Антология народничества

Михаил Гефтер

«Антология народничества» – документальное повествование о революционном движении 60-80-х годов XIX века, созданное Михаилом Яковлевичем Гефтером во 2-й пол. 1970-х годов. Антология опиралась на многолетние исследования ряда историков послесталинского периода, став при этом новым прочтением народничества и его драматической судьбы. Книга создавалась для издания за рубежом, когда Михаил Гефтер ушел из «официальной науки», и работа над ней была свободна от цензурных ограничений. После изъятия рукописи во время обыска некоторые авторские тексты, которые предваряли отдельные главы «Антологии», были утрачены. Книга адресована специалистам по истории России, учителям истории и студентам исторических специальностей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Михаил Гефтер о замысле (записки к издателю)

1. Сражение мысли с властью: русский вариант

Предлагаемый сборник — документальное издание. Не хрестоматия в обычном смысле, а скорее антология. Отличие в сквозном замысле, объединяющем разнородные по происхождению и жанру материалы.

Замысел: показать, как одно из крупнейших и трагических событий российской истории — Первое марта 1881 года — было подготовлено разночинским движением предшествующих десятилетий, выросло из противоречий и исканий не в последнюю очередь — из судеб людей, вступивших в это движение в начале 1870-х годов и прошедших путь от теоретических споров и кружковых баталий до попыток воплотить в жизнь свои идеи посредством революционной организации и тактики политического действия, не останавливаясь перед принесением в жертву самих себя.

Издание, выходящее в свет к концу XX века^[1], не может, естественно, оставить вне поля зрения как ближние, так и дальние отзвуки и следствия событий тех лет. Речь идет не о том, чтобы выровнять в некоем умозрительном балансе иллюзии и мужество, «нетерпение» и напряженную работу мысли, не прекращавшуюся и в разгар охоты на царя. Составители видят свою задачу, чтобы без всякого насилия над материалом представить отдельные составляющие революционного действия не врозь, а синхронно, помогая тем самым читателю увидеть сугубо непростую родословную народовольческого террора и изначально скрытый в нем тупик движения в целом.

Идеи, движение, судьбы — содержание сборника. Соответственно замыслу и плану привлекается документальный материал: революционные программы и публицистика, позволяющие в совокупности показать генезис «Народной воли» и ее эволюцию за краткий срок существования; показания и судебные речи революционеров; письма, автобиографии и мемуары, которые при всех индивидуальных различиях дадут возможность читателю рассмотреть типичные черты молодого человека народнической и народовольческой формации; документы правящего лагеря, а также либерального и консервативного течений общественной мысли, воссоздающие в целом политический контекст движения и венчающего его акта. Составителям представилось необходимым завершить издание разделом, в который вошли материалы, отображающие движение от его апогея к краху, а также первые симптомы вступления России в новую — постпервомартовскую эпоху.

Намечаются следующие разделы:

1. Пролог. (От появления «новых людей» к хождению в народ; вдохновители и инициаторы; итоги и новые искания).

2. Завязка. (Вторая «Земля и Воля», кризис с момента возникновения; роль Юга; перелом — выстрел Веры Засулич и сдвиги в общественном настроении).

3. «Народная Воля». (Выстрел А. Соловьева и распад «Земли и Воли»; Липецкий и Воронежский съезды; выработка программы и типа организации; споры и консолидация).

4. Накануне. (Внутренняя жизнь «Народной Воли»; пропаганда, деятельность в рабочей среде; эволюция политической мысли, социализм и террор, полемика с чернопередельцами; покушение на царя; диктатура Лорис-Меликова, «Народная Воля» и общество).

5. Цареубийство. (От «процесса 16-ти» к Первому марта; панорама событий, отклики — внутренние и международные).

6. Триумф и гибель. («Народная Воля» после Первого марта; позиция либералов; борьба в «верхах» и поражение Лорис-Меликова; судебные расправы; идейные и психологические сдвиги в революционной среде).

7. Эпилог. Завещание Александра Михайлова.

Каждый из разделов будет открываться вводным словом.

Вместо комментария — развернутая летопись событий и содержащий необходимые сведения об упоминаемых персонажах именной указатель.

Объем книги — 20 а. л.

2. Русские народники. Люди. Идеи. Движение

Замысел издания: воссоздать картину ищущей, работающей революционной мысли в неразрывной связи ее с опытом, уроками революционной практики. Движение народников — русский феномен XIX века, отличительная черта которого — сосредоточенность на способе действия, форме организации и взаимоотношениях революционеров (между собой и с народом, властью, обществом), причем эти три аспекта единого целого представляет в документах эпохи не как простое приложение главных идей к действительности, а как предмет мысли, теории, непрерывно корректируемой действием. Одна из ошибок почти всей имеющейся литературы, в том числе марксистской, состоит в искусственном рассечении народничества на «сектор» философии, идеологии, утопии и «сектор» практики, событий. Идеологи обычно рассматриваются в одном месте — от начала их деятельности и до конца (см., например, у Ф. Вентури — Герцен, Чернышевский, Ткачев, Лавров, Бакунин и т. д.), в то время как исторический взгляд настоятельно требует, чтобы они «присутствовали» в контексте развивающегося движения, а само движение было представлено в виде своего рода цепной реакции с выделением узлов, переломных рубежей, каждый из которых является продолжением и преодолением предшествующего. Важно не потерять при этом многообразия оттенков, подходов, мнений, выявляющих себя в открытом и подспудном диалоге, достигающем в критических точках предельного напряжения. Наконец, необходимо органически совместить в единой панораме движения его сквозные идейные устремления и искания (проблематика общинного социализма, крестьянской революции, абсолютизма и постреволюционной власти, положения действующего меньшинства в условиях патриархальной инерционности и неподвижности глубинных слоев народа, проблема включения России во всемирно-историческое развитие и «прерыва» буржуазной эволюции на ее специфически-исходной стадии…) — совместить их с таким же сквозным процессом становления «новых людей»: особого типа человека-разночинца, выламывающегося из господствующей крепостнической и авторитарно-бюрократической среды и формирующего (сознательно, целенаправленно) свою среду. Мы имеем здесь дело с феноменом выстраивания снизу гражданского общества, которое, не совпадая еще с народом как целым, вместе с тем резко обособляет себя от старых и новообразующихся буржуазных «верхов». Этот аспект народничества, крайне недостаточно или вовсе не проанализированный в литературе, для того, чтобы быть рельефно показанным в данном издании, нуждается в широком использовании материалов, которые формально носят «личный» характер (письма, дневники, судебные показания в части, разъясняющей мотивы, стимулы и обстоятельства вхождения в революционные организации и т. д.).

По нашему убеждению, лишь таким образом можно избежать предвзятости, которая в отношении народничества кажется более живучей, чем в каком-либо другом аналогичном случае. Выражается ли эта предвзятость в хулах или восхвалениях, в основе ее лежит линейная схема, которая устраняет противоречия и различия и всё сводит к смене «властителей дум». Предлагаемое издание призвано содействовать изжитию этого предрассудка. Потому так существенно ввести в текст — и достаточно широко — рядовых революционеров, которые воплощали в себе общий характер мыслящего движения, каким было классическое народничество. Одновременно следует отвести должное место материалам, отражающим ответные реакции и импульсы, которые шли в революционную среду из народной, в том числе крестьянской толщи. Следует заметить, наконец, что при таком комплексном и динамическом построении проектируемое издание не только даст читателю возможность приблизиться к «живому» прошлому, но и обнаружит поразительную близость тогдашних вопросов, сомнений, уроков действия с нынешними («новая левая», проблематика третьего мира во всех аспектах, включая нетрадиционность способов действия, выбора пути).

Естественно, что сформулированная задача весьма осложняет организацию материала и требует особых композиционных приемов. Предлагается разделить книгу на шесть проблемно-хронологических разделов, а внутри них сгруппировать материал в тематические блоки (гнезда) с тем, чтобы каждое из этих гнезд, как правило, включало в себя разные оттенки социалистических и демократических идей, диалоги, споры, расхождения и разрывы и т. п. В некоторых случаях целесообразно было бы дать также (в виде приложений или мелким шрифтом) документы, характеризующие контртенденции реакционного, консервативного и либерального свойства.

Для того, чтобы многоплановое и идейно разнообразное содержание сделать более доступным читателю, предлагается, кроме общего введения к книге, каждому из разделов и основных блоков предпослать сжатые вступления с характеристикой конкретной ситуации, отдельных течений и позиций, а также с кратким источниковедческим обзором документов.

Книга будет снабжена летописью событий и развернутым указателем имен народников.

Фрагмент рукописи М.Я. Гефтера «Заметки к проспекту» (1977 г.)

Примечания

1

Издание «Антологии народничества» планировалось на конец 1970-х — начало 1980-х гг. — Прим. ред.