Лес, сучки да суки…
Как дойдёшь до ручки, с горя, от тоски —
То ли воют сучки, то ль скрипят сучки.
Небо на осколки, кровью льёт — заря.
Так и этак — колко, так и этак — зря.
«Скрылись за долиной ясные лучи…»
Скрылись за долиной ясные лучи.
Вновь Февраль калиной огненной горчит.
Тянется со всхлипом стылых вьюг кудель,
Укрывает липы девица-метель.
До Весны немного, да печаль долга,
Знесли дорогу белые снега.
Выйду на крылечко — дум развеять дым,
Но задует свечку ветром ледяным,
И темно, и вьюжно. Что ж ты, брат Февраль?
Ничего не нужно. Никого не жаль.
И никто, далёкий, песни не споёт.
Сад мой одинокий к ночи заметёт.
Снежная завеса — вихрем вдоль леска.
Уходи ты к бесу, горькая тоска!
Свет по окоёму — всю развеет грусть,
Небу голубому утром улыбнусь.
«Ничего у меня нет…»
Ничего у меня нет.
Лишь улыбка. Да слёз — соль.
И вот этих Небес — свет,
И вот этой Земли — боль.
Через вёрсты — лежит путь,
Через слёзы — звучит смех.
Я когда-то пойму суть
Божьей Правды — одной на всех.
Но пока что вокруг — тишь,
Через тишь нелегко идти.
Но иду я с тобой лишь,
А с другими — мне нет пути.
Ничего у меня нет,
Только вьюги метут в ночи.
Но иду я встречать Рассвет,
Там где песня твоя звучит.
