Продавец интимных тайн

Марина Серова

Глава 2

Мы поехали ко мне домой. И надо сказать, что добирались мы дольше, чем я пешком, когда шла на встречу. Дороги с односторонним движением — это хорошо. Особенно когда ты пешеход — не надо во все стороны головой крутить. А вот если ты вдруг оказался на колесах, то получаются длиннющие объезды.

Но я, собственно, не жалуюсь. За то время, пока мы добирались, я могла подумать, как мне вести себя с будущим подопечным. Мне ведь нельзя чем-либо обижать парня, раз его папаша является моим клиентом. Значит, надо будет каким-то образом подстраиваться.

Совсем пресмыкаться я, конечно, не собиралась, но напрягаться придется. Подростки — такой непростой народ. Особенно если они в компании. Вот наедине с ним разговариваешь — так он вроде нормальный человек. Но стоит только появиться хотя бы одному еще такому же — начинается… А мне, скорее всего, придется вместе с парнишкой ходить по тусовкам разным и, конечно, встречаться там с его друзьями и знакомыми.

Хоть меня и не радовала такая перспектива, делать было нечего. Раз согласилась, значит, согласилась. Ко всему прочему, будет в моей новой работе еще и некоторая польза. Давно мне не приходилось общаться с этой категорией населения, и, сказать по правде, я даже испытывала некоторый интерес. Чем сейчас дышит молодежь, что у нее нового? На самом деле, а не по фильмам и книгам. Книги хоть и пишутся «с жизни», но не всегда раскрывают все, как есть.

И потом, надо будет расположить парня к себе, чтобы он рассказал мне, в чем дело. Не может быть ничего плохого просто так. Этот Олег сам, наверное, виноват, раз за ним ходят и чего-то от него добиваются. Это и надо узнать. Впрочем, не очень редко случается и обратное: пристают только потому, что можно пристать. Если он такой безобидный, как сказал отец, то его будут бить только потому, что он не может дать сдачи. Тогда задача моя будет несколько иной, но гораздо проще, чем в первом случае.

Когда мы подкатили к моему дому, не говоря никому ни слова, я посмотрела, как мне показалось, очень красноречиво на Яна (кстати, прикольное имечко!) и дала ему понять, что мне требуется выйти из машины. Он очень быстро взглянул на своего босса, но, увидев его насмешливый взгляд, открыл дверцу и стал выбираться из автомобиля.

Я вышла из теплой машины и направилась к своему подъезду.

Как только я распахнула дверь квартиры, то сразу увидела тетю Милу.

— Вы приехали? — спросила она.

— А ты знала, что мы приедем вместе? — укоризненно посмотрела я на тетушку.

— Я не исключала этого, — загадочно произнесла она. — Ну что, понравился тебе клиент?

— Тетя, я же не жениха нашла, а всего лишь навсего — работу. Нравиться клиенты мне не должны.

— Это я понимаю. Но все равно я прожила с тобой не один год и прекрасно знаю, что если тебе человек не понравился, то ты никогда не возьмешься за его дело. Ведь так? — Тетя Мила опустила очки пониже на нос и посмотрела на меня поверх оправы.

— Ты, как всегда, совершенно права, — согласно кивнула я, проходя к себе в комнату, и крикнула я уже оттуда: — Я сейчас соберу кое-какие вещи и на несколько дней уеду.

Я залезла в шкаф, где почти в боевой готовности лежала моя драгоценная сумка. Я иногда в шутку называла ее полуфабрикатом. В ней было все, что могло мне понадобиться при охране клиента и вообще на всякий непредвиденный или опасный случай. Если у меня не было серьезной работы, но кое-какие дела все же имелись, то я могла какую-нибудь вещь временно забрать из сумки, но потом опять возвращала ее на место.

Моя «спутница» могла понадобиться в любое время, поэтому я следила, чтобы оружие всегда было в готовности, чистила его и смазывала. Я периодически протирала стеклышки оптического прицела, бинокля и даже прибора ночного видения. В коробочке у меня аккуратно были сложены «жучки» и маленькие записывающие устройства. Наушники, две рации, а также немного взрывчатки, электроспуск и остальное необходимое, чтобы в нужный момент можно было быстро сварганить небольшой взрывной механизм.

Был у меня и запас более серьезного оружия, не буду говорить какого. В принципе при желании и моих связях я могла бы достать в центре родного города Тарасова даже гранатомет или, если понадобится, ракетную установку, но мне, к счастью, пока не приходилось этого делать. Редко пользовалась я и фосфорной смесью, которая самовоспламеняется на открытом воздухе. Мне было очень жалко людей. Если эта смесь попадет на кожу, то… пожалуй, это даже хуже, чем быть просто пристреленным.

В общем, я взяла сумку, быстро просмотрев на всякий случай то, что находилось внутри. Потом сложила в рюкзак еще один свитер, джинсы, кое-какое белье, необходимые мелочи и вышла на кухню.

— Кофе на дорожку? — спросила тетя Мила.

— Он горячий? — Я не любила заставлять ждать моих клиентов.

— Почти.

Я не любила теплый кофе, но сейчас это было даже на руку. В два глотка я выпила чашечку кофе, чмокнула тетю в щечку, хлопнула дверью и быстро побежала по лестнице вниз, почему-то подумав, что внизу обязательно будет стоять Ян. От этого стало веселее. Очень забавный тип, хоть и не в моем вкусе.

* * *

— Вы довольно быстро собираетесь, — сказал Андрей Павлович, двигаясь на сиденье, чтобы мне хватило места.

— Ваш сын живет с вами? — задала я вопрос, когда машина, развернувшись, резко тронулась с места, отчего Ян навалился на меня своим отнюдь не тщедушным телом.

— Нет. Хоть ему только девятнадцать, но мы решили, что будет лучше для всех, если мы будем жить врозь. Но я часто навещаю его. И он заходит.

— Расскажите мне еще что-нибудь о нем, — попросила я. — Каким было у него детство, про маму, как учился… Все, что придет в голову. Детали, мелочи какие-нибудь вполне могут мне помочь установить с ним контакт.

— Конечно, — кивнул Соколов и грустно посмотрел в окно. — Его мать, жена моя, умерла, когда Олегу было десять лет. Мне было очень трудно с ним. Я тогда пытался сделать все, чтобы помочь ему, но вы понимаете, мне и самому помощь требовалась. Скорее всего, я думал только о себе в тот момент. У нас была очень дружная семья. А потом, когда Ирины не стало… — Андрей Павлович замолчал.

— Мне очень жаль…

— Так вот… Мне кажется, что с тех пор между нами как невидимая стена будто встала. Я даже не уверен, любит ли он меня хоть чуть-чуть.

— Не надо так грустно, — я положила руку на локоть моего клиента. — Конечно, сын любит вас. Любой ребенок любит своих родителей, если, разумеется, те не законченные сволочи. Но и тогда не факт. Просто вам трудно с ним, как любому взрослому с молодым человеком его возраста. Юноши обычно уверены, что знают уже о жизни все, и учить себя не позволяют.

— У вас есть дети? — удивленно спросил Соколов.

— Нет. При моей профессии это непозволительно. Вот когда будет невтерпеж, то заброшу своих клиентов, и… поминайте меня как звали.

— Я на самом деле о вас наслышан. Ваше имя известно в определенных кругах, — снова улыбнулся Cоколов и тут же пояснил: — Думаю, вас многие долго не забудут.

— Спасибо. Расскажите мне еще что-нибудь о сыне, — попросила я и пихнула локтем Яна, чтобы он подвинулся.

— Ну, что еще? — задумался Андрей Павлович. — Олег натура тонкая и ранимая, как это ни странно. Он грубит, иногда просто непозволительно, но я чувствую, что ему самому от этого нет никакого удовольствия. Учился всегда хорошо. Отличником не был, но и не отставал.

— Но как же вы решились оставить сына одного? Я имею в виду — почему живете врозь? И ему, и вам тяжело. Кто, например, готовит ему? — удивилась я.

— О, вы не знаете, как Олег умеет классно готовить! — воскликнул Андрей Павлович, и в его голосе явно зазвучала гордость. Это мне приходится кафешной и ресторанной едой питаться, а Олежка мой не пропадет. Лучше всякой женщины и щи сварить может, и кашу.

«Хоть в этом мне повезло, — подумала я. — Не придется на чужой кухне вкалывать. И меня тоже покормят… если, конечно, мой молодой клиент захочет это сделать. А то вдруг оставит меня голодать…»

— Он очень компьютером увлекается. Да вы, Женечка, сами все увидите, подъезжаем уже, — показал рукой на дом Андрей Павлович. — Олег вообще-то не ждет нас сегодня. Я ему сказал, что только встретиться с вами должен. Нам с ним и в голову не пришло, что вы можете сразу заняться нашим делом.

— Знаете, — сказала я, — для тех, кому требуются мои услуги, промедление иногда бывает смерти подобно. Я всегда придерживалась такого правила — лучше начинать действовать незамедлительно. Когда ко мне приходят за помощью, опасность уже существует, и от этого никуда не деться. Такая специфика. Я не тот телохранитель, который годами ходит около человека как реклама. Я специалист экстренной помощи, — мои последние слова явно были адресованы Яну, потому что мне вдруг страшно захотелось уколоть его. Но, кажется мне, он только ухмыльнулся. Да еще руку подал, когда я из машины выбиралась.

— Идемте, — Соколов быстро оказался между Яном и водителем и повел меня к подъезду.

Я не отставала.

Дверь нам открыли не сразу. Но Соколов не выказал никакого волнения по этому поводу. Мне же ситуация не понравилась. А вдруг там, в квартире, случилось что-нибудь? Почему Андрей Павлович так спокойно стоит? Хотя… Если он не переживает, то мне какое дело?

Наконец на пороге появился Олег. Я сразу это определила, потому что парень был очень похож на отца. Те же глаза, подбородок. И было в нем что-то такое неуловимое, что на самом деле, как и говорил Соколов, делало юношу каким-то беззащитным внешне. Может, едва уловимый страх в глазах? Впрочем, не думаю, что это выражение мог заметить обычный человек. Но меня не проведешь. У парня точно имелась проблема — он чего-то боялся. Неужели ему так было противно, что около него теперь будет ходить телохранитель?

— Привет, — Олег поздоровался с отцом, потом едва кивнул мужчинам, нас окружавшим, и после взгляд его остановился на мне.

Я, конечно, знаю, как понравиться молодым людям. Есть у каждой женщины приемчики, которыми она пользуется, чтобы произвести хорошее впечатление. Но кокетничать с Олегом мне нельзя было. Значит, надо быть предельно честной и открытой. Может, хоть этим пробьешь стену непонимания и недоверия, которая уже — я прямо-таки почувствовала это! — встала между нами.

— Здравствуйте, — молодой человек поздоровался и со мной.

— Здравствуй, — слегка иронично улыбнулась я.

Мы прошли в коридор, разделись и сели на диване в большой комнате.

— Олег, — как-то надтреснуто произнес Андрей Павлович, — это Евгения. Именно она будет твоим телохранителем.

— Понятно, — без энтузиазма сказал молодой человек.

— Она теперь всегда будет при тебе. Никуда не выходи без нее. Надеюсь, что все быстро решится.

Олег встал и начал ходить по комнате. Походка его была стремительной. Весь вид показывал, что ему совершенно не по душе то, что придумал отец.

— Олег, я думаю, мы с тобой постараемся найти общий язык, — закинула я удочку.

— Постараемся, — глухо ответил парень и посмотрел на отца. Видимо, не мог дождаться, когда все лишние уйдут.

«Нелюдимый он какой-то», — подумала я.

Наступила тишина. Через минуту Соколов встал и заторопился домой.

— Оставляю вас, знакомьтесь. Олег, — обратился он к сыну, — Евгения, наверное, не ужинала. Будь гостеприимным хозяином.

Мы проводили мужчин до двери. Когда она за ними закрылась, я повернулась к молодому человеку.

— Ты не обязан меня всеми силами приветствовать, но в ближайшее время нам придется быть рядом. Значит, нужно постараться не осложнять друг другу жизнь. Ты согласен?

Я специально задала этот вопрос, чтобы он сразу ответил согласием. Потом всегда можно будет сказать, что он знал условия договора. Думаю, отказать мне сейчас парень не сможет.

— Я вообще не особо понимаю, для чего все это нужно, — недовольно произнес Олег. — Неужели отец думает, что со мной может что-то случиться? Просто бред какой-то.

— А я думала, что приехала сюда по твоей инициативе, — изобразила я удивление на лице.

— Я не просил, — буркнул юноша.

— В любом случае от тебя не убудет, если ты сделаешь так, как просит отец.

— Убудет, — уверенно произнес Олег.

— Ладно. Обсуждать это сейчас нет смысла. Мы с тобой ничего изменить не можем, — энергично сказала я. — Покажешь мне квартиру?

Олег нехотя провел меня по комнатам и показал, что где.

Спать я буду в зале, благо квартира двухкомнатная. Впрочем, я и на кухне не раз спала. Но зал так зал.

Комната Олега была небольшой, но очень уютной. Чересчур, я бы даже сказала. Странно, что молодой человек мог создать такую атмосферу. Я думала, что будет нечто иное: плакаты с группами, гантели какие-нибудь или перчатки боксерские, творческий беспорядок. Но ничего этого не было. На подоконнике стояли ухоженные цветы. На стене — картина с красными тюльпанами, чистота и порядок.

— Ты сам здесь убираешь? — спросила я.

Олег вздрогнул от моего голоса.

— Да, — тихо ответил он.

— Мне твой отец сказал, что ты и готовишь классно. — Я подошла к компьютеру — машине последнего поколения — и стала рассматривать его.

— Намек понял, — подхватил Олег. — Что желаете на ужин?

— Знаешь, я, конечно, не твоего возраста, но еще не старуха, так что предлагаю называть меня на «ты». Так будет удобнее. И если тебе не хочется готовить, то не надо. Кофе у тебя есть?

— Есть, — Олег жестом пригласил меня на кухню.

Я села за стол. Кухня тоже удивляла ухоженностью и чистотой. Даже плита выглядела идеально. Не у каждой хозяйки она такая чистая.

— Хорошая у тебя квартира, — завела я разговор после небольшой паузы.

— Батяня постарался, — нарочито грубо ответил Олег, доставая из шкафа пакетик с кофе в зернах.

Он достал кофемолку, но не электрическую, а самую что ни на есть настоящую — ручную. Мне лично всегда казалось, что в таких кофемолках кофе получается более душистым и вкусным. Значит, и Олег так считает. Приятно.

Потом на столе появились масло, сыр, колбаса и салат с креветками.

— Тебе не лень делать салаты? — удивилась я, так как сама не очень любила это занятие.

— Я люблю вкусно поесть, — хохотнул он.

— Я тоже, но готовить практически не умею.

— Такого быть не может, — странно посмотрел на меня Олег. — Это ведь не сложно.

— Ты так считаешь? А есть люди, которые даже яичницу поджарить не в силах.

Паренек пожал плечами.

Мы сели за стол, перекусили. Олег принял правила игры — называл меня на «ты».

Потом он сказал, что устал и хочет спать. Выдал мне постельное белье и ушел в свою комнату.

Я села на диван, включила телевизор и начала смотреть фильм, который смахивал на новогоднюю сказку. Мне стало хорошо и уютно в этом незнакомом доме.