Академия Малхэм Мур. Мой сводный враг

Мию Логинова (2024)

Ненавижу своего сводного! Наглый, самоуверенный, заносчивый… хам! С первого дня появления в их доме он задался целью превратить мою жизнь в ад, а перевод в Академю Малхэм Мур, где он чувствует себя хозяином жизни, только облегчит эту задачу.Один спор. Два поцелуя. Три жизни.Ставки высоки: место в одном из противоборствующих студенческих клубов, или задворки академии, вечные смешки и унижения. Только братец не учел, что я могу быть той еще занозой, способной заставить кровоточить его сердце… и не только его.Так кто же из нас троих кукловод?

Глава 7 Хочу стать невидимкой

Почему в нашем магическом мире нет кристалла невидимости?

“А вдруг он есть, но на каком-то правительственном уровне, эти все “совершенно секретно” и прочие загадочные вещи?”

Вот бы мне такой кристалл. Да, я с удовольствием бы его применила, потому что Бри и миссис Галахер были правы: столовая Малхэм Мура не что иное, как место водопоя в период засухи: кажется, никто ни на кого не нападёт, но роли, место, как и положение в “пищевой” цепи строго распределены.

Конечно же, я не пришла в числе первых, и теперь, как, впрочем, и все перваки, служу объектом наблюдения старших курсов. Хотя для нас они также интересны. Это как жертва, притаившись, следит за тем, когда хищник сорвётся в стремительную атаку.

Пока стою в очереди на раздатке, наблюдаю за расстановкой сил: по левую сторону, у самых красивых окон, что мне приходилось видеть, — два больших круглых стола. Между ними и правда размещена декоративная инсталляция из живых растений, причудливо сформированных в знак бесконечности. За одним из столов замечаю сводного. Сперва мне кажется, что Эйдан меня не видит вовсе, но нет, проходит всего лишь секунда, как наши глаза встречаются. Сердце странным делом болезненно сжимается и камнем ухает вниз.

“Эх ты, а мог ведь и правда сделать всё, чтобы я легче освоилась. Даже не брал бы в свой… клан, стоило просто рассказать, как сделала Бри”.

Обида оседает на языке горьким послевкусием. Я надеюсь, что он отведёт взгляд первым, но нет, лишь прищуривается зло.

“Да пожалуйста!”

Разрываю зрительный контакт, чувствуя кожей, что за мной наблюдает не только он. За соседним столом… Миранда, точно копируя прищур сводного, стреляет взглядом то в мою сторону, то в его. Заметила-таки наши гляделки.

Это может быть опасно. Ничего нет хуже женских подозрений, ревности и мести. Даже если повода для всего этого букета нет.

То, что у него есть невеста, странным образом раздражает. Неужели в их мире браки на самом деле заключаются ещё в детстве? Серьёзно? Как в средневековье каком-то, честное слово…

Фыркаю себе под нос, продвигаясь в очереди. Что ж… Эйдан за одним столом, Миранда за противоположным. Как так? Они в разных клубах, или это именно то, о чём говорила Бри, что им позволено сидеть кто где хочет? Тогда где Макс?

Оглядываю столовую, но его ещё нет.

“А вдруг он и вовсе не обедает?”

— Что берём? — из мыслей выводит приятный голос молодой женщины. Глаза, как и у меня, серые, лучатся дружелюбием.

“Или ты просто выдаёшь желаемое за действительное!”

— А что посоветуете? — улыбаюсь в ответ.

— Пробовали хантингтонский непоседливый пирог?

— Непоседливый?

— Или дёргающийся, — пожимает плечами, — по-разному называют. Но это очень вкусно.

— Давайте, с удовольствием попробую. А почему его так называют?

— Его начинка внутри постоянно трясётся и дёргается, как малолетнее дитя, которое пытаются заставить сидеть на месте дольше пяти минут, — смеётся заливисто, — ой… простите, разболталась, дурочка. — Тут же опускает взгляд.

— Я же сама спросила, — добавляю поспешно. — Мне интересно.

— Ваш пирог, мисс…

— Гревье. Люка Гревье. А вас?

— Джеки! — предупреждающий окрик соседки разрушает атмосферу полностью.

— Пирог, мисс Гревье.

— Спасибо, Джеки. — Она вскидывает голову, а я не могу сдержать улыбку. Подмигнув ей на прощание, с подносом в руках, разворачиваюсь и замираю.

Обвожу ещё раз взглядом зал. Ну точно поле боя. У стены парочка свободных столов, видимо, та самая “серая зона” для неопределившихся. Неподалёку от них, действительно рядом с окном сбора грязной посуды и мусорными баками, такой же большой круглый стол с отбросами.

Несправедливо. Низко! Дико! Почему я не могу сидеть там, где хочу? Кто придумал всё это? Почему все следуют странным правилам, и никто не пытается это изменить?

— Эй, чего замерла? — в спину летит тихое. — Разве не рассказали, куда нам топать?

— Рассказали.

Но я не уверена, что хочу именно туда.

За столом отбросов весело. Кажется, там даже дышится свободнее. Они, в отличие от снобских Диких и Змей, чувствуют себя действительно свободными и хозяевами жизни. Парни, девушки, все в форме, но у каждого есть своя изюминка и стиль. У кого-то юбка покороче, у кого-то совершенно невообразимо стянутая в узел блуза на пупке. Парни в вытянутых поверх брюк рубашках… Девушка с голубыми волосами слушает музыку в наушниках, кажется, никого не замечая, пишет что-то в чёрный блокнот, но за руку её держит парень, весь в тату и пирсинге. Такой себе проводник в реальный мир, он поглаживает кончики её пальцев и улыбается, при этом разговаривая с соседом. Ещё одна девчонка, высокая, почти как Бри, шутливо толкается, словно в спарринге с соседкой, берёт в захват и ерошит ей волосы. Среди них сама Бригитта, видимо, она читает нечто такое на моём лице, хмурится, едва заметно качает головой и стреляет взглядом влево. Там серая зона, да. Моё место, пока что. А дальше что? Змеи, Дикие? Отбросы?

Я никогда не интересовалась аристократическими замашками, правилами этими. Меня никогда не волновали бренды, очевидно же, где моё место. Но также я знаю, что откровенный, демонстративный выбор сейчас не поможет мне разобраться в том, что происходит не только здесь, но и в моей семье. Мортимеры. Мама. Эйдан. Зачем-то же Мэддок меня устроил именно в Мур. Всему должна быть причина.

Пожалуй, начнём с того, что от меня все ожидают. Иду с дёргающимся пирогом к столам перваков, в серую зону.

Что ж, я сделала свой ход.