Отвори надежде дверь. Рассказы

Надежда Почтова

Сколько есть в мире женщин, столько насчитывается разных историй любви и рецептов их семейного счастья. Под этой обложкой собраны лишь некоторые из них, но все они достойны вашего внимания.

© Надежда Почтова, 2024

ISBN 978-5-0065-1469-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Приёмная бабушка

Серафима Петровна задремала в гамаке. Работа на грядках под палящим солнцем, усталость и сытный обед сделали своё дело, и она решила отдохнуть.

Из властных объятий Морфея её вырвал отчётливый шёпот.

— Да спит она! Пошли уже!

— А если проснётся?

— Ну и что? Она же старая, не догонит. Не трусь, говорю, пошли!

Женщина приоткрыла веки и скосила глаза в сторону звуков. Из кустов малины выглядывали две мордахи в одинаковых бейсболках.

— Давай за мной!

Мальчик постарше вылез и аккуратно ступая, двинулся в сторону старой высокой груши. Обернувшись, он махнул рукой, и второй, опасливо поглядывая на гамак, потрусил следом.

Подойдя к дереву, воришки подняли руки вверх, пытаясь достать спелые плоды, аппетитно подсвеченные солнцем, но они висели слишком высоко.

— Висит груша, нельзя скушать, — констатировала про себя Серафима Петровна.

— Стой здесь, а я залезу! — зашептал тот, что постарше, и начал карабкаться по стволу. Добравшись до развилки, он потянулся за грушей, но достать не сумел. Тогда мальчик лёг на ветку и осторожно стал передвигаться вперёд.

Он уже почти достал, но как-то неловко повернулся и зацепился футболкой за сучок. От резкого движения раздался треск. Мальчик испугался и обхватил обеими руками ветку.

Малыш ойкнул и захныкал.

— Петь, слезай, я домой хочу!

— Не бойся, Паш, я сейчас! — успокоил его второй мальчуган.

— Не пугайтесь, я вам помогу! — подала голос женщина.

Тот, что был на дереве, дёрнулся от неожиданности, опять послышался треск.

— Не двигайся! — она подошла к дереву.

Паша хотел дать стрекача, рванул в сторону, но остановился, опасливо переводя взгляд с дерева на хозяйку. Она в это время безрезультатно пыталась отцепить мальчика.

— Держись крепче! — скомандовала избавительница, — Я сейчас за стремянкой схожу. Паша, поможешь мне донести?

Она принесла лестницу, малыш, старательно пыхтя, тоже ухватился за неё, потом придерживал, пока шла операция по спасению товарища.

Немного погодя дети сидели в саду за столом, уминая груши. Серафима Петровна в это время набрала ещё спелых плодов в ведёрко.

— А это вам с собой! Вы чьи, что-то я вас здесь не видела раньше?

— Мы теперь живём вон там! — мотнул головой в сторону соседского забора Петя.

— А как же вы попали сюда?

— Через забор, — покраснели мальчики.

— Так ведь калитка есть между нами! Я вам потом покажу, где. Вы приходите, когда захотите. Набирайте, сколько надо яблок и груш, мне одной и не съесть столько! И маму с папой приводите, познакомимся.

— У нас папа в городе работает, ему некогда, — грустно сказал Паша, он слез со скамейки, — Я домой хочу!

Серафима Петровна проводила их до калитки и взяла обещание снова прийти в гости. А вечером пришла их мама, представилась Варей и попросила прощения за шаловливых сыновей.

— Я тут пирог испекла, угощайтесь!

— С удовольствием! Только давай вместе чайку попьём и мальчишек позовём, — с готовностью отозвалась старушка.

— Да они мультфильмы смотрят, их теперь не оторвёшь от телевизора! — ответила Варя.

А потом она рассказала, что муж снял эту дачу.

— Ну и хорошо, значит, будем соседями, а то давненько дом пустует! — улыбнулась старушка, — хозяин-то женился на старости лет и уехал к молодухе, а брат его, стало быть, сдавать теперь жилище решил.

Участок-то запущенный, но ты не переживай, я помогу по-соседски, подскажу, что и как сделать!

— Спасибо вам большое, Серафима Петровна! А то я одна не знаю даже, с чего начать.

— А что же хозяин-то твой не помог ничего?

— Он работает много, — понурив голову, отвечала соседка, — Да и, честно говоря, мне кажется, что он нас специально отправил сюда, словно в ссылку.

— Что так? Или не ладно что между вами? — всполошилась старушка. — Раньше всё было хорошо, — начала рассказ Варя, — Любили друг друга, мальчишек — погодков Петра и Павла растили, им пять и четыре, планы разные строили. А в последнее время сильно изменился Кеша, постоянно недоволен чем-нибудь.

И мне кажется, другая женщина у него появилась. Часто задерживаться стал, духами от рубашек пахнет. Вот и нас увёз с глаз долой, чтобы не путались под ногами.

— Может, зря ты наговариваешь на мужа? — пыталась отвлечь её от подозрений Серафима Петровна, — Ну устает, от этого и сердитый, прокормить семью опять же надо, забота у него.

— Да нет, я чувствую, что отдалился он от нас. Ох, не знаю даже, что дальше будет!

— Ты не убивайся раньше времени-то, милая, и детишкам виду не показывай, а то ведь тоже переживают они. Не дело это, когда в таком возрасте они озабочены взрослыми проблемами. Пусть будет у них детство, пока это возможно, успеют ещё настрадаться-то в жизни!

— Ой, правда! Спасибо вам, Серафима Петровна, за науку! Я ведь не была никогда размазней, всегда энергичная, и для детей хочу лучшей доли. А тут что-то раскисла, сижу и жалею себя, сыновья, глядя на меня, тоже хнычут.

— Значит, на том и постановили! — подвела итог старушка, — Звать меня можешь попросту бабой Симой. Немного занимайтесь хозяйством, мальчишки пусть помогают, привлекай их к посильному труду.

А потом отдыхайте в своё удовольствие, играйте, гуляйте. Вечером приходите на чаепитие, и вам, и мне веселей будет. Да чтобы квелыми я вас не видела, радуйтесь жизни, какая бы она ни была!

— Спасибо, баба Сима! Как мне повезло с соседкой. Вы настолько старше, а энергии в вас больше, чем в нас всех.

— Поживешь с моё, и ты поймёшь, что каждый день — это уже счастье, надо торопиться жить и всё успевать. А проблемы будем решать по мере их поступления. Как Бог даст!

Так и пошло их размеренное житьё. Петя и Паша завели друзей и получали свою порцию мальчишеских развлечений. Варя тоже повеселела и не сокрушалась теперь о своей горькой доле, а просто проживала день так, чтобы хоть чем-то порадовать себя и сыновей.

Серафима Петровна убедила её не звонить то и дело мужу, тем более не высказывать никаких претензий или подозрений. Достаточно сухо и по делу общалась теперь женщина с Кешей, и не каждый день. Тот даже слегка встревожился и пообещал вскоре приехать, чтобы посмотреть, как они проводят время.

Вечера соседки проводили вместе. Пили чай, играли в лото и читали вслух книги. Первой была повесть «Белый Бим чёрное ухо». Мальчикам так понравилось, что каждый вечер они ждали продолжения. А потом последовали другие книги, которые рекомендовала баба Сима, бывшая учительница.

Когда на выходные приехал отец семейства, он заметил, как посвежела и похорошела жена. Дети соскучились, конечно, но не отменили своих обычных увеселений по случаю его приезда.

Кеша ревниво присматривался к Варе, расспрашивал сыновей о том, как и с кем они проводят время. Услышав ответ, удивился, но и успокоился. Прощался в своей обычной небрежной манере, не обещая скорой встречи.

После его отъезда женщина всплакнула немного по привычке, но быстро утёрла слёзы и удивилась сама себе, насколько более трезво и отстраненно она стала относиться к сложившейся ситуации.

— Сейчас же вроде всё в норме? — задавалась она вопросом, — Ну и зачем я буду терзать себя домыслами! А там уж как Бог даст!

Однажды ночью вдруг раздался звонок с Кешиного телефона. Обеспокоенная Варя схватила трубку.

— Кеша, что-то случилось?

— Твой муж любит меня! — раздался в телефоне шепчущий женский голос.

— Кто это? — опешила женщина.

— Твоя замена. Я лежу сейчас в твоей кровати, в твоей квартире. Кеша мой! И теперь я здесь хозяйка!

— Хозяйки не шепчут, им нечего бояться, — взяла себя в руки Варя, — А я сейчас хочу поговорить с мужем, наскучила ты мне. Передай ему телефон!

— Щассс! — прошипела соперница, — Всё равно он будет мой! — и бросила трубку.

— Диагноз ясен: гуляка! — вынесла приговор Серафима Петровна, — Твой муж — величина переменная. Сегодня он здесь, завтра с другой, куда подует ветер, туда и полетит. Тебе это надо?

— Я люблю его! — заплакала Варя.

— И что? Уже готова простить? Да он даже не раскаивается! Не звонит, не приезжает, будто и нет вас в его жизни. Так и будешь всю жизнь в роли жертвы около любимого маяться?

— Что же мне теперь делать?

— Думать, как жить дальше. Без него, но не хуже, а гораздо счастливее. Ты всё так же молода и красива, замечательные детишки рядом. Есть ли хоть один повод кукситься при этом? Невелика потеря — этот твой донжуан, ты достойна лучшего. С этим и живи!

А сейчас знаешь что? Давай организуем на завтра поход к озеру и увлекательную рыбалку, мальчишкам понравится, да и тебе полезно будет встряхнуться. Испеки-ка ты на всех пирожков в дорогу, я пока снасти приготовлю, а потом приду помогу.

День удался на славу. Туристы долго шли по полю, потом через лес с шутками да прибаутками бабы Симы, которых у неё было великое множество. Затем пели во всё горло песни, загадывали загадки.

Дойдя до озера, перекусили и закинули удочки. Но юные рыбаки начали клевать носом и их уложили отдыхать под шатром, образованным ивой, которая, нависая над водой, полоскала в медленном течении длинные ветви.

Женщины вполглаза посматривали на поплавки, тихонько беседуя.

— Серафима Петровна, откуда вы научились так ловко управляться с этими крючками? — заинтересовалась Варя.

— Сначала муж показал. Он был военным, свободного времени оставалось мало, но очень любил с удочками посидеть, ну и я рядом с ним. Потом уже втроём, когда сынок Андрюша подрос. Мы в ту пору приезжали в отпуск к его родителям, с палаткой приходили на это озеро, чтобы вволю порыбачить.

После того, как любимый мой погиб на учениях, я тут его оплакивала, делая вид, что рыбачу, и не показывая вида сыну. Мал он ещё был и верил, что папа просто надолго уехал, — старушка замолчала, отвернувшись, смахнула непрошенную слезу.

Варя обняла её и погладила, словно маленькую, по голове.

— Бедная вы моя!

— Спасибо, милая! — улыбнулась Серафима Петровна, — И ты приобщайся к «тихой охоте», — продолжила она, — Два мальчика у тебя, значит, надо жить и их интересами. Пока Андрей рос, я стала заядлым болельщиком, вместе и футбол, и хоккей по телевизору смотрели. Он ещё бокс уважал, так я и его смотрела, хоть и не нравится мне, когда люди бьют друг друга.

— А где ваш сын сейчас?

— Да всё в разъездах. Аудитор он в большой компании, вот и ездит по заграницам с проверками какими-то по полгода и дольше. Дома бывает меньше, чем в гостиницах.

Два раза женился, да всё неудачно. Никто не хочет жить в таком режиме, когда мужа всё время дома нет. В их системе те, кто так ездит, или молодые неженатые, или разведённые одинокие. Жены не выдерживают и уходят.

Вот и Андрюша мой неприкаянный, сорок лет с хвостиком уже, семьи нет, детей тоже Бог не дал. Скучаю по нему. Но я же мать, всегда дождусь, сколько бы он ни пропадал на своей работе.

А уж какая радость, когда возвращается, ты бы знала! Не насмотрюсь на него, не надышусь, да только опять срывается и уезжает, а я остаюсь одна.

Вот и обрадовалась, когда рядом такое беспокойное семейство появилось. С вами я при деле, и даже моложе себя чувствую.

— И нам очень хорошо с вами, Серафима Петровна! — воскликнула Варя, — У меня ведь никого нет. А мать мужа не признаёт меня и внуков не хочет знать. Да и вообще она далеко живёт, не общаемся мы.

Ребята так привязались к вам, говорят: «Мама, наша баба Сима такая классная, лучше её ни у кого бабушки нет!» А я отвечаю, что вы и правда лучше всех на свете, только у вас есть свои близкие, и с нами нет кровного родства.

Нет, отвечают, она наша! Если не родная, пусть будет приёмной бабушкой! Скажут тоже! — Варя улыбнулась виновато, взглянув на старушку.

— А что, мне нравится! — воскликнула Серафима Петровна, — Я так мечтала о внуках, да не сложилось, и вот Бог послал мне вас, чтобы я могла стать бабушкой, хоть и приёмной, для таких чудесных деток! Ой! Заговорились мы с тобой, а ведь там клюёт! Смотри, поплавков-то не видно!

Ближе к вечеру путешественники ели уху с пирожками, отгоняя налетевших комаров, пили чай с мятой и смородиновым листом. Старушка, хитро прищурившись, попросилась в бабушки к ребятам. Закричав: «Ура! Бабушка, мы тебя любим!», они повисли с двух сторон на её шее.

В один из дней Варе позвонила из города соседка Ольга Васильевна и сообщила, что в её квартире теперь живёт наглая девица, которая ведёт себя, словно хозяйка.

— Представляешь, нас всех уже обхамила, чистая мегера. Да и муж твой недалеко от неё ушёл. Не ваше, говорит, дело, с кем я живу. И послал меня подальше, когда спросила про тебя.

— Ольга Васильевна, спасибо, что позвонили! — срывающимся голосом поблагодарила женщина, — Держите, пожалуйста, меня в курсе всех дел.

— Что ты теперь намерена делать? — спросила Серафима Петровна.

— Хочу поймать его с поличным и в глаза посмотреть.

— Ну посмотришь, и что?!

— Не знаю, — понурилась Варя.

— Так, давай по порядку. Прежде чем действовать, надо понять, что будет после выяснения отношений. Где вы будете жить, на какие средства, всё это надо продумать заранее.

— Жить я надеюсь в своей квартире, я в ней родилась, а этот предатель не имеет на неё никаких прав. А средства у меня есть, я ведь работаю веб-дизайнером, и моя работа всегда со мной, был бы рядом интернет.

— Так это же хорошо! — обрадовалась старушка, — Я ведь думала, что ты домохозяйка и зависишь от мужа. Ты правда не собираешься прощать его?

— Да разве я смогу когда-нибудь простить такое?

— Тогда действуем быстро и решительно. Я сейчас позвоню Славе, это племянник покойного мужа, очень хороший человек. Я побуду здесь с детьми, а вы поедете вдвоём, выгоните этого проходимца вместе с его лахудрой из квартиры.

— Вы думаете, получится? — засомневалась Варя.

— Я уверена! Со Славой не поспоришь!

Высокий широкоплечий и обаятельный Слава накануне намеченного дня приехал к тётушке, чтобы заранее познакомиться с Варей и войти в курс дела.

Они душевно попили чайку с пирожками все вместе, обсудили план действий, потом шумной компанией прогулялись по окрестностям деревни.

Петя и Паша висли на мужчине, так как нашли, наконец, так недостающее им мужское внимание. А тот развеселился, как ребёнок, и шалил вместе с мальчиками, не забывая впрочем поглядывать на их маму, чтобы увидеть в её глазах одобрение.

Варя смущённо отводила взгляд, она была рада за детей и благодарна мужчине, но его неприкрытый интерес к ней немного пугал. Серафима Петровна тоже участвовала в забавах, ревниво оттирая крупного соперника от малышей.

Выехали очень рано, чтобы успеть до того, как Кеша уйдёт на работу. Подойдя к двери, Варя открыла её своими ключами. В квартире было тихо. Слава отодвинул женщину и пошёл вперёд, приглашающим жестом предложив ей последовать за ним.

Войдя в спальню, они увидели спящую парочку. Мужчина вопросительно взглянул на спутницу, она кивнула.

— С недобрым утром вас, прелюбодеи! — громко произнёс Слава.

Проснувшиеся любовники лихорадочно тянули на себя одеяло, пытаясь спрятаться под ним, и с испугом смотрели на великана, нарушившего их сладкий сон. Варя, до конца тешившая себя надеждой на то, что все её переживания напрасны, с отвращением наблюдала эту сцену. Её сердце сжалось от обиды и боли.

— Как ты мог! — едва выговорила она, — Как ты мог променять нашу семью вот на это! — она указала на взлохмаченную девицу.

— Я бы попросила! — возмущённо вскинулась та, — Ты вообще кто такая и что тут делаешь? Катись из нашей квартиры!

— Я та, у кого ты грозилась отнять это ничтожество, которое называет себя мужчиной. Так вот, мне он без надобности, забирай себе, и катитесь оба из моей квартиры!

— Что значит твоей? Кеша! — лахудра повернулась в его сторону, — Ты же говорил, что она твоя!

— И моя тоже! — почти всхлипнул он, — Я не позволю! Имею право!

— Про права расскажешь в суде, — вмешался Слава, — А сейчас мухой вскочили, прикрыли грешные телеса и вышли вон! Тебе! — он ткнул пальцем в девицу, — Я даю полчаса, чтобы собрать своё шмотьё, — А ты, голубок, — мужчина навис над Кешей, который едва не с головой влез под одеяло — Можешь вернуться вечером за вещами. И навсегда забудьте оба этот адрес, иначе будете иметь дело со мной!

Проводив восвояси парочку, Вячеслав вызвал слесаря, который поменял замки в двери.

— Варя, я тебя покину пока, — поднялся мужчина из-за стола после чая с бутербродами, — Никому не открывай, здесь ты в безопасности, но, если что, звони. К вечернему приходу этого гнусного типа я вернусь.

Вечером Слава лично встретил в дверях Кешу, кивнув на сумки, разрешил ему забрать своё добро и тепло напутствовал напоследок.

— Варя подаёт на развод, так что в её сторону чтобы не смел даже взглянуть теперь! Ищи пристанище у своей лахудры.

— Да ей самой жить негде, — плаксиво отвечал изменник, — и куда же мне теперь деваться?! Варя, прости ты меня, дурака! — выкрикнул он в сторону комнаты, — Давай начнём всё сначала. У нас же дети!

— Не тревожь женщину, почивает она.

— Чего?

— Отдыхает от забот, и от тебя в том числе, — он ласковыми тычками придал Кеше правильное направление, — Поспешай, тогда успеешь с местными бомжами познакомиться. Они тебя на скамейке дожидаются, глядишь, и приютят по доброте душевной.

Варя решила пока сдать квартиру в аренду и продолжить жить в деревне.

— Не могу я теперь находиться там и спать на той кровати не смогу. Даже воздух в комнате чужой, как я буду им дышать?! Мне противно.

— И не надо, — отвечала Серафима Петровна, — здесь и воздух чище, и люди чище. А со временем успокоишься, там и придумаешь, как дальше быть.

— Надо бы риэлтора какого-нибудь найти, — озаботилась женщина, — Не хочется мне самой квартирой заниматься, да и с мальчиками делать это будет несподручно.

— Так я позвоню Славе, он всё устроит, — успокоила её старушка. Ты вот что мне скажи, что о нём думаешь? Он-то, вижу, глаз на тебя положил, да только ведь жена у него имеется и дитё малое. Хоть и нет между ними ладу, а всё-таки семья, негоже так-то вожжаться, нехорошо это.

— Что вы, Серафима Петровна, я и не думала ничего такого. Тем более, если он женат. Ведь я сама уже почувствовала, как это больно, когда предают.

Слава хороший человек, но это просто дружеская симпатия, не более того. Да мне теперь никто и не нужен. Обида большая в душе, и вряд ли я поверю ещё кому-нибудь.

— А вот это ты зря! Не стоит по одному мерзавцу мерить весь род мужской. Вот мой любимый никогда бы себе такого не позволил, кристально честный человек был.

И Андрюша в него пошёл, очень совестливый, порядочный и ответственный. Вот только не везёт ему с женщинами, — пригорюнилась старушка, — А хочешь, я тебе наши фотографии покажу?

— Конечно, мне очень интересно!

Серафима Петровна разложила альбомы.

— Смотри, вот такими мы встретились, тут уже женаты, а это Андрюша маленький, здесь мы с ним уже сиротами остались. А вот уже недавняя фотография Андрея.

— Красивый, представительный, — Варя задумчиво вглядывалась в лицо мужчины, — А глаза ваши, такие же добрые и немного озорные.

— Это правда, он у меня такой хороший и очень лёгкий в общении, шутить любит, — старушка взгрустнула, — скорей бы уж приехал мой ненаглядный!

К ожиданию старушки теперь присоединилась и Варя, и её дети. Вместе с Серафимой Петровной они считали месяцы, потом недели, дни.

Женщина отлично поняла намёки соседки. Ей понравился Андрей, при воспоминании о нем она по-девичьи краснела, но тут же мысленно одёргивала себя.

— Что за фантазии, ведь давно уже не девочка! Кто знает, как ещё он к маминой идее отнесётся. Да, может, его сердце вообще занято! — и всё же ожидание счастья манило своей несбыточностью, а душа волновалась и сладко обмирала, когда перед глазами, словно наяву, возникал образ мужчины из мечты.

И вот наконец этот день настал. Слава поехал в аэропорт встречать Андрея. Серафима Петровна суетливо готовилась к встрече. Варя напекла для неё своих пирожков, а потом помогла накрыть стол, но наотрез отказалась остаться, сославшись на то, что не хочет мешать общению родных.

Старушка со слезами на глазах встретила подъехавшую машину. После объятий и восторгов все зашли в дом. Но не успели усесться, как ко двору лихо подъехала машина, и из неё грациозно выплыла длинноногая блондинка.

Войдя, она расцеловала всех присутствующих, словно снисходительно одарила монаршей милостью, и уселась к Андрею на колени, но он, поморщившись, спихнул её и отвернулся.

Ничуть не обидевшись, та начала рассказывать, как соскучилась по всем, и как она спешила, чтобы порадоваться с ними вместе воссоединению семьи.

Андрей тяготился говорливостью и настойчивостью гостьи и и не знал, как отделаться от неё. Улучив момент, когда девушка перестала трещать и удалилась ненадолго по своим надобностям, он взмолился: «Сделайте же что-нибудь, чтобы она исчезла!»

— Хорошо, давайте поступим так! — Серафима Петровна склонилась к мужчинам и что-то зашептала. Получив их горячее одобрение и согласие, она поспешила к соседям.

— Варенька, спасай ситуацию!

— Что случилось? — всполошилась женщина.

— Встретила в аэропорту и увязалась за Андрюшей его бывшая подруга Кристина, сейчас у нас за столом сидит. Проведала, что он должен получить назначение на высокий пост в своей конторе, вот и удумала к нему вернуться.

Ведь гуляла налево и направо, пока он ездил, из-за этого и расстались. А сейчас её бросил последний хахаль, куда-то надо приткнуться. Она привыкла содержанкой жить, работой себя особенно не утруждает, а чужие денежки тратить любит, потому и высчитывает, с кем быть выгодней.

Уж ты посодействуй, милая, помоги нам отвадить от дома захребетницу. Ребятушки, пойдёмте и вы с нами вместе, сделайте доброе дело!

— А что надо делать-то? — недоумевала Варя.

— Сейчас всё расскажу! — пообещала старушка.

Когда дружная компания вошла, дети с криками: «Папа!» бросились к Андрею на шею. Тот потискал довольных малышей, затем ссадил их, подошёл к Варе, и обняв, прошептал на ухо: «Пожалуйста, подыграйте мне!» Он отстранился, лучезарно улыбнулся присутствующим и вновь обратился к ней.

— Я просил Славу и маму не говорить тебе, когда приеду, чтобы сделать сюрприз.

— Сюрприз удался! — отмерла оробевшая женщина.

— Как же я соскучился! — бросился к ней обманщик и, заключив в объятия, приник к губам.

Варя, к своему стыду, невольно ответила на его поцелуй, который вследствие этого получился продолжительным и страстным. Опомнившись, она отстранилась и, покраснев, шепнула: «Простите!»

— Что вы, мне очень даже понравилось! — лукаво улыбнувшись, ответил мужчина.

Во время этой сцены родные Андрея деликатно отвернулись, а Кристина от удивления раскрыла рот. Наконец, она обрела дар речи.

— Это что, твои дети? А эта курица — твоя жена? Когда же ты успел?

— Бабушка, дядя Слава, она нашу маму обижает! — заголосили мальчики.

— Это — моя любимая женщина, — ответил отец семейства, — Здесь все, кого я люблю, потому что они — моя семья. А ты не входишь в их число, поэтому потрудись покинуть дом.

— Ты меня обманывал! — возмущалась девушка.

— Ты меня тоже! — гневно отвечал Андрей, — И теперь мы квиты!

— Какая низость! Это гадко, подло! — со слезами на глазах Кристина выбежала и села в свою машину, которая тут же сорвалась с места.

— Продолжаем торжество в расширенном составе! — довольно провозгласил мужчина.

После застолья уже затемно Андрей пошёл провожать Варю до дома. Мальчишки, забежав в свою комнату, включили мультики, а взрослые, оставшись одни, слились в страстном поцелуе.

Серафима Петровна, глядя через окошко на тени в соседском окне, довольно улыбнулась.

— Вот и сладилось всё у них, и слава Богу!

— Слава Славе! — отвечал племянник.

— Ой, правда, Славочка, спасибо тебе. Как хорошо мы с тобой надумали свести их. Я ведь сразу поняла, что Андрей и Варя созданы друг для друга.

— Да пока мы из аэропорта ехали, я ему все уши прожужжал, — похвастался мужчина, — Если, говорю, ты не оценишь такую женщину, тогда я не упущу её! И моя разбитая семья будет на твоей совести.

И Кристину уговорил разыграть спектакль, если она желает добра своему бывшему. Уж как она кочевряжилась, мол, замуж выхожу скоро, а тут такое! Жених не поймёт ещё.

Но вы же знаете, со мной не поспоришь! Вот и вышло всё по-моему. Так что, хотите — не хотите, а придётся вам назвать в мою честь будущего внука, ну или внучку Славой!

На семейном торжестве по случаю свадьбы Андрея и Вари Серафима Петровна и Слава повинились, рассказав о своём заговоре. Молодожёны их простили, конечно.