Искушение шутника. Психологический триллер

Мика Варбулайнен

Говорят, что деньги не пахнут. А если всё же они имеют запах? Запах плутовства и аферы. Но человек не думает об этом и соглашается на весьма сомнительные предложения, сулящие ему хорошую сумму денег.Данила поступает именно так и в результате оказывается в жутковатом, загадочном месте, покинуть которое, казалось бы, невозможно…

Глава 6

В назначенное время Данила стоял у входа в метро «Политехническая». Он немного нервничал. А вдруг это какая-то подстава? Или розыгрыш? И Матвей Иванович на встречу не придёт, или, может быть, уже пришёл и наблюдает за ним из какого-нибудь укрытия, и посмеивается, а ещё хуже — снимает на телефон, а потом выложит в интернете с троллинским комментарием, типа, посмотрите, как легко разводить всяких лохов.

Данила посмотрел на часы — ровно половина первого. Он поднял глаза и вздрогнул — перед ним с застывшей загадочной улыбкой стоял Матвей Иванович.

— Фу, — сказал Данила, — вы меня напугали! Так тихо подошли, что я даже не заметил.

— Тихо ходить, это моя особенность, — приподняв щегольскую клетчатую кепочку, которая прикрывала его лысеющую голову с вьющимися рыжеватыми волосами, чуть наклонившись вперёд, молвил Матвей Иванович всё с той же странной улыбкой. — Идёмте! — скомандовал он и направился к дверям метро.

— Мы в метро что ли? — удивился Данила.

— Не задавайте лишних вопросов, — не оборачиваясь, ответил мужчина и ускорил шаг.

Они вошли в вестибюль, до закрытия метро оставалось всего девять минут.

Матвей Иванович шёл очень быстро, порой казалось, что он не идёт, а парит над полом, и Данила еле поспевал за ним. Дойдя до турникетов, он резко свернул в бок и направился в сторону стены. Там была еле заметная дверь, рядом с которой, на стене, было нечто, похожее на домофон, с рядом кнопок и цифрами. Он нажал несколько кнопок, и дверь бесшумно откатилась в сторону. Обернувшись, он махнул рукой Даниле, чтоб тот следовал за ним, и шагнул в образовавшийся проём. Данила проследовал за ним.

Они оказались в довольно просторном лифте, стены которого были исписаны какими-то непонятными знаками и схемами. Матвей Иванович нажал кнопку, одну единственную на стене лифта, ярко жёлтую, и лифт стал стремительно двигаться вниз. Потом он достал из кармана лист бумаги, сложенный вчетверо, развернул его и стал сверять рисунок на листе с одной из схем на стене.

Данила, молча, с нескрываемым любопытством, наблюдал за ним, потом не выдержал и спросил:

— Это карта что ли у вас?

— Да, карта, — продолжая сверять рисунок на бумаге со схемой на стене, даже не взглянув на Данилу, ответил Матвей Иванович. Потом он одобрительно чуть кивнул, снова сложил листок по образовавшимся заломам и убрал в карман. После этой манипуляции рисунки на стенах стали блёкнуть и вскоре совсем исчезли. Стены стали обычного грязно-голубоватого цвета, местами протёртые, наверное, от спин, часто прислоняющихся к ним. Так подумал Данила, глядя на стены, и глаза его округлились от удивления, когда рисунки пропали — куда они делись? Он машинально протёр глаза и вновь огляделся по сторонам, а затем посмотрел на своего спутника:

— Что это было? Куда делись рисунки?

Матвей Иванович усмехнулся и пожал плечами:

— Исчезли. Ничего особенного. Чуть-чуть магии и ничего более.

Даниле снова стало не по себе. Куда они едут? И что это за лифт такой, где рисунки со стен исчезают сами собой? И вообще, дёрнул же его чёрт ввязаться в эту авантюру!

При мыслях Данилы о чёрте, Матвей Иванович зацокал странно языком и покачал головой:

— Ну-ну-ну, молодой человек, не надо думать о рогатом. Он тут совсем ни при чём.

Даниле стало совсем нехорошо, даже немного затошнило. Он мысленно продолжал ругать себя самыми последними словами, но ругай-не ругай, а деваться ему сейчас было некуда. Он находился в лифте, довольно быстро несущимся куда-то вниз, рядом с весьма странным человеком, на сомнительное предложение которого он согласился сам, никто силой его к этому не принуждал.

Тошнота усилилась, Данила слегка затуманенным взором посмотрел на Матвея Ивановича и подумал: — «А человек ли он?..»

— Не ломайте голову, Данила Андреич. Сломаете, — улыбнулся вдруг Матвей Иванович. — Я обычный человек, с необычными способностями. Скажем так. Большего вам знать не нужно. А то, что вас тошнит, это не страшно. Скоро пройдёт. С непривычки всех тошнит. От скорости лифта так бывает. Я лично уже привык. Нате-ка вот, — он пошарил в кармане и достал конфету в весёленьком ярком фантике, — леденец поможет, — и он протянул его Даниле.

Данила, будто во сне, протянул руку и взял конфету. Он развернул фантик, хотел бросить его на пол, но Матвей Иванович опять зацокал языком и отрицательно покачал головой:

— Не надо мусорить. Мы в культурной столице всё-таки.

Даниле ничего не оставалось, как сунуть фантик в карман, а конфету положить в рот. Сильный мятный аромат приятно захолодил горло, стало легче дышать, а вскоре, и правда, тошнота прошла. Он благодарно взглянул на Матвея Ивановича, который всё это время, с чуть заметной улыбкой, наблюдал за ним.

— Я же говорил, что всё скоро пройдёт, — сказал он.

В этот момент лифт остановился. Даниле показалось, что до этого прошла целая вечность, на что его спутник довольно заметил:

— Быстро добрались. Без приключений. А то у нас тут всякое бывает. Непредвиденное.

Он не пояснил, что бывает непредвиденное, а Данила спрашивать не стал. Зачем? Он решил просто, как ему и посоветовал Матвей Иванович, не ломать голову, чтобы и впрямь не сломать её, и полностью покорился судьбе.