Чаша без терпения

Наталия Антонова, 2022

Наталия Антонова представляет новый уютный детектив. На этот раз за дело берется импозантная сыщица с собственным детективным бюро – Андриана Карлсоновна Шведова-Коваль, которая никого не оставит равнодушным! Касьяна Нахрапова нашли убитым среди гаражей с прикрученным к голове профильным листом. Кому могло прийти в голову так расправиться с замдиректора управляющей компании? Может быть, кому-то из жильцов, жаловавшихся долгое время на протекающую крышу? Или это человек из окружения убитого? Волей случая к расследованию подключается импозантная сыщица – Андриана Карлсоновна, которая может вычислить неуловимого убийцу. Андриана Карлсоновна попадет во множество переделок с целью утереть нос насмехающемуся над ней капитану, а главное – найти преступника… Уютные детективы о мире богатых, интеллигентных людей, жизнь которых перечеркивают преступления, за которые берется талантливый частный детектив Мирослава и ее неотразимый помощник Морис. Теплое, милое оформление, напоминающее о провинциальной жизни с теплым котиком на коленках привлечет мечтательных женщин в возрасте, уставших от телевизора.

Глава 3

— Что ж, Таисия Анатольевна, — обратился оперативник к девушке, — расскажите-ка мне о врагах Касьяна Акакиевича.

— О врагах? — слегка растерялась девушка.

— Что, таковых у него не было?

— Я не знаю, что вы подразумеваете под словом «враги», — надула губы секретарь, — у нас тут жильцы!

— Вы считаете, что Нахрапова могли убить жильцы?

— А кто же ещё?! — не сдержав эмоций, воскликнула Таисия Анатольевна.

— Что заставляет вас так думать?

— Как что? Касьяну Акакиевичу крышу к голове прибили!

— Это могли сделать не обязательно жильцы.

— Они! Они! Больше некому! Взять хотя бы Иванькова Петра Семёновича!

— А что Иваньков Пётр Семёнович? Чем он так страшен?

— Это просто жилец-рецидивист!

— Как вы сказали? — Усольцев решил, что ослышался.

Но Таисия чётко повторила:

— Этот жилец, Иваньков Пётр Семёнович, настоящий рецидивист и террорист!

— Что же он такого сделал?

— Постоянно строчит жалобы, угрожает! Обзывает! Меня назвал заместительской подстилкой! А за что, спрашивается? — на глазах у девушки появились слёзы.

Бедняжка, посочувствовал Усольцев, но на всякий случай присмотрелся к девушке внимательным, оценивающим взглядом.

Она заметила это и скривила губы. И вы туда же, говорил её взгляд.

— Таисия Анатольевна! Объясните мне, пожалуйста, почему Иваньков Пётр Семёнович, как вы выразились, стал вас терроризировать?

Лопухова пожала плечами.

— Вы хотите сказать, что он делал это безо всякой причины? — не поверил старший лейтенант.

— Нет, почему, — нехотя призналась секретарь, — причина, конечно, была. Или этим жильцам казалось, что была, — быстро поправилась она.

— Так была причина или нет? — попытался уточнить оперативник.

— Была в какой-то мере, — поджала губы Таисия, — но они из крохотной мухи всегда делали огромного слона!

— Например.

— Допустим, появится у них на потолке пятнышко, а они бегут сюда со всех ног и вопят, что у них всемирный потоп! И так всегда!

— А откуда пятнышко на потолке?

«Какой въедливый», — нервно подумала девушка и попыталась объяснить: — Ведь иногда может слегка крыша прохудиться или там трубы отопления на техническом этаже проржаветь.

— Разве управляющая компания не для того существует, чтобы всё это предотвращать?

— Вам легко говорить! Откуда у нас столько денег и работников? Нет, — решительно помотала она головой, — профилактическая работа в наши обязанности не входит. Мы реагируем на поступивший от жильцов сигнал.

— Быстро реагируете?

— Когда как, — вяло отозвалась секретарша.

Поняв, что дальнейшие расспросы секретарши никак не приблизят его к выяснению истины, Усольцев попросил её составить список особенно активных жильцов.

— Вы хотите сказать агрессивных? — спросила она с кривой улыбкой.

— Терминология не важна, — ответил он, придав лицу строгое выражение, — пишите.

Она пожала плечами, щёлкнула компьютерной мышью, набрала текст и распечатала его на принтере.

— Вот, — сказала она, протягивая лист со списком Усольцеву.

Список оказался довольно длинным. Но Усольцев на всякий случай спросил:

— Здесь все, кому ваша компания насолила?

— Что значит насолила? — взвилась секретарша.

— Извините, я имел в виду всех, на чьи жалобы вы не отреагировали.

— Мы реагируем на все жалобы, — сухо проговорила Таисия Лопухова.

— Что ж, мы учтём это.

Он уже хотел уйти, как она окликнула его:

— Подождите.

— Да? — проявил он заинтересованность.

— У Касьяна Акакиевича есть ещё сын и дочь. Но они не общаются.

— И что?

— Они тоже могли иметь на него зуб, — не отрывая глаз от своего стола, проговорила секретарша.

— Я надеюсь, что зуб был не настолько больным, чтобы из-за него решиться на убийство?

— Не знаю. Но Нахрапов был далеко не бедным человеком. А из-за денег, сами знаете, люди решаются на многое.

— Возможно. Вы можете дать мне контакты сына и дочери?

— Сына могу, — кивнула Таисия, быстро схватила лист бумаги и записала на нём адрес сына своего непосредственного начальника, — а где живёт дочь, я не знаю.

— Хорошо, мы узнаем это сами. Мне можно идти или у вас есть ещё подозреваемые?

— Как сказать, — неопределённо ответила секретарь.

— Так есть или нет? — проявил настойчивость оперативник.

— Касьян Акакиевич до Даши был женат на Анастасии Аграновской.

— Они что, плохо расстались?

— Да, не очень хорошо. Видите ли, — принялась объяснять девушка, — Настю покусала собака, и Касьян Акакиевич её бросил.

— Странная причина для развода, — пожал плечами оперативник.

— Просто вы не знали Касьяна Акакиевича, — яростно бросилась на защиту покойного Нахрапова секретарь, — он был высокоэстетичным человеком и просто не мог жить с женщиной, у которой изуродовано лицо.

— Так вот в чём дело, — протянул оперативник, который не так давно выслушал эту историю от вдовы.

— Конечно же! — воскликнула обрадованная его мнимым пониманием Таисия.

— Тогда черкните мне и её адресок. — Усольцев протянул девушке обратно лист со списком.

Она взяла ручку и чётким красивым почерком указала координаты Аграновской.

«Интересно, откуда ей известны все эти подробности, — подумал оперативник, — не иначе как Красава прав и Нахрапов с Лопуховой были настолько близки, что Касьян Акакиевич выболтал секретарше все свои секреты. А где обычно мужчина делится с женщиной секретами? — задал риторический вопрос Усольцев и сам ответил: — В постели, вестимо».

Покинув офис управляющей компании, Константин Усольцев не сразу сел в свою машину, сначала он присел на лавочку под пёстрой берёзой. Её плакучие ветви тихо покачивались на ветру, мелькая жёлтыми и полузелёными листьями вперемешку. «Скоро все пожелтеют и опадут», — подумал он без особой грусти, потом позвонил Турусову и отчитался о проделанной работе.

— Что-то мне не верится, что заместителя директора могли убить жильцы, — выслушав подчинённого, проговорил капитан.

— Мне тоже, товарищ капитан, — ответил Усольцев, — но всякое бывает, может, эти прохиндеи довели их до белого каления.

— Ты кого имеешь в виду? — насмешливо прервал его капитан.

— Сами знаете кого, я о том, что у жильцов могло лопнуть терпение. Телевизор смотрите, сами знаете, что эти деятели творят.

— Усольцев! Мне телевизор смотреть некогда!

— Понял. Пройтись по жильцам?

— Пройдись. Я сейчас тебе в помощь подгоню Уварова. Диктуй адрес.

Старший лейтенант заглянул в список, выданный ему Таисией Лопуховой, и продиктовал адреса стоявших в списке фамилий граждан. Оказывается, все они жили в одном подъезде. И он решил начать именно с них.

— Костя, ты рядом с этим домом? — спросил Турусов.

— Можно сказать, да. Через десять-пятнадцать минут буду там. А сейчас только что сошёл с крыльца управляющей компании.

— Кроме жильцов есть подозреваемые?

— Вроде есть, — неуверенно ответил Усольцев.

— Ладно. Приедешь в управление и отчитаешься подробно.

— Хорошо, Виталий Сергеевич.

Завершив разговор с капитаном, Константин посмотрел в сторону своей машины и набрал номер телефона Зои Семилуковой.

— Привет, Зайка, — нежно проговорил он, когда женщина включила связь.

— Привет, Костик, — ласковым голосом отозвалась она.

— Ты как?

— Хорошо. А ты?

— Лучше всех, — улыбнулся он и понадеялся, что она догадается об улыбке, тронувшей его губы. Зоя была особенной, она угадывала многое из того, что с ним происходит и что он чувствует. — Зоя, я чего звоню-то, — проговорил он.

— Я подумала, что ты соскучился, — тихо рассмеялась Зоя Семилукова.

— Это само собой разумеется, — снова улыбнулся он в трубку, — но вообще-то у меня есть к тебе предложение.

— Какое? — спросила она со смехом. — Деловое или интимное?

— И то, и то.

— Тогда говори!

— А не пойти ли нам сегодня в какой-нибудь ресторанчик после работы?

— Я бы согласилась на кафе. Для ресторана я не слишком стильно одета.

— Да ладно, Зайка! Ты в любой одежде супер!

— Не подлизывайся!

— Я ни-ни! Так ты согласна?

— Костя, — притворно вздохнула она, — мне всё чаще кажется, что я с тобой на всё согласна.

— Вот и хорошо! — обрадовался он. — Тогда, если ничего срочного не произойдёт, я заеду за тобой после работы.

— Ты не понял, — проговорила она с долей грусти.

— Зоя, я всё понял, — проговорил он серьёзно. — Я тоже с тобой на всё согласен.

— И я могу тебе верить?

— Рискни, — отозвался он.

— Что ж, попробую, — согласилась она, и голос её на этот раз прозвучал заметно веселее.

Они попрощались до вечера, и Усольцев неожиданно почувствовал, как в его груди разливается тепло, которое он ощущает, только общаясь с Зоей Семилуковой. С другими девушками у него так никогда не бывало. Впрочем, и никаких серьёзных отношений у него с ними не было. А Зоя становилась ему с каждым днём всё ближе и дороже.

Когда Усольцев подъехал к дому, в первом подъезде которого проживали первые подозреваемые, лейтенант Уваров уже ждал его, сидя на скамейке возле детской песочницы.

— Привет, Дим, — проговорил Усольцев, выбираясь из салона автомобиля.

— Здорово, Костя, — отозвался Уваров. — Как думаешь, мы тут надолго застрянем?

— Трудный вопрос, — усмехнулся Усольцев, — самому охота смыться побыстрее. Но опрос этих жильцов, — он помахал перед носом Уварова списком, — дело особой важности.

— С чего это вдруг? — фыркнул Уваров.

— Не поверишь, но жена Нахрапова, Дарья Гавриловна, и секретарь управляющей компании, Таисия Лопухова, считают этих жильцов террористами и рецидивистами.

— Да ты что? — в притворном изумлении округлил глаза лейтенант.

— Вот тебе и «ну и что?», — заговорщицки подмигнул ему Усольцев. — Так что будь бдителен!

— Слушаюсь, товарищ старший лейтенант, — шутливо взял под несуществующий козырёк Уваров, — буду бдеть!

— Да уж, тут лучше перебдеть, чем недобдеть, — с самым серьёзным видом кивнул Усольцев.

Вот в таком весёлом настроении оба лейтенанта и вошли в подъезд. В нос им сразу ударил запах сырости и ещё чего-то вроде перепревшей картошки.

— По-моему, это из подвала так тянет, — кивнул вниз Усольцев.

— Может быть, и так, — согласился Уваров, — только я думаю, что сырость там не по вине жильцов.

— Да, навряд ли они изобрели способ хранения овощей в ёмкости с водой.

— С какого этажа начнём?

— С пятого. По словам секретарши, там живёт главный жилец-террорист, некий Иваньков Пётр Семёнович.

— Чем же занимается этот опасный человек?

— Думаю, что он пенсионер.

— С чего ты это взял?

— Так секретарша указала его возраст. Деду 96 лет.

Уваров присвистнул и спросил:

— И он до сих пор ведёт террористическую деятельность?

— Ага. Обещал починить инженеру крышу. Вот теперь они и думают, что дед сдержал своё обещание.

— Идём, посмотрим на этого деда.

Они поднялись на пятый этаж и позвонили в двадцатую квартиру. Дверь им открыла женщина лет тридцати. «Неужели у деда такая молодая жена?» — подумали оба лейтенанта одновременно и переглянулись.

— Вы к кому? — спросила женщина.

— Мы из полиции, — они показали ей свои удостоверения, — нам нужен Иваньков Пётр Семёнович.

— Дедушки нет дома, — тихо ответила женщина.

— А где он?

— В госпитале для ветеранов.

— Он там давно?

— Уже две недели. А что случилось-то? — спросила она.

— Убит заместитель директора управляющей компании «Поплавок» Касьян Акакиевич Нахрапов.

— Наконец-то! — вырвалось у женщины.

— Что? — в изумлении переспросили в один голос лейтенанты.

— Извините, я не совсем то хотела сказать.

— Что же?

— Зайдите, — пригласила она и назвала себя, — я Иванькова Марина Владимировна. Иваньков Пётр Семёнович, как вы уже поняли, мой дедушка. Это его квартира, — она провела оперативников в гостиную, — садитесь, пожалуйста. Дед после смерти бабушки долгое время жил здесь один. Но после того, как наш дом попал под власть «Поплавка», начались проблемы с крышей.

— С крышей?

— Да, она сначала немного протекала, и дед обратился к заместителю директора, Касьяну Акакиевичу Нахрапову. Он пообещал устранить течь в ближайшую неделю. Но, как вы уже догадались, обещания своего не выполнил. Течь всё увеличивалась. Прошло лето, наступила осень, и квартиру стало заливать. Зима не улучшила положения: сначала снег то выпадал, то таял, и всё текло к нам. Дед поставил на чердаке два ведра. Их приходилось выливать по нескольку раз в день. Я переехала к деду. Ведь ему уже не под силу скакать вверх-вниз с вёдрами. Потом на чердаке лопнула труба, и квартиру залило ещё и горячей водой.

— И что же «Поплавок»? — спросил Усольцев.

— Выключили отопление! И это, представляете, зимой! Тут уже взбунтовались и жильцы с нижних этажей. Стояк-то общий, и тепло идёт сверху вниз. Короче, слесари поставили на трубу хомут. А крыша как протекала, так и протекает по сей день.

— Крыша протекает только над вашей квартирой?

— Почему же только над нашей, — ответила женщина, — над соседними квартирами тоже.

— Они тоже жаловались?

— Ну а вы сами-то как думаете?

— Марина Владимировна, — ответил Усольцев, — наши думы к делу не пришьёшь, поэтому, пожалуйста, ответьте на наши вопросы.

— Хорошо. Я поняла. Другие тоже жаловались, звонили, писали.

— Ходили скандалить в офис компании.

— Ходили, куда деваться-то?

— Но все обращения остались без внимания?

— Точно, — кивнула она.

— Марина Владимировна, ваш дед угрожал Нахрапову?

— Не знаю, — пожала она плечами, — ругаться он ругался, а какими словами, я не знаю.

— Вам Касьяна Акакиевича ничуть не жаль?

— Ничуть, — честно ответила Иванькова. — И если вы рассчитываете на то, что я стану помогать вам искать того, кто избавил род людской от этого паразита, то зря надеетесь.

— Может быть, это ваш дед избавил род людской?

— Вы смеётесь, что ли? — спросила она, — мой дедушка и ходит-то уже с палочкой! И я вам уже сказала, что он находится на лечении.

— Извините, Марина Владимировна, но мы были просто обязаны задать вам этот вопрос.

— Да ладно, — отмахнулась она, — задали и задали.

— Вы не знаете, есть ли у кого-то из ваших соседей гараж в гаражном посёлке? — Усольцев назвал адрес.

— Понятия не имею, — ответила она.

— Но у кого-нибудь из них есть машина?

— Есть у соседа рядом.

— И где он её держит?

— Под окнами, — невесело усмехнулась Иванькова, — серебристый «Опель». Вы, наверное, мимо него прошли, когда направлялись в наш подъезд.

— Наверное, — согласился старший лейтенант, хотя такой машины, стоявшей во дворе, он не заметил. — Извините, что мы вас побеспокоили.

— Ничего страшного, — ответила она. И спросила: — А как его убили?

— Ему покрыли крышу.

— В смысле? — удивилась женщина.

— Прибили к голове профильный лист.

— Неужели это правда? — Иванькова перевела взгляд с одного лейтенанта на другого.

— Увы, — ответил Усольцев.

Когда за оперативниками закрылась дверь, Уваров приложил ухо к двери и был вознаграждён. Марина Владимировна не утерпела, и, едва закрыв за ними дверь, набрала номер сотового деда.

— Дедуля! — почти кричала она. — Представляешь, Нахрапова убили! Ко мне только что приходила полиция. — Голос женщины буквально дрожал от радости. Она на минуту умолкла, а потом, вероятно, отвечая на вопрос деда, проговорила: — Нет, пока не нашли. Кажется, полиция думает, что убил его кто-то из жильцов. Ему, оказывается, прибили к голове профильный лист.

— Что там? — спросил Усольцев, когда они отошли от двери Иваньковых.

— Деду звонит, радуется.

— Женщина, и никакого милосердия, — с толикой осуждения проговорил Усольцев.

— Я думаю, что она и сама бы с удовольствием прибила этого Нахрапова. Дед-то, скорее всего, по его милости угодил в больницу.

— Будем надеяться, что Пётр Семёнович лёг на профилактику и Марина Владимировна к убийству Нахрапова непричастна.

— А ты что, подозреваешь её?

— Работа у нас такая, Дима, всех подозревать, — ответил старший лейтенант и позвонил в квартиру рядом.

Дверь им открыла седая женщина лет семидесяти или даже больше. На ней был шёлковый халат серого цвета, расписанный замысловатыми узорами из переплетающихся линий розового цвета.

— Мы из полиции, — проговорил старший лейтенант, не дав даме раскрыть рта, — мы можем поговорить с Ларисой Геннадьевной Карпухиной?

— Вы с ней уже говорите, — ответила женщина.

— Убит заместитель директора управляющей компании «Поплавок».

— Касьян Акакиевич? — удивилась женщина.

— Да, Нахрапов.

— Я вам не верю!

— Почему? — озадаченно спросил оперативник.

— Потому что такие, как Нахрапов, бессмертны!

— И тем не менее, Лариса Геннадьевна, Нахрапову прибили к голове профильный лист.

— А я тут при чём? — спросила Карпухина.

— Секретарь «Поплавка» утверждает, что вы приходили скандалить и угрожали заместителю директора.

— А что, я его должна была по головке гладить за тот Ниагарский водопад, что он мне устраивает уже в течение года?

— Нет, конечно, но и убивать людей неприлично.

— Неприлично, — фыркнула пожилая дама, — не убивала я этого вашего Нахрапова.

— И у вас нет предположений, кто это мог сделать?

— Если только Робин Гуд, — усмехнулась она.

— Нет, это был не он, — серьёзно заверил её Усольцев.

— Тогда я ничем не могу вам помочь, — проговорила Лариса Геннадьевна и закрыла дверь прямо перед носом оперативников.

Они переглянулись и улыбнулись.

— Что, Карпухину вычёркиваем или такая могла? — спросил Уваров.

Усольцев отмахнулся и позвонил в следующую квартиру.

Дверь открыл ребёнок.

— Вы кто? — спросил он.

— Дед Пыхто! — сердито проговорил Уваров. — Ты почему не задаёшь этот вопрос перед тем, как открыть дверь.

Мальчик пожал плечами.

— Взрослые дома есть?

— Сейчас мама придёт.

— А где она?

— За молоком ушла.

— Давно?

— Полчаса назад.

— Ладно, закрывай дверь.

— Сейчас. А вон и моя мама!

— Где?

— Да вон же! — мальчик ткнул пальцев в сторону лестницы.

И точно, по ступеням поднималась симпатичная молодая женщина.

— Мам, — крикнул мальчик, — эти дядьки к тебе!

— Ко мне? — с улыбкой удивилась женщина.

Оперативники дождались, когда она поднимется на площадку, представились по всей форме и попросили:

— Назовите себя.

— Отчего же и не назваться, — улыбнулась женщина, — я Алёна Матвеевна Гурьянова.

— Матвей Захарович Гурьянов ваш отец?

— Да. А в чём дело?

Оперативники переглянулись:

— Мы пришли сообщить вам о смерти Касьяна Акакиевича Нахрапова.

— Кто это? — не сразу сообразила она.

— Заместитель директора управляющей компании ООО «Поплавок», которая обслуживает ваш дом.

— Это не она нас обслуживает, — грустно улыбнулась женщина, — а мы её.

— Возможно, и так, — не стали спорить опера.

— Но почему вы решили сообщить о кончине Нахрапова именно мне? — спросила она, не скрывая недоумения.

— Не только вам, а всем жильцам, которые были недовольны работой «Поплавка».

— А, — протянула женщина с улыбкой, — вы хотите сказать, что Нахрапов не выдержал угрызений совести и скончался?

— Он не просто скончался, — сказал старший лейтенант, — его убили.

— Надеюсь, не жильцы? — улыбка едва тронула губы Алёны Матвеевны.

— Не исключено, — серьёзно ответил Усольцев.

— Вот как? — удивилась женщина. — Нахрапов, конечно, тот ещё жучила и достал уже всех, но навряд ли кто-то стал бы его убивать из-за протечек.

— Дело в том… — мужчины снова переглянулись.

— Его что, сбросили с крыши? — спросила женщина.

— Почему с крыши?

— Потому что главной причиной обращений в управляющую компанию были как раз дырявые крыши.

— Нет, его не сбрасывали с крыши.

— Слава тебе господи, — вздох облегчения вырвался из груди женщины.

Оба оперативника нашли его вполне искренним.

— Крышу Нахрапову прибили к голове.

— Что? — изумилась Гурьянова и повторила: — Что вы такое говорите?!

— Точнее, к голове Касьяна Акакиевича прибили профильный лист.

— Какой ужас!

— Мы тоже так думаем. Алёна Матвеевна, а где ваш отец?

— На даче.

— Так уже вроде бы октябрь.

— Ну и что, — пожала плечами женщина, — у нас там и отопление, и газ, и электричество.

— И вода?

— И вода, — машинально повторила Гурьянова.

— Выходит, у вашего отца алиби?

— Что? — воскликнула женщина изумлённо. — Вы что же, подозреваете моего отца?

— Почему бы и нет, Алёна Матвеевна. Ваш отец постоянно жаловался на «Поплавок», приходил в офис, скандалил.

— Да их убить мало! — вырвалось в гневном порыве у женщины.

— Что и было сделано, — констатировали оперативники.

— Но вы сказали, что убили только Нахрапова. А остальные члены этой банды живы и здоровы!

— Вы хотите, чтобы их перебили всех одного за другим?

— Ничего подобного я не говорила! — ответила Гурьянова.

— Но такой вывод можно сделать из ваших слов.

— Нет, я имела в виду, что если бы Нахрапова убили за дырявые крыши, то начали бы с директора этой шарашкиной конторы!

— Вы имеете в виду Красаву?

— Его самого.

— Мы выяснили, что он не занимался делами «Поплавка». Хозяйством ведал Нахрапов. Может быть, именно поэтому и прикончили его?

— Не знаю, не знаю, — покачала головой Гурьянова, — звучит, как в мыльной опере.

— Вы не могли бы дать нам адрес вашей дачи?

— Могу, — горько усмехнулась она, — хотите проверить алиби моего отца? Что ж, поезжайте, только время зря потратите. Там ещё несколько наших соседей живут. А Измайловы там всем семейством зимуют.

— Вот и хорошо, — миролюбиво проговорил Усольцев. — Выясним, не отлучался ли ваш отец с дачи, и вам будет спокойнее, и у нас лишний груз с плеч долой.

Гурьянова приглашать оперативников в квартиру не стала, отдала сыну пакет с продуктами, оставив при себе дамскую сумку, и велела:

— Рома, принеси листок бумаги и ручку.

Мальчик, всё это время стоявший в дверях и внимательно прислушивающийся к разговору взрослых, сорвался с места. Вернулся он почти мгновенно. — Мама, на! — Он протянул матери то, что она просила.

Женщина достала из своей сумки томик стихов Анны Ахматовой, положила на книгу лист бумаги и убористым чётким почерком вывела адрес своей дачи, ниже дописала номер телефона своего отца.

— Вот, если захотите предварительно созвониться с папой, — она ткнула ручкой на цифры мобильника.

Оперативники улыбнулись про себя, они вовсе не собирались оповещать хозяина дачи о своём прибытии. Но не исключали, даже были уверены, что это сделает дочь Гурьянова. Но тут уж они ничего поделать не могли. Даже если они попросят её не делать этого, такая женщина, как Алёна Матвеевна, судя по всему, их не послушается.

После того как Гурьянова вошла в квартиру, дверь захлопнулась, и по тому, как именно она закрылась, оперативники догадались, что Алёна Матвеевна раздражена. Но это уже не их проблемы.

— Кто у нас там ещё остался? — кивая на список в руках Усольцева, спросил Уваров.

— Степан Гаврилович Лапшин, но его квартира в следующем подъезде. Тут ещё адреса жильцов из других домов.

— Много?

— Воз и маленькая тележка.

— Умеешь ты, Костя, успокоить, — вздохнул Дмитрий.

— Дим, — усмехнулся Усольцев, — сам подумай, не одному же мне страдать. Ты мне товарищ или кто? Только не говори мне про гуся.

— Про какого ещё гуся? — не понял Уваров.

— Не про рождественского!

— Да, до Рождества ещё далеко, — задумчиво проговорил Уваров.

— Я имел в виду, что гусь свинье не товарищ! Экий ты недогадливый, — с лёгкой досадой проговорил Усольцев.

— А, — протянул Уваров, — так бы сразу и сказал.

Старший лейтенант в ответ только рукой махнул.

Дверь, за которой должен был проживать Степан Гаврилович Лапшин, им открыла немолодая женщина с аккуратно собранными на макушке седыми волосами. Она поправила кружевной воротничок своей белой блузки и спросила хорошо поставленным голосом:

— Вам кого, молодые люди?

— Мы из полиции. — Лейтенанты в который раз за сегодняшний день развернули свои удостоверения. — Нам нужен Степан Гаврилович Лапшин.

— Стёпы нет дома.

— А где он?

— Повёл внука в ТЮЗ.

— Понятно. А вы его жена?

— Совершенно верно, Маргарита Ивановна Лапшина. Что вы хотите от моего мужа?

— Убит заместитель директора обслуживающей ваш дом управляющей компании «Поплавок» Касьян Акакиевич Нахрапов.

— Интересно, — женщина с любопытством посмотрела на оперативников.

«Сейчас спросит, кто его уконтрапупил», — подумал про себя Уваров.

Но Маргарита Ивановна не оправдала его ожиданий, вместо вопроса она озвучила пожелание:

— Надеюсь, со смертью Нахрапова и «Поплавок» не удержится на плаву.

— Почему же, — небрежно проговорил Усольцев, — у компании есть директор.

— Красава, что ли? — не скрывая издевательской усмешки, спросила женщина.

— Он самый.

— Не смешите мои тапочки! — воскликнула женщина, и глаза её при этом озорно блеснули, как у юной девушки.

— Почему вы так думаете?

— Потому что всем занимался Нахрапов! Он и денежки наши себе в карман складировал! При этом ничего не делая! Я сколько раз молила небеса, чтобы ему кирпич на голову свалился! — призналась она.

— И небеса выполнили вашу просьбу, — мрачно проговорил Уваров.

— Неужели? — оживилась Маргарита Ивановна.

— Почти, — заметил Усольцев.

— Что значит почти? — сдвинула брови на переносице женщина.

— А то, что Нахрапову кто-то прибил к голове лист профиля.

— Так это был не несчастный случай? — удивилась женщина.

— Ясное дело, что нет.

— Понятно, — проявила она догадливость, — вы решили, что его убил кто-то из жильцов?

— А у вас есть другое предположение?

— Нет, но ведь убить его могли и бандиты.

— В управляющей компании считают, что бесконечно жалующиеся и скандалящие жильцы и есть банда.

— Да ну? — недоверчиво посмотрела на них женщина.

— Да, — кивнул Усольцев, — лично меня они заверяли, что вы рецидивисты и террористы.

— Круто! — восхитилась женщина.

«Не иначе как у внука нахваталась модных словечек», — подумал Уваров.

— Однако вы, Маргарита Ивановна, не верите, что заместителя директора могли убить жильцы?

— Нет, не верю, — усмехнулась она, — мы, конечно, крепенькие, но всё же старички.

— У вас есть дети, внуки.

— Внуки наши ещё малы, а дети прагматичны. Так, мой сын Гена сказал, что он засудит Нахрапова и разорит «Поплавок».

— Так и сказал? — сделал вид, что усомнился в её словах, Усольцев.

— Не только сказал, но уже и сделал первые шаги.

— Какие именно?

— Гена проконсультировался с юристом, нанял адвоката, и они или уже подали, или вот-вот подадут заявление в прокуратуру.

— От вашего имени?

— Почему только от нашего? — изогнула искусно подрисованную бровь Маргарита Ивановна. — От всех жильцов нашего дома.

— Молодец ваш Гена, — похвалил Усольцев и, подумав пару секунд, спросил: — Так, может быть, не стоило в таком случае убивать Нахрапова?

— Кому он нужен, — презрительно отозвалась женщина.

— Так ведь кто-то же его убил!

— Вот и найдите этого кого-то! — с нажимом в голосе ответила Маргарита Ивановна. — И задайте ему свой вопрос.

— Найдём, — заверили её оперативники, попрощались и не спеша стали спускаться вниз по лестнице.

— Какие у них ступеньки крутые, — проворчал Уваров.

— Молод ещё ты, Дима, чтобы на крутизну ступеней жаловаться.

— Ага, если молодой, то ноги казённые? — не согласился со старшим товарищем Уваров.

Они вышли на улицу. Шуршание осенней листвы подействовало на оперативников умиротворяюще.

— Эх, — вздохнул Уваров, — сейчас бы присесть за столик уличного кафе и выпить чашечку кофе.

— Или баночку пива, — поддержал его Усольцев.

— За пиво во время работы Турусов нам намылит холку, — усмехнулся лейтенант.

— Кто говорит о том, чтобы выпивать во время работы, я имел в виду после окончания рабочего дня.

— К тому времени уличные кафе закроются.

— Можно будет заглянуть в бар.

— Или в ресторан.

— Раскатал губы, — усмехнулся Усольцев, — ладно, забирайся в салон, — он кивнул на свой припаркованный прямо у бровки автомобиль, — продолжим наше знакомство с жильцами-бандитами.

— Ехать далеко?

— Не очень. Осталось два дома.

— Только я думаю, что после того, как мы отработаем этот список, «Поплавок» нам предоставит ещё один.

— Который мы проигнорируем.

— Турусов может решить по-другому.

— Наш начальник не дурак, чтобы гонять оперов по всем жильцам, попавшим в кабалу к «Поплавку».

— Я вот тоже думаю, что зря мы стираем ноги до кровавых мозолей!

— Сейчас ты если что-то и стираешь, то только свою задницу, — усмехнулся Усольцев.

— Я к тому, Костя, что и дураку ясно, что жильцы не убивали Нахрапова.

— Может, среди них нашёлся правдолюбец.

— Маньяк, что ли? — усмехнулся Уваров.

— Почему обязательно маньяк?

— Зачем же тогда он прибил ему к голове кусок крыши?

— Чтобы преподать урок другим управляющим компаниям. Вот, мол, глядите, что с вами будет, коли не начнёте работать как следует.

— Всё это как-то нереально. Откуда другие управляющие компании узнают о том, как убили Нахрапова?

— Ну ты, Дим, даёшь! А для чего телевидение? Газеты? И главный двигатель современности — интернет?

— Тоже верно, — сник Уваров.