Шнурок

Михаил Викторович Позняк, 2018

Эта история имеет некоторое отношение к серии книг «Волк и Призрак», так что будем считать, что это восьмая книга. Конец 1976 года. Во время эксперимента по созданию перехода в параллельный мир пропадают двое ученых. Руководство вызывает на их поиски группу армейского спецназа, предназначенную для скрытных действий на территории противника. Но то, с чем они столкнутся, будет для них полной неожиданностью.Содержит нецензурную брань.

Глава 2. Николай Шнуров, Балашиха — Москва, СССР. Декабрь 1976 года

Крокодилы, пальмы, баобабы, бабы, бабы… Только это не Сенегал, а значительно южнее, и вместо жены французского посла где-то среди выжженной жесткой травы с метелками невысоких пальм прячется вражеский снайпер. Коля даже примерно представляет, где именно, он успел увидеть движение, прежде чем бросился на землю сам, прикрываясь округлым, торчащим словно палец валуном, из которого сразу же выбила искры крупнокалиберная пуля.

Сначала все шло, как по маслу — высадка среди холмов, выход на лагерь боевиков из ФНЛА, которых они просто постреляли всех до единого, и освобождение захваченных советских специалистов. Пленные, четверо уже обросших бородами мужиков, были прилично избиты, но на ногах держались уверено, тащить их не было нужды. Прекрасно понимая реалии этой истерзанной гражданской войной страны, они бежали чуть ли не быстрее освободивших их спецназовцев, поэтому шанс быстро уйти с контролируемой «Фронтом освобождения» территории был неиллюзорно велик. Собственно, осталось перевалить еще одну гряду холмов, за которой была речка, а там уже… В этот момент их и настигла погоня.

Они остались прикрывать группу вдвоем, Коля со своей СВД и Генрих из Риги вторым номером. Выскочивший на них авангард негров с калашами в руках перещелкали, словно в тире — армейской выучкой у местных даже не пахло, и люди умирали каждый день с обеих сторон много и бестолково. На этом все и должно было закончиться, но тут в бой вступил снайпер. Можно было сказать, Коле крупно повезло, что первой целью тот выбрал более заметного белобрысого латыша. Вот только надолго ли было это везение? Вокруг лежащего чуть поодаль Генки расплывалось кровавое пятно, на которое уже навелись со всей округи огромные местные мухи. С минуты на минуту можно было ожидать прилета каких-нибудь падальщиков, а вслед за ними и оголодавшего льва. А все, что может Коля — это лежать, не шевелясь, с постепенно раскаляющейся, несмотря на тряпки «плеткой» в руках, и всматриваться в чуть шевелящуюся траву в полукилометре от себя. Кто кого перележит, вот так. Как же хочется пить… Его врагу тоже жарко, но он местный, привычный. А Николай Шнуров, родившийся в подмосковной Балашихе и совершенно не ожидавший оказаться по другую сторону экватора, сейчас получит обезвоживание, потеряет сознание, а вслед за этим и жизнь. И тогда снайпер без труда настигнет недалеко ушедшую группу, для этого ему будет достаточно лишь оказаться на гребне холма.

Где-то поблизости должны были бродить кубинские «барбудос», которые запросто могли бы накрыть его оппонента из миномета, только скажи. Но командование как обычно держало все в тайне, и «их тут не было», так же как и вызволяемых сейчас гражданских спецов. Вот такие вот они «тайнос агентос» (на этом месте следовало изобразить расстегиваемую ширинку как доказательство наличия бороды). В общем, последователей Че Гевары нет, и не будет.

А раз так, значит, надо что-то делать, как-то заставить его поверить, что Коля запаниковал, хочет смыться отсюда, забыв про всякую осторожность. И сейчас он поползет что есть сил сквозь траву, лишь бы уйти от прямого выстрела, лишь бы остаться живым…

Вжавшись в красноватую землю, Коля словно расплылся легким облачком по долине между холмами, впитывая в себя траву, пальмы, пасущихся вдалеке рыжих антилоп, и выглядывающего его из неприметной ложбинки снайпера в одежде, похожей на рваную кучу лохмотьев. Снайпер смотрит на камень, за которым прячется этот белый и губы его растягиваются в ироничной усмешке — белые такие слабаки, когда их слегка поджаривает наше африканское солнце… Одного он уже завалил, вон он лежит, весь облепленный мухами. А сейчас не выдержит и побежит его товарищ, чтобы тоже лечь рядом, как и положено всем помощникам этих предателей. Ага, зашевелился… Снайпер чуть приподнялся, и длинный ствол винтовки Манлихера двинулся по линии предполагаемого движения…

В голове мелькнул образ ступенчатой пирамиды, темная рука мягко опустилась на его лоб, и Коля вздрогнул, со свистом втянув в себя горячий воздух вернувшейся на свое место африканской долины. Сейчас, именно сейчас! Чуть пошевелив рукой, Коля нащупал какую-то корягу, оказавшуюся на самом деле выбеленной солнцем лопаточной костью буйвола. Без разницы, сойдет. Одно движение кисти, и плоская костяха полетела сквозь траву, быстро запутавшись и повиснув метрах в трех от него.

Впереди гулко грохнуло, и кость разлетелась на куски, подбитая тяжелой пулей влет. Но он уже заметил дымок, и в ту же долю секунды потянул пальцем спуск…

— Коля, проснись, тебя к телефону зовут!

Николай приоткрыл глаза, возвращаясь в реальность. Опять этот чертов сон… Уже сколько времени прошло с тех пор. И он не поленился тогда сходить и посмотреть — его пуля ударила в ствольную коробку винтовки и срикошетила тому прямо в глаз, разнеся при этом половину черепа. А потом он схватил свою фляжку и долго глотал теплую воду пересохшим горлом, пытаясь утолить навалившуюся дикую жажду. Прямо, как сейчас…

— Коля, ты меня слышишь? Говорят, что ты нужен срочно!

Не ходите, дети, в Африку гулять… Окончательно проснувшийся Николай вскочил с кровати и хотел было ответить надоедливой сестре, но пересохшее горло издало лишь неразборчивый хрип. А причина его утренней жажды стоит себе рядом, да еще и укоризненно смотрит своими большими серыми глазами — мол, сколько тебя можно будить, братец? К телефону иди!

Сам виноват, нечего было наворачивать вчера сеструхин плов в три горла, каким бы вкусным он ни казался. Малолетняя задрыга Наташка за лето вдруг вымахала во вполне взрослую красавицу. Ну, внешне вымахала — в остальном все равно дитё дитем, статья ходячая. Окрестные ловеласы всех возрастов кидали на девушку плотоядные взгляды, но связываться побаивались, зная о наличии злого старшего брата, служащего то ли в армии, то ли еще где похуже. Наташка не понимала и обижалась, а как объяснить ей суровую правду о взаимоотношениях полов, Коля просто не знал. В общем, сестра всеми силами пыталась теперь доказать ему, что она уже вполне самостоятельная взрослая женщина, ради чего вдруг даже занялась домашним хозяйством. Ага, то-то мать удивилась… Готовить вот научилась, правда все больше экзотику типа вчерашнего плова, куда она с непривычки бухнула целую горсть незнакомых специй, как это со всеми и бывает…

Прошлепав босыми ногами на кухню, Николай залпом выдул два стакана воды, и лишь после этого схватил телефонную трубку:

— Кгм… Алло?

— Лейтенант Шнуров?

— Так точно…

— Товарищ лейтенант, вам звонит дежурный по части капитан Горбенко. По приказу командира части вы должны явиться в расположение части к девяти часам ровно!

Ну, ни хрена ж себе! Только отпуск начался, пусть и в хмурое предзимье, но все равно — отпуск! И уже закончился! Отдохнул, называется… Э, дежурный-то все еще ждет его ответа, между прочим!

— Есть, явиться в расположение части!

Вертевшаяся рядом Наташка аж топнула ногой с досады, услышав его ответ. Значит, опять братец исчезнет на неопределенное время, а потом вернется усталый, хмурый, и ничего не расскажет.

— Нечего чужие разговоры подслушивать! — буркнул раздосадованный Коля и пошел собираться. А что делать, государева служба.

Жизнь Коли Шнурова, обычного паренька из Балашихи, не предполагала изначально ничего необычного. Отец крутил баранку трудяги — «газона», мать ставила уколы орущим детям в поликлинике, Коля худо-бедно переходил из класса в класс средней школы, собираясь выучиться потом на электрика. Некоторое разнообразие внесло рождение сестры Наташки, вечно орущего и брыкающегося маленького комочка. Коля часто задумывался, отчего ему не досталось брата вместо вот этого существа, с которым надо еще возиться и катать в коляске вместо важных мальчишеских дел. Но девочка быстро подросла, превратившись в веселую непоседу с двумя куцыми косичками, бегавшую хвостиком за старшим братом. Вопреки опасениям, никто над ним смеяться не стал «ты чего девчонку притащил», и Коля успокоился. Сестру он на самом деле любил, но показывать это посторонним казалось чем-то немыслимым для мальчишки.

После восьмого класса он поступил в техникум, реализуя свое желание работать дальше по электрической части, а потом настал и неминуемый весенний призыв. Военкомат, машущие вслед руками девчонки и пытающаяся не разрыдаться Наташка среди них. А чего рыдать-то? Не плачь, девчонка, пройдут дожди, солдат вернется, ты только жди… Только две зимы, только две весны… Все эти песни наизусть знают. Вот и на сборном пункте он сидел с такими же стрижеными пацанами, ожидая распределения в мотопехоту, куда же еще? Ну, если повезет, то — в десант, но это вряд ли, туда берут ребят крепких, а он самый обычный. Тем более он удивился, когда подошедший офицер — «покупатель» в необычной форме выбрал несколько ребят, а в том числе и Колю. Когда он понял, что будет служить в морской пехоте, то не поверил своим ушам. Но никакой ошибки не было, и уже через день он любовался пейзажами из окна поезда, уходящего на север.

Про то, как будет в учебке, он уже знал от старших ребят, так что никаких сюрпризов для него не обнаружилось. Пришлось пару раз крепко подраться, когда нашлись желающие проучить «москвича», но это дело житейское, в коллективе из молодых парней по-другому и не бывает. А вскоре у него обнаружился крайне нужный для всех талант — неглупый и довольно начитанный Коля легко сочинял для своих деревенских ровесников захватывающие подробности службы для писем далекой родне, чем заслужил их несомненные почет и уважение. Кто-то даже пытался дать ему прозвище «Пушкин», но это не прижилось, и до конца службы он так и остался «Шнурком».

Интересное началось, когда присутствующий на стрельбах майор вдруг вызвал несколько человек, включая Шнурова, и предложил им попробовать снайперскую винтовку Драгунова. У Коли загорелись глаза — стрелять он любил, и оставил в свое время в тире немало выданных отцом полтинников, запуская мельницы, самолеты и сшибая ползущих жестяных уточек к восторгу подпрыгивающей рядом сестры. Первый выстрел он от волнения смазал, но тут же собрался и четко добил оставшийся магазин в центр круга. Майор одобрительно кивнул и тут же показал мишень, еле заметную вдали. Вот тут Коля уже не блеснул, попав всего пару раз, и отдал разряженную винтовку, опустив голову от огорчения.

— Нормально, научишься!

Коля изумленно посмотрел на майора, но тот уже отошел к его товарищу, сосредоточенно всаживающему пулю за пулей в далекую мишень.

Так Коля начал постигать непростую науку пехотного снайпера, действующего в составе подразделения. Поначалу он решил, что оставшийся срок службы он проведет на стрельбище, постреливая в появляющиеся то тут, то там квадратные головы мишеней, но действительность разбила его предположения в пух и прах. Вместо этого молодого снайпера без устали гоняли как зайца по лесам и полям, заставляя сходу находить укрытие и так же быстро покидать его, думать за себя и за одного-двух бойцов, прикрывающих его в момент, когда он видит перед собой лишь узкий кусочек пространства, ограниченный сеткой оптического прицела. И стрелять, стрелять с самых неудобных позиций и положений, точно поражая цели на почти километровом расстоянии. Вскоре он заметил за собой, что и в немногочисленное время отдыха продолжает подмечать расстояние до заметных ориентиров и пути отходов после выстрела. А потом просто свыкся и перестал обращать на это внимание.

До дембеля оставалось совсем чуть-чуть, были уже готовы и дембельский альбом и специально доработанная «парадка», которыми Коля собирался напрочь сразить Светку из соседнего дома, когда его неожиданно вызвали к командиру части. В кабинете сидел незнакомый майор, со спокойным интересом посмотревший на прибывшего сержанта Шнурова. На столе лежала какая-то папка, в которой, по-видимому, была вся жизнь молодого бойца. Командир неожиданно встал и вышел, плотно закрыв за собой дверь. А майор не спеша начал говорить, и с каждым его словом у заинтересовавшегося парня все больше и больше разгорались глаза. К концу рассказа он твердо ответил «Да!» уже совершенно не задумываясь.

Когда вырванный недрогнувшей рукой начальства из отпуска лейтенант Шнуров «явился в расположение», вся гоп-команда уже присутствовала в полном составе. Отсутствовал только командир, что было неудивительно — наверняка сейчас задание получает, где ж ему еще быть.

— Здравствуйте, товарищи офицеры! — поприветствовал друзей Николай, устремляясь к баку с водой.

Куда-то девшаяся по дороге жажда неожиданно вернулась, навалившись с новой силой, поэтому после первого стакана он немедленно налил второй и начал глотать воду, чувствуя некоторое облегчение.

— Здравия желаем, товарищ лейтенант! Бухали вчера, никак? — участливо поинтересовался коренастый и юркий как мячик Ашот Карапетян, подходя к нему поближе, — Странно, ничего не чувствую! У нас придумали бесперегарную водку? Где дают?

— Если бы! — посмотрев на опустевший стакан, Коля на всякий случай налил еще, — Только собирался, такие планы на отпуск были!

— Тогда что же? — включился в разговор сидевший в углу Вадим Старичонок, — На улице холодно, других причин даже не просматривается, ты нас заинтриговал!

Меланхоличный с виду Вадим был самым старшим по возрасту, не считая командира, и к нему уже частенько обращались по отчеству — «Петрович». Глядя на этого задумчивого светловолосого мужичка с устремленным в неведомую даль взором синих глаз, никто бы и не предположил, насколько быстро и ловко его пальцы, словно сами собой, могли соорудить очередную взрывчатую смертоносную штуку. Сам он, пожимая плечами, ссылался на свое белорусское детство и подлое эхо войны, которое там можно было найти чуть не в каждой канаве.

— В пьянстве замечен не был, но часто по утрам пил воду в больших количествах! — поддержал его стоящий посреди комнаты Марат, изобразив на своей физиономии самое, что ни есть официальное выражение.

Ну вот, теперь не отвяжутся. Ожидание команды — самое нервное время, когда каждый пытается скинуть возникшее раньше времени напряжение. Вот и начинаются шуточки, анекдоты, да подколки.

— Сестрица плов на ужин приготовила! — все же признался Коля, — Да специй с непривычки бухнула больше чем надо. Вкусно было, но сушняк теперь — просто адский!

— Натащка, да? Эх, баби, баби! — с нарочитым акцентом сочувственно закивал Ашот, — Жэнщин должен уметь хорощо готовить кущать, да! Кстати, тебе еще повезло, плов — штука довольно безобидная. Вот если бы она что-то мексиканское тебе сделать взялась, ты бы так дешево не отделался.

Коля поморщился. Все, что было связано с перешейком, соединяющем две Америки, наводило его на воспоминания, от которых он с удовольствием бы избавился, если бы существовала такая возможность.

— Знаете, чем знаменита мексиканская кухня? — не унимался Карапетян, — Тем, что съеденное обжигает тебя три раза!

— Ну, два я еще могу понять, — удивился Марат, который явно не знал этой шутки, — Но третий-то когда?

— Когда ты наступишь ногой в собственное дерьмо! — торжествующе объявил Ашот.

— Да ладно тебе, не было там ничего такого! — возразил из своего угла Вадим.

— Откуда тебе знать, если ты местную еду тогда жрать отказался?

— Неправда, лепешки мне очень даже понравились…

— Слушайте, «Хор голодных под управлением Сутранежрамшего», — не выдержал Коля, — Давайте о чем-нибудь еще, а? Кто-нибудь из вас в курсе, что у нас случилось, кстати? Или нет?

— Я слышал, но так, краем уха, — кивнул в ответ Марат, — И очень похоже, что это у соседей случилось, а не у нас. У нашего командования какой-то хмырь в штатском, но явно при больших звездах с самого раннего утра сидит. Что-то они там между собой улаживают.

— Что у них, своей спецуры недостаточно, что ли? — удивился Шнуров.

— Ну, может это «что-то» — по нашей части. Я там про каких-то ученых услышать успел, а потом меня турнули, чтобы уши не грел. Извини, но больше ничего не скажу.

Ученых, значит… К людям творческих профессий Коля относился с изрядной долей скепсиса. Да, он со всей очевидностью готов был признать, что именно они толкают вперед науку, искусство, вообще все на свете, и без них — никуда. Но при всем при том было уму непостижимо, как в этих высокоученых головах умудряются соседствовать гениальные озарения в своей области — и совершенно безумные идеи в областях других, которые хорошо, если лишь высказывались вслух с неизменным апломбом. Хуже было то, что эти великие умы регулярно ухитрялись и сами попасть, и других затащить в наинелепейшие ситуации, откуда их приходилось потом вытаскивать с немалым трудом. Понятно, что армейская разведывательно-диверсионная группа решает обычно совсем другие задачи, но периодические пересечения с «соседями» делали свое дело, и слухов ходило преизрядно. Вон, хотя бы тот, с известной фамилией — угораздило же его связаться даже не с женщиной — а с каким-то актером-травести, о чем он узнал лишь постфактум, когда его извлекли из багажника автомобиля. Слетал на симпозиум в сопредельное государство, называется…

— Товарищи офицеры, смирно!

Могучий инстинкт подкинул вверх всех четверых раньше, чем вошедший в комнату командир группы Валера Маслов успел завершить команду. Следом за ним сразу появился командир части в компании с брюзгливого вида пожилым мужчиной в сером костюме.

— Вольно!

Командир части по очереди осмотрел каждого с каким-то необычным, немного растерянным выражением на лице.

— Ваша группа поступает в распоряжение… товарища полковника, — произнес он наконец, слегка кивнув в сторону «серого», — Задачу вам поставят на месте. Выполняйте.

Все это выглядело довольно необычно, но раз высокое начальство договорилось между собой, нижним чинам оставалось лишь выполнять. Полностью экипировавшись, группа разместилась в микроавтобусе со шторками на окнах, после чего их повезли, как ни странно, в самый центр Москвы, мимо Политехнического музея и дальше в сторону Покровских ворот. Вопросительный взгляд в сторону Валеры Маслова никакой пользы не принес, тот лишь покачал круглой стриженой головой, мол «никто информации до нас доводить не стал». Коля снова уставился в окно, ясно чувствуя, как вся выпитая за утро вода начинает проситься наружу. Скорее бы приехали, что ли…

Неожиданно затормозив, микроавтобус резко свернул во дворы и остановился возле какого-то небольшого окрашенного в желтый цвет особняка. Ну да, ну да, вот в таких неприметных домишках обычно серьезные конторы и размещаются. Коля усмехнулся и привычно взялся за лямку тяжелого баула.

— Нет-нет, пока кроме вас самих ничего не нужно! — остановил его вышедший к машине молодой человек в стандартно-номенклатурном костюме.

Ну, этот — явно чекист, причем аппаратчик. Оперативников у них так сходу не вычислишь, а эти — как с плаката. Впрочем, чего он ерничает, когда его самого учили, как людей различать. И этот красавчик наверняка так же сходу узнал бы в нем вояку. Ничья, в общем.

Проведя на второй этаж особняка, им приказали стоять здесь и ждать очередного начальственного распоряжения. Ждать нам — не привыкать, и группа занялась привычным подпиранием крашеных в казенный цвет стен коридора. Неуютно было только одному Коле, причем по совершенно понятной причине. Тоскливо оглядев одинаковые двери без надписей, он обратился к пробегавшему мимо давешнему «красавчику»:

— Простите, а где у вас тут туалет?

Но тот лишь недовольно отмахнулся и умчался по своим очень важным делам.

— Давайте, я вас провожу! — предложил ему вдруг появившийся вслед за красавчиком невысокий черноволосый парень в больших роговых очках.

Пройдя с Колей в конец коридора, парень убедился в том, что тот попал куда надо, и лишь после этого дружелюбно кивнув, ушел прочь.

«И среди них разные люди бывают!» — думал довольный Коля, журча как небольшой пожарный брандспойт.

Вымыв руки и даже постаравшись включить стандартно неработающую сушилку, он вышел в коридор, оказавшийся неожиданно пустым. Ну, и что теперь делать? Ломиться во все комнаты подряд, даже не зная, что именно нужно спрашивать? Ситуация…

К счастью, навстречу ему из-за угла коридора появились четверо мужчин, первым из которых был как раз тот самый суетливый красавчик, встречавший их по приезду.

— Ээээ… Простите, а где здесь…? — обратился к нему Коля, рассчитывая, что тот поймет вопрос без уточнений.

— Вы же из группы? Ваши все уже в Ленинской комнате, идите туда срочно! — отмахнулся красавчик.

Вот, спасибо! Тут прямо на каждом шагу указатели висят «В Ленинскую комнату — туда!», так что даже слепой не заблудится…

Стоящий рядом с красавчиком молодой крепкий парень, которому так и напрашивался десантный «парашютик» на плечо, понимающе улыбнулся и бросил мимолетный взгляд на мужчину постарше. Тот еле заметно кивнул в ответ.

«Родственники они, что ли? Вроде не похожи, но что-то в них есть такое… Одинаковое?»

— Пошли, «черная смерть»! — предложил молодой, — Покажу тебе, где это.

«Вот так сходу определил? Ну, мы тоже не лыком шиты!»

— Идем, десантура! — в тон ему ответил Коля.

Ленинскую комнату можно было бы назвать «Ильичевской», поскольку портрет «дорогого Леонида Ильича» там тоже висел. Равно как и портрет «Железного Феликса», что лишний раз подтвердило Колину догадку о ведомстве, которому одолжило их группу родное Министерство Обороны. Все уже сидели за столами и изучали какой-то документ, лежащий перед каждым из офицеров. Укоризненно глянув на запоздавшего Колю, Маслов подтолкнул и ему точно такой же лист с местом для подписи внизу. Тот чуть заметно пожал плечами и начал изучать содержание напечатанного. Между столами прохаживался вездесущий красавчик, монотонно бубня какие-то правильные слова о неуклонном соблюдении Государственной тайны. Быстро пробежав глазами текст, Коля поставил закорючку, подумав при этом о количестве тайн, свалившихся на его голову за последние несколько лет. И благо бы действительно интересные были… Нет, поколесили они с ребятами по свету изрядно — и по местам былых боев прямодушного короля Ричарда Первого с Саладином, и там, где из вечнозеленых зарослей проглядывают развалины древних городов с давно забытыми статуями будд, и Лимпопо это чертово, где он чуть не пошел на корм всяким гиппопо… Формально ничего этого не было, и о каждой операции было строго наказано молчать и даже не вспоминать лишний раз. Коля был бы и рад забыть, особенно историю с пирамидой, да вот только не выходило почему-то.

Наконец все сдали свои листки с подписями, где даже не было указано, о чем именно они должны были молчать в этот раз. Офицеры зашевелились, ожидая дальнейших разъяснений, но тут их снова загрузили в микроавтобус и отправили куда-то дальше, в район завода ЗИЛ, на одну из безликих и фактически безымянных промзон, протянувшихся вдоль Малого кольца железной дороги. Разве можно считать нормальным адресом «Проектируемый проезд номер какой-то там»? А тут только такие и были.

Микроавтобус остановился возле типового полукруглого ангара, рядом с «Волгой», из которой тоже вылезали какие-то люди. Ага, да это же те двое, с которыми он столкнулся в коридоре, один — высокий, накачанный, второй пониже, с виду щуплый, но тоже явно не слабак. Только самого младшего, который дорогу Коле показывал, с ними не было. Остальных людей он раньше не видел.

Ну, и что же тут такое секретное? Те двое зашли внутрь ангара, один из них махнул стоящим у микроавтобуса спецназовцам рукой, мол — заходите тоже. Они и вошли.

Внутри оказался тамбур без всяких окон, просто с дверью дальше и постом охраны, пропустившей их не задав ни единого вопроса. А там… Там была какая-то установка, и она работала. Гудели большие обмотки, пахло озоном, а уже возле задней стены воздух сгустился и странно мерцал, отчего у Коли вдруг заложило уши. Возле установки о чем-то спорили интеллигентного вида мужчина в очках и долговязый дылда с простым непримечательным лицом. Увидав вошедших «спортсмена» и «щуплого», дылда подбежал к ним, что-то возбужденно рассказывая и размахивая руками. Через мгновение к ним присоединился и «очкарик», разве что говорил он более рассудительно. Наконец, о чем-то договорившись, они как по команде повернулись к молча стоящим в стороне военным, и «очкарик» предложил подойти к гудящему монстру поближе.

— Вы — майор Маслов, я правильно понимаю? — обратился он к командиру группы, и дождавшись кивка, продолжил, — Сейчас вам будет определено задание. Ничему не удивляйтесь, относитесь ко всему предельно серьезно. Ко мне можете обращаться «товарищ профессор», а это… Путь будут товарищи Иванов, Петров и Сидоров.

Дылда, спортсмен и щуплый почти синхронно кивнули.

Профессор, значит. Но хотя бы выглядит нормальным человеком, не пытается показать всем своим видом, что он единственный мыслящий индивидуум на многие километры вокруг. Лицо породистое, гладкие волосы зачесаны назад, глаза… Под очками глаза видны не очень. С виду — подтянутый, наверняка чем-то типа модного тенниса занимается. И, похоже, часто принимает жесткие решения, не боится на себя их брать, есть что-то такое в лице…

Ну, а эти трое? Явно привыкли вместе работать, это видно по тому, как они держатся друг с другом. Только спортсмен Петров и щуплый Сидоров — наверняка давние напарники, а дылда Иванов привык на себя полагаться, что ли… Сейчас начнут говорить, станет ясно, угадал Коля или нет.

Стоп. Что сейчас профессор сказал?

— Да, вы не ослышались, — профессор снял очки и привычным жестом протер их, — Перед вами установка для создания прохода в параллельный мир. И все это, и сами параллельные миры, и то, что в них можно попасть — самая хранимая тайна нашего государства на сегодняшний день.

— Разрешите вопрос, товарищ профессор! — Маслов был настолько ошарашен началом, что даже не дождался привычной постановки задачи, — Мы должны выполнять разведывательное задание в неизвестном параллельном мире? Мы идем туда первыми?

— Да нет же! — досадливо махнул рукой профессор, — Наши сотрудники там уже были, обычные человеческие миры, только отличаются немного. Никаких зеленых слизней, во всяком случае. Проблема в том, что до этого момента попасть туда можно было только… В общем, очень необычным способом. Ненадежным, я бы сказал.

Иванов чуть поморщился и отвернулся. А вид-то у него, и вправду не очень. Потряхивает долговязого, если приглядеться. И остальные двое как после болезни выглядят, по Сидорову особенно заметно. Что-то с этими параллельными мирами не так, похоже.

— Чтобы получить устойчивый переход между мирами и была создана эта установка, — как ни в чем не бывало, продолжил ученый, — Она сейчас находится в режиме настройки, рядом постоянно дежурят двое младших научных сотрудников, которые перебирают варианты и фиксируют результат. Целью был переход в соседний мир, где все почти как у нас, разве что СССР по-другому называется.

«Ага, — подумал Коля, — А поскольку тружеников науки нигде не видно, значит они…»

— Прошлой ночью дежурная смена в лице Яшкина и Чернецова достигла, гм, результата. Только не того, которого мы ожидали. Проход открылся, только не туда. К сожалению, они этого не поняли и решили стать первопроходцами. Вот, поглядите, это почерк Яшкина!

Профессор взял со стола листок, демонстрируя обступившим его офицерам крупные немного корявые буквы: «Только что (зачеркнуто) Сегодня (зачеркнуто) 3:45 ночи мы достигли результата! Слава советской науке! Ждите нашего возвращения, товарищи!»

— Как-то не очень связно, — прокомментировал Маслов, — И что, они туда ушли и не вернулись?

— А что вы хотите, эмоции, восторги. Их имена рядом с научным открытием, пусть даже в спецлитературе. Вот и решили сбегать посмотреть, как оно там. В другой раз — может и не пустят. Замечу, что если бы они попали туда, куда надо, им бы не грозило ровным счетом ничего. Открыться он мог, как мы уже установили, только над сушей, в незаполненном объеме, так что утонуть или влипнуть в стену они не могли. Переход стабильный, осмотрелись и вернулись заслуженные лавры пожинать. Там оставаться им было совершенно незачем!

— И куда же они попали вместо этого дружелюбного мира? — уловил суть командир.

— В другой, более далекий от нас, но тоже человеческий мир. Отличий значительно больше, так что в нормальных условиях их бы, скорее всего, распознали как чужаков. Но дело в том, что этот мир в настоящий момент практически необитаем. Там произошла, скажем так, Катастрофа. С большой буквы. Но об этом вам лучше расскажут побывавшие там товарищи. Передаю им слово, — профессор широким жестом указал на молчавших до этого Иванова, Петрова и Сидорова.

— Начну я, как первооткрыватель, хотя и случайный, — кивнул долговязый Иванов.

Офицеры уставились на него с неподдельным интересом — как это можно случайно чужой мир открыть? Нет, бывали и не такие случаи белой горячки, особенно в дальних гарнизонах, но он же вроде серьезно говорит!

— Как это вышло, рассказывать вам не стану, так как повторить это вы все равно не сможете, — долговязый слегка усмехнулся, — Так что сразу перейду к делу. Изначально, это была копия нашей Земли, даже страны и города более-менее совпадают. Языки тоже очень близки, с одной особенностью, которую вы скоро поймете. Главное отличие — у них был самый настоящий Потоп, причем не так уж давно, о нем сохранилось немало исторических свидетельств. И это было отнюдь не природным явлением, они его вызвали сами. Точнее говоря, их предшественники, у которых наука была развита не в пример лучше, а вот ответственность за свои действия — меньше.

Конец ознакомительного фрагмента.