Штрихами по воде наискосок

Михаил Мазель, 2015

Восьмой «хронологический» сборник стихотворений (декабрь 2007 – февраль 2012) складывался в трудное для автора время потерь и переосмысления 20-летнего на момент начала работы творчества. После полугодовой паузы начался поиск новых форм и решений, при этом автор оставался верен личной поэтической «клятве Гиппократа»: не навреди читателю. Этот сборник практически «от и до» – «выношенный»: каждый стих, как слонёнок. Многие стихи родились из переживаний трёх—пяти—десяти- и даже 30-летней выдержки.

Акварель

с ползущей по стеклу пчелой

…выборка в программировании баз данных коротко называется «квери»

— 1 —

Я не вру,

даже когда сочиняю.

Парадокс или опыт?

…то дверь хлопнет,

то пчела влетит в форточку,

а кто-то мокнет

и счастлив,

сидя на корточках

под ливнем в скверике,

и части нового «квери»

складываются

в новое чувство

или поэму

на вечную тему.

Других ведь нету.

А где-то,

где-то не здесь

отчаливает фрегат,

прикинь… или взвесь

(каждый

и так богат).

Но бескрайни просторы моря,

пока я мокну, не споря с тем,

кто водит моей рукой,

пока нарушаю твой покой,

пока ползёт по стеклу пчела

из вчера.

— 2 —

— Ты кто?

— Я поэт. А Вы подумали, пьяный

или чокнутый.

Вы угадали… но умоляю —

смолкните

минут на

десять.

Я теряю рифмы.

Да нет тут никакой нимфы.

Есть состояние.

Помокните со мной,

обливаясь слезами,

которых не видит

и тот, кто любит,

и тот, кто нет.

Вы шутите… кабинет.

Конечно, писатель, но

Вы же видите — чокнутый…

Всего хорошего, и

ради Б-га, не мокните

без тренировки.

Я пошутил.

Да нет. Это не стиль…

— 3 —

Машины ползут с парковки.

Скоро вечер.

Пчела улетела.

Кузнечик выполз

на мокрый асфальт.

Чуть слышен надрывный альт.

Юрий Башмет

по телевизору?..

Ему

достанет сноровки…

Солнце ползёт карнизами.

Солнцу хорошо наверху,

а мне —

неплохо снизу

(чешущему ручкой в макушке).

Каждому своё:

поэту, кузнечику,

девушке

(той самой,

у которой пчела),

Ах, да… то было вчера.

— 4 —

Странный какой-то тип:

весь вечер сидит под дождём.

Кого же он ждёт,

Зинку или Марьяну?

А может быть, просто пьяный?

Не похоже.

Совсем не рожа.

Симпатичный.

Да и одет прилично.

Может быть,.. поэт?

Тривиально.

А почему бы и нет?..

Опять эта пчела.

Возможно, та, что вчера…

Я не люблю вечера.

Позвать, что ли, этого типа?

Опять влипну.

— 5 —

Вот и кузнечик упрыгал.

Мда…

Я всё же не рыба.

Надо пойти просохнуть.

Солнце зашло и

уже холодно.

Романтик, блин…

И не поможет мне клин.

Только усилит.

Такому

нужна кандидат, как минимум.

Интересно,

вон та у окна…

Линии её профиля внушают,

но…

Чувство голода

возвращает меня к реальности.

Не нужно крайностей:

влюбляться в профиль

на фоне заката и отражения.

Стаккато.

Потом скольжение.

Аплодисменты. Бис!

И тот же карниз,

за которым садится солнце.

Только последние кольца

тают в окне.

А она — реальна.

Вполне.

Всё. Хватит.

Простудиться — совсем не катит.

Ушёл.

— 6 —

Марьяна, посмотри в окно.

Ты видишь странного типа?

Рядом с беседкой.

Он снял квартиру моей соседки?!

Когда?

Вчера?!.

А откуда такие сведения?

Сама сказала?

Интересно. Не знала, что она

укатила в Париж.

Ну ладно.

Иди, обедай.

Что говоришь?

Да так — любопытство.

Он под дождём сидел.

и писал что-то.

Необычно. Не так ли?

Неистовство?

Идеи иссякли.

Да нет, уже не видно.

Б-г с ним.

Да…

Зинка бывает скрытной.

Поговорим.

— 7 —

Я совсем окосел

от этих экспериментов.

Может, хватит?

Ну, лето — конечно, лето,

но простудится — раз плюнуть.

Я вроде на пять минут присел

(дунуть

в строчку),

a теперь сорочку

надо выжимать (со мной).

Нет…

точно пора домой.

Кстати…

Где он?

Кажется, этот.

Я, без сомнений, с приветом:

ведь незнакомка — моя соседка,

а у меня не крыша — беседка

(причём дырявая).

Вот как эта — большая с краю.

Соседка.

Что-то меняет?

— 8 —

— Здравствуйте

–?!

— Вы здесь живёте?

А где же Зина?

Уехала в лимузине?

Вы что, поэт? Или шутник?

Поэт, но только без шляпы?

А я… кандидат… растяпа…

Захлопнула дверь.

Не смейтесь.

Вы уверены, что сумеете?

Через балкон? Мама…

Ой, Вы же совсем промокли.

Мне так неудобно, прямо.

Вы тоже упрямый?

Нет! Сперва переоденьтесь.

Куда же я денусь.

А вы?

Пойдёте с приветом?

В сухое!!! Неважно, что лето.

О да, я люблю Башмета. И…

Раз нас связала случайность

(длинная пауза),

позвольте попотчевать чаем.

(Поклон)

Я так волнуюсь…

Через балкон.

— 9 —

Я не вру.

Даже не сочиняю.

Если только

самую малость,

перенося реальность

акварелью слов

в записную книжку.

Сорокалетний мальчишка,

лазающий по балконам.

Детали моего «квери»

да сложатся благосклонно.

Мечтатель…

Отчасти.

Конечно:

«квери» лишь взгляд на вечность.

Пчела…

До чего упряма.

Всё это, пожалуй, не странно,

как строки,

что вы прочитали.

Взгляд нежно скользит вдоль талии,

соскакивает на одеяло.

Сердце

стучать перестало

в давешнем бешеном темпе.

В стихах появляется темпера,

и в пляске всех «да» и «нет»

опять возникает Башмет.

(Я должен купить его диски!)

Далёкое сделалось близким.

— 10 —

Пчела шевелит головкой.

Перед Зиной неловко, хотя

я заплатил на год вперёд.

Тише!…

Она встаёт.

10—13 мая 2008 года