Нолдамак

Марина Мялина

Отношения Риты и Марка начались с взаимной неприязни. Постепенно ночные поездки сблизили их. Но влюблённые не могут быть вместе. На их пути становится Тафгай, друг Марка.

7

Рита

Марк подошёл ко мне на перемене:

— Какие у тебя планы на вечер? Хочешь прокатиться?

— У меня английский.

Из-за него мне пришлось сегодня на ходу доделывать перевод. Вчера мне просто не хватило сил. Я уснула за столом.

— Снова этот чёртов английский! Оторвись от него, — раздражённо сказал Марк.

— Вчера я так и сделала, — напомнила я. Не скрою, мне понравилась поездка. Но то, как себя вёл Марк, было не допустимо. Он шантажом заставил меня сесть в машину. А потом и вовсе не сдержал слово. Увёз меня из универа. На все мои протесты ему было наплевать. Он из тех, кто получает то, что захочет. Такие парни меня раздражали.

Мы стояли в центре бурлящего потока. Студенты сновали вокруг нас. Группа парней облепила аппарат со снеками. Девушка несла кофе вниз к «оранжерее». Многие торопились в столовую, чтобы занять очередь и успеть поесть. Марк всё стоял. Он ждал положительного ответа. Чтобы дать понять, что я занята и разговор окончен, я достала из рюкзака увесистый учебник и уткнулась в него.

— Что за…? — услышала я недовольный возглас Марка. Неужели его удивила толщина книги? Я уже подняла голову, чтобы съязвить, но он уже шёл в сторону Вики и Жана. Они целовались. Отбросив книгу, я побежала следом.

— Что вы тут устроили? — налетел на них Марк.

Вика и Жан отпрянули друг от друга.

«Моралист нашёлся. А сам недавно меня точно также обнимал и хотел поцеловать».

— Мы… Э… — Жан настолько растерялся, что не мог подобрать слов.

Вика была возбуждена и в отличие от Жана сразу нашла, что ответить Марку:

— Мы пара, поэтому можем целоваться, где хотим.

— Может ты ему и трахаться прямо здесь предложишь? — взорвался Марк.

— Если будет невтерпеж, — дразнила Вика взбешенного Марка.

— Посмотри, кого ты выбрал себе в подружки, — он перешёл на Жана. — У неё даже стыда нет.

— Мы просто поцеловались! — оправдывался Жан. Рядом с ним Вика казалась более убедительной.

— Ты завидуешь. Ведь тебе не знакомо такое чувство как любовь, — Вика угодила в цель. Марк сверкнул глазами. — Идём, Жан. Здесь нам делать нечего! — она взяла его за руку и потащила к лестнице.

— Ты мог бы не вмешиваться, — произнесла я, когда Жан и Вика скрылись за поворотом.

— Я не буду отмалчиваться. Речь идёт о моем друге, — рявкнул он. — Мне не безразлично, кто рядом с ним. — Марк ходил взад и вперёд. Он весь источал яд.

— Я не знаю, чем тебе не угодила Вика, но Жан сам её выбрал.

— Он ни черта не видит. Твоя подружка охмурила его ради выгоды.

Он обвинял Вику просто потому, что её недолюбливал. Да, Вика, может быть не идеальна, но она могла полюбить искренне.

— Чушь. Жан обычный студент, — не выдержала я.

— Я бьюсь об заклад, что теперь ни каких дополнительных занятий не будет. Вика оставит эту бесполезную математику. Зачем ей напрягать свой мозг, если рядом Жан. К тому же его отец зав кафедрой по экономике. Не удивлюсь, если она универ окончит с красным дипломом. Ведь на бюджет же она как-то поступила с нулевыми знаниями?

Вика ничего мне не рассказала об отце Жана. Да и все предыдущие отношения строились на расчёте. Я не могла ничего возразить Марку. Но я всё же надеялась, что с Жаном у неё будет по-другому.

— Время покажет, прав ты или… — я не успела договорить, как Марк перебил меня.

— Я буду ждать тебя у общаги в восемь.

Я опешила от его приказного тона. Никто так грубо со мной не обращался. С моим мнением не считались. Конечно, никуда я с ним не поеду. И речи нет. Но когда я хотела выплеснуть своё возмущение, Марка и след простыл.

В общаге я занялась докладом, чтобы отвлечь мысли от Марка. Но у меня ничего не получалось. Всё время возвращалась ко вчерашнему вечеру и сегодняшнему дню. Его требовательному тону. В итоге к восьми часам волна внутреннего возмущения достигла пика. Я решила: я выйду к нему, но не для того, чтобы показать, что я послушная марионетка, а чтобы высказать ему всё, что я о нём думаю.

Я надела кроссы, накинула куртку и решительно вышла из комнаты. Лифт не работал. Мне пришлось спускаться по лестницам. Чем меньше становилось ступенек, тем больше нарастала злость.

Я рывком открыла уличную дверь и устремились к машине. Марк открыл дверцу, чтобы я села. И тут меня прорвало. Я с силой захлопнула дверцу.

— Кто ты такой, чтобы указывать, что мне делать?

— Ещё скажи, что это тебе не нравится? — совершенно спокойно произнёс он.

— Нет. Я ненавижу, когда меня шантажируют. Ты по-другому не можешь общаться?

— Но мой метод работает. Ты же пришла? — Марк скрестил руки и прислонился к машине. Всем видом показывая, что он готов к нормальному разговору, а я, истеричка, не могу успокоиться.

— Я с тобой никуда не поеду. Я вышла сказать, чтобы ты не лез ко мне со своими приказами и не портил мне жизнь.

Чем больше Марк делал вид, что спокоен, тем сильнее меня это выбешивало.

— Да какая у тебя жизнь, — прыснул Марк. — Что ты видела кроме своего английского? Скажи спасибо, что я твою жизнь ещё как-то разноображу, — Марк обошёл машину и открыл дверцу, чтобы сесть.

— А меня всё устраивает, — крикнула ему вслед.

— Ну и катись тогда в свою серую нору.

— А не надо мне приказывать. Хочу-пойду, хочу-нет, — я открыла дверцу и села в машину.

— Вот сразу бы так. Без выделываний.

Он завёл мотор, и мы отъехали от общаги. Никто из нас не произнёс ни слова. Чтобы разбавить тишину, Марк прибавил радио. Из динамиков звучали сплошь неспешно-меланхоличная музыка. Надо отдать должное, такая музыка успокоила меня. Но долгое её прослушивание грозило тем, что я бы уснула. Я нажала на кнопку, и только сейчас подумала о Марке. Вдруг ему нравится эта музыка?

— Поищи другую волну, — произнес Марк.

Я вздохнула с облегчением и принялась искать подходящую радиостанцию. Наконец, я услышала озорные нотки и откинулась на спинку. Мелодия подняла настроение и заставила вслушиваться в слова:

I bathe in champaigne,

I dance in red rain,

Welcome to my world.

I’m a gypsy, na-na-na-na.

Catch me if you can…

I know that you plan to

Try to be my man,

Don’t know who I am,

Don’t know it, you don’t know it⁵…

Мне стало даже легче дышать. Песня разрядила обстановку. Хотя мы не разговаривали, я чувствовала, что напряжение между нами спало.

Мы выехали из Москвы. Реже встречались высотки. Многоэтажки сменились на частные дома. Потом и дома пропали. Марк повернул с шоссе на узкую убитую дорогу с огромными ямами и трещинами. Затем съехал на проселочную дорогу. Кругом не было не души. Тьму разрезали только фары. Мне казалось, что за ними вот-вот будет пропасть. Марк заглушил мотор:

— Выходи!

Неужели пункт назначения — эта глушь? Зачем он привёз меня сюда? Что он задумал? У меня пересохло в горле. Я вышла из машины. Фары все также горели. Пройдя пару шагов, я почувствовала, как Марк схватил меня за руку и резко потянул назад:

— Ещё один шаг, и ты бы упала в пропасть.

Холодок пробежал по моей спине. Внизу зияла огромная чёрная дыра. И дна было не видно. От этого зрелища мне стало не по себе. Я попятилась назад и наткнулась на стоящего сзади меня Марка. Я не могла больше двигаться. Замерла.

— Это заброшенный карьер.

Я почувствовала его дыхание на своём затылке. От чего мне стало страшно вдвойне. Ему не составит труда столкнуть меня в эту пропасть.

— Не бойся, — заметив моё напряжение, успокоил Марк. — Вначале это место кажется страшным, но потом не можешь оторваться от него.

Мне казалось, так выглядит ад. Если человеку не повезло после смерти попасть в рай, то он будет вечно в этой пропасти испытывать страх и ужас.

Я стояла как вкопанная и не шевелилась. Марк подошёл к машине и выключил свет. Всё вокруг погрузилась во тьму.

— Посмотри наверх, — рядом со мной произнес Марк.

Перед моим взором простирался звёздный небосвод. От незатейливой красоты захватило дух. Здесь встретились две бесконечности. До одной никогда не дотянуться сколько бы ты не протягивал руки, а вторая была у меня под ногами. Я почувствовала мощь этого места.

— Тебе здесь становится легче? — спросила я, не отрываясь от неба.

— Да. Это место заставляет задуматься. Для космоса все то, что я делаю, не имеет никакого значения. Люблю или ненавижу, веселюсь или грущу. В итоге я приду сюда, — его взгляд переместился с неба в пропасть. — Здесь я понял, что нужно просто расслабиться и не переживать о том, что будет завтра. Нужно жить сегодняшним днём.

В небе замигала звезда.

— Загадывай желание.

— Я в это не верю, как и в чудо. Его нет в нашей жизни. Человек делает все сам, и никто ему не поможет кроме самого себя. И ни Бог, и уж тем более звезда, чудо не сотворят.

Моё сердце заныло. Прошлое просачивалось в сознание.

— Когда твоя душа разрывается от боли, ты умоляешь Бога помочь тебе. Но он глух к твоим рыданиям. Он отворачивается от тебя, когда так нужен. Когда тебя оставляет Бог, ты тоже от него отворачиваешься и ищешь утешение в другом. Если найдёшь — хорошо, а нет — то вся жизнь превращается в бессмысленное существование.

Больше я не могла говорить, голос предательски начал дрожать. Чтобы не потекли слезы, я села в машину. Смена состояния подавила желание рыдать. Марк последовал за мной. Он пристально глядел в моё лицо. Я же не могла посмотреть в глаза Марку. Боялась, что под его напором я окончательно расклеюсь. Хорошо, что Марк не болтливый. Он не расспрашивал меня. Он просто завёл мотор, и мы поехали обратно.

Подъезжая к съезду, я непонимающе озиралась по сторонам. Пустая дорога, по которой мы сюда приехали, изменилась до неузнаваемости: она была вся заполнена машинами. Поворот заблокировала белая машина. Нам ничего не оставалось делать, как припарковаться рядом с ней. Мы вышли и зашагали за толпой.

— Куда все идут?

— Смотреть на гонки.

— Ты шутишь? На такой убитой дороге невозможно не то, что ехать, гонять!

— Сама все увидишь, — Марк схватил меня за руку и потащил за собой вперёд. Дорога уходила вверх. Он делал огромные шаги, так что мне приходилось бежать за ним.

Наконец, мы добрались до старта. Передо мной возникла ярко освещенная трасса. Посередине проходила белая линия, разграничивающая полосы. Пахло недавно проложенным асфальтом. На широких обочинах через каждые несколько метров стояли машины с включёнными фарами. На старте ведущий в микрофон объяснял правила. Рядом с ним стояли две девушки в коротких юбках и держали флажки.

— Пойдём, все интересное будет на финише.

Мы успели добраться до последних фар, когда я услышала визг колёс. Он заглушал кричащих зрителей. Я слышала, как машины набирали скорость. Шум становился все ближе и ближе. Они пронеслись с такой скоростью, что мои волосы мгновенно упали на лицо. Я получила адреналин, будто сама сидела за рулём.

Они финишировали и остановились далеко от ревущих зрителей.

Марка не интересовала гонка. Я видела боковым зрением, как он наблюдает за мной. И от его взгляда мне становилось не по себе.

— Заезды не скоро закончатся. Замерзнешь. Иди сюда я тебя погрею.

Хотя я легко оделась, холода я не чувствовала. Я была возбуждена. Ревущая толпа заражала неистоством.

Помотав головой, я продолжила смотреть гонки. В них принимали участие даже девушки. Но, к сожалению, они не смогла выиграть ни одного заезда. И вот пришло время последней пары машин. Накал эмоций высок. Зрители ещё громче болели за своих фаворитов. Приближаясь к нам, корпуса машин разрезали воздух. Они мчались вровень. Но вдруг красная машина резко рванула вперёд, не оставив шансов сопернику. Она финишировала с большим преимуществом. Я вместе со зрителями была в восторге. Мне хотелось посмотреть на победителя. Но я не успела. Вмешался Марк:

— Идём. Нам больше делать здесь нечего!

Машины, освещавшие трассу, стали выезжать, мы постоянно оглядывались, чтобы не попасть под колеса. Мы дошли до старта. Зрители расходились, но оставались фанатки, которые хотели поздравить победителя. Машина, загораживающая нам проезд, стояла на месте. Нам ничего не оставалось, как дожидаться её хозяина. Мы сели в машину.

Когда подъехал победитель, девушки завизжали. Я пыталась рассмотреть парня. Но напрасно я вглядывалась через лобовое стекло. Фанатки облепили его и загородили обзор.

Гонки настолько меня зарядили, что я не могла усидеть на месте. Я хотела ходить, кричать, размахивать руками. Моё состояние — заслуга победителя. Поэтому мне казалось, что для полной эйфории не хватало увидеть лица главного героя.

— Хочу ещё немного подышать свежим воздухом, — я потянулась к ручке. Не успела я открыть дверцу, как Марк схватил мою левую руку и крепко сжал:

— Ты никуда не пойдёшь! — его пальцы крепко обхватили кожу.

— Хватит мной командовать, — я вспыхнула. — Это уже слишком! Ты переходишь все границы. Можешь сколько угодно держать мою руку. Можешь даже сломать её. Но подчиняться я тебе не буду, — отдёрнув руку, я высвободилась. И не секунды не задерживаясь, я вышла из салона. Быстрым шагом направилась в сторону толпы. Марк шёл за мной. Мне стало противно находиться рядом с ним. Глаза бы мои его не видели! Сейчас он был омерзительнее любого чудовища.

— Куда ты идёшь? — кричал Марк следом.

— Подальше от тебя!

Когда я сравнялась с фанатками, я бросила взгляд на парня, довольно симпатичного и обаятельной улыбкой. Но он был уже совершенно мне неинтересен. Моё хорошее настроение разбил вдребезги Марк. Ещё несколько минут назад я ощущала душевный подъем. А теперь во мне все клокотало. Я испытывала отвратительное чувство ненависти.

Я торопилась. Но ноги не могли нести меня быстрее, чем я могла. Как бы мне хотелось сейчас иметь крылья, чтобы улететь отсюда.

Машины уезжали. Я остановила как минимум три, но все они были забиты пассажирами. А ехать на коленках у неизвестных парней я не хотела. На моё счастье, я увидела парня, который садился один. Я добежала к нему и, запыхавшись, спросила:

— До Москвы подбросишь?

Он измерил меня глазами и одобрительно кивнул:

— Нет проблем, залезай!

Я запрыгнула в салон, и мы тронулись. Жутко пахло табаком. За несколько минут езды парень скурил две сигареты. Меня подташнивало. Его тянуло на разговор, а я молчала как рыба. Боялась, если открою рот, дым доберётся до желудка, и тогда меня вырвет.

Сзади послышался звук. Кто-то настойчиво сигналил.

— Опять, наверно, задняя фара не горит! — с досадой проговорил парень.

Мы съехали на обочину. Затормозила и сигналящая машина. Из неё выскочил Марк и направился в мою сторону. Резко открыв дверь, он рявкнул:

— Вылезай!

Его глаза метали молнии. Я решила, он снова схватит меня за руку и вытащит силой, поэтому убрала их за спину. Но Марк стоял и ждал, пока я сама не выйду.

— И не подумаю! — отчеканила я.

— Тогда из-за твоего упрямства пострадает человек! — он сжал кулаки и пошёл к парню, который недоуменно стоял снаружи.

— Ты не посмеешь! — крикнула я. Это снова уловка, шантаж. Но я не поведусь. Я была уверена, он просто решил таким образом напугать меня. И что парень не пострадает.

— Эй, приятель, ост… — не успел произнести парень. Марк ударил его в челюсть. Тот отлетел на капот, прижимая щеку. Я вскрикнула.

— Я изобью его до смерти, — не унимался Марк и замахнулся снова. Но я выбежала из салона и в испуге крикнула:

— Прекрати! Оставь его в покое!

Я поплелась к бмв.

— Ненормальная парочка! — услышала я за спиной.

Я чувствовала себя опустошенной. Оказывается, от людей можно добиться желаемого и таким низким способом. И если бы это касалось только меня. Он вытягивает совершенно неповинных людей. Ему ударить или причинить боль — сущий пустяк.

Я не могла противостоять Марку. Он снова оказался сильнее. Находиться рядом с ним стало невыносимо. Его ненависть заполнила весь салон. Она отравляла своими миазмами. Не хватало воздуха. Мне нужен был глоток свежего воздуха или я задохнусь.

— Опусти стекло.

Марк не реагировал. Не открывал взгляд от дороги.

— Я прошу, пожалуйста… — он остался непреклонным.

Он сломил меня, я подчинилась его воле. Чего он ещё хотел от меня?

Бмв подъехала к общаге. Марк разблокировал двери. Я без промедления выскочила на улицу и вздохнула полной грудью. Я словно вышла на свободу после заточения.

Взвизгнув тормозами, Марк умчался прочь, оставив меня в клубе дыма от шин.

Примечания

5

Norda & Mike de Ville — Gypsy (Catch me if you can) ft. Joanna Jones