Тайна старого кордона. Повесть

Михаил Анатольевич Клыков

Повесть из фантастического цикла «Павлик и Юля» о приключениях близнецов Павлика и Юли Воробьёвых, живущих в Москве на рубеже XXI и XXII вв.Дедушка Вали Полосухиной работает лесником на Алтае. В заповеднике происходит что-то странное: время от времени погибают животные. Кондратий Матвеевич просит внучку помочь с наблюдениями. Взрослые думают, что виной всему загадочная болезнь животных, но ребята считают, что кто-то таким странным образом охотится на обитателей заповедника.

Глава 5. Обход

Ребята, конечно, сразу же согласились присоединиться к лесникам. Олча подобрала им смирных и покладистых лошадей: Валя оседлала свою любимицу — гнедую, с белым пятном на лбу, Комету, а Павлику и Юле достались Воронок и Машка — коренастые вороные лошадки местной породы, приученные к долгим горным походам.

Солнце уже начало припекать, когда маленький отряд двинулся в путь.

— Пройдём берегом озера, потом выйдем к распадку — где-то там работают экологи, а затем пройдём лесом к дороге на урочище… — Дед показывал путь на карте.

— Это там, где лесные люди живут? — Валя вопросительно посмотрела на деда.

— Они самые. Ну, а потом пройдём по диагонали шестой участок, проверим кормушки, а заодно посмотрим сверху на наше озеро. И — домой.

— А лесные люди… Это кто? — удивлённо спросил Павлик.

— Их раньше называли снежными людьми, — пояснила Алеся.

— Или реликтовым гоминоидом, — добавила Жанка.

— А разве снежный человек на самом деле существует? — Павлик недоверчиво посмотрел на обходчиц.

— Существует. Живут они первобытнообщинным строем, строят хижины, иногда даже помогают лесникам — пугают браконьеров! — хитро улыбнулась Жанка.

— Вам бы только посмеяться! — обиделся Павлик.

— Павлик, я не смеюсь. Они на самом деле существуют. Настоящие контакты с лесными людьми установили лишь недавно, каких-нибудь семь-восемь лет назад, — примирительно пояснила обходчица. — А ты разве не знал?

— Нет, — Павлик пожал плечами. — Я биологией особо не интересуюсь. Просто я книжку читал какого-то академика. Не помню фамилию. Он там объяснял и доказывал, что никаких снежных людей, Нэсси, глиндонов и прочей ерунды не существует. Это всё — лженаука, которая мешает науке настоящей, — Павлик вновь пожал плечами, щурясь на солнце.

— Биологией не интересуешься, а в кружок хотел записаться, — усмехнулась Валя.

— Так это он из-за Альки! — фыркнула Юлька.

— Из-за Альки? — в голосе Вали появились ревнивые нотки.

— Да из-за какой Альки! — взвился Павлик. — Во-первых, я не в биокружок хотел записаться, а в кружок юных техников. Во-вторых, мы с Димкой им биоискатель делали. А в-третьих… Ну её, эту Альку! Она только и может, что над другими смеяться! Подумаешь — внучка профессора, лауреата!

— Зря ты, Пашка, — вздохнула Юля. — По-моему, Алька не такая уж плохая девочка. Ну да, бывает вздорная, иногда резкая. Но у меня, например, тоже характер — не сахар.

— А вот на себя ты зря наговариваешь, — возразила Валя. — И насчёт Альки — я с тобой согласна. Я уверена — она только строит из себя такую строгую и злую, а на самом деле…

— Я не пойму… Вы то её ругаете, то, наоборот, хвалите…

— Знаешь, Павлик, нельзя судить о человеке только в понятиях «свет-тень», — ответила Алеся. — Душа и характер человека — сложная вещь. Ошибиться очень легко.

— Знаменский?

— Что?

— Фамилия твоего академика не Знаменский, случайно? — спросил Дед.

— Не помню, — честно признался Павлик. — А книжка называлась «Изнанка тайн, или Тень науки».

— Ну, так твой академик, видимо, в зоопарке в Барнауле не был. Там живёт глиндон Лушка. Интересный зверь, родственник оленей. А сегодня, может быть, и с Ху-Лу познакомишься, — усмехнулась Алеся, оглядывая из-под руки окрестности. — Ему и расскажешь, что академик в его существование не верит. Кто знает, может и Ху-лу не верит в академиков. Вдвоём и посмеётесь.

— Это кто такой? Ху-лу? — Юля подъехала поближе к девушке.

— Вожак лесных людей из урочища. Такой бурый, мохнатый и с проседью на лбу. Умный. Правда, говорить они толком не умеют — речевой аппарат не позволяет членораздельные звуки произносить, но многие уже умеют разговаривать на языке глухонемых, — пояснила Алеся.

Так, неспешно беседуя, лесники обошли озеро и добрались до небольшого распадка, уходящего в сторону от берега.

— Привал, полчаса, — объявил Дед.

— Пить хочу, — Юля сделала несколько глотков из фляжки. — Павлик, ты куда?

— Надо, — Павлик, поправив кепку, пошёл к кустам.

Пока лесники осматривали местность, Юля и Валя подошли к растущим по краю лесной тропы кустам, за которыми виднелась гладь озера, сверкающая серебряной рябью в лучах солнца.

— Красиво? — Валя обернулась к подруге.

— Очень! — согласилась Юля. — Валь, а тебе всё-таки Павлик нравится, так ведь?

— Юлька! — покраснела Валя.

— Я же слышала, как ты сказала про Альку. Так всё-таки, нравится? Я никому не скажу, честно! — заверила подругу Юля.

— Я знаю, что не скажешь, — вздохнула Валя. — Если честно… Ну, если совсем честно… — смутилась девочка. — Ты, правда, никому не скажешь?

— Честное пионерское! Впрочем, можешь не говорить — я уже догадалась. Ещё тогда, на «Плутонии», когда ты про ракушку спросила.

— Нравится. Только он на меня даже не смотрит, — в голосе Вали прозвучали обиженные нотки. — Конечно, Алька вон какая красивая! Блондинка с синими глазами! Куда уж мне, узкоглазой дуре Вальке…

— Валь, да ты что? — удивилась Юля. — Кто это тебе сказал? Ну, что ты «дура узкоглазая»? Кто!? Глаза выцарапаю! — внезапно разозлилась Юлька.

— Это не Алька, — Валя обернулась к подруге. — Алька, может быть и кажется кому-то злой. Но она — хорошая. Во всяком случае ко мне она хорошо относится. Ну, я просто…

— Я знаю, Алька такого сказать не могла — не в её характере. Она может кого-то обругать, но обозвать или унизить… — Юля покачала головой. — Алька — воспитанная девочка. Перед Павликом она тогда извинилась, хотя ей-то извинятся, как раз, было не за что… — добавила девочка, остыв от внезапного приступа гнева (Юля не была злой или жестокой, просто она очень не любила, когда обижали её друзей).

— Мне просто иногда обидно, когда Павлик…

— Я поняла.

— Это Глеб.

— Что?

— Глеб Светлых меня узкоглазой дурой обозвал. В Космическом клубе, — Валя отвернулась к озеру, украдкой вытерев навернувшиеся слёзы.

— Не обращай на него внимания. Он считает, что есть два вида людей. Один — это Глеб Светлых, другой — все остальные жители Земли и гуманоиды ближайших секторов Галактики. Павлику от него тоже поплакать пришлось, — вздохнула Юля от не очень приятных воспоминаний.