Воскрешение секты

Мариэтт Линдстин, 2017

София Бауман бежала из зловещей секты, обосновавшейся на Туманном острове, и рассказала правду о ней всей стране. Лидер культа, Франц Освальд, был осужден за жуткие преступления, творившиеся за высокими стенами его усадьбы, и попал за решетку. Но с помощью своего адвоката, беспринципной женщины, по уши влюбленной в него, он начинает плести сети зловещего плана мести тем, кто упек его в тюрьму. И один из самых главных пунктов в нем – проект «София Бауман». Это воистину адский план – превратить ее жизнь в бесконечный кошмар. Неужели София думает, что разорвала оковы вероучения, призванного спасти мир? Неужели она всерьез решила восстать против нового Бога? Тогда она заблуждается. Смертельно заблуждается…

6

Об одном Симон не упомянул, когда они вместе обедали в последний день суда. На самом деле это было всего лишь ощущение, возникшее у него, когда он проходил однажды утром мимо усадьбы: там что-то происходит.

Через пару недель после суда он отправился туда снова. Стоял конец октября. Сырой холодный ветер пробирался под одежду. Небо казалось свинцово-серым, а осенние листья пестрели желтым и оранжевым. От деревни к тому месту, где располагалась «Виа Терра», вели две дороги: автомобильная, идущая по восточной стороне острова до самой гравийной дорожки, бегущей напрямую к усадьбе, и короткая дорога через лес по маленьким тропкам, летом обычно заросшим травой.

Уже начинало темнеть, так что Симон выбрал автомобильную дорогу. Он шагал медленно, засунув руки глубоко в карманы и насвистывая себе под нос. По дороге не проезжало ни одной машины. Теперь, когда сезон закончился и отдыхающие разъехались, остров казался пустынным. Спустилась удушливая темень — ни луны, ни звезд, только тяжелое покрывало, скрывшее дорогу. С моря дул свежий ветер, вода по правую сторону от Симона шипела и пенилась. Парочка чаек парила на ветру, загадочным образом следуя точно за человеком. Поднимаясь по гравийной дорожке, ведущей к «Виа Терра», он увидел могучий фасад усадьбы, поднимающийся к небу. Белые очертания отчетливо виднелись в темноте. В окнах не горел свет. Все тихо и пусто. Хорошо, значит, ему просто показалось.

Усадьбу ограждал забор высотой в три метра с электрической изгородью наверху. Главный вход представлял собой массивные железные ворота, рядом с которыми стояла будка охранника. Подойдя к воротам, Симон обнаружил, что рядом с будкой, где обычно сидел охранник, стоит мотоцикл. Странно. Симон был почти уверен, что в прошлый раз не видел там никакого мотоцикла. Тот был прикреплен цепью. Да ведь это байк Бенни, на котором тот обычно объезжает участок… Симону стало любопытно. Он попытался открыть ворота, но те оказались заперты. Тогда Симон прошел вдоль стены к небольшой калитке, выходившей в сторону леса. Она также оказалась заперта. Ею иногда пользовался Франц Освальд — ключи были только у него. В тот день, когда полиция штурмом взяла усадьбу, он выскользнул через эту калитку, убежал к морю и спрятался в гроте.

Симон снова поднял глаза на усадьбу — и тут увидел вымпел, трепещущий на ветру. Это был флаг «Виа Терра» — зеленый с белым, символизирующий власть природы над человеком. Тут Симон почуял неладное — в прошлый раз никакого флага на флагштоке не было.

Стена слишком высокая, чтобы заглянуть через нее. Но первый осенний шторм уже повалил несколько деревьев. С большим трудом Симон подтащил упавшую березу и прислонил ее к стене. Взобрался на нее, поскальзываясь пару раз, но в конце концов дотянулся руками до верхнего края. Взглянул на двор по другую сторону — и увидел, что перед входом стоит большой грузовик. В кузове теснились мебель и чемоданы. Двое парней, которых он не знал, втаскивали в дверь большой комод.

Кто-то въезжал в здание.

Симон снова слез, убрал дерево от стены и положил на землю. Снова подергал ручку калитки, чтобы еще раз убедиться. Калитка однозначно была заперта.

Когда Симон повернул в сторону дома, было уже так темно, что он едва различал дорогу, чтобы не свалиться в канаву. Шел, пробираясь почти на ощупь. Тут его внезапно ослепил свет фар проезжающей по дороге машины. Прикрыв глаза рукой, он все же успел разглядеть фигуру, сидящую за рулем. Женщина. Острые черты бледного лица показались ему знакомыми. Анна-Мария Каллини, адвокат Освальда… Симона охватило такое любопытство, что он даже задумался, не вернуться ли и не пошпионить ли за ней. Но потом решил, что всему свое время. Для начала надо понять, как проникнуть внутрь.

* * *

В тот вечер Симон долго сидел в интернете. К тому моменту, как он закончил, ему уже было известно все о том, как поменять замо́к. На следующий день была суббота. Осмотрев свои теплицы, он сел на паром, идущий на материк, и закупил все необходимое.

Когда стемнело, Симон снова направился к усадьбе. На этот раз он не сомневался — там никого нет. Окна здания были темные, стояла тишина — только в лесу то и дело ухала сова. Зайдя с задней стороны, Симон подвесил фонарик на дерево, направил свет на калитку и принялся за дело. Чтобы сменить замок, ему понадобилось часа два. Теперь он сможет зайти в усадьбу, когда ему захочется. Но до того надо сделать еще одно дело…

Напевая, он пустился в темноте в обратный путь, проводя лучом фонарика по кронам деревьев. Ослепил сову — и рассмеялся, когда она уставилась на него. Но тут птица закричала и кинулась на него; пролетела так быстро и так низко, что чуть не задела когтями волосы, а поток воздуха от ее крыльев ударил ему в лицо. Симон вскрикнул, уронил фонарик — и внезапно оказался в полной темноте. Некоторое время он ползал по гравийной дороге, пытаясь нащупать фонарик, пока не нашел его.

Всю оставшуюся дорогу его не покидал страх; в животе все сжалось. Симон подумал, что сова, наверное, дурное предзнаменование. Предупреждение, что ему лучше держаться подальше от «Виа Терра». Но Симон понимал: то, что он собирается сделать, исключительно важно.

Вернувшись в свой домик, расположенный на территории пансионата, Симон уселся за компьютер и послал мейл Софии. Иногда они переписывались — точнее, когда он находил в себе силы доползти до компьютера и выйти в интернет.

«У тебя есть адрес Эллиса? Нужен совет профессионала по поводу моего компьютера», — написал он.

Эллис был бывшим парнем Софии, с которым она встречалась до того, как попала в секту, — компьютерный гений, преследовавший ее и выкладывавший в Сети всякие гадости про нее. Однако существовали и смягчающие обстоятельства: когда София сбежала из «Виа Терра», Эллис пришел ей на помощь, взломав компьютер Освальда и раздобыв доказательства.

В тот же вечер она переслала Симону адрес Эллиса и рассказала, что только что получила работу и сняла квартиру. Симон почувствовал, как внутри у него потеплело. Послал ей ответ, поздравив с новой работой, но ничего не рассказал о своих находках на территории усадьбы. Не хотел тревожить Софию, когда она так рада.

Он написал Эллису и рассказал, в чем суть дела. На следующее утро пришел ответ. Эллис готов помочь ему за символическое вознаграждение. Такого рода фальсификации на самом деле противозаконны, но, ради бога, если это как-то поможет Софии, он это сделает.

Конверт от Эллиса пришел через несколько дней. Внутри лежало письмо с «шапкой» полиции, адресованное жителям «Виа Терра». Там вкратце сообщалось, что во время рейда полиция была вынуждена выломать замок, но теперь заменила его за свой счет и что к письму прилагаются ключи от калитки. Симон достал конверт и написал адрес усадьбы. Замок, который он установил, имел три ключа. Два Симон положил в конверт, а один оставил себе. Запечатал конверт, решив отправить его в следующий раз, когда будет на материке. От осознания своей дерзости у него даже закружилась голова.

* * *

С этого момента Симон ходил проверять усадьбу раз в неделю, обычно в выходной день. Пробирался через лес к калитке и открывал ее своим ключом. Внутри рядом со стеной в этом месте находился небольшой участок леса, прилегающий к открытой площадке перед домом. Стоя тихо и неподвижно, Симон оставался незамеченным.

Иногда он сначала спускался к морю, садился на скале и размышлял. По ночам над островом начал собираться туман. Воздух стал холодным и влажным. Симон считал, что ландшафт на побережье прекраснее всего, когда затянут туманом. Никаких теней или резких отражений. Мягкая неподвижность. Это зрелище так его успокаивало, что он почти засыпал, но мысли все равно уносились в усадьбу.

После той поездки на пароме, когда Мадлен заговорила о создании новой группы, Симон подумал, что эти люди будут встречаться на материке — предаваться воспоминаниям, писать трогательные письма Освальду в тюрьму… Ему и в голову не пришло, что они могут вернуться на остров. И ему не нравилось, что они снова появились там. Совершенно не нравилось.

* * *

Однажды утром в начале ноября из-за стены послышались голоса. А потом — звуки, напомнившие Симону о временах «Виа Терра». Скрежет ног по гравию, обрывки фраз — редкие минуты перед перекличкой, до того, как начнется нечто серьезное.

Стало быть, они снова начали проводить свои собрания.

«Просто бред какой-то, — подумал Симон. — Как это возможно? Им должно быть запрещено законом возвращаться сюда и снова затевать все это дерьмо».

Движимый любопытством, он зашел с задней стороны и проскользнул в калитку. Теперь, когда с деревьев облетели листья, ему приходилось прятаться за большим стволом дерева.

Они стояли, построившись шеренгами. Человек двадцать пять — тридцать, половина бывшего состава. Мадлен и Буссе стояли перед строем, Катарина, Анна, Бенни и Стен — в первом ряду.

Буссе проповедовал что-то о приоритетах. От его голоса Симона охватило смутное беспокойство, словно вся кожа вдруг зачесалась.

Им удалось собрать какую-то форму — все были одеты в серое, но куртки на многих сидели мешковато, а брюки были коротковаты. Вид у всех усталый и потрепанный. Совсем не та крутая команда, которую он помнил. Но стоять вот так и слушать Буссе — насколько это весело? Чудилось какое-то противоречие между неуклюжими серыми фигурами и флагом «Виа Терра», свободно полоскавшимся на ветру. Но, как бы то ни было, они вернулись из небытия.

Несчастье случилось в день Рождества. Симон отяжелел после обильного рождественского ужина в пансионате и вышел прогуляться, чтобы слегка размяться. Выйдя на гравийную дорожку, ведущую к усадьбе, он заметил у ворот «Скорую помощь» и две полицейские машины. На дороге собрался народ. Не желая, чтобы его узнали, Симон спрятался в лесу. Из ворот вышли двое мужчин, неся носилки, покрытые серым одеялом. Они сели в машину «Скорой», которая включила сирену и пронеслась мимо него по дороге. Похоже, произошло нечто серьезное.

Толпа любопытных начала рассеиваться, и Симон заметил паромщика Эдвина Бьёрка, идущего по дороге. Он вышел из леса и подошел к Бьёрку.

— Привет, Симон! — сказал паромщик. — Опять началась дьявольщина… Представляешь, эти идиоты вернулись!

— Даже представить себе не могу. Но что там случилось?

— Точно не знаю. Кого-то вынесли под одеялом. Поговаривают, что самоубийство.

В тот день Симону не удалось больше ничего разузнать. Он ни на чем не мог сосредоточиться, пытаясь понять, кто же лежал на носилках. Ему обязательно нужно было это выяснить, так что утром на второй день Рождества он снова отправился туда. Проскользнул в калитку и спрятался за дубом. Во дворе собрались сотрудники — они стояли повесив головы, как унылая серая масса. Перед ними стоял Буссе, держа в руках стопку бумаг. Говорил он настолько громко, что до Симона в его укрытии долетали отдельные слова — «никакой паники» и «работать как обычно».

Когда Буссе стал раздавать бумаги, налетел порыв ветра и вырвал у него из рук несколько листков. Словно бабочки, они разлетелись по двору, приземляясь то тут, то там на увядшем газоне. Взгляд Симона остановился на одном листе, который несся в его сторону, но тут подбежала Анна и подхватила бумагу. Когда все листы были собраны и розданы, сотрудники разошлись.

Якоб, ухаживавший за животными, один из немногих друзей Симона, поплелся к скотному двору. У Симона сердце сжалось от сострадания — Якоб казался таким подавленным…

Как раз когда Симон уже собирался выскользнуть за калитку, его внимание привлекло что-то белое, лежащее на куче сосновой хвои. Он лег на живот, ползком подобрался к куче и потянул за это белое. Лист бумаги, который тут же был спрятан под курткой.

Только вернувшись домой, Симон прочел, что было написано на листке. Основные моменты плана. Моменты, которым следовало уделить внимание на территории усадьбы. Ремонт, закупки, уборка зданий. Он ухмыльнулся, прочтя: «…найти кого-нибудь, кто занялся бы посадками». Стало быть, они обустраивают усадьбу, к чему-то готовятся… К возвращению Освальда? Вряд ли. Ему еще долго сидеть. Но тут Симону пришла в голову мысль, что Освальд может управлять деятельностью секты из тюрьмы.

Тут его внимание привлек самый последний пункт на странице, чуть отделенный от других. Своего рода размышление.

«София Бауман?»

Просто имя со знаком вопроса.