Синтонимы. Больно быть с тем, кто…

Медина Мирай, 2021

Ангелу съедает чувство вины за смерть близких и терзает страх быть непонятым. Рейдена мучает тайна, которую он хранил несколько лет даже от тех, кому доверял больше всего. Они вместе прошли через множество испытаний. Казалось, ничто не способно разрушить их дружбу. Но даже лучшие друзья могут отдалиться, если скрывают друг от друга самую главную правду, в которой боятся признаться не только окружающим, но и самим себе.

1

— Ангела? Ангела, ты готов?

Джинджер поднимался по ступенькам, застегивая на ходу пуговицы рубашки. Он поправил воротник и галстук, когда добрался до второго этажа, и зашагал по коридору, направляясь к сыну.

— Ангела!

Мужчина подошел к двери в комнату Ангелы, провел рукой по волосам и дважды постучал. Заходить к сыну не хотелось. Мало ли, чем он занят. Джинджер прислушался, но ни разговора по телефону, ни шума не услышал. Тишину нарушали только неловкие, но знакомые шорохи — шуршание одежды, что немного его напрягло. В какой-то момент из комнаты донесся тихий голосок. Или не голосок, а стон. Или вовсе не тихий.

Джинджер сразу догадался, что происходит. Он не стал заходить и поплелся вниз, ухмыляясь самому себе и пару раз останавившись в коридоре, чтобы переварить информацию.

— Ну что, идет? — спросила Фам.

На удивление, сегодня она не была столь оптимистична, как обычно. Да и вообще, после смерти Мелы женщина изменилась: стала хладнокровнее, сдержаннее и меньше шутила. Этим она сильно расстраивала Ангелу. Ему нравилось видеть, как его мама улыбается во все зубы, хохочет по пустяковым поводам на весь дом, отчего обычно подскакивали все члены семьи. Однажды Марвел из-за этого даже пролила чай на свою новую белоснежную рубашку. Ей еще повезло, что чай слегка остыл, а то могла бы и обжечься. Тогда бы точно было не до смеха.

— Ну, — протянул Джинджер, отводя взгляд в страхе, что жена магическим образом прочтет его неловкие мысли, — он в процессе.

Фам заторопилась к лестнице, приговаривая:

— До приема всего полчаса, нам еще доехать нужно. Может, мне пойти и…

— Нет! — Джинджер резко остановил ее. — Уверен, он спустится уже через минутку.

Фам неодобрительно взглянула на мужа, вернулась к столу и, взяв чашку остывшего кофе, отпила глоток и слегка поморщилась от его горького вкуса.

— Ужасный кофе! Больше мы его не покупаем. Я все никак не привыкну к жизни в Стокгольме. Здесь столько всего нового, что жителям Гасборна могло только сниться: куча брендовой одежды, обуви, продуктов и других вещичек. Удивительно, что семья Рейдена сюда не перебирается.

— Ну, — Джинджер взял со стола полную чашку чая и перемешал чаинки на дне, чтобы чем-то занять руки, — обычно известные люди прячутся в тихих городишках, а то и вовсе строят свои замки в деревнях.

— А те, что победнее, тянутся в большие города.

Джинджер немного обиженно посмотрелна жену:

— Мы вовсе не бедные. Все у нас с деньгами хорошо, тебе даже работать не приходится.

— В том-то и беда, что мне целыми днями нечего делать.

— О такой жизни все женщины мечтают: не работай, бери да трать деньги мужа!

— Но я — не они, Джин. — Фам поставила чашку на стол и подняла взгляд к потолку. — Ну и что там с твоей минутой? Где он?

В этот момент доски на ступеньках заскрипели — Ангела наконец спускался. Он выглянул из коридора на кухню и с легкой, немного растерянной улыбкой произнес:

— Ну что, идем?

— Что так долго, милый? Что-то случилось? Если чувствуешь себя плохо, можем перенести прием. — Фам мгновенно изменилась в лице: режим заботливой мамочки был активирован. После смерти родной дочери всю свою заботу она выплескивала на неродного сына, и порой Ангела тонул в этой опеке. Вернее, всегда тонул, ибо Фам контролировала если не каждое, то почти каждое его действие в страхе, что он может сломать ноготь или получить ссадину. Именно поэтому на зимние каникулы Ангела еле уговорил отпустить его к Рейдену в родной Гасборн.

«А если авария? Лед скользкий. Тебе обязательно ехать? А, может, не надо? Не вижу в этом смысла. Никуда не денется твой Рейден!» — говорила она.

— Я просто был немного занят. — По взгляду папы Ангела понял: тот что-то знает. Что-то очень нехорошее.

— Ладно, времени нет, все в машину, — велела Фам.

Она понеслась впереди процессии, состоящей из Ангелы и Джинджера, будто сама опаздывала на прием. Когда Фам вышла на улицу с ключами от авто, и раздался сигнал открывающейся машины, Джинджер остановил ничего не подозревающего Ангелу и прошептал ему на ухо:

— В следующий раз, когда решишь посмотреть порнуху, пожалуйста, не включай звук в наушниках на полную, хорошо? До тебя не докричаться.

Ангеле хотелось провалиться сквозь землю или отмотать время на несколько минут назад, когда отец еще не уличил его в постыдном занятии.

Фам посчитала нужным отвести Ангелу к психологу, объяснив это примерно так: «Ты уже большой, и у тебя есть свои секреты, о которых тебе явно неловко говорить».

Было неловко это слышать.

Родителей волновало, что их сын никем не увлечен, когда все его ровесники вовсю встречаются друг с другом.

— У вас есть какие-нибудь жалобы? — Хьюго, грузный усатый психолог, поудобнее расположился в своем кожаном кресле, указав Ангеле на кресло напротив.

Парень едва слышно опустился на сиденье.

— Мне не на что жаловаться.

Мужчина оглядел его с ног до головы через очки в бордовой оправе и вопросительно поднял брови.

— Ваши родители сказали, что вам может быть слегка… одиноко. У вас есть девушка или парень? — Голос психолога звучал так, словно он уже тысячу раз задавал этот вопрос.

— Нет. — При слове «парень» Ангела почувствовал себя неловко.

Психолог смотрел на него пронзительным взглядом, но говорил равнодушным тоном, так что сложно было понять, о чем он думает.

— Вы когда-нибудь имели с кем-либо… физическую близость?

— Н-не-е-т…

— Это заметно.

— К чему такие вопросы?

— Уверяю вас, все это абсолютно естественно. — Психолог откинулся в кресле и бросил на Ангелу тяжелый, полный равнодушия взгляд. — Вы не думали о том, чтобы завести серьезные отношения с кем-то… для опыта? Чтобы испытать всю гамму эмоций, поцелуи, объятия… секс?

— Но это глупо, — разочарованно выдохнул Ангела. — Разве можно начинать отношения ради опыта?

— Испытывать желание завести отношения — это нормально. — Психолог откинулся в кресле. — Так вы будете готовы к полноценным семейным отношениям и их последствиям.

— Но, сэр, — Ангела чувствовал, что вот-вот начнет изливать ему душу, — до сих пор я не начинал отношений по одной лишь причине: что-то подсказывало мне их скорый конец, а такая «любовь» мне не нужна.

— Хотите попасть с первого раза в мишень, как это делали диснеевские принцессы? — Кажется, психолог готов был захохотать, но вместо этого лишь сильнее свел брови. — Извините, молодой человек, но мир мистера Диснея волшебен и абсолютно нереален. В жизни все иначе, и молодость — самое подходящее время для того, чтобы пробовать. В конце концов, вы же представитель мужского рода, так будьте смелее!

До этого момента Ангела четко стоял на своей позиции, учась на горьком опыте своих недалеких друзей: те встречались с людьми, едва узнав их, а потом со слезами на глазах и тяжелым грузом на душе расставались из-за глупостей. Таковы молодость и подростковые ошибки.

Возможно, не будь Ангела таким мягкосердечным и невинным, не бойся он совершать ошибки и накапливать их тяжелую ношу, он бы давно так и поступил. Хотя он был энергичным, компанейским и даже порой совершал безумные поступки, в душе его обитала детская замкнутость и скромность, которая иногда просыпалась и долгое время не могла вновь уснуть.

«Но все-таки это ужасно глупо — встречаться с тем, кого не любишь по-настоящему», — решил про себя Ангела.

Спустя час он, шокированный, вышел в коридор. На него вылили столько информации о взрослой жизни, что при виде родителей просто захотелось уткнуться маме в плечо и заплакать. Потом появится работа, семья, дети, на все это нужны будут деньги… «А-а-а-а-а-а! Я не выживу! Как я со всем этим справлюсь?!»

Ангела мысленно молился, чтобы психолог не поведал родителям его душевные тайны. Молитвы услышаны не были, и Хьюго, очевидно, выложил всю подноготную Ангелы как на духу.

Он, безусловно, боялся трудностей взрослой жизни. Ему и сейчас, подростком, несладко, а потом, казалось Ангеле, появится еще больше ответственности, и времени на собственные интересы просто не останется.

Домой все ехали молча. Сегодня последний день зимних каникул, а завтра — начало новой, не очень радужной жизни. Второй семестр.