Люби меня навсегда

Мэри Влад, 2021

Власть сначала соблазняет, потом поглощает, а затем развращает. За грязный бизнес нужно платить. Никто не хочет выходить из чёткой, годами выстраиваемой системы. А если находятся желающие, то живыми им не уйти.Деньги и кровь всегда рядом. Слабым в этом мире не место. Ты можешь спастись, только если не переступишь черту. Но, когда выбор сделан, отступать уже поздно.Дилогия «Опасные связи», книга вторая. Не для лёгкого чтения.

Глава 5

— Как она? — спросил Роман, прикрыв дверь.

— Вкололи успокоительное. Спит.

Роман кивнул, оглядел Артёма с ног до головы. Зрелище было жутким: рубашка измазана кровью, на лице и руках засохшие кроваво-сажевые пятна.

— Алина будет через минут десять. Напишу ей, чтобы сразу к Настёне шла. Пусть посидит в комнате на случай, если Настя проснётся. Оля с Андреем тоже подъезжают. Ты сам-то как? Почему не умылся хотя бы?

— Ром, неважно это сейчас. Где он?

Роман кивнул ребятам, и спустя несколько минут они завели Олега в домик, грубо опустили на колени, затем вышли за дверь. Артём подошёл к нему, достал пистолет, направил в лоб.

— Ты ведь неспроста остался. Хотел, чтоб мы сели в другую машину, пытался остановить Веру. Совесть загрызла? Ты подложил взрывчатку?! — Тёма взвёл курок. — Сука Талдыровская.

— Не убивай, — прохрипел Олег, понимая, что соврать и уйти от ответа не получится.

— Назови хоть одну причину, почему я не должен этого делать.

— Я… могу работать на тебя.

— Шестёрка Талдыра решила переметнуться, — Роман усмехнулся. — Вали его, Тёмыч. Всё равно толку ноль. Не знает он ни хрена. Наврёт с три короба, чтоб насолить напоследок.

— Я не его шестёрка, — огрызнулся Олег. — Я с ним почти с самого начала и знаю о нём всё.

— И с какой радости ты решил предать своего друга и босса? — Артём вдавил дуло в кожу.

— Ребёнок… не был ни в чём виноват. Та бомба была для тебя. Если б я знал, что так будет… не стал бы… — Олег шумно выдохнул. — Установил вчера, а с утра, когда мне сказали, что ты не один уедешь, сразу к тебе помчался. Не знал, что Вера с Катей уже к машине пошли, иначе б сначала остановил их. Думал, смогу убедить тебя взять другую тачку, а потом всё подчищу. Я не хотел, чтобы так…

— Закрой пасть! — Артём с размаху ударил Олега рукоятью в висок.

Олег завалился на бок, не удержал равновесие и рухнул на пол.

— Урою, сука.

— Тебе гарантии нужны, что полезным могу быть? Сегодня на «Рокот» будет наводка. Наркотики уже подброшены, так что…

— Ах ты, гнида поганая! — Тёма прижал запястья внутренней стороной к вискам.

Олег, видя, что ещё немного и Артём просто забьёт его ногами, поднял руки, закрывая лицо, и сбивчиво затараторил:

— Не я подбросил. Другие ребята. Всех назову, кто на него работает. Не убивай только. У меня семья. Дочь маленькая, сынишка на подходе.

Ужасающий крик разорвал душное пространство, а следом прогремел выстрел.

— Тёма, Тёма, тихо, — Роман впечатал Артёма в свою грудь, не давая ему наброситься на Олега, выхватил пистолет из его руки. — Остынь. Остынь, Тёмыч. Понимаю, чувства шкалят. Но не гони. Вдруг он нам правда пригодится. Мы же хотим добраться до урода, так ведь? Тём, посмотри на меня, — он встряхнул его. — Дыши. Сядь, — оттолкнул назад, заставил сесть на диван, поставил пистолет на предохранитель, положил на стол. — Остынь.

— Что, блять, сделать? Остыть? Я Катьку даже… — Артём не договорил. Прикрыл глаза, откинулся на спинку дивана.

Сквозь гул в ушах он слышал, как Роман допрашивает Олега, как пришёл Андрей, и допрос они продолжили уже вместе. На некоторые вопросы Олег отвечал, что расскажет лично Артёму, но Тёма не мог заставить себя открыть глаза и встать. Он знал, что если сейчас присоединится к их разговору, то просто убьёт того, по чьей вине оборвалась жизнь его дочери.

Перед тем как Олега увели в соседний домик, Роман заставил его отзвониться Талдыру и доложить о произошедшем. Само собой, умолчав о том, что он себя выдал.

Потом Роман отдавал распоряжения насчёт «Рокота», Андрей говорил по телефону с другом из органов, парни заходили и выходили, а Тёма всё сидел, не открывая глаз. Усталость и горе придавили его к дивану камнями. Даже если бы захотел, не смог бы пошевелиться.

На самом деле, его включённость в процесс сейчас не требовалась. Он всецело мог положиться на Романа и Андрея. После смерти Николая Геннадьевича Андрей втянулся в семейный бизнес. Поддерживание связей в органах легло на его плечи, Роман стал контролировать поставки и «Рокот», а Артём сосредоточился на развитии легальной стороны бизнеса. Разумеется, и теневую сторону он тоже контролировал. Всегда знал, как обстоят дела, на важные встречи ездил сам, решал острые вопросы, но больше не занимался той грязной работой, которую приходилось выполнять, когда он впахивал на своего отца.

Теперь всё было по-другому. Артём стоял у руля и мог выбирать, хочет он приминать участие в чём-то или нет. Сейчас он не хотел ни во что вникать. Желание было лишь одно: ничего не чувствовать.

В голове крутились события минувшего дня: секс, завтрак, игра с дочерью, взрыв, Настины крики и проклятья, запах гари и смерти, разговор с государственными служащими, с которыми Павловы были на короткой ноге, звон бьющейся посуды, Настина истерика, скорая, огонь и кровь…

Артём сам отнёс Настю наверх после того, как подействовал укол. Уложил её на кровать, долго сидел рядом и смотрел на свои руки, испачканные кровью и сажей. Второй раз в жизни он пожалел, что не лишён эмпатии. Чувства — это больно.

Настя была права. Во всём. Это его вина. И Настины проклятья вполне оправданы.

Если бы Артём не втянул её во всё это или вовремя оттолкнул, Настя забыла бы его, нашла бы себе хорошего парня, вышла замуж, родила детей и жила счастливо.

Если бы он дал ей развод или не приехал бы вчера, или лучше проверял тех, кто на него работает, то Катя сейчас мирно спала бы в своей кроватке.

Если бы…

— Тём, — Андрей коснулся его плеча, и Артём открыл глаза. — Я думал, ты спишь. С «Рокотом» всё улажено, Талдыра ждёт облом. Олега пока закрыли в соседнем домике. Ребят к нему приставили надёжных. Семья его у нас теперь на крючке, у него нет выбора, кроме как работать с нами. Он сдал всех своих, кто к нам затесался.

— Всех ли? — Тёма усмехнулся.

— Проверим, — ответил Роман. — Пока не будем их разоблачать, пусть думают, что они в безопасности. За ними следят, уйти не смогут, даже если очень захотят. О делах поговорим завтра. Олег сказал, что всю информацию про Талдыра расскажет лично тебе. Но сейчас не ходи к нему. Лучше остынь и уже завтра всё выясни. Я сейчас поеду в «Рокот», а тебе отдохнуть нужно. Ложись спать.

— Всё равно не засну.

— Снотворного бахни или вискаря. В любом случае постарайся отдохнуть. Я поехал, завтра наберу.

— До скорого.

Когда за Романом закрылась дверь, Андрей сел в кресло сбоку от Артёма.

— Что делать будешь? С Настей.

— Дам ей развод. Без меня у неё есть шанс наладить жизнь.

— Глупо, Тёмыч. Теперь каждая собака знает, что она твоя женщина.

— Значит, охрана за ней будет хвостиком ходить. Как ни крути, Настя больше не хочет иметь со мной ничего общего.

— Ты только не руби сгоряча. Обдумай всё. Поговори с ней, когда она в себя придёт. Нам с Олей остаться?

— Не стоит, Андрюх, и Алину с собой заберите, нечего ей тут торчать, пусть домой к дочери едет. Настя до утра проспит, потом отвезу её в город на сеанс. Там уже пусть девчонки подхватят. Ей сейчас лучше с ними, чем со мной.

— Окей. Завтра днём пересечёмся.

— Зря ты влез во всё это.

— Это мой выбор. Мать мертва, расстраивать больше некого.

— А как же Оля? У вас ведь ребёнок недавно родился.

— Претензий она мне не озвучивала, — Андрей поднялся на ноги. — До завтра. Мы поедем.

— Давай.

Артём проводил брата долгим взглядом, потом встал, открыл ящик комода, достал пачку сигарет. Повертел её в руках, вытряхнул одну, взял зажигалку, прикурил, глубоко затянулся.

Едкий дым устремился в лёгкие, сжигая кислород — до спазма, рези и обманчивого секундного облегчения. Почти два года Артём не притрагивался к сигаретам. Не думал даже, что однажды настанет день, когда снова потянет.

Жизнь иногда преподносит сюрпризы, которые превращают человека в сгусток отупляющей боли. Когда людям плохо, здравый смысл и благие намерения отходят на второй план.

Потушив окурок в пепельнице, Артём отправил пачку и зажигалку в карман брюк, взял с полки кастет, надел его и вышел на улицу. Около двери соседнего домика стояли два охранника. Коротко кивнув им, Тёма зашёл внутрь.

Олег сидел на диване, откинувшись на спинку. Он повернул голову на звук закрывающейся двери.

— Ну рассказывай, — Артём взял стул, поставил напротив, сел. — Кто он такой? Как зовут? Чего хочет? Говори всё, что знаешь, иначе будет плохо.

— Телефон у парней забери. Там фото.

Тёма набрал номер, приказал принести телефон Олега. Когда Олег разблокировал смартфон и отдал его Артёму, тот уставился на снимок. Рядом с Олегом стоял мужчина. Не так Тёма представлял себе Талдыра. Чем дольше он смотрел на фотографию, тем более знакомыми ему казались черты лица заклятого врага. Разрез серых глаз, тёмно-русые волосы, волевой подбородок, широкие скулы. Было в его облике что-то неуловимо родное.

— Как неосторожно.

— А чего ему лицо прятать? Никто ж не знает, что он и есть Талдыр. Кроме самых верных и преданных.

— Как ты, что ли? — Артём усмехнулся. — Зовут его как?

— Владимир.

— Детальнее.

— Киселёв Владимир Игоревич. Отчество от дедушки досталось. Мать так захотела. Отец Талдыра послал её, когда узнал, что она залетела. Пригрозил, что убьёт, если она не уедет из города.

— Что ж за тварь такая? Хотя теперь многое понятно. Яблоко от яблони.

— Так вы с ним с одного дерева упали, — Олег оскалился. — Он брат твой старший.

— Это он отца убил? — прохрипел Тёма после небольшой паузы и полез в карман за сигаретами.

— Нет. К этому мы никакого отношения не имеем. Володька хотел, но жизнь всё сделала за него.

— Говори всё, что знаешь.

Олег рассказал, как познакомился с Талдыром в детдоме, как они сбежали оттуда, как сколотили банду. Поведал об их первых успехах, о том, как они планируют поквитаться с Павловыми, о планах Талдыра, о том, что он хочет не просто убить Артёма, а забрать их семейный бизнес, растоптать, подмять под себя, стать главным. Говорил Олег без утайки, всё как есть. Пусть он и чувствовал себя при этом отвратительно, но рисковать семьёй не мог. Да, Талдыр ему тоже семья, но, когда стоит вопрос безопасности детей, выбор очевиден.

Конец ознакомительного фрагмента.