Дедушкины рассказы

Михаил Иванович Комаров, 2023

Бесценные личные воспоминания автора о его жизни, начиная с 30-х годов прошлого века в рассказах и историях, шутливых и серьезных.

Детство

1. В старом домике

Домик, в котором вынянчили Лёшеньку Воронкова, он помнил не очень ярко, смутновато. Это был небольшой домик с шатровой крышей. Стоял он вдоль улицы и двумя оконцами смотрел на неё.

К нему пристроены просторные сени. Двор же был большим и просторным. Его противоположная от домика сторона была накрыта соломенной поветью¹. Застрельщицей приобретения домика выступила мать Лёшеньки Татьяна Григорьевна. После свадьбы молодые люди Таня и Ваня жили в доме невесты, у Ивановых. Григорий Прокофьевич — отец Тани — был строгим и вспыльчивым человеком. В припадках гнева он упрекал молодых, что они живут на его шее. Таню эти попреки очень тяготили, и она мечтала как можно быстрее обзавестись собственным домом.

Они с молодым мужем подкопили деньжонок и купили этот домик. Он был очень старым и покосился. Дом состоял из одной общей комнаты, большой русской печи и чулана-кухни. Русская печь стояла справа от двери и занимала почти четверть дома. Перед челом печи был маленький и чулан-кухня. Он от общей комнаты отделялся подтопком и ситцевой занавеской, закрывавшей вход. В чулане мать готовила пищу, хранила посуду и хлеб. Слева от двери стояла деревянная родительская койка, сколоченная самим хозяином дома. Впереди у третьего окна стоял колченогий стол в окружении четырёх табуреток. На столе всегда красовался большой белый тульский самовар. В левом верхнем углу были укреплены три иконы. Одна из них — небольшая — изображала благословляющего Иисуса Христа. На втором была Божья мать с младенцем на руках. В комнате слева под окнами вдоль стены стояла длинная скамейка, на которую сажали всех приходящих в дом. Под иконами также в углу на табуретке находился чёрный граммофон с большой трубой. Лёшенька часто подходил к граммофону и всегда заглядывал в его трубу. Он всё время хотел увидеть маленьких человечков, поющих в трубе, но ему увидеть их так и не случилось. Граммофон неожиданно куда-то исчез, так как Лёшин отец по случаю выпивки его сильно избивал. Вот в таком домике Лёшенька рос до семи лет.

Рисунок 4. Комаровы Татьяна и Иван (слева) (фото из личного архива).

Согласно метрической записи Лёша Воронков родился 28 февраля 1929 года. По рассказам матери Лёшенька до полугода или несколько больше рос сильно крикливым и плаксивым. Особенно он долго плакал по ночам. Родители качают, качают люльку с младенцем, устанут, заснут и перестанут качать. А младенец не унимается и продолжает реветь. Его плач не выдерживает слепой дедушка Гаврила. Он, кряхтя и охая, ощупью слезает с печи и принимается качать внука. Качает и потихоньку ворчит на его родителей за их бездушное отношение к ребенку. Дедушка качает зыбку, а внук всё ревёт и ревёт. Гаврила устает от качания зыбки, молча забирается на печь. Там он от усталости быстро засыпает, а внук всё продолжает плакать. Наконец, вдоволь наревевшись, под утро и Лёшенька засыпает, наверное, тоже от усталости из-за рёва.

Дедушка Гаврила был уже очень старым, он успел ослепнуть, и ему было очень трудно слезать с печи и вновь залезать на неё. Дедушку Гаврилу Алексей Воронков не помнит.

Себя Алексей помнит с того момента, когда он сильно болел дизентерией. Запомнил он свои частые выбегания во двор. После необходимого действия он подходил к большому рыжему петуху и худенькими ручонками хлопал его по спине. Петух почему-то не старался убегать. С этим петухом Алексей вспоминает соломенную кровлю сарая, его забор из горбыля. Улицу перед домиком помнил очень плохо. Видимо, играли на ней мало.

Хорошо Алексей запомнил сени. Они были просторные, площадью с домик. Летом в сенях днём отдыхали, а ночью спали. Болезнь дизентерией он запомнил из-за одного эпизода или злой шутки, сделанной его старшим братишкой Колей. Все дни и ночи Лёшенька лежал в сенях. Рядом с его постелью стояла большая кружка с водой. Но по случаю болезни он часто выбегал по своей нужде во двор. Никого из взрослых дома не было. Отец Леши со своей тракторной бригадой трудился на полях какого-то дальнего села. Мать работала в поле. Брат Коля играл на улице со своими сверстниками, но часто забегал в дом и оттуда выходил с оттопыренными щеками, как хомячок, набивший своей защечные мешки зерном про запас. Проследить за Колей было некому. Домовничали самые младшие братья. Старший брат Саша жил в тракторном отряде у отца.

Рисунок 5. Татьяна с детьми, 1930-е годы (фото из личного архива).

Вечером из поля вернулась их мать, Татьяна Григорьевна. Поставила самовар, собралась поужинать и попить чаю. Но она не нашла конфеты, припрятанные ею от детишек, а они-то были самыми дешёвыми, карамельки-подушечки. Мать сильно расстроилась из-за пропажи конфет и начала допытываться, кто из двоих её детей съел конфеты. Сынишка Коля всё свалил на младшего болевшего Лешеньку. Дескать, Коля весь день играл на улице и конфет не брал, а братец на улицу не выходил, он все конфеты съел. Мать больно отлупила больного сынишку, а тот вообще не знал, где мать прятала конфеты. Они, оказывается, лежали на подтопке, и их Лёша достать никак не мог. На это у него не хватило бы силенок. Он и так еле успевал выбегать во двор и спускаться только с двух ступень крыльца. Татьяна Григорьевна попила кипятку и немного успокоилась. Постепенно она поняла, что малого отлупила совершенно напрасно. Она поплакала у постели Лёши и сильнее проучила старшего Колю за его враньё, за возведенную напраслину на болевшего брата.

Хорошо помнил Лёша приход в дом женщин в белых халатах с чёрными сумками и красным крестом на них. Это было зимой, и врачи пришли сделать детям прививки от оспы. Все трое братьев перепугались врачей с блестящими в их руках инструментами и забились в угол под иконы. Медики царапинки на плечах делали обыкновенными стальными перьями для письма. Из детишек никто не заплакал.

Старенький маленький домишко запомнился Алексею и зимними вечерами. На зиму в Дворянск съезжались трактористы для ремонта своих тракторов. Небольшая часть трактористов размещалась в Доме Крестьянина, а остальные жили на квартирах у местного населения. Несмотря на малый домик, в нём квартировало несколько человек. После ужина в полной темноте трактористы рассказывали сказки и много различных былей и небылиц. Они всегда очень сильно будоражили головы малых братьев. По вечерам эти чумазые, с одними только сверкающими белками глаз, в лоснящейся от чёрного мазута одежде, трактористы приходят в дом. Немного отдохнут и по очереди начинают умываться. Мыла не хватало, и они из печи выгребали золу. Лёша же не всегда дожидался, чтобы все помылись, и лез к кому-нибудь на руки, не успевшему ни переодеться, ни помыться. В этом случае тракторист Лёше говорил:

— Лёша, да я же очень грязный, подожди, вот умоюсь.

А Леша не терялся и быстро отвечал трактористу:

— Ну и чтошь, гражный, я и шам гражный.

После таких детских слов раздавался дружный смех всех присутствующих. Да, к грязи детям Воронковых было не привыкать. В зимнее время в их дом трактористы её натаскивали очень много. А вот часто ли в домик заходил дедушка Григорий, Алёшка не помнит.

2. Недохлёбки

Старший брат Николай рассказывал, что Алёша очень любил доедать остатки супа, щей и похлебки, называемые по-деревенски — недохлёбки. Коля старше Лёши был на два года, и старый их домик он помнил лучше. Самым любимым местом для малыша была русская печь, где он любил лежать по вечерам. На ней всегда тепло, и с её высоты в доме всё видно. На печи он мог сидеть и днем, и ночью, и лечить простуду. Влезая на неё или слезая, маленький Лешенька часто оступался, падал и обязательно разбивал себе нос. Кровь из него текла всегда очень обильно. В этом случае мать съездит ему по затылку, даст мокрую холодную тряпку. Пострадавший ложился на спину навзничь, прижимая мокрую тряпку к носу, дышал через рот и терпеливо ждал, когда остановится кровь. Она останавливалась быстро. К нему возвращалась обычная резвость, и он снова увлеченно занимался своими детскими делами. На память Лёше от этих падений на всю жизнь осталась метка — искривленная перегородка между ноздрей.

Свою позицию на печи Лёша обычно занимал вечером и чаще всего тогда, когда трактористы садились ужинать. На край печи клал какой-нибудь толстый свёрток из старых одежд. На него он клал голову и внимательно следил за остатками супа в блюде. Тогда на всех сидящих за столом подавалась одна большая миска — блюдо — наполненная супом или картошкой, сваренной в мундире. Все ужинающие степенно, неторопливо по очереди ложками черпали суп. Когда же ложки начинали чиркать по дну миски, то Леша с печи ужинающим говорил:

— Оставьте мне недохлёбку!

Кто же из взрослых откажет несмышленому малышу! Он быстро соскакивал с печи, садился за стол и с большим аппетитом доедал всё, что ему трактористы оставили в миске. Видимо, в те годы у Алексея Ивановича и выработалась привычка, что он всегда и везде и много лет спустя старается съесть полностью, чтобы на следующий день было вёдро — ясное небо!

3. Обман с шампиньонами

С самого раннего детства Алексей Воронков не переносил никакого обмана, ни лжи, ни подлости. Сам же старался тоже никого не обманывать и никому не врать. Когда он обнаруживал обман или подлость, то своими увещеваниями провинившегося доводил до изнеможения души. В иной раз провинившийся говорил молодому моралисту:

— Лёшка, ты лучше ударь меня разок как следует, чем битый час читать мне свою нудную мораль!

Ничей кулак Алексей не считал за самое убедительное доказательство правоты! Человек, по его понятиям, должен быть выше физического воздействия. Особенно он отрицал драки для доказательства правоты и обладания чем-либо. Для Алексея данное им слово было законом, который он уже не мог переступить. Иногда человек, которому давалось слово, после какой-то пакости не заслуживал уважения, но слово всё равно сдерживал.

Евгению Григорьевну Иванову, свою тетю, родную сестренку матери Татьяны Григорьевны, Алексей долго звал няней. Действительно, она вынянчила его. Он не отставал от неё даже тогда, когда она была уже девушка и уходила к подругам на вечёрки. Она своего племянника и в бане мыла.

Как-то раз тётя Женя со своими подружками собрались сбегать в лес по ягоды. Ближайшие ягодные леса от Дворянска находятся в пяти-семи километрах. Для ножек маленького Леши это расстояние было не под силу, но он от своей тётки не отставал. Девушкам необходимо было каким-нибудь способом избавиться от Лёши, но он отстать от них с миром не собирался. Ему тоже очень хотелось попасть в лес. В нём он ещё не был. Малыш от девушек ни в какую не отставал. Девушки вышли к околице села, а он всё идёт за ними. Кто-то из девушек увидел шампиньоны. Они набрали их доверху в Лёшину кепку и ещё положили в подол, и послали мальчика отнести грибы домой. Девушки обещали ждать Лёшу на этом месте. Он же очень радостным побежал домой отдать грибы своей маме. Ей же тоже будет приятно поджарить такие вкусные грибы.

Лёша отдал маме шампиньоны и вприпрыжку побежал назад к девушкам. И какая у него ужасная обида, когда он на обещанном месте не увидел ни няни, ни девушек. Малый понял, что старшие его обманули, и горько и долго плакал.

Позднее он со своей юной тёткой Женей ходил и в поля, и в овраги за вениками, и в луга, и в Роднички и даже в кусты за черемухой и чёрной смородиной. Обиду Лёша быстро забыл. Что значит для малого дитя обида от любимого старшего человека! Повернулся и забыл!

4. Под конскими копытами

Маленькому Лёше Воронкову явно везло в жизни на всевозможные болезни и травмы. Вдруг зимой он упадёт с крыши дома в снег, то пролетит сквозь снежный козырёк, нависший над крутым обрывом глубокого оврага, или же провалится под лёд замерзшей речки, или наступит на гвоздь, торчащий из доски. В новом доме о раскаленную голландскую печь до волдырей и слезания шкуры обжег себе правую руку от кисти до локтя. Рука болела до слёз, но он терпел, не вскрикнул и постарался скрыть свою оплошность. Очень долго его матери пришлось лечить неосторожного сынишку. По Леше проскакала лошадь с телегой. Угодил и под копыта верховой лошади. Всё же конские копыта бьют больно, плохо попадать под них.

Собака — не лошадь. Хотя она и предана единственному хозяину, но мирному человеку плохого не сделает. Она может отогнать нападающего и укусит за ногу, руку врага своего хозяина. Лошадь же человеком недаром принята в свои боевые помощники. В сражении она становится таким же жестоким бойцом, как и её седок. Она бьёт корпусом, копытами и кусается, лишь бы помочь своему седоку.

Однажды летом в пруду мальчишки вдоволь накупались и гурьбой шли домой. Верхом на тёмно-карей лошади их догоняет незнакомый пацан. Он купал лошадь в пруду и гнал её в конный двор при Доме Крестьянина. То ли он решил похвастаться перед ребятами своим умением верховой езды, то ли лошадь была ненормальной. Он скакал прямо на ребят. При приближении наездника ребята разбежались по сторонам дороги. Лёша куда ни свернет, куда ни побежит, конь за ним, так и сбил его с ног, проскакав по нему. После конских копыт пострадавший остаток дня пролежал дома и несколько дней носил на теле шишки и синяки. Его братья и друзья, свидетели этого случая, пошли к Дому Крестьянина проучить этого нахального наездника. Они выследили его и основательно отлупили.

5. Деревенские детские ясли

После отъезда из села Дворянское районных учреждений на станцию Кузоватово правление колхоза"9-е января"² ещё несколько лет организовывало временные летние детские ясли.

Лёше Воронку запомнился голодный 1933 год. Пораньше утром мать старалась чем-нибудь слегка покормить своих малышей, Колю с Лёшей. Быстро отправляла их в барский конец, в детские колхозные ясли, а сама убегала в поле. Мать наказывала старшему сынишке, Коле, идти в ясли побыстрее и младшего братишку, Лёшеньку, вести за руку. Ясли размещались в просторном доме, стоящем на самом верху барской горы. Оставшись без надзора матери, братья не спешили бежать в ясли. Они шли босиком по деревенской дороге, шаркая ногами, и поднимали облака пыли. Ясли детей не привлекали. Дома голодно и там не сытно. На завтрак в яслях давали обычно жиденькую молочную пшённую кашу или лапшу. Братья страшно не любили в яслях после обеда ложиться спать. Они привыкли к вольной сельской жизни и никак добровольно не могли согласиться с обязательным дневным сном. Летний день для них был самым желанным, и они считали днём грешно спать. Лучше бултыхаться в пруду и отогреваться на горячем песке. А купались-то всегда до посинения губ и гусиной кожи на теле. Лучше шариться в болоте между кочек, в кустарнике и среди жгучей крапивы отыскивать ягоды черной смородины и малины, есть поспевшую черёмуху, только не спать днем! Летом всегда в кустах можно отыскать съедобную траву, молодые побеги и корневища. В речке можно наловить пескарей и огольцов, изжарить их на костерке. А в яслях что? Днём можно в речке поймать лягушку, на склонах оврагов погоняться за верткой ящерицей, на влажном песке построить фантастический замок, крепость или город. А в яслях сплошная скукотища. Покушал и играй в организованном порядке!

Иногда, раз в день, детишек выводили на пруд искупаться. Это для них самые весёлые часы пребывания в яслях. Фонтаны брызг, сплошной крик, смех и визг девочек. На мальчиках и на девочках был единый купальник, служащий одновременно майкой и трусиками. Такие купальники мальчики считали девочкиными и никак не хотели надевать. Ведь в них на солнце не покалить ни спины, ни брюха. Мальчики предпочитали купаться полностью нагишом. Без одежды тело приятнее чувствует прохладу воды.

В яслях за детьми присматривали две нянечки-воспитательницы. Одна была высокая и добродушная, очень любила детей и никогда их не обижала. Дети её характер быстро раскусили и нисколько не боялись и не слушались её. Вторая воспитательница была помоложе, но ниже первой и по фигуре более плотной. Она на детей управу нашла. В присутствии первой воспитательницы дети заснуть после обеда никак не хотели. Они смеялись, под одеялами ползали друг к другу, кидались подушками и стаскивали одеяла. Воспитательница громко кричит на всех, а её никто не слышит. Но только стоило появиться молодой воспитательнице, как все дети моментально забирались в постели, прикрывались одеялами, и наступала тишина такая, что даже летающих мух можно было услышать. Все дети старались скорее заснуть.

В такой колхозный садик Лёша ходил только лета два, не более. Он невзлюбил эту организованность детей и, будучи учеником, не вступил в пионеры. Ему и его друзьям была дороже полная свобода игр в летние каникулы.

Несколько лет под детский сад использовалось здание старой деревянной церкви, которая вечером служила для молодёжи кинозалом и клубом.

6. Переселение в новый дом

В 1936 году село Дворянское покинули районные организации. Они переехали на станцию Кузоватово, где специально было построено огромное двухэтажное П-образное деревянное здание, где и разместились райисполком и райком КПСС. Только в это здание почему-то не пустили районное отделение милиции, может быть, из-за камеры предварительного заключения.

Уехали из села и руководящие работники района. В селе остались пустующие дома. Семья Воронковых по сходной цене приобрела соседний приличный дом. Его когда-то для себя построил мелкий местный торговец. Дом был просторным, в семь окон с компактными надворными постройками, крытыми тесом. При доме была глинобитная железная крыша и вместительная кладовая. Она приспособлена под магазин. До переезда района на станцию — это был магазин-склад Районного отдела народного образования. Со склада для сельских школ отпускались учебные принадлежности и пособия, а в свободные часы продавались книги и тетради. Для этого в кладовой имелся прилавок и стеллажи для хранения печатной продукции. После вывоза имущества в кладовой, в оставленном мусоре братья Воронковы нашли книжку"Краткий курс истории ВКП(б)". В книжке уже мелькали фамилии оппозиционеров Зиновьева, Бухарина, Пятакова и Троцкого. Эту ценную находку братья спрятали под сенями дома. Они боялись, что уехавшие обнаружат недостачу и вернутся забрать случайно оставленное. Такими наивными тогда были деревенские ребятишки!

Новый купленный дом имел небольшую кухоньку-чулан, прихожую-столовую, горницу и две спальни. Окна высокие, выше Лёшки. Стоя на подоконнике, он головой не касался верха окна. Перед домом на юго-восточной стороне росли три тополя, а на юго-западной стороне перед его пятью окнами кудрявились три пышных куста сирени, обнесенные ветхой изгородью.

Рисунок 6. Дом в Верхневияжске. Фото 70-х годов (фото из личного архива).

Все члены семьи были очень рады такой смене дома. Старый маленький домишко был разобран на дрова. В новом доме семье Воронковых жилось намного веселее, чем в старом. Дети подрастали, и их шалости менялись.

В 1937 году в Среднем Поволжье был исключительно богатый урожай. На трудодень³ колхоз выдавал по 8 кг зерна. Получаемое зерно по дворам колхозников развозилось на телегах. Некоторые семьи колхозников отказывались от части зерна, им негде его было хранить. Это был год наиболее оплаченного трудодня за все годы существования колхоза"Им. 9 января". В тот год в колхозе работала Татьяна Григорьевна Воронкова, её сестра Женя и их отец, дедушка Григорий. Полученным на трудодни зерном заполнили все домашние закрома и засыпали всю кладовую. Из-под зерна её освободили только в 1939 году. За эти два года под полом кладовой развелось множество мышей, и в нём они прогрызли не один десяток дыр.

В летние месяцы братья Воронковы со своими двоюродными сестрами и друзьями любили ночевать в кладовой. Всех малышей на ночь набиралось не менее десятка. Воронковых три брата: Саша, Коля, Лёша, их три двоюродные сестры — Нина, Таня, Катя, Постниковы Володя и Саша, кто-нибудь из Гордеевых и Витя Патрикеев. Взрослые малышей не беспокоили и не гоняли, и спать лечь они могли, когда им вздумается. Кладовая имела двойные двери. Внутренняя решётчатая деревянная и наружная, железная с двумя коваными крючками. Безопасно.

Но спать по ночам мешали мыши. Когда из кладовой убрали всё зерно, для мышей наступил великий пост, и они полезли из всех прогрызенных дыр. Дети законопачивали в одном месте, мыши прогрызали в другом. Кошки с ними не управлялись. Да на несчастье ребят их любимица, кошка Муська, только окотилась и сразу же через день подохла, а за ней вслед и слепые котятки один за другим покинули этот мир. Ребята решили прийти на помощь кошкам в уничтожении мышей.

Голод — не тётка! Есть и мышам хочется. Стали они и днём вылезать из подполья, а больше их появлялось на полу при прикрытых дверях, в сумраке. Окон в кладовой не было. Детвора очень быстро приноровилась их ловить без всяких заводских мышеловок. Все обнаруженные дыры старались заколотить или заткнуть. Оставляли одну или две выходящие прямо вверх. У края двери вбивали гвоздик. На него и вокруг дырки накидывали петлю-удавку из прочной суровой нитки. Иногда у края дырки клали кусочек хлеба для приманки мышей. Хлеб испускал запах, и мыши быстрее лезли из дыры. Прикрывали дверь, и истребитель мышей затаивался за каким-нибудь предметом, следя за дыркой. Конец нитки всегда держался в руке. Ждать мышь приходилось недолго. Как только она наполовину вылезет из дырки, ловец быстро затягивает петлю. Мышь прижималась петлей к гвоздику, теперь оставалось взять её за шею и убить. Таким способом за один сеанс охоты на одной дыре вылавливали до пятнадцати мышей. Куда там было котам и кошкам до ребячьей ловкости! Так ребята извели в кладовой всё мышиное поголовье. Когда же мыши стали редкостью, то стали настораживать мышеловки.

Избавившись от мышей в кладовой, мальчики решили заняться истреблением грызунов и на полях. В школе на уроках они узнали, что одна мышь за год съедает до 16 кг зерна, а суслик — и до ста. Очень много мальчишки уничтожали мышей на старых гумнах и полевых токах. Приходили на них группой, человек шесть-семь. Три-четыре мальчика скатывали старую солому в вал, а другие шли за ним и зорко следили за появлением мышей. Выскочившую мышь быстро ловили и колышком приколачивать к земле. Перед уходом домой друзья закапывали умерщвленных мышей в землю. Таким способом за один выход группа друзей уничтожала до пятисот мышей!

Изредка ребята вылавливали из нор и сусликов. Но это трудное занятие. Суслик роет длинные норы с несколькими запасными выходами. Чтобы выгнать суслика из норы, надо влить в неё несколько ведер воды, а где взять её в поле? Не будешь же на лошади с бочкой ездить по границам полей и искать сусличьи норы, да их и не так уж и много. Уничтожая грызунов, дети в те годы не знали, что они нарушают биологическую цепочку существования и их естественных природных врагов — филинов, сов, ястребов, пустельг, сычей, лис, хорьков, ласок и горностаев. В своих действиях группа друзей руководствовалась защитой урожая от потрав грызунами.

7. Катание на коньках

Воронковы Иван Гаврилович и Татьяна Григорьевна своим детям никогда никаких ни коньков, ни лыж не покупали. На эти предметы развлечения детей у них денег не было. Только раз в одну зиму в мастерских МТС⁴ отец склепал старшему сыну Сашеньке самодельные коньки-снегурочки. Младшие сыновья Коля и Лёша должны были ещё подрасти, а потом уже кататься на коньках. Когда подрастали младшие, старший брат снегурочки изъездил. Младшие братья, как и все деревенские мальчишки, нашли выход. Из берёзового полена они вытесывали колодку гребнем вниз. На гребень крепилась толстая проволока. К валенкам такие колодки привязывались ремнями или прочной веревочкой. Вот и коньки! Хотя на них было трудно на льду развернуться и оттолкнуться, но зато они отлично скользили с ледяных гор и по льду речки с попутным ветром. В предвоенные годы зимы были малоснежными и с сильными морозами, которые часто перемораживали речушку Свиягу. Её вода устремлялась поверх льда и заливала всю свою пойму. На болоте между кочками и куртинами кустов образовывался сплошной лёд. Для мальчишек эти кусты становились удобными джунглями, в которых с превеликим удовольствием можно покататься на коньках и поиграть в любимые прятки, а то и разжечь костёр. Можно было закатиться за любую куртину кустов и скрыться в жёлтом тростнике. Ограждений у катка, как у городского, здесь не было. Кто был без коньков, тот мог с разбегу прокатиться прямо на валенках.

Особенно любила ребятня кататься на осеннем тонком льду. Заедет на него пацан, а он под ногами треснет звонко и раскатисто, как будто трещина ушла куда-то на сотни метров. Для таких катаний мальчишки выбирали лёд над наиболее глубокими местами канав. Проезжает пацан по льду, а он под ним прогибается и трещит. В этом месте катаются до тех пор, пока кто-нибудь из мальчишек не провалится под растрескавшийся лёд и не окажется в ледяной воде. Пострадавшему помогут выбраться, и мальчишки всей гурьбой побегут в деревню по домам. Такой случай служил темой разговора на несколько дней. Героем разговора являлся пострадавший. Любили деревенские мальчишки кататься на коньках и в сильный ветер. Луга речка превращала в сплошные ледяные поля. Наиболее сильные ветры дули с верховий речки в низовья. Сколько можно пацан разгонится, полы пальто раскроет, как парус, и мчится, подгоняемый ветром, до моста, а то и до пруда. Очень приятно скользить вниз по льду, но очень тяжело возвращаться назад навстречу ветру. В эти минуты он становился для ребят тормозом. В такие часы катания речка оглашалась детскими криками и смехом. Детей в Дворянске тогда подрастало много, и им было весело.

Сейчас зимой в бесперспективной пенсионерской деревушке детских голосов уже не услышишь.

8. Птичьи гнёзда

Любимым занятием в детстве у Коли и Лёши Воронковых было разорение птичьих гнёзд, но этим они занимались в тот период, когда птицы ещё не занялись насиживанием своих кладок. Ребята поиск гнезд делали очень умело. Птицам от них спасения не было ни в лесу, ни в лугах, ни в кустарниках, ни в камышах, ни в норах. В лесу, в кустарнике и в камышах гнёзда находили по тревожным крикам птиц. Чаще всего подводят себя сороки, вороны и ястребы. Ребятам помогали уши и молодые зоркие глаза. Легко находили гнёзда сороки. Она его вьет невысоко над землей. Ещё и гнезда не видно, а она своим стрекотанием уже говорит ребятам:

— Оно здесь, рядом, смотрите по сторонам внимательнее, — и ребята старались вглядываться в кустарниковую чащу.

Труднее доставать вороньи гнезда. Местонахождение своего жилища ворона тоже выдаёт криком. Под гнездо ворона выбирает высокое ветвистое дерево. Предпочитают высокие тонкие деревья. Сучья помогают добраться до него. Труднее ребятам приходилось доставать гнёзда ястребов, особенно тех, которые свое потомство выводят на деревьях. Эта осторожная птица под гнездовье выбирает самое высокое дерево, предпочтительно сосну, без сучьев и с небольшой кроной на самой вершине. На такие деревья ребята лазили только босиком и с ремнем на щиколотках ног. Сначала обхватывают дерево руками как можно выше. Подтягивают ноги с ремнем. Ступнями стараются как можно больше обхватить ствол, ремень же играет роль передвижного хомута. Держась за дерево при помощи такого хомута, пацан выпрямляется и руками обхватывает ствол выше и опять поднимает ноги. Так, подобно гусенице-землемеру, разоритель гнезда лезет вверх по стволу. Добравшись до гнезда, лазутчик снимает кепку и берет её в зубы, затем перекладывает в неё яйца. Спускаться вниз приходится обратным порядком. Сначала спускаются ноги, за ними уже руки. Доставание ястребиных гнезд — очень опасное занятие. Не каждый мальчуган решится забраться на высокое без сучьев дерево. Сверху голова может закружиться. Этому способствует то, что порывами ветра раскачивается вершина дерева. Однажды такое произошло с Лёшей Воронковым. В числе шести пацанов в первое майское воскресенье он пошел в Валуев лес доставать яйца сорок и ворон. Ребятам в этот день повезло. Кроме сорочьих и вороньих гнезд, они нашли два ястребиных. Доставать оба пришлось Лёше Воронкову. В группе он был по возрасту средним. Старшие и младшие ребята лезть на сосну побоялись. С первой сосны он яйца снял спокойно, а со второй получилось потруднее. До гнезда он добрался хорошо. Поднялся ветер и стал раскачивать сосну. У Лёши начала кружиться голова. Он зажмурил глаза, кепку с яйцами крепко держал в зубах и, плотно прижимаясь к стволу сосны, очень медленно спустился на землю. Он не сорвался, но вплоть до своего дома его мозги не могли встать на место. Всю дорогу до села ему казалось, что шли не в нужную сторону. Только увидев село, он понял, что у него закружилась голова.

Много легче ребятам было находить гнёзда птиц, гнездящихся в лугах, в кочках и мелком кустарнике. В этом поиске ребята становились цепью с промежутками в 10–12 метров друг от друга. В руки брали длинные хворостины и хлестали ими по кустам, кочкам или просто по земле. Испуганные этим шумом птицы слетали с гнёзд, а этого только и надо ребятам. Они примечали то место, откуда вылетела пичужка, тщательно осматривали и находили гнездо. Ну что это за добыча! Яички очень маленькие, не идут ни в какое сравнение с вороньими и ястребиными. Гнёзда мелких птичек разоряли очень редко, обычно их искали ради любопытства.

Поиском кладок куличков-зуйков Лёша занимался в одиночку. Он ни с кем не хотел делиться своими познаниями в поисках гнезд этих интересных птичек. Их и так мало, пусть своё потомство сохраняют до осени. В поиск гнезда куличка он уходил после легкого дождя. На песке куличок оставляет свежие цепочки отпечатков своих лапок. Сначала Лёша прислушивался к писку птички. Раз он пищит, значит надо распутывать его следы. Лёша шел в том направлении, в котором было наибольшее количество следов птички. По степени их уплотнения определял близость кладки. Последним этапом поиска являлось тщательное разглядывание группы камешков. Вот четыре одинаковых рябеньких.

Гнездо найдено. Все куликовые птицы всегда кладут четыре яйца, не больше и не меньше. Обычно они бывают по цвету окружающих камешков, мусора, прошлогодней травы.

Легче всего ребята находили и доставали гнёзда птиц, селящихся в земляных норах. Птицы любят гнездиться на кручах речушек и на овражных обрывах. Их хорошо видно, и легко до них добраться. Но в норах может прятаться и гадюка. Братьев Воронковых это не пугало. В окрестностях Дворянска никаких змей никогда не водилось.

Однако один раз приключился очень неприятный случай. Ватага пацанов делала облаву на птичьи гнёзда в овраге Осинник. Один мальчик увидел гору и с криками радости полез в неё рукой. С сильным испугом на лице он быстро выдернул руку и стремглав молчком бросился домой. Когда его догнали ребята, то от испуга он дрожал всем телом.

Немного успокоившись, он рассказал ребятам, что в глубине норы он нащупал не гнездо, а кости человеческой кисти. Это могло случиться. Когда-то до революции к оврагу примыкало сельское кладбище. Новому священнику церкви не понравилось, что при похоронах покойников носят мимо его дома. По его инициативе кладбище закрыли и определили новое на южной окраине села. Весенние воды подмывали кручу оврага. На свежем его обрыве много лет резко выделялись три могилы. Могильную перемешанную землю легко отличить от нетронутой материковой.

Деревенские мальчишки яйца диких птиц пили так же, как и куриные. На это их толкало весеннее недоедание.

9. Под землей и под песком

Все три брата Воронковых — Саша, Коля и Лёша, как и все дети их возраста, любили играть в песке и копаться в земле. Из песка они лепили всевозможные замки, крепости и целые города. В земле строили землянки и выкапывали норы с неожиданными поворотами и потайными камерами.

Однажды ночью от пожара полностью выгорели два больших пятистенных жилых дома с обширными надворными постройками. Через год это место поросло разнотравным бурьяном. Мальчишки это место облюбовали. Трое Воронковых, двое Постниковых решили на брошенных огородах бывших домов рыть норы. Саша Воронков, самый старший из группы, копал нору в одиночестве. Он рыл высокую, прямоугольную, но узкую. Коля, его брат Лёша, Володя и Саша Постниковы копали невысокую, широкую, с овальным потолком и с плавными поворотами в глубине. Через день к этим ребятам присоединилась вторая группа из четырёх мальчиков. Она начала копать прямоугольную нору с прямыми углами поворотов. Получился целый подземный лабиринт, как"Особый район"Китая, когда Китайская Красная Армия под предводительством Мао Цзэдуна была чанкайшистами⁵ вытеснена в горы и закопалась в землю. Только неизвестно, чем руководствовались молодые землекопы: или сведениями из жизни Китайской Красной Армии, или преданиями о предках, когда-то живших в пещерах и землянках.

Коля, Володя, Лёша и Саша разрыхленный песок из норы вывозили старыми дырявыми тазами. Дорогу отсыпали жёлтым песком. Из вывозимого песка в конце дороги они организовали отвал под вид террикона угледобывающей шахты. Зарывались пацаны в землю, играли и ни о какой опасности не думали.

Друзья под руководством Саши Воронкова раскапывали места разобранных домов. Это было похоже на археологию. У деревенских жителей, как и у всех других, при пересчете денежной мелочи, из рук высказывали разные монетки и часто скатывались в щели пола. Не взламывать же пол каждый раз! За несколько десятков лет существования дома под пол падало немало всевозможных мелких монет и разных вещиц. Сквозь щели между половицами в подпол попадали шелуха от семечек и скорлупа от орехов. Вот эти медяки и мелкие вещички и выискивали юные любознательные археологи. Сначала ребятишки снимали верхний потолочный слой, а затем землю обрушенного потолка. Под ней обозначался подпольный,"культурный"слой, определяемый наличием шелухи от семечек и орехов. Тут уже смотрите, ребята, в оба! В этом слое попадались монеты дореволюционной чеканки и советского времени, совершенно окислившиеся и хорошо различимые. Советские монетки очищались и служили ребятам наличными деньгами. Царские монеты просто накапливались. Нашли несколько петровских монет с изображением буквы"П"во всю поверхность. На монетах всегда оттиснута дата их чеканки. Так, по петровским монетам"археологи"установили, что село Дворянское, их родина, основано не раньше царствования Петра Первого⁶.

В летние дни братья Воронковы любили играть на песке у реки Свияги напротив впадения в неё оврага Хминого. В этом месте множество невысоких песчаных холмиков, поросших редким хилым полынком и пыреем. Однажды братья Воронковы и Витя Патрикеев под таким холмиком стали копать землянку. Копали вручную при помощи щепок. Выкопали просторную землянку, в которой у любой стены можно было вдвоём сесть. Потолок получился чуть-чуть сферическим. Ребята закончили копать землянку, очистили ее от лишнего песка и уселись отдохнуть в её прохладе. Саша и Коля сели у противоположной входу стенки, Витя сел к стенке справа от входа. А Лёша, надувшись на кого-то из старших братьев, присел прямо на входе. Отдыхали и разговаривали, но это блаженство длилось недолго, рухнул песчаный потолок. Витю и Лёшу воздухом выбросило из землянки, и они упали вместе рядом у входа. Саша был засыпан песком по горло, Коля немного выше пояса. В этот момент уже не до личных обид! Коля терпел, ему дышалось свободно, а Саша задыхался, песок своей тяжестью навалился ему на живот и грудь, сдавил лёгкие, дышать ему стало очень трудно.

Лёша с Витей сразу бросились откапывать Колю, стараясь быстрее освободить его от песка и уже втроём откопать Сашу. Их руки работали быстрее собачьих лап, когда та старается достать мышь. Песок из-под ребячьих рук летел фонтанами. Быстро откопали Колю, а у Саши из глаз текли слёзы, произносить слова он не мог. Воздух в легкие не попадал. Вдохнуть он не мог из-за сдавленной груди, а поэтому и выдыхать ничего. Глядя на Сашу, плакали и братья, но его откапывали уже втроём. Все трое очень устали от такой тяжёлой и быстрой работы рук. Пот струйками стекал по их спинам. Откопали Сашу, помогли ему подняться и сесть. Только тогда ребята отряхнулись от песка и присели отдохнуть рядом с Сашей на остатки стен от рухнувший землянки. Отдохнувшие ребята вспомнили пословицу — "на песке не строй!". Упавший потолок надолго вбил в детские головы правильность предупреждения пословицы.

После этого случая у братьев Воронковых отпала охота впредь копать в земле норы. Ведь обвались одна из тех нор, которые они копали до песчаной землянки, никто бы из заваленных не остался в живых. Засыпанным бы никто не смог оказать моментальную помощь по извлечению их из-под земли. Этот вывод ребята для себя сделали сами. Они часто вспоминали злополучную землянку и по пути заходили посмотреть на её останки. Постепенно дождь и подвижные пески сделали это место незаметным. Игра детишек в описанных обрывах иногда оборачивается трагедией.

10. Годы начальных классов

В первый класс начальной четырехгодичной школы Алёша Воронков пошёл в 1937 году. Ему уже шёл девятый год. Учебниками и тетрадями первоклассники были хорошо обеспечены. Только учебники были потрёпаны. Дети по ним учились не один год.

Трудно Лёше давалось чтение. Долгое время не мог научиться читать по слогам. В первые недели он чтение брал простым дословным запоминанием текста. Постепенно наладился читать вполне сносно. Арифметику усваивал сравнительно легко, но в тетрадках в основном стояли тройки за небрежное и грязное написание выполняемых заданий. На страницах тетрадей постоянно были кляксы и всевозможные помарки. За это Лёше учительница снижала отметки и приводила ему в пример его старшего брата Сашу. У того вкруговую были одни пятёрки. Только в третьем классе в голову Лёше прочно вошла мысль, что он получает заниженные оценки только по своей вине. Он дал себе слово писать аккуратнее и чище и стал часто получать хорошие и отличные оценки. Вплоть до десятого класса он уже числился в"хорошистах".

Кроме русского письменного Алёша никаких других предметов не боялся. Правда, ему иногда досаждали уроки пения и занятия физкультурой. Пение он не уважал, по-видимому, из-за отсутствия слуха, а физкультуру — из-за слабого своего организма по причине частых зимних заболеваний. Каждую зиму две-три недели отслеживался на печи и в школу не ходил. Он неоднократно заболевал коклюшем, ангиной, свинкой и другими различными поветриями. Но ни разу не болел воспалением лёгких.

Как и все мальчишки того возраста Алёша любил различные потасовки, игру в чехарду, борьбу, беззлобное боксирование и всевозможные подшучивания. Уже в начальной школе он начал изучать азы бокса. Этот вид драки у него получался лучше, чем у других.

Лёша начал ходить в первый класс. Однажды в сентябре вечером три брата Воронковых — Саша, Коля и Лёша — вместе со своими друзьями собрались совершить набег на подсолнухи соседнего колхоза"Отрада". Собралась очень шумная ватага. Саша через плечо на верёвочке повесил австрийский штык-кинжал, реликвию гражданской войны и гордость братьев. Только Алексею до сих пор непонятно, зачем Саша взял кинжал? Он никогда ни с кем не дрался и его никогда бы не применил. Набег на подсолнухи для пацанов окончился плачевно. Видимо, ватажка мальчишек мимо Отрады шла очень шумно. В посёлке ребят услышали, и колхозники приняли необходимые меры. На поле среди подсолнухов ребята не таились. Они перекликались и громко выколачивали семечки. Занятые этим, они не услышали, как к ним подкрались колхозники Отрады. Мужики сумели поймать нескольких пацанов, в том числе и брата Лёши — Сашу. У него отобрали кинжал. Самый младший сумел убежать.

Наутро в школе стало известно о попытке группы пацанов украсть подсолнухи. Ученики в классах шептались. Лёша учился в первом классе, Коля в третьем, а Саша в пятом в Коромысловской школе. На одной перемене между уроков Лёша услышал, как в третьем классе насмехаются над его братом Колей. Он вбежал в этот класс, а там верзила Жданов смеётся над Колей и дергает его за нос. У Коли от боли и обиды из глаз по щекам катятся слезы. Брат, не раздумывая над последствиями, бросился на спину Жданова и схватил его за горло. Вначале Сергей Жданов попытался сбросить Лёшу со спины, или стащить его за ноги. Он крутился и подпрыгивал. Но тот, как кошка, цепко держался на его спине и сильнее сжимал ему горло. На выручку Жданову никто не подходил. Он был сыном какого-то начальства, и большинство деревенских мальчишек его сторонилось. Жданов обессилел, стал задыхаться и попросил Алёшу, чтобы тот его отпустил. Он слова просьбы произносил не чётко, просто хрипел, но Лёша его просьбу понял и потребовал, чтобы обидчик больше не дразнился. Он обещал выполнить требование. После этого Лёша разжал пальцы и слез с его спины. Жданов свое слово сдержал, но после этого случая он долго косился на Лёшу Воронкова.

При Верхней-Свияжской начальной школе действовала пионерская дружина. Лёша Воронков, его брат Коля и их друзья её боялись. Они были босяками, не имели ни приличной одежды, ни приличной обуви. В пионеры они вступили, получили пионерский галстук и больше ни в каких мероприятиях дружины не участвовали. Они любили в летнее время вольную жизнь.

Летом они бродили по кустам, по лугам, по полям, по оврагам и в близлежащих лесах. В лугах у реки Свияги часто варили уху из пескарей, огольцов и мелких карасишек. Осенью жгли костры и пекли картошку. Ели её без соли, с остатками обожжённой кожуры, но она осенью была вкуснее, чем в остальные времена года. Летом любили купаться в пруду и жариться на раскаленном песке. Находясь в воде, пацаны любили подсматривать жизнь водяных пауков, жуков-плавунцов и лягушек с головастиками. Одного небольшого белого жучка, водяного клопа, плавающего в воде почему-то вверх ножками, юные натуралисты прозвали"Счастье". Его боялись. Пацаны считали его кусачим. Его укус был болезненным. Если такой жучок попадал в корзину рыболовам, то он предвещал хороший улов, и интерес ребят к рыбалке повышался. Они верили в эту примету.

11. Землянки

В своём детстве Алексей Воронков любил строить землянки. Обычно он выкапывал их за двором своего дома. Со двора на зады дома имелась калитка. Через неё со двора выбрасывался на улицу навоз от скота и от кур. Там за забором росли крапива и пустырник. Они вырастали до метра или более. Маскировать землянку было чем. Кроме Лёши, крапиву как маскировку сверху от нападений коршунов облюбовали и куры со своими цыплятами. Во время сильной жары там скрывался и кот.

Глубину землянки Лёша обычно делал меньше своего роста. Вход в неё делался ступенчатым. При заходе в землянку надо было немного пригибаться. Её перекрытие делалось из подручных материалов, то есть из обломков старых досок и палок. Такая обрешётка покрывалась травой и закидывалась навозом со старой соломой. Иногда сверху всего этого укладывались куски легкого дерна. В таких землянках маленький строитель много играл и хранил в них свои немудреные игрушки, в основном состоящие из железок разнообразного назначения.

Однажды Лёша Воронков со своим дружком Витей Гордеевым сделали удачный набег на чужой огород и ночью принесли много огурцов. До отвала наелись ими, а оставшиеся спрятали в землянке. Друзья уговорились, что огурцы будут брать одновременно и обязательно вместе. Уговорились и разошлись по домам спать. Утром Лёша проспал допоздна. Встал, не спеша умылся и позавтракал. Он вышел на улицу и заглянул в свою землянку. Огурцов почему-то там стало намного меньше, чем накануне было оставлено. Утром Витя Гордеев к Лёше ещё не приходил. Это обстоятельства озадачило его. Перед обедом он снова взглянул на свой овощной склад, а там огурцов осталось уже всего несколько штук и притом самых плохих. Дело неладное, быстро выскочил из землянки и внимательно огляделся вокруг. Между домами в сторону рынка поспешно удалялся Витька Гордеев. Рубашка на спине у него была задрана. Это явный признак, что в подоле он нес огурцы. Вот почему уменьшалось их количество в землянке! Лёша перепрятал оставшиеся огурцы и пошел разыскивать Витьку. Его он нашёл в одном павильоне рынка вместе с группой ребят, которые дружно уплетали их совместно добытые огурцы. Лёша отозвал Витьку в сторону и стал ему выговаривать, что нельзя воровать друг от друга, что это нечестно. Но этот выговор Витька ответил:

— Огурцы наши, общие, почему же я их не могу брать, когда захочу?

Алексей пытался ему объяснить:

— Верно, они общие, наши с тобой. Но вчера мы уговорились брать их только вместе, и одному из нас присваивать их нельзя. В огород мы лазили вместе, и есть их должны тоже вместе, вдвоём и решать, что делать с ними.

Но Витька не понял доводов друга. Лёша вернулся к оставшимся огурцам. Утолил ими свою жажду. Он решил с Витькой Гордеевым больше совместных дел никогда не предпринимать, разрушил землянку и в другом месте выкопал новую, более глубокую и более просторную и улучшенной планировки. В ней сделал потайную нишу. Никому из своих друзей новую землянку Лёша не показывал. Она была от посторонних глаз укрыта зарослями крапивы, лопухов и пустырника. Играл в ней около месяца. И всё же в очередной раз нашел он её зверски разрушенной. Позднее он узнал, что это сделали пацаны значительно старше юного строителя.

Всегда у русских подростков просыпается инстинкт разрушения того, чего сами не способны соорудить. Им очень досадно, что кто-то другой умеет делать лучше, поэтому они и стараются разрушить у соседа то, чего не имеют у себя.

В одно лето Лёша Воронков с Сашей Постниковым в кустах на небольшой полянке из хвороста сделали плетневой шалаш. Играли они в нём несколько недель. Иногда там курили сухие ивовые листья и отдыхали от обеденного зноя. Если удавалось наловить огольцов и пескарей, то у шалаша варили уху. С коромысловских полей приносили охапки зелёной чечевицы и ели в его прохладе. Друзья привыкли к шалашу настолько, что в нём играть им стало скучно, и они решили его сжечь. Хворост и его листья хорошо просохли. Пламя от сгоревшего шалаша взметнулось высоко. Ветер унёс лёгкие сгорающий листочки, и от шалаша осталось большое пепельное пятно на зеленой полянке. После этого друзья шалаш в кустах не сооружали.

12. Пожар в штанах

В довоенные годы в Дворянском детворы было очень много. В большинстве своём дети были свободолюбивыми. При колхозном периоде жизни деревенские родители своих детей трудиться на колхозных полях не заставляли. Должны же они были осуществить лозунг Советской власти:"Детям — счастливое детство!". При селе действовала четырехлетняя начальная школа. Хочешь — учись, не хочешь — тоже заставят учиться. За детишек думали дяди и тёти. Во время летних каникул большинство детей занятия себе находили сами и по своим желаниям.

За речкой Свиягой были густые заросли ивняка. Среди них разливались небольшие мелкие озёра. Ребятня и взрослые почему-то называли их болотом, хотя в них никогда и никто не утонул. В особо жаркие летние месяцы эти болота высыхали. В благоприятные годы на них вырастали густейшие заросли камыша, тростника, осоки и трескуна. Эти все травы на сено не годились, да и без них в такое благодатное лето все запасали хорошего сена вдоволь скоту на всю зиму, только не ленись косить траву.

Наступила осень. За ней спешила зима. Речка и болото покрылись льдом. На его поверхности осталось много пожелтевших высохших болотных растений — камыша, тростника и трескуна. Трескун — это, видимо, местное название болотного хвоща. Он имел высокий круглый членистый стебель игольчатого вида. Стебель венчиками разделён на отдельные участки. Если резко нажать пальцем этот венчик, то послышится короткий хлопок — треск. Может, поэтому местные жители и назвали эту траву трескуном. Сено из него скот поедал очень неохотно и только в жестокую бескормицу, так как поверхность этой травы очень скользкая, и животным пережевывать её было очень трудно. Поэтому это трава обычно засыхала на корню, умирая своей смертью.

В один ноябрьский вечер группа пацанов решила посидеть у костра на льду болота. Из сухого трескуна, камыша и тростника прямо на льду среди болотных кочек ребята развели костёр. Они натеребили пучки сухой травы и на них расселись вокруг костра. Сухой трескун действительно горел с треском. Из костра часто вылетали искры. Большинство их улетало в поднимающемся дыме. Некоторые из них падали на ребят. Они их быстро стряхивали. Все грелись, болтали, кто во что горазд. Иногда от ярких вспышек в костре дети ладонью закрывали глаза. За их спинами стояла темнота.

В самом интересном моменте беседы один пацан Коля Арсентьев по прозвищу Корень заводил носом и многозначительно выговорил:

— Ребята, кто-то горит, пахнет горелой тряпкой!

Он повозился на своём пучке травы и поудобнее уселся. Дым от тлеющего материала из хлопка и льна очень характерен, и нос не пропустит его мимо себя. Все обнюхались, даже встали, отряхнулись и осмотрелись. Никто ни на ком огня не обнаружил. А Корень сидел спокойно, не встал и не осмотрелся. Через очень малое время Корень, глядя на костёр, тревожно произнес:

— Ребята, кто-то горит!

Все сидящие у костра, за исключением Корня, поднялись и с повышенной дотошностью осмотрелись и обнюхались. Тлеющей одежды опять ни на ком не обнаружили. Ребята дружно принялись упрекать Колю Арсентьева за напрасное их беспокойство. Корень на слова ребят никак не отозвался и продолжал спокойно сидеть на своём месте. Опять все уселись вокруг костра. И тут вдруг Корень с криком боли вскочил со своего места и руками схватил себя между ног и проделал это так бурно, что на это не всем ребятам было удобно смотреть. Корень кричал совершенно нечленораздельно, топал ногами на льду, а ребята с громким хохотом смотрели, как из его брюк вытряхивались искры. Спереди вся ширинка его брюк стала дырой снизу до ремня. Оказалось, горел тот, кто настойчиво предупреждал всех об огне.

И тут все враз присутствующие пацаны буквально попадали от смеха. Они хохотали и катались по льду, а Корень хватал снег и горстями сыпал его на горевшие брюки. Ребята в этот вечер насмеялись вдоволь и долго потом не могли без смеха вспоминать про тот случай. Ведь когда у Коли Арсентьева брюки тлели маленьким пятнышком и не прижигали его тело, дым понемногу поднимался к его носу. Ощущая этот дым, он думал, что горит кто-то другой, только не он сам.

13. По чужим огородам

Село Дворянское основано примерно при царе Петре Первом. Это время определялось по самым старинным монетам, найденным на местах снесенных старых домов. До революции село было крупным торговым пунктом. Дважды в год, зимой и летом, организовывались ярмарки. На эти дни в село наезжала уйма подвод. Они размещались по заезжим домам, а им был каждый второй в селе. Под огороды не оставалось и места, всё занималось под крытые надворные постройки и под кладовые-склады. Сама земля была непригодной под бахчевые и садовые растения. Население села приучилось торговать и обслуживать торгующих и покупающих. Между базарными днями работали в поле. Большинство населения, особенно из удельного конца, огородов не имело и выращивать зелень не хотело. Всю зелень покупали на базаре. А детворе всегда хочется поесть моркови, зелёного лука, огурцов и помидоров, дынь и арбузов. А их часто не было у родителей. В детские годы Лёши Воронкова базары стали беднеть, а у его родителей денег никогда не имелось. В колхозе на трудодни рубли не выдавали. Поэтому желание поесть овощей и фруктов дети удовлетворяли за счёт зазевавшихся продавцов за прилавками и огородов Отрады, иногда и своих односельчан.

Однажды Лёша шнырял по рынку, высматривая, где что плохо лежит. Это происходило до войны, и ему было не более семи-восьми лет. Он увидел у одной отрадненской тётки прекрасные спелые дыни. Лёше нестерпимо захотелось поесть такой дыни.

Много не раздумывая о последствиях, схватил одну продолговатую жёлтую дыню и помчался прямо по дороге от рынка со скоростью, на которую были способны его ребячьи ноги. Тётка с криками бросилась за ним, он от неё. Так один за другим и бегут по дороге. Тётка была ещё молодая и стала поджимать вора, но он дыню не бросал. Тут, на его беду, по дороге глубокий песок, он споткнулся и упал. Дыня выскочила из его рук и разбилась, разлетевшись на несколько кусков. Женщина остановилась, всплеснула руками и запричитала над остатками дыни, обвалявшимися грязным песком. Ловить шпану она не стала. Теперь-то с него взять нечего! Своим неожиданным падением Лёша хотя и лишился дыни, но и спасся от погони разъярённой тётки. Спасибо и на этом.

Однажды в конце сентября, когда на огородах отошли огурцы и поспели дыни с арбузами, подростки постарше Лёши взяли его с собой в ночной набег на коромысловские колхозные бахчи. В те годы Коромысловку от Дворянска отделяло болото, поросшее кустарниками. Через него в сухое время года и в морозные зимы протаптывали тропинку.

Ночь выдалась теплой. Полная луна плыла высоко в небе, но показывалась редко. По небу с запада плыли тяжёлые низкие тёмные тучи. Иногда они разрывались, и тогда луна своим холодным ярким серебряным светом освещала осеннюю землю.

Лёше было радостно от сознания, что более взрослые доверили ему и взяли с собой. Группа мальчишек дошла до середины болота и попросила его подождать их здесь до возвращения. Он сел на кочку и стал терпеливо ждать. Это его очень волновало. Хорошо бы ждать днём, не так страшно. А тут ночь очень тёмная, и вдобавок ко всему сидеть пришлось посреди болота. Страхи к Лёше пришли тогда, когда от ушедших пацанов не стали слышны шаги. Ни звука и непроглядная тьма вокруг, а он в одиночестве. В эти минуты его пробирала настоящая дрожь. Сколько ни всматривался в темноту, сколько ни вслушивался в неё, он ничего не видел и ничего не слышал. В его голову начали лезть воспоминания о страшных рассказах взрослых, как по ночам выкапывали на кладбище гробы с самоубийцами-насильниками и в темноте уносили их в болото и заталкивали в тину. Это делалось для пользы села, чтобы самоубийцами не гневить бога, чтобы он послал на поля благодатный дождь. Гроб с мертвецом надо затолкнуть в тину только после двенадцати ночи. А то был случай, когда нанявшийся перенести покойника хотел освободиться от гроба до полуночи. Но мертвец вцепился в плечи человеку и сказал:

— Не спеши меня толкать в тину, двенадцати ещё нет!

Переживая страхи этих воспоминаний, Лёша не покинул своей кочки. Его бегство могло бы внести сумятицу среди ушедших, и он всё выдержал и вытерпел, дождался ребят. Они появились перед ним неожиданно, как призраки, вышедшие из темноты. Все пришедшие были очень возбуждены удачным набегом. Все их карманы, запазухи, фуражки были заполнены дынями, арбузами и поздними огурцами. Лёшины переживания были вознаграждены.

От Лёши Воронкова не уберегался ни один огород! Действовал он осторожно и очень осмотрительно. Днём по дорожкам и тропинкам обходил вокруг интересующих его огородов. Если в них виднелась сильная ботва, то он дополнительно изучал и примечал скрытые от глаз возможные места проникновения в огород и безопасные пути отхода на случай неудачи.

Лёша к намеченному огороду приходил ночью и бесшумно, внимательно осматривал его. В места, какие им не просматривались и представляли возможность скрытного нахождения сторожа, он бросал камни, соблюдая между бросками определённое время. Камни должны были потревожить сторожа, и он мог пошевелить кусты или чем-либо зашуршать. Если же всё было спокойно, Лёша бесшумно и осторожно входил в огород. Калитку всегда оставлял открытую на случай срочного бегства. Он брал, что ему было нужно. Никогда не мял и не ломал ботвы огурцов и помидоров. Работал только пальцами и наощупь. Огурец нащупать несложно, куда труднее в темноте сорвать спелую или хотя бы недозрелую помидорину. Он их пальцами пробовал на мягкость. Срывал только мягкие. Лёшина мораль по огородничеству была простая и щадящая. Хотя он и брал себе, но хозяину оставлял больше и не поврежденные растения, на которых вновь созреют другие плоды.

Всё же один раз Лёша со своими друзьями погорел очень сильно. Какой-то чёрт подтолкнул их втроём забраться в огород к Хашину Ивану. Сам хозяин был ещё в доброй силе и очень резвый на ноги. У него было три сына, отъявленные уличные дебоширы. Они могли не за что, просто привязаться к любому парню. Вот в огород к такой семье и надумали три друга забраться. Огород начинался прямо от их двора. Нижняя часть ограды углом нависала над речкой. Для непрошеных посетителей — трудный огород, но и очень соблазнительный, в нем росло всё очень хорошо. Видимо, хозяева были способны к овощеводству.

Трое братьев Воронковых, два брата Постниковых и три сестры Власовых в летние ночи обычно ночевали в просторной глинобитной кладовой, принадлежащей семье Воронковых. Эта компания была очень дружной. Часто по ночам она проверяла чужие огороды. Добыча делилась между всеми без ущемления.

В тот злополучный вечер в набеге на огород участвовали самый младший — Лёша Воронков, Санька Постников и Витька Гордеев. Старших они не предупредили и поиск решили проделать самостоятельно. Одеты были все по-разному. На Лёше старенькое материнское осеннее пальто, так называемый полсак⁷. Саня Постников был одет в еще худшую старь. Только Витя Гордеев был одет в новенький серый костюмчик. К огороду подобрались со стороны речки. Всё в огороде осмотрели и выслушали. Отворили калитку и оставили её открытой на случай внезапного бегства. Поживиться решили только огурцами и распределились по грядкам. Рвали наощупь. Уже хорошо набили огурцами запазухи и карманы. Лёша огурцы складывал в полу пальто. Оба кармана были разорваны. Вдруг сверху от дома послышался гулкий топот бегущего по тропинке вниз. Бежал хозяин огорода сам Хашин Иван. Лёша поднял голову и увидел его. Он вскочил и в калитку наутек.

Огородник убегает, а хозяин нагоняет его, расстояние между ними сокращается. Огурцы в полах пальто бьют по ногам и мешают быстро бежать. Воришка захныкал и бросился через речку в кустарник. Хозяин выматерился, но перебегать через речку не решился. Он был одет и обут очень прилично. На траве и кустах роса, след хорошо виден, всё же воришка затаился среди кустов. Если бы за ним погнались, то преследователей он обнаружил бы заранее и мог свободно от них уйти. Не каждый рискнет ночью идти в болото. Лёша переждал и отдохнул, съел пару огурцов. В огороде Хашиных всё стихло. Только из села доносились голоса парней и смех девчат. Лёша встал, осмотрелся вокруг и осторожно пошёл в свой огород. Там он спрятал принесённые огурцы и направился к дому. У дома Воронковых толпа ребят и девчат. Все невообразимо о чём-то галдят. Лёша подумал, что кто-то из его соучастников пойман, их узнали, и ребята, подначиваемые Хашиными, пришли поколотить братьев Воронковых. Но старшие братья Саша и Коля были дома, двоюродные сёстры тоже дома. На них нет никаких признаков, что в эту росную ночь они были в чьём-либо огороде. Их братишка не прислушивался к содержанию голосов и сходу выпалил:

— Что, я из своего огорода иду!

Эти слова и выдали с головой Лёшу. Надо бы ему подойти скрытно и послушать, о чём спорят, а потом и придумал бы более веское алиби. Толпа погалдела и разошлась. Драка не состоялась, так как на стороне Воронковых защитников было больше, чем у пострадавших. Всё могло бы обойтись спокойнее, если бы Саша Постников не так бы сильно перепугался и последовал вслед за Лёшей через речку. Дом Постниковых стоял в одном порядке с домом Хашиных, то есть у самой речки. Когда от дома бежал дядя Ваня, Санька страшно перепугался и с громкими воплями бросился к своему дому. Его мать растерялась от воплей сына и его бешеного стука в дверь, не смогла быстро открыть её. Хашины жили от Постниковых через два дома. Рёв и громкий стук Саньки в калитку двора Хашины услышали и выяснили, кто был в их огороде. Витька Гордеев не пострадал. Он услышал топот бегущего хозяина и быстро лёг между грядок огурцов. Серый цвет его костюма оказался под цвет ботвы, покрытой росой.

После бегства Лёши и Саши и погони за ними Ивана Хашина, Витя спокойно и незаметно вышел из столь поспешно оставленного огорода. Своего участия в забеге на огород Лёша не признавал, но всё же ему долго было стыдно перед стариками Хашиными. В дальнейшем их огород он уже не трогал.

Позднее созревание огурцов в собственном огороде толкало Лёшу на воровство овощей у соседей. Его огород от огорода Уваровых отделяла узенькая межа. Однажды на огороде Уваровых работала их дочь Зоя. Алёша с Санькой озадачились поесть их огурцы. Зоя разгадала намерение двух друзей и никак не уходила из огорода. Вот она всё же ушла. Лёша и Саня внимательно следили за ней. Подойдя к первым домам села, она исчезла. Ребята же подумали, что она завернула за них. На всякий случай Лёша и Саша между гребнями картошки по-пластунски поползли к соседнему огороду. И только бы переползти межу, как они над своими головами услышали осуждающий голос Зои. Но так как они ничего не успели сорвать, то ей объяснили, что они играли в прятки.

Не обходили эти друзья стороной и колхозные бахчи. Поздней осенью они срезали капусту. Тогда она бывала наиболее сладкая. Больше на колхозных полях взять нечего.

14. Шалости подростков

В детстве Лёши Воронкова в селе Дворянском жил один стекольщик — дедушка Чекунов. Старичок невысокого роста, с реденькими белыми волосами на голове и с коротенькой жиденькой бороденкой. К старости стал сильно близоруким и носил сильные тяжёлые очки. Стеклить окна ему стало трудно. Он плохо видел, и от старости у него тряслись руки.

В войну в деревне самая взрослая молодежь состояла из подростков 1927–1930 годов рождения. Сорванцов-шалунов этого возраста в селах и деревнях было много. В некоторые вечера им слоняться по деревне от нечего делать было скучно, и они придумывали всякие шкоды. То перед окнами пожилого интеллигентного председателя колхоза в час ночи разыграть сильнейшую драку. Председатель поспешно вскакивал с постели, вместо ружья хватал лопату, которой хозяйка совала в печь хлебы, в нижнем белье выбегал на улицу, рьяно и серьёзно принимался утихомиривать дерущихся. То раскатают брёвна у какого-нибудь запасливого колхозника. То снаружи припрут двери нескольким одиноким женщинам, которые вынуждены поутру попадать на улицу через окна. Или под видом подростков из соседнего села попросятся переночевать к какой-нибудь сердобольной старушке. В ночной темноте старушка обычно не признаёт в просящихся своих деревенских шалунов и впустит их в дом.

Однажды два парня Володя Постников и Володя Любовцов в 12 ночи попросились ночевать к Урежевой Ксении. Она впустила их в дом и спать положила на печь. На печи под старым пальто стояла глиняная квашня с тестом. Наутро старушка хотела испечь хлеб. Ребят разбирал неудержимый смех. От усилий сдерживать его им на печи пришлось корчиться. А раз они корчились, то и возились. Понемногу квашня подталкивалась к краю печи. Возились, возились ребята, квашня то с печки и бряк на пол, вся вдребезги, тесто по полу! Ребята с печи прыг и в дверь, только их и видели. Старушка бросилась к квашне и запричитала:

— Ах, батюшки, ах, батюшки! Вот подлецы! Вот подлецы! Вот сорванцы!

Квашня-то ведь больших денег стоила, да и замес пропал, а муки-то тогда лишней ни у кого не было.

В другую ночь подростки-допризывники сообразили показывать в окне красоты и прелести совершенства человеческого зада.

Дедушка Чекунов жил в скромном, ветхом, низеньком домишке. Завалинки из ивового плетня, но широкие. В доме ярко горела десятилинейная⁸ керосиновая лампа. Старики сидели за столом и с сушёной тыквой пили морковный чай. На завалинку дома взобрался Коля Соколов, спустил штаны, нагнулся и голую задницу приставил к стеклу. Его напарник легонько постучал в окно. Дедушка услышал этот осторожный стук, поднялся и степенно подошёл к окну, посмотрел в него без очков, но спросил:

— Кто там?

Затем он вернулся к столу, надел очки и с тем же вопросом прижался к стеклу, сразу отскочил. Потом протер очки и снова прильнул к окну, рассматривая, кто ж ему постучал. Внимательно посмотрел, отшатнулся от окна и быстро шагнул в чулан к печи. Ребята мигом спрыгнули с завалины и отбежали на дорогу. Всё же они увидели, как старик Чекунов с ухватом наперевес бросился к окну, и раздался звон разбитого стекла и ухват вылетел на улицу. Наутро старик жаловался соседям, как ему было обидно, когда в окне он разглядел голую задницу парня!

— Я бросился к печи, схватил ухват, и им пырнул в стекло, хотел прямо через стекло воткнуть ухват в эту голую задницу. Стекло-то я всегда вставлю, а сорванцу-то был бы урок на всю жизнь!

После всякой такой или иной шутки парни хохотали до слез и опять что-нибудь придумывали проделать в следующую ночь.

Этому шутнику-шалуну Николаю в жизни не повезло. Он окончил военное училище и получил звание лейтенанта. Женился на умной и красивой девушке Зое Куротоковой, окончившей школу вместе с Алексеем Воронковым. Служил в армии. Однажды ехал на мотоцикле. Во что-то врезался и ударился об асфальт. Сгоряча вскочил на ноги, но в следующий миг упал замертво.

15. Красная горка

У деревенской детворы всегда было много любимых игр и забав. Это — лапта, прятки, игра в чижик⁹ (см. Рисунок 53), в клёк¹⁰, в городки и метания железного зуба бороны в кольцо от уздечки или от вожжей. Всё зависело от сезона года и от временной моды на ту или другую игру. Иногда на игры в одно место собиралась детвора со всего села.

По весне на первых проталинах играли в слепую сковороду. Зимой катались с горок на самодельных санках или на ледянках. Ледянка делалась обычно из прочной корзины. Её дно снаружи обмазывалось свежим коровяком, хорошо отглаживалось, замораживалось и на хорошем морозе обливалось водой до создания прочного и гладкого льда. Для мягкости сиденья в корзину укладывалась солома. Такая ледянка скользила легко и уезжала далеко. На такой ледянке кататься с горок для ребятишек было величайшим удовольствием. Для братишек Воронковых ледянки намораживала их бабушка Прасковья.

Рисунок 7. Дети, играющие в чижика (Бурцев А. Е. Детские игры и забавы // Полное собрание этнографических трудов. — СПб., 1911) (фото с сайта https://ru.wikipedia.org/).

Летом же братья со своими друзьями любили лазить по кустам, болоту, рыбачить корзинкой в речке или проверять отроги оврагов. Их старший брат Сашка в округе Дворянска знал множество интересных мест для веселых игр, где было не скучно проиграть весь день, забыв и про еду. Они часто навещали овраг Осинник. На его склонах собирали дикий лук — чеснок, щавель и борщевик. В вершине к Осиннику подходил овраг поменьше. В месте их соединения образовалась так называемая стрелка. У этой стрелки водами обоих оврагов намылась песчаная горка. Она невысокая, но почему-то была из красноватого песка, и братья этот холмик назвали"Красная горка". Этот холмик был для них самым удобным местом игр. Холмик располагался на дне оврага и был закрыт от северных ветров, но открыт для лучей солнца. Там было тихо и тепло. На песке этой горки дети строили замки, крепости и города. Часто соревновались между собой, кто построит более интересное. Иногда в возведении игрушечных сооружений разбивались на группы по два-три малыша. Крепости и замки всегда огораживали насыпями — валами и рвами с переходами через них. Копали миниатюрные пещеры. Наигравшись в строительство игрушечных сооружений, переходили к физкультуре. Пытались ходить на руках, кувыркались через голову. Играли с друзьями на горке подолгу, до устали, до невыносимого желания поесть. Домой уходили всегда очень усталым и довольными. Место своих этих игр друзья другим пацанам не показывали и никому не рассказывали. Это была их великая тайна.

Время шло, братья подрастали, появлялись другие увлечения. Красная горка постепенно размывалась полыми водами, зарастала травой и полностью исчезла.

У братьев Воронковых с их друзьями для игр были и другие любимые места. Иногда они уходили от села за несколько километров за Денисов овраг. Там среди полей были две куртины бывшего леса. На них стояли отдельные сосны, дубы, осины и березы. Из травы и низкого кустарника выглядывали ещё не сгнившие пни. Эти поляны неразлучные друзья называли усадьбами. На них дети организовывали увлекательнейшие игры в прятки и в разведчиков.

Были у Воронковых с их друзьями другие любимые места для коллективных игр. Это полянки в кустах за речкой Свиягой, на которых они разводили костры и вокруг них подолгу сидели в вечернее время.

Всё же три брата, а они были почти погодки, были притягательной компанией для других мальчишек!

16. Речные ямы и мел

Это было в дни веселых игр и забав деревенских детей в предвоенные беззаботные годы. Братья Воронковы и их друзья хорошо знали берега реки Свияги от своего села до Уваровки. Эти берега заросли густым ивняком. Пойму же речки и кустарники вдоль и поперёк пересекали конные дороги и тропинки, соединяющие сенокосные поляны и колхозные бахчи. Сама речка, в основном за впадением в неё Платоновой канавы, изобиловала глубокими ямами, в которых опасались купаться даже самые смелые мальчишки. Берега этих ям были очень круты, и из них уходило в воду от кустарников множество корней. Вот этих-то корней деревенские сорванцы и боялись. Их старшие товарищи нередко рассказывали, как купающиеся руками или ногами застревали в них. Такие случаи иногда приводили к смерти купающегося. Мальчишкам же ранняя смерть была совершенно ни к чему.

Подростки в этих речных ямах удили рыбу. Чаще всего на крючок попадались пескари и огольцы. Некоторым рыбакам — счастливцам удавалось выудить белёшку¹¹-плотвичку. Наиболее удачливой рыбалка получалась на ямах ниже впадения в речку Платоновой канавы. Эта канава образовалась от воды множество родников, бьющих от посёлка Отрада. Вода из канавы вытекала солидным потоком и была совершенно прозрачной, ледяной и очень вкусной. В канаве и рыба водилась, любящая холодную и проточную воду — щука, язь, налим и плотва. Окуней, речных разбойников, в ней не было. Удильщики приспособились ловить рыбу с берега, а в летнее тёплое время засучивали штаны выше колен и заходили в воду в начале ямы и внаплав бросали свои удочки. Течение воды почти отсутствует. На её поверхности никакой ряби, так как речка густым и высоким ивняком защищена от всех ветров. Рыбаки с удилищами в руках стоят в воде, внимательно следят за поплавками. Мальчишечья мелюзга сидит на берегу, обхватив руками колени. Все с огромным вниманием следят за поплавками и дружно открыто переживают все удачи и промахи рыболовов. При случае удачной подсечки, когда в воздухе сверкнет серебристая рыбка, все болельщики как по команде вскочат и многоголосым хором произнесут и ухнут:

— Вот это белёшка, вот это да-а-а!

Если же поплавок удочки ушел глубоко, а рыбак не подсек рыбку и вытащил крючок без наживки, то все сдержанно и разочарованно охнут и начнут советовать рыбаку, как надо бы подсекать. Рыбак-неудачник обернется на болельщиков, крикнет на них и снова наживляет крючок.

Одна такая яма была напротив устья Денисова оврага. Под водой из берега в яму выходил слой белой глины. Братья Воронковы и их друзья очень любили лепить из этой глины всякие фигурки и игрушки. Когда глина высыхала, то изделия из неё становились очень прочными. На месте её выхода мальчишкам играть было неудобно, и они носили её домой километра за два. Она была очень тяжёлая, но лепить из неё фигурки человечков и разных животных для детей было увлекательнейшим занятием. Ребята пытались из глины мастерить свистки, но на это у них не хватило ума и способностей. Высушенные изделия из этой белой глины трещин не имели.

Тяжёлой, но интересной для братьев Воронковых и их друзей была задача родителей сходить за мелом. Это поручение давалось раз в году перед ноябрьскими праздниками, когда все жители села принимались за побелку домов. Мел добывался из-под одной речной кручи, немного не доходя до Уваровки. В этот поход мальчишки собирались большой группой из нескольких семей. Несмотря на осеннюю прохладу и хмурое небо для мальчишек этот день был долгожданным праздником. Он всегда обещал любознательной детворе увлекательнейший поход. Пусть с кустов облетела листва, пусть улетели все перелетные птицы, мальчишки всё равно были радостно возбуждёнными. До места добычи мела было не так далеко, не более четырех километров, но это была дорога по лугам, через огороды и бахчи. Они опустели и убраны. И всё же, чтобы принести мела, мальчишки затрачивали весь день. На своём пути они тщательно осматривали каждый огород, каждый участок бахчей. И все считали большой удачей найденные случайно не выкопанные морковки, не выдернутые луковицы и красную свеклу. Но большей радостью для них были пожелтевшие кислые огурцы и перезревшие дыни, и помидоры, своевременно спрятавшиеся от зоркого глаза хозяина огорода!

За опустевший огородами начинались заросли ивняка и ольхи. В них ребятня тоже находила своё лакомство. Вот кто-то крикнет:

— Сюда, ребята!

Все бегут на голос и увидят янтарные гроздья калины, ставшей кисло-сладкой от утренних заморозков, или засохшую черную смородину в пожухлом тростнике, или ещё не опавшие ягоды черёмухи, или мягкие красные капли шиповника. К концу осени ягоды калины становятся жидкими. Их косточки превращаются в тончайшие чешуйки. Гроздья этих ягод можно запихать в рот, высосать их сок и выплюнуть оболочки и косточки. Есть калину в эту пору Лёша Воронков очень любил. Особенно её есть приятно в утренний легкий морозец. Ягодка превращается в маленький кисленький леденец. Но не каждый пацан мог с аппетитом есть калину. Она была очень кислая. Даже у самого непривередливого она сводит лицо в смешную гримасу.

Когда же не было всех этих деликатесов, мальчишки не брезговали погрызть и кочерыжки от срубленных вилков капусты.

Дорога позади. Мальчишечья ватага пришла ко Вторым Кручам. Для маленькой речки Свияги это действительно были кручи. В этом месте она делала крутой поворот. Её воды центробежными силами прижимались к левому берегу и подмывали его. От глины цвет круч был красноватым. Их было видно за несколько километров. До подхода к ним самые младшие мальчики вырезали из тальника длинные палки с рогульками на конце. Этими рогульками они сматывали речные водоросли и выплескивали их на берег. Эти водоросли были настолько густыми, что сонные рыбёшки становились добычей мальчишек. В их руки попадали пескари, огольцы, белёшки и небольшие налимешки. Добытчики мела устанавливались у глубокого короткого овражка, в устье которого был сильный родник с исключительно вкусной водой. От проходящей выше по берегу речки дороги к нему вела торная тропка. У этого родника мальчишки разводили костер. В его пламени жарили рыбешек, а в угольях пекли картошку. Здесь дети обедали. На эту дорогу они затрачивали более полдня. После подкрепления желудков, пришедшие приступали к копке мела. Он обычно был покрыт водой. С выкопанной глыбки счищали ил и верхний слой. Копание мела для всех было интересным моментом. Прежде чем мел положить в ведро, мальчишки пальцами разминали его в поисках чертовых пальцев, окаменевших остатков древнейших животных морей и океанов. Эти пальцы имели светло-коричневый цвет и использовались для присыпки болячек и порезов. Ведро с мелом несли на плечах на палке, часто сменяя напарников. Мел тяжелый, и донести его до дома было величайшим трудом.

Дома этот мел сушили и толкли в ступах. Раствором порошка белили все нуждающиеся в этом стены, потолки и печи.

17. Опыты с сельхозмашинами

До лета 1936 года в селе Дворянск размещались райисполком и райком КПСС Кузоватовского района. Затем все правительственные учреждения перевезли на станцию Кузоватово. До этого переезда районные органы в основном размещались в трех купеческих зданиях. Один был большим кирпичным двухэтажным дворцом, до революции принадлежавшим купцу Голованову. Другое здание было тоже двухэтажным, но из хорошо отесанных брёвен. НКВД — народный комиссариат внутренних дел размещался в трехэтажном кирпичном доме, так же когда-то принадлежавшем другому купцу. В этом доме были просторные подвалы, которые НКВД приспособило под тюрьму. Районный отдел народного образования занимал более скромное одноэтажное здание, крытое какой-то зеленой плиткой. Все эти здания разобраны и увезены. Одни в Кузоватово, другие в Сызрань и в Симбирск. Дольше всех просуществовал дом Головановых. По размещаемым в нём организациям, он носил и несколько названий. Наиболее распространённое и дольше всех держалось РИК — районный исполнительный комитет. Второе менее употребляемое было ШКМ — школа крестьянской молодёжи. После отъезда района дом использовался то под контору машинно-тракторной станции, то под школу полеводов, счетоводов, зоотехников и одновременно под общежитие для этих слушателей. Сельскохозяйственные орудия и машины, предназначенные для обучения агрономов и механизаторов, хранились под огромным навесом, открытым со всех сторон. На памяти Алёши Воронкова под сараем оставались только отдельные узлы от конных молотилок и сеялок, а также ручные машины для подработки зерна. Он еще помнил, как на колхозных собраниях представители района и руководители артели щеголяли выражениями и названиями — «рядосеялка», делая ударение на первый слог. Лёша ручной посев не видел, а конные и тракторные сеялки понимал как исстари существовавшие.

Вот в этом сарае сельские пацаны очень любили играть. Они играли и одновременно развинчивали узлы и агрегаты от машин. Однажды они укатили барабан от конной молотилки и отвинтили зубья, которыми из снопов вымолачивалось зерно. На этом барабане ребятишки решили проверить, как быстро ржавеет железо во влажном грунте. Недалеко у берега речки в наносном песке они выкопали глубокую яму. На её дне выступает просачивавшаяся вода. В эту яму ребятишки закатили барабан и засыпали песком. Барабан когда-то был выкрашен в обычную желто-коричневую железнодорожную краску. Всем известно, что детского терпения надолго не хватает, и через месяц они его выкопали. Заводской краски на нём почти не осталось, и ржавчины было немного. Больше мальчишки барабан не закапывали, но болты все свинтили. Потом он исчез. Видимо в одну из ночей его укатили мальчишки с другой компании.

В те годы началось вытеснение конной техники механизированной — тракторной. Но отрадненская артель ни до войны, ни после неё МТС ни трактора, ни комбайны не арендовали вплоть до пресловутого укрупнения колхозов. Конные плуги и сеялки постепенно зарастали бурьяном, ржавели, становились детской добычей. Часть деталей в местных кузницах перековывалась на запасные детали к оставшейся технике.

Плужные колёса смекалистыми мужичками использовались на изготовление ручных тележек. Крестьяне стали отвыкать от вожжей и управления лошадьми, а стали привыкать ходить пешком с руками за спиной и тянуть за собой эти тележки, освобождая лошадей от работы на подворье. Так прогресс внедрялся в сельское хозяйство.

18. Вишня и аромат земляники

В селе Дворянске садов почти не было. Яблоки и вишни завозились из соседних сел. До раскулачивания дедушка Никулин держал сад, но, когда его сослали в Сибирь, сад почти весь погиб. Яблони подсохли, вишнёвые кусты одичали и не плодоносили. Когда дедушка вернулся, то он с большой болью смотрел на скелеты яблонь. На трех или четырех не упавших яблонях он обрезал посохшие сучья, хотел попытаться молодить деревья. Они дали по одной-двум веткам и на следующий год посохли полностью.

Дети Воронковых и Постниковых облазили все кусты, болота и канавы, ближайшие леса и окрестные овраги. Они знали, где растёт дикая вишня, смородина и малина. Смородины они иногда набирали трехлитровые бидончики. Лазить за ней приходилось в родниковую воду между кочек, поросших ивой и ольхой. В кустах дети часто нечаянно тревожили осиные и шмелиные гнезда. Их хозяева старались жалить своих обидчиков. Но детям больше доставалось от красных мелких муравьёв. Они на кочках создавали свои пирамидальные жилища. Их не успевали дети заметить, как они уже рассыпались. Их хозяева жестоко мстили за понесенный ущерб. Муравьи забирались под одежду и кусали детишек в самые нежные места. От такого укуса пацана всего передернет. Тут ему уже не до ягод, а скорее добраться до муравья и растереть его. Растереть его не так-то просто, он твёрдый.

Вишни дети не набирали столько, сколько смородины, но полакомиться всё же могли. Её заросли они знали в Козьем овраге и в Юматовом лесу, но её кто-то успевал собрать до них. Малина для детей было самой лакомой ягодой, а её росло очень мало, и о её местах никому не сообщали. Дети никогда не отказывались от земляники. За ней ходить надо было далеко. Собирали ее в керамическую кринку из-под молока, в так называемую балакирь. Когда из леса шли домой, то очень часто дети прикладывались к ягодам и вдыхали их аромат. Для чего же он приятен!

Примечания

1

Пове́ть — помещение под навесом на крестьянском дворе.

2

События 9 (22) января 1905 года в Санкт-Петербурге, известные также как «Кровавое воскресе́нье», или «Кра́сное воскресенье» — разгон шествия петербургских рабочих к Зимнему дворцу, имевшего целью вручить императору Николаю II коллективную Петицию о рабочих нуждах.

3

Для работы в колхозе была введена система оплаты труда — трудодни. Она подразумевала не денежную оплату труда, а расчет с крестьянами продуктами: зерно, хлеб, картофель.

4

МТС — машино-тракторная станция.

5

Чанкайши́ст — сторонник президента Китайской Республики Чан Кайши. В 1949 году, после победы Мао Цзэдуна в Китае, остров Тайвань (Формоза) остался под контролем чанкайшистского правительства. В течение десятков лет западные страны предпочитали признавать в качестве «законного представителя китайского народа» именно тайваньских чанкайшистов. (Элиа Мирзоев, «Иран: давление усиливается» // «Вестник США», 2003 г.)

6

Историческая справка. Дворянское — до 1928 г. название села Верхнее Свияжское в Кузоватовском районе Ульяновской области. Расположен в центральной части региона, у реки Свияга, примерно в 800 метрах по просёлочной дороге от центра поселения села Коромысловка. В 1780 году, при создании Симбирского наместничества, село Дворянское, при реке Свияге, помещичьих крестьян, однодворцев, вошло в состав Сызранского уезда. С 1796 года в Сенгилеевском уезде Симбирской губернии. В 1859 году село Дворянское (Архангельское), в 3-м стане, на коммерческом тракте из г. Симбирск в г. Сызрань, в Сенгилеевском уезде Симбирской губернии. В 1924 году при упразднении Сенгилеевского уезда вошло в Сызранский уезд. Постановлением Президиума ВЦИК от 25 июня 1928 года село Дворянское Сызранского уезда Ульяновской губернии переименовано в село Верхне-Свияжское. В этом же году вошло в состав Кузоватовского района и стал его административным центром до 1935 года. Численность населения на 2010 год составляла 13 человек (Википедия).

7

Полса́к — короткое легкое женское пальто.

8

Десятилинейная: русская линия — мера длины, равная 1/10 дюйма, т. е. 2.54мм. В линиях измерялась ширина фитиля лампы, влиявшая на световой поток. Фитиль можно было выдвигать и убирать, меняя высоту пламени и тем самым"мощность". При максимальном выдвижении примерно 12–13 мм (дальше уже не хватало подсоса воздуха и пламя начинало коптить) десятилинейный фитиль (2.54 см) давал света где-то на 10 свечей.

9

Чижик — старинная русская детская игра. Для игры используют небольшую заострённую с двух концов палочку (чижик), по которой ударяют битой. Водящий подбрасывает битой «чижа» вверх, и (или) тут же сильно его бьёт так, чтобы он улетел подальше. Другой игрок пытается поймать палочку. Если ему это удаётся, он становится водящим, если нет — второй игрок подбирает «чижа» и бросает его в «дом». Если он попал в «дом», то водящие меняются.

10

Клёк — русская забава, основная идея которой заключается в том, что вертикально поставленную рюху (чурку) охраняет водящий, и игрокам надо выбить эту рюху броском биты издали за пределы очерченного кона. Когда рюха выбита, водящий должен водрузить рюху обратно и, пока он это делает, игрок, выбивший рюху, а также игроки, совершившие неудачные броски, должны успеть сбегать за своей битой и вернуться назад. Тех, кто не успел вернуться, водящий может осалить, он ставит рюху на место, бьёт по ней своей битой с криком «КЛЁК!», и не успевший вернуться назад игрок, становиться водящим.

11

Белёшка — общее название мелкой рыбы со светлой (белой) чешуёй (карповые, окуневые и др.), мелкий частик (в Ульяновской обл.).