Поединок во тьме

Михаил Соловьев, 2015

Отставной сотрудник милиции Птахин, копаясь в частном архиве заброшенного рудника в Иркутской области, обнаруживает в дневнике покойного главного геолога следы загадочной истории, что началась еще в довоенное время. Пытаясь разобраться, о чем говорится в зашифрованной части архива, Птахин связывается с семьей покойного и вместе с его сыном пытается разгадать секрет. В то же время в Иркутск приезжает банда уголовников с заданием: найти и расправиться с неким бывшим «ментом». По фото главарь опознает своего давнего врага – следователя Птахина. Банда отправляется по пятам за Птахиным и его командой, решившими спуститься в рудник. Но ни те, ни другие даже не подозревают, с чем им придется столкнуться во тьме подземелья!..

7. Р. Пашян

Прошла неделя, а денег из Москвы не было. Леваша в гости забегал несколько раз и все глазом голубым косил. Чую, еще пара дней, и завоет мой абрек обычное: «Пошли на трассу». Решил не ждать. Нет денег, а значит, и контракта нет. Этих зубров московских не поймешь. Может, затравили на приз, а теперь инициатив ждут? «Не выйдет, — решил я, — воровское — ворам, а я, как-никак, фраерюга самостоятельный и долгов за мной нет… Мало ли кому и что пообещали? Прибудет лаве — буду собираться, а насухую не проканает… В конце концов, мне коллектив надо кормить».

Пацанята мои — моя надежда. Каждого как родного воспитал.

Преемник, конечно, Леваша. Подрастет еще немного, стукнет ему сорокет, и он угомонится. Поймет меня, старого: почему так нельзя и эдак делать не стоит. Работать спокойно научится. С экспромтами перестанет частить да молодежь будет ремеслу обучать.

Мне как раз сегодня с утра отзвонились и сообщили, что набралась-таки в одном инвестиционном фонде изрядная сумма, и готовят ее теперь к отправке на ближайшие дни. Означать это могло только одно: независимо от воров обязан я эту делюгу закончить… Шутка ли, человека своего устроил в бухгалтерию вражескую полгода назад. Тетка проверенная, сколько набоев давала на крупные суммы. Всегда на хорошем счету по месту работы. Удачно дела с ней делаются — лет десять уж вместе.

Славная это штука — финансовые пирамиды. Разгоняться идешь, и не жалко никого. Там каждый клерк знает и понимает, что денег этих кровных простому народу больше не видать.

«Значит, созрела контора», — рассуждаю. Отправки у них начинались от десятка миллионов — хороший куш. Планчик имелся. Оставалось пацанят собрать да роли распределить. «Завтра попрем», — решил. И Левашу набрал. Пока тот пареньков искал, полез в Интернет.

Новостей от московской стороны нет по-прежнему, а мне это и на руку. Пошел я к свинорылому на страничку с рассказом. На сайт proza.ru. Пять человек «Поединок» вчера прочитали. Популярны мы. Пересматриваю записи, а самого так и подмывает черкануть парняге отзыв: молодец, типа, верно ты просчитал нас тогда.

Злюсь сижу.

Два года прошло, а все как вчера, и трасса эта ночная, когда мы в Канск молотили, и вахтерша, которой он звонил: мол, вещички оставил, приберите, позже заеду…

Вот она, кнопочка, торчит: «Написать отзыв». «А чего будет? — думаю. — Можно и поиграться…» Надавил. Зарегистрировался как «Ваня правильный». Пишу:

«Рассказ понравился. Написано со знанием дела. Прямо ощущаю разочарование преступников, когда вы их обошли. Я так понимаю, это реальная история?»

Сразу легче стало. Вот, оказывается, чего не хватало мне — побазарить с ним. Ну хорошо, если ответит, поболтаем. Потом присмотрелся внимательней — мать честная, а его уж несколько дней на сайте и нет… Листнул на «Одноклассников» — та же картинка.

Вот тебе, думаю, и польза. Паренек-то не в городе, так что все правильно — завтра разгон. Рвем куш — и на дно, в командировку воровскую.

Потом еще одно соображение пришло: поиграть со свинорылым в Интернете — мол, буду в Иркутске, хочу встретиться и поговорить. Но мысль эту я отогнал. Паренек непростой, хотя, может, и клюнет…

Как вариант напишу ему, что есть пара интересных историй — давай встретимся. Вдруг будет польза? Визуально познакомимся или на хвост упадем. Чую, понадобится еще нам Инет.

Тут в дверь позвонили. Леваша пришел, а с ним паренек из нашей дикой дивизии.

— Где Тристан? — спрашиваю.

— С Ызольдой, — ржет малыш. — Не в городэ он, скоро подкатыт.

Мага паренька зовут. Аварец. Крепкий, как дуб, и скручен будто из стальной проволоки. Я сколько ни примерялся, как с ним разбираться, если что, понял: только резать или стрелять. Но все это пустое. Пацан оказался стоящим, вот только нетерпелив, как и большинство мужиков до сорока. Зато лиричен. Земляка своего, Расула Гамзатова, почитывает. Поэзию…

Один раз попросил его вслух изобразить и пожалел потом. У них язык — что твоя трещотка. Самое показательное слово — лягушка, звучит как «кверк», только вместо «к» нужно треснуть совсем уж не по-человечески… А теперь представьте стихи — сплошное «кр, пр, фр». Сам тогда не ржал, хватило сил. А вот Леваша не удержался — чуть до драки не дошло… Но помирились как два настоящих абрека — обнялись и прощения сквозь зубы попросили. Я настоял. Давно заметил: первым прощения просишь, и вся муть от ссоры будто уплывает куда.

Тристан подъехал через час.

— Ну что, пацаны, — обвожу взглядом дружину. — Готовы шерсть сдирать?

— Всэгда, — зевнул Мага. — Давно дэл хароших не было.

— А на месте сидеть не надо, — высказываюсь, — зерна нужно сеять, а потом и всходы собирать…

— Так где ты расклад цветной возьмешь?

— С раскладом и баран сможет, — отвечаю.

— Баран нэ сможэт, — противится Мага.

— Ладно, может не может, вот только я пытаюсь, чтобы поняли вы — хорошее дело готовить надо. Будто дерево растишь…

— Ты старший, — отмахивается Тристан, — тебе и решать.

Паренек наполовину азербайджанец. Образование высшее. Семья. Единственный, кто из нас официально работает. Боксерчик. Пацанов тренирует.

— Я и решаю. От тебя, Тристан, завтра грузовик с картофельными кулями — ты единственный с категорией «В».

— «Зил-131» подойдет?

— Вполне. С угона?

— Почти. Если спалюсь — простят. Дядькин. Комплект ключей на кармане. Закончим работу, замок зажигания, с понтом, разберу.

— А через грузовик на тебя не выйдут?

— Не родной дядька — друг отца.

— О,кей, — говорю, а у самого теплое чувство такое на душе. Понимаю, что дело шьется как надо.

Дальше тоже гладко пошло. У Маги на примете «девятина» нашлась тонированная.

— Сосэдовская. Рожы нэту, а ходкая… Сыгналки тоже нэт.

«Славно, славно», — потер я руки. Интересуюсь:

— А кто понял, зачем мешки нам?

— Картошку воровать, — бухнул Тристан. — Потом за полцены сбагрим…

Ржем… Только у Леваши взгляд понимающий. На прошлых денежных хранилищах лишь он из этой команды бывал. Вот уж прокололись мы тогда. Полагали, что хватит нам пары больших сумок, а денег оказалось — не унести.

Поснимали мы с себя штаны да куртки. Гачи с рукавами завязали и давай туда пачки трамбовать. Так прямо в плавках с разгона и уходили. Врагу полхранилища денег оставили.

Нынче куча опять большая, а вымести кладовую я решил вчистую.

Бухгалтерша так и сказала: «Не меньше чем на грузовик денег, разными купюрами». Ну что же — кто предупрежден, тот вооружен. Грузовик и картофельные кули в самый раз подойдут.

Ребята, когда размах почувствовали, зашумели.

— Долы тоже кулями получать будэм? — прогудел Мага.

— Сам ответь.

— Понятна, — вздыхает. — Опять на тэбэ двести штук на нэдэлю…

— Мало?

— Гульнут ахота, — мечтательно сощурился Леваша.

— Пацаны, устал объяснять, — сержусь. — Давайте ваши крупные дела и делите, как душа попросит. Задумка моя? Да! Делю поровну, не жирую? Да! Чего не хватает?

— Грузовик денег? — Тристан глаза таращит.

— По раскладу, да. Теперь надо отмашки дождаться и расклада, как внутрь попадать.

Кочумали, наверное, часа три. В карты игра не шла. Стали кино смотреть. «Крестного отца». Любят люди фильмы о преступниках, как медом намазано. Простые граждане к этому сильно тянутся, потому как у каждого воровское в крови. Однако жить так решится не всякий, но, сколько народу я знаю, шансон все слушают. Подпевают тому же Кучину: «…вот взлетела ракета и упала за лесом…» Искренне так подпевают, а потом плачут, пьяные… Мишка Круг, покойничек, тоже башку народу «Владимирским централом» свернул.

Криминальная у нас страна, и прав Гумилев — отстаем мы от просвещенной Европы лет на четыреста…

Звонок. Бухгалтерша.

Показал, чтобы заткнулись, и трубу беру. Чую — полный порядок.

— Сегодня бухгалтера деньги к отправке готовят, — говорит разведчица моя. — Двое. Ночевать в хранилище остаются. Одна пойдет в шесть тридцать домой. Из офиса ее выпустит охранник, у которого на кармане переносная тревожка.

«Вот и все…» — кладу трубку.

Такого расклада, которым Тристан бредил, просто так не получишь. Головой надо работать и деревцем заниматься, пока плоды не пойдут — поливать, прививать, удобрять. Люди — они ведь как растения, подходец к каждому нужен.

Повернулся к ребятишкам своим. Оглядел их.

Сидят орелики. Ждут, что папа скажет. А что говорить?

— Танцуем, пацаны…