Свадьба под красной Луной

Марина Рублевская, 2023

Лучшая подруга выходит замуж за бывшего возлюбленного? Ядвига думала, что худшего уже не случится. Она сможет перевернуть эту малоприятную страницу своей жизни, посетив их свадьбу. Но когда на невесту падает проклятие красной Луны, превратив в вампира, Ядвига становится главной подозреваемой в его наложении. Вместе с женихом она должна спасти невесту и доказать всем, что не желала ей зла. Все ли улажено меж Ядей и бывшим женихом, или кровавая Луна изменит любовный расклад? Оформление обложки от автора.

Лёгкую машину подбрасывало на каждой кочке словно пустую консервную банку. Таксист не следил за дорогой: отвлекался то на телефон, то на радио. Я всю поездку держалась мокрыми руками за ремень безопасности, иногда прикрывала глаза, тихо шипела при ударах о землю. Под конец пути я заставила себя посмотреть в окно.

По бокам проплывали поляны, усыпанные поздними цветами, а за ними стояли аккуратные леса. Три года не была в этих местах. Хотелось выбраться из машины, снять туфли и пойти босиком по траве, наслаждаясь последними тёплыми сентябрьскими деньками. Вместо этого я произнесла сдавленным голосом:

— Извините, а можно побыстрее?

— Девушка, едем на пределе. Куда вы так спешите?

— На свадьбу.

— А-а-а, — протянул таксист, — Вот оно что! Я думал на юбилей какой. А кто женится?

— Моя лучшая подруга.

— Всё понятно. Держитесь!

Водитель прибавил газу, и машина рванула быстрее. Я вжалась в сидение, снова зажмурившись. Менее десяти минут оставалось до начала церемонии. Фуршет и общение с гостями уже прошли мимо, но это хорошо. Повышенное внимание сегодня нужно невесте, а не мне.

Я успела. За пять минут до начала таксист остановился у парадного входа в поместье Лиссовских. Эля будет счастлива.

Родители Эльжбеты двадцать лет назад купили огромный заросший кусок земли с развалинами старинной усадьбы. Вложив немалые средства, они превратили этот заброшенный участок посреди ничего в родовое гнездо, не уступающее дворянским имениям прошлого — с колоннами, бальным залом и регулярным парком.

Я вылезла из машины и не сдержала стон боли: ухабистая дорога окончательно доконала моё тело, утомленное перелетом. Я повесила на плечо маленькую сумочку, взяла в одну руку пышный букет из ромашек, в другую — чемодан, и поковыляла по гранитной плитке к главному входу, высматривая изменения, произошедшие за три года.

Взгляд, увы, ни за что не цеплялся: те же колонны, разве что белёные, тот же бронзовый лебедь в маленьком фонтанчике, разве что начищенный, те же перила вдоль лестницы с резными мраморными балясинами, разве что украшены цветами и лентами. Всё, как прежде.

С Элей мы неразлучны с балетной школы, и, не смотря на разницу в социальном положении, крепко сдружились и вместе прошли девять кругов хореографического ада. Родители подруги много времени уделяли бизнесу, богатство не далось им легко. Дочь их часто оставалась в огромном доме на попечении нянь, горничных и прочей прислуги, но в совершенном одиночестве. Когда ей это надоело, она выпросила разрешение у моих родителей и начала забирать меня в свой великолепный белоснежный замок.

Много чудесных минут провели мы под этой крышей: играли в принцесс, устраивали балы для нас двоих, выдумывали истории, грезили о любви и красивой свадьбе. Сегодня мечта Эли осуществиться.

Я подошла к лестнице и остановилась, собираясь с силами. Меня окликнули:

— Ядвига!

Ко мне двигалась блондинка в розовом платье подружки невесты. Это была Анжелика — приятельница Эли.

— Привет, — поздоровалась я, изображая радость встречи.

— Привет, — она приблизилась и чмокнула меня в щеку, обдав ароматом приторно-сладких духов, — Наконец-то я тебя нашла. Побежали, вот-вот начнётся.

Она быстро зацокала высокими каблуками, удаляясь в сторону заднего двора, и спросила из-за плеча:

— Как добралась?

— Помедленнее, пожалуйста.

— О, прости, — она сбавила шаг, — Цвет свадьбы — розовый.

— Знаю. Я только что прилетела, не успела переодеться.

По правде говоря, в туалете аэропорта я сменила спортивный костюм на единственно приличное платье, которое было у меня — красное в пол. Выглядело оно повседневно, но я и не рассчитывала остаться на торжество. Хотела поздравить молодожёнов и поскорее вернуться к себе.

Мы шли в парк в неловком молчании. Я подняла букет на уровень глаз и осмотрела цветы. Анжелика вставила непрошеное замечание, обернув его вопросом в якобы удивлённом тоне:

— Ромашки? Белые розы — это…

Я прервала ее:

— Эля любит ромашки.

— Да? Что ж.

Подружка невесты привела меня на место церемонии и усадила на крайнее кресло в дальнем ряду, наполовину скрытое скульптурой из цветов. Тем лучше. Ко мне подошёл какой-то мужчина из обслуживающего персонала и предложил унести чемодан в дом, на что я согласилась.

Осталось каких-то шестьдесят секунд. Я начала поправлять бумагу на букете, затем постаралась убирать с лица пряди волнистых рыжих волос, выбившихся из причёски, но проказливый ветер тут же задувал их обратно.

Заиграла торжественная музыка и ведущий объявил выход жениха. Впереди шли шаферы — пятеро разномастных парней в серых костюмах, а за ними вышел он.

Жених был красив и статен. В чёрных глазах его плясали огни, парень с приглушённой радостью смотрел вокруг. На губах лежала улыбка довольного жизнью человека. Ровная горделивая походка отлично сидящий фрак, делали его принцем в глазах гостей. Всем был хорош жених. Кроме одного — это был мой жених.

Александр — простой парень, талантливый, но бедный пианист. Родословной аристократа не имел, зато харизмы хватило бы на десятерых. Когда-то он просил моей руки, но трагический случай расставил все по своим местам. И теперь он ждал у алтаря ту, кого я звала сестрой.

Два года назад я оборвала общение с людьми из прежней жизни, переехала в другую страну и собирала себя по кускам. Эля приехала ко мне однажды, попросила у разрешения на отношения с Александром, я дала его не раздумывая. Разве я могу встать на пути их чувств? Нет, конечно. В то время будущее сулило проблемы посерьёзнее. И всё же я смогла явиться на их свадьбу, успела урвать билет на самолёт и приехала в последний момент.

Парой глубоких вдохов и выдохов, замаскированных под изучение букета, я уняла костерок в груди и подняла голову на выход невесты.

Эля была прекрасна. Она подъехала на Неженке — своей старой кобыле белой масти. Отец, Филип, снял дочь с лошади и повёл к алтарю. Подруга выбрала простое платье без излишних деталей. Перламутровый цвет ткани подчёркивал золото волнистых волос девушки, теплоту кожи и синеву глаз. Из украшений она выбрала фамильную ценность — жемчужную нить в три ряда. Эля — лучший человек, кого я знала, она добрая и ласковая, но одновременно волевая и решительная.

Я сдерживала слёзы и молилась про себя, желая им счастья.

Наконец, молодожёны произнесли клятвы, обменялись кольцами, и поцелуй поставил окончательную точку в этой истории.

Гостей пригласили поздравлять новобрачных. Я подождала, пока поток схлынет и подошла самой последней. Родители Александра, увидев меня, начали тихо шептаться, а Элины — Филип и Майя Лиссовские, настороженно поздоровались. Они на удивление не смотрелись вместе. Отец семейства был высоким, худым и лысым. Мать — низкорослая полноватая брюнетка. Кстати говоря, нежно-розовое платье добавляло ей возраста.

— Поздравляю вас, — сказала я, протягивая букет невесте, — Пусть ваша любовь живёт вечно.

— Спасибо, Ядя, — Эля бросилась мне на шею, крепко обняла и поцеловала в щеку, — О, ромашки!

Александр пожал мне руку и произнёс:

— Спасибо.

— Что ж, тогда…

Начала было я, но невеста прервала меня.

— Хочешь сразу уехать? Нет-нет-нет! Ты останешься здесь! Нам о стольком надо поговорить.

— Не знаю, уместно ли… У тебя ведь праздник… — я хотела уйти и старалась подыскать непробиваемый довод, — Я не вписываюсь в дресс-код…

— Ерунда! — воскликнула Эля. — Мама, папа, распорядитесь, чтоб Яде подготовили прежнюю комнату, она останется с нами.

Мне показалось, что на лице Майи, промелькнула мрачная тень. Отец же пожал плечами:

— Как скажешь.

— Вот! Ты остаёшься!

— Как скажешь! — я скопировала ответ родителя, приправив легкой весёлостью.

Я направилась с остальными гостями в банкетный зал. Мне выделили место за столиком среди наших общих старых знакомых. Те немало удивились, увидев меня, но с расспросами не полезли. По крайней мере, пока.

Вечер шёл своим чередом. Гости общались, выпивали, веселились. Я разговорилась с приятельницей из балетной академии, которая теперь служила в театре вместе с Элей. Та охотно делилась своими успехами и невзначай упомянула, что невеста уже стала первой солисткой, и совсем скоро будет примой.

— Великолепно! — воскликнула я, — Вы молодцы!

Я, конечно, порадовалась за подругу. Она долго к этому шла. Приятельница же, намеренно или нет, но наступила на больной мозоль:

— А ты теперь чем занимаешься?

— Учусь в юридическом колледже.

— Оу… Это…

Видимо, мой ответ показался ей настолько неожиданным, что она не сумела подобрать нужных слов.

— Скучно? — подсказала я ей.

— Да.

— Зато сидя.

Приятельница рассмеялась, но поторопилась сменить тему. Мы ещё обсудили пару ребят из старой компании, и, чего греха таить, перемыли им косточки.

Солнце покатилось за горизонт и наступили густые осенние сумерки. В зале приглушили свет — объявили танец молодожёнов. Приглашённый пианист сел за рояль в углу, и заиграл один из вальсов Шопена. Держась за руки, в центр вышли Эля и Александр. Они танцевали так, будто находились вдали от гостей, вдали от всех людей. Вовсе не на Земле, а на Луне, без гравитации и сопротивления воздуха. Пара бесшумно скользила по нечищенному паркету, не отрывая глаз друг от друга. Фата невесты летала по залу будто снежный вихрь. Их чувства раскрывало каждое па, каждое движение руки, каждый взгляд.

Когда музыка оборвалась, гости рукоплескали и плакали. Я подождала, пока молодожёны вернутся за столик, и выскользнула из зала. Простояв минут пятнадцать на пустой летней веранде, я решила не возвращаться, а пойти в уборную на втором этаже, чтоб поправить макияж. Крутая лестница с высокими ступенями разбередила старую рану, и, войдя в помещение, я с шипением оперлась о раковину. Из-за спины раздался голос.

— Ядя?

Я вздрогнула и повернулась. На крышке унитаза сидела Эля, она привалилась лбом к стене и комкала в руках подол платья.

— Ой, извини! Было не заперто, я не знала, что здесь кто-то есть.

Я собралась уйти, но она остановила меня:

— Не уходи.

— Что случилось? — подойдя ближе, я увидела испарину на лбу подруги. — Тебе плохо?

— Да. Спину прихватило или защемило где-то, не знаю. Всё ужасно болит. Репетиции зверские, ещё и стресс от свадьбы. Вальс меня добил. Ядя, что делать?

Слеза отчаяния прокатилась по её медовой щеке.

— Оу, может, приляжешь ненадолго?

— А гости? А праздник? Я должна быть там.

— Тогда… Принести ибупрофен?

— Нет, он плохо помогает.

Эля вытерла слезу и взяла меня за руки, но тут же дёрнулась от стреляющей боли.

— Ядя, дай мне свою таблетку.

— Да, но… Они очень сильные, — попыталась увернуться.

Я долго слезала с болеутоляющих препаратов. И всё же носила две последние выписанные дозы с собой. На всякий случай.

— Не могу же я провести свадьбу в туалете?

Я колебалась, такие вещи не пьют без назначения врача, без точной дозировки. Но подруга зеленела, её корчило от малейшего движения. Она не заслуживала такого в день, о котором мечтала с детства.

— Хорошо. Схожу за водой.

— Запью из-под крана, плевать.

Я достала из сумочки флакон и подала Эле одну капсулу. Потом помогла ей подняться и подвела к раковине, где она запила медикамент водопроводной водой.

— Ох, как же больно! — вскрикнула она, от резкого движения.

— Извини.

— Нет, это ты прости. Кому я жалуюсь… — подруга горько ухмыльнулась.

Мы провели в уборной ещё десяток минут, болтая о ничтожной ерунде, а когда болеутоляющее начало действовать, невеста повеселела и собралась возвращаться к гостям. Я не смела задерживать её и отпустила. Сама же осталась, дабы, наконец, привести себя в порядок.

Конец ознакомительного фрагмента.