Обитель страсти

Морин Чайлд, 2014

Когда скромная сиделка Коллин Фолкнер получает в наследство от своего покойного пациента Джея-Ди Лэсситера крупную сумму, его сын Сейдж решает ее соблазнить. Он хочет выяснить, что заставило его отца сделать такой щедрый подарок посторонней женщине.

Глава 3

Огромное ранчо Биг-Блу без Джея-Ди Лэсситера казалось пустым. Коллин с грустной улыбкой смотрела в окно спальни, которую занимала несколько недель. Ей будет не хватать этого ранчо почти так же, как самого Джея-Ди.

Ей следовало к этому привыкнуть. Ее в основном нанимали в качестве сиделки для тяжелобольных пациентов. Когда пациент умирал, ее работа заканчивалась, и агентство направляло ее в другую семью.

Расстегнув свой чемодан, Коллин тяжело вздохнула. Она ненавидела эту часть своей работы. Ей было тяжело собирать вещи, прощаться с очередным этапом своей жизни, убирать воспоминания в дальний уголок памяти и готовиться к знакомству с новым пациентом и его семьей.

Только на этот раз другой семьи, возможно, не будет.

Покачав головой, она осознала, что тишина большого дома давит на нее. Кроме нее, здесь сейчас были только домработница и повар. Скоро вернутся Марлен, Анжелика и Чанс, и она хочет уехать до их возвращения. Они в ней больше не нуждаются. Ей следовало уехать сразу после смерти Джея-Ди, но она осталась по просьбе Марлен, которой нужна была поддержка.

Подойдя к шкафу, она достала несколько вешалок с одеждой и отнесла на кровать, аккуратно свернула вещи, убрала их в чемодан, после чего пошла за новой порцией. Ей не понадобится много времени, чтобы упаковать содержимое шкафа и комода. Она взяла с собой не много вещей.

Обычно она не жила под одной крышей с пациентом, но Джей-Ди настоял на том, чтобы она перебралась в его дом и избавила его родных от необходимости заботиться о нем в ее отсутствие. Разумеется, он щедро ей за это доплачивал.

За несколько месяцев Коллин полюбила это место. Дом на ранчо был очень большим, но в нем царила атмосфера домашнего уюта. Сейдж, его брат и сестра выросли на этом ранчо.

Почему ее мысли возвращаются к Сейджу, о чем бы она ни думала? Она не может выбросить его из головы с вечера репетиции свадьбы. По ночам он являлся к ней во сне. После их сегодняшнего напряженного разговора на стоянке ее мнение о нем нисколько не ухудшилось. Даже напротив. Его вспышка гнева показала, как сильно он любил своего отца, несмотря на отчужденность, которая была между ними. Их короткий разговор подействовал на нее сильнее, чем новость о том, что она стала миллионершей. Даже несмотря на то, что Сейдж ее оскорбил.

— Он не виноват, — снова заверила она себя, складывая в чемодан одежду. — Вполне естественно, что у него возникли подозрения. Он только что потерял отца. Он меня совсем не знает. Почему он должен мне доверять?

Все было очень логично, и в то же время его слова о том, что она хитростью вынудила больного старика оставить ей крупную сумму, не давали ей покоя. Возможно, ей следует отказаться от этих денег или отдать их на благотворительность.

Вздохнув, Коллин снова посмотрела в окно, из которого открывался потрясающий вид.

На окнах в Биг-Блу не было занавесок. По словам Джея-Ди, так решила его покойная жена Элли. Она не хотела, чтобы что-то мешало ей любоваться деревьями — соснами, дубами, кленами, осинами. Коллин тоже нравилось здесь, в горах. Ей не очень хотелось возвращаться в свою маленькую квартирку в пригороде Шайенна.

«На деньги, которые завещал тебе Джей-Ди, ты могла бы купить себе небольшой домик в этой тиши, — прозвучал голос в ее голове, — разбить садик и даже завести собаку».

Она много лет мечтала о собаке, но обстоятельства мешали ей ее завести. Сначала тяжело заболел ее отец. После его смерти они с матерью жили в небольших квартирах. Держать животное целый день взаперти было бы издевательством.

Если она примет подарок Джея-Ди, перед ней откроются новые возможности. Она сможет бросить работу частной сиделки, пройти курс обучения, сдать экзамен регистрационной комиссии штата и получить лицензию на открытие собственной практики. Кроме этого, она сможет изменить жизнь своей матери к лучшему. Зимы в Шайенне плохо действуют на Лауру Фолкнер. Мать Коллин не раз говорила, что хотела бы перебраться во Флориду к своей овдовевшей сестре Донне и вместе с ней посмотреть мир, пока здоровье позволяет.

Одним словом, если она возьмет эти деньги, она сможет исполнить не только свою мечту, но и мечту своей матери.

Коллин крепче вцепилась в голубую футболку, которую держала в руках.

Следует ей принять подарок Джея-Ди или отказаться от него, чтобы избежать кривотолков?

— Разве это не обидело бы Джея-Ди? — произнесла она вслух.

— Многие люди пытались обидеть Джея-Ди.

Резко повернувшись, она увидела Сейджа, прислонившегося плечом к дверному косяку. Он пристально на нее смотрел. Во рту у нее пересохло, пульс участился, внутри ее проснулось что-то, что спало много лет. Как этому мужчине удается превратить ее в сгусток нервов и гормонов одним лишь взглядом?

— Я не слышала, как вы вошли.

— Да, — произнес он, проходя в комнату. — Вы выглядели задумчивой. — Он окинул взглядом роскошную комнату с большой кроватью с дюжиной подушек у латунного изголовья и пестрыми ковриками на деревянном полу. — Эта комната изменилась.

— Она очень красивая, — сказала Коллин, снова почувствовав нежелание уезжать.

Сейдж посмотрел на нее и пожал плечами:

— Когда я был ребенком, это была моя комната.

«Его комната. О боже».

Коллин бросило в жар, словно у нее внезапно поднялась температура. Если бы она знала, что раньше в этой комнате жил Сейдж, она, возможно, не смогла бы в ней спать.

Она неловко улыбнулась:

— Полагаю, она вам сейчас кажется совсем другой.

— Да. — Сейдж подошел к окну, посмотрел в него, затем повернулся и улыбнулся ей. — Шпалера еще здесь. Вы когда-нибудь спускались по ней посреди ночи?

— Нет. А вы, похоже, спускались?

— Очень часто, когда был подростком, — ответил он. — Мы с Джеем-Ди… — Он резко замолчал, затем прокашлялся и продолжил: — Иногда мне было нужно на время выбраться из дому.

Коллин представила себе дерзкого мальчишку, который тайком выбирался по ночам из дому и отправлялся на поиски приключений.

— Итак, — отрезал он, — что могло бы обидеть Джея-Ди?

Внезапная смена темы на мгновение сбила ее с толку.

— Ничего, — пробормотала она. — Не обращайте внимания.

— А по-моему, это важно. — От очередного пристального взгляда Сейджа у нее возникло ощущение, словно комната уменьшилась в размерах.

— Я просто размышляла вслух, и все.

— О чем?

Она встретилась с ним взглядом.

— О том, следует мне брать деньги, которые мне оставил Джей-Ди, или нет.

В его глазах промелькнуло удивление.

— И каково ваше решение?

— Я его еще не приняла, — призналась она, положив футболку в чемодан. — По правде говоря, я не знаю, как мне следует поступить.

— Большинство людей просто забрали бы три миллиона и ушли.

Коллин беспомощно пожала плечами:

— Я не большинство людей.

— Я уже начинаю это понимать. — Засунув руки в карманы, он приблизился к ней. — Послушайте, ранее я немного погорячился.

— Неужели? — Коллин улыбнулась и покачала головой.

Он кивнул:

— Правда на вашей стороне. Я ошибался. Джей-Ди хотел подарить вам эти деньги. Значит, вам следует их взять.

— Вот так просто?

Коллин вгляделась в его лицо в надежде прочитать на нем подтверждение его слов, но оно было непроницаемым.

— Почему нет?

Он подошел еще ближе, и она почувствовала жар, исходящий от его тела. Сглотнув, она вскинула подбородок и встретилась взглядом с Сейджем.

— Коллин, если вы собираетесь отказаться от этих денег из-за моих слов, не делайте этого.

— Признаюсь, ваши слова оказали на меня влияние, но меня больше беспокоит, что другие люди могут подумать обо мне то же самое, если я возьму деньги.

Вытащив руку из кармана, он положил ее на спинку кровати.

— Это вас беспокоит?

Она посмотрела на него с удивлением:

— Разумеется. Потому что это неправда. Я ни о чем не знала.

— Тогда какое вам дело до того, что подумают другие?

Неужели он не понимает? Неужели богачи так отличаются от простых смертных?

— Возможно, вы этого не понимаете, потому что привыкли к слухам. Я имею в виду, что ваша фамилия часто упоминается в прессе по тому или иному поводу.

— Да, это так, — подтвердил он.

— Что касается вас лично, пресса, похоже, следит за каждым вашим шагом. Они часто пишут статьи о «блудном сыне» старика Лэсситера. — Увидев, что он нахмурился, Коллин остановилась. — Простите, я всего лишь…

— Похоже, вы в курсе того, что происходит в моей жизни, — мягко произнес он.

— Если читаешь газеты и смотришь телевизор, трудно не быть в курсе, — солгала она, не желая, чтобы он узнал, что она специально искала информацию о нем в Интернете. — Семья Лэсситер знаменита в Шайенне. Местные газеты всегда пишут о вас и вашей семье.

Он фыркнул:

— Да, и я предполагаю, что завещание станет сенсацией сразу, как только кто-нибудь продаст информацию прессе.

— Кто может это сделать? — удивилась она.

— Кто-нибудь из сотрудников адвокатской конторы, — ответил он. — За хорошее вознаграждение люди сделают и скажут что угодно.

— Это цинично.

— Это реальность. — Он с такой силой вцепился в латунную спинку кровати, что костяшки пальцев побелели. — Раньше я думал, что большинство людей честны и преданны, но потом понял, что это не так.

— Что случилось? — спросила Коллин, увидев блеск застарелой боли в его глазах. В доме было тихо, комната была наполнена солнечным светом, и ей казалось, что они вдвоем в целом мире. Наверное, именно поэтому она задала ему подобный вопрос.

Сначала он выглядел так, словно собирался все ей рассказать, но его лицо быстро приняло непроницаемое выражение.

— Не имеет значения. Я просто хотел сказать, что вам не следует позволять сплетникам влиять на ваши решения.

— Я не люблю, когда обо мне сплетничают.

— Я тоже. — Он посмотрел на ее чемодан, затем снова встретился с ней взглядом. — Но это не означает, что я могу избежать сплетен.

Он Лэсситер, поэтому любое его появление в обществе — событие. Она никто, поэтому никто ею не интересуется. Она бы предпочла, чтобы все именно так и оставалось.

— Возможно, если я не возьму эти деньги, никто не будет сплетничать, поскольку не будет повода.

Он улыбнулся, но ее это не успокоило.

— Коллин, люди все равно будут сплетничать. Возьмете вы эти деньги или нет, люди будут о вас говорить. Красивая молодая женщина несколько месяцев заботилась о богатом старике. Это уже само по себе тема для сплетен.

Красивая? Он считает ее красивой? Затем до нее дошел смысл его слов, и она, к ужасу своему, осознала, как все может выглядеть со стороны.

— Это ужасно. Я была его сиделкой.

— Красивой молодой сиделкой, ухаживающей за богатым больным стариком.

Она надеется, что ее мать не услышит этих сплетен.

Покачав головой, Коллин произнесла:

— Но Джей-Ди не был моим первым пациентом. Подобного со мной никогда раньше не случалось.

— Вы никогда раньше не работали на такого богатого человека, как Джей-Ди. Меня удивляет, что вы до сих пор не слышали сплетен.

Вспомнив, как при ее появлении посетители местных магазинов начинали переглядываться и шептаться, Коллин опустилась на матрац.

— О боже… Неужели все действительно думают, что я… что Джей-Ди… Как же это унизительно!

— Если только ты обращаешь на это внимание, — спокойно произнес он. — Если вы будете жить, беспокоясь о том, что о вас болтают всякие ограниченные люди, они победят.

— Мне все это противно, — пробормотала Коллин. С ней такое было впервые. До того как стать сиделкой Джея-Ди, она вела тихую, размеренную жизнь, которая никого не могла заинтересовать.

Что касается Сейджа, имя и богатство его семьи всегда защищали его от грязных слухов и инсинуаций. Ему никогда не нужно было беспокоиться о том, что говорили о нем другие люди.

С ней все по-другому. Если люди начнут распускать о ней сплетни, это может негативно сказаться на ее дальнейшей карьере. Если слухи дойдут до агентства, сотрудницей которого она является, ей будет трудно получить новую работу. С другой стороны, если она примет щедрый подарок Джея-Ди, то сможет стать хозяйкой собственной жизни.

— У меня болит голова, — пробормотала Коллин.

Сейдж тепло рассмеялся, удивив ее. Посмотрев на него, он обнаружила, что он улыбается, и у него на щеке появилась очаровательная ямочка.

— Вы слишком много об этом думаете.

— Трудно не думать, — ответила она, качая головой. — Я никогда прежде не бывала в подобной ситуации и не знаю, что мне делать.

— Делайте, что хотите, — посоветовал он.

Хотеть — слишком громкое слово. Она хочет многого: мира во всем мире, низкокалорийного шоколада, сбросить несколько фунтов… Ее взгляд задержался на губах Сейджа.

И еще она безумно хочет его поцеловать.

Как только эта мысль промелькнула у нее в голове, она прокашлялась и постаралась взять себя в руки. Она слишком долго была одна. Разве удивительно, что ее тело так реагирует на сексуального мужчину вроде Сейджа Лэсситера?

— Все в порядке? — спросил он, слегка нахмурившись.

— Да, все хорошо. — Глубоко вдохнув, она произнесла: — Делать, что я хочу.

— Не так трудно, правда?

— Я не…

Ее с детства учили, что нужно думать не только о своих желаниях. Что нужно поступать правильно, а в этом случае она не могла определить, что правильно, а что нет.

— Знаете, — пробормотал он, — когда вы даете людям понять, что вам наплевать на мнение других людей, они обычно перестают о вас говорить.

— А если вам не все равно, что они говорят?

Его губы искривились в ухмылке.

— Это другое дело, не так ли? Но почему вам не все равно?

— Потому что я собираюсь и дальше жить и работать в этом городе.

Коллин тяжело сглотнула. Эта история может положить конец всему, чего она достигла за последние пять лет, негативно отразиться на ее репутации. Неожиданно эти три миллиона стали казаться ей не подарком, а проклятием.

— Вы придаете слишком большое значение мнению других.

— Я не хочу… — Покачав головой, она сложила руки на коленях. — С этого утра меня мучают вопросы. Я не знаю, что с этим делать.

Отодвинув в сторону ее чемодан, он сел рядом с ней:

— Выбор у вас небольшой.

— Я могу отдать эти деньги на благотворительность.

Конец ознакомительного фрагмента.