Украсть собственную жену

Мишель Рид, 2007

Леона по любви вышла замуж за Хасана Бен Халифа, принца небольшой, но богатой арабской страны. Спустя пять лет она покинула дворец своего супруга и решила развестись, потому что не смогла подарить ему наследника. Но Хасан и не думал сдаваться, он вернул жену, и, как прежде, покорил ее своей любовью и нежностью. Леона снова сгорает от страсти в его объятиях, вот только проблемы никуда не делись…

Глава 3

Ругаясь и проклиная все на свете, Хасан ходил около кровати, как тигр в клетке, пока испанский медик осматривал Леону на яхте.

— Насколько я могу судить, переломов нет, — сказал врач. — Сотрясения мозга тоже нет.

— Тогда почему она без сознания?! — яростно прорычал Хасан.

— От шока, — предположил медик, осторожно кладя на кровать безвольную руку Леоны. — Прошло всего несколько минут.

«Но несколько минут кажутся целой жизнью, когда ты чувствуешь себя крайне виноватым и сожалеешь, что не оказался на ее месте», — подумал Хасан.

— Нужен холодный компресс.

— Рафик! — Хасан щелкнул пальцами, приказывая.

Леона вздрогнула от резкого звука. Хасан тут же склонился к ней, а медик отошел в сторону.

— Открой глаза. — Хасан осторожно повернул ее лицо.

Подняв веки, она безучастно посмотрела на него.

— Что случилось? — спросила она.

— Ты упала с трапа, — прохрипел Хасан. — А теперь скажи, где у тебя болит.

Она нахмурилась.

— Где у тебя болит? — повторил он.

Она снова закрыла глаза, мысленно оценивая свое состояние, и слегка покачала головой.

— Я в порядке. — Она открыла глаза, уставилась на Хасана в упор и увидела его беспокойство, обиду и осознание вины. А потом она вспомнила, почему упала.

В ее глазах стояли слезы.

— Ты действительно это сделал? — прошептала она.

— Нет, — ответил он и обратился к врачу и Рафику: — Уходите!

Они снова остались одни. Это было опасно. Хасан так сильно хотел ее поцеловать, что едва дышал. Они принадлежат друг другу. Им нельзя враждовать.

— Нет, не двигайся! — приказал он, когда она попыталась встать. — Даже не дыши, если не нужно! Почему женщины такие глупые? — выпалил он. — Ты оскорбила меня своими подозрениями. Ты потребовала от меня ответа, а когда он тебе не понравился, ты начала мучить меня своей болью!

— Я не планировала падать с трапа, — заметила она.

— Я говорил не о падении! — рявкнул он и впился взглядом в ее растерянные, обиженные, уязвимые глаза. — О Боже, дай мне силы, — выдохнул он и припал к ее губам.

Леона не оттолкнула его, она ждала его поцелуя. Она так соскучилась по нему! Запустив руки под его тунику, она почувствовала сильное биение его сердца, потом обхватила пальцами его плечи.

Хасан принялся ласкать ее грудь и изящные изгибы фигуры, но это быстро закончилось. Он вдруг плавно поднялся с дивана и отвернулся от Леоны, пытаясь совладать с собой.

— Почему ты остановился? — выдохнула она в полном замешательстве.

— Мы не животные, — огрызнулся он. — Нам надо решать проблемы, а не бросаться друг на друга, как голодным.

Ей показалось, что он вылил ей на голову ведро холодной воды. Придя в себя, Леона прерывисто вздохнула.

— Какие проблемы? — язвительно спросила она. — Ты хочешь узнать, что у нас осталось, кроме отличного секса?

Он не ответил, а только выгнул бровь и с суровым видом осушил бокал с вином. Он крайне редко употреблял алкоголь, и только тогда, когда был в состоянии настоящего стресса.

Она осторожно опустила ноги на пол и объявила:

— Я хочу домой.

— Эта яхта будет твоим домом следующие несколько недель.

Поднявшись на ноги, Леона уставилась на напряженную спину Хасана. Она часто видела его спину в те несколько месяцев недопонимания, после чего в конце концов уехала от него.

— Где мои туфли?

Удивительно, но обычный вопрос заставил Хасана обернуться и посмотреть ей на ноги.

— Они у Рафика.

«Дорогой Рафик, — подумала Леона, — верный соучастник преступления Хасана». Рафик был из рода аль-Кадим. Он учился в тех же школах и университетах, что и Хасан. В чем-то они были равны, но, по сути, князь Рафик был его скромным слугой.

— Окажи мне любезность и попроси его вернуть их мне.

— Для чего?

Леона вздернула подбородок, услышав угрозу в его тоне, и холодно посмотрела на него.

— Я не останусь здесь, Хасан, — категорично сказала она. — Даже если мне придется забронировать отель в Сан-Эстебане, чтобы защитить твое достоинство, я покину эту яхту сегодня вечером.

Он взглянул на нее с любопытством и едва заметно улыбнулся.

— Ты хорошо плаваешь? — протянул он.

Потребовалось несколько мгновений, чтобы до нее дошел смысл его насмешки. Быстро подойдя к окну каюты, она увидела вокруг чернильную тьму. От страха по спине Леоны пробежала дрожь.

Хасан быстро лишил ее хрупкой надежды:

— Мы покинули Сан-Эстебан через несколько минут после посадки.

Только теперь она почувствовала слабую вибрацию под ногами — двигатели работали плавно и бесшумно. Она медленно повернулась к нему лицом.

— Почему? — выдохнула она.

Это напоминало повторение того, что уже случалось раньше, только на этот раз все было серьезно. Гораздо серьезнее, чем Леона себе представляла. Потому что она знала этого человека. Знала, что Хасан не склонен к импульсивным действиям. Все, что он делает, имеет причину, и все его поступки тщательно спланированы.

Хасан тихо вздохнул и серьезно произнес:

— Проблемы дома. Здоровье моего отца ухудшается.

Гнев Леоны сразу сменился тревожной озабоченностью по поводу тестя. Шейх Халифа был слаб здоровьем с тех пор, как она познакомилась с ним. Хасан безумно любил его и по максимуму освободил своего отца от бремени правления. Он следил, чтобы ему оказывали лучшую медицинскую помощь, и отказывался верить, что однажды его отец умрет. Судя по всему, старику совсем плохо.

— Что случилось? — Она пошла к нему. — Я думала, последняя терапия была…

— Поздновато беспокоиться. — Хасан взмахнул рукой, запрещая ей подходить к нему. — Я не припомню, чтобы ты волновалась о его здоровье год назад, когда уехала.

Это было несправедливо. Леона моргнула, когда его слова задели ее за живое. Шейх Халифа был хорошим, добрым человеком. Она подружилась с ним, пока жила во дворце.

— Он понял, почему я уехала, — обиженно ответила она.

Хасан насмешливо посмотрел на нее:

— А я не понял. Но поскольку ты решила, что поступаешь правильно, теперь передо мной серьезная проблема. Меня считают слабаком из-за того, что я позволил своей жене сбежать. Оппозиция громко кричит о том, что в стране начнется хаос, если я не покажу себя настоящим лидером.

— И ты решил доказать свое лидерство, похитив меня, а потом притащив обратно в Рахман? — Она хрипло рассмеялась, потому что они оба знали: отвезти ее домой — худшее решение Хасана для доказательства его правоты.

— Ты предпочитаешь, чтобы я взял вторую жену, мысль о которой так тебя задевает? — спросил он.

— Вероятно, она будет соответствовать всем твоим требованиям, в отличие от меня, — с трудом выдавила она.

— У меня уже есть жена, которая мне нужна, — мрачно ответил он.

— Но я тебе не пара, Хасан! — страдальчески воскликнула она.

— То есть ты меня больше не любишь? — спросил он.

Подняв дрожащую руку, чтобы прикрыть глаза, Леона покачала головой, отказываясь отвечать. Хасан быстро подошел к ней.

— Отвечай! — Он остановился напротив нее.

Сглотнув ком в горле и сдержав слезы, Леона отвернулась.

— Нет, — прошептала она.

Он резко отвел ее руки от глаз:

— Говори мне в лицо!

У нее закружилась голова.

— Не надо…

Но он не собирался сдаваться. Хасан побледнел, был обижен и зол.

— Я хочу услышать, как ты говоришь, что не любишь меня, — настаивал он. — Я желаю, чтобы ты сказала мне в лицо эту гнусную ложь. А потом я хочу услышать, как ты просишь у меня прощения, когда я докажу тебе обратное! Ты понимаешь меня, Леона?

— Ладно, я люблю тебя! Ты доволен? — закричала она. — Я люблю тебя, но я не буду жить с тобой! Я не стану смотреть, как ты разрушаешь свою жизнь из-за меня!

После этих горьких и правдивых слов ей стало трудно дышать.

— А твоя жизнь? — упорствовал он. — Что будет с ней, если ты и дальше станешь играть роль жертвенного ягненка ради меня?

— Я справлюсь. — Она попыталась пройтись на дрожащих ногах.

— Ты снова выйдешь замуж? — спросил он.

Она вздрогнула и не ответила.

— Заведешь любовников, чтобы забыть меня?

Каким бы резким и жестоким ни был тон Хасана, она понимала, что ему больно.

— Мне никто не нужен, — прошептала она.

— Значит, ты собираешься до конца своей жизни наблюдать, как я рожаю потомство со второй женой?

Она охнула:

— Что ты хочешь от меня?

— Я стараюсь открыть тебе глаза, чтобы ты поняла, на что ты обрекаешь нас обоих.

— Но я тебя ни на что не обрекаю! Я отпускаю тебя. Живи, как хочешь!

Его лицо ожесточилось.

— Тогда я возьму то, что я хочу! — Он быстро подхватил ее на руки и жадно поцеловал в губы.

Когда он поставил ее на ноги и отстранился от нее, она простонала в знак протеста.

— Ты пожалеешь об этом, — неуверенно предупредила она.

— Ты отказываешь мне? — с любопытством спросил он.

Сегодня она ему не откажет. Но завтра между ними снова начнутся мучительные конфликты. Подняв руку, она осторожно прикоснулась пальцем к его рту, обвела контур его губ, вздохнула, поднялась на цыпочки и нежно поцеловала.

Обхватив ладонями ее узкие бедра, он прижал Леону к себе. Она обвила руками его шею и принялась чувственно поглаживать пальцами его темные шелковистые волосы. Платье Леоны соскользнуло вниз, под ним был кружевной бюстгальтер из темно-золотистого кружева, тонкие трусики в тон и чулки с кружевным верхом. Хасан обнаружил все это касанием своих длинных пальцев. Он знал, к чему следует прикасаться, чтобы Леона млела от удовольствия. Они знали все друг о друге. Они страстно любят друг друга. Они ссорятся, часто. У них могут быть непреодолимые проблемы. Но они никогда не откажутся от своей любви.

— Ты хочешь меня, — заявил он.

— Я всегда хотела тебя, — грустно ответила она.

— Я твоя вторая половинка.

«А я твоя дефективная половинка», — подумала Леона и печально вздохнула.

Вероятно, Хасан понял, о чем она думает, потому что стал целовать ее с большей страстью и нетерпением. Уложив Леону на кровать, он разделся, обнажая бронзово-золотистый мускулистый торс, и ее зеленые глаза сверкнули от удовольствия. От желания прикоснуться к нему у нее чесались пальцы.

Он улыбался, потом наклонил темноволосую голову и собственнически припал к губам Леоны. Она испытывала по-настоящему сладкие ощущения. Когда вожделение стало невыносимым, Хасан вошел к нее, и она простонала.

Он замер и с тревогой спросил:

— Что случилось?

— Я так по тебе соскучилась. — Она беспомощно вздохнула.

Словно получив приказ, он начал двигаться, ускоряя темп. Они достигли оргазма одновременно, дрожа и задыхаясь, а потом лежали неподвижно, сплетая руки и ноги.

Оба молчали. Они понимали, что, несмотря на полученное наслаждение, между ними ничего не изменилось.

Хасан приподнялся и сел на кровати. Потом, не оглядываясь, ушел в ванную комнату. Леона закрыла рукой глаза и поджала губы, чтобы они не дрожали от слез, которые она с трудом сдерживала.

Хасан стоял под пульсирующей сильной струей душа, едва сдерживаясь. Ему не терпелось врезать кулаком в стену, чтобы избавиться от разочарования. Он ненавидел молчание и ничего не мог сделать, чтобы смириться с мучительным ощущением собственной беспомощности.

Его жена. Его женщина. Вторая половинка. Опустив голову так, чтобы вода хлынула ему на плечи и спину, он попытался предугадать, каким будет ее следующий шаг, и получил только один мрачный ответ. Она не собирается с ним оставаться. Он может запугивать ее сколько угодно, но в конце концов она все равно уйдет от него, если он не придумает достаточно важный предлог, чтобы заставить ее остаться.

Может, стоит использовать болезнь отца? Леона очень его любит, она часто бывала с ним, разговаривая, играя в настольные игры или просто читая ему, когда он был слишком слабым.

Отец Хасана был на стороне Леоны и утверждал, что она имела полное право покинуть дворец и своего мужа. Так кто же виноват? Хасан в том, что хочет жить с одной женщиной, или Леона в желании поступить по-своему?

Хасану не нужен сын. Ему не нужна вторая жена, которая будет рожать ему наследников. Ему необходимо красивое рыжеволосое создание, при виде которого у него всякий раз замирает сердце. И он не хочет видеть слепое выражение пустоты, которое появляется на ее лице после того, как они занимались любовью.

Выйдя из ванной через несколько минут, он осмотрел каюту и не сразу заметил, что Леона сидит, поджав ноги, в кресле. Она распахнула шторы и смотрела в окно, ее чудесные волосы ярко блестели на фоне бледной дамасской обивки. Она закуталась в белую простыню из египетского хлопка.

Взгляд Хасана упал на пол у кровати, где лежала их смятая одежда, подтверждая то, что они были близки.

— Узнай, как дела у Итана. — Говоря, она не повернулась, чтобы посмотреть на него. Она отдалась ему, а теперь хотела что-нибудь получить взамен.

Не говоря ни слова, Хасан подошел к внутреннему телефону и узнал то, о чем она просила, потом приказал принести им еду. Подойдя к окну, он сел в кресло рядом с Леоной.

— Ему не нарочно ударили в челюсть, и он на пару минут вырубился, но теперь с ним все в порядке, — заверил Хасан. — Сейчас он ужинает с Рафиком.

— Значит, он не соучастник грандиозного похищения, которое вы замышляли с моим отцом. — Она облегченно вздохнула.

— Иногда я бываю коварным, но не настолько, — сухо ответил Хасан.

Упираясь подбородком в согнутые колени, она повернула голову и посмотрела на него грустными глазами. Волосы падали на ее закрытые простыней плечи, а мягкие губы звали к поцелуям. Хасан снова почувствовал желание.

— Разве не коварство — убедить моего отца в заговоре против меня? — спросила она.

— Он обрадовался тому, что я готов выйти из тупика, — сообщил Хасан. — Он пожелал мне всего наилучшего, а затем предложил мне всю свою помощь.

Леона вздохнула. Она считала своего отца предателем, но он таковым не был.

— Ты знала, что он беспокоится о тебе, — хрипло произнес он. — Но ты не сказала ему, почему ты бросила меня, не так ли?

Она отвела взгляд и уставилась в чернильную темноту за окном.

— Мне не хотелось рассказывать о своих неудачах, — глухо ответила она.

— Ты не неудачница, — возразил он.

— Я бесплодна! — Она озвучила единственное слово, которое никто из них не хотел слышать.

Хасан в ярости вскочил на ноги.

— Ты не бесплодна! — проворчал он сквозь стиснутые зубы. — Врачи этого не говорили, и ты знаешь об этом!

— Может, пора признать правду? — воскликнула она, вскакивая на ноги и вставая напротив Хасана. Его лицо стало таким же белым, как простыня, в которую она завернулась. — Один яичник у меня не работает, а другой овулирует только изредка!

— Что не означает бесплодия, — яростно ответил он.

— И ты утверждаешь это после стольких лет, что я не смогла родить? — Она уставилась на него так, словно он намеренно причинял ей боль.

И поскольку у Хасана не было ответа на ее последний вопрос, он спросил себя, не нарочно ли он старается не замечать очевидное. Их супружеская жизнь стала настоящим разочарованием, омрачающим их прошлое и будущее. В конце концов Леона не смогла больше этого терпеть, поэтому ушла от него. Если она хотела знать, что такое неудача на самом деле, ей следовало побывать на месте Хасана. Он боролся со своей неспособностью избавить любимую женщину от тяжелого бремени, которое она вынуждена нести.

— Мы попробуем альтернативные методы зачатия, — сурово заявил он.

Она сильнее побледнела.

— Зачатие в пробирке? Твой народ никогда не простит мне того, что я обрекла тебя на такое унижение. А сторонники семьи аль-Кадим отнесутся к этому процессу с глубоким подозрением.

Конец ознакомительного фрагмента.