Будь моим. Книга 1

Мария Летова, 2023

Он лучший друг моего брата. Моя безответная любовь. Он старше на шесть лет, а я люблю его с пятнадцати. Он смотрит не на меня, а сквозь меня, не видит во мне девушку, а я хочу, чтобы он стал моим первым, а лучше всего – единственным.

Глава 6

Отец просит себе слово, как только официант разливает по бокалам вино. Папа стучит столовым ножом по своему, наполненному минеральной водой, вставая и привлекая к нам внимание соседних столиков ресторана.

Под потолком горят люстры с хрустальным декором, они медленно вращаются, и от этого по белой скатерти скачут блики.

Это любимое место нашей семьи. Здесь на столик всегда благородная очередь, но это не проблема, если подумать о заказе заранее. Мы заедаем здесь все свои праздники. В отличие от других семей, наша предпочитает одно и то же из года в год. Это наше фамильное постоянство, которое никого из нас не напрягает.

— Моя девочка совсем выросла, — объявляет папа с ласковой улыбкой.

Только не это.

— Папа… — кошусь на него. — У меня день рождения только через две недели.

— Двадцать, — кладет на сердце руку. — Прекрасный возраст, не так ли?

— Получше, чем средний, — озвучивает свои мысли Андрей.

Откинувшись на спинку стула и вытянув перед собой руку, он крутит между пальцев тонкую ножку бокала. Крис рядом с ним притворяется глухонемой, хотя мой брат знает прекрасно — это не ее кредо.

— Глупости, сынок, — цокает мама. — Возраст моральной зрелости — прекрасное состояние души.

— Возраст половой зрелости мне больше нравится, — ухмыляется он, салютуя бокалом.

— Негодник, — цокает мама, глядя на моего брата с нежностью.

Мне немного душно, хоть мы и сидим недалеко от выхода на веранду.

Моя половая зрелость, похоже, вошла в пике.

Глажу свою шею сзади, надавливая на выступающий позвонок. В другой руке у меня запотевший бокал белого сухого вина, и рядом с его основанием на столе лежит рука Влада. Очень близко. Если я сдвинусь в сторону, то могу прижаться своим плечом к его плечу, и эта мысль не дает сосредоточиться на разговоре.

Он играет льдом, обхватив длинными пальцами толстый бокал для виски, а на его загорелом запястье отлично смотрятся строгие, пожалуй, даже суровые часы.

Он весь собранный и отутюженный, будто это не его буквально неделю назад я застала со спущенными штанами. Каким бы безупречным он ни был, меня этот костюм не обманывает.

Смотрю на его разведенные под столом бедра. На то, как гладкая брючная ткань обтягивает мышцы и топорщится в паху. Мне нужны не только запасные трусы. Слюнявчик тоже пригодился бы.

Отвожу глаза, как будто обожглась.

— За прекрасный вечер, прекрасную компанию и мою дочь, прекрасного музыканта! — Вскидывает вверх свой бокал папа.

— Присоединюсь, — негромко произносит Влад.

Эта интонация кажется мне интимной, и вибрацию внутри себя я принимаю как должное.

Он действительно приехал повидаться с моими родителями. Еще одно преимущество этого места — столы здесь круглые. Любовь моего отца к равноправию здесь заложена в концепцию. Под звон столовых приборов папа ведет с Градским тихие беседы, пока мама пытается вытащить из Кристины подробности ее жизни.

Дипломатия у моего отца в крови, поэтому к нему все тянутся, а в наш дом приходят с ощущением, что им будут рады.

Я мало что знаю про семью Градского. Его отец очень известный хирург, но у них, кажется, сложные отношения. Мы не встречались с его семьей, он никогда не предлагал познакомиться.

— Как дела с учебой? — интересуется у моей подруги мама.

— Отлично, — бормочет Крис, пряча лицо за волосами. — Сессию закрыла на стипендию.

— Арина говорила, ты ищешь варианты для практики?

— Эм… сейчас не до этого… работа много времени отнимает.

— В кафе, кажется? — рассуждает она. — Это не навсегда, дорогая. Андрей, ты говорил, вам не хватает светлых резвых умов в фирме?

Мой брат поднимает голову от тарелки со стейком и выгибает брови.

— Что?

— Ты мог бы помочь Кристине с практикой, — посещает маму отличная мысль.

— Звучит как факт.

— Это необязательно, — мямлит Крис. — Я сама разберусь…

На ее тарелке лежит почти нетронутая паста, в которой подруга купает королевскую креветку.

Ее щеки покрываются пятнами смущения, как у первоклассницы.

— Ему же несложно. Да, сынок? — «просит» мама.

— Угу, — жует Андрей.

— Вот и решили! Отличная спаржа. Никто не хочет попробовать?

— Позвони мне на неделе, — бросает Андрей взгляд на Кристину.

Я уверена, потом буду выслушивать от нее бредни о том, что ей не нужна помощь, но я думаю, наоборот — нужна. У нее маниакальная боязнь быть кому-то обязанной, но ведь мы это не кто-то.

В любом случае все мое внимание сконцентрировано на тихом разговоре между отцом и лучшим другом моего брата.

Мне хочется выплюнуть свой ужин на тарелку, потому что еда просится обратно.

Они говорят о Лондоне и о том, что у отца там есть знакомые. Разумеется, знакомые у него есть даже в Бангладеше, но выворачивает меня не от этого, а от того, что, в отличие от моей подруги, Градский эту помощь с удовольствием принимает.

Салатный лист у меня во рту становится картонным. С трудом проталкиваю его внутрь не жуя.

Ужин превращается для меня в пытку.

Наплевав на свою хроническую неспособность смотреть Владу в глаза, поворачиваю голову и спрашиваю:

— Ты переезжаешь?

Он смотрит на меня. Мажет взглядом по моим глазам. Я не отрываю их от его лица. На секунду опускает взгляд на мои губы, которые я терзаю зубами. На его лбу волнами собрались морщинки, потому что брови чуть сдвинуты.

Как же ему идет эта чертова белая рубашка!

— Рассматриваю такой вариант. — Отвернувшись, отпивает из своего стакана и напрягает губы, когда виски обжигает его язык.

— Когда? — Сжимаю пальцами свои приборы.

— Пока не знаю, — пожимает плечом. — Зависит от многих обстоятельств.

Многих обстоятельств. Очевидно, все уже решено!

— Там есть что-то, чего нет здесь? — продолжаю доставать его своими вопросами.

— Мир вообще большой шарик, — говорит Градский. — И он вращается. Я не люблю сидеть на месте.

— Активная позиция, — присоединяется папа. — Я давно предлагал Арине учебу в Германии. Но она папина домашняя девочка, — смотрит на меня с улыбкой.

И хотя это чистая правда, я вдруг чувствую потребность защищаться!

— Это что, плохо? — выпаливаю, заставляя всех за столом умолкнуть.

— Отец не это имел в виду… — удивляется мама.

— Извините… — бормочу, глядя сквозь свой бокал в никуда.

Градский уедет. Вопрос времени. Я почти уверена, что он выберет именно этот путь. А я… а я… так и останусь для него младшей сестрой его друга.

От последних «новостей» у меня на душе скребут кошки. Их когти до боли впиваются в мою душу, когда официант приносит счет. Градский берется оплатить его в качестве жеста доброй воли и уважения, и мне ничего не остается, кроме как покинуть ресторан вместе со всеми.

Он приехал на своем «БМВ». Машина припаркована прямо у входа, но Влад явно не планировал сегодня возвращаться за руль, иначе не выпил бы за ужином две порции крепкого алкоголя.

Придержав дверь для мамы, а потом для Крис, Андрей выходит на улицу вслед за ней и обращается к своему другу:

— Какие планы?

— Да, в общем-то, никаких, — отвечает тот. — А у вас? — переводит глаза с Андрея на меня.

На моем лице должна быть вселенская печаль, но усилием воли я придаю ему отсутствующий вид.

— Тоже, — смотрю на него искоса и пожимаю плечами.

По голой спине бегают мурашки, потому что эта неделя дождливая, а кофточку я с собой не взяла. Я не планировала гулять по улице, тем более в этих шпильках.

— Мы не собираемся ложиться спать, — подает голос Крис.

— Ну че, — Андрей смотрит на часы и обводит взглядом всех присутствующих. — Тогда предлагаю прогуляться до «Джекпота», — выбирает он бар, который находится через пару кварталов отсюда.

— На нас не рассчитывайте, — хмыкает мама. — Мы поедем домой и…

— Не продолжай, — скалится мой брат, напоминая о том, что сегодня она помолодела на двадцать лет.

Мама хлопает его по плечу своей сумочкой, а Андрей отдает отцу брелок сигнализации от своей машины, предупреждая:

— Завтра заберу.

Градский пожимает руку отцу и позволяет маме поцеловать свою щеку, а потом ведет плечами и сбрасывает с них пиджак, для того чтобы через секунду набросить его на мои озябшие плечи.

Согретая его телом ткань вместе с терпким запахом выбивает из меня тихий вздох. Не могу вымолвить даже элементарного спасибо, заворачиваясь в пиджак.

— Пошли, — выставляет для меня локоть Андрей.