Он отложил наш разговор, но прошу вас, объясните, кого надо опасаться и что происходит?

— У самого подножья горы есть селение, там живут охотники за памятью.

— За чем, за памятью? — Артем не смог сдержать удивления. — Господи, думал, самый фантастический бред я уже пережил, оказывается — нет. Как можно охотиться за памятью и за чьей памятью, если мы все здесь ничего не помним?

Девушка переждала реакцию собеседника и спокойно продолжила:

— Понимаю, в это трудно поверить, я тоже вначале не верила и даже испугалась, но только вначале. Потом сама видела это селение, правда, издалека. Мы несколько раз в день ходим на склон, чтобы посмотреть, не появился ли кто новенький. Так меня нашли, вас и всех остальных. Мы должны опередить охотников, иначе не сможем спасти посланного.

— Так вот про какой плен говорил Хранитель. Но зачем им наша память, точнее, ее часть? Как они могут воспользоваться ею?

— Эти люди тоже когда-то жили в том мире, что и мы, но, видимо, их проступки были гораздо серьезнее, чем наши. Хранитель наверное говорил вам, что мы здесь проходим «чистку» за определенные ситуации. Но у нас есть шанс вернуться назад, а у них нет.

— Тогда зачем им наша память?

— Затем, чтобы все-таки вернуться. Знаю, звучит парадоксально, но это так. Они нашли способ качать наши мысли, нашу память, и чем больше их «база памяти», тем больше вероятность возвращения. Они взяли в плен уже несколько десятков человек, а память у всех своя. Представляете, сколько они уже имеют информации. Если дело пойдет и дальше так, то нам не устоять против них. Они очень хитры. У нас только одно преимущество — зима. Охотники зимой не беспокоят нас, видно все как на ладони, только когда снег растает.

— Все равно не могу понять, если их изгнали из нашего мира, значит и память стерли, тогда как они могут назад вернуться?

— Вот они и восстанавливают ее по кусочкам, качая память из пленных, а имея определенные знания, надеются открыть этот канал соединения с нашим миром.

— Ты очень много знаешь, спасибо, что просветила. В это невозможно поверить. Мне до сих пор кажется, что я сплю. Точнее, очень бы этого хотелось, так как всегда можно проснуться, и избавить себя от подобного кошмара.

— Понимаю, самой хочется забыть все или проснуться, но мы реальны, как реально и то место, где мы находимся. И охотники, к сожалению, тоже реальны.

Артем допил чай и поставил кружку на рядом стоящий камень:

— Спасибо за чай, очень вкусный. Может быть, на «ты»?

— Давай, — согласилась девушка.

— Послушай, а что с теми людьми, которые попали в плен, они живы?

— Да, они живы. Они у них вместо рабов: работают с утра до вечера и ничего не помнят. Не дай бог там оказаться, лучше уж смерть. Не будем думать о плохом, с нами ничего не случится. — Она это сказала скорее для себя, чем для Артема. Видно было, как девушка напугана и при одном только упоминании о плене изменилась в лице.

— Не бойся, ты не одна, — попробовал успокоить девушку Артем и, накрыв своей ладонью ее руку, добавил: — Мы тебя защитим, я тебя защищу.

Она смутилась и убрала свою руку. — Спасибо. — И, заметив вошедших мужчин, сообщила: — Это наш караул. Мужчины по очереди охраняют наше ущелье.

— А оружие есть?

— Да, обязательно, иначе нам не спастись, у охотников оно тоже имеется.

Артем попытался вспомнить, приходилось ли ему иметь дело с оружием, но в памяти ничего не всплывало.

— Я тоже должен идти охранять, — заявил он. — Только не знаю, умею обращаться с оружием или нет.

— Не спеши, Хранитель сам решит когда придет твое время, а с ружьем управляться не сложно, научат.

— Ты говоришь, несложно, значит умеешь?

— Да, нас всех обучали. Здесь кроме меня есть еще две женщины, и мы с ними решили не отставать от мужчин, тоже ходили стрелять.

— Ты молодец, Фиалка. Скажи, а ты помнишь что-нибудь о той, прежней своей жизни?

— Иногда какие-то обрывки всплывают в памяти, но непонятно, то ли это мне снилось, то ли происходило на самом деле. Знаю, что мне двадцать два года, постоянно комнату одну вижу — такую уютную, родную, наверное, свою. Женское лицо вспоминаю всегда одно и то же, скорее всего, это моя мама. В общем, ничего конкретного. А ты что-нибудь помнишь?

— Пока приходил в себя, детское лицо стояло в памяти и имя помню, Слава, только не знаю, мое это имя или того ребенка. Одни фрагменты: лицо детское, лицо девушки, затем высотное здание и все крутится, ничего не складывается. Все как у тебя — ничего.

— А девушка красивая?

— Да, — честно признался Артем, — очень.

— Наверное, это твои жена и сын.

— Может быть, не знаю.

Он уловил в голосе девушки нотки грусти и пожалел, что поделился своими видениями. Она ему очень нравилась.

— Мне пора, — Фиалка встала и взяла пустую кружку. — Надо помочь женщинам. Скоро ужин.

— Еще раз спасибо за все. Мальчик из сновидений вполне может быть моим братом, а девушка — сестрой, нельзя исключать такой возможности.

— Да, все возможно.

Артем посидел еще некоторое время один, затем решил пройтись. Голова уже не кружилась, а молодой организм успешно справился со всем остальным. Экскурсию он свою начал с противоположной костру стороны. Пещера была гораздо больше, чем казалась на первый взгляд и имела два выхода. Оба входа охранялись как снаружи, так и изнутри. Стены и пол местами блестели словно паркет, тщательно отшлифованные, а кое-где оставались совершенно нетронутыми, сохраняя свой первозданный вид. Освещалось все при помощи свечей, которые стояли вдоль каждой стены по всей длине помещения. Несмотря на зимний сезон, было вполне тепло: дневное солнце хорошо прогревало камни плюс постоянный огонь костра.

Несколько мужчин вернулись с караула и, передав ружья сменщикам, присели у костра. Сколько здесь всего человек, невозможно было понять, так как они постоянно перемещались: одни уходили, другие приходили, появлялись третьи.

Вскоре всех пригласили к костру, подошло время ужина. Почти от самого костра до стены рядами стояли невысокие деревянные лавки. Когда все разместились, женщины начали разносить еду. В деревянных чашках подавали суп из мяса горного барана, к которому прилагался кусок черного хлеба. После ужина к Артему подошел Хранитель.

— Как, понравилась тебе наша скромная пища?

Конец ознакомительного фрагмента.