Плейбой с повадками пирата

Натали Андерсон, 2016

Во время очередного медицинского обследования лейтенант армии Стелла Замбрано узнает шокирующую новость: она беременна! Таков результат мгновения безрассудной страсти, застигшей Стеллу на уединенном берегу в компании принца Эдуардо Де Сантиса, знаменитого плейбоя с дерзкими повадками пирата. Стелла в отчаянии, ведь о желанной военной карьере теперь можно забыть. Одинокая, уволенная со службы, не нашедшая понимания у собственного отца, она чувствует себя совершенно потерянной. А тут еще обворожительный виновник всех ее бед, движимый чувством долга, настаивает на свадьбе и собирается заточить ее в «золотой клетке»!

Глава 2

« — Поженимся? — засмеялась про себя Стелла. — Ну конечно!»

Она была разжалованной военнослужащей. Он — привыкшим к развлечениям принцем. Сама мысль об их союзе представлялась сущим абсурдом.

— Ты слышала, что я сказал, Стелла? — Его синие глаза омрачила тень. — Ты поняла?

Почему он говорил с ней как с ребенком?

— Ты не женишься, — отозвалась она.

Когда этот плейбой наконец-то остепенится — а произойдет это как минимум лет через пять, — он свяжет себя узами брака с одной из юных представительниц какой-нибудь европейской королевской семьи.

— Я. На тебе. Завтра.

Она покачала головой:

— В этом нет надобности. Я не беременна.

Он схватил ее за запястье.

— Не лги мне. Никогда.

Она вздрогнула и вся сжалась, чтобы прогнать возбуждение, охватившее ее от этого прикосновения.

— Я не беременна.

Уж она-то наверняка об этом знала бы, да? Появились бы какие-нибудь признаки. Она силилась вспомнить свой последний цикл, но другие воспоминания — мысли о ее матери — наполнили сознание. Сбили с толку. Напугали до смерти.

Ее кожа горела. Перед глазами все дрожало и плыло.

— Ты говоришь, что результаты обследования неверны?

— Я говорю, что не знаю, — нахмурилась она.

— Ну а я говорю, что, если ты беременна, мы женимся немедленно. Я не допущу, чтобы мой ребенок родился вне брака и был обречен жить на задворках общества.

Стелла не могла допустить, чтобы кто-то взял под контроль ее жизнь.

— Даже если я беременна… кто сказал, что ребенок — от тебя? — с вызовом бросила она, тяжело дыша.

Повисло гробовое молчание.

Он еще крепче, до боли, сжал ее запястье, потом схватил за подбородок сильными пальцами и приподнял ее голову. Она дерзко встретила его взгляд.

— Только попробуй повторить это, — проговорил он одними губами.

Она не могла ответить. Не могла дышать. Сердце колотилось, пытаясь вырваться наружу.

— Я помню, — произнес он, вне себя от ярости. — Я помню все.

Они оба знали правду.

Оба помнили о ее пылкой неопытности. О ее физической реакции — о пятне потерянной невинности, которое нельзя было подделать. Она не знала ни одного мужчину до и ни одного мужчину после него.

Если она действительно носила под сердцем ребенка, его единственным возможным отцом был принц Эдуардо Де Сантис.

— Мы ведь использовали защиту… — сокрушенно прошептала она.

— Это ведь был твой презерватив. — Он выпустил ее руку.

От его холодного выпада Стеллу захлестнула волна тревоги.

— Выдали в армии, — огрызнулась она.

Этот презерватив ей выдали давным-давно. И с тех пор он лежал в ее бумажнике — перенося жару, путешествия, холод, время. Неужели у презервативов был срок годности? Ужас накрыл ее с головой — ну почему она оказалась такой глупой?

— Я не… — с трудом, еле слышно выдохнула она. — Я не знала.

— Ты не знала, что я буду там, потому что я сам этого не знал. Прогуляться по берегу в тот день было спонтанным решением. Как оказалось, неудачным.

Неужели он решил, что она специально все это подстроила? Словно она вообще когда-либо хотела забеременеть!

Стелла отвернулась от его проницательного взгляда и уставилась на дверь невидящим взором. Она только что потеряла работу. Мужчина, которого она больше не желала видеть, настаивал на свадьбе, причем завтра же. И если она действительно ждала ребенка, тому требовались кров, еда и тепло. Если она была беременна, ей следовало сделать то, что не удалось ее матери. Пережить роды.

Весь ее мир погрузился во тьму и закружился.

Бормоча ругательства, Эдуардо снова схватил ее за руку и протащил пару шагов по комнате. Стелла ненавидела себя, но ее кожа горела — от его прикосновения, от того, как он прижал ее к себе, будто укрывая своим телом…

— Сними рубашку, — приказал он, подтолкнув ее в огромное бархатное кресло.

— Что?

— Ты вся красная, — снисходительно объяснил он. — Тебе нужно остыть.

Он дернул за рукава. Стелла поспешила стянуть рубашку через голову, помешав Эдуардо сделать это и довершить унижение. Потому что в его глазах читались сдержанность и бесстрастность. И никакого возбуждения. Он больше не хотел ее. Он был вне себя от ярости.

Она смяла рубашку в комок и бросила себе на колени, а потом, потупив взор, стала лихорадочно думать. Она услышала, как Эдуардо отошел, до нее донесся звон.

— Держи. — Вернувшись, он протянул ей хрустальный стакан. И еще больше помрачнел, когда она замялась.

— Это просто вода, — с раздражением пробормотал он, обвив ее дрожавшие пальцы вокруг стакана.

Сделав маленький глоток, Стелла решила взять себя в руки.

— Мы не женимся. Это еще один из твоих капризов.

— Моих капризов?

— Вроде совращения странных женщин на берегу.

— Ты заплыла туда, куда не следовало. Ты тоже поддалась порыву. Ты сказала «да».

— А теперь я говорю «нет». Это моя жизнь.

— Мне хорошо это известно, — парировал он. — Да я и сам не желаю для себя такой участи. Но это не важно.

Его слова больно ранили ее. Да, это была отнюдь не сказка.

— Здесь есть врач. — Эдуардо прислонился к большому письменному столу рядом с ней. — Он осмотрит тебя.

— Что-о-о? — она чуть не хватила стакан воды об пол.

— Врач. Нужно оценить твое положение.

Здесь и сейчас? Он что, шутит?

Увы, он был предельно серьезен.

Она все больше теряла контроль над своей жизнью, и ее уже колотило от гнева из-за его высокомерия.

— Я не стану подчиняться этому… произволу. У тебя нет на это права.

— Я имею полное право.

— Это мое тело.

— И мой ребенок, — парировал он.

— Мой тоже, — прошептала она, вдруг испугавшись. Того, что происходит сейчас, и того, чем это может обернуться в будущем.

Даже если бы все пошло хорошо, он обладал невероятной властью, а она — вообще никакой. При желании он мог отобрать у нее ребенка, а ее саму прогнать. Выдворить из страны.

— Наш. Но ты собиралась уехать из Сан-Фелипе. Почему? — Он вперил в нее ожесточенный взгляд. — Куда ты собиралась уехать? Что ты планировала сделать?

— Ничего, я… — Стелла осеклась. У нее не было никакого плана, кроме как сбежать и поразмыслить.

Она едва выносила эти подозрительность и осуждение в его глазах. С чего это Эдуардо решил, что может думать о ней самое худшее?

— Ты не обращалась к своему отцу? — спросил он.

Она пыталась, но отец отвернулся от нее. А когда генерал узнает все, он и вовсе будет в ярости.

— Он от этого не в восторге, — пробормотала Стелла.

Эдуардо наконец-то отвел от нее взгляд.

— Он не знает, с кем я была, — тихо добавила она, не зная, куда деваться от смущения. — Никто не знает.

— Ты никому не говорила?

— Хвасталась ли я, что переспала с одним из принцев Сан-Фелипе? Нет. Не хвасталась. — Краска залила ее щеки.

— Твоя осмотрительность — твой плюс.

Стелла чуть не закатила глаза. Словно она добивалась его одобрения!

Его настойчиво буравивший взгляд смягчился, и Эдуардо почти улыбнулся.

— Сейчас тебя осмотрит врач, — он подошел к двери, открыл ее и тихо кого-то позвал.

Стелла поставила стакан и собралась с духом. Ей совершенно не было стыдно за свое поведение тем днем, но хотелось держать это при себе — просто лелеять это единственное личное воспоминание. А теперь весь мир мог узнать о ее безрассудстве.

— Тебе опять плохо? — Явно разозлившись, Эдуардо вернулся к ней.

— Я в шоке, — удрученно поправила Стелла.

Она тоже злилась. Главным образом на саму себя.

— Принц Эдуардо? — В дверном проеме показался мужчина.

— Доктор Руссо. — Эдуардо встал рядом с ее креслом. — Входите, пожалуйста. Я хочу познакомить вас со Стеллой.

Стелла даже не взглянула на доктора.

— Насколько я понимаю, мы можем узнать хорошие новости? — Врач прошел в комнату, не скрывая радостного волнения.

— Надеемся на это. — Эдуардо положил руку Стелле на плечо, будто в насмешку над нежным жестом любви.

Улыбнувшись, врач поставил на большой стол чемоданчик и открыл его.

— Не сомневаюсь, вам не терпится подтвердить свое положение, так почему бы не сделать это прямо сейчас?

— Вы знаете, как этим пользоваться? — с улыбкой, но испытующе глядя на Стеллу, он вручил ей тест на беременность.

— Да. — Сгоравшей от стыда Стелле хотелось провалиться сквозь землю.

Эдуардо взял ее за руку и вытянул из кресла. А потом, обвив рукой за талию, повел к двери.

— Вот туда, Стелла. Там — дамская комната, вторая дверь слева. — За его мягким тоном таилась твердая сталь. — Один из моих помощников поможет тебе, если ты не найдешь дорогу обратно.

Это была отнюдь не учтивость. Он предупредил ее. Она находилась под надзором и не могла сбежать.

Эдуардо довел ее до туалета. На какое-то мгновение Стелла испугалась, что он собирается войти вместе с ней, но Эдуардо остановился, и она закрыла перед ним дверь.

Ее ладони вспотели, лицо исказилось гримасой, но унижение от необходимости делать тест на беременность померкло перед возможным результатом. В глубине души она знала, что результаты прежнего обследования не были ошибкой. Армия Сан-Фелипе была слишком хороша для того, чтобы допустить такой промах. Нет, ошибку совершила сама Стелла, и результат мог быть катастрофическим.

Эдуардо Де Сантис прислонился к стене и ждал, сгорая от нетерпения и вне себя от ярости. Он так поздно узнал об этом! Она чуть не сбежала из страны. Что же она планировала сделать? Он никак не мог ее понять.

Она наконец-то вышла и направилась обратно в библиотеку. Крепко сжимая тест в кулаке, она избегала встречаться с ним глазами. И ничего не говорила.

Она едва доходила ему до плеча. Ее белокурые волосы были стянуты назад в небрежный хвост, ее кожа сияла, а просторная одежда казалась поношенной. И все-таки он считал ее красивой. И опасной.

Она положила тест на стол перед доктором Руссо. Оставалось только ждать, когда проступит результат. Слово высветилось почти тут же.

«Беременность».

Стелла взглянула на него. Кровь отлила от ее щек, а на лице отразился… абсолютный страх.

Она имела полное право бояться. Эдуардо никогда еще так не злился — еще ни разу с тех пор, как в последний раз видел ее. Неужели ее наивная, уязвленная реакция была наигранной? Нет, вряд ли, но все-таки он не мог до конца доверять ей.

Ему потребовалось какое-то мгновение, чтобы остыть и начать думать — хотя он только этим и занимался с тех пор, как утром позвонил его референт Маттео, чтобы доложить о молодой лейтенантше, за которой Эдуардо приказал ему следить.

Невероятно, но, когда вспышка гнева поутихла, на ее месте всколыхнулось другое неистовое чувство. Удовлетворение? Словно он был каким-то неандертальцем, гордящимся успехом в порождении потомства и сохранении рода — своего имени.

Но Эдуардо не обладал той же свободой, что и остальные. Он не мог делать все, что хотел. Он был частью королевской семьи, и это влекло ограничения, обязанности и требование не влипать в неприятности.

Через полтора года ему должно было исполниться тридцать. Советники дворца весь прошлый год намекали на королевскую свадьбу. Они даже пригласили всевозможных принцесс и топ-моделей на предстоящий ежегодный осенний балл, в отчаянной надежде, что кому-то удастся привлечь внимание принцев. А разве нашлась бы невеста для Эдуардо лучше, чем женщина, уже носящая под сердцем его ребенка?

Неудивительно, что, едва узнав новости, Эдуардо быстро составил план действий. Оставалось лишь претворить этот план в жизнь.

Он взял руку Стеллы в свою. Ее пальцы замерзли. Он инстинктивно сжал их крепче и потер большим пальцем ее костяшки.

— Дорогая, — хрипло пробормотал он, — я так рад.

Потрясенная, она чуть не поперхнулась. Эдуардо наклонился и поцеловал ее в висок.

У него не было причин сомневаться в благоразумии своего врача, но доктор Руссо заботился и о его брате. Врачебная тайна могла и не устоять, когда вопросы задавал сам наследник престола. Эдуардо должен был представить эту историю как брак по любви — и начать следовало прямо сейчас.

— Вы не жалуетесь на здоровье? — повернулся к Стелле доктор Руссо.

Сгорая от нетерпения, Эдуардо слушал, как врач задавал ей вопросы. Эдуардо хотел, чтобы доктор делал свою работу, но одновременно желал, чтобы тот ушел и дал ему возможность взять под контроль Стеллу и эту ситуацию.

— Вы можете примерно определить дату зачатия?

Даже точную дату. Но Стелла не отвечала.

Это сделал Эдуардо.

— Видимо, в конце июля.

Врач явно изумился тому, на каком месяце беременности должна быть Стелла, но он оказался достаточно мудр, чтобы не комментировать это.

— Вас не мучает тошнота?

— Вообще никаких признаков. У меня нерегулярный цикл, — сдавленно произнесла она. — А в остальном у меня всегда было отменное здоровье.

— Судя по вашей армейской медицинской карточке, так и есть, — весело произнес врач, игнорируя повисшую напряженность. — Значит, ничего другого нет — никакой наследственности, о которой мы должны знать?

Она опустила взгляд. Ее пальцы, все еще лежавшие в ладони Эдуардо, свились в кулак.

— Стелла? — Эдуардо почувствовал, как она вздрогнула.

Но она покачала головой.

— Хорошо, — улыбнулся врач. — Вы, несомненно, хотите отпраздновать такое событие наедине, поэтому я удалюсь, оставив вам кое-какую информацию, чтобы вы почитали вместе на досуге.

— А разве вы не сделаете еще какие-нибудь анализы?

— Я сделаю УЗИ на следующей неделе, — ответил доктор Руссо. — Пока же я уверен, что Стелла может продолжать свою обычную жизнь.

Что-то вспыхнуло в ее глазах. Она знала, что никогда уже не сможет вести свою «обычную жизнь».

— Вы, разумеется, можете продолжать обычные сексуальные отношения, — добавил врач.

Эдуардо почувствовал, как ее кулак снова сжался, — от отвращения? Неужели она боялась его? И поэтому сбежала в тот день? Поэтому пришла в такой ужас, узнав о беременности?

Собравшись с духом, он улыбнулся:

— Благодарю вас, доктор. Будем на связи.

Врач взял свой чемоданчик и расплылся в широкой улыбке:

— Поздравляю! Это прекрасная новость для Сан-Фелипе. Через каких-то несколько месяцев об этой радости громко возвестят колокола.

Так и будет. Но сначала Эдуардо стоило позаботиться о законности рождения наследника.

Он отпустил руку Стеллы, чтобы проводить врача, и плотно закрыл за ним дверь. Потом повернулся, взглянув на Стеллу.

— Я не выйду за тебя замуж, — твердо произнесла она, поднявшись с кресла и остановившись в центре комнаты.

— Нет? — Он подошел к ней. Ему было приятно, что Стелла перестала дрожать. — Расскажи мне свой план.

Она не отступила, даже когда он подошел слишком близко. Ее серьезные глаза неотрывно смотрели ему в глаза. Теперь обе ее ладони сжались в кулаки. Призывая всю силу воли, Эдуардо с трудом удерживался от желания провести пальцами по ее коже. И стоило ему увидеть ее неуступчивую позу, как желание, охватившее его тогда на берегу, вернулось с полной силой.

Сила этого желания потрясала. Эдуардо славился страстью к выбросу адреналина — спонтанными решениями и склонностью к риску. Но овладеть женщиной, которую только что встретил… соблазнить ее за считаные минуты среди бела дня?.. Он не позволял себе такого даже в разухабистое университетское время.

Помнится, она так взбудоражила его — сильная, чувственная… Холодная вода захлестнула ее, и она бросилась в те волны, даже не оглядевшись, не поколебавшись ни на секунду. Тогда она была бойцом с головы до ног. И именно так выглядела теперь.

— Твой план, Стелла? — настойчиво повторил он, сопротивляясь порыву притянуть ее к себе и неистово целовать, пока она не уступит.

Она не ответила.

— Почему ты не обратилась ко мне? — спросил он. Неужели она боялась его? Или это была обычная ситуация: никто не думал, что принц Эдуардо способен помочь?

— Я не знала, — упавшим голосом произнесла она.

Ему хотелось ей верить, и он почти верил. Эдуардо даже ощущал что-то вроде сострадания. Но он отмахнулся от этого чувства. Люди лгали. Она уже это сделала. Этого никогда не произошло бы, если бы она была честной с самого начала. Но она скрыла свою личность по причинам, которые ему еще предстояло выяснить, и тот факт, что она так быстро отдала ему свою девственность, казался совершенно непостижимым.

— Куда ты собиралась отправиться? — спросил он.

— Не знаю. Куда глаза глядят.

Только не к нему. Все ясно. И она не желала говорить об этом. Почему она была такой скрытной? И почему он все еще хотел ее так сильно?

Эдуардо стиснул зубы, взбешенный предательством своего тела. Она была всего лишь очередной партнершей для секса, не так ли? Но с того памятного дня он не переспал ни с одной женщиной, хотя прошло уже несколько недель.

— У тебя нет выбора, Стелла, — бросил он, понимая, что отныне существует только долг. — Точно так же, как и у меня. Мы должны примириться с этим. И поступить правильно.

Стелла смотрела на него во все глаза, явно перебирая в уме альтернативы.

— Я не могу оставаться здесь.

— Можешь. И останешься.

В ее глазах снова мелькнул ужас.

— Подумай об этом как о боевом задании, — он смягчился, пытаясь говорить на ее языке. — Что-то вроде военной операции. Это ведь не навсегда.

И правда, развод в королевской семье, хоть и был нежелательным, все-таки можно было допустить. А вот рождение ребенка вне брака — нет.

Глаза Стеллы вспыхнули, но, помедлив, она ответила:

— Я понимаю.

Она разозлилась, но ее лицу хотя бы вернулась живость.

— Я все обдумала, — медленно продолжила она, — и мне кажется, что этого вообще не нужно делать. Твой брат — правитель государства. Он издает законы. Он может просто изменить закон, чтобы признать этого ребенка твоим наследником. Для этого нам не требуется вступать в брак.

Эдуардо вспыхнул от ярости. Она хочет лишить его ребенка всех прав, принадлежащих по рождению? Он никогда не пойдет на это.

— У моего ребенка будет никак не меньше того, что он или она заслуживает. Никак не меньше самого лучшего. — Он положил ладони на ее хрупкие на вид плечи и произнес, глядя ей в глаза: — Повторяю. Мы поженимся здесь завтра. Нравится тебе это или нет, но так и будет.

Она дерзко откинула голову.

— Ты не можешь мне приказывать.

— Нет? — Он засмеялся над ее вызовом, и желание подчинить ее своей воле стало непреодолимым. — Ты — солдат. Тебя учат делать то, что приказано.

— Я не буду подчиняться тебе. Ты мне — не старший по званию. И я больше не солдат.

— Ты — прирожденный солдат, — возразил он. — А я — принц.

— Но не наследный принц! Ты — не мой командир. Ты — не монарх, издающий законы страны. Для меня ты — лишь обычный мужчина.

Его губы скривились, когда удовольствие помчалось по венам и нахлынул адреналин. Именно эти дерзость и бесстрашие так нравились в ней Эдуардо.

— Мужчина, которого ты хотела. С которым ты влипла в историю, — усмехнулся он. — И завтра ты сделаешь то, что я скажу. Ты и сама поймешь, что у тебя нет выбора.

— Выбор есть всегда, — она по-прежнему стояла, решительно вскинув подбородок.

В тот памятный день она уже сделала свой выбор. Отвернулась от него и пошла прочь, взбираясь по скалам. А ему оставалось лишь наблюдать, кипя от гнева и восхищаясь ее ловкостью.

Потом он решил подождать, как будет развиваться ситуация. Он приказал заслуживающему доверия помощнику глаз с нее не спускать. Хотел понять, почему она так поступила. Но новостей от нее не было — до сегодняшнего утра.

— Но из всех вариантов нужно выбирать самый мудрый, — уныло заметил Эдуардо. — Не усложняй все еще больше. Нет смысла биться головой об эту кирпичную стену. Только расшибешься.

Он наклонился ниже, оказавшись близко к сжатым надутым губам, которые могли быть такими мягкими и пылкими… Губам, которые он хотел с неистовой силой, к которым решил не прикасаться, пока она не уступит во всем. Пока не захочет его снова.

Он не доверял этой женщине-загадке. Но хотел ее страстно. Ее участившееся дыхание раздувало тлеющее в нем желание.

— Если ты настаиваешь, — хрипло пробормотал он, — уж лучше я зацелую тебя до полусмерти.

Стелла потрясенно вдохнула, потеряв дар речи. И зачем он вспомнил их глупый разговор тем днем на берегу? Сейчас ведь было не до шуток!

Но его слова и выражение лица явно заставили кровь неистово вскипеть и в ее жилах. Сладкое, томительное ощущение разлилось ниже его живота. Она не могла отвести от него глаз.

Его сдержанная улыбка померкла. Он смотрел на нее в ответ — на ее рот. Стелле хотелось облизнуть губы, но она знала, что это ее тело посылает явный сигнал притянуть его ближе, и на сей раз упорно сопротивлялась этому инстинкту.

«О, но какое же это было наслаждение!» — нашептывала ей пробудившаяся внутри распутница. Невероятное наслаждение, которое он мог подарить ей губами, языком, руками и…

— Я предлагаю тебе освежиться, а потом перекусить, — резко произнес Эдуардо, удаляясь быстрыми, размашистыми шагами. — Нам нужно многое спланировать, и тебе потребуется сосредоточиться.

— Спланировать? — поперхнулась она.

— Да. — Он повернулся и с холодной иронией окинул взором ее тонкую футболку и спортивные штаны. — Тебе придется выбрать свадебное платье.