Концерт Патриции Каас. Далеко от Москвы

Марк Михайлович Вевиоровский, 2016

В этой книге вы встретитесь с обыкновенными и неординарными людьми, которые с одной стороны мало отличаются от нас с вами, но с другой стороны живут удивительной и необычной жизнью и окружающая их действительность может показаться фантастичной. Фантастичной является научная основа повествования, как и многие события в книге, хотя и происходит действие в узнаваемых обстоятельствах и даже с участием реальных лиц нашей действительности. Паранормальные способности некоторых героев позволяют причислить книгу к произведениям фантастическим, но уж если это научная фантастика, то фантастика социальная, затрагивающая некоторые основы нашей реальной действительности с необычной стороны, но неизменно с любовью к человеку, в особенности маленькому.

ДЖИП НЕТОРОПЛИВО КАТИЛСЯ

Джип неторопливо катился по узкой накатанной колее, освещая фарами узкий клин дороги перед собой.

После очередного КПП почти сразу стали видны здания, дорога стала шире, появились невысокие фонари, освещающие расчищенные дорожки.

— Все, приехали! — сказал водитель и джип подкатил к освещенному подъезду.

— Насколько я помню, это 4011 корпус, — сказал Баранов.

— А вон твой тезка спешит! — Лена первой выбралась из машины и побежала навстречу выскочившему из подъезда мужчине. Они обнялись.

— Это — мой тезка, Анатолий Иванович Шабалдин, хозяин здешних мест, — представил приехавшим встречающего Свиридов.

— А это — моя жена Антонина Ивановна…

— Тоня.

–…и мой сын Гриша, а также известный советский ученый профессор Баранов…

— Сашка!

— Иваныч!

— Ну, пошли же — холодно ведь.

В небольшой комнатке рядом с просторным и неосвещенным по случаю позднего времени холлом очень милая и вежливая дама записала прибывших и выдала им ключи. Эта процедура настолько напоминала приезд в престижный санаторий, что никто не удивился, когда молоденькая румяная девушка в белом халате повела их сперва к лифту, а затем по коридору третьего этажа.

Тоня и Гриша с любопытством оглядывали свое новое жилище — просторную гостиную и две спальни по сторонам ее, застеленные кровати, пушистые халаты, полотенца и умывальные принадлежности…

— Пошли, перекусим. Завтра утром сходим в подвальчик, обарахлимся всем необходимым…

В коридоре они встретили Баранова и Карцеву.

— Как устроились?

— Нормально. У нас такая же «распашонка», как и у вас…

В столовой был освещен только один угол с накрытым столом, но их уже ждали Шабалдин и еще один подвижной мужчина неопределенного возраста с трубкой в руках.

— Ах, Левушка! — обнялась с ним Лена, — Милый Левушка…

Церемония представления не заняла много времени.

— А у вас прелестная жена, Анатолий, — на хорошем английском языке сказал Левушка.

— Что вполне естественно! — так же на чистом английском, точнее, на чистейшем американском сленге — бруклинском — ответила Тоня.

— Прошу прощения! — несколько опешил Левушка, но не удержался, — И такой же прелестный сын!

— Просто весь в родителей! — так же чисто и уверенно ответил на том же языке Гриша.

— Все! Сдаюсь! — поднимая руки под общий смех уже на русском языке заявил Левушка, — И больше пробовать на зуб вас не буду!

— Я сейчас посмотрю, чем нас собралась потчевать Степанида Ананьевна, — сказал Шабалдин, вставая.

— Стой, я схожу сам!

Свиридов прошел через проход, откуда раздавалось уютное шипение и разносились вкусные запахи.

— Тетка Степанида, — позвал он женщину у плиты. Та обернулась, приглядываясь, удивилась, обрадовалась.

— Анатолий! Ты, что ли?

— Я, тетка Степанида, я… — обнимая женщину говорил Свиридов, — Помнишь еще? Как ты тут? Как сынки? Младший-то уж школу заканчивает, небось?

— Ах, Анатолий, Анатолий… сколько лет прошло… Помнишь тетку Степаниду? Помнишь мои пельмени?

— Пойдем, я тебя познакомлю с женой и сыном… да и знакомых увидишь… — Свиридов повел пожилую повариху в зал.

Там Лена и Степанида Ананьевна дружно взмахнули руками, обнялись и дружно заплакали. Потом обнимал повариху Баранов, и только потом, чинно вытерев руки передником, Степанида Ананьевна степенно знакомилась с Тоней и Гришей. И угощала всех нехитрой, но такой вкусной стряпней.

Наскоро закусив Свиридов направился к Эткину.