Адюльтер

Мария Эльнорд, 2021

Ллойд и Оливия полюбили друг друга с первого взгляда. Возненавидели – тоже. Он превратил ее жизнь в ад. Она разбила ему сердце. Они не должны были встретиться вновь, но судьба распорядилась иначе. Спустя три года после расставания с Оливией Ллойд возвращается в родной городок, надеясь больше никогда не услышать ее имени. Спустя три года после расставания с Ллойдом Оливия превратилась в совершенно другого человека, которому чужды привязанность и настоящие чувства. Они поставили точку в своей истории, но лишь один неосторожный взгляд – и они опять попадают на поле битвы. Однако, как говорится, от ненависти до любви…

Глава 10. Помнишь?

Оливия

— Ну, здравствуй, Оливия.

Тихий баритон забирается под кожу, в животе разливается теплое, ноющее чувство, тело предательски реагирует на его прикосновение. Присутствие Ллойда крадет каждый сантиметр свободного пространства.

— Не смей прикасаться ко мне, — отрезаю я, изо всех сил пытаясь взять себя в руки, когда чувствую, как его ладонь скользит по талии.

Парень в усмешке поднимает руки в знак капитуляции, позволяя мне отойти на безопасное расстояние. Пара изумрудов довольно сверкает, обескураживая меня. Еще пять минут назад они горели от злобы, а сейчас… В этом весь Ллойд Форд, он отлично научился скрывать своих демонов за дружелюбным лицом.

— Зачем ты здесь? — Я подавляю дрожь в голосе, стараясь вложить сталь в каждое слово.

Сложно скрывать истинные чувства от человека, который знает тебя как свои пять пальцев. Ллойд озадаченно оглядывает аудиторию и тихо произносит:

— У меня здесь проходят занятия…

— Черт возьми, какого черта ты вернулся в Штаты?

Я делаю шаг назад, но все тщетно. Ллойд грациозно сокращает дистанцию, заставляя меня отступать, пока я не упираюсь в спинку стула.

— Тот же вопрос я хотел задать и тебе. — Его глаза загораются недовольством. — Почему ты не в Вашингтоне?

А почему я должна там быть? Этот вопрос поначалу вгоняет меня в ступор, и только потом до меня доходит, почему он задает мне этот вопрос. Три года назад отец отправил мои документы в университет Вашингтона без моего ведома, что и послужило одной из причин ужасного скандала в семье. Об этом знали только мы с отцом. С мамой они толком не общались с самого моего рождения. Но ведь Ллойд незнаком с моим папой, они никогда не виделись, откуда он узнал? Собрав волю в кулак, я делаю шаг к Ллойду и смело окунаюсь в омут его изумрудных глаз.

— Хотела от тебя избавиться, но ты уехал первым.

Мой ответ парня не устроил. Он пропускает мимо ушей колкую фразу, и его улыбка превращается в оскал. Ноги подкашиваются, когда моего запястья касается его рука. Он медленно поворачивает мою ладонь тыльной стороной и проводит пальцем по левому безымянному пальцу, где раньше была татуировка сердца, которую мы сделали вместе. Свою я свела почти сразу же, как он уехал. А вот у него на руке рисунок остался.

Нежные прикосновения заставляют сердце барабанить по ребрам. Еще немного, и моя броня даст брешь. Он всегда играл нечестно и теперь, зная все мои слабости, ловко контролирует ситуацию.

— Ты помнишь, как это было? — шепчет он мне на ухо, разгоняя по телу мурашки. — Помнишь мои прикосновения, Олли?

Его пальцы скользят вверх по моей руке и ловко ложатся на талию.

— Нет.

— Маленькая лгунья, — усмехается Ллойд, прижимая меня к себе.

Тело обдает жаром, близость становится невыносимой, сладкой пыткой. Ллойд вновь лишает меня рассудка. Одна его рука норовит залезть под мою футболку, а другая ложится на шею. Он аккуратно приподнимает мою голову за подбородок.

— Посмотри на меня и скажи, что ты ничего не помнишь, Олли. — Его голос пробирается в мои мысли, в мое сердце. Ллойд застывает, словно хищник перед броском.

Я знаю, что последует после. Знаю, чем все в итоге закончится.

— Помню. — Я зажмуриваюсь, чувствуя его горячее дыхание на своих губах. Перед глазами всплывают тысячи наших поцелуев, страстных, нежных, безумных. И их было бы еще больше, если бы не одно «но»: — Я помню, как ты трахался с Брук у меня за спиной.

Открываю глаза и вижу, как лицо Ллойда напрягается, как взгляд становится жестче, но меня не остановить. Я продолжаю ледяным голосом:

— Спешу тебя расстроить — ее здесь нет, хотя Фелиция довольно симпатичная. Как раз похожа на нее.

Костяшки пальцев белеют. Мои слова стирают ластиком довольную ухмылку парня, но мне не становится легче. Ллойд готов сорваться в любой момент, и я не горю желанием видеть это зрелище. Робко отстраняюсь и молча иду к двери, вновь и вновь прокручивая в мыслях картину трехлетней давности.

— Позволь мне все объяснить! — Его звонкий голос разбивает гробовую тишину.

— Не утруждайся. Это уже не имеет значения. Более того, это не главная причина, из-за которой я не хочу тебя видеть.

Сэм всегда говорил, что я слишком гордая, что я холодна, неприступна, переступлю через любого мужчину и пройдусь по головам. Возможно, так и есть, но у каждой сильной и независимой женщины есть мужчина, перед которым она слаба. Моей слабостью всегда был Ллойд. Правда, он же и придавал мне сил. С ним я научилась стоять за себя. С ним я стала лучше и уверенней. Именно из-за него я сломалась.

Приходится прибавить шаг, чтобы скорее затеряться в толпе студентов в коридоре, но как только я захожу за угол, я подпрыгиваю от неожиданного прикосновения.

— Полегче, подруга! — Смех Сэма успокаивает, но я все равно чувствую, что Ллойд где-то рядом.

Выглядываю из-за угла. Паранойя все нарастает. Мой друг подливает масла в огонь, произнеся прямо над моим ухом загадочным голосом:

— Извините, вы случайно не видели высокого светловолосого парня в сексуально обтягивающей футболке и джинсовой куртке, с небрежно закатанными рукавами?

— Ты его видишь?

Я снова подпрыгиваю и прячусь за угол. Сэма смеется еще громче.

— Боже мой, Оливия, что с тобой происходит?

Сэм явно доволен тем, что происходит. Для него это маленькая победа — наблюдать за открытием обратной стороны моей жизни, где я не прячусь за маской тщеславия.

— Почему бы вам просто не поговорить? — спрашивает друг.

Я с любопытством смотрю ему в глаза и не улавливаю ни капли притворства. Сэм действительно переживает за мое благополучие, правда он не понимает, что мне станет куда проще жить, если Ллойд снова уедет в Европу.

— Мы уже поговорили, — признаюсь я, беру его под руку и веду к холлу. В кармане вибрирует телефон, и я надеюсь, что это Грэг. — И ничего интересного не произошло.

Белый Кролик лишь скептически фыркает. Неудивительно: я крайне редко проявляю эмоции, так что мой друг определенно догадался, что не все так просто. Черт возьми, даже прохожие странно косятся в мою сторону.

— Надо пригласить Ллойда на вечеринку в честь Хеллоуина.

— Не вздумай.

— Но это же отличная идея! Ты уже придумала, в каком костюме придешь?

У меня возникает огромное желание придушить Сэма прямо в коридоре, хотя боюсь, прилюдная экзекуция только сильнее его раззадорит. Я настолько взвинчена, что забываю, как бессмысленно что-то запрещать Белому Кролику.

— Надеюсь, он не примерит образ Джокера. Слишком избито.

Парень звонко смеется, а мне хочется провалиться сквозь землю. Как много лишних глаз. Не в силах сопротивляться грубому натиску друга, я киваю и достаю телефон, чтобы проверить, кто мне написал.

Сообщение от Грэга.

Я вновь обретаю контроль над собой.