Вопреки

Настасья Карпинская, 2020

В ее жизни было три мужчины, одним она болела, второго искренне уважала, а третьего ей пришлось полюбить. Пришлось,… ибо нельзя противиться тому, что врывается в тебя смертельным ядом протравливая душу, тело и струясь по венам, кружит голову.Содержит нецензурную брань.

Глава 7

В своей мысли, что Вернер выполз из самых глубин преисподнии, я убедилась с лихвой в четверг, сидя с ним в ресторане. С одной стороны, он был само обаяние: льстил, делал комплименты, а с другой — изящно уводил тему разговора в совершенно отдаленное от цели моего присутствия русло, сводя на нет все мои попытки добиться от него четкого ответа. Это меня и злило, и забавляло одновременно.

— Марк Генрихович, меня, конечно, впечатлили ваши познания в области метеорологии и истории архитектуры, и даже признаюсь, что ресторан выбран со вкусом, но мне хотелось бы все же получить от вас ответ, будь он положительный или отрицательный, — протянула я, игнорируя его вопрос о том, как я отношусь к современному кинематографу, и наблюдая при этом, как он насмешливо улыбнулся, доставая из кармана визитку.

–Это номер Бориса Николаевича Горских, владельца производственного цеха «Соната», — он положил визитку на стол и пододвинул ее ко мне. — Лояльный к мелкому бизнесу мужик, работает на розницу, имеет свои точки сбыта, в общем, именно то, что тебе необходимо.

Неожиданно… Мне до последнего хотелось верить, что его ответ будет положительным. Я предполагала, что он может внести свои предложения в условия сотрудничества; ну, чтобы и самому не взяться, и мне помочь….

— В чем подвох?

— Ни в чем. Сам бы подписался на твое предложение, но, к сожалению, для меня сейчас ветра не попутные, а это, — он кивнул на визитку так и оставшуюся лежать на середине стола, — помощь перспективному бизнесу и шикарной девушке.

— Льстец… Безбожный… — я, покачав головой, потянулась к своему бокалу с апельсиновым соком, дабы за этим незатейливым жестом спрятать свое волнение, пробуждающееся рядом с этим мужчиной. Подавить его и продолжить мыслить предельно здраво, что нужно отметить сразу, было довольно затруднительно, несмотря на весь мой скептицизм, с которым я шла на эту встречу.

— Составишь мне компанию в субботу? — Вернер, опять резко сменив тему разговора, вальяжно откинулся на спинку стула. — Запланирован юбилей гендира «Северного банка», одному идти моветон, — взгляд цепкий с налетом усмешки, но ожидающий.

— Занята, — ответила спокойно, почти безэмоционально, покручивая пальцами свой бокал и пристально смотря в его глаза. Отмечая, что его тоже забавляла подобная игра.

— Жаль… — с полным пониманием, что даже, если бы он знал наверняка, что свободна, я все равно бы нашла способ отказать. Уголок губ иронично приподнялся немного вверх, когда он отпил из чашки. Ему отчего-то нравилось происходящее, не бесило, не раздражало, а действительно нравилось. Может он из тех, кого заводят отказы? Странный мужик. — Тогда заеду завтра вечером, — не вопрос, просто констатация факта.

— Зачем?

— Убедить.

— Мог бы просто запросить плату в ответ на свою помощь. Более действенно.

— Говеный метод. Мой честней и интересней.

— Спасибо за помощь, — сцарапала визитку и, улыбнувшись, поднялась со своего места, — и всего доброго, Марк Генрихович!

Направляясь к выходу, до последнего ждала что окликнет, но нет, он не остановил, хотя неотрывно провожал взглядом. Дьявол искушающий, соблазняющий одним лишь взглядом, обещающий и рай, и ад, и всех чертей с их чанами в придачу.

Выйдя из ресторана и все так же улыбаясь, направилась вниз по проспекту. Домой не хотелось. Настроение было хорошее, как и погода. Да и встреча прошла… можно сказать продуктивно. Один флирт Вернера чего стоит; наглый, граничащий с бестактностью, но удерживающийся на тонкой грани приличия. Виртуозно балансируя плавными переходами с официоза на «ты», словно мы с ним уже много лет знакомы, хотя разрешения на подобное я не давала, но и взбрыкнуть не могла оттого, что все это было тонко, гармонично и в рамках норм приличия. А вот то, что выходило за эти самые рамки, так это его взгляд, которым он активно меня имел на протяжении нашего пребывания в ресторане. И от всего этого вкупе — улыбка на моих губах и

необъяснимое предвкушение в ожидании его следующего шага. А то, что этот самый шаг будет, я уверена почти на девяносто девять и девять десятых процента.

— Вершинина, ты, что ли? — миниатюрная девушка внезапно возникла передо мной, резко вырывая меня из потока собственных размышлений. Шаг в сторону, окинув ее взглядом, опасаясь, что она может быть кем-то вроде городской сумасшедшей, но лицо показалось мне знакомым, хотя сходу вспомнить я ее не могла.

— Простите?..

— Кать, ты чего? Я Юлька Самарина, — только после этих слов до меня наконец-то дошло.

— Твою-ю ж маковку, Юлька!.. Блин, прости, не узнала, правда! — просто от шикарной фигуристой длинноволосой шатенки, которую я знала прежде и с которой я просидела все школьные годы за одной партой, фактически ничего не осталось. Сейчас напротив меня стояла худенькая короткостриженая блондинка с неприятным желтоватым отливом на волосах из-за некачественной краски, купленной, скорее всего, в дешевом супермаркете эконом-сегмента по акции, в джинсах и яркой футболке, из-за которых она больше походила на девочку подростка, а не на взрослую женщину.

— Ты тоже изменилась, — искренне улыбаясь, ответила Самарина, а я понадеялась, что все же в лучшую сторону, а не как она. — Ты какими судьбами в городе?

— Учеба закончилась, вернулась в родные пенаты.

— Я думала, ты там останешься, в Н-ске. Все-таки большой город, большие перспективы…

— Перспективы есть везде, если ровно на жопе не сидеть, а делом заниматься.

— И то верно, — что бы не мешать прохожим, мы оттеснились к небольшой аллейке с лавочками.

— А ты как? — спросила я больше для поддержания разговора, нежели искренне интересуясь.

— Замуж вышла, сыну уже четыре года. Мать помогает, сидит с Ваней, пока я подрабатываю.

— А муж не работает, что ли?

— Работает, конечно, но сама понимаешь, зарплата-то у нас какая в городе, мизерная. На нее семью не прокормишь. А ребенка не только накормить надо, но и одеть, обуть. Да и в саду сейчас даже в муниципальном в три шкуры стараются содрать: то на ремонт сдайте, дорогие родители, то на игрушки, то на подарки воспитателям, вроде мелочь, а набегает в конце месяца приличная сумма. Вот я и решила, что хватит мне дома сидеть, надо крутиться как-то.

— Кем работаешь?

— Парикмахером. Я после школы-то только курсы и успела окончить, потом сразу забеременела.

— Ясно, — я из всех сил удерживала на лице маску добродушия и понимания, но в душе от ее рассказа все сжималось в тяжелый, холодный, липкий, неприятный клубок.

— Слушай, а дай мне свой номер телефона, созвонимся как-нибудь.

Самарина была полна энтузиазма продолжить общение, но судя по тому, как поглядывала на дисплей телефона, явно куда-то спешила. Продиктовав ей свой номер и сохранив ее в своем телефоне, удерживая на губах уже фальшивую улыбку, попрощалась с ней и направилась к автобусной остановке. Гулять расхотелось…

Эта случайная встреча, как хороший дезинфектор, смыла мое хорошее настроение в сточную канаву. И, вроде бы, плохого-то ничего не случилось; ну встретила бывшую одноклассницу, дружили когда-то. И что?.. Ну не сложилась у нее жизнь, меня же это никак не касается. Может, она на самом деле счастлива вариться в подобном быту, а я тут жалеть ее вздумала? Но, окинув взглядом стоявших на остановке людей, и вспомнив Юлькин взгляд с темными кругами под глазами, я, скрипнув зубами, внутренне вскинулась… Это не город, это просто какое-то сборище разбитых надежд, растоптанных грез и тотального смирения.