Как же я тебя ненавижу!

Надежда Олешкевич, 2019

Я ненавижу Дрейка Фэлпса! Взаимная нелюбовь тянется с самого детства. Просвета в наших отношениях не видно, и искать его никто не собирается. Помириться? Да ни за что! Набраться терпения и обходить его стороной? Можно, но есть загвоздка, ведь нам придется жить в одном доме и учиться в одной академии целый год. Ужасный год! Невыносимый год! Хотя он может закончиться намного раньше. Ох, лучше бы я не создавала тот портал…

Глава 8

Неуверенный толчок правой ногой. Маленькие ручки вцепились в руль велосипеда. Он покатился вперед. Сам! Девочка растерялась, взглянула на друга, поддерживавшего ее не только словесно, но и своим присутствием, и надавила на педаль левой ногой.

— Рози, у тебя получается! — воскликнул ее наставник. — Главное — не спеши. Медленно.

Розалин затормозила, начала заваливаться на бок, однако Дрейк вовремя подхватил и не позволил упасть.

— Чего остановилась?

— Ты сказал медленно, — детский доверчивый голосок заполнил пустынную улицу.

— Нет, не тормози, а езжай медленно, — замотал головой Дрейк. — Давай, по тротуару.

Глаза Розалин зажглись живым огнем. Она взвизгнула от радости, села на сидение и снова надавила на педаль. Велосипед поехал. Он слушал ее. Он подчинялся. Он поворачивал вправо, если ей того хотелось, или влево, стоило дернуть в эту сторону. Заднее колесо ритмично поскрипывало. Рядом же постоянно находился ее верный друг, готовый в любую минуту прийти на помощь.

Девочка не боялась. И когда велосипед попал в яму, а руль заходил ходуном, она не боялась. И когда от очередного торможения темно-серое полотно асфальта начало стремительно к ней приближаться, она не боялась. И когда появилась угроза столкновения со стоявшей на обочине машиной, она тоже не боялась.

Лишь раз…

Дрейк заметил проходивших неподалеку друзей и побежал к ним поздороваться. А Розалин остановилась на тротуаре и долго наблюдала за ними издалека. Страх тонкой иглой кольнул сердце. Он же был с ней! Сын маминой подруги не бросил ведь ее, правда? Друг не променял ее на группу мальчишек, не поступил с ней настолько жестоко, не забыл о ней. Девочка ждала.

— Дрейк!

— Сейчас иду, постой там. Без меня не катайся.

Маленькое зерно обиды зародилось в груди Розалин. Она до побелевших костяшек сжала ручки велосипеда, с грустью смотря в спину друга.

— Дрейк!

Мальчишки о чем-то громко разговаривали, смеялись, не замечая девочку. Малютка Баллард насупила губки, нахмурила бровки и взобралась на железного монстра, собираясь кататься в одиночестве.

— Дрейк, — призывно зазвучал звонкий голосок.

— Рози? Нет, Рози, туда нельзя!

Девочка обернулась на встревоженный голос друга, и велосипед повело вправо. Он запрыгал по кочкам на обочине, неожиданно сменившей тротуар, так и норовил сбросить своего ездока, однако Розалин вцепилась в ручки стальными клещами. Испуг удушливой волной уже подбирался к горлу. Глубокий ров стремительно приближался. Его недра готовы были принять в свои владения не только железного монстра, но и маленькую Розалин. Правда, туда полетел один велосипед. Малютка Баллард в последний момент оказалась в спасительных руках Дрейка и сразу же собралась поблагодарить своего героя, как увидела злость на его лице.

Она оттуда не сходила. Ни когда они пешком возвращались домой. Ни когда мальчик рассказывал своей матери, как потерял управление и испортил велосипед, взвалив всю вину на себя. Ни когда выслушивал длинные нотации.

А потом Дрейк не попрощался. Он ушел, подгоняемый строгой матерью, так и не услышав робкое «прости».

*** Розалин

События прошлого одно за другим мелькали перед глазами. И велосипед, и злосчастное дерево, и бурлящая река. Я видела их в огненном сгустке летевшего на меня пламени, словно проживала заново, чувствуя радость, обиду, гордость, сожаление и даже злость.

В другой ситуации между мной и огненным снарядом появился бы щит. Но мне запретили использовать знаки!

Я растерялась. Ключ-карта, висевшая на шее в качестве кулона, холодила ладонь левой руки. Правая же до боли впилась в перила. А пламенный сгусток стремительно приближался, приводя в неописуемый ужас.

Нужно увернуться, резко присесть или же откинуться назад. Вот только я стояла на том же месте, скованная страхом перед неизбежным. Пламя увеличилось в размерах, разинуло свою пасть, готовую поглотить меня заживо, и вдруг дернулось в сторону.

Плечо пронзила боль. Звенящая, дикая, всепоглощающая. Глоток воздуха обжег легкие желанием закричать настолько громко, чтобы стекла разлетелись на мелкие осколки, чтобы мой голос услышал каждый человек на планете, чтобы хоть немного избавиться от пожирающего меня жара. Но я до крови закусила губу, сдерживая его. Перед глазами заплясали черные мушки. Голова закружилась. И последним, кого я заметила, был Дрейк. Сошедшиеся на переносице брови, напряженный взгляд, выставленные вперед руки. Поймать нереально. А он поймает. Обязательно поймает…

— Рози, очнись, — прорвался сквозь густую вату голос Фэлпса. — Приходи в себя, ну же.

Мой стон показался чужим. Сквозь мутную пелену сознания прорвалась обжигающая боль, от которой я вскрикнула и, распахнув глаза, попыталась сесть. Дрейк надавил на руку и заставил лечь обратно.

— Не дергайся.

Я стиснула челюсти и кивнула. Меня нещадно трясло. В плече пульсировало огнем и отдавало в каждую клеточку тела, словно моля о помощи, призывая унять неутихающий жар.

Фэлпс прикоснулся к плечу, но вместо затуманивающей разум боли появился успокаивающий холод. Я замычала в блаженстве и скосила взгляд на свою рану. Не надо было этого делать! Блузка обуглилась, кожа почернела, на краях покрылась огромными волдырями, а в центре…

— Не надо, не смотри на это, — погладил меня по лбу Дрейк, поправил волосы, прошелся пальцами по скуле. — Лежи с закрытыми глазами.

Спорить с ним не хотелось. Я расслабилась и полностью сосредоточилась на тишине своих ощущений. Ни боли, ни жара, ни переживаний. Фэлпс копошился рядом, аккуратно прикасался к краям раны, залечивая ее. Магу, не специализирующемуся на заживлении телесных повреждений, придется потратить на это много времени. Благо, его у нас имелось в достатке.

— Применяй не только жизнь, — проговорила я, не открывая глаз.

— Комбинацию?

— Да. Основа двойная вода, добавь две жизни и один огонь. Но последний лучше заменить на свет. Если, конечно же, знаешь знак, — добавила я, все же посмотрев на Дрейка.

Он отрицательно покачал головой.

— С огнем тоже пойдет. Просто свет лучше очищает.

— Откуда знаешь? Вряд ли в первые дни в академии такому обучают.

Я усмехнулась, стараясь не задевать взглядом свое изуродованное плечо.

— Тебя не было два года, Дрейк. У меня за это время появился кот. Он, — я снова усмехнулась, — как-то запрыгнул на плиту и обгорел. С одним знаком жизни я потратила на Мафика три часа, а залечила лишь самые пострадавшие участки. Поэтому пришлось выискивать комбинацию.

Фэлпс снова уделил все внимание ране, изредка переводя на меня напряженный взгляд. А я не могла оторваться от его лица. Нужно было отвернуться, устремить взор в окно или потолок кухни, закрыть глаза, но никак не рассматривать сошедшиеся на переносице брови и ходившие на скулах желваки.

— Расслабься, — хохотнула я и провела здоровой рукой по его лицу, намереваясь снять эту угрюмую маску. — Все ведь обошлось.

— Рози, почему ты не выставила блок? — не перенял моего настроения Дрейк.

Карие глаза, в данный момент напоминавшие темный шоколад, неотрывно смотрели в мои. Его правая рука лежала на ране. Второй же Фэлпс опирался на стол. А в воздухе витал недавно озвученный вопрос. Простой, даже ожидаемый, он кружил между нами, то возвращаясь к Дрейку, то снова направляясь ко мне. Но я не спешила давать ответ. Сложно…

— И желательно без твоих любимых глупостей, — добавил Дрейк. — Я учил тебя воздушной подушке. Ты не раз применяла огненную стену. Помнится, были и другие модификации. Рози, так почему ты не выставила блок?

Я зашипела от неожиданной боли в плече. Фэлпс опомнился, выхватил из воздуха новую порцию магических структур и применил комбинацию знаков. Поврежденный участок покрыла водная пленка, напоминавшая желе с завихрениями внутри желтого и красного цветов. Дрейк провел пальцами по месту, где недавно выступали волдыри и снова положил ладонь на рану. Так проще управлять процессом.

— Не слышу ответа.

— Может, просто уши не… — язвительные слова встали поперек горла. — Не смогла.

Фэлпс еще сильнее нахмурился. От сильного сжатия челюсти его лицо стало угловатым, однако больше не прозвучало ни звука. Были лишь минуты молчания с полной сосредоточенностью на восстановлении обожженной кожи.

Я же разглядывала кухню, всеми силами стараясь не смотреть на соседа, но возвращалась к нему. Почему сердится? Все ведь обошлось хорошо.

— Дрейк, — тихо позвала я.

Он вновь скрутил магические структуры. На заметно уменьшенную рану легла новая порция густого слоя воды. И каждый раз, стоило какому-либо участку кожи полностью восстановиться, Фэлпс проводил по нему пальцами, проверяя чистоту своей работы.

— Дрейк, — повторила я и уже накрыла его ладонь своей, — что-то не так?

Сосед мотнул головой, убрал мою руку и продолжил кропотливую процедуру. А мне не давал покоя его настрой. Мы часто ссорились. Мы постоянно говорили друг другу гадости. Мы в былые времена не на шутку дрались с помощью магии, но благодаря щитам умело обходили повреждения. Однако случались и подобные моменты, когда между нами образовывался негласный мир. Таких мгновений можно пересчитать по пальцам. Они одни имели ценность. Вот только Фэлпс почему-то злился.

Я закрыла глаза. Если он сейчас не хочет разговаривать, то настаивать не стоит. Нужно подождать. Придется набраться терпения и молчать.

От руки, лежавшей на ране, помимо успокаивающего холода шло согревающее тепло. Такое же оставалось и от прикосновений его пальцев к коже. На заживление плеча требовалось время, много времени, поэтому я не двигалась и прислушивалась к ощущениям. На удивление, мне понравилось. Было в действиях Дрейка нечто пикантное.

Вот он снова убрал ладонь, проверил края раны, покрыл ее приятным холодом. Все выполнялось аккуратно, с минимальным телесным контактом. Я вдруг открыла глаза и тут же закрыла, осознав, что хочу увеличить его. Пусть бы Фэлпс не убирал вторую руку!

В какой-то момент именно так и произошло. Вместо тепла появился жар, но не обжигающий, а будоражащий, заставляющий забыть о существовании каких-либо других участков тела, кроме места нашего соприкосновения.

Подушечки пальцев вновь очертили края раны и двинулись к ключицам, застыв на них. Я распахнула глаза. Дрейк неотрывно смотрел на выступающую косточку у основания шеи. Он забылся. А стоило ему встретиться со мной взглядом, как Фэлпс коснулся шеи, уха и неторопливо переместился к щеке.

Нутро замерло. Я боялась неверным движением спугнуть этот странный тягуче-сладкий миг и поэтому просто следила за действиями соседа. А он поднял руку, свил структуры в шар и направил магию на участки, к которым только что прикасался.

Я мелко тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Идиотка! Он просто залечивает раны!

— Долго еще?

— Если надоело, то можешь доделать сама, — с таким же раздражением ответил Дрейк.

— Нет. Доверяю это тебе.

Он снова разозлился. И мне не давало покоя его состояние. Я положила правую ладонь на живот, собираясь изобразить скуку, но все равно возвращалась к сосредоточенному на своем деле Фэлпсу.

Сосед очертил мое ухо, проверил за ним, коснулся волос. Он даже нагнулся, застыв от меня волнительно близко. Повернись я к нему — и мы соприкоснулись бы носами, взглянули бы друг другу в глаза, ощутили кожей чужое дыхание. Казалось, его прикосновения давно перестали быть обычной проверкой. Я выбрасывала эту мысль из головы, но она назойливо врывалась в разум и настаивала на том, чтобы в нее поверили.

Он всего лишь выискивает повреждения и устраняет их! Не стоит выдумывать то, чего нет.

— Дрейк?

— Почему ты не поставила блок? — негромко спросил сосед, выпрямившись.

— Не успела. Разве это столь важно?

Его желваки снова заходили ходуном. Фэлпс словно боролся с самим собой.

— А разве нет? Помнится, раньше ты никогда не пропускала магические удары, вдобавок применяла свои. Мне важно знать, почему ты не выставила блок. Твоей реакции зачастую можно позавидовать, и умения выдумывать на ходу комбинации у тебя не отнять. Почему? Просто ответь, почему.

— Что ты хочешь услышать? Я не помню. Там было много всего. Растерялась я, ясно тебе?

— Не верю. Ты знаешь, как применять двойной знак воздуха. Руки были свободны. А шар — твое любимое формообразование. Почему ты не выставила блок?

Я проверила ключ-карту, скрытую под уцелевшей частью блузки, и села, свесив ноги со стола. Если сейчас продолжить этот разговор, то тот миг негласного мира снова превратится в войну.

— Рози, — Дрейк не позволил спрыгнуть на пол, — просто ответь.

— Я уже ответила! Что тебе еще нужно?!

— Демоны, да ответь же ты!

— Зачем? Какая разница? Все ведь обошлось.

Фэлпс шумно втянул воздух и положил тяжелые руки мне на плечи. Он наклонил голову, явно усмиряя нэлда Зло, но не справился с ним.

— Какая разница? Спрашиваешь, какая разница?

— Походу, ты сегодня уши не мыл.

— Зато ты мозги где-то потеряла! Я ведь мог тебя убить, дура! Ты хоть понимаешь это? Идиотка ненормальная!

— Но не убил же, — фыркнула я.

Дрейк встряхнул меня. А после… он обнял, да так сильно, что мои кости едва не начали хрустеть.

— Ты умеешь залечивать переломы? — с трудом выдавила я, окончательно лишившись воздуха.

— Извини, — опомнился Фэлпс.

Сосед резко отстранился, провел рукой по уже зажившему плечу и, встретившись со мной взглядом, вообще отступил.

— И за рану извини, — не переставал он выдавать несвойственные для него слова.

Дрейк натянуто улыбнулся и резко направился к выходу. И, лишь услышав скрип открываемой двери, я вспомнила о причине нашей размолвки.

— Где мои вещи?

— Посмотри на чердаке.

Дверь захлопнулась, а я вздрогнула. Что на Дрейка сейчас нашло?