Княжий сын. Отцовские долги

Наиль Выборнов (2021)

После того, как Олега спасли от казни, которую для него приготовили наместники, ему с дружиной удалось вырваться с территории Брянского княжества, которое превратилось в смертельную ловушку. Они отправились в Союз Торговых Городов — торговую республику, где всем правят купцы. Чтобы избежать выдачи в руки врагов, Олег и его отряд записываются в наемники и отправляются охранять границу с Молдовой. Но никто не мог подумать, что здесь ему придется встретиться с темным прошлым своего отца. И юному княжичу-изгнаннику придется возвращать отцовские долги.

Глава 2

Союз Торговых Городов. Киев. Середина лета 2224-го года от Рождества Христова.

Во дворе харчевни было шумно. Целая толпа собралась в одном из углов, но что именно там происходило мне было не видно: спины закрывали обзор. Среди этого скопления людей я разглядел и своих воинов.

— Никита, Олег, — махнул нам рукой боярин Лука, который и сам стоял в толпе. — Идите сюда.

— Не начинайте, — прокричал кто-то. — Пусть и они посмотрят.

Мы с бояричем присоединились к скоплению людей, и теперь мне стало ясно в чем дело: в самом центре, окруженные толпой, стояли двое раздетых по пояс мужчин. В одном из них я узнал Камня — того самого здоровяка, что присоединился к нам в Огибном. И единственного оставшегося в живых после сечи с дружиной боярина Сергея из селян, что решили попытать воинского счастья.

— Что случилось-то? — спросил я так, чтобы услышали все. — Из-за чего драка?

— Да не из-за чего, — ответил один из киевлян. — Так, молодцы хотят силушку потешить, побороться. А мы тут поспорить решили, кто кого на земле вываляет. Хочешь пару монет поставить, парень?

— Камень, ты ж только в себя пришел, — обратился я к своему воину. — Куда тебе еще в драку?

— Все нормально, кн… Олег Кириллович, — в последний момент спохватился он и поправился.

Ну да, мы заранее обговорили, чтобы княжичем меня дружинники не называли. В Киеве чужих ушей множество, и пусть им не придется слышать лишнего. Просил я их звать меня просто по имени, но Камень почему-то упрямо отказывался и продолжал именовать меня по имени-отчеству. Ну, все лучше, чем титулом, мало ли в мире Олегов, рожденных от Кирилла?

— Мы заранее договорились, что бить нельзя, только хватать и бросать. А то они говорят, что среди брянских силачей нет, — бесхитростно заявил Камень. — Вот я и решил доказать, что это не так.

— Так ты же не брянский даже, — возмутился я.

— И что? — обиженным тоном ответил Камень. — Все равно среди нас силачи есть. Даже ты половину из забияк этих побил бы, но у тебя ребра сломаны и пальцы. Так что я за тебя драться буду.

— Все нормально, Олег, — вступился за здоровяка Лука. — Кабацкие драки тут — в порядке вещей, даже хозяева харчевни не против, просят только во двор выходить. Ну, зубы выбивают, бывает, носы ломают, тогда да, платить приходится. Но они же договорились, что не бить, а только валять.

— Сговорились вы все что ли, — покачал я головой. — Не живется вам спокойно, все хочется в приключения какие влезть. Ладно, — я обратился к тому из киевлян, что предлагал мне сделать ставку. — Как ставки принимаешь?

— На вашего бойца — три к одному. — ответил тот. — На нашего — одна и три десятые. То есть, если гривну поставишь, то гривну с третью и получишь.

— Нет у меня гривен, только наши рубли есть, — проворчал я.

— Так за гривну три рубля и берут обычно, — ответил еще один из местных. — И по весу примерно так выходит.

— Тогда так, — я запустил руку в карман и вынул из него три серебряные монеты.

Серебра у меня осталось не так уж и много, почти все, что есть, уходит на оплату аренды постоялого двора для дружины, даже с учетом того, что мы продали через Николая большую часть добычи. Если уж совсем честно, то мой личный капитал составлял тридцать серебряных рублей князя Кирилла, но я все равно решил поставить на своего бойца, чтобы поддержать его.

— Три рубля на Камня, — сказал я и передал деньги тому, кто принимал ставки.

— Отлично, — кивнул тот. — Тогда, начинаем? Пошире разойдитесь, пошире, бойцам место нужно.

Мы исполнили его требование и разошлись пошире, освободив пространство примерно в десять локтей в ширину. Бойцы встали в центре, примерно в трех шагах друг от друга.

— Ну, начали! — сказал тот из киевлян, что принимал ставки, и мгновение спустя бойцы шагнули навстречу друг другу.

Камень и киевский боец обхватили друг друга с такой силой, что я услышал хруст костей, и принялись топтаться друг напротив друга. Борьба была равна, киевлянин оказался очень силен, но и наш Камень ему не уступал.

Я стоял близко, отсюда было видно, как вздулись жилы на мощных шеях бойцов и как от напряжения раскраснелись их лица.

Камень попытался провести подножку, и соперник его на этом подловил: толкнул его точно в тот момент, когда мой дружинник стоял на одной ноге. Боец свалился на землю, но не оплошал, перекатился в сторону и тут же поднялся.

Киевлянин умудрился ухватить его за руку, но наш боец дернулся, и пальцы соперника соскользнули. Сам же Камень наклонился, ухватил соперника за ногу, потянул, толкнул вперед, заставив киевского бойца отшатнуться, и рухнул сверху, придавив своим весом.

Но удержать на земле не смог, и скоро бойцы снова стояли на ногах, не решаясь пойти на сближение. Кто-то из толпы крикнул что-то ободряющее, киевлянин рванулся вперед, пытаясь пройти Камню в ноги, но тот устоял.

Обхватив туловище киевлянина обеими руками, он оторвал здоровяка от земли и бросил на землю. Хруст раздался страшный, будто одновременно сломалось несколько костей, но боец этого даже не заметил, и снова попытался встать. Однако Камень не дал ему этого сделать.

Перехватив киевлянина сзади, Камень взял его шею в локтевой захват и принялся давить. Лицо того почти мгновенно посинело, он дернулся один раз, второй, пытаясь вырваться, но наш боец держал крепко. Только тогда киевлянин постучал ладонью по пыльной земле и почти сразу же оказался на свободе.

— Камень победил! — крикнул тот из киевлян, что принимал ставки, поднимая вверх руку нашего бойца.

Тот, пусть и с раскрасневшейся рожей, но выглядел ужасно довольным, радостно улыбался. Мгновение спустя его обступили мои дружинники, принялись наперебой поздравлять с победой.

Народ пошел забирать свой выигрыш, проигравшие недовольно роптали, но им только это и оставалось. Я удовлетворенно хмыкнул, заметив, что ставили на нашего бойца в основном моим дружинники. Но сам в первую очередь решил не идти, пусть меня наверняка и пропустили бы. Подожду, пока все разберутся, а потом уже подойду. Все равно обманывать меня не станут.

Да, хорошо, когда за твоей спиной стоит три с лишним десятка ратников.

— Не очень-то зрелищно, — повернулся я к Никите.

— Скучно, — согласился тот. — И крови нет. Вот, если бы они на кулаках подрались, тогда другое дело. Или на ножах. Весело было бы, только тогда за кровь стражники могут спросить.

— Еще на кистенях скажи, — я усмехнулся.

— Не, — мотнул головой боярич. — Кистень — оружие подлое, им только исподтишка бить. Дрался кистенем когда-нибудь?

— Не пробовал, — мотнул я головой.

— Ничего, попробуешь. Я тебя научу. Кистень тем удобен, что его в рукаве пронести можно куда угодно почти. Нож отберут, где его прятать можно любой знает, а кистень не найдут. И человека убить им ничуть не труднее, чем ножом. Гирька-то маленькая, а тяжелая, если с замаха приложить, то череп расшибает на раз.

— Если научишь, буду благодарен, — кивнул я. — Такая наука в любой момент пригодиться может.

— Ну, как только пальцы на руке срастутся, начнем, — согласился боярич.

Тем временем очередь уже рассосалась, и я, заметив это, пошел за своим выигрышем. Киевлянин вернул мне три рубля, которые я ему и отдал, и дал вдобавок еще и две прямоугольные пластинки из серебра, каждая из которых была примерно как три рублевые монеты весом. Это и были гривны — местные деньги.

На каждой из пластинок стояло клеймо. Конечно, это была такая себе защита от подделки, но все лучше, чем ничего. Да и местные менялы, уверен, уже давно поднаторели в том, чтобы отличать один металл от другого.

— Держи, — протянул я одну из рублевых монет Камню. — Молодец, доказал, что и среди наших силачи бывают. Только больше в драки не лезь, у меня спроси сначала.

— Благодарствую, Олег Кириллович, — с достоинством кивнул боец, монету взял и тут же упрятал в карман.

Не думаю, что ему часто приходилось видеть серебро во время деревенской жизни, они там больше натуральным обменом промышляли. А с меня от одной монетки не убудет, в конце концов я только что две гривны выиграл.

— Пройдемте за стол, посидим, пообщаемся? — предложил Лука Филиппович. — Мы как раз есть собирались, когда у нас с местными спор начался.

— Пошли, — согласился я, повернулся и махнул рукой подавальщице.

Стол, а вернее целых три больших стола, сдвинутых вместе, действительно оказались накрыты простой и немудреной, но сытной пищей. Все-таки кормили в местной харчевне простенько, но для тех, кто несколько месяцев мотался по лесам и полям, ничего лучше и придумать было нельзя.

— Николай не заходил к тебе? — спросил у меня боярин Лука, когда мы уже расселись за столом, а я заказал себе миску щей и тарелку чечевичной похлебки с жареной курицей. Ну и пива конечно же, куда мы без него-то?

— Может и заходил, да я спал, — пожал я плечами. — А что, он сказал что-то?

— Сказал, — кивнул боярин. — Сегодня должен к мэру местному пойти, по нашему поводу договариваться. Значит, скоро мэр тебя к себе позовет. Ну или нас вежливо попросят город покинуть и больше местные власти не беспокоить. Одно из двух.

— Мы служанкам сказали, что на постоялый двор идем, — заметил Никита. — Найдет нас Николай, если что.

— Да найти-то найдет, — проговорил я и покачал головой. — Другое дело, позовут ли. Неделю же почти ждем. К тому же я не знаю, чего мне мэру этому говорить. О помощи его просить? Так с какой радости ему нам помогать, мы ему не братья и не сваты.

— Это же торгаши, — снова начал боярич. — Я говорил, что они с кондачка ничего не решают, им сначала нужно просчитать, выгоду для себя увидеть. А потом, когда решат, что с нами делать, уже и позовут.

— И то верно, — согласился Лука Филиппович. — Но я думаю, что если бы не собирались звать, то давно нас из города попросили бы. Выгоду мы очевидную можем принести — нас три с лишним десятка, и все мы — воины. Такой силой не разбрасываются. А по поводу того, что говорить надо, я тебе и так скажу: на работу проситься надо?

— Думаешь, караваны охранять нас возьмут? — спросил я.

— Вот уж чего не знаю, того не знаю, — пожал плечами боярин. — Но караваны вряд ли, во-первых, мы об этом сами с любым из торговцев договориться могли бы, из тех, что не в сторону Брянска ходят. Вообще, мы пару раз работали уже на местных. В старые времена еще.

— А с чего бы орловскому боярину работать на местных торгашей? — с недоумением посмотрел я на него. — Это как же так вышло?

— Ха, боярину, — Лука Филиппович криво усмехнулся. — Если бы только боярину. Сам князь Кирилл тогда в поход пошел. Местные же не воюют сами, за них деньги воюют. А проблемы им устроить многие готовы. Поляки те же самые, они совсем не довольны, что вся торговля с землями на Восходе через местных купцов идет. Крымчане тоже вечно на ножах. А тогда мы молдаван ходили усмирять.

— Усмирили? — спросил я.

— Усмирили, — кивнул боярин. — Они тогда большой силой собрались, Одессу умудрились взять. А потом отец твой пришел с ратью и обратно их в свои холмы да долины загнал.

— А, — я на мгновение задумался. — Я даже и не знал, что отец так далеко ходил.

— Да, ходили, куда деваться, если князь зовет? Зато серебра тогда местные купцы немеряно за помощь отвесили, он ведь им целый город вернул. А он еще и беспошлинную торговлю на пять лет выбил. Вот такой был он, Кирилл.

— Есть куда стремиться, — проворчал я.

Пока что всех моих достижений не хватило бы даже на сотую часть деяний отца. Чего я добиться-то сумел за неполный год моих приключений? Того, что меня вне закона объявили и чуть не повесили? Ну перебили мы несколько разбойничьих шаек, одна из которых оказалась еще и татарской, да разбили одну боярскую дружину.

— Не печалься, — сказал боярин Лука. — Отцу твоему проще было, он ведь родился знатным человеком, и удел свой — Орловское княжество — в наследство получил. Ты, главное, глупостей не делай, по типу той, что в Брянске учудил. И все нормально будет.

— Я спасти вас хотел, — ответил я. — Наместник в Брянске большое войско собрал, за нами идти собирался. Когда я пришел, войско он это распустил, гоняться-то больше не за кем оказалось.

— Ты нас спасти хотел, а в итоге нам рисковать пришлось, чтобы тебя спасти, — спокойно ответил боярин. — Мы тебе в верности клялись, а ты так поступаешь. Сам подумай.

Ответить было нечего. Это был в первый раз, когда Лука Филиппович что-то высказал мне по поводу той истории. Как-то само собой вышло, что после смерти Игната, он принял надо мной наставничество, но до этого момента устроенного мной в Брянске не припоминал.

— Да ладно тебе, отец, тебе не впервой приговоренных спасать, — то ли пошутил, то ли серьезно заявил Никита. Скорее всего пошутил, но с его характером этого не всегда поймешь.

Ну да, его ведь самого с плахи вытащили, когда он кого-то из людей наместника зарезал.

Принесли еду. Я, молча, принялся за свою порцию, остальные уже почти прикончили еду, но расходиться никто не собирался. Куда расходиться-то, если все свои все равно за столом?

— А куда нас отправить-то могут? — спросил Никита. — Отец, ты не спрашивал у Николая, на рубежах все спокойно?

— Спрашивал, конечно, — кивнул Лука. — Сам об этом в первую очередь подумал. Но нет, сейчас войны нет. Конечно, кое-где разбойники озоруют, ближе к морю, и на Закате поближе к польским землям. Так что могут и отправить ватажников ловить.

— Ну, это дело уже привычное, — пожал я плечами. — Ватаги ловить — не с наместничьими дружинами драться. Справимся.

— Справимся, — согласился Никита.

— Нам людей бы набрать, — заметил Лука Филиппович. — Хотя бы до четырех десятков, а то как бы разбойники сами нас не того… Не отловили.

— В деревнях набирали, — заметил я. — Неужели в Киеве не найдем несколько горячих голов, готовых рискнуть ради воинской доли?

— Да найти-то найдем, — боярин почесал обритую голову вокруг чуба. — Вопрос в том, кого брать. Если новиков, то от них польза будет ли, а если опытных уже бойцов… Им платить придется. А с деньгами у нас, сами знаете, так себе ситуация.

— И платить нам много точно не будут, — заметил Никита. — Даже если возьмут на работу. Видно же, что мы в их помощи сами больше нуждаемся, так что будем отлавливать ватажников за гроши. Но там хоть добыча будет, и то хорошо.

— Добыча по местным законам принадлежит не тем, кто ее отобрал у разбойников, а тем, у кого они сами ее забрали, — заметил боярин Лука. — Другое дело, что искать хозяев у нас не всегда время будет.

— Насчет людей новых — попытайся поискать, — попросил я. — Наберем новиков хотя бы человек семь-восемь. Возьми Петра с собой, пусть проверит каждого… Или потом по деревням поищем, вдруг кто пойдет?

— Да лучше бы сразу, — Лука Филиппович снова задумался. — Ладно, попрошу Николая, может подберет кого из тех, кто в охранники наниматься думает.

— Ну и правильно, — кивнул я.

— А вот, кстати говоря, и он, — проговорил Никита.

Я повернул голову к воротам и увидел, что во двор действительно вошел приютивший нас купец. Он тоже увидел нас и двинулся к столу, который мы занимали. Дружинники мои, увидев его, подвинулись на лавках, уступая место. Все знали, что мы гостим на подворье у этого купца, и что он согласился решать наши проблемы.

— Договорился, — сказал он, присаживаясь на скамью. — Завтра с утра пойдем с тобой к мэру, будешь с ним уже обговаривать. Но, я так понял, согласится он.

Я с облегчением выдохнул и залпом опустошил почти половину пивной кружки. Ну, значит, не выдадут, а уж о деталях мы сумеем договориться. Да и, честно говоря, надоело мне в Киеве сидеть, да и купцу особо докучать не хочется. Хочется уже в дело.

— И что, есть идеи, куда нас отправят? — спросил Лука Филиппович.

— Понятия не имею, — покачал головой купец. — Но думаю, что отправят далеко. Если уж решили не выдать, то нужно вас от глаз наместников подальше отправить. Так что готовьтесь, скоро отдых закончится.

— А мои люди всегда готовы, — я улыбнулся купцу, чувствуя, что с моих плеч упала огромная головная боль.

Понятное дело, что куда бы нас не отправили бы, это будет далеко не увеселительной прогулкой, но мои дружинники действительно к этому готовы. Они ведь люди боя, и прошли мы с ними уже немало.

Настроение сразу стало лучше, душа наполнилась предвкушением грядущего боя. Соскучился я по этому, ничего не поделаешь. Хотя, сказал бы мне кто год назад, что я по таким вещам скучать буду, ни за что не поверил бы. Ну да, видимо, другим человеком стал.