История Финала. Книга 1. Часть 2

Михаил Алексеевич Черемных

История продолжается. Война началась. Армия Рейха начала вторжение встречая ожесточенное сопротивление. В жизни героев наступает переломный момент. Однако то, что они в итоге узнают и найдут, станет ключом к спасению и правде. Но правда не всегда дает надежду. Среди врагов появился некто очень сильный и опасный. Кто-то, кто страшнее нацистов.

Часть 3

«Безликие убийцы»

Фронт полыхал. Группировки танков перед Минском были взяты в котел и их вывод, был практически невозможен. Сам город уже был захвачен гитлеровцами, которые продолжали свой кровавый геноцид. А на южных рубежах, на Украинском фронте все было так же плохо. К тому же, в войну вступила Румыния. Мамалыжники атаковали Одессу и медленно продвигались в восточном направлении при поддержке сил вермахта.

Группа Блюхера выдвинулась на задание вечером, второго июля. Их местом назначения стала западная Украина. Однако Влад до последнего не знал о причинах столь необходимой операции. Он узнал лишь тогда, когда нужно было уже выдвигаться. По дороге, он все рассказал ребятам. Борясь со свистящим ветром в лицо и шумом от трепа формы, он сказал:

— На захваченных немцами территориях начали действовать партизанские отряды. Они передают радиограммы. В одном из сообщений было что-то непонятное, и оно резко оборвалось.

— Что было в сообщении командир? — Спросил Николай Николаевич.

— Командир партизанского отряда пытался сообщить о некой машине. Он смог лишь написать «большая немецкая машина движется…», и все.

— Нет-нет-нет-нет, я надеюсь это не та огромная и жуткая штука, которая была в Бреслау…! Майор, скажи, что это не оно! Скажи что это не тот металлический великан. — Неожиданно запаниковал Иван, сровняв дистанцию.

— Без паники. Даже если это он, то мы наверняка сможем с ним разобраться, направив все свои резервы…. Наверное.

— Обнадеживающе. — Прокомментировал Павел. — Но если это не та машина, то, что тогда? Других мы не видели.

— Не видели, но они явно есть. Я не думаю, что спецдивизия направила все свои силы на строительство только одной такой машины…

— Смотрите! — Резко перебил Михаил, посмотрев на юг. — Фронт в огне! Там артиллерия работает по нашим. Подсобить бы.

— Успеем еще. — Отведя взгляд на запад, ответил командир. — У нас другое задание. Координаты у нас есть, так что в тыл к противнику.

Да. Как бы ребятам не хотелось помочь солдатам на поле боя, у них были свои, более важные задачи. Нельзя сказать, что их работа более ценная, чем жизни солдат. Все сейчас выполняют свою задачу и исполняют долг перед родиной, защищая ее. Поэтому действия группы не менее важны, чем бои на фронте, учитывая их знания и навыки.

Лес. Это и есть, то место где живут партизаны? У командования есть оперативные карты и сведения местности, поэтому они смогли точно, по словам и описанию партизан определить, где именно, и в каком квадрате, находится их отряд. Если быть точным, то, как раз там, с их отрядом и была потеряна связь.

Блюхер не решался спуститься в густую чащу, будучи уверенным, что если врага не видно на поверхности, то он точно скрывается в укрытии или в засаде. Ребята остановились над нужным местом, паря в воздухе на энергетических полях. Они решили просто понаблюдать за периметром, чтобы узнать, есть ли на территории враг или нет.

Катя, затаив дыхание мотала головой то в одну сторону то в другую, отслеживая каждый шорох в лесной чаще. И вдруг, послышался громкий треск древесины. Он был достаточно далеко, чтобы увидеть причину звука, но пугало больше не это. Перед глазами ребят в северном направлении лес просто ходил ходуном, как будто деревья это высокая трава и в этой траве бегает дикий зверь, который быстро бежит за своей жертвой!

— Командир…! — Не отрывая глаз, сказал Иван, протягивая руку в направлении неспокойных деревьев.

— Вижу-вижу…. Не будем торопиться. Мы не знаем что там…. Пусть шум стихнет. Это нечто должно рано или поздно остановиться. Вот тогда и посмотрим, что же там.

— Ты раньше такого не видел? — Спросила Зина, прыгнув немного повыше. — Может быть, ты бывал на других заводах, где могли строить уникальные боевые машины…?

— Нет. Я понятия не имею что перед нами. Первую машину, которую я увидел, была в Бреслау. Я тогда тоже был весьма удивлен, что они ее строят…. Скажу сразу. Я не был допущен к большинству проектов спецдивизии СС.

— Влад…. Вроде стихло. — Сказала Катя, которая не отвлекалась на разговоры. — Лес замолчал. Думаешь, стоит спускаться вниз…?

— Терпение Кать…. Спустимся прямо здесь и дойдем до места пешком и как можно тише. — Ответил командир сразу всем, указывая под ноги.

— Что если на нас нападет эта штука? Каким оружием ее атаковать? — Спросил Павел. — Мы в лесу еще ни разу не проводили учения…

— Атаковать всем, чем можно. Мы на территории противника. Поэтому, все, что в вас целиться или бежит на вас, все должно быть уничтожено, и неважно какими методами и приемами…. В целом, нужно быть аккуратнее…. Все за мной…

Влад убрал поле из-под ног и с ускорением начал падать вниз ногами, лавируя между деревьями и ветвями. Это был смешанный лес, состоящий из берез и сосен. Он был не густым, но явно старым, так как на земле было много наклоненных и поваленных деревьев поросших мхами и грибами. Так же здесь было много папоротников и влажный воздух, который сразу почувствовали ребята. Им здесь было некомфортно, так как это была настоящая глушь, по которой редко кто ходил. Однако командир, быстро нашел следы пребывания человека. Он увидел тропу, по которой явно шли или даже бежали партизаны. А потом, он обнаружил труп с раздавленной головой.

Командир приказал всем распределиться по местности, когда услышал что где-то в чаще, снова затрещали ветки и толстые стволы деревьев. И вдруг, на весь лес прозвучал пронзительный крик, который резко оборвался.

— Что за хренотень!? — Запаниковал Иван. — Там кого-то убили! Это произошло как раз в тот момент, когда затрещали деревья…!

— Спокойствие…. Партизаны должны быть в той стороне. Если еще есть кто-то живой, то это странно. Судя по тому, что труп сильно изуродован, скорее всего, живых уже не осталось… — Проговорил Влад, осматриваясь вокруг с возвышенности, и оглядевшись, добавил. — Идем. Не торопитесь и сильно не шумите. Смотрите под ноги и желательно, передвигайтесь по создаваемым полям, чтобы вообще не касаться земли…

Группа выдвинулась вперед, к предполагаемому месту, откуда исходил крик и шум. Они двигались быстро, но одновременно аккуратно используя невидимые энергетические поля, как и просил командир. Влад вышел вперед, чтобы не бросать ребят в неизведанное. Он решил, что если он пострадает, то это не так страшно, чем пострадает кто-то из его друзей, учитывая их неспособность к удивительной регенерации.

Вдруг, ребята заметили, как командир засел за кочкой и махает всем пасть на землю и затаиться. Ребята вняли его предупреждению и как только они стали ближе, то тут же приняли лежачее положение. Они по-пластунски подползли к той самой кочке, за которой лежал Влад, и выглянули из-за нее. То, что они там увидели, до чертиков потрясло каждого. Их взору открылась поляна, на которой творилась какая-то кровавая бойня. Повсюду были разбросаны части человеческих тел с ошметками одежды и оружия. Однако нигде не было признаков взрывов или же применения режущего, рубящего оружия. Тела, как будто просто разрывали на куски, непреодолимые силы.

— Что это…?! Что за жесть?! Прямо как в пирамиде…?! — Громким шепотом проговорил Павел, вспоминая аналогичную картину мясорубки.

–…Тс…. Тихо. — Прошептал в ответ Влад, не отрывая глаз от места происшествия. — Ждем…. Мы здесь не одни, это точно. Я чувствую, странный запах. Не понимаю, на что он похож…

— На запах спирта и медикаментов. — Сказала Катя, тоже что-то чувствуя. — Как в больнице. Так же пахнет…

— Да…. Точно. — Согласился Влад, обратив на нее внимание. — Я хотел сказать, что запах как в лаборатории, но этот вариант более правдоподобен…

— Твою мать…! — Стараясь не шуметь, шепнул Павел, увидев человека.

Ребята затихли. Они увидели, как на поляне где валяются разорванные трупы начал ползать еще живой солдат. Скорее всего, это был один из партизан. Он был серьезно ранен. Он полз к дереву, чтобы отползти подальше от этого места, но ему оставалось недолго. Влад запретил кому-либо выходить на помощь этому человеку, так как стоило ему застонать, на крик сразу побежали лесные монстры, снова затрещав ветвями. На звук что-то приближалось и поэтому, каждый затаил дыхание, испытывая страх и готовность к любому развитию событий.

Вдруг, между деревьями с правой стороны, а это с востока, на стон прибежал самый настоящий монстр. Это была далеко не машина, как было сказано в последнем сообщении. Это было существо, большого размера, быстрое и крайне отвратительное.

— Тише-тише. Не шумите. — Совсем шепотом сказал командир, с ужасом наблюдая за невиданным ранее, омерзительным нечто.

Это было живое существо. Скорее чудовище, вышедшее из головы, наверное, самого безумного ужаса. Монстр был смесью ракообразного, паука, скорпиона и человека с толстой хитиновой броней на спине. У него был длинный хвост как у омара. Впереди были короткие хвательные клешни, а под ними человеческие руки с оголенной плотью. Рядом с руками, посередине, был рот с большой головой и зубами как у морского песчаного червя, а на этой голове, виднелись глазницы с синими и пустыми шариками. На конце хвоста было жало, но оно не поднималось вверх как у скорпиона, оно было направлено вниз как у осы или шершня. Казалось бы, что это просто животное, но его покрытые светлой человеческой кожей ноги и нижняя часть хвоста говорила о другом. К тому же, размер этого монстра был очень велик. В длину оно достигало пяти метрам, а в высоту на прижатых лапах полтора метра. Оно издавало щелкающий звук, а иногда и писк.

Нечто набросилось на израненного партизана, а тот в свою очередь, по всем законам страха и ужаса начал истошно кричать, но монстр его быстро утихомирил. Пождав под себя хвост с жалом, тварь пронзила несчастного в области живота. Человек еще какое-то время кряхтел и хлюпал, но вскоре затих и обмяк. Он мертв. Скорее всего, жало вводит в тело некий токсин в огромном количестве, от которого жертва, особенно такая мелкая как обычный человек, просто погибает мгновенно. Однако на этом, творящаяся жесть не закончилась. Чудовище немного отдохнуло и устроилось поудобнее, чтобы потрапезничать своим уловом. Оно держало тело клешнями и медленно, продвигало его ближе к пасти. Там бездыханного, встретили уже человеческие руки, они схватили жертву и направили прямиком на зубы. Вскоре, произошел звук похожий на треск и через пять секунд уже ненужное монстру тело, отлетело от него, но уже без головы. Своими клешнями зверюга решила распотрошить свою жертву и разбросать руки и ноги, да и многое другое по поляне, украсив стволы сосен кишками и другими потрохами. Совершив акт убийства и поедания людской головы, отвратительный и омерзительный монстр, медленно развернулся и пошел в противоположную от группы сторону, перебирая своими лапами.

— Смотрите. — Сказал Влад, указывая на брюшко этого чудовища.

Вот оно что. В основании хвоста было встроенное место под установку маленького энергоносителя, и как раз таки на этом самом месте и был установлен маленький, светящийся блок. Влад немного приподнялся, чтобы увидеть колбочку получше. В этот момент его глаз загорелся, и он сделал короткий, но точный выстрел, на минимальной мощности. Прозвучал лишь звон, когда от металлического крепления оторвался энергоноситель. И в этот момент существо остановилось, будто уснуло.

— Оно шо, померло? — Спросил Николай.

— Нет-нет. Оно, похоже, отрубилось…. Давайте понаблюдаем. Энергоноситель был на этом существе не просто так… — Ответил командир.

— Вот еще смотреть на него! Убить и все, чего мы цацкаемся с ним, оно убило наших партизан, а мы будем смотреть, как оно оживет снова…! — Возмущенно начал скандировать Павел.

— Успокойся. Если тебе страшно, то сиди и не высовывайся…. Я хочу посмотреть, как оно будет себя вести без энергии осколка. Тем более, я не знаю, для чего нужна эта энергия для такого существа.

Ребята продолжали сидеть в укрытии за кочкой покрытой мхом. Они смотрели, как чудовище дышит, но не двигается. Влад одел маску, опасаясь возможного наблюдения со стороны, или прямого наблюдения от лица монстра. Кто знает, а вдруг этот энергоноситель, как бы заставлял существо двигаться, и оно сейчас немощное именно из-за отсутствия энергии?

Вдруг оно начало подергиваться и вскоре медленно подниматься на свои лапы. В этот раз оно было в растерянности. Хвост с жалом был опущен, как будто обездвижен, а клешни мотались по земле. Нечто медленно начало осматриваться и человеческими руками изучать траву и мох под собой. Вскоре оно подползло к дереву и щупало его. Казалось что это нечто, попросту потерялось в лесу и пытается понять свое место положения. Оно стояло к ребятам как бы спиной, и не могло их видеть. В этот момент, Влад встал и сделал шаг вперед.

— Ты что делаешь?! Дурной что-ли совсем?! — Воскликнул Павел.

— Спокойствие. Я один пойду, а вы сидите. Не показываетесь и молчите. — Ответил командир и плавно шагнул вперед.

Наверное, он знает что делает. Монстр в десяти метрах от него и не видит его. Влад специально решил привлечь его внимание и немного пощелкал языком, как будто подзывает к себе собачку. Стоило чудовищу увидеть его, как оно сразу развернулось и отползло назад еще на пять метров. Оно сразу издало громкий писк и щелканье, точно такое же какое издал командир. Оно приняло боевую стойку, опустив хвост под себя, но при этом не нападало. В глазах монстра, читался страх и озабоченность. В ответ нечто пыталось напугать Влада, ударяя по земле клешнями и он, действительно отступил на два шага назад, чтобы немного усмирить тварь, и она успокаивалась.

— Это ее настоящее поведение…. Видите. Она боится. — Тихо проговорил Влад, не поворачивая голову к ребятам, которые внимательно его слушают и наблюдают за происходящим.

— Она? Ты что, уже определил, что это самка, или как…? Я бы советовал убегать пока не поздно. Она вот-вот нападет на тебя…! — Все не унимался паниковать Павел.

— Не мешай мне и не вмешивайся…. Сейчас я кое-что попробую.

Влад сделал обратно, два шага вперед. Существо снова напряглось. Он держал руки немного приподнятыми, чтобы оно видело, его благие намерения. Он сделал еще три шага вперед, минуя растерзанные тела людей. А существо, все сильнее и сильнее отступало назад. И теперь, командир остановился. Он посмотрел на зверя и начал щелкать, будто разговаривая с ним. В этот момент майор начал как-то влиять на животное. Его глаз светился синим светом как во время лечения ран. Монстр начал вести себя немного спокойнее и даже убрал свое жало, выпрямив хитиновый хвост. Оно начало медленно, но осмотрительно двигаться вперед иногда озираясь по сторонам реагируя на любые шорохи.

Щелчок, щелчок и снова щелчок. Влад действительно, будто приманивал существо к себе, даже не обращая внимания на его отвратительные формы и голое мясо. Чудовище издавало все более тихие и спокойные звуки по мере приближения. Майор вытянул руку вперед и расправил пальцы. Он желал дотронуться до этого нечто. Но с какой целью?

Монстр отвел свои клешни, и лапы в стороны, когда был совсем близко к командиру. Оно немного дернулось назад, но потом снова продолжило сближение. В ход пошли изуродованные человеческие руки, которыми существо успешно пользовалось. Оно протянуло руку вперед, расправляя свои кривые и бледные пальцы. И вот, момент прикосновения. Влад смог дотронуться до существа. Оно само позволило это сделать. Оно само подошло к нему чтобы, наверное, поговорить. Кто знаем, может быть, Влад как-то может общаться с животными? Он щелкал языком, так же как это делает монстр, а теперь, это нечто само к нему подошло. Их прикосновение руками длилось несколько секунд, а потом, Влада как током ударило, и он сразу отстранился от монстра. Однако существо не предприняло обоюдных действий. Оно продолжало стоять, уже доверяя человеку.

— Влад. Что происходит…? — Шепотом спросила Катя, немного высовываясь из-за кочки.

Но она сразу же спряталась обратно, когда тварь ее заметила. Она испугалась, но дальнейшей реакции не последовало. Монстр не отреагировал на нее как на враждебную сущность и не атаковал. Что уж говорить, оно даже не испугалось девушки.

— Можете встать, но не подходите ко мне и к ней…. Это все равно не безопасно. — Сказал командир, когда существо обратило свое внимание на ствол дерева и медленно направилось к нему.

Ребята встали на ноги, в полный рост. Монстр на них не отреагировал, вернее, оно посмотрело на них, но не восприняло как угрозу своей безопасности. Дерево и мох, для существа были куда интереснее, чем люди.

— Что произошло? Что ты вообще сделал? Оно безобидное…? — Спросил Михаил, приподнимая руку в направлении существа.

— Не совсем, но нас оно не тронет…. Я видел. Не могу пока сказать что это за зверь. — Сказал командир, наблюдая за мирным передвижением монстра. — У нее есть воспоминания как у человека. Но там сплошные обрывки, будто все было стерто…. Там много боли. Там есть лаборатории и еще…

— Лаборатории? Хочешь сказать, что это существо было создано нацистами…? — Спросил Иван.

— Возможно…. Точнее наверняка, да. Я думаю, энергоноситель был прицеплен к ней не просто так…. Странно. У этого существа, женское начало. Не знаю, как объяснить проще, но она, как будто была женщиной.

— Женщиной…? Погоди. Влад, что ты видел в воспоминаниях у этого существа…? — Спросила Катя.

— Не знаю…. Нужно их еще раз потом проверить. Там были ученые и еще…. Еще какие-то колбы, шприцы и…

Треск, треск! Влад не успел договорить, как вдруг, по лесу снова зазвучали трескучие ветви. Неужели это существо было не единственным?

— В укрытие. — Не поднимая шума, скомандовал Влад и снова спрятался за кочкой.

Освобожденное от энергоносителя существо, насторожилось и начало осматривать округу. Оно приняло боевое положение и приготовилось к нападению. Наверное, оно не было довольно появлением других тварей, у которых есть колба с энергией осколка.

Вдруг, с западного направления появилось еще одно такое же существо. Оно было агрессивно настроено и шумело громче, чем первое. Когда оно прибыло на лесную поляну, стало ясно, что между двумя существами начнется смертный бой. Прибывший монстр действительно имел под брюшком маленький энергоноситель. Сомнений не оставалось, что агрессия этих существ, непосредственно связана с этой энергией.

Внезапно, с севера, явилось еще одно существо. Оно сразу напало на то, что было безобидным. Завязалась битва двух, против одного. Однако пока что, побеждал в этой схватке мирный зверь. Их бойня сопровождалась громкими писками и грохотом, когда их пятиметровые членистоногие тела падали на землю и извивались как тараканы.

Вскоре силы начали медленно покидать мирное существо. Оно сдавало позиции, когда ему откусывали лапы и впивались клешнями в хвост и руки. Влад понимал, что уничтожить нужно всех троих. Конечно, монстр без энергии осколка безобидный, но это только по отношению к Блюхеру и к его ребятам, а в иных случаях, он может быть опасен. Поэтому, пока идет неравная схватка, он приказал группе рассредоточиться и приготовиться к атаке. От Кати требовался беглый огонь, а от остальных прикрытие.

Место схватки взято в кольцо. Теперь остается лишь обстрелять всех трех зверюг, но вот только, первого как-то жалко. И все же, это нужно сделать и уничтожить всех, как бы этого не хотелось.

— Беглый огонь!!! — Громко прокричал Влад, сразу сделав первый выстрел.

Взрыв и громкий писк! Твари почувствовали боль куда более сильную, чем просто удары друг друга. Катя тоже начала стрелять преимущественно в тех монстров, которые напали на первого. Под таким огнем у этих зверей не оставалось шансов на выживание. Двое из них пали и еще продолжали дергаться как ужаленные червяки, а вот третий, решил напасть на командира. Он увидел его и красную маску своими синими глазами и побежал на своих быстрых лапах в его сторону как можно быстрее. Влад понял, что нужно выстрелить, как следует, либо отступить. И вдруг, монстр сделал прыжок в его сторону. Командир сосредоточился и выстрелил лучом большей силы, из-за чего на теле существа образовалась огромная дыра. Однако теперь оно падало прямо на него, а когда упало, было не совсем ясно, успел ли командир отпрыгнуть в сторону.

Все стихло. Первое существо еще пыталось дышать лежа на своем панцире лапами к верху, а вот третье, напавшее на командира, лежало там, где он стоял. Разуметься, ребята сразу побежали к нему.

— Все в порядке…. Я живой. — Прозвучал голос Блюхера.

Его не было видно, но вскоре он поднялся на ноги рядом с монстром. Он ушел от него и медленно подошел к той первой, что еще была живой, и медленно умирала. На кителе командира была кровь, но похоже, что не его, так как ранений на теле не было. Он подошел к монстру максимально близко и взялся своей рукой за одну из лап, не смотря на всю омерзительность. Еще пару секунд и существо перестало дышать. Оно испустило последний дух и покинуло этот мир, чувствуя боль и страдание.

— Не могу сказать, что мне его жалко. — Проговорил Павел глядя на разорванные человеческие тела, лежащие на моховой подушке. — Эти твари убивали людей. Увижу еще одного, сразу убью…

— Да, но…. Стоит понимать, что управляли этими существами как раз таки люди. Ты ведь заметил что на агрессивных особях, были надеты энергоносители…? — Спросил командир не глядя на Пашу.

— Видел. Но это не дает им права существовать. Они все равно враждебны. Хватит защищать всех кого можно командир…

— Я не защищаю. Я лишь говорю о справедливости. Не тебе меня учить…. К тому же. Ты ведь не знаешь, что я видел в голове этого монстра.

— Да какая разница! Они нас убивают…!

— Прекратите оба…! — Вмешалась в перепалку Катя. — Достали уже! Чего ты Паш взъелся? Сказано же тебе, что эти твари были под контролем нацистов…. Это ведь все Erhaben, да Влад…?

— Больше некому…. Я смогу точно сказать, если еще раз просмотрю воспоминание этого существа…. И еще. У меня есть одно страшное предположение. Мне кажется, что оно раньше, действительно было человеком.

— Вот это нечто, человеком!? — Снова громко спросил Павел.

— Да. Представь себе…. Так, ладно. Не будем здесь задерживаться. Нужно быстро изучить анатомию этого существа. — Сказал командир и полез прямо на монстра, который лежит на спине. — Зина! Дай мне чистые банки. Я хочу собрать материал для Совикова. Думаю, стоит набрать немного крови, плоти и яда из жала.

–…Эмм…. Конечно, сейчас… — Немного затупив, ответила Зина и полезла в свою медицинскую сумку за колбами и баночками. — Вот…. Я могу помочь чем-нибудь…?

— Да, давай. Мне нужно чтобы ты сцедила немного крови, пока я соберу яд из жала…. Да и еще. Миша, помоги ей…

— Командир… — Сказал Николай, стоя над уцелевшим туловищем одного из партизан. — А что делать с погибшими? Закапывать их я не знаю как…. Тут просто фарш, а не тела…

— Соберите их документы, если они уцелели Николай Николаевич. Найдите хоть что-нибудь, чтобы внести их имена в списки погибших.

— Понял командир…. Ванька. Ну, ка, подсоби мне. — Сказал Николай, призвав на помощь Ивана.

Влад отрезал от мертвого чудовища небольшой кусок плоти и паковал его в банку. После, он слез с него и подошел к хвостовой части, где было жало. Он попытался поднять его, но хвост оказался тяжеловат. Нужно помочь.

— Паш, помоги…. Нужно сцедить яд.

Павел спешно подошел к командиру и получил от него банку. В это время Влад поднял противный на ощупь хитиновый хвост жалом к верху, чтобы было удобнее с ним работать.

— А как…? — Спросил Паша.

— Там под жалом есть что-то похожее на клапан. Нужно одеть банку на жало и горлышком аккуратно надавить на эту штуку…. Только на себя не попади этой жидкостью. Осторожнее.

Павел сделал все, так как сказал Влад. Он надавил на область под жалом, как бы под крюком и с конца медленно полилось пахучее вещество. Оно имело голубоватый цвет, и было мутным как самогон. Когда набралась половина небольшой, полулитровой баночки, можно было остановиться.

— Фу-у. Оно воняет.

— Не вдыхай. Вдруг оно имеет токсичные пары. — Предупредил командир Павла и тот сразу закрыл баночку как следует. — Так. И еще…. Ваня! Сделай фотографии этого существа с разных ракурсов. Это для отчета…

Прекрасная работа. Группа на этом задании не только уничтожила монстров, но и собрала все важные биологические материалы. Однако все было не так гладко. Партизаны были убиты. Конечно же, это не все кто стал партизанить в лесах, но раз здесь стали бегать такие твари, то это очень обнадеживает остальных лесных воинов. И ладно бы это были солдаты вермахта, или бойцы спецдивизии СС. Дак ведь нет, это отвратительные и в несколько раз опасные чудовища.

Влад прошелся по месту событий и собрал все три энергоносителя, которые были одеты на брюшной полости этих существ. Он не сомневался, что именно спецдивизия виновна в создании этих тварей. Другого варианта нет. Больше попросту некому. К тому же, на примете у Блюхера был один человек, который мог создавать таких монстров.

Вот и все. Теперь группе пора домой с не самыми приятными вестями. Владу необходимо помыться от крови и изучить собрание образцы. После этого задания, ребята поутихли с желанием отправляться в лес на оккупированной территории. Вдруг, там есть еще несколько таких чудовищ. И будет куда хуже, если их там целый рой.

По дороге домой, Влад решил рассказать кое-какие свои догадки и наблюдения. Многое ему показалось странным и требующим разбирательств.

— Зина меня больше поймет, чем остальные, так как она с медициной и биологией знакома больше чем все…. Вот что я уже сейчас могу подметить. Эти существа, точно не насекомые или ракообразные. Оно, несомненно, выглядят как членистоногое, но у них есть человеческие руки и мозги, пусть не такие как у человека. В теле этих тварей течет кровь, что совершенно не свойственно для ракообразных у которых вместо крови по телу течет гемолимфа. У них есть яд в жале и непосредственно само жало. Это более близко к скорпионам, но и те, тоже насекомые.

— Если это действительно в прошлом человек, то, что могло с ним произойти? Тело не может принять такие трансформации. Это антинаучно. — Высказалась Зина по этому поводу.

— Я понимаю и сам это знаю. Но поверь. У нацистов на попечении есть один ученый, который плевал на официальную науку. Мой отец знал о нем, но никогда с ним не общался.

— Значит нужно найти этого ученого, или хотя бы выведать информацию о нем. А лучше узнать, где таких монстров создают. — Предложила Катя.

— Согласен. Но пока на базу. Мне бы отмыться, а то эта тварь упала прямо на меня…. Ненавижу когда на мне кровь…

Глава 20

«Не болтай»

Ох, как сильно досталось Хартману, когда он, Эрнеста и Эрвин вместе с остатками своих групп вернулись в Бреслау. Харти получил по полной, так как именно он был ответственным за проведение операции в Бресте. Однако слов о лишении его звания, даже не было. Всего лишь громко пошумели и бросили. Генерал Кронберг хотел применить хоть какое-то наказание для командиров, но он не успел. В разговор вмешался загадочный персонаж в капюшоне и мантии, тот самый наставник дивизии. Этот господин решил, что проведенная операция была закончена, пусть она и не успешна, но в результате кровавой бойни, удалось получить массу информации о силе и способностях красного демона. Он не хвалил ребят, но сказал, что их сведения оказались полезными для дальнейших действий сил СС. Он предложил отправить группы в Берлин на недельную реабилитацию и подготовку новых кандидатов, чтобы в следующий раз, бойцы были более подготовлены и натренированы. Генерал безоговорочно согласился с мнением наставника, находясь под влиянием его авторитета. И поэтому, временным пунктом размещения спецгрупп, стал Берлин.

Ради соблюдения всех выше перечисленных обязательств, генерал Густав Кронберг отправился вместе с командирами. Он посчитал, что нужно лично заняться тщательной подготовкой бойцов опираясь на полученные данные о силе и превосходстве противника.

Поездкой в Берлин, не мог не воспользоваться Эрвин. Он еще после Бреста загорелся желанием изучить дело профессора Циммерманна и опровергнуть слова демона, ну или подтвердить, что ему совсем не хотелось. Однако этот вопрос ему, вскоре пришлось отложить, ведь шестого июля, пришла зашифрованная радиограмма от Вальтера Борга.

— От него долго не было вестей. Он там что, с русскими девушками развлекается, пока мы тут льем кровь и пот за великий Рейх…? — Раздраженно спросил Хартман, сидя на стуле и разминая ладони пружинным тренажером.

— Уймись уже…. Погибших не вернешь. — Сказал Эрвин, работая над шифровкой сидя за тем же столом. — Судя по первым строчкам, Вальтер знает о нашем провале в Бресте. Интересно откуда…?

— Красный демон нашептал…. Какая разница. Он там прохлаждается. Наверняка он раздобыл себе звание какого-нибудь политрука и сидит спокойно в кабинетике и попивает чай. Подумаешь…

— Он хотя бы успешно выполняет свою работу. — Вмешалась Эрнеста, зайдя в комнату полностью промокши от пота. — А мы облажались как детишки…. Кто же знал, что демон окажется настолько опасным. Еще и эта девчонка в белой маске. Она даже не напрягалась когда дралась со мной. Нам нужно больше тренироваться, чтобы быть им равными…. И все же. Они нас не убили…. Почему…? Как думаешь Харти….?

Эрнеста ехидно проговорила свой вопрос, снимая серый китель. Под формой была промокшая рубашка, а под ней майка с изображением орла со свастикой в центе. Она немного потрепала волосы, чтобы они подсохли, а после, тяжело плюхнулась в кресло в уголке.

От действий девушки Хартман и Эрвин оказались под гипнозом. Они смотрели на нее, пока она не посмотрела на них в ответ. Их глаза сразу упали в пол, а Харти демонстративно кашлянул, чтобы не выказывать соблазна. Она ему нравилась и это, было видно. Но вот чтобы обратить на себя внимание девушки аристократки, требуется иметь более скромный характер, и как минимум, чистое прошлое, чего не скажешь о Харти. Пусть он и не любитель насилия и уж тем более полового насилия, но в условиях всеобщего безумия, приходиться вертеться, как только возможно. Именно из-за уступчивости, Эрнеста и презирала Кронберга младшего.

— Правильно Харти. Отвернись и не смотри на меня. — Даже немного озлоблено сказала Эрнеста в адрес Хартмана. — Только достойный мужчина имеет право любоваться моим телом. Ты пока не дорос до такого уровня. И ты прекрасно знаешь, какой парень сейчас меня восхищает больше всех.

— Да. Вот только он на тебя даже не смотрит. Умчался от тебя к большевикам и сидит там курит…. Ты как парень, а он девчонка. Ты пытаешься затащить его в постель, а не наоборот. — Недовольно проговорил Хартман даже не глядя на свою собеседницу. — Он с тобой поиграет, и ты запомнишь это соитие на всю жизнь. Но жить он с тобой не станет. Он одиночка…. Женитьба, не в его стиле и не в его привилегиях.

— Да что ты вообще знаешь о нем?! Он интересен девушкам не только из-за внешности. Он очень хороший и добрый…. В отличие от тебя, он еще и справедливый. Я ведь помню его действия во Франции…

— Так друзья, хватить ссориться. Я расшифровал его послание. — Сказал Эрвин, сразу же поднявшись со стула с листком бумаги.

— Ну и…. Что там? — Спросила Эрнеста, ожидая пока тот сообразит.

Эрвин встал у окна, чтобы солнечный свет озарил бумагу. Он прищурился и был готов зачитать весьма крупный текст.

— И так, Вальтер передал следующее: «Ужасный, вопиющий кошмар. Друзья, как вы могли?! Я не ожидал, что начнется война. И это лишь верхушка айсберга. Этнические чистки и убийства евреев, цыган, украинцев, белорусов и русских! Вы с ума сошли там все?! Еще и вы сами! Недавно я узнал, что больше двадцати бойцов наших спецгрупп погибли в районе Бреста. Я ждал ответа, на счет вас. Вдруг среди погибших были командиры. Узнал, что нет. Рассказывают, что советская спецгруппа упустила вас, и вы ушли обратно через границу, но вы понесли тяжелые потери…. Зачем вы полезли?! Я же предупреждал, что демонов стало больше. Я же говорил, чтобы вы не лезли на рожон. Против вас была применена лишь малая сила. Демоны опасны. Прошу вас друзья… берегите себя. Не рискуйте…. Данных больше нет. Здесь сейчас хаос и всеобщая мобилизация…. Я стараюсь не светиться…»

— Посмотрите ка, какой благородный…

— Закрой рот Хартман. — Тихо и грубо рявкнула Эрнеста.

— И ведь, правда. Он нас предупреждал, чтобы мы были осмотрительнее. В Бресте была капкан, и мы в него попались. — Добавил Эрвин, поддерживая девушку. — Мы облажались.

— Хорошо, допустим. Тогда что ты предлагаешь? Мы сейчас не в состоянии быстро подготовить силы для новой атаки. На тренировку новых бойцов уйдут недели, если не месяцы. — Размахивая рукой, говорил Хартман. — Нам нужна стратегия и совместная работа со всеми силами дивизии, в том числе и с механизированными частями…

— Верно. Нужно кооперироваться. — Поддержал Эрвин. — Но сначала, я хочу определиться, кто лжет, а кто говорит истину. Мне нужно найти дело профессора Циммерманна.

— Что ты прилип к этому бреду гадкого демона? Он враг и этим все сказано. Нужно бить его и уничтожать, а не разбираться с ним, кто прав, а кто виноват. Уймись уже Эрвин…

— Не-е-е-т Харти, нет…. Я не отступлю. Я все узнаю…. Просто. Просто, что если он нам не враг. У него ведь не было задачи нас убить так? Он нас просто отпустил и все…. Отпустил, чтобы я узнал для себя правду.

— Дурак ты Эрвин. — С улыбкой сказал Харти. — Он тебя вокруг пальца водит, а ты и рад…. Ну найдешь ты правду. Найдешь подтверждение его слов. А что дальше…? Кто тебе поверит…?

— Вы поверите. Вы мои друзья, и вы поверите…. Хотя бы, я буду не один, кто знает правду. Если я найду все что мне нужно, пообещайте, что не бросите меня и не воспротивитесь правде…

— Я обещаю. — Ответила Эрнеста. — Если конечно ты найдешь свою истину. Обещаю, что останусь на твоей стороне.

Эрвин доверчиво улыбнулся в ответ своим друзьям, между которыми уже давно происходит спор. Но, не смотря на все за и против, молодой командир все равно направился в закрытый архив, где и хранится копия дела об убийстве профессора Аддлера Циммерманна. Разумеется, ему пришлось изрядно попотеть, чтобы попасть туда и особенно, найти проводника, чтобы достать именно тот документ, который и нужен Эрвину. И уже там, в мрачных и звонких коридорах подземного хранилища, он нашел то, что так хотел найти.

8 июля 1941 года. Лаборатория Совикова.

— Жесть. Просто ужас ребятки. — Повторял доктор, изучая полученные биологические материалы под микроскопом. — Это человеческие кровяные тельца, а хитиновая броня, дак это вообще, что-то среднее между костью и ногтем. Обалдеть…

— То есть, это действительно раньше было человеком? Влад говорил, что он увидел воспоминания этого существа, будто оно что-то видело и у него есть мозг. — Сообщила Катя, будучи сильно заинтересованной в работе.

— Мозг? Да, скорее всего…. Если Влад видел что-то, то нужно знать что. Где он сейчас…?

— Мы его сегодня еще не видели. — Ответила Катя. — Я сама подняла ребят. Он не пришел когда был подъем.

— Интересно…. Что ж. Тогда его нужно найти. У нас остается последняя улика и тогда, я точно скажу, человек это был, или нет…. И ведь поразительно. Все указывает на то, что это была женщина…. Ее руки на фото…

–… Я-я…. Я пойду, найду командира. — Сказала Катя, с отвращением взглянув на сделанное фото.

Совиков лишь кивнул в ответ на это предложение и с азартом продолжил проводить эксперименты. Катя посмотрела на Зину, которая сидя за столом что-то пишет и дабы не отвлекать ее, быстро пошла на поиски своего командира. Она решила зайти и проверить, нет ли его в кабинете, оставив своей основной целью его личные покои, где она однажды уже бывала. И действительно, в своем кабинете майора не было. Оставалось только одно место, именно туда и была дорога.

Стук в дверь. Катя решила, что не стоит врываться без спроса, но ответа на ее удары костяшками не последовало. Она медленно опустила металлическую ручку двери и толкнула ее. Тяжелая и массивная створа подалась вперед, открыв доступ в помещение. Когда Катя прошла внутрь, то увидела полный порядок и заправленную кровать. Общий свет был выключен, и горела лишь настольная лампа с зеленым абажуром. Как раз таки за письменным столом и сидел Влад. Он даже не обратил внимания на вторжение в его личное пространство и понял что не один, только когда сделал вдох. Посторонний, но приятный запах заставил его повернуть голову и обратить внимание на гостью. Впрочем, ей он был даже рад. Однако ей, его лицо показалось испуганным и замученным, будто он снова не спал две недели, или даже месяц.

— Влад. С тобой все хорошо…? Тебя сегодня не было утром…

— Да, все нормально…. Вернее, не совсем. — Ответил командир, тяжело вздохнув и проведя ладонями по лицу.

— Это из-за воспоминаний того существа, да…?

Катя аккуратно подошла и спросила, медленно проведя ладонью по спине Блюхера и положив ее на плечо. Она наклонилась к нему ближе, чтобы подарить немного нежности. Но на столе она увидела два очень плохих рисунка. На одном было лицо женщины, а на втором мужчина. Оба изображения были много раз перерисованы и вновь стерты до крупных шероховатостей на бумаге, но в и итоге, они были испорчены.

— Кого ты пытаешься нарисовать…? — Встревожено спросила Катя.

— Не знаю. — Ответил Влад, постукивая кончиками пальцев по столу и потирая подбородок. — Это из воспоминаний. Не понимаю, кто это…. Я, попытался нарисовать, но каждый раз, все плывет. Еще есть голос этого мужчины, но я не узнаю его. Наверное, я его и не знаю вовсе.

–… Ну, судя по всему, это ученый, раз на нем белый халат. А вот женщина…. Кто она? Ты не знаешь…?

— Нет Кать. Но предполагаю что это, именно она. Эта женщина, и была тем отвратительным зверем…. Знать бы, что они с ней сделали…?

— Слушай…. А что, если показать это воспоминание Совикову? Он ведь раньше знал много немецких ученых, когда шла совместная работа над проектом «Ядро».

— Нет-нет-нет, ты чего. — Замотав головой, ответил Влад, развернувшись лицом к Кате. — Нельзя…. У нашего доктора мозги потекут, и кровь из носа пойдет…. Он ведь обычный человек. Был бы он чувствительный к энергии, как ты или кто-то из ребят, то да, но не он…. Раньше. Уже давно, мы проводили эти эксперименты. У него тогда неделю голова болела и глаза были красные…. Это все равно, что сотрясение.

— Может все-таки спросить у него?

— Он согласиться…. Можно не сомневаться. Он готов хоть когда взаимодействовать с энергией осколка. Тем более, если это погружение в мозговую симуляцию, то он будет точно не против этого…. Просто. У него ведь снова мозги будут не на месте.

— Но ведь, с ума он не сойдет, верно?

— Нет, не сойдет. Просто ему будет плохо. Очень плохо…

— Может все-таки обратиться к нему. Я ведь могу помочь… — Сказала Катя, нежно помяв плечо командира.

Влад почувствовал прикосновения и опустил глаза к ее руке. Он проглотил комок в горле и решительно ответил: — Ладно…. Пошли. Но я против этого. Мне нужен здоровый ученый, а не больной старик…. Надеюсь, что твое присутствие в симуляции немного перебросит воздействие энергии на тебя. — Ответил командир, и медленно поднялся со стула, и вышел из-за стола, убрав все бумаги и карандаши.

Катя была довольна тем, что смогла убедить Влада пойти с ней. Но скорее всего она больше радовалась тому, что могла легко и близко прикасаться к нему. Это было ненавязчивое движение и легкий контакт, однако уже сейчас он казался близким и по-простому обыденным, словно так и должно быть, как бы по-дружески. И все же, общие чувства были совсем не такими как у друзей, ведь друзья не смущаются объятиям и прикосновениям.

Покинув потаенные апартаменты, командир и его заместитель, стремительно двигались в лабораторию на встречу с доктором. В это время, Совиков проводил опыт на крысах, проверяя, насколько сильный и токсичный яд, у уничтоженного в лесу существа.

— Виктор Семенович, вы снова перешли на своих подопытных крыс? Не думал, что вы будите, как и раньше убивать животных… — Начал говорить Влад, обращаясь к доктору, еще на подходе к нему.

— Что поделать…. Я для того и держу в лаборатории крыс, чтобы проводить на них эксперименты…. А что? Ты хочешь, чтобы я проводил их на живых людях…? Как. Как это делал раньше доктор Абехт…?

— Абехт…? Это не тот, который пытался превратить ребенка в старика?

— Да-да, именно он. У него с юности нездоровая тяга к насилию над детьми. Не знаю, с чем это было связано, может его, раздражал младенец…? Не важно. Его уже давно не видно…. Кстати. На счет яда. Он не такой уж и сильный, но в большой концентрации убьет человека. Его задача парализовать, а не убивать жертву.

— Понятно доктор, но мы здесь по другому поводу. Я…

— Мы хотим предложить мозговую симуляцию… — Резко перебила командира Катя. — Вы раньше уже проводили этот эксперимент. Влад так казал.

— Эмм… — Немного прогрузился Совиков. — Влад, а это нормально, что она тебя перебивает? Ты даже не возмущен…. Я бы этого так не оставил. Хотя знаешь. Я только сейчас понял, о чем вы мне сказали, и злиться не хочу…

–… Перебила… — Отведя взгляд в сторону, сказал Влад. — Об этом я с ней сам поговорю. Основную суть вы все равно услышали…

— Да-да-да-да-да-да, я внимательно слушаю. — С искрами в глазах засуетился ученый. — Какова же причина столь неожиданного хода…?

— Воспоминание…. То самое воспоминание. Первое существо, которое мы обнаружили и обезвредили. Оно было человеком, и ее воспоминания сейчас в моей голове…. Дак вот. Я хотел показать вам это воспоминание.

— А есть причина…? Там что-то интересное? Хотя, что я спрашиваю, наверняка там что-то интересное…

— Там есть один человек, в белом халате, ученый. Он очень плохо изображен. Очень мутно и смазано. Но его голос очень четкий и ясный. Он что-то говорит о некой инъекции. Я думал, что вы могли бы узнать его, а может, и нет. Хотя бы попытаться…

— Я согласен… — Быстро, без вопросов, ответил Совиков.

— Вот так сразу? Даже водки перед этим не тяпните? — Спросил Влад, приподнимая подбородок глядя свысока.

— Нет-нет. Я готов…. Как говориться. Начнем без прелюдий…?

— Погодите. Катя нам поможет. — Не торопясь сообщил Влад.

— Поможет…? А…! Я понял! Она будет в качестве ассистента, чтобы часть переправляемой энергии уходила ей, да?

— Именно так…. Зина! — Громко крикнул командир, позвав к себе Зинаиду, которая как раз была в лаборатории и записывала наблюдения. — Принеси мокрые тряпки и вату. А да, еще принеси мед аптечку! Она нам пригодиться.

— Что, думаешь, что мне все же станет плохо? — Спросил Совиков.

— Думаю да. Лучше перестраховаться…. Так. Пойдемте, присядем. Лучше во время симуляции сидеть или даже лежать, так как в конце можно упасть и повредить что-нибудь. — Направившись к белому столу, сказал Влад.

За большим медицинским столом было всего два стула, но это не проблема и Влад, быстро нашел себе третий. И так, Катя, Влад и Виктор Совиков, сели друг напротив друга в треугольник. Доктор был одновременно в нетерпении, но в то же время и стрессе, ведь он помнил каково это, когда у тебя кипят мозги, превращаясь в кисель. В отличие от ребят, Совиков не был чувствительным к энергии осколка, поэтому его организм не мог переносить воздействие этой силы. Пусть она его и не могла убить как живой организм, но постороннее воздействие калечило его нервные клети и возникали аномалии в мозгу и на нервных окончаниях. Доктор так же сказал что из-за симуляции, он часто видел то, чего не должен был видеть. Например, он говорил, что видел доктора Блюхера, когда отходил от первого эксперимента. И все бы ладно, глюк в мозгах, но это не все. Ему тогда многое снилось, и он много кого видел. Позже все прошло, но он все равно потрясывается, понимая, что может увидеть всех нежеланных людей, снова, в своих снах.

Ребята дождались Зину с аптечкой и влажными тряпками. Доктор был всегда готов и уже устроился на стуле поудобнее, чтобы не упасть с него. И вот, без лишних слов и вопросов, Влад протянул руки ко лбам двух своих друзей. Он аккуратно поправил волосы Катя и приложил ладонь к ее лбу. Совиков снял очки и даже закрыл глаза, когда почувствовал кожей теплою ладонь Блюхера. Влад медленно пропустил пальцы прямо в волосы обоих и сказал:

— Начинаем…

Все трое закрыли глаза, и как только командир произнес свою команду к старту, Совиков даже немного дернулся. Однако дернулся он не от того что испугался, а потому, что процесс погружения в симуляцию резко начался. Его немного потрясывало, словно через его тело и голову проходят электрические разряды, которые больше пытают его, чем помогают.

А тем временем в самой симуляции, доктор уже падал с неба вниз. Рядом с ним была Катя и тоже падала, но ее выражение лица было более спокойным, чем у доктора. Он с испугом посмотрел на нее и ему тут же, стало легче, раз по ее лицу ясно, что все под контролем.

— Как самочувствие доктор…? — Спросила Катя, падая рядом с ним.

— Да вроде все хорошо! Но вот, такое чувство, что я в туалет резко захотел! Жутковато мне…!

— Спокойно доктор… — Прозвучал голос Блюхера и тут же, ребята очутились в светлой, белой комнате пройдя через световую вспышку.

Они вдвоем стояли на полу, ощущая естественную тяжесть своего тела, но Влада рядом с ними не было. Совиков осмотрелся вокруг и увидел лишь один единственный письменный стол в самом центре комнаты. Он неторопливо направился к нему, но на его поверхности ничего не было, лишь белое окрашенное дерево и драповая поверхность.

— Сейчас, пока, ничего не происходит. — Снова сказал Влад откуда-то с эхом. — Это переход, между воспоминаниями. Он для того, чтобы ваши мозги не напрягались…. В присутствии Кати, мы снизим эффект на нервные клетки.

После этих слов, Блюхер появился перед письменным столом. Совиков и Катя сразу обратили на него внимание, ведь посмотреть было на что. Он предстал перед ними в белом одеянии. Это был белый китель с карманами на груди, на рукавах и в нижней части. В целом, точно такой же китель, как и у всех ребят, только белоснежный как снег на солнце. Удивлению не было предела и от того, что белым было абсолютно все, ремень, брюки, сапоги, рубашка под кителем и даже волосы. Именно волосы, при близком рассмотрении вызывали наибольшее количество вопросов.

— Красиво нарядился. Прямо как в твои тринадцать лет на параде в честь Великой Октябрьской революции. — С улыбкой сказал Совиков.

— Я не специально. В этом месте я всегда выгляжу так…. Не знаю почему, но именно здесь, я не могу контролировать свой внешний вид. — Ответил Влад и, обойдя стол, подошел к доктору и Кате.

— Это…. Это очень красиво. — Сказала завороженная Катя. — Белый тебе очень к лицу…. Ты, наверное, ангел…? Я помню, когда-то видела в книге изображение ангелов…. И твои волосы…

— Не думаю, что ангелы участвуют в людских войнах. — Ответил командир, даже легонько улыбнувшись.

— Волосы-волосы…. Вот поэтому я и говорил, что вы очень похожи, в физиологическом понимании. — Сказал Совиков, встав между молодыми. — Раньше у твоего командира тоже была такая же ситуация с белением волос. Но, со временем, они как-то резко снова стали темными…. Не расскажешь, а Влад? Как ты снова вернул прежний цвет? Может, я чего-то не знаю, и ты красишь свою шевелюру? Ведь они потемнели так быстро…

— Мы могли бы поговорить об этом в другое время. Напоминаю, что мы в симуляции…. Приготовьтесь доктор. — Сказал майор в белом, и отошел к письменному столу, разместившись прямо за ним.

— Скажи хоть, к чему готовиться? Насколько там все страшно и непонятно…? — Спросил доктор.

— Там все непонятно. Это воспоминание как кошмарный сон. Поэтому, будьте готовы к самому противному и мерзкому…. Готовы…?

Влад положил руки на стол. Катя и Совиков напряженно встали перед ним и приготовились, а к чему? Сами толком не знали.

Вдруг, выстрелы! Шум, град бомб! Крики людей и очередь из автомата! Все трое наблюдали, как бы от лица той самой женщины. После взрывов и выстрелов, все стихло, и начали звучать голоса немецких солдат с далеким и протяжным эхом, а их образы, были то мутными, то снова более или менее четкими. Они говорили:

— Штандартенфюрер просил ее, да? Не помню, о ком он говорил точно.

— Да, точно она…. Наверное. Ой, не томи, бери ее и пошли! Какая разница, эти евреи все на одно лицо…! — Ответил второй солдат.

Похоже, эта женщина была еврейка и попала в концентрационный лагерь. Скорее всего, она жила в Польше, ведь по обстановке, во время бомбежки, все было похоже на европейский город. Ребята видели обрывистые и перепрыгивающие вперед кадры как ее ведут по коридору и отчетливо слышен стук подошв. После, было лишь молчание и звук звенящих ременных блях, как будто ее пристегивают к стулу или креслу каталке. Ее зрение, то мутнеет, то становиться более отчетливым. Она видит перед собой кафельную плитку, которой обшита стена и пол. Вдруг слышится звон металлических, хирургических инструментов, которые ударяются о нержавеющий латок. И вот, крик! Женщина кричит, когда с ней что-то делают, применяя инструменты. Она слышит звук рассеченной плоти и щелканье пинцетов. Через несколько секунд она видит, как ее везут в другое, более темное помещение. Ее зрение стало еще хуже, из-за красноты и тяжелого сердцебиения. Перед ней появляются двое людей в халатах, один из которых уже взрослый мужчина, а второй молодой человек.

— Сколько мне нужно раз повторить, что я не собираюсь работать с людьми как с подопытными кроликами…? — Спросил взрослый ученый.

Женщина поднимает глаза, и ее взгляд прикован к этому человеку. Он кажется ей безобидным, ведь он не желает с ней ничего делать, и возмущен тем, что она сейчас здесь. Однако к нему подходит другой мужчина в серой немецкой форме и говорит:

— Доктор. Ваша работа не в том чтобы задавать вопросы и возмущаться. Ваша работа делать для нас живые боевые машины. Вы достигли определенных успехов. Я думаю, вы не хотите, чтобы вся ваша работа резко превратилась в пытку…? Ведь не хотите…?

— Нет…. Не-нет, не хочу. — Ответил ученый.

— Вот и хорошо. У вас еще шесть таких подопытных. Так что…. Все в ваших руках. Работайте мой друг, работайте…. Идет война, и поэтому, вы должны работать куда усерднее, и не задавать лишних вопросов.

Военный в форме ушел. Неизвестный немецкий ученый очень печально вздохнул и опустил руки. Он посмотрел в лицо подопытной женщины и на выдохе сказал, обратившись ко второму, молодому ученому:

— Придется марать руки. И во что мы ввязались…? Карл, беги в центральную лабораторию. Нам нужна последняя инъекция, уровень три…

Молодой человек незамедлительно ринулся в указанное ученым место. А сам доктор, встал перед женщиной и пока никто его не слышит и не видит, опустив голову, тихо и печально начал говорить:

— Прости. Я не могу ничего поделать. Я человек подневольный. Я не хотел этого…. Инъекция, она медленно тебя убьет. Больно…. Больно будет. Но потом, все забудется и исчезнет…. Я виноват. Это я придумал его….

Через минуту, когда ученый закончил свое откровение, в комнату пришел молодой человек с металлическим футляром в руках. Он открыл его, и доктор вытащил оттуда большой шприц с красноватой жидкостью как вода с кровью. Наверное, это и была некая инъекция. Он зашел женщине за спину, после чего произошел укол, скорее всего в шею, или спину. После инъекции женщина начала засыпать, а ее сердцебиение резко усилилось. Однако то, что было с ней дальше, могло свести с ума. Она была в темном контейнере, а он стоял в большой комнате, покрытой кафелем. Она кричала и как будто металась по контейнеру, а ее зрение, медленно становилось лучше и в итоге оно стало прекрасным, но черно-белым. Вскоре ее начали посещать галлюцинации, и она видела свое отражение в молодости и в последние годы. С возрастом ее зрение ухудшалось, но теперь оно стало идеальным. Однако последнее, что она увидела, свое ужасное тело и на этом все.

Яркий свет начал окутывать воспоминание и в этот момент сама симуляция прекратилась. Влад, Катя и Совиков вернулись в свое бытие. Майор убрал руки с их голов, после чего он пришел в себя. Однако его благое состояние не означало благо для доктора. Он открыл глаза и сразу соскочил со стула. Зина все это время была рядом и наблюдала, и когда доктору стало плохо, она поспешила к нему. А ведь ему действительно было плохо. Он убежал к металлической раковине и его, сильно вырвало всем, что он успел съесть за сегодня. Он только и успевал споласкивать лицо прохладной водой, как его снова начинало рвать. Подняв голову, он заметил, что из носа начала течь кровь, а глаза сильно слезились. Он умылся снова, пока его не отпустило.

— Доктор Совиков! Держите тряпку и вату, у вас кровь…! — Обеспокоенно говорила Зина, которая хотела ему помочь, стоя рядом. — Вот…! Выпейте скорее таблетку от рвоты…

— Тряпку…. Дай мне мокрую тряпку…! — Повысив голос, рявкнул Совиков и опустил голову под струю воды. — Вот. Так гораздо лучше…

Зина дала ему, что он просил и пролив на свой череп достаточно прохладной влаги, он накинул на голову мокрую ветошь. Ему было плохо и он, тяжело дышал. Пока доктор приходит в себя, Влад приводит в норму Катю.

— Ты как? С тобой все хорошо…? Может тебе прилечь? — Спрашивал командир, когда видел, как девушка оттягивает воротник кителя, будто ей жарко или нехорошо. — Эй…

Катя побледнела и тяжело дыша, смотрела в пол. Влад положил ладонь на ее руку, когда она держалась за колено. Она обратила внимание на этот жест и честно ответила:

— Мне, правда, немного дурно.

— Из-за симуляции? Раньше тебе плохо не становилось…

— Нет-нет. Не в этом дело…. То, что я увидела. Из-за этого мне плохо. Эта женщина…. Что? Что вообще с ней сделали? И кто эти люди…?

— О-о-о-и-и-и…! — Заохал Совиков, прижимая тряпку к голове. — Вот ведь черти! Я так и думал, что эти твари, ни без участия тех ученых сделаны…!

— Виктор Семенович, дак вы знаете, кто это сделал? — Спросила заинтересованная Зина с аптечкой в руках.

— Юлиан…. Юлиан фон Шредер. Выдающийся ученый. Я его знаю уже давно. Он был знаком с Илларионом Блюхером…. Давно…

— Каково его направление в науке? Что это за инъекция, которая делает из людей этих тварей? Это ведь, в природе невозможно… — Спросил Влад.

— В природе все возможно. Но вот такая активная мутация клеток и такая трансформация…. Это да. Это невозможно. Если конечно он не сделал сверхактивный реактив для ускорения процесса мгновенной мутации.

— Доктор объясните нам. Как это все возможно? Это ведь серьезный научный прорыв. — С восхищением спрашивала Зина. — Это будущее. Мы сможем сделать из человека что угодно…. Или даже. Мы сможем сделать сверхчеловека. Вы только представьте…

— Представил…. Но, таких, сверхлюдей нам не надо. Они на людей даже не похожи. — Еще раз, повторно намочив тряпку, ответил Совиков.

— Я предлагаю вам не мучиться и пойти прилечь. — Сказал Влад. — У вас состояние очень убитое. Лучше отдохнуть. Потом вы нам все расскажете и объясните…. Как вам такое предложение…?

— Сейчас я с тобой согласен майор…. Хотя, мне понравилось. Голова бы не разрывалась, дак я бы часто так делал. А сейчас, все же лучше прилечь…. Уф-уф. Ох-ох-о-о-о-хо-хой. — Начал охать Совиков медленно шагая в коридор, чтобы дойти до кровати.

— Зина. Помоги доктору. А то я чувствую, что он не дойдет. — Сказал командир глядя на ковыляющего ученого.

Ну что ж, главное Влад узнал. За этими экспериментами стоит главный ученый, доктор Юлиан Шредер. Если что, то Блюхер его вообще не знал. Он никогда ранее в Германии с ним не пересекался и не слышал о нем. Поэтому, данная личность для него загадка. И все же, он рассчитывает на информацию от Совикова. Он то уж точно многое о нем знает. И теперь, когда ученый ушел передохнуть после мозгового штурма, Владу стоит позаботиться о Кате.

— Тебе, наверное, тоже стоит прилечь. На тебя пришлась половина негатива. Я могу тебя проводить до казармы…

–… Да. Пойдем. — Ответила Катя, сглотнув комок в горле, и после спросила. — А тебе не дурно? Как ты себя чувствуешь…?

— Нормально. Я уже насмотрелся на это воспоминание. Вначале мне тоже было неприятно…. Я хочу найти доктора Шредера. Если нет, то эти эксперименты будут продолжаться.

–… Да. Ты правильно думаешь. — Неуверенно ответила Катя, слегка пошатнувшись во время ходьбы.

— Тихо-тихо. Тебя точно не тошнит? Посмотри на меня. — Сказал Влад, приподняв подбородок девушки, чтобы лучше видеть ее лицо.

Его обеспокоенный взгляд сразу сменился смущением, ведь то, как Катя на него посмотрела, было очень приятно. То, что он нежно держал ее лицо и проявлял заботу, вызвало у нее такие чувства, от которых она сама, первой стала краснеть. Сердца двоих были напряжены, ведь это было близко и приятно. Но Влад решил не отступать и не отстраняться, решив, что его забота не будет выглядеть как что-то милое и не больше, чем просто что-то дружеское. Однако когда Катя взяла его за запястье, все стало еще сложнее. Она провела ладонью до его кисти и легко удерживала ее, чувствуя теплую кожу и нежность. И в этот момент Влад немного пообмяк, потеряв контроль над ситуацией. Его лицо изменилось, выражая что-то нежное, теплое и искреннее. Такого, с ним раньше не происходило. Собственно, в последнее время, это стало случаться все чаще и чаще.

–…Эм. Значит тебе лучше, да…? — Забегав глазами по сторонам, спросил Влад, слегка улыбаясь. — Я…. Я думаю что…

— Мне лучше, спасибо…. Правда, все нормально. — Ответила Катя, все еще держа руку командира около своего лица.

— Ну, тогда пойдем. Мы уже почти пришли…

— Слушай… а можно, полежать на кровати в твоей комнате? Просто, знаешь…! — Сильно смутившись, спросила Катя. — У тебя удобнее. Кровать большая и у тебя, немного свежее воздух…. Но, если нет, то я не настаиваю. Просто хотела спросить, можно или нет…

–… Пойдем. Можно. Главное чтобы ни кто не увидел…

Катя улыбнулась и с усталым видом пошла вместе с Владом в его отдельные апартаменты. Почему-то ему это не показалось странным. Он, как и в прошлый раз, решил, что не будет ничего страшного, если они будут вместе в одной комнате. Ведь в прошлый раз они были на одной кровати и ничего страшного не произошло. Да смущались, но ничего более.

Когда ребята вошли в комнату, то Катя чуть не упала когда ее начало немного штормить. Чувство приближающегося сна и спокойствия накрывало с головой, а присутствие командира только усиливало эффект. Она подошла к кровати и села на нее. В этот же момент у нее словно пропали все силы. Она пыталась снять сапоги, но с большим трудом. У нее кружилась голова, и она часто моргала, стараясь не расслаблять и держать себя в руках. Когда сапог с левой ноги, наконец, удалось снять, он отлетел вперед и Катя, пыталась дотянуться до него сидя, не вставая с кровати.

— Не разбрасывай вещи. Если тебе плохо, просто попроси помощи, я ведь рядом… — Тихо сказал Влад, подойдя к ней и подняв сапог с пола.

Он поставил его у края кровати и присел на колени перед Катей. Она сразу напряглась, когда его руки потянулись к ногам, но после, она успокоилась. Оказалось, что он просто решил помочь снять обувь. Он аккуратно стянул с тонкой девичей ноги второй сапог и убрал в пару ко второму. Он быстро и легко смотал портянки, оставив только голые и свободные стопы, после чего приподнялся, склонившись перед девушкой. Он протянул руки к верхней пуговице под воротником и мягко сказал:

— Снимай китель. Не стоит лежать на белом, в верхней одежде…

Катя сильно покраснела и опустила взгляд. Влад быстро и умело расстегнул все пуговицы и ремень, после чего девчонка смогла легко скинуть форму, оставив рубашку. Командир взял ее китель и положил на спинку кровати, и пока он отходил, Катя упала на подушку. Она отвернулась от края кровати и поджала руки к лицу, а ноги сжала в коленях. У нее было тяжелое дыхание, а глаза быстро закрывались. Она чувствовала прохладу, но без кителя и с голыми стопами, становилось холодно. Она слышала приглушенный стук командирских сапог по ковру и не смотрела назад, как вдруг, на нее сверху, легкой пеленой опустилась плотная белая материя. Это была двойная простынь из льняного полотна, под которой было и не жарко и не холодно.

— Так лучше…? — Спросил Влад, стоя перед кроватью глядя на Катин затылок и немного поправляя одеяло.

Но ответа он не получил. Решив, что Катя уснула, он направился к своему письменному столу, где уже горела настольная лампа. Он отодвинул кресло, чтобы сесть за стол, но перед этим решил взглянуть на уставшую Катю. Он увидел ее голову и милое лицо, утонувшее в подушке. Она подмяла перед собой кусочек одеяла и, выдыхая в него, тихо спала, слегка приоткрыв губы. Влад умиротворенно улыбнулся и сел за стол, принявшись что-то писать, или рисовать, изредка зевая, тоже не против поспать, ведь Катя рядом.

Из-за нее, Блюхера клонило в сон, но и она, тоже спала крепче в его присутствии. Когда он сел за стол, Катя открыла глаза и посмотрела на него. Ее, что-то в нем сильно завораживало. Даже не внешность. Что-то другое. Она просто смотрела, приложив голову к приятной подушке. Вскоре сон становился сильнее, и веки тяжелели. Через десять минут она уснула. А еще через полчаса, Влад уже не мог сдерживать свою зевоту и бросил застольные дела. Он вышел из-за стола и, увидев Катю в том же положении, решил что ему, как и ей, нужно передохнуть. Он снял китель и сел на колени перед кроватью с другой стороны, после чего лег на нее, придерживая голову кулаками. Он смотрел на спящую подругу и через три минуты, его совсем сморило в сон и его голова, легла на ладони. Так, он тоже уснул, в не самой удобной позе. Но главное что он поспит.

Телефонный звон! Катя услышала его, но не открывала глаза, решив, что он вот-вот прекратиться. Однако этот раздражающий звук не прекращался, пробуждая ото сна. Она чувствовала себя прекрасно, поэтому решила поднять голову и сесть на кровати. Протерев глаза, она увидела источник звука. Собственно, это был телефонный аппарат, который стоял на письменном столе под включенной лампой. Когда глаза полностью прозрели, Катя увидела Влада, который лежал своим туловищем на кровати, а ногами на полу. Он был в полной отключке и даже не реагировал на звук. В перерывы между звоном Катя слышала его дыхание. Он не просыпался, и она решила его потревожить. Сдернув с себя одеяло, она подползла к нему и начала легонько толкать его за плечо, но он не реагировал. Тогда Катя провела ладонью по его волосам, сама не зная зачем, и толкнула его посильнее. Со второй попытки он дернулся и отбросил сон, после чего, что-то промычав, как желеобразное вещество скатился на пол и сел, опираясь спиной о кровать. Его голова было опущена, а глаза закрыты, будто он все еще спит или не выспался. Он недовольно поднял голову и глаза, взглянув на звенящий телефон, который не умолкал уже как две минуты и недовольно сказал:

— Кому там не иметься…? Такой хороший сон был. А ведь я уже неделю не спал…. Гадство…

Влад недовольно с вздохами поднялся на ноги и наконец, подошел к назойливому аппарату. Он поднял трубку и быстро сел за стол, расположившись в кресле. На той стороне все было тихо и спокойно, хотя ожидалось, что будет громко, шумно, и много недовольных фраз и мата. Однако на той стороне был Совиков, и ему было не очень хорошо, судя по его тихому и хриплому голосу.

— Что-то случилось доктор…? Вам плохо…? — Перво-наперво спросил Влад, прежде чем перейти к сути. — Да…. Да, все хорошо. У Кати тоже все хорошо. Состояние стабильное. Она поспала шесть часов…. Я…? Да я тоже спал, и еще хочу, если быть честным…. Раз все хорошо, то зачем звоните, да еще так долго…?

Влад затих со своими вопросами. Видимо Совиков ему что-то объясняет и рассказывает. Судя по внимательности и некоторому недовольству Блюхера, речь явно идет о чем-то плохом, ну или нежелательном.

— Я понял. Завтра будем на поверхности. Он уже допросил группу Михайловского…? Ясно…. Ясно-ясно. Я понял. Завтра будем…. Ступайте к себе и отдыхайте. Вам явно нездоровиться…. Да. Хорошо доктор…

Катя слышала этот монолог, но так толком ничего не поняла. Что-то про допрос группы капитана Михайловского и то, что завтра что-то будет.

Влад положил трубку и вышел из-за стола. Его глаза были усталыми и заспанными, поэтому он поспешил к кровати. Катя вернулась на свою половину и накрылась одеялом, а сонный командир по-быстрому растянулся на матрасе уже в нормальном положении. Он лег на спину, закрывая глаза рукой и тяжело выдохнул, прежде чем снова попытаться уснуть.

— Что-то случилось? Зачем Совиков звонил тебе так настойчиво…? — Спросила Катя, не отводя глаз.

–… Ох…. Завтра. Он звонил, чтобы сообщить о прибытии оперуполномоченного комиссара от командования внутренней разведки. Он собирает показания и сведения от военнослужащих и выявляет шпионов или антисоветских деятелей…. Проще говоря, чекист.

— А мы здесь причем…?

— Кто его знает. Может, кто-то нашептал им на ухо, что среди нас есть человек, который занимается подрывной, антикоммунистической деятельностью…. Обычно они за этим приходят. Я ведь, тоже, по сути, чекист. Но для них это лишь звание. Как ты видишь, с комиссаром Бурениным удалось решить вопрос, а ведь он тоже ЧК.

— Значит, нас будут допрашивать?

— Да, наверное…. Не паникуй. Завтра все объясню, тебе и ребятам, что говорить, а о чем лучше помолчать…. Завтра. Сейчас я бы хотел выспаться. Ты ведь не против еще немного поспать…?

— Нет. Не против… — Ответила Катя, продолжая смотреть на Блюхера.

Удивительно, но он очень быстро уснул. Замотался совсем бедолага. Она не стала его тревожить. Тем более, зачем? Ведь есть такой шанс понаблюдать за ним, учитывая, что в прошлый раз, когда была возможность поспать в его комнате, Катя уснула. Но в этот раз, ее веки так же, как и тогда, стали тяжелеть и, не смотря на шестичасовой сон, она все равно уснула, и проспала еще долго-долго.

Утром нового дня Катя открыла глаза, не увидев ни солнца, ни пения птичек. Она посмотрела на часы и увидела, что еще только пять. Только вот, было не совсем ясно, какое сейчас время. Чего удивляться, ребята ведь в подземном комплексе. Она быстренько глянула на спящего командира и села на краю кровати, начав неторопливо одеваться. В это же время Влад начал ворочаться и вскоре, тоже проснулся. Он молча встал с кровати и направился в угол комнаты, что был рядом с письменным столом. Там ничего не было, просто угол, до того момента пока командир не начал сдвигать стенку в сторону. Оказалось, что там есть потайное помещение, но в нем нет чего-то сверхъестественного, там всего лишь ванная комната, просто хорошо замаскированная. Влад зашел туда и закрыл за собой откатную дверь под вид стены. После, оттуда послышались звуки журчащей воды душевой лейки, которые прекратились по истечению пяти минут. Блюхер вышел обратно в комнату с полотенцем на голове, благо хоть не голый. Он уже хотел закрыть секретную умывальню, но вдруг притормозил.

— Тебе нужно сполоснуться? — Спросил он, у Кати, придерживая дверь.

— Ну, да…. Нужно. — Ответила она и подошла к двери пока ее держит любезнейший командир. — Только не подглядывай за мной.

— Не получиться. Дверь плотно закрывается. — Ответил Влад и немного ступил в ванную. — Смотри. На двери есть ручка, опускаешь ее и захлопываешь, а потом на щеколду закрываешься…. Над раковиной есть щетки, а в душе мыло и горячая вода. В общем разберешься. Полотенце в шкафчике…. Да, и не долго. Максимум полчаса, не больше. Хорошо…?

— Да-да, хорошо. Все… иди. И не смущай меня. — Все же засмущавшись, ответила Катя и закрыла дверь на щеколду.

Она все запомнила и перво-наперво подготовила все что нужно, полотенце, щетки и воду. Без тени стеснения она начала раздеваться, обнажая свои прелестные формы. Жаль, что командир этого не видит, а то уже давно бы залетел к ней и составил компанию, если его, конечно, не оттянут за такое. Но, он не из тех, кто подглядывает и уж тем более, вниманием девушек не обделен. Поэтому, он просто прибрался в комнате, убрав одеяло и разгладив кровать. Так же он перетащил Катин китель и сапоги на другую сторону кровати поближе к ванной, чтобы девушка побыстрее оделась, когда выйдет. Ну и напоследок, он сел за стол и решил дожидаться ее, рассматривая свои рисунки.

Ката управилась за двадцать пять минут. Она вышла из ванной с полотенцем на голове застав командира за печатной машинкой. Она не стала отвлекать его и просто села на кровать, увидев подготовленные вещи. Она высушила голову и расчесала еще влажные волосы, наведя марафет, после чего слажено и быстро оделась, встав перед небольшим зеркалом. Покрутившись, она все проверила, после чего подошла к Владу и легонько положила руки ему на плечи и, склонившись через правое плечо, посмотрела на печатную машинку и бумагу. Она сказала: — Я готова…. Что ты пишешь…?

— Пишу про Дину. Это та женщина, которую превратили в чудовище. У меня был сон, и я подробно изучил ее прошлое…. Ей было тридцать два года. Она еврейского происхождения. Жила в Польше с семьей. Сейчас я знаю только ее имя и то, что у нее есть, или были двое детей, двое старших братьев. Другого пока я не знаю…

— Помнишь, в воспоминании, тому ученому говорили, что есть еще шесть таких же подопытных людей как она? Про тех, ты ничего не знаешь?

— Нет. Я видел лишь ее воспоминание…. Слушай. Время подъема. Ты можешь сходить поднять группу…? — Спросил Влад, получив положительный ответ. — Собирайтесь в лаборатории, я скоро подойду, как закончу. Хорошо…?

Катя кивнула в ответ и незамедлительно направилась в казармы, где спали ребята. Она командным тоном подняла всех друзей и, дождавшись их, направилась в лабораторию Совикова, как и указал командир. Когда группа явилась на место, все увидели спящего доктора. Он сидел на стуле, расплывшись по белой столешнице, и громко сопел. Зина попыталась разбудить его, чтобы узнать, почему он не спит здесь, но вместо ответа от ученого исходило лишь мычание и недовольство.

Через десять минут пришел командир. Влад увидел Совикова в ненадлежащем виде и направился к нему. Он толкнул его, но тот лишь покачивался как желе и не просыпался, все время, закрывая лицо, чтобы свет не попадал в глаза. Майор не стал долго это терпеть и громко сказал:

— Товарищ старший комиссар, что за бардак у вас здесь?! К вам прибыла комиссия для проверки, а у вас не прибрано и вы спите…! Кошмар…!

Голос Блюхера был грубее, чем обычно и похож на Компрадорова. Разумеется, это заставило Совикова соскочить и быстро протереть глаза. Он уже чуть было не приложил руку к голове, но Влад его вовремя остановил, просто схватив его за локти. Доктор слегка споткнулся и огляделся. Он молчал и испугано осматривался, до сих пор считая, что комиссия, действительно нагрянула к нему, с генеральной инспекцией.

— Влад…? Что…? Что за дела? Ты зачем так…? Ну и шуточки у тебя. — Осознавая происходящее, говорил Совиков присев обратно на стул и опустил голову. — М-м-м-м, голова…. Болит…

— Все еще не прошла? Зачем с кровати встали? Я же говорил не подниматься, пока мозги не будут на месте. — Сказал Влад, присев перед доктором на корточки и свесив руки с колен.

— У меня просто начались галлюцинации, наверное. Не знаю точно…. Я видел твоего отца во сне…. Вот же ш…! Я его видел здесь, в лаборатории. Он стоял вон там, около входа, прямо у большого стеллажа. Он смотрел на меня и молчал. А я, я боялся оглядываться, ведь он все время был там…

— Вы его видели во сне, или наяву, тоже…? Сейчас он там…? — Спросил Влад, поднявшись в полный рост и посмотрев на то самое место.

— Нет. Сейчас, его там нет. — Ответил доктор. — Но. Там, он был, наяву. Я видел его, и это был не сон…. Еще я видел другого человека. Мне кажется, это был профессор Циммерманн, и вот он, он что-то хотел показать. Он молчал, но указывал на фотографии мутантов, которые вы сделали в лесу, с мертвыми и растерзанными партизанами. Он указывал на них. Я не знаю почему.

— Сейчас, когда вы проснулись, вокруг никого нет, кроме нас? Есть кто-то, кого быть не должно? Кто-то, кто уже мертв…? — Делая паузы и запятые, спросила Екатерина, подойдя к доктору с правого бока.

— Нет-нет. Никого…. Фу-х. Не знаю. Наверное, мне нужно еще поспать. Голова уже не так сильно трещит, но все равно не фонтан…. Вам нужно на поверхность ребятки, на допрос. Берите энергоблоки МЭБ и поднимайтесь по вентиляции. Вы сами знаете где…. А я. А я пойду, прилягу.

— Не упадите по дороге товарищ. Аккуратнее шагаете. — Решил напомнить Иван, стоя как раз у входа в лабораторию.

Интересное наблюдение. Либо Совиков спятил, либо…. Не важно. Сейчас главное ребятам подняться на поверхность, на аэродром. Они должны встретиться с оперуполномоченным комиссаром и ответить на ряд вопросов. Влад не стал зацикливаться на паранормальных видениях ученого, сославшись на беды с башкой и, просто отдал приказ группе собираться. И все же, его беспокоило данное происшествие. Его это тревожило, и он стал оглядываться по сторонам. Наверняка он что-то знает о видениях Совикова, и просто не хочет его пугать, невероятными заявлениями.

Группа была в сборе. Ребята поспешили в вентиляционную шахту за кухней столовой и быстро оказались на поверхности, прямиком на крыше здания с вышкой. А на улице тем временем шел дождь, да не простой, а очень сильный. Вот так девятое июля сорок первого года встречало воинов теневого фронта. По небу быстро плыли густые и низкие тучи, порой задевая шпиль радиостанции. И судя по направлению облаков, они идут в аккурат с запада, то есть, там теперь сыро и грязно и особенно в окопах.

Времени на то, чтобы любоваться плохой погодой не было. Командир немедленно приказал выдвигаться к казармам, где расположились ребята Михайловского и прослушивающие устройства. Влад не хотел жить под постоянным наблюдением и прослушкой, но раз здесь оперуполномоченный, то стоит немного потерпеть. Тем более он взял с собой кожаную офицерскую сумку, уложив в нее фотографии убитого монстра, поэтому, если что, будет что показать комиссару. И идя по бетонному плацу до двухэтажного здания казарм, Влад начал объяснять ребятам, как общаться с чекистами:

— И так. Комиссар будет задавать порой простые вопросы, а иногда и сложные. Вы должны отвечать по своему усмотрению. Честность, в данном случае нам не товарищ…. Запоминаете. Я самый лучший, справедливый и замечательный командир, а вы самые исполнительные и послушные бойцы каких только можно сыскать. Если будут спрашивать про мои или ваши политические взгляды, то отвечаете, что вы сторонники коммунизма и защитники родины. Говорите, что вы сражаетесь за родину и за свою страну. Если будут задавать личные или интимные вопросы, то отвечайте исходя из сути вопроса. У кого нет желания отвечать, то не отвечайте…. Ясно…?

— Более чем. — Ответил Павел на подходе к зданию. — Но что ответить, если будут спрашивать про твои способности? Про лучи и сферы и…

— Отвечайте на свое усмотрение. Можете даже напугать опера. Расскажите ему, как я атаковал немецкую автоколонну в пустыне, или как убивал первую спецгруппу в Берлине. Главное про себя лишнего не болтайте…

После этих слов Влад открыл двери входа в казарму. Сегодня внутри помещения стоял затхлый старческий запах, больше похожий на аромат сырого бетона или извести. Группа, не отвлекаясь на витающие в воздухе вкусы, стремительно поспешила на второй этаж. Здесь в коридоре, прижавшись спиной к стене, стоял Олег Михайловский. Он сразу оттолкнулся от нее локтями и медленно шагнул навстречу майору Блюхеру и сказал полушепотом:

— Благо дело, вы прибыли, а то этот комиссар уже по второму кругу начал допрашивать Ветлицкую. Не знаю…. Может она ему понравилась, или что похуже…? Жаль не слышно о чем ее расспрашивают.

— А тебя он приглашал? О чем узнать то хочет…? — Спросил майор.

— Дак, обо всем спрашивает. Про тебя интересуется. Про мое мнение о тебе…. В общем. Как я понял, он под тебя роет яму.

— Вот оно что. С чего это вдруг я так сильно стал интересен ЧК? Неужто после того случая с комиссаром Бурениным?

— Не знаю. Меня не спрашивали ни о каком Буренине. Возможно не из-за этого…. Ты же знаешь. Они могут сорваться с цепи по любому поводу, даже самому незначительному…

Михайловский как раз закончил свою мысль, как вдруг, открылась дверь одного из кабинетов. Из дверей вышла сержант Светлана Ветлицкая. На ее лице была улыбка, но стоило ей увидеть Блюхера, как ее губы, тут же опустились. Теперь, казалось, что она скорее боится его, чем просто смущается. Вслед за ней из кабинета вышел незнакомый молодой политрук, он тоже увидел майора и его группу, после чего заглянул в кабинет и предупредил старшего, о прибытии допрашиваемых солдат. Он неуверенно крикнул:

— Прошу прощения…! Вы старший комиссар Блюхер?

— Совершенно верно. — Ответил командир. — Кто первый из моих специалистов пойдет на экзекуцию?

Политрук снова заглянул в кабинет и долго, что-то там выслушивал. В это время Ветлицкая, опустив голову, медленно просочилась мимо Блюхера и ребят. Ее поведение было странным, будто бы она провинилась перед ним.

— Николай Николаевич Белоглазов, прошу сюда. — Читая с бумажки, проговорил политрук и запер за собой дверь, когда Коля зашел внутрь.

— Ладно, подождем. — Сказал Влад и прислонился спиной к стене, а после спросил Михайловского. — Слушай, а чего это твоя подчиненная Ветлицкая, себя так странно ведет? Она в чем-то виновата…?

— Нет, ничего такого…. Она после допроса как-то себя свободнее стала вести. А так, дак, я не припомню, чтобы ее могло что-то порадовать в последнее время. Кто ее знает…

— Не к добру это все капитан. — Тихонько проговорил Влад. — Ох, не к добру. Как есть, что-то затевается. Знать бы что…?

Блюхер не выглядел слишком обеспокоенным, чего не скажешь о Михайловском, который уже весь взмок, ожидая, когда комиссар ЧК покинет аэродром и оставит его в покое. Но, уже через шесть минут из кабинета вышел довольный и спокойный Белоглазов. Он потер усы и направился к ребятам, выговаривая имя следующего на очередь, коим оказался Иван. С ним тоже долго не разговаривали. Парни доходчиво впитали в голову указания Блюхера и в случае любого провокационного вопроса, просто включали дурочка и создавали впечатление недоумевающего идиота. Так, через кабинет чекиста прошли все парни, и настал черед девушек. Катя осталась напоследок, а перед ней в кабинет пошла Зина Карелина. Она слегка задержалась, но когда вышла, по ее выражению лица, было понятно, что все в норме, по крайней мере, так казалось. Ну а следующей и последней, была Катя. Когда она сделала шаг вперед, то решила оглянуться назад и посмотреть на командира. Он не отрывал от нее сурового взгляда из-под бровей. Он кивнул ей в ответ, чтобы она не боялась отвечать на вопросы и вообще, ничего не боялась. Он будто снова напомнил ей быть сильной и готовой ко всему, и она пошла.

— А-а. Екатерина Григорьевна Кашина. Правильно я проговорил, а то могу ошибаться…? — Сразу спросил комиссар, стоило молодому политруку запереть дверь. — Вы присядьте, н бойтесь. Я лишь хочу задать вам несколько вопросов касательно вашей службы и сослуживцев.

Катя медленно села на стул, будучи напряженной. Политрук оставался стоять у дверей пока комиссар ЧК глядя в бумаги допрашивает девушку. Он был простым на вид мужчиной средних лет, без особых примет и шрамов. Телосложение среднее, усов и растительности нет, линз и очков нет, волосы длинные и прибранные, лицо простое, славянской или арийской внешности. Глаза серые, а брови опущенные, точно так же как у командира в некоторых случаях. Он достал из папки личные данные Кати и, кашлянув начал:

— Значит так, товарищ старшина. Вы, как я понял родная сестра лейтенанта Павла Кашина, верно?

— Точно так… — Спокойно ответила Катя.

— Угу…. Ясно. А как так получилось что вы, по удачному стечению обстоятельств оказались в одном отряде под командованием Блюхера?

— Командиру требовался снайпер и летчик, поэтому он нас и выбрал. Я сейчас как раз и выполняю задачи снайпера, а мой брат специалист авиации.

— Угу…. Понятно. Скажите. Как ваш командир относиться к германским нацистам? Призирает он их, или ему все равно, а может быть, он сочувствует врагам…?

— Он их ненавидит. Ни всех конечно, но в большинстве. Из-за них он потерял первую агентурную группу из подростков, заброшенную в Германию. Из них выжил только он и Мария Жилина. В результате взрыва она не могла нормально ходить. Она и по сей день очень плохо передвигается…. Так что. Командир не может сочувствовать нацистам. Им не в чем сочувствовать. — С некоторой ненавистью в голосе ответила Катя.

— Угу…. А вот такой вопрос. Как ваш командир относиться к советской власти? Нравиться ли она ему, или нет…?

— Не знаю. Нужно у него спрашивать. Он никогда раньше не рассуждал на эту тему. Могу лишь предположить, что он сторонник большевистской идеи, но точно не нацист или монархист…

— Угу…. Ясно. И последний вопрос. Скажите. Вы состоите в интимных связях с вашим командиром…? Спите ли вы с ним, если проще…?

— Что…? — Нахмурившись, спросила Катя. — Нет-нет. Это практически невозможно. Он мало кого подпускает к телу. Если только Совикова как доктора, но и того старается избегать по возможности. Проще говоря, он не любит когда его трогают.

— Хмм. Не сходиться картинка…. Вот у меня, например, есть сведения, что он ранее состоял в интимных связях с некой Милой Вольной. Не знакомо вам такое имя…?

— Знакомо… — Затруднительно ответила Катя. — Но подождите. Мила, она ведь одна из тех ребят первой группы. Она погибла, когда ей было шестнадцать лет. В каких таких интимных связях в то время они с командиром могли состоять? Вы хоть понимаете, о чем говорите…?

— Ну, это нам поведал старший комиссар Совиков. Мы тоже были удивлены…. Дак что? Вы то с ним не спите…? — Спокойно спросил комиссар.

— Нет. Ничего подобного мы не делаем.

— Ладно. Вы свободны…. Позовите сюда вашего командира. — Сказал комиссар, сложив стопку документов в папку.

Катя вышла из кабинета с чувством муторным. В животе как-то все перемешалось и стало немного неуютно и даже слегка больно. Это было связано с вопросами, которые задавал комиссар ЧК, а особенно, стало не по себе от слов об интимной близости. Тем более, он успел сообщить некий факт давней связи Блюхера с Милой, юной девушкой, которая состояла в первой группе молодого шпионажа. Многое не сходилось, особенно то, что ей и командиру тогда было по пятнадцать-шестнадцать лет. Уму непостижимо чтобы у них в таком возрасте был какой-то интим. И теперь, у Кати появилось желание, выяснить подробности и желательно, опровергнуть слова комиссара.

Катерина вышла из кабинета и медленно направилась к группе. Командир сразу обратил на нее внимание, когда она, не отрывая от него глаз, медленно приближалась. Он вышел навстречу, точно зная, что следующим на очереди будет именно он. И так, подойдя к девушке, Влад спросил:

— Ну как ты? Все прошло удачно…?

— Д-да. Вроде ничего особенного. — Неуверенно ответила Катя, держа в голове слова чекиста. — Потом еще о многом поговорим, хорошо…? А сейчас, тебе нужно туда. Комиссар просил позвать тебя…

Влад кивнул в ответ, положив ладонь на плечо девушки, прежде чем обойти ее и направиться в кабинет. Он подошел к двери, где уже стоял молодой политрук, а когда он зашел, створка за ним сразу закрылась.

Катя не стала ничего говорить, решив, что сейчас это будет совсем не вовремя. Но теперь, ее стала тревожить эта новость. И с чего бы? Ребята ведь действительно не в паре. С чего бы Кате так беспокоиться по поводу прошлых отношений командира? Ну, значит, раз беспокоиться, то она неравнодушна. Она задумалась, а потом отошла к стенке, где остался лишь Павел и Иван, а все остальные тем временем, включая группу Михайловского, ушли на улицу, не смотря на моросящий дождь.

— А вот и он, майор Блюхер. — Сказал комиссар, встретив Влада с лживой ухмылкой. — Или, все же правильнее будет, товарищ старший комиссар…? Как вам будет угодно, а…?

— Как удобнее вам, товарищ. — Ответил майор и сел на стул напротив комиссара. — Я бы попросил вас побыстрее раскидаться с вопросами. А то там, в коридоре, меня группа ждет…. Вдруг, уже сейчас мы должны лететь…

— Боюсь, что вы теперь долго не сможете отправиться на задание, товарищ старший комиссар. Уж слишком много на вас компромата…

— Интересно, где же вы его так много нашли…? — Спросил Влад глядя на комиссара из-под бровей.

— Есть где. И в этот раз, это не какой-нибудь один безумный источник. В этот раз, мы допросили всех, кто к вам приближен…. Скажу прямо. Вы обвиняетесь в домогательстве к своим подчиненным девушкам. Но самое главное, вы теперь еще и враг. Да-да, у стен тоже есть уши…

— Про стены, это я согласен комиссар, сейчас даже в туалете лишний раз лучше не гадить. Но, что касается домогательств, это полный бред. На счет моих девочек в группе, это вы зря придумали…

— Даже если вы действительно к ним никогда не приставали, это не освобождает вас от ответственности за антисоветские настроения. Признайтесь уже, что вы не коммунист…

— Хм…. Я им никогда и не был. И не буду…. Скажу честно, и вам и в микрофон, что сейчас под столом. Я, не коммунист. Но, я не противник коммунизма. Моя работа защищать родную землю и народ, а не идею партии. Я готов идти сражаться против оккупантов спасая наших людей. Но не за идею, и не за Сталина, а за родину…. Я ясно изложил свою мысль…?

— Яснее некуда…. Именно поэтому вы и задержаны. Доказательств у нас предостаточно. Еще есть один момент с вашим, так называемым отношением к военно-политическому уставу. Вы неоднократно осуждали действия ЧК и НКВД, с чем я вас и поздравляю. Пусть вы командир спецгруппы, но это не дает вам права чесать языком.

— А вам дает? Вы бы хоть людей в ГУЛАГе разделяли на политических и уголовников, а то все в одной коробке сидят как в курятнике и трясут потрохами. Одни других режут, а вам, все на хлеб масло мазать…

Комиссар был в гневе и у него, подергивалось нижнее веко правого глаза, но он сдерживал себя, как бы не сорваться. Однако было очень язвительно слышать правду. Желчь так и подступает к горлу от таких высказываний молодого майора. А он, все сидел и даже не шелохнулся, чувствуя свою абсолютную правоту и безнаказанность. Собственно, что они ему могут сделать? Он тот, кто в силе осуждать человеческое невежество.

— Думаю, что вопрос закрыт…. Пока что. — Растягивая слова, сказал оперуполномоченный ЧК и, выдохнув, встал на ноги. — И так. Собираетесь, товарищ Блюхер. Вы поедите с нами до выяснения всех подробностей. Но могу сказать уже сейчас, что тюрьма вам гарантирована.

— Стены меня не удержат. — Ответил майор, поднимаясь со стула. — Но раз вы настаиваете, то проедусь с вами по городу. Давно я не был на приеме у чекиста. Поди, услышу много нового…. Только, давайте без рук. Я не люблю наручники и все ваши игрушки. Они вам все равно не помогут…

— Давайте без лишних слов майор, выходите из кабинета. Машина на улице и не смейте дергаться, а то пристрелю…

— Да-да-да, конечно…. Будьте спокойны. Я сам умею ходить.

Блюхер был предельно спокоен и не делал резких движений. Он просто опустил руки и направился в коридор, где его уже ждал третий младший политрук. Он принял его в конвой и вместе с комиссаром майора повели к выходу из казармы. За ним наблюдала Катя и не понимала что происходит. Рядом был Павел, и Иван они резко перегородили путь конвоя и Паша спросил:

— Что за дела…? Что за произвол?

— Уйдите с дороги бойцы. Не мешайте работе ЧК. — Сказал комиссар, демонстративно похлопав по кобуре пистолета дав понять о своих намерениях.

— Спокойно ребята. Отдыхайте пока. Не стойте на пути у страшного и властного комиссара, а то он разозлиться. — С легкой улыбкой сказал Влад, подмигнув ребятам, пока на него не смотрят чекисты.

Парни отошли в сторонку, и Кате тоже пришлось отступить. Пока командира ведут вниз пол лестнице, она увидела, как молодой политрук запирает двери в кабинет, где проходил допрос. Она поспешила к нему, чтобы расспросить о причинах задержания. В руках у парня были папки с делами, и когда к нему неожиданно подбежали, он не смог сориентироваться и выронил все на пол. Он начал закрывать двери и когда закрыл начал собирать небольшие папки в дела. Катя помогла ему, но это было специально и не зря, ведь она успела быстро прочитать один листок, где были показания товарища Ветлицкой о том, что якобы командир Блюхер домогается до девушек в своей группе и устроил чуть ли не гарем. Она ужаснулась, увидев, что описаны даже подробности насильственных действий эротического характера. Однако, это все ложь. Это просто сочинение, написанное от руки впечатлительной девки.

Политрук сложил все бумаги на место и побрел к лестнице. Он немного смутился, что ему помогает приятная и милая девушка, от чего потерял бдительность и не заметил, как она читает показания. Он так же не предал этому значение, когда уже уходил, а ведь Катя настойчиво спрашивала его:

— Что происходит? Куда его везут…? По каким причинам?

— Не знаю. Я не осведомлен…. Все будет решать ЧК…

И это все, что мог ответить молодой политрук. Ничего нового. Снова беспочвенное обвинение, но на этот раз, словно намеренное. И, кажется, что кто-то очень сильно хочет прижать Блюхера. Кому же он так сильно мешает?

Катя спустилась вниз на тротуар перед входом в казарму. Там же стоял черный пассажирский ГАЗ. Командира медленно усадили на заднее сидение, где он спокойно разместился и, глядя в окно молча ждал поездки. Он не боялся, он знал, что даже в случае множества ложных обвинений, он все рано никоим образом не окажется, ни в тюрьме, ни в ГУЛАГе. Собственно, стены его не смогут удержать, он их просто разберет за секунду.

Машина тронулась, и Катя с парнями могла лишь наблюдать, как по залитому дождем асфальту едет черное авто, забирая с собой командира. И вот, когда они уехали, наступило время для вопросов, когда, зачем и почему. Но эту тишину нарушил скандальный разговор не так далеко от входа. Как оказалось, машину с командиром Блюхером, увидели ребята Михайловского, да и он сам. В тот момент Ветлицкая в растерянности что-то ляпнула из-за чего и друзья, и капитан накинулись на нее с недовольными вопросами и обвинениями.

На этот шум поспешила Катя и Павел. Они подошли поближе, когда Светлана Ветлицкая, уже захлебываясь соплями и слезами, не знала, как честно ответить друзьям о своей гадкой и болтливой натуре. Она все сочинила, наплела и оклеветала Блюхера, посчитав, что ее сплетни и мысли, воистину правильные и имеют место быть. Однако Михайловский, уже на полном серьезе хотел как следует выпороть девицу ремнем, или даже более того, применить наиболее изощренные методы наказания.

— Я не хотела, правда…! Не надо! Пожалуйста…!!!

— Ты вообще понимаешь что сделала! Ты как тварь, которой язык мало отрезать…! — Сказал Михайловский, снимая широкий ремень с пояса.

Ветлицкая уже выставляла руки вперед, считая, что удар может быть нанесен в любой момент. Она хотела прижаться к своим друзьям спиной, но они ее не хотели поддерживать. Пожалуй, только девочка медик пыталась как-то придерживать ее, но у той ноги начинали подкашиваться от страха. Наказание за болтовню, из-за которой пострадал человек, очень серьезная вещь. Особенно, если эта болтовня — находка для тех, кто ищет подставных свидетелей и доносчиков.

— Дак это правда…. Это ты все это наговорила…?! Зачем? — Стоя в стороне, спросила Катя.

— Я! Я-я…! Я не знаю…! Я не знаю…! — Взахлеб говорила Ветлицкая пока по щекам, текли слезы вперемешку с дождем.

— Не знаешь, да!!! — Выкрикнул Михайловский, прежде чем замахнуться ремнем и ударить девушку по плечу.

Хлесткий щелчок удара был отчетливо слышен. После него девушка залилась воем и присела на корточки держать за плечо, куда и пришелся удар. И вдруг, еще удар и еще! Капитан разбушевался, понимая насколько тяжелы последствия такой выходки. А крик и вопль Ветлицкой не утихал с каждым третьим ударом по спине. Она взвизгивала, закрывая голову, чтобы не попадало по черепу, ведь прилетало железной увесистой пряжкой.

— А-а-ай!!! Не надо!!! Я прошу…!!! — Взвыла девушка, когда пряжкой ей попало по костяшкам рук, и она одернула их с головы.

Но следующий удар был по шее и вот он, был весьма болезненный и жгучий. Ветлицкая с воем всклочила и побежала в сторону Катя, боясь, что получит еще более сильный удар по голове. В этот момент Катя сама увидела ее испуганное и залитое слезами лицо. Рот девушки был все время открыт, а нижняя губа прижата к зубам. Она громки, кашляла, когда слизь и слезы попадали в горло и снова, она заливалась горечью. Она побежала, но вскоре споткнулась и сильно упала на тротуар, не сумев сбежать от разъяренного командира. Она разбила колено и сильно расцарапала руку заработав ушиб кисти. Ее руки тряслись, когда она сидела на коленях и держала то поврежденную ладонь, по которой текла кровь, то колено, старясь приподнимать его. Она кричала еще сильнее как школьница, но ее горечь была не в боли, а во внутренней, душевной трагедии. Ее съедала изнутри совесть, но вот исправить, она ничего уже не могла.

— Не надо…!!! Х-х-х-х-хватит!!! Я прошу вас…!!! — Умоляла Ветлицкая, когда к ней подошел командир и продолжил ее хлестать ремнем.

Он наносил быстрые размашистые шлепки по плечам и по спине, порой спускаясь к заднице, и лупил девушку как сильно провинившегося подростка. Та только и успевала закрываться, но поврежденные руки не давали защиты, им было еще больнее, если железная пряжка попадала по костям. Крик продолжался, и это безумие уже не могло длиться долго. Катя решила, что уже более чем достаточно, тем более что Ветлицкая поранилась и не может встать, но экзекуция не стихала и щелчки ремня, не заканчивались.

— Ну, хватит уже…. На это невыносимо смотреть! — Сказала Катя, подойдя ближе к капитану Михайловскому.

— Да ну!? Хочешь сказать, что ей мало…?! — Сказал капитан, еще раз добавив, как бы ответив на вопрос. — Это еще малая доля…!

— Стойте…. Я говорю, хватит…! — Выкрикнула Катя, попытавшись остановить его, но вместо этого, она получила пряжкой по кисти.

Она схватилась за руку и злобно посмотрела на Михайловского. В этот момент, тот неловко затих и опустил ремень. Катя присела на колени перед Ветлицкой, которая уже не понимала, что у нее болит и даже не смотрела перед собой, только в пол. Катя вытащила из кармана две зеленые салфетки и протянула их забитой девчонке, обернув ее окровавленные пальцы. Та не успокаивалась, но посмотрела на старшину своими промокшими и красными глазами. Держа ее руки, Катя спросила: — Зачем…? Зачем эта ложь?

— Я-я…. Я-я-я! Я не знаю…! Я не понимаю! Я не хотела! Я дура! Я не хотела…! Да!!! Да!!! Я не должна была…! Простите меня. Пожалуйста…

Катя прижала Светлану к себе, а та не выдержала и стала рыдать еще сильнее. Теперь ее пригрели. Она еще не была прощена за свое действо, но ее слезы от стыда, говорили о том, что урок усвоен.

Сама Ветлицкая даже не ожидала, что получит спасение и сострадание совершенно от другого человека. Она думала, что ее друзья, ее товарищи, поддержат ее и предложат другой путь решения и другие наказания, но нет, они стояли и молчали. Ее друзья, те с кем она уже не раз ходила в бой и выполняла боевые задачи, просто отстранились от нее и даже не попытались встать межу ней и командиром. Они испугались. Да. Да — это дисциплина! Ребята второй группы стали бояться своего командира Михайловского. А теперь, этот случай с суровой экзекуцией и неприкрытое избиение, стали ярким примером его авторитарного положения и лидерства.

Сейчас, Светлана нашла свою защиту и душу, которой небезразлична ее жизнь и здоровье. Катя стала подобна доброй маме, которая решила уберечь тело своего ребенка от грубого и справедливого воспитания отца. Снаружи, ситуация выглядела именно так. Однако Катя не строила из себя заботливую няньку. Она тоже злилась на Ветлицкую, но в один момент, она испугалась и ей, стало жаль ее. Она решила, что этого более чем достаточно.

— Зачем ты все это сочинила? Откуда вообще такие мысли и теории, что мой командир Блюхер, со мной что-то делает и домогается…? — Спокойно спросила Катя, когда Светлана немного притихла.

— Я не хотела этого…! Я просто так подумала. Я увидела, как вы общаетесь. Увидела, что вы часто вместе и майор старается быть к тебе ближе. Он помогает тебе, проявляет интерес и внимание…. Иногда вы оба исчезали с глаз. Мне показалось, что вы уединяетесь…. Простите! Простите, пожалуйста…! Я не хотела, чтобы все было так…! — Снова прослезившись, ответила Светлана и уткнулась в плечо Кати.

— Что ты рассказала чекистам…? Если это ваши сплетни, с чего им его забирать? Ты хоть сказала оперу, что это твои предположения…?

— Да…. Да-да-да! Я сказала — что я так думаю. Я не сказала что это истина. Я просто пересказала наши сплетни и добавила, что это все может быть не в самом деле, что это лишь мои доводы…!

— Понятно. Возможно дело не только в тебе…. Все-все. Хватит. Больше тебя не будут бить. Я обещаю. — Сказала Катя, намеренно прижав к себе сплетницу, чтобы та побыстрее успокаивалась.

Вскоре к Михайловскому подошли двое парней из его группы, Ильин и Барахов. Капитан одел ремень обратно на пояс, прицепив кобуру и сумку, продолжая смотреть на свою провинившуюся пулеметчицу, гневно и свысока.

— Командир…. Позвольте помочь Свете. — Спросил Василий Ильин.

Михайловский одел ремень обратно и глядя на всю эту ситуацию злобным взглядом ответил: — Помогай, если хочешь…. Все равно сегодня вас всех ждет серьезный разговор.

Он отвел глаза в сторону, потом развернулся и, отрешенно махнув рукой, медленно направился в сторону входа в казарму. Ильин присел на корточки со стороны, рядом с Ветлицкой и жестом позвал к себе девушку медика Александру, чтобы она, как врач, позаботилась о полученных ранениях.

— Милая, вставай. — Сказала медичка с грустным лицом, пытаясь поднять подругу на ноги. — Не реви. Пойдем в санитарку, я помогу.

Катя начала понемногу подниматься, а вместе с ней и Ветлицкая. Она все еще шмыгала носом и не решалась поднять взгляд, чтобы ребята не смотрели на ее заплаканное лицо, но в глаза старшины, она все же посмотрела.

— Спасибо…. Я, правда, не хотела, чтобы все так получилось.

— Я знаю. Но это не значит, что я тебе простила…. Иди. И больше никому и ничего не говори, если не просят. — Серьезно ответила Катя.

Все. Одним наказанием с нее более чем достаточно. Горе пулеметчицу увели в медицинский блок, где полученные в результате воспитательной работы раны, будут обработаны и забинтованы. Но один вопрос, все же, остается открытым: Что же будет с командиром? Как же теперь поступят с Блюхером? И какие могут быть варианты его спасения из плена НКВД?

Катя вдруг поняла, что главная беда еще не случилась. Если командира закроют, что вряд ли получиться, то группа останется без руководства. Если его не будет на фронте, то армия потеряет мощнейшую боевую единицу, которая только есть на вооружении. Но самое печальное, что ребята потеряют друга.

Павел подошел к Кате и встал позади, когда та, смотрела куда-то вдаль, размышляя о последствиях, не находя покоя и альтернативы. Он не знал что сказать, или как начать разговор, поэтому просто, тихо произнес: — Эй…

Он был в недоумении, когда Катя повернулась к нему. Она была готова расплакаться по очевидным причинам. Когда слеза потекла по щеке, она стерла ее рукавом и тяжело выдохнула. Паша сделал шаг ближе к ней, пожелав узнать причины появления соленых слез своей сестры. Однако он ничего не услышал от нее. Вместо лишних слов и объяснений, она просто подошла к нему максимально близко и обняла как можно крепче, впечатавшись в плечо. Павел распахнул руки от неожиданности, ведь нечто подобное уже давно не происходило между ними. Руки сестры, будто узлом связались за спиной, а лицо прижалось в плечо. И вот, когда Паша услышал плач, становящийся все сильнее, он обнял сестру в ответ. А она:

— Что мне делать Паш…? Куда они его забрали…? Я одна ничего не смогу. Я не смогу без него…. Он нужен мне…. Он нужен мне…!

— Ну-ну-ну, тише…. Наверняка все образумиться. Не посадят же они его в камеру….? Тем более, камера его не сможет сдержать, даже самая прочная и толстая. Правильно я говорю…? — Тихо спросил Паша.

— Да…. Но даже если он сбежит, что тогда? Все время быть в изгнании? Бегать от чекистов и командования? Скитаться по миру как преступник? Такой судьбы ему не пожелаешь…. А вдруг! Вдруг он к немцам пойдет…?! Он ведь часто говорил что они…

— Тихо…. Успокойся…. Все будет хорошо. Разве он сможет бросить тебя. Я же вижу, что между вами что-то есть. Я не слепой. Я много наблюдал. И я могу сказать, что он не бросит ни нас, ни тебя.

— Меня…? — Удивленно спросила Катя, слегка отстранившись. — Ты о чем вообще? Мы же не…. Ну ты понимаешь…

— Я знаю. Знаю, что вы не встречаетесь, и не ищите уединения. Но он к тебе не равнодушен. Он так на тебя смотрит…. Когда я почувствовал себя любимым, я стал видеть больше. Я стал многое понимать и рассуждать, гораздо шире, чем раньше. И я могу точно тебе сказать, что Влад на тебя положил глаз. И сейчас, я не против того что он будет рядом с тобой. Ведь другого, кто сможет о тебе позаботиться лучше, я не знаю и не смогу найти…. Хотя, да. Раньше я был другого мнения. Но раньше, я просто, никогда не был влюблен.

— Я не знаю Паш. Не знаю…. Погоди. Но сейчас дело в другом. Нам нужно его спасти, а я не знаю как. Наверняка он в городе в здании наркома. Мы можем попробовать его выручить оттуда, ведь его оклеветали. Он никогда не делал ничего извращенного и противозаконного…

— Согласен. Пошли к Совикову. Наверняка он даже не в курсе о произошедшем. У него есть связи. А может быть и генерал Компрадоров нам поможет. — Предложил Павел преисполненный рвением и нетерпимостью.

— Точно! Пошли в бункер. Возьмем в казарме МЭБ и спустимся через шахту…! — Бойко проговорила Катя, уже разгоняясь и переходя на бег.

Что ж, внеплановая операция по спасению командира получила свое начало. Катя была готова защищать честное и доброе имя своего майора по всем инстанциям и в любом суде. У нее есть в запасе масса свидетелей и целая группа в придачу, где каждый из ребят, может дать опровергающие показания.

Как оказалось, Совиков действительно ничего не знал об аресте Блюхера. Он все еще маялся головной болью и принимал лекарство, когда к нему в лабораторию заявилась Катерина с ее взъерошенным братцем. Доктор сильно удивился, а потом и вовсе разгневался и начал названивать в главное управление народного комиссариата. Он обратился в отдел НКВД города Москвы и, конечно же, генералу Компрадорову. Уже к вечеру этого же дня на ушах стояли все, кого только мог задействовать генерал и доктор, имея свое влияние в рядах народного комиссариата, но и в составе научной группы Дзета. В тот же день, выяснилось, что никто не знает кто и за какие грехи, забрал Блюхера. Известно лишь, что этим делом занимался старший комиссар Соболев, который при неизвестных обстоятельствах, пропал уже как два дня назад. Дело неожиданно приняло, совсем иной характер.

— Что-то совсем неладное твориться. Вдруг это шпионы, или диверсанты его взяли? Что думаете, доктор…? — Спросил Павел, будучи в здании управления аэродрома, где собрались обе группы и даже генерал.

— Не могу знать ребятки. Но Влад так просто не поддастся. Уверен, что здесь все не так просто, раз о работе этого комиссара не осведомлен ни один другой опер…. Странно все это. — Поддержал Совиков думая о плохом.

— А что на счет товарища Сталина? Может быть, он что-то знает? Влад ведь когда-то с ним общался и вроде-как, вполне неплохо. — Спросил Иван.

— Вряд ли ребята. У Сталина сейчас другие заботы. Идет война, ему не до нас с вами. — Ответил генерал, услышав разговор. — Я вот что думаю. Екатерина должна взять командование группы на себя…. Предлагаю. Немедленно начать прочесывать город и наблюдать за улицами с крыш, тем более что вы уже умеете это делать, вы были в разведке. Начинайте искать своего командира, только тихо и незаметно. Не забываете связываться друг с другом и собираться в одном месте после патрулирования.

— Что делать если мы найдем командира? Напасть на конвой…? — Спросил Николай Николаевич, поправив энергоблок на пояснице.

— Нет…. Следите. Просто наблюдайте за нарушителями. Если они диверсанты или предатели, Влад наверняка уже знает об этом. Наверняка он просто решил узнать, где они скрываются, и подыграть им.

— Все ясно. Тогда мы преступаем. — Отрешенно ответила Катя.

— Да. Группа Михайловского на фронт, работать с армией. Ну а мы…. Мы будем разбираться с тараканами в своем городе…. Приступаем! — Громко дал старт работы Компрадоров и проводил обе группы на плац.

Роли названы, все на местах, спектакль начался. Однако за кулисами, кто-то портит всем жизнь. Нужно узнать, кто и для каких целей похитил командира. Вот так, фронт плавно перешел на внутренние разборки. Необходимо и жизненно важно знать, кто тычет финкой в спину войнам, защищающим родину.

10 июля 1941 года. Главное хранилище МВД Германии. Архив. Берлин.

— Что это все значит? Что…? — Тихо спросил сам у себя Эрвин.

Он нашел дело Циммерманна. Он добрался до него и вскрыл ящик Пандоры, который, наверное, и не стоило трогать, ведь материалы дела, были совершенно не похожи на то, что говорил генерал Кронберг, скорбя о потере ученого. Ему открылась совершенно другая история происходящего, о которой решили промолчать, дабы не называть истинную причину смерти профессора.

Эрвин Браун выяснил, что Циммерманн был застрелен из пистолета Маузер, который был в руке одного из убитых солдат спецгруппы. Согласно серийному номеру, привязанному к бойцу как его личное оружие, было очевидно, что именно он и нанес смертельный выстрел. К тому же, профессор был ранен в плечо. Выстрел произошел из винтовки принадлежащей другому спецбойцу и выпущенная из нее пуля, была найдена в стене. Экспертиза показала, что именно он стрелял в профессора, ведь других отпечатков, кроме его, не было на оружии. Так же, было множество стреляных гильз на крышах домов вокруг двора, но не одного попадания рядом с местом смерти профессора. Все выстрелы с крыш легли прямиком в область, где обнаружены расчаленные тела солдат спецгруппы.

В целом, факт преступления красного барона на лицо, ведь он, все же убил солдат. Однако картина складывалась совсем иначе. Его обвинили в убийстве профессора и бойцов спецгруппы, но Циммерманна он не трогал, его убили солдаты, и это, абсолютно точно, так рассудил Браун.

— Если он не хотел убивать профессора, то тогда зачем он ему был нужен живым…? Он ведь должен был убить его раньше, пока его знания не попали в наши руки. Смысл его убивать, если уже все…? А генерал? Ему тогда зачем убивать ученого…? — Тихо проговаривал про себя Эрвин, опираясь на свои руки стоящие локтями на столе. — Не понимаю я всего этого. Циммерманн дал нам знания о том, как создать Ядро. Зачем его убирать…? Может он хотел переметнуться к русским? А может, испугался? Зачем он был нужен демону…? Зачем? Не ясно…. Ведь у русских… у них нет осколка…

Повод для размышлений и теорий. Теперь Эрвину нужно все рассказать своим друзьям, командирам групп. Наверняка их теории и размышления помогут во всем разобраться и найти здравое понимание ситуации. Одно, молодой командир Браун теперь знает точно — демон не убивал Циммерманна. Его убили солдаты СС. И это, сильнее всего стыдило и раздражало Эрвина, ведь получается, что красный демон был прав, когда оправдывал себя под Брестом.

Глава 21

Часть 1

«Эра сомнений»

Трое командиров спецгрупп СС собрались в общей штаб-квартире в Берлине. Их всех немедленно созвал Браун, чтобы сообщить плоды своего расследования и рассказать, несколько своих предположений.

— Значит, все, что мой отец говорил на собрании, это ложь? — Спросил Хартман, выслушав краткий пересказ Эрвина по делу Циммерманна. — Зачем ему нам лгать? Зачем говорить обратное…?

— Я пока не знаю точно Харти, но наверняка есть веская причина его лжи. — Ответил командир Эрвин. — Кроме нас присутствовали и другие, в том числе наставник. Да он был там, но мы его просто не видели…

— Думаешь, генерал выслуживается перед этим фанатиком в мантии? — Спросила Эрнеста, развалившись в кресле.

— Возможно. Вы ведь видели, как на наставника реагируют наши генералы. Даже те, кто выше них в звании, и те, его как будто побаиваются…. Наверное, есть причины врать. Ведь, первую группу на задание отправил именно твой отец, Харти.

— Откуда ты это знаешь…? Разве есть подтверждение этого…? — Спокойно и рассудительно спросил Кронберг младший.

— Генерал Густав Кронберг единственный кто распоряжается силами спецгрупп. Он наш непосредственный командующий. — Ответил Эрвин. — Он их отправил убить профессора Циммерманна. Однако помимо ученого, они встретились с красным демоном. Для них это задание стало последним.

После этих слов Эрнеста начала рассуждать следующее: — Зачем тогда убирать профессора? Он ведь уже все рассказал нашим инженерам…. Если он хотел переметнуться к русским, то тогда зачем отправлять туда целую спецгруппу? Можно было просто послать небольшой отряд гестапо, и дело с концом…. Тем более. Зачем именно ночью? Зачем именно в то время…? Можно было убить его раньше, еще когда он не отправился к своему другу, в ту квартиру, того самого дома…

— И ведь верно…. Погодите! — Неожиданно воскликнул Эрвин. — На убийство всего одного безоружного ученого отправляют спецгруппу элитных бойцов! При этом о его месте положения уже было известно! Его можно было убрать раньше, и это верно…. А что? Что если командование намеренно выжидало момент, чтобы подловить демона? Что если так все и было задумано!? А в итоге группа проиграла, и чтобы Циммерманн не достался русским, его просто застрелили, пока это было возможно…?! Но…. Тогда. Зачем он нужен русским? У них нет энергетического кристалла…

— Велика ли разница, есть или нет. Лишним такой человек, с такой информацией не будет. Тем более у них нет этого самого кристалла. — Сказал Хартман, постукав ладошкой по спинке кресла.

— В любом случае это странно парни, вы не находите? — Спросила Эрнеста и встала с кресла, подойдя к столу с записями. — Подумайте хорошенько…. Вальтер. Он ведь сказал, что красный барон был в Африке и уничтожил целую базу, так…?

— Ну, да, верно…. А это тут причем? — Спросил Хартман.

— При том, балда…. Смотри. Красный барон был в северной Африке не для того чтобы помогать Томми, это и так ясно, учитывая что продвижение Роммеля они так и не остановили. Он преследовал другие цели…. Помните, что сказал Вальтер? Он взял след демона, и он держал путь в Африку. И вот, Вальтер находит в пустыне, в засекреченном месте, одного единственного профессора Циммерманна, который остался в некой пирамиде совершенно один, а батальон СС, был убит, некой сторожевой машиной. Странно…. Странно то, что Вальтер следовал по следам демона. Значит, демон уже был знаком с профессором…

— Погоди. Ты считаешь, что Циммерманн еще в пустыне сговорился с красным демоном о сотрудничестве…? Зачем ему тогда нам помогать? Он ведь дал нам абсолютно точные данные по Ядру… — Спросил Эрвин.

— Верно. И вот здесь я в тупике. Но факт в том, что демон уже знал Циммерманна…. Зачем он позволил ему раскрыть нам тайны технологий? Я не знаю. Возможно, ответ может дать Вальтер. Он ведь был там.

— А может быть так, что наш добродетельный Вальтер, сам сотрудничает с русскими и демоном? Уж больно он вовремя оказался в нужное время в нужном месте…. Подозрительно… — Размышлял Хартман.

— Как вариант… — Согласился Эрвин, опустив взгляд.

— Ты чего? Как он может быть с ними? Он ведь докладывает нам о передвижениях красной армии. Докладывает последние новости по демону. Тем более, это ведь он вытащил Циммерманна из пирамиды и привез сюда. — Сразу запротестовала Эрнеста, не признавая предательство друга.

— И это тоже верно…. Ох. Сложно. В целом Вальтер слишком уступчив. Он никогда не проявлял агрессии к нам или попыток устраивать диверсии. К тому же, он был в заключении какое-то время, пока профессор выкладывал всю информацию по Ядру…. Да черт его бы побрал! Он с нами с юности! Неужели он может быть предателем…?! Это невозможно…

— Все возможно Эрвин. — Тихо проговорил Хартман.

— Тогда почему он был против своей работы в союзе?! Он ведь не хотел туда ехать, снова шпионить. Не хотел…. Он сейчас просто выполняет приказ.

— Именно. — Согласилась Эрнеста. — Он выполняет приказ. Тогда вопрос: Если он был заодно с демоном и Циммерманном, то почему они позволили ему передать нам эти технологии? Они ведь понимали что это лишь на пользу Рейху. Зачем демону нам помогать…? Ведь, по сути, он нам сделал услугу…. Да! Да он убил наших солдат. Но они, убили профессора, а не демон…. Что ты молчишь Эрвин…?

— Я не знаю…. Харти. — Резко сказал Эрвин, обратившись к Хартману. — Ты сегодня много услышал. Я подлегаю сходить к твоему отцу. Ты ведь не против с ним побеседовать на счет Циммерманна. Я уверен, тебе он скажет причину своего приказа…

— Хмм…. А знаешь. Почему бы и нет. Мне действительно стало интересно…. Просто. Мне немного скверно от того, что мой отец меня обманул, вот и все. Ничего более…

— Значит, идем к нему…?

Хартман кивнул в ответ и резко подскочил с кресла. Он направился к выходу из комнаты отдыха и стал дожидаться Брауна, пока он соберет все свои бумажки и будет готов идти на поклон к генералу. Эрнеста решила воздержаться от грубого общения с высокопоставленным военным чином и осталась в штаб-квартире. Ее тревожила данная ситуации и положение прошлых дел, но она не хотела покидать зону комфорта и вставать между ложью и истиной. И все же, ее сильно тревожили слова красного демона и то, что он отпустил ее и ребят, как будто, намеренно.

Густав Кронберг, как и полагается главному командиру спецгрупп был в Берлине на тренировочной базе. В данный момент он проводил лишь теоретическое обучение новобранцев, кандидатов в воины. Найти его было не сложно, но вот подойти к нему и деликатно начать диалог, уже другое дело. Вследствие этого, Хартман и Эрвин не торопились и наблюдали за действиями генерала. Они схоронились на чердаке двухэтажной казармы и стали наблюдать за учебной площадкой, где проходили тренировки. Им оставалось ждать и не высовываться пока Кронберг останется в одиночестве в своем кабинете.

Через полчаса уроки и тренировки новобранцев закончились, и молодняк был передан младшим руководителям для продолжения физической подготовки, а генерал, направился к себе. В это же время два командира засуетились и поспешили на второй этаж, чтобы застать Кронберга наедине. Они спустились и стали наблюдать в ожидании. Их планы неожиданно рухнули, ведь как только генерал подошел к двери своего кабинета, его неожиданно остановил наставник. Эта загадочная личность в мантии и капюшоне оказалась здесь не случайно. Он подошел к Кронбергу и предложил зайти и поговорить о произошедшем.

— Что он здесь делает? Как он некстати. — Недовольно прошептал Эрвин, спрятавшись за углом, дабы его, не заметили.

— Они собираются что-то обсудить. Давай, подслушаем их разговор…? — Неожиданно и своевольно предложил Хартман.

Эрвин согласился с ним и когда наставник и генерал зашли в кабинет, командиры медленно и осмотрительно выдвинулись к двери, чтобы слышать переговоры. Створка была слегка приоткрыта, так что слушать приходилось с самого края стены. Однако слышимость была прекрасной и в таком положении. Хартман прильнул плечом к стене и стал слушать, как и Эрвин.

Кронберг начал: — Дак что же вы хотели, господин наставник? Наша работа спориться, мы готовим новых бойцов и оттачиваем навыки командиров. Полученные данные от спецгрупп помогут нам научиться воевать с демоном…

— Да-да. Очень здорово… — Недовольно вякнул наставник иным тоном, который он позволял использовать лишь к генералу. — Но на самом деле Гер Кронберг, вы должны понимать, что это был провал ваших групп. Как я и говорил, люди слабы перед силой, которая перед ними стоит. Демон — машина, не человек. Только машина способна так работать как он. Однако…

— Однако…? Вы что-то знаете, другое?

— Он их отпустил.

— Кого отпустил…? — Удивился генерал.

— Ваших людей…. Демон. Он их отпустил. Просто взял и сказал бежать, пока есть возможность. Он сохранил им жизнь…. Но я знаю зачем.

— Откуда вы знаете, что он их отпустил? Хартман ведь сказал, что они смогли уйти, сбежать…. То есть, отступить.

— Хмм. Вы плохо знаете своего сына Гер Кронберг. Он обманул вас. Вернее он не договорил вам. Не сообщил главного…. Демон его отпустил. Я знаю это благодаря прослушивающему персоналу гестапо. Пока они спокойно сидели и оправлялись от боевых потерь, я узнал, что демон говорил им о профессоре Циммерманне. И, боюсь, что командир Эрвин Браун, уже близок к ответу на свои вопросы…. Вы ведь знаете, чем грозят для нас сведения о гибели профессора. Если массы узнаю о вашем приказе на ликвидацию и эксперименте с первой группой, вам не поздоровиться…

— Как и вам, господин наставник. Не нужно пугать меня гестапо или трибуналом. Мы с вами прекрасно знаем, зачем все это…. Что касается моего сына, это моя забота. Я сам с ним буду разговаривать. — Спокойно ответил генерал.

— Ну-ну, разговаривать…. Смотрите. Как бы не получилось так, что ваш Хартман не переметнулся на сторону противника, узнай он о наших планах. Его детской головушке не в силах понять наши пути и амбиции. Он глуп и слепо идет по той дороге, на которую ему указывают. Он такой же солдат, как и вы.

— Он служит великому Рейху, как и я. Я готов похвалить его за преданность. И не смейте говорить о нем, как о предателе…!

— Тише-тише генерал, спокойнее. Я еще не сказал что он предатель. Просто есть вещи и знания, которые способны его переубедить. Например, поражение под Брестом. Он ведь прекрасно понимает, что это была ловушка, которая строилась с самого начала обстрелов. А теперь подумаете. Очевидно, что демон знал о существовании спецгрупп. Он все знает. Все ваши планы и ходы, все пути наступления и имеющиеся силы…. Разве он просто так был в Берлине? Быть может он и сейчас здесь…

— Господин наставник, вы пришли сюда, чтобы навести панику, или рассказать о моем сыне? — Генерал вернулся к теме разговора.

— Хм. В основном я хотел сообщить о Хартмане. Если он узнает о деле Циммерманна, у него появятся неуместные вопросы. Имеете это в виду…. И еще. Как я и говорил, усиления финансирования вашего отдела не будет. Больше всего ресурсов и средств идут на более перспективные проекты и их разработку. Я больше доверяю машинам, чем людям. Уж больно люди ненадежны. К тому же, строительство Валькирии номер четыре, подошло к концу. Скоро ее триумф. Именно Валькирия сможет уничтожить демона. Она его просто раздавит своими ногами. Этот ста пятидесяти метровый монстр, вершина военной мощи Рейха…. Что ж. Удачи генерал…

Развернулся и ушел.

Толком, не попрощавшись, наставник просто направился к дверям. В это время Хартман и Эрвин поспешили удалиться, чтобы их не заметили. Наставник вышел в коридор и направился к выходу из здания, где его уже ждал целый эскорт из элитных солдат и офицеров СС. Командиры подошли к окну, чтобы увидеть, как важная шишка покидает базу. Они заметили, что наставник озирается по сторонам, будто чувствует неладное, но все же садиться в красивый, черный Хорьх и уезжает.

— Харти, твой папа обманул тебя. И еще этот бесстыжий гаденыш прослушивал нас…. Знать бы, где микрофоны. — Сказал Эрвин, опираясь о подоконник, переваривая информацию.

Вдруг! Хартман сорвался с места и быстрым шагом направился в кабинет отца, где несколькими минутами ранее был наставник.

— Стой идиот! Не лезь…! — Полушепотом проговорил Эрвин, чувствую приближающийся страх и тревогу.

Однако Харти было не остановить. Он с грохотом ворвался в кабинет отца и, не успев, как следует отдышаться встал в дверном проеме. Генерал, увидев его лицо и горящие злобные глаза, сразу засуетился и поднялся со стула. Хартман сделал два шага вперед и сказал: — Ну и, что это все значит…?

Как раз к месту, в кабинет поспел Эрвин. Он встал за спиной Харти и выглядывал из-за него лишь половиной корпуса, давая знать, что он тоже в курсе дел, но побаивается последствий.

— Гауптштурмфюрер Кронберг, в чем дело…? — В официальной форме и сдержано, спросил генерал.

— Прекращай этот спектакль пап. Я знаю, что это ты приказал убить Циммерманна…. Признайся уже. Скажи, здесь главный, этот куролесник наставник, или ты…?

–… Ох-х… — Тяжело вздохнул Кронберг и приложил ладони к лицу, размяв скулы. — Все не так просто сын…. Я главный над вами, над группами. Но главный в дивизии совет командования, в который входит и наставник…. Почему ты мне не рассказал, про демона? Почему ты не сказал, что ты разговаривал с ним, и он тебя отпустил…?

— Потому что, я решил, это может навредить мне и моему положению. Я говорил с сильнейшим врагом Рейха, а он меня просто отпустил и дал бежать. Я не хотел выглядеть трусом. И еще, теперь, я не доверяю наставнику.

— Понятно. Я понимаю, это справедливо. Понимаю…. Но все же. О чем вы говорили? Что красный демон тебе сказал?

— Он сказал, что мы все глупцы. Он сказал, что знает каждого из нас. Он назвал меня и Эрвина, и Эрнесту по имени…. Он знает кто мы. И самое главное, информация о Циммерманне. Он велел узнать правду о нем, сказав что, он не убивал профессора. И это действительно, оказалась правда…

— Генерал… — Заговорил Эрвин. — Зачем нужно было убивать профессора Циммерманна? Что с ним было не так…?

— Он начал сходить с ума. Он говорил про великий конец цивилизации, и о том, что нельзя создавать Ядро, якобы, оно погубит всех нас. Мы использовали препараты, чтобы он рассказал все о методе синтеза кристалла в Ядро. Он неохотно делился знаниями, даже под действием вещества.

— Значит, вы его заставили…? Но о чем он говорил? Что за великий конец? — Спросил Эрвин. — А вдруг он нас хотел предупредить…?

— Мне откуда знать…. Он бредил. — Отстраненно ответил генерал.

— Под специальными препаратами любой начнет бредить. Вы узнали лишь то, что было нужно вам, но не удосужились выяснить причины его беспокойства. — Сказал Эрвин, осмелившись выйти немного вперед. — Что он говорил про проект Ядро? Что его так сильно тревожило…?

— Профессор, говорил…. Он говорил что Ядро — это катализатор. Оно подобно маяку, который вызовет смерть с небес. Мы не вникали в его слова, но он до слез умолял не проводить процесс синтеза. Он говорил, что некие предшественники, которые построили пирамиду в пустыне уже тысячи лет назад, смогли пережить конец света, якобы он наступил из-за Ядра. А предшественников, их уничтожили боги. Некие существа с небес, которые исполнили приговор, за нарушение законов…. Они выжгли землю и всю цивилизацию предшественников. Так сказал Циммерманн…

— Вот это да отец… — Удивленно сказал Хартман. — Ты не помнишь мой день рождения, зато, смог запомнить бред старого ученого…. Удивительно.

— Я помню все, сын. Твой день рождения двадцать третьего марта, девятнадцатого года. Тебе, двадцать два года…

— У-у-у. Ну ладно. Убедил…. Но сейчас, вопрос в другом. Что нам делать в данной ситуации? Мы ведь не можем просто взять и отменить строительство установки синтеза. К тому же, мы не знаем, действительно ли в случае создания Ядра, к нам явятся некие боги и покарают нас.

— Да, мы не знаем… — Согласился Эрвин. — Но я считаю, что раз генерал Кронберг с нами заодно, то мы сможем сделать гораздо больше…

— Стоп…! — Неожиданно остановил генерал. — Вы с ума сошли? Вы хоть понимаете, с чем вы имеете дело…?! Это вам не в игры играть на площадке. Сейчас идет война и нам нужны все силы для ее ведения, а вы мне рассказываете о том, что мы должны что-то там сделать, чтобы не допустить создания Ядра…? Вот что я вам посоветую парни: Молчите. Просто молчите и ничего не смейте говорить. Ничего и никому. Вам все ясно…?

— Но Гер генерал. Что если Ядро, в самом деле, нас всех погубит? Что если всю планету отчистит небесный огонь, как и в тот раз? — Обеспокоенно начал говорить Эрвин, пытаясь вразумить генерала.

— Я понимаю ваше беспокойство, но мы ничего не сможем сделать.

— Не сможем? Хорошо, допустим, мы не сможем…. Но красный демон сможет. Что если он вовсе не враг и действует не в интересах русских?

— Замолчи Эрвин! Брось эту мысль…! Он враг. Он убил первую спецгруппу, да и вас, тоже почти всех перебил.

— Но…. Но ведь он убивал лишь тех, кто шел против него. Только лишь тех, кто сам на него нападал…. Хартман. — Говорил Эрвин, переключаясь на друга. — Ты сам вспомни. Вспомни, как себя вел красный демон. Он не трогал нас. Он лишь отражал наши атаки. И еще, он ведь хотел лишь спасти профессора, а не убивать. А убили его, именно наши бойцы…!

— Верно Эрвин…. Видишь отец, все не так просто. — Подогрел Харти. — Я хочу знать подробности…. Папа. Послушай, я уже не мальчик и ты это знаешь. Я могу делать что угодно и как угодно. И я хочу, чтобы все было по справедливости…. Ответь мне, как сыну. Ответь на вопрос, который меня тревожит. Почему, именно спецгруппу направили уничтожить Циммерманна…? Почему не гестапо и не солдат? Что за эксперимент…?

Генерал тут же сморщился. Он засуетился и его начало выворачивать от неловкости и гнетущего положения. Он не знал что делать. С одной стороны сын, который жаждет правды, а с другой, верность идеалам партии и сохранение секретов. А ведь он клялся хранить секреты.

И вот, подойдя к окну, Кронберг заговорил: — Я отправил спецгруппу, на верную смерть. Но я не знал, что это и вправду станет их погибелью…. Наставник. Он оказался убедительнее. На совете, мы решили, что нужно испытать бойцов. Я не мог знать, что там окажется красный барон.

— Как-то все очень складно получается отец, не находишь? Ты отправляешь элитных бойцов убить одного несчастного ученого, за которым вполне могли прийти и гестаповцы, и отправляешь ты их по общему решению командования дивизии. Однако идею подкидывает наставник. Не кажется ли тебе, что он знал о появлении демона, ну или предполагал, что он там будет?

— Я уже размышлял об этом. — Поддержал Эрвин. — Вся ситуация с Циммерманном, уж слишком наиграна. Словно группу направили туда для проверки возможностей демона. Как будто, они в любом случае бы погибли.

— И еще… — Решил добавить Хартман. — Смею напомнить, что именно наставник, точно так же, как и в первый раз, подкинул командованию идею, использовать нас в Бресте…. Тогда, мы не имели должной разведки. Бойцы советских спецгрупп выглядят, так же как и обычные пограничники. И ранцев у них за спинами нет. Из-за этого, они маневреннее и легче, и поэтому, опаснее.

— Харти, ты считаешь, что наставник намеренно хочет избавиться от вас? — Спросил генерал. — Если да, то какая в этом логика…?

— А ты сам посуди, отец. Он тебе в лицо сказал, что финансирование отдела спецгрупп не возрастет. Он намеренно желает похоронить всех нас, чтобы оправдать превосходство машин над человеком. Он ведь сказал тебе, что триумф Валькирии уже скоро. Сам видишь, на что он делает ставку.

— Согласен с тобой Харти. — Сказал Эрвин. — Кажется, что он видит боевое применение машин как фактор устрашение противника…. И ведь точно. От нас он избавляется, чтобы большая часть ресурсов уходила на его проекты.

Генерал впал в раздумья. Слова молодых командиров, в том числе и его сына, заставляли ярого патриота сомневаться в правильности своих собственных действий и решений высшего командования спецдивизии. Он видел предоставленные факты и то, что картина складывалась в не лучшую сторону. Он не мог даже и близко помышлять о союзе или разговоре с красным демоном, но беспокойство и тревога становились все сильнее. Его не покидали ведения, которые красочно описывал Циммерманн и угроза Армагеддона, его по-настоящему пугала. Немного поразмыслив и помолчав, генерал сказал:

— Сейчас лучше не дергаться и не создавать опасных ситуаций у нас в тылу. Эрвин Браун, ты самый неприметный, тебе нужно начать искать информацию о работе Циммерманна. Нужно узнать хоть что-то, ради чего он был нужен красному демону. И не в коем разе не смейте искать его самого, он может быть опасен и скрывать свою враждебность.

— Если я ничего не найду, самым эффективным способом все узнать, останется только прямой контакт. С ним придется говорить. Если он захочет, конечно. — Ответил Эрвин, немного успокоившись.

— Сначала поищи здесь, в Берлине…. Что ж командиры. Вы меня услышали. Глупости не делаете, ни с кем не разговариваете и следите за своим окружением…. Ох-х. Если конечно мы уже не на прицеле…. Идите…

— Так точно Гер генерал…

Парни спокойно ответили и покинули кабинет. Хартман еще раз взглянул на своего отца, прежде чем захлопнуть дверь. Теперь ситуация накалилась и нужно быть осторожнее. Ребята стали чаще озираться по сторонам и следить за своими же соотечественниками. Остается все рассказать Эрнесте, и желательно там, где нет вероятной прослушки.

Эхо Аддлера Циммерманна теперь еще долго будет звучать среди тех, кто его знал, и там, где пригодились его знания. Вот только, о незримой угрозе практически ни кто не догадывался. Ядро опасно — таково слово профессора.