«Эффект братьев»

МеРи Назари, 2023

Через колодец в археологическом отвале два брата проникают в ранний период развития земной жизни.Братья в восторге. Но в далеком прошлом их встречают зловещие эффекты. Это всем известные «эффект бабочки» и «эффект дедушки». Что-то сулит им не известный доселе «эффект братьев»?

Часть 2. К морю

Глава 1. Игра цветов по Академику Пчелкину

Игорь был очарован. Просто-напросто заколдован звенящей пустотой и игрой цветов новой локации.

Прозрачно-дымчатая, переливчатая…Какой из эпитетов упущен?

«Ах, да — тихая».

Тихо было так, что звенело в ушах и можно было оглохнуть от случайного звука или от собственного голоса. Стояла тишина, какая на современной земле не бывает или она незаметна.

Иногда для описания нового не хватает слов. Точно так же эта пустота мира не передавалась словом «пустошь», хоть вокруг на сколько хватало глаз не было ни деревца, ни стены дома, ни скалы, ни моста, ни размытого водой маломальского овражка. Во всю грандиозную ширь ничто нигде не пучилось, не торчало, не зацепляло внимания…Ни малюсенького холмика, ни грунтового подъема, ни канавки. Ни извитого ручья, ни крупного озера… Только сверкающие лужи, подвижные песчаные наносы и редкие заросшие мхом участки. Все это, как плотная ткань, было нанизано на каменные столбы выветривания, или останцы. А те были выточены постоянной силой природных стихий из когда-то мощных скальных возвышений.

Но эта пустота казалась чем-то наполненной — словно каким-то эфиром — аж до краев с переплеском. Прозрачно-дымчатая, текуче-ползучая, безмолвно-восхитительная и…колеблющаяся, словно живая.

Игорь поднял взгляд.

Мелкие хлопья облаков, густые у горизонта, редели и растворялись в безоблачно-радужном небе. Далеко-далеко, сходясь в точку, угадывались пилообразные очертания горного хребта. Скорее, это был мираж, но выделялся он на общем фоне, как искусственная заплатка.

«В палеозое еще нет птиц, — попробовал объяснить себе странное впечатление Игорь. — Оттого всякое пятнышко бросается в глаза».

Не случайно первым ориентиром он выбрал именно этот объект, похожий на гребень из бабушкиной шкатулки. Он не знал еще, что на этом «гребенке» им с Захаром доведется побывать. Восхититься еще больше и трижды подвергнуться смертельной опасности.

…Поднимаясь, солнце изливало энергию ушат за ушатом, еще и еще. С каждым «ушатом» рождался новый, более колоритный и рельефный мир, сменяющий прежний, который еще секунду назад казался верхом выразительности.

Братья находились будто внутри громадного — на весь мир — воздушного шара, попавшего в лужу с шампунем в тот момент, когда некие силы выдернули его из лужи, осветили снаружи, да еще раскрутили вокруг невидимой вертикальной оси. Вращение это и залпы-вспышки в нарастающем излучении солнца ощущались не только зрительно, но и внутренне…

С интуицией будущего ученого, Игорь отметил периодичность вспышек и их особый рисунок. И он принялся перелистывать труды учителя, пока не наткнулся на главу «Развитие жизни в зависимости от режима светового излучения».

Учитель объяснял регулярную смену цветов дневной освещенности и их оттенков в палеозое естественным образом:

«Листья растений прохладной и сухой ночью складываются веерами и зонтиками или сворачиваются в трубочки. Водоросли опускаются на дно — греться в термо-литоральных ключах. Днем атмосфера быстро теплеет — и листочки разворачиваются, а водоросли поднимаются со дна. С ними — масса водных членистоногих и головоногих, которые кишат во всех водоемах, окрашивая воду в различные оттенки. Они причудливо сливаются, нейтрализуя или усиливая друг друга. И всем этим командует солнце. Кажется код этих команд находится в самих солнечных лучах».

Скопировав и переместив описание в учебную папку, Игорь внес и свою запись с натуры:

«Иногда кажется, что не ты смотришь на этот мир, а что он исподтишка поглядывает на тебя. Сначала отталкивает, будто пугает чем-то страшным. Если ты не робкого десятка, то словно выходит с тобой на связь. И ты уже не можешь оторваться от стекающей по прозрачным стенкам акварели; от синего цвета, наплывающего сверху на красные полосы; от концентрических колец: зеленых, желтых, оранжевых, — и от фиолетового — там, где подразумевается горизонт. Ты обнаруживаешь, что читаешь увлекательный текст, а вскоре — и сам живешь внутри этого.

От радиации на солнечной стороне кольца расплываются шире, но все равно видны. Все слои и прослойки находятся в непрестанном движении. Особенно нижние. Они стремительно меняются местами друг с другом. Наплывают, сталкиваясь и разбиваясь…Зрелище повторяется многократно. В какой-то момент ты проникаешься этим многоцветьем и тебя озаряет, что все это не просто так. Тебе уже кажется вдруг, что ты в центре этого удивительного варева жизни. А самое главное, что ты раскусил этот невиданный, но простой, код…Ты уже ведаешь, какое изменение этой пестроты произойдет в следующий миг, и — это происходит…».

–Ты мне не поверишь! — сказал Игорь. — Но мои глаза чувствуют какую-то программу…

–Бейсик или Питон? — спросил Захарка.

Игорь стал объяснять. Он долго говорил о чередовании паттернов. Говорил без пауз, не останавливаясь. В основном из опасений за детскую психику. Ведь чем внимательнее Захар слушает, тем меньше он хочет стащить со лба козырек и увидеть неупорядоченный цветовой хаос…воздействие которого еще только предстоит изучить.

Но волновался он понапрасну. Захар не хотел мешать брату в его исследовании и тихо скучал, глядя в сторону. С нахлобученным на нос козырьком, в какой-то миг он показался брату грустным дятлом.

Потому Игорь прекратил «лекцию» и занялся оформлением исследовательского дневника.

Сделав последнюю запись, Игорь пролистнул несколько чистых страниц, оставив место для анализа впечатлений. А пока что начертил таблицу с поименованными столбцами и строками, с пустыми клетками внутри.

Затем извлек из «сезама» термометр, pH-метр, спектрометр и несколько других анализаторов.

Около получаса потребовалось Игорю для взятия проб и снятия показаний с грунта, воды и воздуха.

Конец ознакомительного фрагмента.