Восьмистрочники. Стихотворения 1986—2020

Михаил Квадратов, 2021

Почему восемь строк? Бывает, что стихотворение требует именно восемь – и никак иначе. Видимо, что-то из теории строения кристаллов, а, может, удвоенное число Пифагора. В книгу «Восьмистрочники» Михаила Квадратова вошли созданные между 1986ым и 2020-ым годами тексты. Сколько за это время было войн, болезней и переворотов – не упомнишь, а стихи ничуть не постарели: поют о вечности, горят о смерти. Всё-таки восьмерка – это приподнявшийся к небу знак бесконечности.

2

2015–2020

«Я боюсь признаться маме…»

Я боюсь признаться маме:

Кто-то есть за облаками.

Раз-два-три-четыре-пять,

Он позвал меня играть.

Мы играли две недели,

Две недели мы глядели,

Кто кого перекричит,

Кто кого перемолчит.

«плакала кукла вуду…»

плакала кукла вуду

обидели люди

протыкали ручною иглой

бормотали разную ерунду

на рассвете кукле гореть в саду

за чужое счастье

за великое торжество нелюбви —

коля бросит люду

«Мертвецы за ледником…»

Мертвецы за ледником,

За последним родником,

За подземными лесами

Чуют мёртвыми носами

Нашу кашу, наше лето.

Мы на кухне разогретой

Парим корочки и жмых.

Хорошо среди живых.

«Поменяли имена…»

Поменяли имена —

Да что с того толку:

Не вернулась нынче весна

К нам на барахолку.

Занавесили окно —

Вроде не видно рожи.

Но — всё равно

Лета не будет тоже.

«Понеслись над перекрёстками…»

Понеслись над перекрёстками,

оттолкнулись от земли.

Светят угольными блёстками:

это старшие ушли.

Комсомолка плачет, молится:

поутру нестрашный суд.

Только силы Кориолиса

всех от гибели спасут.

«Хрустальные сферы крошатся, исчезают…»

Хрустальные сферы крошатся, исчезают;

Особенно третья, пятая и седьмая.

С неба летит таинственное стекло:

Вчера увернулись — вроде опять повезло.

Ещё отчего-то земная ось подгнивает —

За теплотрассой у брошенного сарая

Вбок торчит столбнячным ржавым гвоздём.

Нынче точно туда гулять не пойдём.

«Наша избушка тут рядом…»

Наша избушка тут рядом —

К лесу передом, к лесу задом.

Сборщики волчьих ягод

К вечеру выйдут из леса, на лавки лягут:

Не до глупостей — до утра отдыхают.

Длится в любимом глинистом крае

Битва за урожай.

Тоже давай.

«Пожилые конвоиры…»

Пожилые конвоиры

Потаённую квартиру

Собираются искать.

Там чугунная кровать,

В ней под ватным одеялом

Ангел вялый полинялый

Прячется четвёртый год:

Никого не бережёт.

«заводные бабочки ильича…»

заводные бабочки ильича

прилетели в нашу чащу задорно урча

лисы отравили злобных волков

ну а ты будешь каков?

вон волчата проучили лисят

погляди как ровно висят

александру, например, снится покой

ну а ты кто будешь такой?

«Здесь Адэлаида упокоена…»

Здесь Адэлаида упокоена,

нам на кладбище старушка сказала.

Статуэтка раненного дротиками воина

прилетела тогда в неё из зала.

Умирала от рук отвергнутого жизни попутчика,

в голову ранена тупым тяжёлым предметом.

Бронзовый солдат тоже недолго мучился

чёрным карфагенским летом.

«Едут, едут негодяи…»

Едут, едут негодяи

В чорно-розовом трамвае.

Если борт неномерной —

Значит, он придёт за мной.

Ну а если номер сорок —

Тот ползёт в объезд до горок:

Негодяям не успеть

(С)рифмовать меня и смерть.

«жажда и жара и гроздья ада…»

жажда и жара и гроздья ада

по холодным плитам ленинграда

шли передвижные кобели

к вечеру на воду набрели

трогали фонтана бортик липкий

но воды не дали бешеные рыбки

нищим кобелям никто не рад

потерпите скоро катькин сад

«вот…»

вот

смелые дети петя и вова

шумно пинают двери кладовой

бабка шипит пинать не даёт

бабушка да иди ты

с глупыми фобиями своими

ага разбудили вия

глядит

«на нашей заставе…»

на нашей заставе

поводырь боевого кота

у него есть мечта

комнату справить

может у парка где-то

тихий квартал

чтобы кот отдыхал

вымытый и одетый

«развлекают шарпеев…»

развлекают шарпеев

гуттаперчевые колобки

скачи левее скачи правее

ночью спят зверьки

спит мамаша зверюга

колобки в кладовой

молятся друг за друга

будь живой

«Если вдруг из орфоэпов…»

Если вдруг из орфоэпов —

Прекращай нелепый труд:

Братья Слепов и Свирепов

Ноосферу стерегут.

Напугают громким лаем

В кабинетной пустоте,

Наболтают, как бывает, как мучителен бывает

Ломкий скальпель в животе.