Ассистентка для похитителя мыслей

Наталия Журавликова (2024)

Я с первого взгляда готова была выйти за него. И даже совершить преступление в качестве свадебного подарка. Вот так оригинально проводят собеседование ментальные маги.Морок прошел, однако осадочек остался. Я работаю на человека, в котором подозреваю злодея. И он мои догадки оправдывает с переменным успехом. Увольняться опасно для жизни. И кроме того, мой работодатель может быть причастен к бедам моей семьи.Смогу ли я, простая травница, обвести вокруг пальца похитителя мыслей?

ГЛАВА 1. Как всё началось

Я счастливый человек. У меня есть любимая работа, которая принесет мне хорошее положение в обществе. Вот совсем скоро. С любовью не повезло, но это проходит. Зато я занимаюсь делом своей жизни. И ни за что на свете не хочу его лишаться!

Не знала я тогда, что именно в тот момент тикали последние секунды моего счастья…

— На сегодняшнем практикуме мы будем создавать травяной маятник, пока ничего записывать не нужно, пусть ваши руки запомнят то, что нужно делать, — сказав это, я оглядела аудиторию. Первокурсники. Зеленые во всех отношениях. Форма нежно-салатового цвета — отличительный знак адептов первого курса.

Если бы они были растениями, то совсем тоненькими и слабенькими, первогодками. И не у каждого цвет пробивается.

Я закончила Академию Целительства три года назад, и далеко из нее не ушла, сразу приняли преподавателем на факультет травничества. И даже разрешили взять собственную фамилию, я стала Мередит Травница. Чтобы получить такую привилегию, надо сдавать специальный экзамен. Я справилась!

— Итак, для чего нам нужен травяной маятник? Да, Валькирия, отвечайте!

— С его помощью можно проводить простые гадания “да”-”нет”, — надувшись от собственной значимости, сообщила Валькирия Красивых.

— Совершенно верно! — обрадовалась я.

— И зачем нам это? — насмешливо поинтересовался другой студент. — Мы ведь целители, а не гадалки!

— Напомню, Стефан, мы с вами — травники. И должны знать о растениях больше, чем все остальные. К тому же, маятник пригодится при быстрой диагностике несложных заболеваний.

Я старалась говорить не очень строгим тоном, хотя этот всезнайка меня уже начинал злить. На каждом практикуме выпендривался и вопросы задавал такие, будто он проверяющий, а не скромный юноша из “началки”.

— Берем омелу, сверлим в ней дырочку с помощью ручной дрели. И не забываем произносить активирующее заклинание.

— Госпожа Травница! — прервал занятие голос секретаря. — Вас ждет к себе ректор.

— Прямо сейчас? Но у меня занятие! — растерялась я.

— Очевидно, дело не терпит отлагательств! — нравоучительно заметил секретарь. — Прошу на выход. А студенты справятся сами. Вы же дали им задание?

Я рассеянно кивнула. Что же такое могло стрястись? Но внутреннее чутье подсказывало, что дело плохо. К ректору меня еще ни разу не вызывали, даже когда я здесь училась. Почему не начали с декана?

В голове промелькнула шальная мысль, что это Базил сдержал свое слово. Мой бывший парень. Он обещал испортить мне жизнь, так чтобы я пожалела о своем появлении на свет. С тех пор прошла уже неделя, вот я и расслабилась слегка. И разбитое сердце чуточку ныть перестало. А Базил, возможно, придумал что-то ужасное обо мне… вот только что?

Зайдя в кабинет главы Академии, я увидела, что и декан уже там. Коленки мелко задрожали. Кажется, дело плохо.

— Мередит, — ректор Грифонус посмотрел на меня так, будто я болела чем-нибудь неизлечимым, — вы прекрасный сотрудник, к которому у нас нет претензий.

Сейчас будет “но”. Это я даже заколкой на волосах чую.

— Но произошло нечто, делающее дальнейшее ваше пребывание в стенах Академии невозможным.

— Что я делаю не так? — сердце остановилось, а потом запустилось уже вскачь. Неужели правда мой бывший на кого-то надавил и теперь меня уволят?

— Вы всё делаете так, Мередит, — подала голос декан, — но вы же понимаете, что безупречная репутация наших преподавателей складывается из многих факторов. Имеет значение и ваша семья.

— Моя семья? — я всё еще не понимала, о чем говорит начальство.

— Ваш брат, Тиберий Белослед, попал в тюрьму, — ректор вздохнул так, словно это его родственник набедокурил.

— Обвинения, предъявленные ему, очень серьезны. Вчера Тиберий пытался подсыпать порошок безумия в питьё премьер-министра. Это преступление государственного масштаба.

Мне об этом было неизвестно. Так что шок, который я испытала, можно представить.

Тиберий Белослед — мой младший брат по отцу. Родители много лет назад расстались, мы ним и его новой семьей совсем не близки. И теперь этот стервец, практически чужой человек, портит мою карьеру.

1.2

Уговоры на начальство не подействовали. Меня выперли из Академии даже без отработки. Я сидела в своей милой съемной квартирке в центре города, и размышляла, сколько еще смогу ее потянуть, если не найду работу в ближайшее время.

Раньше мы снимали ее вместе с Базилом. Точнее, он ее и отыскал. Престижный район, всё рядом. И жили мы тут замечательно. По нашей договоренности, аренду оплачивала я, а Базил обещал взять на себя остальные расходы. Питание, например. Только вот я завтракала и обедала в Академии, а ужинать мне иногда и не хотелось. Тем более что перед нашим расставанием жених частенько вечерний прием пищи дома пропускал. У нас не совпадали рабочие графики. Поэтому я подумала, что вполне могу попросить любимого помочь мне с другими закупками для квартиры, когда у нас кончились принадлежности для стирки. И тут произошел первый наш скандал.

Базил подробно рассказал мне, насколько я расточительна. И предъявил чеки затрат на питание.

— Но, милый, я не видела ничего из этих продуктов! — попыталась оправдаться я.

— Я не виноват, что мне приходится завтракать и обедать в одиночестве! — надулся Базил. — Но деньги-то я трачу! А еще недавно купил прекраснейшее туалетное мыло. Но ты, как всегда, этого не заметила! И вообще, нам надо экономить!

Подбив свой бюджет, я вдруг поняла, что экономим мы на мне. Я связалась с ужасным скрягой! А ведь всегда побаивалась людей такого склада. Вот угораздило же меня так попасть.

Но я и тогда еще не готова была расстаться с Базилом. Решение пришло само собой, стоило мне понять, как именно распоряжается мой возлюбленный сэкономленными средствами.

У меня отменился один из практикумов и мне приспичило отобедать дома. А там выяснилось, что мое место уже и занято. Жених вкушал изысканные блюда в компании прекрасной дамы, и на обоих из одежды были лишь полотенца. Наверное, чтобы не испачкаться ананасово-грибным соусом.

Мне казалось, в такой ситуации должен себя чувствовать виноватым тот, кто изменил. Но Базил имел на сей счет иное мнение. Мы расстались с треском, он не хотел уходить, кричал, что мы снимаем эту квартиру вместе. И вообще, если мне вдруг взбрело в голову разрывать наши прекрасные необременительные (да, он так и сказал) отношения, то мне и уходить. Тем более что до конца месяца уже оплачено.

— И что с того, что тобой оплачено? — Базил был прекрасен. Руки уперты в бока, зеленые глаза прищурены, светлая прядь волос картинно ниспадает на лоб. — У меня были другие траты.

— На твою подружку? — уточнила я.

— А что мне было делать, когда ты все время в работе? Какой мужчина это выдержит?

Я уж было собралась съехать сама и договорилась насчет комнаты в общежитии Академии хотя бы на время. Но когда пошла поставить хозяйку в известность о том, что мы с Базилом разъезжаемся, она меня остановила.

— Мередит! Ты ведь сама оплачиваешь ваше проживание! — возмутилась она. — И твой хлыщ вряд ли станет делать это, когда ты уедешь. А я, знаешь ли, не такая добрая. Не стану терпеть бездельника и приспособленца. Так что остаешься ты.

— Но как? — удивилась я.

— Предоставь этот вопрос мне. И собери вещи своего красавчика, когда его дома не будет.

Случай мне представился тем же вечером, Базил снова задерживался. Я уместила его скарб в три чемодана и выставила за порог. А приглашенные хозяйкой работники в это время меняли замки на двери. Так что мой бывший парень не смог попасть в квартиру. Долго ругался, так что весь подъезд переполошил. Приехала хозяйка с двумя крепкими молодчиками и выставила его… А Базил кричал, что страшно мне отомстит. Но пока о себе не напоминал.

Из воспоминаний меня вырвал стук в дверь. Я вздрогнула, решив, что заявился предмет моих дум. Но это пришла мама.

— Мери! — упала она мне на грудь. — Мы должны что-то сделать! Твоему брату надо помочь!

Моему брату? Мама излишне мягкосердечна. Но не настолько же, чтобы оправдывать государственного преступника, надеюсь.

— Мам, тебе этот хулиган даже никем не приходится! — напомнила я ей.

— Нельзя быть такой злой, Мери, — с упреком сказала родительница. Она у меня человек творческий, художница. Расписывает всякие учреждения и рисует иллюстрации в книжки.

— Твоего папу и его жену тоже уже выгнали с работы. Ты осталась без прекрасного места и не скоро сможешь устроиться в сферу образования.

— Спасибо, что напомнила, — буркнула я, — я вот-вот и без жилья останусь.

— Можешь пожить у меня, сколько захочешь, — щедро пригласила мама.

Я тут же вспомнила двухкомнатную квартирку, спальное место в которой было на кухне. А все пространство заставлено мольбертами и завалено холстами и красками. Нет уж, спасибо. Сниму себе какой-нибудь сарай в крайнем случае.

— Тим в панике, — продолжила мама. Тим — это мой отец. Еще бы ему не быть в панике, если он лишился возможности содержать семью.

— А еще он говорит, что Тиберий не виноват.

— Так все родители считают, мам, — попыталась остановить я ее.

— Но мальчик совершенно не понимает, каким образом мог совершить преступление. Он ничего такого не планировал. И не помнит, чтобы его кто-то просил травить премьер-министра!

— Лучше бы сознался, за это меньший срок дают, — осудила я брата.

— Но зачем признавать чужую вину? — возмущенно замахала руками мама. — И знаешь, я ему верю. Тиберий положительный молодой человек. Ему всего восемнадцать, он подрабатывает официантом, чтобы поступить в следующем году в Академию. И сам не может сказать, как именно оказался в ресторане, где у премьера был деловой обед. Говорит, что с утра пошел на работу. Но там его не дождались.

— Так он в другом заведении трудился? — история уже и мне начинала казаться странной.

— Совершенно верно, дорогая, — подтвердила мама, — и вот представляешь, выходит мальчик из дома на работу, и видит себя в совершенно другом месте. С пакетиком какой-то дряни. Потом Тим вспомнил, что время от времени Тиберий пропадал невесть где, и не признавался, куда ходит.

— Придуривается, чтоб подозрения от себя отвести, — фыркнула я, — кто ж в таком сознается? Наверняка ходил в клуб каких-нибудь нарушителей порядка.

— В том-то и дело, что нет! — протестовала мама. — Определитель правдивости показал, что Тиберий не лжет. Он ничего не помнит. Об этом газеты не пишут, но адвокат Тима выяснил всё как есть.

— И с него теперь снимут обвинения? — оживилась я. Если братца оправдают, то и я смогу устроиться обратно в Академию. Или еще в какое-нибудь уважаемое место, а не частную лавочку, которой наплевать на безупречную репутацию сотрудников.

— Нет, — мама помрачнела, — факт остается фактом, Тиба взяли на месте преступления. И будут судить по законам Бертарии. Но у твоего папы есть одно подозрение… вот, посмотри, что нашла его жена в кармане у ребенка.

У ребенка. Родители неисправимы. Сынишка уже поди усищи отрастил и в заговорах участвует, а всё “ребенок”.

Мама протянула мне визитную карточку, на которой было написано:”Корпорация Ментального здоровья. Приемное отделение”.

— И что? — не поняла я.

— Мы думаем, твой брат находился под внушением! — заговорщицким тоном поведала мама.

1.3

Я смотрела на маму, не зная как сказать, что она ошибается. Корпорация Ментального здоровья ведет деятельность в рамках закона. Солидная организация, которая, кажется, возвращает воспоминания о молодых годах богатым старичкам. И еще чем-то таким занимается. К чему ей эти грязные делишки?

— Мама, ты говорила, что Тиберий собирается поступить в Академию магии. Он вполне мог пробивать почву на предмет подготовки к экзаменам, — предположила я, — например узнать, оказывают ли в этой Корпорации услуги по улучшению памяти.

— Жаль, что ты не веришь, — вздохнула мама, — мы хотели попросить твоей помощи, но придется, видно, мне самой.

— Что тебе самой? — испугалась я. Не знаю менее приспособленного к жизни человека, нежели моя родительница. Она что, собралась пойти лично допросить главу этого заведения?

— Мы прочитали в газете, что в эту организацию требуется секретарь. А ты вполне подходишь. Я хотела попросить тебя сходить на собеседование. Вдруг удастся устроиться и что-то узнать. Но раз ты против, пойду сама.

— Мама! — возмутилась я. — Во-первых, почему ты принимаешь участие в жизни чужого нам человека?

— Я вырастила такую равнодушную дочь, — страдальчески поведала мама моему фикусу. Фикус держался молодцом, не дал слабину. В отличие от меня.

— Ты что-то пообещала папе и его жене? — догадалась я.

Мама кивнула.

— Твой папа всегда так добр к нам. Помогал содержать и учить тебя, даже когда ты уже стала взрослой. И потом, когда встала на ноги, он продолжил оплачивать аренду студии для меня. А теперь… теперь он сам на грани разорения!

Да, получается, интересы многих пострадали из-за того, что мой братец разошелся с законом.

— Даже если я приду собеседоваться в эту корпорацию, — сдалась я, — разве они меня возьмут? Вспомни, из-за чего я потеряла работу.

— Не думаю, что такая компания будет щепетильно отбирать себе сотрудников, — мама вновь воспряла духом, — и потом, они же видят, насколько ты подвержена семейным порокам. Там в руководстве ментальные маги сидят. Вот требования к кандидатам.

Мама сунула мне в руки вырезку из газеты “Счастливый Азмеральчанин”. Объявление я нашла без труда, оно было трижды обведено карандашом.

“В Корпорацию Ментального здоровья Азмерали требуется ассистентка для директора. Требования к кандидаткам: законченная Академия магии, приятная внешность, умение решать нестандартные задачи. Молодость и красота приветствуются, но мы ждем на собеседование и вас тоже”.

Какие хамы составляли это объявление о наборе сотрудников! Возмутительно. “Ждем и вас тоже”!

— Там еще ниже приписка, — показала мама, видя, что я закипаю.

“Ваше чувство юмора облегчит работу”.

Ах, это у них еще шутки такие! Совершенно дурацкие. Захотелось пойти на собеседование, чтоб показать, как надо правильно шутить. Не оскорбительно и без пошлости.

Вот так я и записалась на аудиенцию в эту треклятую корпорацию. Сходила в офис, который находился в высоком старинном здании, и оставила заявку. А через два дня курьер принес мне приглашение на собеседование. К тому времени я уже подвела баланс имеющихся у меня средств, и поняла, что работа мне нужна не только для прикрытия.

А значит, я должна быть обаятельной и достаточно убедительной.

1.4

Здание Корпорации Ментального здоровья видно издалека, в нем целых тринадцать этажей, таких в Азмерали, столице нашего государства Бертарии, всего пять штук. Видимо, очень хорошо можно заработать на возвращении воспоминаний магическим способом.

В этом огромном строении даже был лифт на магической тяге. Просторный, с диванчиком и столиком внутри. И такой тихоходный, что пока поднимаешься, можно успеть пролистнуть журнал или каталог, которыми и был завален столик. Я вошла внутрь и меня встретил лифтер. Важный, в форменной фуражке, надвинутой на самые глаза.

— Мне на собеседование, — сообщила я.

— К господину директору? — лифтер приосанился и одернул краешки мундира. Будто неведомый мне пока что начальник мог его увидеть.

— Наверное, да, — я неуверенно кивнула. Хотя он меня и не разглядел, из-под шапки своей.

— Тринадцатый этаж! Больше никого не ждем.

И мы поплелись наверх. Я засекла время по часам, мерцавшим магией времени на моем запястье. Подъем занял одиннадцать минут! Обратно пешком пойду. Лифтер стоял в уголке болванчиком. Сразу и не скажешь, живой ли он.

Наконец, мы добрались. Служащий открыл передо мной двери и пожелал удачного собеседования.

— Вам направо и до конца коридора, — сказал он напоследок.

Поблагодарив лифтера, я пошла судьбе навстречу. Нужное помещение я нашла без труда, потому что под дверью сидело почти два десятка претенденток на должность ассистентки. Все как на подбор, отглаженные, чистенькие, с идеально лежащими волосами. Будто бы их в одном маговозе сюда доставили из академии совершенных секретарш, если такая есть.

Это сколько же я здесь просижу? С трудом найдя свободное местечко, я приготовилась ждать бесконечное количество времени. Но к моему удивлению, через три посетительницы объявили мое имя.

— Мередит Травница? Сейчас ваша очередь по нашему расписанию.

Пригласил меня мужчина с седыми волосами и молодым лицом. Зайдя в кабинет, я будто провалилась в кисель беспамятства. И несколько минут будто бы существовала в другой реальности, в которой директор превратился в жениха, его заместитель — в жреца, а девушки, виденные в коридоре, стали гостями свадьбы. Я же, разумеется, была невестой.

Все шло хорошо, пока человек, которого я так внезапно полюбила, не спросил, готова ли я ради него на убийство. Тут у меня и включились тормоза. Хотя должны были бы сработать раньше!

Стыд какой, я ведь согласилась взять на себя любую вину, если мне прикажет это Андреас Угрюмош! И кажется, все это я несла вслух.

И теперь он смотрит на меня снисходительно.

— Хорошо. Мы с вами свяжемся. Возможно. Слишком не надейтесь. Я не вполне уверен, что вы способны выдержать хотя бы испытательный срок в Корпорации Ментального здоровья.

— Я могу идти? — вместо голоса получался шелест, но смысл этот надутый индюк разобрал.

— Доставьте мне такое удовольствие, — кивнул он. И вдруг улыбнулся. Обворожительно, так, что забываешь всё сказанное до этого, кроме того, что можно истолковать в свою пользу.

Я направилась к выходу, но меня остановил “жрец”.

— Не так быстро, дорогая, — сказал он, улыбаясь. А затем приложил к моему лбу золотистый медальон с розовым камнем в центре. Я почувствовала легкий укол, но неприятные ощущения тут же прошли.

— Теперь порядок, — удовлетворенно сказал незнакомец, — к сожалению, полностью стереть память я не могу, поскольку вы должны понять, кто мы, если получите от нас известие. Но так тоже неплохо.

Он взял меня под локоток и вывел из кабинета. А затем пригласил следующую кандидатку.

Не помню, как я добралась до дома. Накорябала на самоотправляющемся письме послание маме. Сунула его в металлический ящик, висевший у двери. Устройство засветилось и скрежещущий голосок произнес:

— В этом месяце осталось отправить еще три письма по действующему тарифу. Если хотите увеличить лимит, внесите абонентскую плату.

— Нечего мне скоро будет вносить, — мрачно сказала я. Что ж, буду экономить на почтовых услугах, если что, пешком дойду куда надо. Я теперь безработная, времени много.

Разговаривать с почтовым ящиком было бессмысленно. Устало рухнув в кровать, решила вспомнить в деталях, что произошло на этом странном собеседовании. Я ведь совсем не помню, как именно началось воздействие на меня. Успела ли я сесть на кандидатское место? Если нет, то как я там оказалась?

Меня подвергли ментальному воздействию, это однозначно. Разрешено ли такое в нашей стране? Если нет, то наверняка найдется подписанный мной документ, где я позволяю такое с собой делать. И его действительно я заверила. Андреас Угрюмош — ужасный человек. Теперь я начала сомневаться, вся ли деятельность его организации законна. Такой запросто мог стереть память моему брату. Только вот зачем?

Мое воображение забурлило, создавая страшные картинки. Андреас Угрюмош пытается захватить власть в Бертарии. Свергает премьер-министра, и… И что? Парламент его выберет следующим что ли? Это тогда надо всех членов Совета обдурить. Проще прийти на заседание и как-то так воздействовать, ну то же сделать, что и со мной. А на каждого по отдельности официантов не напасешься.

Я запуталась, а пока пыталась выйти из созданной мной же катастрофической ситуации, и вообще уснула.

Разбудил меня стук в дверь. Не понимая, где я нахожусь и какое сейчас время суток, выбралась из кровати.

— Мери, с тобой всё в порядке? — услышала я мамин голос.

Значит, получила мое письмо и решила ответить на него лично. Открыв дверь, я впустила встревоженную родительницу.

— Ты спала? — удивилась она.

— Ага, — я тряхнула чугунной головой, — это собеседование было таким странным.

— Тебя взяли? — мама схватила меня за руки, с надеждой вглядываясь в глаза.

— Сказали, что свяжутся позже, возможно. Там большая конкуренция.

— Еще бы, — вздохнула мама, — такое солидное предприятие. Чаем напоишь? Заодно и расскажешь обо всём.

Выпить чаю очень хорошая идея, мне понравилось. Я усадила маму за стол и принялась бегать по своей крохотной кухоньке в поисках всего необходимого.

— И как тебе директор? Он сам с тобой беседовал? — любопытствовала мама.

— Сам.

Я было собралась рассказать ей, что у меня появились большие подозрения по поводу того, чем занимается Корпорация. И я даже начала это говорить:

— У меня большие подозрения насчет этого Угрюмоша…

А потом замолчала. Мои зубы словно слиплись. Такое бывает от слишком сладкой переваренной тянучки. Я замычала, пытаясь разомкнуть упрямые уста. И наконец у меня получилось:

— Подозрения, что это лучший руководитель во всей Бертарии. И самый честный.

И я сама начинала верить в то, что говорю… Что за ерунда?