Детёныши Вселенной. Повесть о зверях и космонавтике

Марина С. Лагунова (2024)

В другой галактике горит звезда Оранжевая, среди её планет две обитаемы. Живущие там звери научились строить ракеты и космические корабли, освоили свою планетную систему и мечтают об экспедиции в дальний космос. Команда молодых учёных и изобретателей должна не только взяться за проект звездолёта, но и научиться дружно работать вместе. Ребятам во всём помогает старшее поколение…

Глава 2. Зеркала

Как и предполагал Коготок, Белка созвала дополнительное заседание, пригласив всех заинтересованных в экспедиции в дальний космос.

Коготок и Му-урлик мялись у двери в Песочный зал собраний. Животных было — не протолкнуться. В конце концов друзья смогли занять места на последнем ряду.

— Секретарём нашей дополнительной секции выступит представитель Четвёртой планеты Энди Лиэбре^[5], — представила Белка со своей жёрдочки.

К кафедре вышел русый заяц с бордовым галстуком на шее. У Энди были короткие ушки — как и у всех беляков, в отличие от русаков, жителей Второй планеты, носивших на головах целые опахала. По парочке и тех, и других зайцев мелькало в рядах зрителей, и по ушам вмиг можно было понять, кто с какой планеты родом. В полнейшем спокойствии Энди положил передние лапки на кафедру и бросил выжидающий взгляд на директрису института.

— Он меня уже раздражает, — поделился Коготок с Му-урликом. — В таком молодом возрасте — и уже учёный секретарь! Про таких мама вечно говорит «бери пример»!

Директриса немного рассказала об Энди. Исследовательский центр рекомендовал его как наиболее перспективного молодого конструктора Четвёртой планеты. Юноша напрямую участвовал в проектировании космического лифта, а ещё благодаря его разработкам удалось снизить массу космических аппаратов серии «Белый ливень».

Энди бесстрастно выслушал представление Белки и, немного подумав, надел очки, чтобы лучше видеть всех зверей, заполнивших зал собраний.

— Здравствуйте, уважаемые звери и птицы, — на самом деле в зале присутствовала лишь одна сойка, но Энди этично упомянул и птиц. — Дополнительное заседание созвано в целях обсуждения потенциальной экспедиции за пределы системы звезды Оранжевой. Ключевым условием данной экспедиции является конструирование нового типа космических кораблей, способного…

— Ох, а как заумно глаголет, — продолжал ныть Коготок. — И Белка представила его так, будто он последний технический гений в планетной системе. Меня она так никогда не хвалит!

Коготок работал при Научном институте и космодроме не первый год. Куница пилотировал и грузовые, и пассажирские космические корабли, помогая сообщению между двумя обитаемыми планетами системы. Как шустро и безопасно летать между Второй и Четвёртой, успокаивая между делом излишне эмоциональных пассажиров, — Коготок знал, как свои двадцать пальцев.

— Всё прослушаем! — шикнул Му-урлик Фелин.

— И мы начнём с целей предполагаемой экспедиции…

* * *

Часом ранее директриса Научного института пригласила только прибывшего зайца к себе в кабинет:

— Попрошу тебя вести заседание…

«Просьба» — а юноша прекрасно понял, что то была вовсе не она — застала Энди врасплох.

— Меня не предупреждали. А повестка дня готова?

— О, нет, это же срочный созыв.

— А хотя бы ключевые вопросы?

— Я думала, ты их составишь и определишь порядок обсуждения. Ты ж инженер.

«Как это связано?!»

— Ну а просто список докладчиков?

— Тут набросали, кто хочет высказаться… — Белка приокучила листочки на столе, которые другие животные заносили ей в течение последних нескольких дней.

Энди взял клочки бумаги, на которых разным почерком были написаны имена.

— А на какую тему будут их выступления?

— Знаешь, вряд ли они по-настоящему определились…

Заяц помолчал, перебирая листочки.

— Должность или сфера деятельности каждого, — наконец спросил он с безнадёжно падающей интонацией.

— А ты быстро соображаешь! — обрадовалась директриса, повернулась вместе с креслом, прыгнула на полку шкафа и вернулась в кресло с толстой коричневой тетрадью в лапах. — Вот список сотрудников института, тут и посмотри.

— Как у вас принято составлять протоколы заседаний?

Белка дала пример протоколов других секций. Энди собрал все бумаги и спросил без всякого выражения:

— А место для подготовки у вас есть?

— Иди прямо в Песочный зал собраний. Это на втором этаже во втором корпусе. Там пока никого. Всех приглашу через пятьдесят четыре минуты!

* * *

— Теперь перейдем к обсуждению текущего состояния ракетно-космической техники, о котором доложит главный инженер-конструктор по ракетно-космической технике Рыкун Гуло-Гуло^[6].

Тяжко переваливаясь на четырёх лапах, вышел грозный тёмный росомаха. Он прихрамывал на левую заднюю лапу и поэтому редко передвигался на двух. Рыкун отвечал за средства выведения космических аппаратов: проектировал ракеты-носители и разгонные блоки. Сам опытный космонавт, налетавший по молодости сотни суток, ныне, в силу возраста, Гуло-Гуло отправлялся в полёты крайне редко.

Стабильное транспортное сообщение между двумя планетами налажено уже не первое десятилетие. Автоматическая станция, облетающая звезду Оранжевую, — один из самых тяжелых запущенных аппаратов. Регулярно запускаются ракеты малой и средней грузоподъёмности, сверхтяжёлые ракеты-носители используются только по ситуации и с получением природоохранных разрешений…

Обсуждения разгорались и затухали, а выступления были такими же разношёрстными, как и выступающие. О единой концепции экспедиции договориться не удалось. Кто-то мечтал полететь сразу к центру галактики, а кто-то сдержанно высказывался в пользу тестового полёта корабля-звездолёта.

* * *

Рыкун Гуло-Гуло, пристроив грузную тушку в плетёное кресло, попивал кофе, которое на важных мероприятиях по традиции подавалось с яблоками.

— Зеркала, — сказал он.

— Не поняла, — нахмурилась белка.

Директриса сидела на спинке другого кресла, словно на жёрдочке, и покусывала сосновую шишку. Росомаха лениво ковырял лапой яблочные ломтики и после каждого глотка кофе слизывал с когтей сок.

После заседания дополнительной секции животные спустились на первый этаж и разбрелись по самой большой в институте столовой. Набрали еды на тарелки, устроились за столиками и принялись делиться впечатлениями.

Рыкун махнул тяжёлой лапой в сторону другого столика. Там Му-урлик Фелин сидел напротив Энди Лиэбре. Они только что познакомились и тут же начали что-то рисовать.

— Посмотри на них, они будто смотрятся в зеркало. По части инженерии — лучшие среди молодежи двух планет. Но один, работая в институте уже давно, всё ещё сомневается в каждом шаге. В прошлый сезон он изобрёл отличные аэросани, предложил инновации для тракторов и дельтаплана. Сколько вертолётов помог спроектировать! Но всё равно он даже не уверен в том, что достоин быть здесь.

Белка вздохнула. Рыкун продолжил:

— Другой спокоен, он уверен в себе. Он принимал участие в проектировке космического лифта, а это крупнейшее достижение Четвёртой за последние десять лет. Или даже с того дня, как многие десятилетия назад они первыми прилетели к нам на Вторую. Этот парень уже добился признания на родине и нет причин, почему бы ему ни достичь успеха здесь. Я даже подозреваю, что он будет планомерно достигать собственных целей, а мы и знать не будем.

Белка молчала, наблюдая, как за столиком двое парней увлеченно обсуждают будущую экспедицию и пока даже на бумаге не существующий звездолёт. Может быть, Рыкун слишком суров?

Коричневая молния с масляно-жёлтыми шеей и грудкой носилась по залу, подбегая то к одному, то к другому столику с расспросами. Каштановый хвост куницы мелькал тут и там.

— И есть ещё Коготок, — продолжал Гуло-Гуло. — Мы, конечно, понимаем, что это не тот мальчик, что станет заниматься однообразной работой, требующей усидчивости. Зато своей неуёмной энергией он будет доставать тех двоих и побуждать их решать задачи быстрее, чем они хотели бы. Куницы ничего не боятся. Такой, если надо, пожертвует всем ради любого животного и даже не задумается. Нет другого лётчика-космонавта, который смог бы повести корабль в дальний космос.

Коготок умел летать и ездить абсолютно на всём, что только двигалось, и никогда не отказывался что-нибудь протестировать.

Белка выслушала характеристики, задумчиво покусывая шишку.

— Записывай в проект всех троих. Будут меня уравнобешивать. Это идеальная команда!

— Ты имел в виду уравновешивать.

— Я сказал то, что хотел сказать. Не поправляй меня. Они столкнутся либо между собой, либо со мной. Но в этом нет ничего плохого. В противоречиях иногда рождаются отличные идеи. Некоторые идеи рождаются только в них.

— В преодолении противоречий? — усомнилась Белка. — Но ты же не будешь сталкивать ребят специально? Я против. Такой подход совсем не одобряю.

— Обещаю, что не буду. Ох, ну что ты делаешь с шишкой? Просто съешь её целиком!

Под конец дня Му-урлик Фелин обеспокоенно обратился к директрисе. Участвовать в проектирование нового корабля — настоящего звездолёта — такой шанс инженеру нельзя упускать. Но кот согласен участвовать в проекте, только если его не заставят полететь в дальний космос. Белка поразмыслила и решила, что для Му-урлика, с его послужным списком и незаменимостью в институте, можно сделать и исключение.

А вот отработки Му-урлику Белка сократила только после звонка Лисы, уверившей, что почти все трактора уже почти в рабочем состоянии. Впрочем, и Гуло-Гуло изрядно подействовал директрисе на нервы хождением у кабинета: росомаха не собирался браться за проект без ученика.

Исследовательский центр, который был таким же главенствующим научным учреждением Четвёртой планеты, каким Научный институт был для Второй, поддержал идею исследования дальнего космоса. И уже через два дня после заседания дополнительной секции учёные отправили заявки на проект в оба Городских совета — Второй и Четвёртой планет.

Конференция, продлившаяся полторы десятидневки, завершилась. На закрытии Белка объявила, что Горсоветы обеих планет одобряют экспедицию в дальний космос и считают проект реализуемым. Идея вынесена на рассмотрение Народным собранием двух планет.

Вскоре пришёл и ответ. Тогда директриса собрала на площади перед главным зданием всех сотрудников Научного института, среди которых теперь значился и командированный Энди Лиэбре. На крыльце здания приладили кафедру, Белка забралась на неё и зачитала документ:

— «Народное собрание двух обитаемых планет системы звезды Оранжевой одобрило простым большинством идею межзвёздной экспедиции. Пилотируемый экспедиционный корабль должен быть многоместным и многофункциональным и должен достичь максимально возможных скоростей. Среди космических кораблей он станет первым звездолётом».

Звери захлопали. Белка продолжила:

— «Для разработки разрешается привлечь любые доступные ресурсы Научного института при полной поддержке Исследовательского центра и всех заводов обеих планет».

* * *

Их назвали проектной группой. Поначалу в ней числились Му-урлик Фелин, Коготок Мартес-Мартес, Энди Лиэбре и, конечно, Рыкун Гуло-Гуло, который ожидаемо стал руководителем проекта. Фише Пеннанти разрешили быть в курсе всего, что творится в группе, поскольку именно астрономическое открытие дало толчок новому проекту. Фиша лучше всех понимала, чего можно ожидать от дальнего космоса, а её лёгкий нрав сплотил бы кого угодно.

Коготка не освободили от межпланетных перелётов, но дежурства по космодрому ставили пореже. Проектная группа получила преимущественное право обращаться в отдел математиков, службу перечерчения, отдел химиков, а ещё консультироваться с любым сотрудником Научного института и любым животным за пределами него. Опытному заводу при институте наказали обслуживать проект. Другие заводы тоже готовились производить нужные материалы и детали, но, как написала Белка в отчёте Горсовету «народное хозяйство останавливать нельзя».

Энди радостно утверждал, что изобретателям нужно работать, не покладая лап, чтобы создать то, что невозможно сделать инженеру-одиночке — звездолёт, способный исследовать космос за пределами системы звезды Оранжевой. Только вперёд!

Примечания

5

Una liebre (исп.) — заяц.

6

Gulo gulo (лат.) — росомаха.