Держи меня крепче

Маша Малиновская, 2022

Максим привык, что всё даётся ему слишком просто. Само идёт в руки, стоит только пожелать. Но в его жизни появляется девушка. Нежная и сладкая – его Нина-малина. Ему хочется защитить её от всего мира, но кто защитит её от него самого?

Глава 7

— Рудик, ты прикалываешься?

Юлька сидит за столом, положив подбородок на ладошки, пока я наливаю себе в кружку чай, и следит за каждым моим движением.

— О чём ты?

— Я тут уже изнываю от жажды подробностей, а ты всё молчишь, будто ничего не произошло.

— А что произошло? — разворачиваюсь и смотрю непонимающе на подругу, прислонившись к столешнице.

— Нина! — Юлька выпрямляется и принимает возмущённый вид. — Тебя привёз домой Максим Ларинцев. С которым ты до этого танцевала.

— То есть то, что я стала к станку после пяти лет твоих уговоров, тебя интересует меньше, чем то, что меня подвёз парень.

Богатырёва подкатывает глаза и тяжко вздыхает, а потом смотрит на меня как на умалишённую.

— Ты понимаешь, что если Ларинцев запал на тебя, а он совершенно точно запал, то ты станешь в универе темой номер один для обсуждения. Но это ведь и не плохо, правда?

Теперь уже моя очередь подкатить глаза. Её восторг этим парнем меня уже немного достал. Она и на репетицию провожала меня как будто я не танцевать шла, а замуж выходила. Я едва отбила своё право надеть любимую удобную водолазку, а не кофту с вырезом. Да и нечего особо мне показывать в этом самом вырезе.

— Юль, ну что за глупости? Да с чего ты вообще решила, что он запал на меня? По-моему, я его жутко раздражала всю репетицию.

— Потому что Макс Ларинцев кого попало в свою тачку не посадит. Ты вообще заметила, какая у него сексуальная аура? Мне кажется, у меня ноги подкашиваются, когда рядом с ним стою.

Заметила. Наверное, таких людей называют энергетическими вампирами, потому что действительно, находясь возле них, ощущаешь себя немного поплывшим, как в тумане.

— Богатырёва, не выдумывай. Он назвал меня поленом, а это вряд ли может свидетельствовать о том, что он на меня запал. Так что отстань. У меня всё тело болит с непривычки. Я в душ и спать.

Юлька, оставшаяся без подробностей, надувает губы и провожает меня в ванную сердитым взглядом. Когда горячая вода прикасается к коже, я ощущаю, как расслабляются напряжённые мышцы. Связки немного тянет с непривычки, но я не могу не признаться, что эта боль мне чем-то приятна. Она напоминает те счастливые дни, которые я давно заперла в тёмном углу моей памяти. Я делаю воду горячее, до едва терпимого жжения, чтобы отвлечься от вспыхнувших воспоминаний о хлопке и боли, что за ним последовала. Я должна попытаться. Не ради этого конкурса. А ради самой себя.

Утром в университет мы с Юлькой приезжаем ко второй паре. И у неё, и у меня была совместная лекция по ОБЖ на третьем этаже. Не знаю, что в той аудитории с окнами, но из щелей жутко дуло и мы здорово замёрзли, а потому решили пойти в столовую и выпить по стакану горячего чая.

К лестнице идём через широкую рекреацию на втором этаже. С нами две девушки с моей группы — тоже решили выпить чаю. В коридоре шумно, будто я снова попала в школу. Какие-то парни, судя по всему с первого курса, затеяли игру и передают друг другу чью-то тетрадь, а невысокая девчонка пытается её отобрать.

В сумке вибрацией отзывается и телефон, и я закапываюсь в поисках, когда получаю от Богатырёвой тычок локтем под рёбра.

— Ай! Ты чего?

Юлька кивает в направлении доски объявлений, возле которой толпятся старшекурсники. Замечаю Максима Ларинцева среди ребят. Он стоит в пол оборота к нам и разговаривает с каким-то высоким темноволосым парнем. Вид такой, будто снова забыл причесаться, когда встал с постели. Волосы взлохмачены, беспорядочно торчат. Руки в карманах чёрных джинсов, обтягивающая чёрная футболка подчёркивает выступающие мышцы.

Ещё не хватало пялиться на него. Смаргиваю, сердясь на Юльку. И в этот момент он поворачивает голову, и мы встречаемся взглядами. Уже знакомая слабость на мгновение охватывает тело. Максим приветственно мне машет, а я отворачиваюсь, сделав вид, что не заметила. Глупо и по-детски, знаю.

— С тобой, вообще-то поздоровались, — бормочет Юлька недовольно, а я делаю вид, что мне жизненно важно достать телефон из сумки.

— Мама звонила. Минутку.

Я отхожу к окну и набираю мамин номер. Она отзывается быстро. Пару минут мы разговариваем, но я ей объясняю, что мне пора. Мы с активным потоком студентов, стремящихся, видимо, тоже отогреться в столовой, направляемся к довольно узкой лестнице в конце рекреации. Я замечаю, что старшекурсники, что-то громко обсуждая и гогоча, спускаются впереди, уже почти достигнув подножия лестницы.

И тут всё происходит слишком быстро. Испугаться я толком и не успеваю, но вот потом ещё не раз заставлю себя прочувствовать возможные последствия.

Парни с первого курса, что играли тетрадкой девушки, слишком уж разошлись. Они смеются, оббегают друг друга, толкаются. И вот, когда я уже одной ногой спускаюсь на первую ступень лестницы, одни из тех парней как раз решает оббежать другого возле нас. Он случайно цепляет меня плечом, хватается за перила, чтобы не покатиться кубарем вниз. Он-то хватается, а я нет. В руке зажат телефон, и я просто не успеваю среагировать. Только вскрикнуть. И будто в каком-то жутком фильме, где душа вылетает из тела и наблюдает за происходящим, я понимаю, что, соскользнув туфлями с нескольких ступеней и так и не сумев зацепиться, лечу вниз с лестницы. Спустя долгое мгновение страха, воздух выбивает из лёгких, когда крепкие ладони жёстко обхватывают мою талию, резко тормозя падение. Максим по инерции движения высоко поднимает меня над головой, а потом, развернувшись, ставит на ноги. Удерживает так пару секунд, потому что мои ноги подкашиваются. Вокруг раздаются хлопки и прочие «ни фига ты выдал, Макс!», «она бы шею на хрен свернула» и прочее.

— Дождись репетиции, Пёрышко, — Максим Ларинцев криво улыбается, будто только что сделал обычную танцевальную поддержку, а не выхватил на ходу падающую с лестницы девушку. — А если бы я не успел? Ты мне вообще-то нужно целой и невредимой.

А у меня бьёт в мозгу только чьё-то «она бы шею на хрен свернула». Секунды до возвращения в ад. И вместо того, чтобы поблагодарить парня, предотвратившего новый кошмар, я лишь молча отворачиваю голову и начинаю дрожать, с трудом отцепляя судорожно сжатые пальцы от его футболки.

— Господи, Нина, ты цела? — подлетает Юлька, держа в руках мой вывалившийся во время падения телефон.

Какой-то частью мозга, отрешённо наблюдающей за происходящим вокруг, я замечаю, что народ вокруг рассасывается по своим делам, не предавая больше значения случившемуся.

— Цела, — за меня отвечает парень. — Но, по-моему, здорово испугалась. Ты её чаем, что ли, напои.

— Да какой чай, коньяка ей жахнуть надо, — слышится сзади.

— Русик, отвали, — отмахивается Максим. — Поняла, Юль? Отпаивай, давай, вечером она нужна мне на репетиции адекватной.

— Я здесь, вообще-то, — отзываюсь, всё ещё дрожа, но уже начиная злиться, что меня принимают за предмет мебели.

— До вечера, Принцесса. Я заеду в шесть.

И просто уходит, продолжая беседу с парнями на том, где остановился.