Скрытая бухта

Мария Орунья, 2015

Молодой лондонец Оливер Гордон получает в наследство колониальный особняк, виллу “Марина” в прибрежном городке Суансес в Кантабрии – области на севере Испании. Во время ремонтных работ в подвале обнаруживается замурованное тельце младенца, а рядом – странный предмет, уродливая статуэтка, изображающая какого-то экзотического идола. Страшная находка словно открывает дверь в бездну, и в мирном курортном местечке и его окрестностях начинают происходить убийства, одно замысловатей другого. Полиция в тупике, расследование буксует. Оливер, сбежавший в Испанию от своего прошлого, не на шутку увлекается расследованием, которое возглавляет Валентина Редондо, суровая красавица с глазами разного цвета. Постепенно становится ясно, что корни преступлений уходят в далекое прошлое, в годы испанской гражданской войны. Оливер понимает, что и страшная находка, и все, что произошло потом, напрямую связано с ним… Испанский детективный бестселлер, в котором расследование тесно сплетено с семейной историей. Особое обаяние книге придает место действия, Кантабрия, с ее скрытыми бухтами, уединенными пляжами, древними артефактами, – одна из самых таинственных областей Испании. Магия места в романе соединяется с детективным сюжетом, тайнами истории и древними символами. “Скрытая бухта” – настоящее детективное путешествие в неизведанное.

Время от времени стоит сойти с дороги и углубиться в лес. И ты найдешь что-то, чего еще никогда не видел.

Александр Грэм Белл (1847–1922)

Сержант Ривейро припарковал патрульную машину, без полицейских знаков не отличимую от авто туриста, у ворот, рядом с которыми висела небольшая табличка: Вилла “Марина”.

Удивительно, что кости нашли в доме, мимо которого каждый день проходили десятки людей, направляясь к маяку Суансеса, к Пляжу безумцев и к прочим достопримечательностям небольшого полуострова, выдающегося в море. Особняк стоял у самого перешейка, на последнем изгибе Ракушечного пляжа.

Да и сам Ривейро, вместе с женой и двумя маленькими детьми, много раз проходил тут, полагая, что дом необитаем, владельцы его, должно быть, умерли, а для всякого нормального человека цена на него неподъемна. Однако теперь все выглядело так, будто дом наконец-то обзавелся хозяином, который пытается вдохнуть жизнь в эту развалину, но вдруг наткнулся на мертвеца.

Ривейро работал в отделе убийств Сантандера, в полицейском округе Кантабрии, так что, когда тело обнаружили, старший лейтенант Валентина Редондо, шеф отдела, отправила на старую виллу именно его — не только из-за опыта по части расследования убийств, но и потому, что несколько лет назад сержант служил в Суансесе и хорошо знал городок и его окрестности.

Выйдя из машины, Ривейро потянулся и внимательно посмотрел на Оливера: тот, не проявляя к нему никакого интереса, нервно расхаживал по саду, в глубине которого стояло внушительное здание, прикрытое зарослями из одичавших гортензий, инжировых деревьев, пальм и разросшихся кустов мирта.

Понаблюдав за ним, сержант направился к капралу Антонио Масе, служившему в Суансесе, — тот первым приехал в сопровождении патрульного. Капрал с задумчивым выражением смотрел на открывающийся внизу Ракушечный пляж, усыпанный разноцветьем зонтиков, несмотря на то что день был будний. Масу, улыбчивого рыжеватого парня под тридцать, явно интересовали не зонтики, а женские формы под ними.

— Эй, Маса, очнись.

— Извините, сержант, загляделся на пляж. Живут же люди! Представляете, отсюда есть собственный спуск к берегу.

Он указал на тропинку, сбегавшую по крутому склону и едва различимую в зарослях. За садом, как и за домом, явно очень давно никто не ухаживал. Ривейро проследил взглядом: тропка начиналась от боковой темной двери особняка и исчезала в буйно разросшейся зелени, выныривая там, где деревья отступали перед нагретым солнцем песком Ракушечного пляжа.

У тропинки, тоже прикрытое деревьями и кустами, темнело еще одно строение — довольно необычное, нечто среднее между бревенчатой хижиной и крепким каменным кантабрийским домом. Стены небольшого строения были из крупного камня и бревен. Странное, на взгляд Ривейро, сооружение, словно бы из другой эпохи. Наверное, этот дом гораздо старше большого особняка, в подвале которого нашли кости. Он перевел взгляд на впечатляющее здание, стоявшее на самом верху холма, — рамы широких окон, выкрашенные в коричневый цвет, контрастировали с белыми стенами. Не слишком обычно для здешних краев, есть в этом то ли что-то французское, то ли южноамериканское. Интересно, когда его построили? С полвека назад, а то и раньше, наверное.

Он снова оглядел Ракушечный пляж, устье вдававшейся в море реки, каменистый Кроличий остров, угрюмо темневший вдалеке. От этих видов и в самом деле захватывало дух.

— Маса, расскажи, что уже известно.

— Только то, что я сообщил по рации. Останки, похоже, детские. Завернуты в старое тряпье, точно мумия. Выглядят очень старыми.

— Ясно, — кивнул Ривейро. — Ты, полагаю, проследил, чтобы никто там ничего не трогал, а место огородили. — Он вопросительно посмотрел на капрала.

— Конечно. И сразу же уведомил Управление Сантандера, попросил связать нас с криминальным отделом.

— Криминалисты уже выехали? Прекрасно, ты молодец. А судья и судмедэксперт?

— Их тоже предупредили, они едут. Все под контролем. — Маса едва каблуками не щелкнул.

— Черт, Маса, да тебе медаль полагается сегодня. А внутри кто… Мартин? — Ривейро имел в виду патрульного, которого знал по прежней службе в Суансесе.

— Да, следит за всем, а заодно опрашивает рабочих, которые нашли кости.

— А чем они тут занимаются? Перестраивают дом, как я понимаю, — сказал Ривейро, оглядывая строительные леса, бетономешалку и груды стройматериалов.

— Да, работы ведутся уже два месяца. Хозяин вон тот, что все ходит-бродит. — Маса ткнул пальцем в Оливера, который, словно услышав его, вдруг остановился и посмотрел на них.

— Ты его уже опросил? — спросил Ривейро.

— Нет, взял только личные данные. Ждал вас, сержант.

— Хорошо. Сначала я взгляну на находку, а ты пока предупреди этого типа, что я хочу задать ему несколько вопросов. И еще… Маса, можешь сделать мне одолжение? Перестань мне “выкать”. Мы уже лет восемь знакомы.

— Да, сержант. С сегодняшнего дня буду обращаться к вам на “ты”.

Ривейро улыбнулся:

— Ну, вперед.

Маса, кивнув, направился к Оливеру, а Ривейро зашагал к дому. Внутри его встретил Мартин, охранявший место возможного преступления.

Войдя, Ривейро ощутил разочарование: он ожидал чего-то невероятного, замысловатой старинной мебели, накрытой пожелтевшими холстинами, но вместо этого увидел только разложенные повсюду стройматериалы. Пустые комнаты заливал солнечный свет.

Мартин указал Ривейро на лестницу, ведущую в подвал, и они вместе спустились туда. Внизу, среди очередных груд стройматериалов, свежего цемента и бесконечной паутины труб, полицейский показал на перегородку, которую рабочие начали сносить утром, закрепив подпорки, — видимо, чтобы расширить пространство. Внутри снесенной стены и обнаружилось спеленатое тело.

У Ривейро вдруг возникло чувство, будто он вторгается во что-то личное, очень интимное. Воздух в подвале был плотный и тяжелый, в лучах света, лившихся сверху от двери, плясали пылинки.

Нечто, похожее на череп, цвета слоновой кости в бурых разводах, взирало на полицейских из погребального кокона пустыми глазницами.

— Взгляните, сержант, тут все истлело, одни кости. — Мартин указал на то, что проглядывало из-под пожелтевшего, изъеденного савана.

— Похоже, так. Вы, надеюсь, ничего не трогали? — спросил Ривейро.

Мартин глаз не мог отвести от маленького свертка, из которого на них смотрело существо, покоившееся сейчас на фанерном щите, который строители положили подле стены, служившей мумии саркофагом.

— Разумеется, нет, сержант.

— Отлично. Надо вызвать судебного антрополога, судмедэксперт вряд ли что-то сможет определить.

— Хорошо.

— И биолога.

— Чтобы взять ДНК? — удивился Мартин. — Но, сержант, ведь это, может, лежит тут со времен гражданской войны, шут его знает.

Ривейро взглянул на почти двухметрового полицейского, на его чернильную острую бородку, и вздохнул.

— Как знать, Мартин, как знать. К тому же, хоть тело и выглядит человеческим, может, это и не так.

— Думаете, это может быть животное? — Патрульный пригляделся. — Да нет, сержант, череп явно человеческий. Но пусть это решает эксперт.

— Пусть, — согласился Ривейро. — Ладно, я пойду в сад, поговорю с владельцем дома. Ты с ним знаком, видел его раньше?

— Нет, думаю, он нездешний. Тот еще франт. Красавчик упакован исключительно в дорогие бренды, а пострижен как итальянский модник. Вы, кстати, видели его тачку?

— Какую? Тот черный “фиат” снаружи?

— Ага, он самый. С такой тачкой и с такой внешностью стопроцентно педик.

— Мартин, держи себя в руках. Не завидуй. А то потом окажется, что ты от него без ума, — улыбнулся Ривейро.

И, не дав тому возможности ответить, развернулся и стал подниматься по лестнице.

Снаружи, несмотря на жару, Ривейро ощутил легкость и свежесть, как это бывает, когда выйдешь из склепа после похоронной церемонии, на которую пришлось тащиться из чувства долга. К своему удивлению, слева от дома и чуть выше Ривейро обнаружил теннисный корт, потрескавшийся и заросший травой. Поскольку участок занимал склон горы, владельцы дома соорудили террасы, спускавшиеся к пляжу: на верхнем уровне — теннисный корт, на следующем — дом. Чуть ниже — бассейн изогнутой формы. Его огибала тропка, нырявшая в заросли. Выныривала она у хижины, а обрывалась уже у самой кромки песка.

Оливер ждал его, стоя у пустого бассейна, который, судя по слою плесени на стенках и бурой жиже на дне, давно не чистили и не наполняли водой. Сержант в открытую разглядывал парня, который двинулся ему навстречу. Привлекательный тип, сложение вполне атлетичное, но напоказ его не выставляет. Из тех, что умудряются отменно выглядеть даже в старых джинсах и растянутой футболке, — вылитый Ричард Гир при полном параде в фильме “Офицер и джентльмен”. Ривейро, несмотря на свою завидную форму, уже разменял пятый десяток и не мог не позавидовать энергии, что свойственна молодости.

— Добрый вечер, я сержант Хакобо Ривейро из следственного отдела гражданской гвардии^[2], — представился он и пожал Оливеру руку.

— Оливер Гордон, владелец дома.

— Вы англичанин? — спросил Ривейро.

— Наполовину, а наполовину испанец. У меня двойное гражданство. Мой отец англичанин, а мама испанка.

— Вот как. — Ривейро достал из кармана блокнот. — А проживаете вы не здесь, а в другом месте? Я имею в виду Англию.

Оливер улыбнулся.

— Прежде я часто проводил лето здесь, в этом самом доме, — он кивнул на особняк, — хотя родился в Лондоне и обычно живу там. Или в Шотландии. Но сейчас подумываю поселиться здесь.

— Вы говорите совсем без акцента, вполне сойдете за испанца. Я имею в виду, за местного.

Оливеру явно было приятно это слышать.

— Да, мама всегда говорила со мной по-испански, с самого детства. А потом я изучал испанскую филологию в Университетском колледже в Лондоне.

— Ясно. — Ривейро восхитило, как ловко Оливер переключается на английское произношение, выговаривая названия. И поразило, до чего открыто держится этот парень, как прямо смотрит в глаза. Чертовски приятный малый. — Хорошо, давайте обсудим ситуацию. Ваши строители обнаружили в подвале человеческие останки, и, как вы понимаете, нам нужно установить их происхождение и причину смерти. Как давно вы являетесь владельцем дома? Вы или ваша семья, — уточнил он, сообразив, что Оливеру лет тридцать.

— По правде говоря, я и не знаю. Дом достался моей матери в наследство, а после ее смерти перешел ко мне. Вот я и решил привести его в порядок и устроить тут небольшой отель, место ведь идеальное.

— Отель? Значит, вы думаете остаться в Суансесе? Я имею в виду… вы собираетесь работать здесь, перебраться из Англии насовсем? — недоверчиво спросил Ривейро.

Оливер вздохнул:

— Да, решил заняться домом, который мне достался от матери, обосноваться в Испании и начать новый этап в жизни.

Сержант решил, что тут наверняка кроется какой-то давний конфликт. Новый этап в жизни? Сбежать из дома в другую страну — поступок не назовешь ординарным. У всех свои демоны, подумал он.

— Вы женаты? У вас имеются здесь родственники?

— Нет, не женат. Думаю, где-то в Испании живет мой троюродный брат, но связь мы не поддерживаем.

— Вот как… То есть, если я правильно понял, семья у вас в Англии.

— Да, отец, два дяди и брат. Хотя где сейчас он, я понятия не имею.

— Он? Ваш брат?

— Да, Гильермо.

— Он что, исчез? — Ну хоть что-то интересное.

— И не в первый раз. Он регулярно исчезает. Иногда надолго. После операции “Телик” он немного… не в себе, — сказал Оливер, помрачнев.

— Операция “Телик”? — изумленно переспросил сержант.

— О, конечно, извините, — Оливер улыбнулся, — вы ее называете иначе. Я имел в виду военную операцию в Ираке.

— Ну да, ну да. — Ривейро пометил, что следует порыться в интернете. — А как давно вы не знаете о его местонахождении? — спросил он с любопытством, хоть эта тема, скорее всего, никак не была связана с костями, найденными в подвале.

— Полтора года, — коротко ответил Оливер.

— Сочувствую. И у вас нет никаких соображений, где бы он мог находиться?

Оливер пожал плечами:

— С моим братом никогда не знаешь наверняка. Ибица, Австралия, Южная Африка… зависит от благотворительной организации, к которой он примкнет. Или какой-нибудь секты. Мы чего только не предпринимали, чтобы его найти. В последний раз он исчез на девять месяцев, а потом вдруг как ни в чем не бывало в сочельник заявился в дом нашей бабушки.

— Ваши родители, наверное, места себе не находят.

— Мама умерла в прошлом году.

Ривейро готов был влепить себе оплеуху: ведь парень только что сказал, что унаследовал дом от матери.

— Точно, вы говорили. — Сержант поколебался. — Получается… Ваш брат не слышал о смерти матери?

— Думаю, нет. Разумеется, нам не удалось его разыскать, а он не звонил ни отцу, ни мне. Но это, полагаю, никак не связано с тем, что нашли в подвале.

— Этого, приятель, мы не можем знать наверняка, — покровительственным тоном произнес Ривейро. Но Оливер прав, пора сосредоточиться на находке. — Скажите, почему вдруг вы решили снести стену в подвале?

— Я собирался устроить там детскую игровую зону для постояльцев. Если люди путешествуют с детьми, тем нужно где-то играть. Например, если на улице дождь, — объяснил Оливер.

— Звучит разумно. — Ривейро задумчиво покрутил в руках блокнот. — Не хочу опережать события, но в зависимости от того, что скажет антрополог, мне потребуются все данные о доме, чтобы установить, кто был его владельцем в тот период времени, когда захоронили тело. Мы, разумеется, все проверим, но вы очень поможете, если предоставите документы, которыми располагаете.

— Конечно, но придется подождать несколько дней, потому что все бумаги у моего адвоката, а он сейчас в отъезде. Но я сегодня же позвоню ему. Копии всех документов я передам вам, как только получу их от него.

— Договорились. И еще имейте в виду, что, вероятно, на какое-то время нам придется приостановить строительные работы, чтобы все обследовать и убедиться, что больше никаких тайников нет. Где мы сможем вас найти? Где вы остановились?

— Здесь.

— Здесь? — удивился Ривейро и невольно оглянулся на разоренный особняк, в котором хозяйничали строители.

Оливер улыбнулся почти весело.

— Ну то есть там. — Он указал на хижину.

— Но разве там можно жить?

— Еще как. Пусть вас не смущают заросли и странноватый вид дома. С садом я буду разбираться после завершения ремонта.

— Да уж, работы вам хватит.

— И не сомневаюсь. — Оливер снова улыбнулся. — А еще бассейн, парковка, да и ограду надо укрепить… Поэтому первым делом я привел в порядок этот дом, — он указал на хижину, — поскольку собираюсь в нем жить. Особняк станет отелем. Еще одним курортным отелем. Но надеюсь, отелем с изюминкой, отличающимся от прочих. Подумываю устроить тематический пансион — например, для тех, кто изучает испанский или английский. Посмотрим. Я уже проанализировал местный рынок, и дело выглядит перспективным. Сейчас как раз обдумываю рекламу, нужно будет сделать сайт, вникнуть в систему студенческих обменов. Хотелось бы запустить все поскорее.

Ривейро был искренне поражен. Да у этого малого все просчитано. Вот только сегодняшняя находка явно не укладывалась в расчеты.

— Итак, вы живете в хижине? — уточнил он, словно не мог поверить в такое.

Очередная усталая улыбка.

— Хижина? Ну, в этой хижине два этажа. С этой стороны это непонятно, но дом стоит на склоне, и на другую сторону выходят два этажа. Внутри прекрасно все оборудовано, в скандинавском стиле, как из буклета “ИКЕА”. Хотите взглянуть?

Ривейро принял бы приглашение, если бы в этот момент к воротам не подъехали три машины. Он издалека увидел, что в одной сидит добродушный толстяк судья Хорхе Талавера и судмедэксперт Клара Мухика, с пшенично-золотыми волосами, такая крошечная и тоненькая, что казалось, ее унесет легкий порыв ветра. Во второй машине прибыл судебный секретарь, который всегда держался отстраненно. Его задачей было проследить за работой судмедэкспертов и транспортировкой останков. В третьей же машине приехали криминалисты из лаборатории Сантандера. Сержант отправился им навстречу, знаком показав капралу Масе, чтобы тот держался поближе к хозяину дома.

Развернулось сложное и кропотливое действо: эксперты фотографировали, снимали видео, фиксировали отпечатки пальцев, брали пробы, проводили первичный осмотр останков. Ривейро ни на шаг не отходил от судмедэксперта — он хотел узнать хотя бы примерный возраст костей. Сержанта не покидало странное, но очень возбуждающее чувство, что эти останки хранят зловещую и давнюю тайну, что меж окаменевшими тряпками прячется какая-то сложная история.

Примечания

2

В Испании существует несколько видов полиции. — Здесь и далее примеч. перев.