Глава 4
ИЯ
Быстро семеню ногами за угол, в темноту, в закрытые от гостей комнаты. Устала держать спину так прямо, будто к ней привязана доска. Устала от надоедливого лицемерия, от музыки, от гула голосов, преувеличенного пафоса. От навязывания нежеланного знакомства с неким Максимом Каюмовым. Инстинктивно ищу убежище, чтобы прийти в себя, хоть на минутку разрядиться. Быстро двигаюсь мимо папиного охранника, который увлечённо занят поеданием пирожных и даже не замечает, как я юркаю за дверь. Даже не включаю свет. Подхожу к дальней стене, чтобы с освещённой улицы не было видно в окне моего силуэта. Стягиваю неудобные туфли, падаю на диванчик, прикрываю рукой глаза, выдыхаю. Личное пространство — это ценность в наше время. И вроде бы даже мне удаётся успокоиться, но одна реакция неподконтрольна — с головы до ног охватывает жар, словно меня закинули в печку. Всему виной агрессивно-давящие импульсы господина Розанова. От его взгляда бы даже черти начали креститься и Богу молиться, что уж говорить обо мне, неподготовленной девушке.
Меня при нём эмоции затапливают по самую макушку, внутренности дрожат, мысли обгоняют друг друга. Мне такое трудно принять, родители с детства прививали умение не колебаться и сохранять внешнее спокойствие. А с ним…
— Тоже не люблю большое скопление людей. — вздрагиваю от голоса над ухом и от неожиданности порываюсь встать. Лёгким давлением на плечи меня возвращают в исходное горизонтальное положение.
— Как вы… — сиплю на выдохе.
Пространство вокруг будто сжимается, сердце тарабанит на полную мощность, меня застали врасплох, и никто иной, как сам Игнат.
— Как и ты. — разгоняет он по телу мурашки, нависая над моей головой и вглядываясь в мои широко распахнутые глаза. — Не против, если я составлю тебе компанию?
Против. Меня смущает такая атмосфера приватности.
Обойдя изголовье дивана, Розанов без тормозов приподнимает мои босые ноги, садится и кладёт их себе на колени. Моё дыхание вмиг останавливается.
Что это такое?
Резко подтягиваю ноги к себе, обрывая непозволительнее прикосновение к своим щиколоткам. Даже в полутьме комнаты мне видно, как он оглаживает мою фигуру медленным внимательным взглядом.
Застываю, сглатываю.
— Не стесняйся, красивая. Уже должна разбираться в людях, мне можно себя показывать.
А вот и прямое доказательство тому, что господин Розанов воспринимает женщин, как товар.
— И как мне это расценивать? — моментально щетинюсь я, вжимаясь в спинку дивана. — Ещё час назад вы выразили мне комплимент, что я не продаюсь!
— И своё мнение не поменял. — взбивает воздух надсадным дыханием, склоняясь к моему лицу. — Но мы теперь оба взрослых человека, пора нам с тобой взглянуть друг на друга в новом качестве.
— Меня это не интересует, Игнат Демьянович! Не думаю, что Давид обрадуется, услышав о том, что его лучший друг сделал его младшей сестре непристойное предложение! — от негодования взрывается пульс, на рефлексе дотрагиваюсь до подаренного браслета, ощущая его платой за общение.
— Никаких непристойностей, Ия. — мелькает на его губах улыбка. — Я для начала предлагаю тебе наладить вербальный уровень общения. Узнаем друг друга получше, как ты на это смотришь? Мы многое упустили.
— Зачем? — вполне логичный вопрос, я считаю.
— Хочу, чтобы ты поняла — мне можно доверять. Ты входишь в круг моих людей, а значит, пришло время прийти к взаимопониманию.
Страшно и смешно одновременно. Это такая изощрённая попытка склонить меня к сексу?
— Игнат Демьянович, я…
— Просто Игнат. Ты «что»? — требовательным тоном.
На языке ползает ядовитая фраза, но я съедаю её болезненным сглатыванием.
Капля холодного пота скатывается вниз по позвоночнику, так сильно он наседает на меня тяжёлым пронизывающим взглядом.
— Если вы вздумали со мной развлечься, мой брат свернёт вам шею! — предостерегаю я.
— Я сам убью любого, кто на это решится. — слышу глухой вибрирующий выхрип, в глазах мужчины проявляется отблеск злости. — За твоей спиной не только брат и отец. — в голосе прорезается металл. — Я. — с ударением. — Я несу за тебя ответственность. И уже давно.
Энергетика и близость Игната напрочь лишают разума. О чём он говорит? Не много ли на себя берёт? Что он хочет от меня услышать? Нянь и телохранителей у меня за глаза.
— Это лишнее… — молвлю пересохшими губами, параллельно спуская ноги на пол и наощупь отыскивая туфли.
— Это нужное. — твердит безапелляционно и резким движением подбирает мою обувь. — Я твой человек, Ия. — и с небывалой нежностью ведёт по моему колену вниз, чтобы вернуть туфельку на ножку.
— Спасибо… — бормочу с наклеенной улыбкой. — Наверняка меня уже обыскались… — сдержанно поднимаюсь, хоть и хочется бежать не глядя.
— Подумай о моих словах, красивая. — усмехается мужчина, скользя по мне оценивающе-долгим взглядом. — И перестань теребить браслет. Он не ядовитый.
Отшиблено зависаю.
Как никогда ощущаю степень дебильности своего положения. Сам Игнат Розанов изъявил желание дружить, а я думаю, как соблюсти культурную дистанцию и дать понять, что «спасибо, не надо».
— Ещё увидимся, принцесса. — догоняет меня приговор, когда моя нога ступает за дверь.
