Золотые вёсла

Мария Папаянни (2020)

Всё меняется, когда в жизнь врывается новость: папа тяжело болен, и лето придется провести в деревне. Сестры — Леда и Иро — совсем этому не рады: что им делать в горной глуши с дедом-несмеяном, которого они и не видели ни разу? Но обычные летние каникулы превращаются в невероятное приключение, когда сестры узнают деревенскую легенду о могущественном Царь-Древе с золотыми веслами, способном творить чудеса… 5 причин купить книгу «Золотые вёсла»: — Нежный и трогательный роман-притча от Марии Папаянни, греческой сказочницы и автора книг «Одинокое дерево» и «Крылатые сандалии»; — Книга о том, как принять и пережить утрату и держать курс на жизнь; — Увлекательный роман о летних каникулах в загадочной деревне, где жители хранят мрачные тайны, в деревьях живут духи, а в лесах скрывается загадочный волк; — Книга о ценности жизни, любви и дружбы; — Мария Папаянни дважды номинирована на премию памяти Астрид Линдгрен и по праву заслуживает звание современного классика.

В деревне

Макаронина остановил машину незнамо где. Достал карту и давай вертеть ее туда-сюда, так-сяк, рассматривая с разных сторон. Неужели потерялись? Так Леда узнала, что за каждым «хуже быть не может» маячит «очень даже может». Мало того, что их отправили к неведомому деду, с незнакомым водителем, так еще и заблудились в какой-то глухомани.

Стояли они на макушке небольшого холма. Дорога вилась змеей: закручивалась, вытягивалась и ускользала среди зеленых лугов. У подножия, среди прибрежных скал, бушевало море. Волны необъятные, волны разъяренные. Леда посмотрела на дорогу, проследила, куда она ведет, но взгляд ни за что не зацепился: ни за домик какой, ни за «маленькое домашнее хозяйство», как мама называла дедово жилище.

— Да в какую глушь забрался этот старикашка? Ничего не понимаю! — взвился Макаронина.

— Нельзя так говорить! — осекла его Леда.

— Чего?

— Крайне невоспитанно говорить о ком-то, акцентируя внимание на его возрасте, происхождении или цвете кожи. И стоит называть человека по имени.

— Да мне-то откуда знать его имя?

— Господин Адрахтас³.

— Чего?

— Адрахтас, — повторила Леда, решив, что Макаронина не расслышал.

— Что это за имя такое?

— Имя старикашки.

— Ты, кроха, умница, правильно говоришь. Всю дорогу ехали тише воды ниже травы, а как я что-то про деда вашего ляпнул, так… Что сказать? Счастливец ваш дед, повезло ему! Только б нам найти, где он живет. Если верить вашим родным, где-то неподалеку есть деревня. Давайте съездим туда и порасспросим местных.

Леда растолкала сестру:

— Иро, просыпайся. Скоро приедем.

— К дедуле?

— Какому еще дедуле? С чего вдруг ты так его называешь? Ты его даже не видела пока. Может, он чудовище.

— Не может такого быть, чтоб наш дедушка оказался чудовищем.

— Почему это?

— Благодаря дедушке появилась мама. Поэтому.

Леда не стала ничего отвечать. Вскоре Макаронина сбросил скорость. Показались первые деревенские домики. Серые, каменные. С разноцветными дверями. Балконы уставлены цветочными горшками. Автомобиль помаленьку, еле-еле полз между домами. Леда заметила, что местные как-то странно на них поглядывают. Макаронина опустил стекло и окликнул мужчину — не высокого и не низкого, не толстого и не тонкого, в общем-то, совершенно обыкновенного, но с завитыми усами:

— Вы не подскажете, где живет господин…

Макаронина обернулся и взглядом переспросил Леду.

— Адрахтас.

— Да, точно. Не подскажете, где живет господин Адрахтас?

— Недозволительно.

— Чего?

На миг Леда обрадовалась: вот и доказательство, что всё это — всего лишь безумный сон. Никакого деда они не найдут, а может, он просто испарился. А значит, они все, вместе с Макарониной, смогут вернуться домой и оставаться с Ольгой у госпожи Катерины.

— Сколько можно твердить, что недозволительно на машинах по деревне ездить. Талдычим и талдычим, что недозволительно это.

— А, простите, не знал. Я ищу господина Адрахтаса. Я его внучек привез.

— Он на другом конце живет. Вам нужна дорога, которая начинается далеко-о-о за деревней. А ведь мы твердим и твердим, что по деревне ездить на машине недозволительно. Проезжаете оливы, проезжаете апельсины…

— Ага.

— Не спешите. Твердим же вам: проезжаете персики, инжир — и вот там вдали увидите.

— Понял: оливы, персики, апельсины.

— Да нет же. Оливы, апельсины, персики, инжир.

— Понял.

— А лучше…

— Да, понял, убраться с деревенских улиц. Я с радостью, только вот пока не успел.

— Добро-о-о, — кивнул совершенно обыкновенный мужчина с завитыми усами.

Леда и едва проклюнувшаяся сквозь сон Иро приподнялись и смотрели на завитоусого через заднее стекло. Макаронина тем временем кое-как, со скрипом, протискивался в узкие улочки.

«Фух, ах, ох», — пыхтел Макаронина, как вдруг раздался оглушительный лязг, и машина остановилась. Они застряли среди деревни. Снаружи было так тесно, что Макаронина даже не мог дверь открыть. Он опустил стекло, высунул голову, затем ногу, другую и так попытался выползти из автомобиля. «Бам! Бум!» — трясся потолок. Девочки покатывались со смеху.

За машиной обнаружился завитоусый.

— Почему ты не сказал, что я застряну? — заорал Макаронина.

— Так ты и не спрашивал. Я ж сказал, твердим, недозволительно.

— «Недозволительно» — это одно, а «невместительно» — совсем другое!

— И все ж таки одно и то же. Недозволительно, потому как невместительно, твердим, по нашим улочкам да на машине.

— Я думал, вы просто экоактивисты.

— Это еще кто такие?

— А-а-а-а-х! — заревел Макаронина. — Куда я вляпался! Во что ввязался! А кто всегда крайний? Ну кого еще заслать в Тьмутараканное Козодраново? Исидора, конечно!

— Значит, Макаронину зовут Исидор? — украдкой шепнула Леда Иро.

Вокруг столпились местные и принялись вызволять машину: толкали кто с одного бока, кто с другого.

— Втяни живот и всоси щеки.

— Зачем?

— Может, хоть так протиснемся, — подмигнула Иро, и девочки вновь расхохотались. Леда обняла сестренку.

— Как хорошо, что ты у меня есть, Иро, — сказала Леда и показала их тайный знак.

— И что ты у меня есть — тоже замечательно, — ответила Иро и сложила ладошки крыльями бабочки, что выпорхнула на волю и унеслась ввысь.

Вскоре машина, пятясь, выехала-таки на дорогу, что шла в обход деревни. Они направились по маршруту завитоусого: оливы, апельсины, персики, инжиры. Дальше дорога забралась в горку, пропетляла через лес и повела к видневшейся вдали черной точечке. Чем ближе они подъезжали, тем очевиднее становилось: это и есть дедово «маленькое домашнее хозяйство».

Дом был из камня, но двери и ставни — деревянные. Вокруг дома — широкий двор, а во дворе — еще две небольшие каменные постройки. Огромный пес перепрыгнул забор и начал носиться вокруг машины.

— Иван! — позвала его Иро.

— Точно, Иван, а за ним Мойра, — Леда указала на собачку поменьше, которая перепрыгнула к ним следом.

— Ну и дела. Как так вышло, что собак вы знаете, а деда никогда не видели?

— Нам мама рассказывала. У дедушки две собаки: Иван и Мойра. Мойра — мама Ивана.

— Как так? Эта кроха — и мать такого гиганта?

— Ну он же не таким громадным родился. Сначала-то маленьким был, — парировала Иро, и сестры вновь покатились со смеху.

«СТОП!» — донесся голос издалека.

Макаронина резко вжал тормоз, и девочек грубо подкинуло. Прямо перед автомобилем стоял высокий мужчина и угрожающе тряс клюкой. Сестры вжались в сиденья, наблюдая за дедом, которого идели впервые в жизни. Кипенно-белые волосы, разъяренный взгляд. Ветер трепал распахнутую черную рубашку, спортивные штаны терялись в высоких берцах.

— Даже не думай ехать дальше на своей чертовой машине, ты мне всю рассаду загубишь. Стой где стоишь. Пусть девочки вылезают.

Леда и Иро открыли двери и выбрались из автомобиля. Макаронина уже достал их чемоданы. Даже не попрощавшись, он развернулся и унесся за горизонт. Так девочки и застыли посреди тропинки: ни шагу вперед, ни шагу назад. Мойра подбежала и закружилась у ног.

— Надеюсь, зверей вы не боитесь и не совсем уж неженки.

— Мы не боимся животных, — сказала Леда.

— И нежностей тоже, — попыталась пошутить Иро, но дед не засмеялся. Леда скорчила гримасу, мол, кто бы сомневался.

— Ладно, пойдемте в дом.

Дед развернулся и ушел внутрь. Прежде чем взяться за чемоданы, девочки погладили Мойру:

— Привет-привет, Мойра!

— Гав-гав! — залаяла та в ответ.

— Наша мама тоже передает тебе огромный привет.

— Дверь за собой надо закрывать. Это первое правило. Калитку нараспашку никогда не оставляем.

— Почему? — спросила Иро.

— Правило второе. Мы не спрашиваем, почему да по кочану.

«Как жалко, — подумала Иро. — Как жалко, что „почему“ недозволительны». Вопросов у нее уже накопилось — вагон и маленькая тележка. И все же Иро нутром чуяла, что совсем скоро найдется способ все разузнать, пусть и не спрашивая напрямую. Уж она-то придумает как…