Любовь в тени

Наталия Фелиз, 2018

Компания молодых людей приехала отдыхать в скромную деревушку центральной Швейцарии. Некоторые поддаются атмосфере вседозволенности, а кто-то не перестает вести контроль не только над своим поведением, но и чувствами. События быстро сменяют друг друга, оставляя не только яркие впечатления от отдыха, но и заставляют задуматься над тем, что до сих пор оставалось в тени. Возможно ли хранить безответную любовь годами и заставить себя разлюбить за миг? Правильно ли после расставания продолжать любить, навязывая свои чувства? Что чувствует женщина, которая любит мужчину, а он лишь позволяет себя любить? Любит ли мужчина, если изменяет? И какова цена любви с одним крылом? На некоторые вопросы смогут ответить герои романа, а какие-то так и останутся без ответов и эхом отзовутся в сердцах. Именно эти вопросы и являются главной темой повествования. А целью – ответы. Ответы, на которые откликнутся ваши сердца.

ПРОЛОГ

Атмосфера «M83 — Midnight City»

— Не понимаю, чему ты удивляешься. Он всегда был страшным ревнивцем, а если еще и не с той ноги утром встанет, пиши — пропало.

Музыка звучала настолько громко, что вряд ли возможно было услышать самого себя, но по тому, как девушка печально поджала губы, бармен понял, что его слова достигли адресата.

— Послушай, я уверен, что это не самое страшное, что могло случиться. Ну поругались, ну накричались… Ну, с кем не бывает! Я уверен, здесь полно людей, кому намного хуже, чем тебе.

— Покажи хоть одного, — в голосе Мару послышался вызов, и это было наиярчайшим доказательством того, что подруге не так плохо, как ему казалось.

Марк был барменом и вряд ли мог не справиться с поставленной задачей. В баре всегда было достаточно тех, кто пришел не просто выпить и развлечься, а целенаправленно напиться. И именно этот факт обычно свидетельствовал о том, что человек переживает личную драму.

Друг склонился над сверкающей поверхностью стойки и кивком головы указал на другой конец бара.

— Видишь того, что чахнет над стаканом с Jack Daniel’s?

Девушка кивнула, как только нашла взглядом того, о ком говорил Марк. Молодой человек как будто находился в коконе обреченности. Он немигающим взглядом смотрел в свой стакан с янтарной жидкостью и, кажется, даже не дышал.

— Это уже его восьмой «Джек», а не прошло и часа, как он пришел сюда. Как думаешь, каково ему?

Мару грустно повела плечами. Может, это было эгоистично, но, глядя на скованного печалью незнакомца, она позабыла о своих проблемах и разочарованиях. Разве может быть плохо то, что буквально час назад она разорвала отношения, которые вообще не должны были начаться, но все же длились мучительно и болезненно на протяжении года. Может быть, где-то в глубине души ей и было жаль времени, сил и чувств. Но разве это могло сравниться с тем, что так явно терзало душу молодого человека в другом конце бара. Незаметно для себя ее потянуло разделить его боль, которая была столь велика, что рвалась наружу.

— Ты прав, — сказала она другу, возвращая к нему свой взгляд. — Но и не прав тоже.

Бармен понимающе улыбнулся и отошел к другим клиентам. А Мару, не отрываясь от барного стула, отдалась музыке. Покачиваясь из стороны в сторону, извивая руки и полностью растворяясь в атмосфере, она хотела слиться с быстрым и сильным ритмом. И уже под конец первой песни почувствовала, как ей стало легче. Девушка открыла глаза и вновь вернула свой взгляд к незнакомцу. К этому времени его стакан опустел, и он дожидался новой порции. И Мару решила вмешаться. Поймав взгляд бармена, она покачала головой, указывая в сторону того, кого они недавно обсуждали. Марк все сразу же понял и, шутливо отдав подруге честь, вернул свое внимание к клиентам. А девушка, плавно соскользнув с места, ненадолго слилась с толпой, чтобы вскоре оказаться на другом конце бара.

Рядом с молодым человеком не было свободного стула. Поэтому Мару облокотилась о стойку спиной, устремляя, казалось, заинтересованный взгляд на людей, хаотично двигающихся на танцполе, но на самом деле краешком глаза наблюдая за незнакомцем. Она долго пыталась поймать хоть малейшее движение, будь то поднятие головы, непроизвольно сжатая ладонь или же вздох… Он был словно тенью самого себя — не жив, но и не мертв.

И все же спустя какое-то время, особо не надеясь на какаю-либо реакцию, Мару произнесла:

— Алкоголь не помогает справиться с болью.

Ответом ей, конечно же, стало долгое тягостное молчание. И девушка уже было подумала, что ее слова растворились в громкой музыке, как вдруг до нее донесся глубокий четкий вопрос, от звука которого у нее побежали по спине мурашки:

— А что же тогда помогает?

Без сомнения, он задал ей этот вопрос, потому что решил, что она сможет на него ответить, предложить альтернативу. И это желание у нее, действительно, было, причем настолько велико, что Мару серьезно задумалась над ответом.

Что могло вернуть ему чувство безмятежности и спокойствия в этой суровой для него реальности? Что поможет ему сейчас встать со стула и двигаться дальше, не смотря на боль и усталость? «Что же это может быть?» снова и снова задавала она себе вопрос, глядя на его поникшие плечи. А ответом ей была всегда оглушительная, непрекращающаяся мелодия, поедающая всякую мысль, которая появлялась в голове. Тогда она ответила:

— Музыка, — и прикрыв глаза, добавила. — Послушай.

Чувствуя, как каждая клеточка тела расслабляется, а в голове проясняется, девушка поняла, что не ошиблась.

И, открыв глаза, Мару с облегчением обнаружила, что голова незнакомца, наконец, поднялась над барной стойкой, а взгляд больше не устремлен в пустой стакан. Теперь она могла более внимательно разглядеть того, кому искренне старалась помочь. Однако девушка не стала этого делать. Когда вместе соединяются две боли, то они превращаются в одну большую, которая в итоге съедает всякие чувства. Им обоим следовало остыть. А в этом, как Мару уже для себя решила, ей сейчас могла помочь только музыка.

Девушка незаметно растворилась в толпе танцующих людей, отдаваясь во власть спасительного ритма и динамики. Поэтому она не могла видеть, как взгляд молодого человека неожиданно прояснился, когда одна мелодия, украшенная незнакомым голосом, сменилась другой — быстрой, ритмичной и пустой. И тем более она даже не подозревала, что ее искали… А смогли найти лишь ее друга, который не так расценив вопросительный взгляд, поднял руки вверх в знак капитуляции:

— По-моему, тебе хватит, друг.

— Мне… нет, — качнул головой молодой человек, еще раз оглядываясь по сторонам. — Здесь сейчас девушка была… Где она?

Марк сверкнул белозубой улыбкой:

— Здесь много девушек — выбирай любую!

В ответ незнакомец нахмурился и, хоть и оставил предложение без комментариев, не прекратил оглядываться по сторонам.

Бармен продолжал исподтишка наблюдать за молодым человеком до тех пор, пока, видимо, осознав затуманенным алкоголем разумом всю тщетность своих поисков, тот, наконец, неровной походкой ни направился к выходу.

Марк с довольной улыбкой на лице, проводил его взглядом, подмигнул танцующей на танцполе Мару и вернулся к своей работе.

***

Минутная стрелка медленно переступала через секунды, приближаясь к десяти. А в офисе пока была только Светлана Владимировна. И не потому, что ее рабочий день начинался вовремя, а из-за того, что ей было принципиально важно, чтобы хоть кто-нибудь из сотрудников придерживался установленного графика. Даже если это будет она сама. А все для того, чтобы каждый вечер за ужином она настойчиво могла продолжать игнорировать недовольные замечания о постоянных опозданиях, прикрываясь перед генеральным директором собственной пунктуальной ответственностью. Светлана была уверена — данная небрежность менеджеров к рабочему времени всецело окупается их работоспособностью и компетентностью. И она не могла позволить слепой любви директора к порядку разрушить слаженный механизм, который запускался, как только все винтики оказывались на своих местах, пускай чуть позже, чем хотелось бы… Да и как будто за ужином им больше не о чем было поговорить! В этом, пожалуй, был единственный минус того, что у нее с Павлом совместный бизнес. Светлана невольно нахмурилась, вспоминая их последний разбор полетов, когда сочная аппетитная курочка так и осталась недоеденной, потому что во рту из-за ссоры и недопонимания появился горьковатый вкус обиды. Иногда ей очень хотелось написать заявление на увольнение и вновь стать просто любимой женой. Но уже через пару минут она переставала жалеть себя и начинала жалеть Павла, будучи уверенная в том, что бухгалтера лучше нее он нигде и никогда не найдет.

Глаза Светланы в который раз беспокойно метнулись к часам как раз в тот момент, когда в кабинет вплыла сначала Лена, а за ней и Семен.

— Мне одной кажется, что проливной дождь в декабре не дает даже слабой надежды на зиму в этом году? — раздраженно произнесла девушка, откидывая с плеч влажные белокурые кудри.

— Если ты сразу приобретешь для встречи Нового года водолазный костюм, то шансы, действительно, будут невелики, — фыркнул молодой человек, проходя к своему рабочему столу и плюхаясь на стул прямо в насквозь мокрой ветровке.

— Всегда есть альтернатива, — заметила Светлана, придя на помощь девушке, которая боролась с тяжелым от воды плащом. Вместе они быстро справились с непосильной задачей, вместе же отправились в уборную, чтобы его выжать.

— Если я еще хоть раз так вымокну, то, наверное, превращусь в Русалочку, — заявила Лена, вернувшись в офис.

— Только в страшном сне, — протянул Семен.

Светлана прыснула заливистым смехом, прекрасно понимая, что в первую очередь взволновало молодого человека — русалочий хвост сильно усложнил бы Семену и Лене их совместное времяпрепровождение.

А вот девушку волнение молодого человека никак не тронуло. Она спокойно села за стол, деловито перелистала какие-то залежавшиеся документы и, включив свой ноутбук, тут же окунулась в работу. Для Семена тоже внешний мир уже перестал существовать — он заинтересовано разглядывал графики на мониторе компьютера, параллельно набирая номер телефона какого-то заказчика… «Ну разве можно было их в чем-то упрекнуть?» — в который раз задалась вопросом Светлана, на глазах которой каждое утро происходило столь занятное преображение. Тем не менее, возвращая взгляд к часам.

Двадцать минут одиннадцатого… И разве можно упрекать Лену и Семена, если есть еще пара сотрудников, которые обычно опаздывают более чем на час.

***

Антон опять опаздывал. И не то чтобы он специально это делал. Но станет ли для руководства весомым оправданием тот факт, что он полночи выяснял отношения со своей девушкой, а оставшуюся ее часть — искал покой на дне бокала. И только поэтому утром был просто не в состоянии услышать звенящую трель будильника.

Хорошо, что Светлана Владимировна по возможности прикрывала опоздания сотрудников перед генеральным директором. И это не смотря на то, что они муж и жена. Надо отдать ей должное — в отстаивании своей правды, она была настойчива и тверда. В этом отношении Антон восхищался ею… Да что ею, их парой! Что Павел Геннадьевич, что Светлана Владимировна трудятся не покладая рук, умело балансируя между деловыми и семейными отношениями. Он ни разу не слышал, как во время рабочего дня он или она обратились бы друг к другу не по имени отчеству или заговорили бы о том, что надо купить яиц домой… Но как только они переступали порог офисного здания, оба в одно мгновение из бизнес-партнеров превращались в супругов. Во время корпоративов, выездных мероприятий или дома Павел и Светлана выглядели любящими и заботливыми супругами, постоянно соприкасаясь взглядами, если их разделяло даже самое минимальное расстояние, или что-то мило нашептывали друг другу на ушко, скрывая застенчивые улыбки. Это было также сложно не заметить, как не восхититься или не позавидовать, так как в его отношениях, кажется, никогда такой гармонии не было и не будет. Да даже у его друзей — Семена и Лены — на протяжении пяти лет все было более или менее стабильно со свойственными только им не проявляемой страстью, молчаливыми скандалами и смелостью в решении любых проблем. Ну почему у него с Нелькой не может быть хотя бы так?!

Сигарета в руках догорела до бычка и обожгла пальцы. Антон выругался сквозь зубы, роняя окурок на мокрый асфальт. Он выключил двигатель и вынул ключ зажигания. Бросив угрюмый взгляд в сторону окон офиса, он нехотя вышел из машины, включил сигнализацию и дернул пару раз за дверную ручку. Но вовсе не для того, чтобы проверить надежность охранного устройства, а скорее, чтобы отсрочить время появления на рабочем месте.

Он любил свою работу. Любил график, любил совершать сделки. Особенно любил день выдачи зарплаты, потому что Павел Геннадьевич не имел привычки ее задерживать, зато всегда поощрял особо отличившихся, что конечно способствовало желанию превзойти не только других менеджеров, но и самого себя… Но иногда где-то глубоко внутри просыпался чертенок, который ставил под сомнение все, что он успел добиться, одним единственным вопросом: «И это все?». Однако Антон еще ни разу не смог ответить на него, даже ложью, потому что не знал, чего хочет и к чему стремится… Размышления неизменно приводили к тому, что надо что-то делать. А так как он не знал с чего начать, то вновь возвращался к тому, к чему привык — знакомая работа, удобные отношения… Привычная жизнь.

Еще раз обведя машину взглядом, молодой человек все-таки развернулся на сто восемьдесят градусов и, не спеша, направился к крыльцу офисного здания, переступая через лужи. И хоть его внимание было полностью сосредоточено на океанах под ногами, краем глаза Антон все же заметил знакомую фигуру, которая более жизнерадостно, нежели он, балансировала с одного сухого островка на другой. Ее волосы развевались под порывами ветра, щеки разрумянились от быстрой ходьбы, изо рта вырывалось бледное облачко пара. Было не понятно, о чем она думает, так как взгляд ее был сосредоточен на том, что под ногами. Но по мере приближения к крыльцу, у которого застыл Антон так и не ступив даже на первую ступеньку, глаза ее все чаще стали сталкиваться с его, а на губах заиграла улыбка.

— Привет! — поздоровалась Мару, как только оказалась в шаге от молодого человека. — Поздновато у нас с тобой рабочий день начинается, — подмигнула она.

— Ну не отшлепают же нас, — пожал плечами Антон.

— Кто знает, — рассмеялась девушка, вприпрыжку преодолевая несколько ступеней и оказываясь у распахнутой перед ней входной двери. Но прежде чем войти в здание, оглянулась на Антона:

— Идешь? Вдвоем не так страшно, — еще раз подмигнула она и молодой человек, как будто попав на удочку, двинулся следом за Мару через пост охраны и турникет, далее — по коридору, минуя другие офисы.

— Привет, — протянул Антон, входя в кабинет, где уже трудились Семен, Лена и, конечно же, Светлана Владимировна. Он сразу же уселся на свое рабочее место и включил ноутбук. Но прежде чем приступить к работе краем уха подслушал, как Мару что-то весело щебечет Лене. Подметил, что Семен был слишком увлечен работой, чтобы обратить внимание на какие-либо проявления внешнего мира. И предположил, что Светлана Владимирова, судя по угрожающему виду, с которым она показалась из своего кабинета, впервые намеревалась применить дисциплинарное наказание.

Антон посмотрел на часы и понял, что начальнице есть из-за чего сердиться — сегодня они с Мару опоздали больше, чем на час! В один клик таблицы на его рабочем столе ожили, и молодой человек погрузился в работу. От греха подальше.

— Чья заявка двадцать-сорок-три?

— Моя, — отозвалась Мару, моментально переключаясь на рабочий лад. — А что с ней?

— Письмо счастья ждала?

— О нет, нет, нет, — простонала девушка, вставая за спиной Антона и заглядывая ему через плечо. — Пожалуйста, скажи, что прибавились часы…

— Люди.

— Черт! — от души выругалась Мару, обводя присутствующих взглядом. — И что мне надо сделать, чтобы заслужить еще один виповый Неоплан на 29 декабря?

— Он мой и точка, — откликнулся Семен.

Мару, натянув заискивающую улыбку, стала медленно надвигаться на молодого человека:

— Знаю. Но и ты прекрасно знаешь, что на 29 декабря сложно найти автобус под нужное количество человек, особенно если это количество ни в один другой автобус не лезет.

— Ну и? — протянул Семен, откидываясь на спинку своего стула и смело встречаясь взглядом с Мару.

— Тебе это будет сделать проще, сам знаешь…

— Да это тебе проще! Они у тебя растут не по дням, а по часам. К 29 тебе поезд понадобится!

— Возможно, они сразу бы и заказали поезд, если бы их устроила цена, — ответила девушка, скрепляя на уровне груди ладошки и умоляюще глядя на молодого человека. — Ну, пожалуйста…

Семен в задумчивости склонил голову к правому плечу, и придя к неутешительным выводам, что Мару так просто от него не отстанет, в итоге совершенно серьезно ответил:

— Тебе пришлось бы расплачиваться со мной, как если бы они все-таки заказали поезд, но я, правда, не могу тебе его отдать.

— Мой корабль тонет, — пропела девушка, падая в свое кресло и сжимая виски руками, в надежде что-нибудь срочно придумать.

— Да найдем мы тебе автобус, — отмахнулся Семен, с головой погружаясь в решение новой задачи.

И вот уже, пусть и с опозданием, четверо менеджеров дружно приступили к работе, являясь как будто единым организмом, который бы сильно страдал без какой-либо его части. И Светлана просто не могла не радоваться, что собрала самый сложный пазл в своей жизни в единую прекрасную, а главное — совершенную и функциональную картину! Ну, разве можно было на них сердиться и в чем бы то ни было упрекать.

***

Время летит быстро, когда есть чем заняться.

Семен и Мару так и провели весь день в спорах. И когда рабочее время подходило к концу, а до офиса, наконец, добрался Павел Геннадьевич, то был сильно удивлен тем, что все менеджеры не только до сих пор были на своих местах, но даже еще и не собирались уходить. Работа кипела.

— Точно зимы не будет, раз вы все еще здесь.

— А что в этом плохого? — как наседка, тут же встала на защиту своих цыпляток Светлана.

— Да ничего… Это чудо, я бы даже сказал!

— Семен, я тебя в последний раз прошу отдать мне автобус по доброте душевной, — прошептала Мару, пока Павел Геннадьевич отвлекся на разговор со Светланой Владимировной на счет договоров.

— Это как?

— Добровольно. Потому что ты понимаешь — так будет лучше всего.

— Скорее, это потому что ты плохо стараешься, нежели из-за моей устойчивой уверенности, что лучше быть не может.

— Да ладно? — притворно удивилась Мару, поворачиваясь к генеральному директору лицом. — Давай тогда проверим, что об этом думает Павел Геннадьевич.

— Что я думаю о чем? — тут же заинтересовался начальник, устремив все свое внимание на девушку.

— Кому бы Вы отдали автобус vip класса в «горячий» день: старым заказчикам, которые просят скидку и берут минималку, или новым перспективным клиентам, которые хотят автобус на три дня и платят за него сразу же налом?

— Мне больше по душе вторые, — сразу же ответил Павел Геннадьевич.

— Я почему-то так и думала, — протянула Мару, возвращая свой торжествующий взгляд к Семену, который совершенно спокойно встретился с ним.

— Вот скажи, а мертвых из могил ты еще не пробовала поднимать?

— Сначала я разберусь с данной проблемкой, а потом приступлю к воплощению заказов трудящихся, — отмахнулась Мару, возвращаясь к тяготившей ее весь день теме. — Ну, так что?

— Если Антон откажет своим в Мерсе, заберешь Неоплан, — сдался Семен.

— Серьезно? — чуть не задохнулась от радости Мару, оглядываясь на Антона. — Ты собираешься им отказать?

— Собирался звонить завтра, но раз такое дело, — пожал плечами молодой человек, протягивая руку к телефонной трубке.

— Был бы и ты таким же любезным, мне не пришлось бы тратить целый день на всякую ерунду, — недовольно пробубнила девушка, даже не стараясь скрыть довольной улыбки.

— Как ты могла потратить на всякую ерунду целый день, если опоздала на работу на полтора часа? — невинно поинтересовался Семен, то ли позабыв, что в кабинете находился начальник, то ли сделав это специально.

И, конечно же, реакция Павла Геннадьевича не заставила себя ждать:

— Не понял.

Мару медленно развернулась лицом к начальнику, на ходу стараясь придумать убедительное оправдание опозданию. Но встретившись с хмурым взглядом серых глаз, все мысли разом покинули ее голову, и с губ слетело лишь невнятное бормотание.

Положение спас Антон, который, отключив телефон, объявил:

— Мерс свободен.

— Возрадуйся, Мару, — подхватил Семен, тут же награждаясь колючим взглядом девушки.

Павел Геннадьевич, качая головой, вышел из кабинета, бормоча на ходу:

— Хоть что-то в этом коллективе стабильно — опоздания…

И как только в помещении остались «все свои», на Семена разом зашипели Лена и Светлана Владимировна:

— Ты что творишь?! Ты же сам опоздал…

— Да вырвалось случайно, — начал оправдываться молодой человек.

— Да все нормально, — поддержала Семена Мару.

— Я на перекур, — вздохнул Антон, поднимаясь с насиженного за день места.

— Возьми меня с собой, — протянул Семен, вскакивая со стула и пулей вылетая вслед за другом.

— А мне нужен отдых, — сказала Лена, подходя к вешалке, на которой висел ее до сих пор влажный плащ.

— Ничего, недолго осталось, — протянула Светлана Владимировна, собирая подписанные генеральным директором документы в одну стопку.

— Неоплан мой, так что я бы хоть сейчас рванула! — с широкой улыбкой заявила Мару, потягиваясь, как будто после долгой изнуряющей битвы. — И можно закончить на этом нашу историю.

1 ГЛАВА

Атмосфера «Caseno — Sebastian»

Черный джип медленно проехал под шлагбаумом и через секунду уже летел к центральному входу в аэропорт. Машин было много, все спешили на встречи и проводы, каждый друг другу мешал, обгонял, сигналил. И только охрана монотонно вещала в громкоговоритель: «Не задерживаемся у входа. Двигаемся вперед. Не задерживаем движение». Но водителя в черном джипе совершенно не волновало неудобство окружающих, впрочем, как и абсолютное большинство других водителей. Он остановился прямо посреди проезжей части. Позади тут же образовалась пробка из сигналящих и мигающих габаритными огнями машин. А молодой человек спокойно вышел из-за руля и под аккомпанемент клаксонов направился к задней части своего внедорожника. Вторые двери автомобиля так же распахнулись, и из салона показалась сначала Мару, а затем и ее подруга. Девушки подошли к молодому человеку и заглянули вместе с ним в багажное отделение.

— Не маловато взяли-то?

— Хватит, — отмахнулась Ксюша. — Доставай скорее, а то еще минута промедления и нас побьют.

Мару оглянулась на вереницу машин, образовавшуюся позади них, и с удивлением обнаружила, что все совсем не так плохо, как могло показаться на первый взгляд. Из тех автомобилей, которые находились в непосредственной близости от входа в аэропорт, вышли люди и быстро выгружали свои чемоданы. А остальные, относительно спокойно дожидались своей очереди сделать точно также. Плохой пример, без сомнения, заразителен.

Однако Ксюша продолжала торопить своего брата, желая скорее избавиться от него. Ее изрядно утомили постоянные язвинки и колкости Марка в связи с тем обстоятельством, как полагала сама Ксюша, что она смогла вырваться на отдых, а его не отпустили с работы. Хотя на самом деле молодого человека больше злило то обстоятельство, что сестра, в принципе, приняла приглашение Мару лететь отдыхать без него, и теперь они вместе будут развлекаться, а он все пропустит… Поэтому вел себя, как бык на корриде — как только перед ним начинала маячить красная тряпка, бросался на нее со всей остервенелостью. А Ксюша в свою очередь была не лучше — не переставая дразнила, даже не понимая, что она и есть красная тряпка, а вовсе не тореадор.

Марк двумя резкими рывками вытащил сначала один чемодан, затем другой, захлопнул багажник и, бросив сквозь зубы «Приятного отдыха», сел в машину, взревел двигателем и рванул с места.

Подруги проводили внедорожник взглядом.

— Как будто проклял, — покачала головой Ксюша, вытаскивая ручку чемодана.

— Ну, его можно понять, — поддержала Мару друга. — Что бы ты чувствовала на его месте?

— Я бы уволилась!

Мару недоверчиво посмотрела на подругу и по игривой улыбке на лице поняла, что она не шутит.

Крепко сжимая в ладонях ручки чемоданов, девушки двинулись к дверям центрального входа в аэропорт.

Внутри народу было еще больше, чем снаружи. Все двигались в хаотичном порядке, глядя не друг на друга или хотя бы себе под ноги, а по сторонам в поисках нужной информации на табло. А когда ее находили, быстро устремлялись к череде нужных стоек, от которых уже, конечно же, тянулись длинные хвосты ожидающих регистрации на рейс.

— Я вспомнила, что забыла! — вдруг воскликнула Ксюша, как только подруги замкнули одну из очередей и приготовились к томительному ожиданию.

— Надеюсь, не паспорт, — невесело пошутила Мару.

— Нет, конечно. Но это не менее важно!

— И что же это?

— Деньги.

— Шутишь?

— Нет. Я их перед выходом положила на стол, да так и не подошла больше к нему…

— И много оставила?

— Все, — жалобно пискнула девушка.

— Ну, мы тебя без денег не оставим… — начала было утешать Мару подругу, но так и не закончила свою мысль, наткнувшись на скептический взгляд Ксюши.

Как только Марк и Ксюша стали совершеннолетними, родители оставили их на попечение друг друга, а сами отправились путешествовать по миру. Иногда им приходили открытки из какого-нибудь Богом забытого уголка, на которых обязательно были запечатлены мама и папа с неизменно счастливыми улыбками и сияющими глазами. А в углу подпись: «Вы должны это увидеть». Все открытки брат и сестра складывали в большую коробку, которую открывали лишь тогда, когда надо было туда убрать очередную весточку.

Оба когда-то совершенно спокойно восприняли новость о том, что родители собираются оставить своих детей ради приключений, а со временем срослись с мыслью о существовании где-то в этом мире людей, благодаря которым появились на свет. Затаив в душе горькую обиду на мать и отца, Марка и Ксюшу объединило знание, что отныне они могут всецело полагаться только друг на друга. И это было единственным, что держало их рядом. Но держало настолько крепко, что данное друг другу слово в момент, когда родители простились со своими детьми, навсегда и надежно привязало брата и сестру, несмотря на различия в характерах, мировоззрении и поведении.

Всегда невозмутимый и доброжелательный Марк отлично умел скрывать, что на самом деле происходило у него внутри. Оставшись с сестрой, он взвалил обязанности ее содержания и воспитания на себя, считая своим долгом заменить ей любовь и тепло родителей. Но что он мог сделать для нее, если являлся таким же ребенком, как и она, мало что зная и умея. Его попытки, конечно же, были восприняты в штыки, а вскоре переросли в насмешки. Тогда он опустил руки и стал помогать только в том случае, когда Ксюша сама просила об этом. Ему самому было совершенно естественно не просить ее о помощи вовсе, ибо Марк считал себя мужчиной и полагал, что со всем сможет справиться самостоятельно. Поэтому научился контролировать свои эмоции и не подавать виду, если его что-то беспокоило. И данное умение ему очень помогло при устройстве на работу, где никогда и никто не должен был даже подумать, что у человека, которого они видят перед собой, хоть что-нибудь может быть не идеально в жизни.

Ксюша же была словно открытая книга. Зная и чувствуя постоянную защиту и поддержку брата, девушка ничего и никогда не боялась. Она спокойно и открыто проявляла любые свои чувства и эмоции. Если Ксюшу что-то радовало, то она могла прыгать на месте и хлопать в ладоши; если она смеялась, то из глаз ее запросто могли политься слезы; если ее обидели, то, не стесняясь в выражениях, девушка смело говорила все, что ложилось на язык. Но лучше всего у Ксюши получалось жонглировать своим настроением, которое могло измениться в мгновение ока, удивляя своими гранями.

Несмотря на то, что Марку было сложно сосуществовать рядом с бурлящим вулканом, а Ксюшу постоянно раздражали скрытность и холодность брата, оба имели четкое осознание того, что они единственные родные люди, во всяком случае, на этом материке. И как бы они не вели себя, чтобы не говорили друг другу, оба знали точно, что они связаны когда-то данным друг другу словом крепче, чем те тонкие ниточки, которые тянутся от них в какую-нибудь затерянную глубинку, где сейчас находились их мать и отец.

И сейчас Ксюша, недолго думая, озвучила единственно возможный вариант:

— Пойду позвоню Марку.

Мару наградила подругу взглядом а-ля «Кто бы сомневался», и просто кивнув, сразу переключила свое внимание на жужжащий в руке мобильный телефон.

— Алло… Да… В 22… Хорошо.

Через пару минут к девушке подошли Семен и Лена.

— Давно приехали?

— Относительно, — уклончиво ответила девушка.

— Да мы уже тысячу раз бы прошли регистрацию, если бы какой-то козел не создал пробку у входа в аэропорт, — возмутился Семен, и судя по закатанным вверх глазам Лены, не в первый раз.

— Действительно, козел, — промямлила Мару, пряча улыбку.

— Тебе никуда не надо? — спросила Лена. — Мы хотим чемоданы лентой обмотать.

— Идите, — кивнула девушка, провожая парочку взглядом до тех пор, пока ее не перехватили карие глаза подруги. — Ну что?

— Если кратко, то он совершенно спокойно назвал меня дурой, я ответила, что мы родственники и пусть в этом случае подумает, кто есть сам. На что он пробубнил несколько слов, которым я пока не могу дать точное определение… И в итоге со скупым «ладно», бросил трубку.

— Продуктивный разговор, — хмыкнула Мару.

— Не то слово, — в задумчивости протянула Ксюша.

— И все-таки тебя что-то смущает, — догадалась подруга.

— Да! Он бросил трубку! А я ведь хотела его поблагодарить… Но он мне и слова не дал произнести. Это нормально?!

— Думаю, он знает, что ты ему благодарна. Но если тебя это так сильно волнует, то позвони ему еще раз…

— Вот именно! Именно это я и сделаю! — расцвета от счастья девушка, и вприпрыжку помчалась прочь от очередей, чуть не сбив с ног Павла Геннадьевича, Светлану Владимировну и их пятилетнего сына Ярослава.

— Что это с ней? — поинтересовался мужчина, подойдя к Мару.

— С братом отношения выясняет.

— Ему все-таки дали отпуск?

— Нет. По телефону.

— Ааа, — протянул Павел, оглядываясь по сторонам. — Похоже, мы первые.

— Нет. Семен и Лена решили запаковать чемоданы.

— Ой, правда?! — оживилась Светлана. — А они с собой взяли или местную пленку используют?

— Не знаю, — повела плечами Мару, удивляясь столь бурной реакцией. — Спросите сами. Вон они…

Женщина со сверкающими глазами всмотрелась в толпу, выискивая таким взглядом Семена и Лену, что будь Мару на их месте, она бы тысячу раз подумала подходить ли ей ближе или же бежать прочь, не оглядываясь. И не успела парочка приблизиться к ним, как Светлана налетела на них с вопросами без всяких никому не нужных приветствий:

— Вы тоже решили защитить свой багаж? А вы где его обернули? Желтенький — красивый цвет, но я видела голубенький у кого-то… Не знаете, они здесь заворачивали?

— Я видел голубую пленку в другом конце зала, — ответил Семен.

— Правда?! — взвизгнула Светлана, всплеснув руками. — Ой, как замечательно! Я думаю, мы успеем вернуться. Идемте, дорогуши! — сказала женщина, хватая ребенка за руку и тут же растворяясь в толпе.

Но прежде чем последовать за женой, Павел окинул подстрекателя хмурым взглядом и произнес:

— Спасибо тебе, Семен.

На молодого человека ни взгляд, ни слова не произвели ровно никакого впечатления, ведь сейчас они были не на работе, а на первом этапе совместного отдыха, когда Павел Геннадьевич превращался из генерального директора просто в Павла — если не в друга, то точно в товарища. С высоты своего двухметрового роста Семен обвел впереди стоящие макушки сосредоточенным взглядом, после чего поинтересовался:

— А мы вообще двигаемся или нет?

— Вообще — двигаемся, а очередь стоит на месте, — съязвила Мару, чувствуя, как у самой внутри поднимается волна раздражения от того, что именно ее поток замер на месте, в то время как другие бегут.

Семен посмотрел на Мару сверху вниз, подбирая достаточно остроумный ответ на выпад девушки. Но ни один вариант не казался ему более или менее удачным, поэтому он вздохнул с облегчением, когда из его кармана послышался электронные ритмы звонка. Проигнорировать Мару было даже лучше, чем что-либо ей ответить. Поэтому он достал телефон и, даже не взглянув на определившийся на экране номер, торжественно протянул:

— Слушаю… Да мы все уже здесь, Тох… 22… Ждем, — закончив разговор по телефону, молодой человек оповестил присутствующих о скором прибытии недостающего в их компании Антона.

— Неужели один? — удивилась Лена.

— Нет, конечно.

Мару улыбнулась, став невольной свидетельницей обмена репликами Семена и Лены, которые кратко и красочно обрисовали их отношение к девушке друга. Девушку Антона лично она ни разу не видела, но столько уже слышала, что порой ей казалось, будто моментально узнает ее, даже если мельком заприметит в толпе.

Но раньше обсуждаемой пары к Мару, Лене и Семену вернулись семья и Ксюша.

— Что-то вы быстро? — удивился Семен.

— Просто я им сказала, что здесь нет разноцветной упаковки. Только прозрачная, — мило улыбнулась Ксюша.

— Хорошая шутка, — протянул Павел тоном телефонного маньяка.

— Похоже, я ошибся, — как-то не слишком уверенно произнес молодой человек, бросая в девушку зловещий взгляд. — Спасибо тебе, Ксюша.

— Наконец-то мы начали движение, — облегченно вздохнула Мару, делая уверенных несколько шагов вперед.

— И Антон как раз вовремя, — объявил Семен, и все взгляды устремились в ту сторону, куда смотрел молодой человек.

Толпа как будто расступилась, пропуская Антона и его спутницу. Медленной вальяжной походкой он приближался к друзьям, создавая вокруг себя ауру уверенности и спокойствия. В то время как шаги девушки были мелкими и тяжелыми, что со стороны выглядело так, как будто ей неимоверно тяжело ступать. Его спина была расслаблена и только лишь в плечах чувствовалось еле сдерживаемое напряжение, словно на них что-то сильно давило. А вот по старательно прямой осанке и высоко вздернутому подбородку его спутницы можно было невооруженным глазом узреть излучаемую надменность, хотя она наверняка таким способом хотела показать свою самодостаточность. Однако, несмотря на всю внутреннюю дисгармонию этой пары, внешне они представляли собой идеально подходящих друг другу людей. У девушки были черные, как смоль, прямые волосы, которые глянцевыми прядями ниспадали на плечи. И такая же прямая челка плотным занавесом закрывала лоб и брови, нависая ровным горизонтом над ледяными синими глазами. Ровный аккуратный носик. Совершенно невыразительные губы приобретали хищные черты благодаря помаде цвета крови. Темная одежда хорошо оттеняла светлую кожу, и девушку можно было бы смело назвать ослепительно прекрасной, если бы даже на расстоянии не было заметно ходящих желваков на ее фарфоровом лице.

— Она в ярости, — пояснил Семен, опуская руки.

— А он разве нет, — заметила Лена, отворачиваясь.

Мару перевела взгляд на Антона и как будто впервые стала с интересом его разглядывать. Среднего роста. Черных прямых волос давненько не касалась рука парикмахера, но в сочетании с легкой щетиной ему это шло, навевая ассоциации с чем-то опасным, сильным, мужественным; возбуждая воображение и будоража чувства. Да еще эти глаза — глубокие, теплые, как стакан виски у камина. Небрежность во внешнем виде хоть и присутствовала, но точно была продуманной — по прекрасно подобранной качественной одежде смело можно судить о чувстве стиля и уважении к последним тенденциям моды. Ничего не могло даже намекнуть окружающим о том, что Антона что-то беспокоило, однако Лена легко определила состояние друга по одной заметной лишь хорошо знающим его людям детали. Молодой человек старательно прятал свое напряжение за зеркальными стеклами солнцезащитных очков, которые снял только когда он и его девушка подошли достаточно близко к ожидающей их компании.

— Привет, — скупо кивнул он всем разом.

— Меня не хочешь представить? — тут же осведомилась его спутница, бросая на Антона испепеляющий взгляд.

— Неля. Прошу любить и жаловать.

— Оч…

— И это все?! — перебила девушка Светлану, которая хотела уже было разрядить атмосферу теплым приветствием и кучей вопросов.

— А что еще? — не понял молодой человек или сделал вид, что не понял.

Неля шумно выдохнула. Кажется, посчитала про себя до трех и затем с приторно-сладкой улыбкой на лице объявила окружающим:

— Меня зовут Неля. И я девушка Антона. Почти жена…

Антон вернул очки на нос и отвернулся.

— Очень приятно, — на этот раз быстро выпалила женщина, чтобы ее уже никто не смог перебить. — Меня зовут Светлана, моего мужа Павел. А это наш сыночек! Ярослав…

— Мило, — криво улыбнулась Неля, с ног до головы оглядывая всю семью.

Следующая очередь была за Ксюшей и Мару. Подруги просто представились, схлестнувшись с надменным взглядом.

— Это твой друг предоставляет дом в наше распоряжение? — грубовато осведомилась Неля у Мару. — Он что, меценат?

— Не нужно быт меценатом, чтоб на пару недель позволить воспользоваться домом, милочка, — ответила за подругу Ксюша. — Можно быть просто хорошим человеком или другом. Ты разве не знала?

— Наша очередь! — радостно воскликнула Светлана и, чувствуя назревающий конфликт, кивнула Мару и Ксюше. — Идите первые, вы здесь раньше всех появились.

Подруги молча взяли свои чемоданы и сумки в руки и пошли к стойке регистрации.

Как только девушки отошли от компании, Неля прошипела:

— Нахалки какие…

— Кто бы говорил, — присвистнул Семен.

***

Когда со всеми формальностями покончено, перед пассажирами обычно вставали два варианта: или бесцельно блуждать по бесчисленным магазинам, коротая время, или целенаправленно бегать по тем же самым магазинам. Те же, кому надоел первый вариант и кто с достоинством преодолел второй, дожидались посадки на самолет в кафе, либо на жестких сидениях в зале ожидания. Хотя, судя по некоторым, совсем нельзя было сказать, что металлические потертые от времени кресла вызывали даже минимальный дискомфорт.

Ксюша вальяжно заняла сразу две секции, уютно устроившись на одном и закинув ноги на другое. Она была полностью погружена в телефон и совершенно не обращала внимания на то, что свободных мест было настолько мало, что многие блуждающие по залу ожидания в поисках свободных мест люди без каких-либо угрызений совести оторвали бы ей ноги, только чтобы хоть на минуточку присесть.

Несмотря на то, что Мару занимала лишь одну секцию, она изо всех сил старалась не замечать ядовитых взглядов и недовольного шепота. Девушка со всей сосредоточенностью, на которую только была способна в данных обстоятельствах, листала журнал, все же не в силах задержаться хотя бы на одной странице более трех секунд и прочесть хоть строчку. Очень быстро происходящее ее начало утомлять и раздражать и Мару по-настоящему обрадовалась, когда Ксюша вдруг встрепенулась и в негодовании сунула ей под нос свой телефон со словами:

— Ты только посмотри, что этот засранец пишет в сети!

— «Нормальным людям хватает и пары дней для отдыха. Каков диагноз у тех, кто уехал на 21?» — прочитала Мару вслух статус в социальной сети Марка, и после недолгих размышлений, добавила комментарий. — Я бы назвала их счастливчиками.

— Ха! — поддакнула Ксюша и застучала пальчиками по экрану телефона. — Я этому мелкому пакостнику сейчас покажу…

— Нет, нет и еще раз нет, — услышали подруги и подняли глаза.

Почти бегом к ним приближался Павел, за которым старалась не отставать Светлана, почти волоча за собой Ярика. В два шага мужчина преодолел разделяющее их расстояние и, скинув ноги Ксюши с кресла, сел с таким видом, будто оказался за стенами столетиями проверенной крепости с намерениями остаться здесь навсегда, что тут же и подтвердил, глядя на супругу:

— Я больше никуда не пойду.

Светлана, невинно сложив губки бантиком, жалобно протянула:

— Но мы прошли ведь только левое крыло, а еще есть правое. Вдруг там что-то…

— Да мне все равно. Больше я не выдержу…

— Как ты можешь?! — поменяла тактику женщина и пошла в наступление. — Я же не для себя стараюсь. Все на благо семьи…

— Ага, особенно Miss Dior нам не хватало с сыном для полного счастья, — заметил Павел, усаживая Ярика к себе на колени.

— Это не честно! Ты же знаешь, как я их люблю! А здесь они почти даром…

— Чего шумим? — поинтересовался Семен, подходя к компании.

Светлана, продолжая дуть губы, небрежно буркнула через плечо: «Ничего», но через секунду вновь оживилась.

— А что это за коробочка такая прекрасная?

Лена опустила вниз глаза сразу и не сообразив, что могло вызвать у женщины столько восторга.

— Вы о вине?

— Так это вино, — протянула Светлана. — Потрясающе! Его и в подарок будет не стыдно преподнести и на видное место, как декор, поставить…

— Я больше скажу, вино даже можно выпить! — съязвил Семен.

Но женщина не обратила ни малейшего внимания на колкость и продолжила свою хвалебную песнь:

— Удивительная вещица! И здесь даже есть ручка, чтобы удобно было нести… И окошко, чтобы посмотреть содержимое… И чего только не придумают! В магазине, наверное, можно найти еще что-нибудь интересное. Вы где это брали?

— За поворотом. Увидите, — кивнула Лена, указывая на правое крыло.

— Я так и знала! — воскликнула Светлана, кидая гневный взгляд в супруга, на что Павел лишь закатил глаза. — Я должна все увидеть собственными глазами…

— Я могу составить компанию, — осторожно предложила Мару, до сих пор молча наблюдая за разыгрывающейся между супругами драмой. Девушка хоть и подозревала, что в итоге она будет в не менее благоприятном расположении духа, чем Павел, но все же решилась. И дабы не передумать, тут же встала с кресла.

Светлана восприняла эту жертву, как великое одолжение и запрыгала на месте от радости, как ребенок.

— Вот здорово! Ты поможешь мне выбрать, — зачирикала она, уводя девушку от остальных в указанную Леной сторону.

— Удачи! — с благодарностью в голосе пожелал Павел.

Семен некоторое время молча взирал на мужчину сверху вниз, пока, наконец, не выдержал и все-таки задал мучавший его вопрос:

— У вас в самом деле дома используется алкоголь в качестве декора?

— Есть такое.

— Ненормальная семейка, — произнес Семен, качая головой.

***

Антон медленно шел по залу парфюмерного магазина, небрежно отмахиваясь от изредка подбегающих к нему консультантов. Он знал, что Неля где-то здесь, но никак не мог ее найти, или просто не хотел, ведомый внутренним голосом: «Может это и к лучшему…». Но как только стоило это принять, так каким-то чудесным образом она выпрыгнула из-за прилавка и оказалась прямо перед ним, тыча в нос двумя пробниками:

— Как тебе?

Антон пожал плечами.

— Тебе что, все равно? — уточнила девушка.

— Обычно ты и без меня отлично справлялась с выбором. Что изменилось теперь?

Неля хмыкнула, но почему-то, не сказав ни слова, вернулась к прилавку из-за которого вынырнула. Возможно она решила, что Антон сделал ей комплимент, хотя он всего лишь констатировал факт.

Пока девушка пробивала выбранный аромат в кассе, молодой человек пошел дальше, вдоль множества витрин магазинов, с уверенностью, что Неля его не только нагонит, но и перегонит, так медленно он шел. Однако она подошла к Антону с таким видом, будто блуждала в лабиринте Минотавра, прежде чем, наконец, встретиться с ним.

— Почему ты не подождал меня?

— А что случилось?

— Ты решил поиздеваться сегодня надо мной? — процедила сквозь зубы Неля, еле сдерживая гнев.

— Нет, — последовал совершенно спокойный ответ, ничуть не удивляясь скорости смены настроения его девушки.

— Ты с самого утра ведешь себя, как порядочный мерзавец! И это ты называешь «нет»?! Не защищаешь меня от нападок своих так называемых друзей, не участвуешь в выборе того, что для меня важно, не удосуживаешься даже подождать меня каких-то пару минуточек, чтобы вместе со мной порадоваться покупке… А день только начался!

— Ты хоть слышишь себя? — поинтересовался Антон, откровенно не понимая сути претензий.

Неля остановилась и, дождавшись, когда молодой человек тоже остановится и посмотрит на нее, произнесла звенящим от еле сдерживаемой ярости голосом:

— Если ты думаешь, что будешь весь отпуск так надо мной измываться, то глубоко заблуждаешься. Не будет этого!

— Вот как…

Антон хоть и выглядел спокойным, но внутри бушевала буря противоречивых эмоций и боролись за первенство несколько желаний. Однако из всего многообразия он выбрал тот сценарий, который вошел у него в привычку. Прежде чем развернуться и таким же медленным шагом, двинуться дальше по залу, оставляя свою девушку наедине со своей беспричинной злостью, молодой человек сжал кулаки и тихим вкрадчивым голосом сказал:

— Постарайся прийти в себя до посадки или мы никуда не полетим.

Атмосфера «One — Un nou inceput»

И зачем он только все это затеял? Сколько можно пытаться реанимировать давно угасшие отношения? Вспоминая фикус, который засох; котенка, который быстро ушел в добрые руки; и, наконец, эта поездка, которая с первых же минут не сулила ничего хорошо, Антону становилось не по себе от собственной наивности… или глупости. Но разве могло быть иначе? Он еще и, к своему глубокому изумлению, мечтатель, раз это обстоятельство пока еще вызывало у него печальную улыбку. Вот когда не найдется ни одной причины для появления улыбки на его лице, тогда он, наконец, разорвет эти отношения раз и навсегда. А до тех пор будет стараться за них двоих. И может быть, по возвращении купит кактус.

Продолжая прогуливаться вдоль сияющих прилавков и ослепительных витрин, взгляд Антона вдруг зацепился за знакомый силуэт за одной из них и он остановился. Она почему-то выделялась из основной массы, хотя легко могла бы войти в число бесцельно прохлаждающихся в ожидании своего рейса людей. Но во взгляде ее не было скуки. Наоборот, он был сосредоточен и осмыслен, как будто она не рассматривала пестрые этикетки, а старательно разбирала сложную математическую формулу. В глубокой задумчивости девушка медленно прогуливалась мимо полок, на которых ровными рядами был выставлен алкоголь. Ее пальчики легко, словно лапки бабочки, касались бутылок, не задерживаясь на какой-то одной более пары секунд. Будучи полностью отстраненной от окружающей действительности и поглощенной своими мыслями, девушка не заметила, что обошла уже весь магазин и пошла по второму кругу.

Антон, не раздумывая, направился в сторону магазина, не теряя из вида девушку, к которой так же стремительно, как и он, направлялся консультант.

— Вам помочь определиться?

Мару оценивающе посмотрела на юношу, которому на вид было лет восемнадцать, а то и меньше. И даже если бы ей нужна была помощь, девушка сильно сомневалась, что человек, который до сих пор помнит вкус маминого молока, смог бы помочь ей выбрать что-то покрепче. Но ей было ужасно скучно, поэтому она лукаво улыбнулась мальчику.

— Ваша помощь, на самом деле, будет очень кстати. Я буду безмерно признательна, если Вы поможете определиться моей подруге, — произнесла Мару, указывая на Светлану, которая недалеко от них металась от полки к полке, терзаясь тяжелым выбором. — Помогите ей, пожалуйста.

— Буду рад помочь Вам… то есть, я хотел сказать, ей, — ответил широкой улыбкой юноша, демонстрируя разноцветные брекеты, и поспешил на выручку к несчастной женщине.

— Надо взять на заметку твой метод отшивать.

Мару перевела хмурый взгляд со Светланы, которая благодаря консультанту, кажется, начала еще больше погружаться в сомнения, ведь теперь помимо красивой упаковки прибавилось еще и такое важное определение, как качество напитка, и встретилась со взглядом Антона.

— Ничто в наше время не дается бесплатно, — ответила девушку, с милой улыбкой на лице.

— И сколько просишь? — поддержал игру молодой человек.

— Самую малость — помоги ей определиться.

Антон присвистнул. Пару минут они молча следили за тем, как Светлана крутила в руках сначала пару бутылок вина при этом, рассматривая две коробки, которые держал консультант. Затем она отложила сначала одну, и, наконец, отсеяла еще две. После чего откуда-то появилась пятая. И перед ней вновь встал выбор.

— А она, интересно, за что расплачивается? — задумчиво произнес Антон, не рассчитывая на ответ, который, однако, последовал.

— За безграничные возможности, — сказала Мару, глядя на Светлану, которая окончательно запуталась в собственных желаниях.

Антон перевел взгляд на девушку и вдруг с особой четкостью осознал, что совсем не знает ее.

По залу ожидания, заглядывая в каждый уголок, залетая в самые маленькие щелочки, разлетелось сообщение о посадке пассажиров на рейс до Цюриха. И Светлана, вконец разнервничавшись, схватила первую подвернувшуюся бутылку вина, кинула деньги кассиру и побежала к выходу из магазина, позабыв, что пришла сюда не одна.

Мару растеряно смотрела ей вслед, пока не поняла, насколько глупо должно быть сейчас выглядит. Ее забыли, как ненужную вещь. Забыли! Смешно…

Девушка смущенно перевела взгляд на Антона, надеясь не увидеть в его глазах ни жалости, ни издевки, ни презрения. Но в его взгляде читалось лишь равнодушие. И голос звучал ровно и спокойно, без какого-либо намека на нелепость произошедшего… Да для него это и не было чем-то, что стоило бы его внимания. Антон не заметил, что данная ситуация задела чувства Мару. Он всего лишь сказал: «Пойдем и мы что ли», поворачиваясь к выходу.

Они молча дошли до очереди на посадку, в которой уже стояла остальная компания. Мару бросила угрюмый взгляд в сторону Светланы, которая жаловалась мужу:

— Это не то, что я хотела, но хоть что-то…

— Ты же вроде со Светланой уходила. Чего с Антоном вернулась?

— Мы встретились в магазине, пока Светлана тщетно пыталась выбрать «хоть что-то», — процедила сквозь зубы девушка, отворачиваясь.

— Что ты делал в винно-водочном магазине? — тут же подхватила Неля нить разговора, который Мару явно хотела закрыть.

— Хотел напиться, — отрезал Антон.

А к Семену и Лене уже обращалась улыбающаяся девушка в элегантном костюмчике с просьбой предъявить свои билеты.

***

— Дамы и господа! Погасло табло «Застегните ремни». Однако в интересах безопасности рекомендуем оставлять ремни безопасности застегнутыми. Через 10 минут мы предложим вам прохладительные и горячие напитки. Благодарю за внимание.

— Боже, я не верю, что сделала это, — нервно произнесла в очередной раз Светлана, бросая косой взгляд на иллюминатор. — Так страшно мне было только раз в жизни.

— Когда рожала? — спросил Семен, оглядываясь назад.

— Конечно, нет, — поджала губы женщина.

А пока супруга недовольно хмурилась, создавая видимость внимательного чтения инструкции эвакуации из самолета, Павел согласно кивнул Семену, подтверждая его догадку.

— Чиж нас встретит? Не забудет? — спросила Ксюша, удобно устраиваясь в своем кресле, чтобы немного вздремнуть.

— Я уже отправила ему сообщение о том, что мы сели в самолет. Еще одно пришлю, когда мы приземлимся, — отчиталась Мару, доставая из сумки книгу.

— А он в курсе, что с нами летит человек, который собрал все свои вещи, что были нажиты непосильным трудом, в связи с чем понадобится как минимум два автобуса для перевозки? — витиевато поинтересовался Семен, намекая на Нелин багаж.

Лена не сильно кольнула молодого человека под ребро, но не заступаясь тем самым за девушку, а, скорее, жалея Антона, который невольно окажется опять-таки виноватым.

Но Неля то ли не расслышала, то ли по какой-то необыкновенной причине решила проигнорировать выпад Семена в ее сторону. А вместо этого обратилась к своему молодому человеку с вопросом, разворачивая рекламный проспект, который обнаружила среди инструкций:

— Как там называется место, куда мы летим?

— Андерматт, — ответил Антон, глядя, как девушка перелистывает рекламные страницы журнала.

По салону загремели колесики нагруженных тележек с обещанными напитками, которые еле толкали по проходу хрупкие стюардессы.

— Возьми что-нибудь для меня, — сказала Неля, не отрываясь от своего видимого дела.

Антон пристально вглядывался в профиль девушки и знал точно — если бы ему завязали глаза, то он с легкостью с одного касания, с первого же ее вздоха, с неуловимого аромата ее духов мог бы отличить Нелю от тысячи других женщин. Порой ему казалось, что он себя так хорошо не сможет никогда узнать, как знает, что она сделает в тот или иной момент, что скажет, о чем думает. По одному мимолетному взгляду на ее лицо, он мог понять, какие чувства сейчас бурлят у нее внутри, грозясь вырваться наружу. Он мог ее предугадать. И уже давно приспособился быть с ней рядом и любить ее такой, какая она есть. Так почему их отношения не заслуживают еще одно шанса сроком в 21 день? Почему его постоянно мучает вопрос, если он уже неоднократно сам себе на него ответил?

— Антон, ты чего витаешь в облаках? — вывела молодого человека из задумчивости Неля, передавая ему в руки стакан с колой. — Держи свою отраву.

Мимо молодого человека, гремя груженной тележкой, прошла стюардесса, а он даже и не услышал ее вопроса, ломая голову над собственными. И Неля сделала выбор за него, и она не ошиблась. Так почему же он сомневается?

— Я бы сейчас выпила чего-нибудь, да покрепче, — зато очень хорошо расслышал Антон голос Светланы, которая находилась через ряд от него, и сразу же понял, почему именно он смог прорваться сквозь его мучительные мысли. Он тоже не отказался бы сейчас от горячительного. Но ответ обслуживающего персонала знал наперед, поэтому даже и не думал спрашивать.

— Кроме полусладкого вина я, к сожалению, ничего Вам предложить не могу, — сказала стюардесса с доброжелательной улыбкой, которая вызвала лишь раздражение.

— Тогда мне черный кофе без сахара, — буркнула Светлана, кажется, даже слегка разочаровавшись в полетах.

2 ГЛАВА

Атмосфера «Caseno — Sebastian»

Хоть перелет из Москвы до аэропорта Цюриха и длился всего три часа, пассажиры, однако, выходили из самолета измученными и уставшими. Они медленным потоком двигались мимо стоек контроля, через металлоискатели к выдаче багажа, где, наконец, оживали. Только здесь чувствовалась суета и преобладала эйфория. Видимо, потому что выход из аэропорта и начало долгожданного отпуска, и новых впечатлений находились буквально в двух шагах. Здесь жизнь била ключом — таксисты предлагали свои услуги, встречающие выкрикивали в толпу имена и махали руками, кто-то находил свой багаж, кто-то не мог его поймать на ленте, а кое-кто переживал из-за того, что чемодана вовсе нигде не было.

— Не могу поверить! — причитала Неля, внимательно разглядывая тоненькую стройную линию на боку одного из своих чемоданов.

— Ой, да не переживай ты так, — отмахнулась Ксюша. — Вон, у тебя сколько чемоданов! До сих пор все выловить не можем…

— Посмотрела бы я на тебя, — огрызнулась девушка, но тут же замолчала, натыкаясь взглядом на рядом стоящий с Ксенией разбитый чемодан, неоднократно побывавший в самых невероятных приключениях.

Окружающие и наблюдавшие за этой сценой люди косо улыбнулись.

— Если тебя так бесит эта мелочь, то ее можно маркером закрасить, — предложила Светлана.

— Вот еще…

— Последний! — объявил Семен, подходя вместе с Антоном, который в руках держал не самый маленький чемодан из тех, что были в арсенале его девушки.

— Что ты делаешь, Антон? Поставь его и вези, — сказала Неля, глядя на молодого человека, как на дурака.

— Я бы так и сделал, если бы у него не отвалились колеса.

— Что?!

— Хватит, — сразу же прервал девушку Антон и, переведя взгляд на Мару, спросил:

— Где там, твой друг?

— Снаружи ждет. Можем идти? — поинтересовалась она, обводя всех сразу взглядом. И, дождавшись от каждого кивка, направилась к выходу.

Они шли уверенным шагом. Молча. Пока не дошли до места, откуда хорошо было видно каждую находившуюся на парковке машину, включая и людей, которые не только стояли рядом с транспортом, но и сидели внутри салона.

— Что это такое? — каким-то не своим голосом задал вопрос Семен, замирая на месте и глядя куда-то вдаль округлившимися то ли от страха, то ли от удивления глазами.

Мару оглянулась на него. Ей не надо было следить за тем, куда именно устремлен взгляд Семена и не обязательно было быть Эйнштейном, чтобы догадаться, что, а точнее, кто так сильно напугал его.

— Ты что-то имеешь против? — невинно поинтересовалась девушка, усмехаясь краешком губ.

— В чем дело? — спросила Ксюша, подходя ближе к подруге.

Мару, скрестив руки на груди, дожидалась ответа, скептически поглядывая на ошарашенное выражение лица Семена. Подруга быстро все поняла без каких-либо объяснений и, быстро отыскав глазами того, кто ввел молодого человека в такое состояние, сверкнула радостной улыбкой.

— Милаха, правда? — подмигнула она.

Молодой человек в очередной раз изменился в лице, приобретая мертвенно бледный оттенок и, сделав пару шагов назад, наткнулся на Павла.

— Осторожней, — буркнул тот, обходя Семена стороной и подходя к Мару. — Мы идем? Ярослав очень устал…

— Конечно, — кивнула девушка, делая попытку идти дальше, но ее вновь остановил Семен, схватив за плечо и развернув к себе лицом:

— Так это что, не шутка? Ты, действительно, идешь к нему? Мы, правда, будем жить с ним в одном доме? Почти месяц под одной крышей?

— Если тебя что-то не устраивает, то у тебя есть два варианта: снять комнату где-то в другом месте или возвращаться в Москву, — ответила Мару, стряхивая со своего плеча его руку.

Семен начал озираться по сторонам в поисках союзников.

— Ну, мы же не можем быть спокойны и расслаблены в такой обстановке, правда Тох?

Антон пожал плечами, всем своим видом показывая, что это меньшее, что его беспокоило, если беспокоило вообще.

— Шеф, — протянул Семен, глядя на хмурого Павла, крепко сжимающего в своих руках прикорнувшего сыночка, — Вы же понимаете, это не нормально!

— Твое поведение я считаю ненормальным.

Молодой человек в отчаянии смотрел на спины, которые стремительно удалялись от него. Последняя надежда осталась в лице его девушки, которая продолжала стоять рядом.

— Лен…

— Мне никогда еще не было так стыдно за тебя, — оборвала она его и поспешила за остальными.

Семен еще какое-то время простоял у входа на парковку, не решаясь сделать шаг ни вперед, ни назад, пока расстояние, на которое успели удалиться друзья, не показалось ему даже более критическим, чем то, на которое они же приблизились к его страху. И он нерешительно двинулся за ними.

А Мару, которая шла во главе группы, уже приблизилась настолько близко к другу, что и он, наконец-таки, заметил ее. Молодой человек радостно замахал руками над головой и запрыгал на месте:

— Детка!

Девушка ускорила шаг, радостной улыбкой отвечая другу. Она знала его более десяти лет и привыкла к его импульсивным выходкам, свойственным скорее детям да девушкам. Но ее друг был другим и не скрывал этого. Высок, широк в плечах, узок в бедрах и с волевым подбородком. Аккуратно уложенные мелированные прядки волной были зачесаны со лба на затылок. Глаза цвета горячего шоколада с теплотой взирали на окружающий мир даже тогда, когда он был зол и несправедлив по отношению к нему. Движения его были резкими и динамичными, как будто он боялся упустить хотя бы мгновение жизни. Одежду он выбирал соответствующую своему характеру — яркую, изысканную, комфортную. Сейчас он дарил одну из своих проникновенных улыбок, которая, казалось, могла растопить любое сердце. Но глядя на Семена, прятавшегося за спинами, насколько это было возможно, из-за могучего телосложения и роста, этот прием не казался таким уж эффективным. Однако для Мару сей факт был лишним подтверждением очарования друга.

— Я так соскучился! — протянул молодой человек, крепко сжимая подругу в объятиях.

— Я тоже соскучилась! — на одном дыхании произнесла Мару, отстраняясь только для того, чтобы заглянуть в его теплые глаза. Девушке было мало простых объятий, взгляда и улыбки, но, к сожалению, в этой вселенной они были не одни и ей пришлось сделать шаг назад и кивнуть в сторону. — Посмотри, кого я тебе привезла.

Ксюша выпрыгнула из-за спины подруги с торжественным возгласом.

— Я списывался с твоим братом сегодня утром…

Улыбка девушки тут же померкла. Она надула губы и, процедив сквозь зубы: «Предатель», отвернулась.

Наконец, очередь дошла до тех, кого друг еще не знал, и Мару приступила к знакомству:

— Позвольте представить вам человека, любезно пригласившего нас отдохнуть в его доме… Будет же удобнее, если все будут обращаться к тебе, как ты привык, — уточнила Мару у молодого человека и, дождавшись одобрительного кивка, объявила. — Позвольте представить вам моего друга Чижа. А это Павел, Светлана и их сынок Ярослав.

— Очень приятно, — кокетливо поприветствовала женщина.

— Прости, — извинился мужчина за то, что не может пожать руку, ведь он по-прежнему держал спящего сына.

— Устал, да, — кивнул Чиж на ребенка. — Проходите в автобус, — предложил он, раскрывая перед ними двери синего микроавтобуса. — Мы скоро отправимся.

— Спасибо, — ответил Павел, залезая вслед за супругой в теплый салон.

Молодой человек перевел свой взгляд на следующую пару. Антон не стал ждать, когда его представят и первым протянул руку.

— Антош, — протянула рядом стоящая девушка, — ты меня не представишь?

На что Антон пожал плечами, но все-таки выполнил просьбу девушки:

— Это Неля.

Чиж уже было открыл рот, чтобы поприветствовать новых знакомых, как вдруг девушка, краснея от ярости, зашипела на молодого человека:

— И это все?! Я, между прочим, еще и твоя девушка, Антон! Это тоже стоит упомянуть, чтобы хотя бы не забыть сей факт самому…

— Как я могу…

И наконец, настала очередь Семена и Лены. И если девушка спокойно дожидалась своей очереди, то молодой человек был как на иголках — переминаясь с ноги на ногу, он смотрел поверх головы Чижа, как будто его вовсе не существовало.

— Лена и Семен, — объявила Мару.

Девушка сдержанно успела кивнуть, прежде чем быстро затараторил Семен, обнимая свою подругу за плечи:

— И, между прочим, мы встречаемся. И это не просто так, уверяю! У нас серьезные долгие отношения. Мы почти что семья, но без штампа. Да! Потому что я люблю ее, и в принципе женщин… Женщин я люблю, да!

Чиж, внимательно выслушав сумбурный монолог, улыбнулся, быстро смекая, к чему это все было произнесено. Медленно приближаясь к пунцовому Семену, он заговорил низким гортанным голосом, который применял лишь в определенных случаях для конкретных целей. И Мару спрятала улыбку.

— Понимаю, понимаю Ленусю. Мне тоже всегда нравились такие, как ты. И сейчас мое сердце так бьется, так бьется…

Семен стал медленно отступать под натиском неиссякаемого очарования Чижа, совершенно не замечая смешков окружающих.

— И мне так больно осознавать, что все это время, находясь рядом с тобой, мне придется держать себя в руках, чтобы не наброситься на тебя, не разорвать твою одежду…

— Чиж, — вмешалась Мару, всерьез беспокоясь за молодого человека, который выглядел так, будто находится на грани нервного срыва.

— Чиж, — каким-то не своим голосом произнес Семен, еле шевеля губами.

— С детства прилипло, дорогуша, — подмигнул Чиж, добавляя. — Но для избранного круга у меня есть и другие прозвища. Более игривые.

— Нам совершенно точно пора ехать, — сказала Ксюша, беря Чижа за руку и уводя от несчастного Семена.

— А сколько нам ехать?

— Часа полтора. Не больше…

— Боже! — воскликнула Неля. — Так долго?! Я этого не вынесу…

— Ты бы не вынесла, если бы эти полтора часа за автобусом бежала, — хмыкнула Ксюша.

— Мы можем делать остановки, если худо будет, — предложил Чиж, перебивая гневный возглас Нели, готовый вырваться в сторону оппонента.

— Не стоит беспокоиться, — бросил Антон, заходя в автобус.

Атмосфера «Travis — Sing»

— Они точно встречаются? — шепнул молодой человек на ушко Мару, и, не дожидаясь ответа, направился в сторону багажного отделения. Девушка последовала за ним:

— Тебе помочь?

— Не, — мотнул головой друг. — Но багажа у вас оказалось гораздо больше, чем я думал…

— Не у нас, а у Нельки, — поправил Семен, не в силах упустить возможность в очередной раз уколоть девушку, хотя голос его до сих пор был неестественно высок и дрожал.

Чиж поднял на него глаза и сверкнул белозубой улыбкой.

— Ух, ягодка моя! — причмокнул он и весело рассмеялся, когда молодой человек, более походивший на медведя, словно мышка, быстро юркнул в салон автобуса.

У ног Мару и Чижа осталась пара чемоданов, которые не помещались в багажное отделение микроавтобуса.

— Эти придется в салон забрать, уж извините, — сказал молодой человек, беря один из них в руки и устраивая его в проходе между сидениями.

Мару подала ему второй чемодан и вот уже в салоне автобуса не оказалось ни единого свободного местечка, чтобы хотя бы вытянуть ноги.

— В тесноте, да не в обиде, — подмигнул он новым знакомым, прежде чем выйти из салона, надежно захлопнув за собой дверь.

Чиж удобно устроился на водительском сидении, рядом с ним сидели Мару и Ксюша. Все, наконец, были готовы тронуться в путь и окунуться в долгожданный отпуск с головой. И молодой человек со словами «В путь» мягко тронулся с места.

— А напомните-ка мне, куда мы путь держим? — донесся вопрос Светланы с последнего ряда.

— В Андерматт, — хором ответил весь автобус.

Но перед этим их ждала качественная горная дорога — ровная, с ограждениями и разметкой, витиеватой змейкой, стремящаяся то вверх, то вниз. На их пути мало было машин, а автобусов и грузового транспорта и вовсе не наблюдалось. И в общем-то, это не удивительно, ведь дорога и без того была сложной, а местами и опасной, что уж говорить о ее непредсказуемых поворотах и неожиданных заносах в зимние месяцы. Но Чиж был умелым и осторожным водителем. Он вел сосредоточенно и аккуратно, несмотря на то, что с виду был полностью расслаблен и иногда даже о чем-то рассказывал или сам задавал вопросы о Москве, где давненько не был. Но если его вид был напускной, то пассажиров совершенно точно ничто не волновало, кроме скорейшего прибытия на горнолыжный курорт. Они с интересом смотрели в окна на потрясающие виды серпантина дорог; на деревья, приодетые в белые шубки и представляющие из себя причудливые сахарные статуэтки; на снежные вершины, стремящиеся ввысь; и неровные ряды горного хребта, слегка присыпанного снегом. Создавалось впечатление нереальности происходящего, настолько велика была разница между серой мрачной картиной зимы в столице и здешней зачарованной природой.

Через некоторое время микроавтобус остановился на специально оборудованной площадке. Чиж оглянулся на пассажиров и, с неизменной улыбкой, объявил:

— Я немного отдохну, а вы пока сходите к одной из достопримечательностей Андерматта.

— Что за достопримечательность? — оживилась Светлана, даже подскочив со своего места и начиная выглядывать из ближайших окон.

— Двенадцатиметровый крест и так называемый Чертов мост 19 века. Эти памятники посвящены Суворову и солдатам, которые погибли в этих местах в 1799 году.

— Далеко отсюда? — поинтересовался Павел, понимая неизбежность пешей прогулки и заведомо решая приготовиться к дальности пути.

Однако Чиж успокоил его, открывая дверь:

— Недалеко. Пошли покажу!

— Ну вот еще! — возмутилась Неля. — Поехали лучше.

Но никто девушку не послушал, и она осталась сидеть в одиночестве, припертая со всех возможных сторон своими же чемоданами.

— Идите по той тропе, не сворачивая, — указал Чиж на хорошо протоптанную туристами дорожку, ведущую вверх к мосту.

— Пошли скорее! — схватила Светлана за руки мужа и сына.

— Возьми фотоаппарат, — попросила Ксюша подругу, прежде чем умчаться следом за семьей.

Мару лучезарно улыбнулась Чижу, тем самым отблагодарив за идею и возможность здесь остановиться, и побежала догонять остальных.

У автобуса остались Семен, Лена и Антон, а также Неля, которая продолжала настойчиво дуться в салоне. Глаза Семена, постоянно блуждающие в нервном беспокойстве, на секунду пересеклись с улыбающимися глазами Чижа, и он, как ошпаренный, вдруг подпрыгнул на месте, схватил свою девушку за руку и почти потащил ее за собой к тропе со словами:

— Ни к чему и нам упускать такую возможность, правда, Ленусь… Тьфу ты! Дорогая…

Антон усмехнулся, сам с собой споря, сколько еще понадобится Семену времени, чтобы, наконец, понять, что Чижу от него ровным счетом ничего не надо.

А Чиж на самом деле не нуждался в отдыхе. Он просто хотел показать новым знакомым одно из интереснейших и запоминающихся мест округа. Потом они могли бы не захотеть или не было бы времени, да мало ли что могло случиться, а тут они просто проезжали мимо. Так почему бы не остановиться? Но он и не пошел вместе с остальными, а таинственно подмигнув Антону, скрылся за микроавтобусом, оставив его в одиночестве.

Какое-то время Антон обводил взглядом окружающее его пространство, до сих пор окончательно не веря в то, что находится сейчас здесь, со всеми этими людьми… Такими не похожими друг на друга и иногда непостижимо странными. Друзьями и просто знакомыми. Любимыми и не любимыми… Это было не похоже на него — согласиться на такую авантюру, но видит Бог, как сильно он хотел вырваться из привычного ему мира и понять свои чувства и желания. Но пока Антон лишь удивлялся самому себе и завидовал тем, кто с легкостью проявлял те чувства и эмоции, о которых он не ведал или которые таились где-то очень глубоко внутри него.

Его глубокие раздумья прервал смех, разнесшийся эхом по всей округе, и молодой человек поднял голову. У моста стояли пять человек, а шестой старался взобраться на горный выступ ради хорошего кадра. Светлана руководила процессом и говорила Ксюше куда той надо встать и как нагнуться. Антон как будто очнулся и более не желая копаться в себе, отправился на поиски Чижа, которого обнаружил у высоких каменных перил с зажженной сигаретой в руках. Он догадался, что парень скрывался от посторонних глаз, но все же медленно направился в его сторону. А поравнявшись с ним, молодой человек понял, что Чиж настолько погружен в собственные мысли, что, кажется, не заметил, даже если бы Антон взял сигарету из его рук и стал курить вместо него. Но, конечно же, он этого не сделал, а просто встал рядом, облокотившись всем корпусом о перила, и скучающим взором окинул раскинувшуюся перед ним картину зимнего пейзажа, спокойно дожидаясь, когда Чиж отомрет. Что и случилось спустя пару минут.

Молодой человек вздрогнул и тихо выругался, отбрасывая в сторону окурок, который, видимо, обжог его пальцы, потому что в задумчивости совсем позабыл о сигарете, которая медленно сгорала в его руке.

— Не говори никому, — добродушно улыбнулся Чиж Антону, когда, наконец, заметил его присутствие. — Я вообще-то не курю, но мне нравится смотреть, как горит эта чертова отрава. Навевает воспоминания.

Антон по привычке равнодушно пожал плечами, что, впрочем, было воспринято за согласие сохранить в тайне небольшую слабость Чижа.

Опять издалека раздался взрыв смеха, нарушая тишину и уединение этого места. Молодые люди облокотились о припорошенные снегом перила спиной и устремили взгляды на Чертов мост. На этот раз на скалах оказалась Мару. Она принимала безумные позы без всяких подсказок, но делала это не для хороших фотографий, а скорее для того, чтобы позабавить себя и окружающих.

Вот и Чиж не сдержал нежной отеческой улыбки. А Антон, задумчиво глядя на его (что греха таить!) красивый профиль, спросил:

— Давно вы знакомы?

— Да, — сразу ответил Чиж, сразу же понимая, о ком идет речь.

— И столько же дружите?

— Что конкретно тебя интересует? — вопросом на вопрос ответил молодой человек, обращая на Антона свой теплый взгляд. На губах его продолжала сиять улыбка, но в ней уже чувствовалась наигранность то ли от вопроса, то ли от необходимости на этот вопрос отвечать.

— Ну, — замялся Антон, чувствуя, что сам себе не может ответить на этот вопрос, как в прочем и на тот, а зачем он в принципе его задал. Неужели ему, действительно, это интересно?

А Чиж сжалившись над замешательством собеседника и все-таки ответил:

— Мы подружились с первого дня знакомства… Лет десять назад. Еще вопросы?

И непонятно почему, с уст Антона, действительно, вдруг сорвался еще один:

— Как познакомились?

— Нас познакомил общий друг.

— Друг?

— Парень.

— Парень…

— Мой парень.

Чиж сложил руки на груди и криво усмехнулся, всем своим видом показывая, что его уже не удивит ни одна реакция, которая обычно следует после данного заявления. Хоть он ее ждал в силу привычки. Однако Антон смог-таки сбить его с толку и задал следующий вопрос, никоим образом не касающийся отношений Чижа с его парнем:

— А твой парень как познакомился с Мару?

— А их познакомил парень Мару, — расслабился Чиж, вновь меняя кривую улыбку на доброжелательную.

— Парень Мару значит…

Правая бровь Чижа поползла вверх.

— И что, они сейчас тоже встречаются?

— Они давно расстались.

— А вы почему продолжаете дружить?

— А какое отношение наша дружба имеет к их расставанию? — искренне удивился Чиж.

— Ну да, — кивнул Антон и через минуту раздумий, добавил. — Почему бы и нет.

— Ну да.

Чиж с любопытством наблюдал за перевоплощением Антона из совершенно невозмутимого и сдержанного молодого человека, с которым его познакомили на парковке, в беспокойного и неуверенного парня, который с трудом мог понять свои собственные чувства, что уж говорить о том, что он пытался разгадать чужие. Он, совсем позабыв о собеседнике и погрузившись в себя, задумчиво смотрел куда-то вдаль, придя в себя лишь тогда, когда от автобуса донесся капризный голос его девушки:

— Ну, поехали уже! Все давно вернулись и ждут только вас!

— Вот и чудненько, — пропел Чиж и вприпрыжку поспешил вернуться за руль. За ним не торопясь шел Антон. Ему некуда было торопиться — и дорога, ведущая в неизвестность, и хаос, царивший в его голове, могли подождать, ведь это было лишь начало пути.

***

Атмосфера «Caseno — Sebastian»

Дальше дорога была гораздо легче и пролетела совсем незаметно за обсуждением увиденных достопримечательностей и шутками над получившимися фотографиями:

— Уверена в наше время можно из ничего сделать конфетку, что уж говорить об этом мосте, — заявила Светлана. — Здесь либо нет желания, либо — возможности.

— Или страх, — донеслось с водительского сидения. — Есть одна легенда, в которую люди охотно верят.

— Что еще за легенда?

— Люди рассказывают, что попыток построить мост через ущелье было множество, но они все были безуспешными. И тогда было решено обратиться к Сатане, и тот даже согласился, но с условием, что душу первого, кто пройдет по мосту, он заберет с собой. Люди согласились. И мост был построен за одну ночь. Но человек не просто же наделен разумом. Первым по мосту прошел козленок.

— Ах вот почему возле моста рисунок с изображением дьявола и козленка, — протянула Светлана.

— Сфотографировали? — спросила Ксюша, оглядываясь.

— А то как же! — широко улыбнулась женщина.

— А давно мост находится в таком состоянии? — подключился к разговору Павел.

— Он простоял почти три столетия. Рухнул, кажется, в 1888 году. Лет через десять после этого установили памятник Суворову и его солдатам, которые сражались в этих местах против французов и, кстати, выстояли.

— Я заметил там французский флаг, — подтвердил мужчина.

— Угу. Памятник был высечен по инициативе и на деньги князя Голицына, — продолжил делиться своими познаниями Чиж. — А реставрационные работы в конце 90-х годов помимо властей кантона Ури и мэра Андерматта финансировались каким-то таинственным российским предпринимателем.

— Это логично, ведь в ходе швейцарского похода Суворова русские войска разгромили французский отряд, — ехидно заметила Неля.

— Ну да, — протянул Чиж, не понимая цель комментария.

А кто-то нашел в словах девушки повод для шутки.

— Я думала, она спит с открытыми глазами, — шепнула Ксюша Мару, на что подруга сдержанно улыбнулась, подавив желание рассмеяться.

Чиж же решил продолжить с того места, с которого его прервали:

— В Андерматте есть дом, где Суворов провел ночь перед сражением. Не могу сказать точно, сколько раз он реставрировался и реставрировался ли вообще, однако дом находится в совершенно прекрасном состоянии как внутри, так и снаружи.

— Правда? — оживилась Светлана, отрываясь от рассматривания фотографий. — Туда можно попасть?

— Да. Дом теперь является музеем.

— В совершенно прекрасном состоянии, — передразнил Чижа Семен, протянув себе под нос писклявым голосом. — И какой мужик так говорит…

— Так это же просто замечательно! Мы просто обязаны там побывать! — воскликнула Светлана, даже привстав со своего места в живом восторге, как будто уже сейчас собралась в музей.

— Сядь, пожалуйста, — процедил сквозь зубы Павел, оставляя без внимания порыв жены.

— Я бы тоже хотела побывать в доме Суворова, — поддержала Светлану Мару. — Если Чиж говорит, значит дом, действительно, удивительной красоты.

— Нам еще долго ехать? — вдруг раздался голос Антона.

— Ты тоже устал, дорогой? — чересчур наигранно забеспокоилась Неля.

— Да вон уже и Андерматт, — кивнул водитель на окно, — скоро будем на месте!

Чижу показалось, что микроавтобус слегка накренился, когда все, кто был в салоне, приникли к окнам, чтобы лучше рассмотреть представший перед взорами вид города. Маленькие кукольные домики, аккуратные скромные улочки, чистые каменные дороги на фоне заснеженных горных склонов и в обрамлении стройных лесных рядов, выглядели словно миниатюрная модель из снежного шара. И даже создавалось впечатление, если его слегка встряхнуть, из низко нависших розовых облаков обязательно пойдет снег.

— Какая красота! — выдохнула Мару на одном дыхании.

— Город такой крошечный, — протянула Ксюша. — Честно говоря, я представляла себе что-то вроде Куршевеля.

— Я передам брату, что ты разочарована.

— Только попробуй!

Чиж рассмеялся.

— На самом деле численность населения что там, что здесь примерно равна. Просто Андерматт не так раскручен, как Куршевель.

— И это не может не радовать.

— Там хоть есть, где развлечься? — пробубнил Семен, хмурясь.

— Ягодка моя, не грусти! Конечно там все есть! — протянул Чиж голосом взрослого, который по-хорошему уговаривает капризного ребенка перестать хныкать. — Там есть музеи и экскурсии выездные очень интересные организовывают…

— Правда? — обрадовалась Светлана, вновь подскакивая с места. — А куда?

— Это все? — еще сильнее нахмурился Семен. Его так обеспокоило, что за все время отдыха ему не удастся хорошенько выпить, закусить и потанцевать, что он даже не обратил внимания на фамильярность Чижа.

— Ты на лыжах приехал кататься или как? — поинтересовалась Мару, окидывая молодого человека скептическим взглядом, наперед зная ответ.

— Еще в Андерматте, как в общем-то и везде, множество магазинов, бары, кафе и рестораны, пара ночных клубов…

С каждым словом Чижа настроение Семена на глазах менялось в лучшую сторону, дойдя до пика после предложения заглянуть в винный магазин.

— Да с этого и надо было начинать! — воскликнул он, просияв так, словно Чиж в мгновение ока стал его лучшим другом. — Конечно надо заехать!

— Я устала! — возразила Неля. — Едем в коттедж.

— Мы и едем, но прежде кое-куда заедем, — настаивал на своем Семен.

— Мы успеем туда заехать позже, — поддержал свою девушку Антон.

— Но…

— Едем в коттедж, — сказала Лена таким тоном, что стало страшно ослушаться.

— Потом заедем, — примирительно сказал водитель, проезжая поворот в цент Андерматта. — Через пять минут мы будем на месте.

Автобус мягко скользил по дороге мимо домов и изредка появляющихся в дали ферм, которые, в конечном итоге, уступили свои права пышному гористому лесу. Водитель развернул микроавтобус так, что с одной стороны виднелся уютный припорошенный снегом город, а с другой стояли ровные ряды деревьев, с трудом поднимающие ввысь снежные шапки спутанных ветвей, и только тогда заглушил двигатель.

Чиж вытащил ключ зажигания и оглянулся на своих пассажиров, озаряя всех улыбкой:

— Мы приехали!

— Да? — удивились все, начиная выглядывать из окон и оглядываться по сторонам.

— А где же коттедж? — задала Ксюша, повисший в салоне вопрос.

— Да тут, не далеко, — отмахнулся молодой человек, выходя из автобуса.

Пассажиры, чувствуя подвох, с опаской переглянулись, но все же по очереди стали выходить из салона.

— Это шутка такая? — предположила Светлана, подходя к Чижу, который быстро извлекал из багажного отделения чемоданы.

— Нет, — совершенно серьезно ответил он, не давая ни шанса на сомнения.

— Так где же в таком случае коттедж?

— Вон там, — кивнул молодой человек на лес.

— Что?!

— Я покажу, — улыбнулся он, отдавая Мару ее чемодан, так как при всем желании ей помочь, он не мог этого сделать из-за того, что не только его, а все свободны руки будут заняты багажом Нели.

— Нам, правда, надо туда идти? — шепнула Мару другу, теша себя последней надеждой.

Чиж таинственно подмигнул девушке и, обведя всех взглядом, сказал:

— Если готовы, в путь!

Перейдя через дорогу, Чиж ступил на протоптанную тропинку, ведущую в гору. В отличие от своих спутников, его шаги были уверенными и твердыми, несмотря на то, что на его плече висела дорожная сумка, а в обеих руках по чемодану. Он бодро вбежал на небольшую полянку и остановился, оглядываясь назад. Впереди всех, что-то бурча себе под нос, шла Ксюша, остальные растянулись вплоть до того, что Неля до сих пор оставалась стоять у машины и бурно выяснять отношения с Антоном, который, впрочем, особо не реагировал на ее крики. В конце концов, он и вовсе махнул на нее рукой, подхватил чемоданы и пошел вслед за остальными.

— Напомни, пожалуйста, что ты сделал в этой жизни хорошего. Или я тебя сейчас здесь закопаю, — задыхаясь, произнесла Ксюша, стараясь восстановить дыхание.

За девушкой спустя пару минут на полянку поднялись друг за другом Мару, Павел с Яриком на руках и Светлана. Семен с Леной, держась за руки, замкнули цепь. Антон и Неля оставались в самом начале подъема.

— И так каждый день? — ужаснулась Светлана.

— Поверьте, это только в первый раз дорога кажется страшной и тяжелой, — заверил Чиж с улыбкой, которая могла заставить поверить любого даже в невозможное. И прежде чем идти дальше, он добавил. — Как говориться, глаза боятся, а попа привыкает.

— И долго нам еще? — жалобно протянула Ксюша другу в спину, бросая печальный взгляд на те жалкие несколько метров, которые они уже с таким трудом осилили.

— Да вон коттедж-то! — громко объявил Чиж, шустро взбираясь по тропке, которая усердно петляла среди деревьев, занесенных снежным занавесом.

И как только остальные последовали его примеру, то и перед их взорами постепенно стал открываться коттедж, к которому они все так стремились.

Издали он казался аккуратным деревянным скворечником с уютно светящимися окнами да укутанный белой пушистой шубкой. Но по мере приближения создавалось диаметрально противоположное впечатление. Коттедж был внушительных размеров как в ширину, так и в высоту. Темный брус, из которого была сделана основная часть стен, только усиливал впечатление от его массивных габаритов. Шуба в действительности оказалось всего лишь шапкой, толстым слоем покрывающей крышу, из-за чего создавалось впечатление, будто коттедж сливался с окружающим пейзажем, являясь неотъемлемой его частью. А теплый свет, льющийся из окон и дверей, манил, обещая спокойствие и умиротворение в его стенах, разливаясь бальзамом по душе уставшего путника.

Территория вокруг дома была предусмотрительно прибрана и, утомившиеся долгой дорогой и нелегким подъемом, москвичи уже с большим комфортом преодолевали оставшиеся метры до входной двери. Первым, конечно же, вошел в дом Чиж. Бросая все сумки

на пол и отряхивая ботинки от снега, он тянул время в ожидании большей части гостей, чтобы радостно провозгласить:

— Добро пожаловать!

— Боже, мальчик мой, это предел всяких мечтаний! — пропела Светлана, с сияющими глазами.

Павел, наградив супругу удивленным взглядом больше относящемуся к обращению «мальчик мой», нежели ее опять-таки чрезмерно бурной реакции, все же смолчал по этому поводу, но также отметил:

— Действительно, впечатляет.

— Это что же, твой дом? — не поверил Семен.

— Почти. Я его, можно сказать, снимаю.

— Снимаешь?!

— Это же, наверное, безумно дорого!

— Не безумно, если большую часть оплачивает фирма, — подмигнул молодой человек, обводя всех своих гостей взглядом заговорщика, как раз в тот самый момент, когда в дом вошли Антон и Неля. Наконец, все были в сборе, чтобы Чиж мог познакомить гостей с коттеджем, который на какое-то время должен был стать их домом. — Давайте, я вам все тут покажу, — предложил он, вместе с остальными скользя взглядом по пространству.

Если снаружи коттедж выглядел внушительным, то внутри, на первый взгляд, он казался настолько компактным, что создавалось впечатление о его далеко не выдающихся размерах.

Первый этаж был как будто без дверей вовсе, если не считать входной. Зоны в нем разделялись невидимыми стенами или видимыми предметами, которые если и предназначались кухне, то никак не могли оказаться в гостиной рядом с камином. В самом центре комнаты находилась широкая лестница, ведущая в жилые зоны на втором этаже. По левую ее сторону была кухня с широкой барной стойкой, которая выполняла функции и обеденного стола, и разделительной полосы между гостиной зоной. Справа от лестницы, по всей видимости, находился кабинет хозяина дома, который он все же скромно назвал библиотекой — высокие шкафы, полки которых были заставлены книгами; секретер, из-под приоткрытой дверцы которого выглядывал iMac; журнальный столик, на котором аккуратной стопкой были сложены последние номера People, BusinessWeek, TIME, Better Homes and Gardens, Harper’s Bazaar и Forbes; и два кожаных кресла, которые хоть и вписывались в общую картину, но навевали ощущение строгой музейной экспозиции. Остальная часть комнаты отводилась под гостиную. Огромный диван Г-образной конфигурации, на котором разноцветными пятнами лежали подушки всевозможных форм и фактур; на широком кофейном столике лежали коробки с играми в Scrabble и Монополия, а также идеальная вышка из ярких силиконовых подставок для стаканов; на полках, которые висели на стенах, уже было не так много книг, а гораздо больше каких-то милых фарфоровых статуэток, подсвечников и несколько икон; по обеим сторонам от камина, над которым висел телевизор, стояли два высоких стеллажа с дисками: с одной стороны — с DVD фильмами, с другой — с музыкальной подборкой. Весь первый этаж можно было охватить одним взглядом и охарактеризовать, как страница из журнального каталога — настолько каждая деталь была продумана, создавая впечатление совершенно не обжитого помещения. Здесь не чувствовалось ни уюта, ни домашнего тепла, и отчасти поэтому гости не стали там надолго задерживаться и поспешили подняться на второй этаж, который в сравнении оказался совершенно скуп на какие-либо детали интерьера и никак не проявлял свою индивидуальность. Здесь уже Чиж не стал долго задерживаться и сразу же распахнул одну из четырех дверей.

— Располагайтесь, — кивнул он вовнутрь комнаты, проходя все же первым и останавливаясь в центре, рядом с большой кроватью, застеленной мягким покрывалом в нежной пастельной гамме. — Все комнаты вообще-то одинаковые. Кровати при желании можно раздвинуть. А Ярику я могу предложить раскладушку евро-класса.

— Не стоит, — отмахнулась Светлана, — он может и с нами поспать.

— Ну да, он-то может, а я? — поинтересовался у супруги Павел, следуя за ней в другую комнату.

— Обычно я для себя ничего не готовлю, но если сегодня нет желания спускаться в город и поужинать в каком-нибудь кафе, то я могу заказать пиццу.

— Это было бы неплохо, — поддержала Мару друга.

— Под пиццу очень хорошо пойдет то, что мы прикупили в дютике, — шепнул Семен на ушко Лене.

— Я не сомневаюсь, — вздохнула девушка, выходя из комнаты.

— На этаже только четыре комнаты. Где же будешь спать ты? — спросила Ксюша, открывая дверцы шкафа, чтобы продумать, что и как из одежды разложить по полкам.

— Я подумал, что за свою доброту я заслужил приюта в одной из четырех комнат, — лукаво улыбнулся молодой человек.

— Сем! — протянула Мару, выглядывая из комнаты в холл.

Чиж весело рассмеялся и объяснил до того, как пришел вызываемый объект:

— Я изначально вселился в комнату для прислуги на первом этаже. Мне многого не надо. Да и в коттедже я обычно бывал намного реже, чем хотелось бы…

— Чего? — возник в дверном проеме Семен, а по дому вдруг разнесся пронзительный крик.

Все дружно повыбегали из своих комнат и увидели Нелю, которая стояла в центре холла и, повизгивая, пятилась к лестнице.

— Что случилось?! — спросил Чиж, вставая прямо перед девушкой, загораживая собой комнату и то, что ее так напугало.

— Т…там к…крыса… — выдавила она.

— Крыса? — удивился хозяин дома. — Странно…

— Боже мой, бедняжка, — посочувствовала Светлана, приобнимая Нелю за дрожащие плечи.

— Ты уверена? — с усмешкой спросил Семен, однако с опаской глядя в комнату, откуда выбежала девушка.

— Конечно, уверена! Я же не ду…

— Это не крыса, — перебил Антон, выходя из комнаты в холл. Видимо в момент случившегося переполоха, он был в ванной, потому что из одежды на нем были лишь джинсы, и те держались на бедрах благодаря лишь одной застегнутой пуговице. Босыми ногами по гладкому лакированному полу он громко прошлепал к Неле и столпившейся вокруг нее кучке сочувствующих и скептиков. В руке он держал перьевую метелочку с красивой резной ручкой для уборки пыли. Но если вдруг кто-то не заметил, Антон поднял ее на уровень глаз собравшихся и помотал из стороны в сторону.

— Что это? — промямлила Неля.

— Это ты приняла за крысу, — ответил молодой человек, вкладывая злополучную метелку девушке в руку, и поспешил вернуться к тому, от чего его оторвали.

— Наверное, экономка забыла, — задумчиво протянул Чиж. — Надо ей вернуть, а то из зарплаты вычтут.

Молодой человек взял ее из рук Нели и со словами: «Нам явно надо немного отдохнуть», спустился на первый этаж. Все молча разошлись по своим комнатам, кроме Нели и Семена, который долго, не скрывая язвительной усмешки, смотрел на девушку, пока их взгляды не встретились.

— Ну что?!

— Ты уверена, что в каком-нибудь углу не притаилась еще какая-нибудь метелка, чтобы напасть на тебя, когда стемнеет?

Неля не сочла нужным что-либо отвечать, гордо вскинув подбородок, прошла в свою комнату. Пейзаж предрассветного дремучего леса, занимающий самое почетное место на стене и выполняющий ответственную роль единственного украшения холла, покачнулся, когда за девушкой закрылась дверь. Однако Семена это лишь больше развеселило, и, пританцовывая, он направился к себе. Дверь своей комнаты он закрыл почти беззвучно.

Чиж был прав — все, действительно, нуждались в отдыхе… правда не исключено, что друг от друга.

***

Атмосфера «Zucchero — Wonderful Life»

Говорят, молчание — золото, но разве можно выглядеть глупым, находясь в теплой дружеской компании, в которой как раз самые дурацкие слова становятся гораздо понятнее, их смысл — разумнее, а момент — запоминающейся изюминкой вечера.

После суматошного дня тихий спокойный вечер был просто необходим. И к тому времени, как гости стали собираться в гостиной, хозяин дома уже успел все подготовить: в камине ярко горел огонь, в подсвечниках мягко мерцали свечи, из динамиков звучало хрипловатое мурлыкание Стинга, а на столе аккуратно расставлены тарелки с закусками и пустые фужеры, дожидающиеся, когда их, наконец, наполнят.

— С чего начнем? — потирая ладони, поинтересовался Семен, обращаясь ко всем сразу и ни к кому конкретно.

Действительно, неискушенному и голодному человеку было тяжеловато выбрать из всех предоставляемых закусок что-то конкретно. Хорошо еще, что не предлагалось выбрать что-то одно. А помимо, заказанной пиццы, Чиж организовал тарелки с ассорти из сыров, колбас, мяса, рыбы и соления, маринованные трюфеля и мини-бутерброды с черной и красной икрой, горячие конвертики со шпинатом и пампушки с чесноком, тонко нарезанный лимон и лайм, поднос с канапе, а еще под столом были припрятаны сушеная рыбка, чипсы и сухарики на тот случай, если кто-то не наестся.

— А это что такое? — ткнула Светлана на пиалу, в которой лежали черные пупырчатые камешки, слегка отличающиеся друг о друга по размеру и форме. — На ежевику похоже.

— А черную икру хоть узнали? — хмыкнула Ксюша, устраиваясь на большой пуховой подушке, скрестив по-турецки ноги. И окинув с такого ракурса стол еще раз, добавила. — Так и не познав чувство меры, скромность умерла даже не пожив.

— Марк бы поспорил с тобой, — ответил Чиж, открывая бутылку французского вина 1985 года.

Девушка, недовольно прищурив глаза, будто ей наступили на больную мозоль, не целясь, кинула в обидчика сухарем, который он таки успел перехватить и, дружески подмигнув, отправил в рот.

— Как малые дети, — улыбнулась Мару, усаживаясь рядом с подругой.

— Он первый начал! — поджала губы Ксюша, тыча в друга пальцем.

— Ну, мам, — протянул молодой человек в ответ, от чего Мару еще больше развеселилась.

— Я где-то читала, что стоимость трюфелей доходит до пятисот евро за килограмм, — не унималась Светлана, продолжая гипнотизировать пиалу с таинственным деликатесом.

— Я тоже слышала об этом, — поддержала женщину Неля, которая вместе с Антоном как раз присоединились к остальным. Проходя мимо хозяина дома, она заинтересованно окинула его взглядом и поинтересовалась. — Это желание угодить или похвастаться?

Чиж пожал плечами, не считая нужным отвечать на вопрос, касающийся его финансовых возможностей, что Неле очень не понравилась. И хотя девушке было тяжело ответить даже самой себе, что ее задело больше — неудовлетворенное любопытство или что посмели проигнорировать, она таки решила на всякий случай обидеться и на то, и на другое. С царственной осанкой и недовольно поджатыми губами она опустилась на краешек дивана, стараясь находиться при этом в сравнительном отдалении от удобно устроившейся в углу семейной пары и совсем близко от них Семена и Лены. Антон же присоединился к Мару, Ксюше и Чижу, которые сидели по другую сторону стола на полу, и сразу потянулся за первым же наполненным бокалом.

— Какие у нас на завтра планы? — спросила Светлана, отправляя в рот бутерброд с икрой.

— Какие могут быть планы на отдыхе, кроме как отдохнуть, — лениво потянулся Семен.

— Я бы хотела заглянуть в местное экскурсионное бюро… Надеюсь, оно тут есть?

— Вроде было какое-то, — неуверенно ответил Чиж.

— Мы, наверное, посетим пару-тройку достопримечательностей…

— Может, только пару? — с надеждой уточнил у супруги Павел.

— Да здесь больше вы вряд ли найдете, — улыбнулся молодой человек, протягивая Светлане рекламный буклет в виде карты города и ближайших окрестностей с точками рекомендованных к посещению мест.

Мару встала с насиженного места и, подойдя ближе к супругам, так же заглянула в краткий список экскурсионных маршрутов. Быстро пробежав взглядом по названиям, она подняла взгляд на друга.

— А без помощи экскурсоводов мы это не сможем посмотреть?

— Все, что касается города, я вам покажу и расскажу. А вот за выездные программы я не возьму ответственность. Я не знаю где это, да и транспорт у меня не предназначен для таких целей.

— О! — всплеснула было руками Светлана, но ее перебил Семен.

— Да что мы, по экскурсиям приехали разъезжать?! Здесь горы, снег и первоклассные условия для спуска!

— Вот ты и спускайся, сколько тебе влезет, — отрезал Павел, недовольный тем, что его жену так бесцеремонно перебили.

— Ты устанешь от своих лыж за три недели, — вставила Ксюша.

— Да я за пятьдесят недель знаешь, как успел соскучиться! — воскликнул молодой человек, добавив. — К тому же я со сноубордом собираюсь чередовать.

Антон не сумел сдержать смешка, потому что спустя пятнадцать лет, что он занимается сноубордингом и дружит с Семеном, он так и не смог уговорить друга хотя бы встать на доску.

— И все же пару дней мы можем выделить для знакомства с местными достопримечательностями, — мягко заметила Лена, в тоне которой лишь ее молодой человек услышал угрозу при неповиновении. Он тут же, шутливо поднял руки вверх в знак капитуляции и только его девушка прекрасна понимала, что в этом жести не было ни грамма шутки.

— Но по поводу вечера все остается в силе?

— У нас в любом случае ничего не меняется — мы отдыхаем.

— Это я уже понял. Но вечера-то у нас не будут посвящены всякой ерунде? Мы ведь будем зажигать, правда? Выпивать и танцевать? — не унимался Семен.

— В твоем наборе не хватает девочек для полного счастья, — заметила Ксюша.

— Ага. И мальчиков тоже, — добавила Мару, красноречиво стрельнув глазами в Чижа.

Семен автоматически кинул взгляд в ту же сторону и побелел от ужаса, напоровшись на воздушный поцелуй, посланный в него пухлыми губками хозяина дома. Молодой человек, наконец, на какое-то время затих, вжавшись в мягкую спинку дивана и, как будто почти не дыша, стал медленно вливать в себя один бокал вина за другим.

— Ты говорил, в Андерматте есть пара клубов.

— Ну да, — с запинкой ответил Ксюше Чиж. — Один является любимейшим местом местных жителей, так как изначально был единственным. А второй появился относительно недавно и отличается лишь более богемной обстановкой. Он больше рассчитан на туристов.

— То есть разница лишь в цене.

— То есть во втором нам делать нечего…

— Туда мы тоже сходим на разведку, — перебил Семен Павла, за что был награжден гневным взглядом, поэтому продолжил свою мысль молодой человек уже менее уверенно. — Выделим уж пару дней.

Супруги поднялись с дивана:

— Надо попробовать уложить Ярика в кровать, а то после такого тяжелого дня он слишком уж возбужден, а не утомлен, как некоторые, — объяснила их ранний уход Светлана, прежде чем пожелать всем спокойной ночи и отправиться в комнату.

Ребенок, действительно, за все время пребывания в гостиной со взрослыми даже не присел. Он ходил от предмета к предмету, что-то только трогал, что-то брал в руки и с интересом разглядывал, иногда задавая какие-то вопросы у ближайшего к нему человека. Но еще чаще прыгал и скакал то по лестнице, то по дивану, то на месте, глядя в окно, за которым медленно падали большие хлопья снега.

Павел поднял Ярика на руки и, пожелав всем доброй ночи, направился вслед за женой.

Оставшиеся в гостиной, проводив семью взглядом, возобновили разговор, открыв очередную бутылку вина на этот раз из Италии урожая 1970 года. Никакого этикета распития коллекционных вин…

— Такая милая семья, — с уважением произнес Чиж, разливая вино по пустым бокалам.

— И большие профессионалы…

— И большие жмоты.

— Брось ерунду говорить! Ты что, мало получаешь?

— Нет, но хотелось бы больше.

— А, — протянула Мару, думая было вступить с Семеном в спор, но неожиданно рассмеялась, а за ней рассмеялись и остальные, понимая, что все возмущения напускные и их маленький коллектив в действительности был в полной мере доволен своим руководством.

Антон пересел с пола на диван и вытянул затекшие ноги. Неля подсела к молодому человеку и устроилась рядом.

От усталости, да во власти терпкого брюта и приятной беседы, непринужденно льющейся из уст в уста, хозяин дома и его гости совершенно расслабились и в гостиной, наконец, почувствовались тепло и уют.

***

Атмосфера «One — Un nou inceput»

В хорошей компании — будь то друзья, любимый фильм, горячий глинтвейн в дождливую погоду или мурчащая любимица под бочком — время бежит с удвоенной скоростью. И хоть стрелки часов приближались к четырем часам утра, те, кто подошел к этому рубежу и не думали еще сдаваться. Ксюша и Чиж с увлечением обсуждали последние киноновинки. Лена с Семеном развернули на полу карту и с интересом рассматривали схемы спусков и описание маршрутов. Неля углубилась в изучение обширной коллекции музыкальных дисков. И только Антон просто сидел и ничем не занимался, ни с кем не разговаривал, а просто ждал. Да только он не знал, чего ждал. Подходящего момента для того, чтобы уйти? А что мешало ему встать и уйти сейчас? А может он ждал удобного случая подключиться к разговору Чижа и Ксюши? Или когда он захочет присоединиться к изучению карты с друзьями? И уж совсем безумно было бы ждать, когда возникнет желание подойти к Неле… Но Антон продолжал сидеть на своем месте, чувствуя себя не в своей тарелке от того, что не мог ни уйти, ни найти то, из-за чего хотелось бы остаться.

Молодой человек потянулся было к бокалу с вином, но вдруг почувствовал во рту неприятный кисловатый вкус, от чего только разозлился. Даже то, что несколько минут назад приносило ему удовольствие, вдруг в одно мгновение стало вызывать тошноту, и это невероятно раздражало! Он, как ошпаренный, вскочил со своего места, схватил одну из опустевших тарелок и направился к холодильнику.

Кухня была в двух шагах от гостиной, но для Антона она казалась другой вселенной, вступив в которую он неожиданно для себя оказался в безопасности. Молодой человек открыл холодильник и без особого интереса стал разглядывать его содержимое, как можно медленнее скользя взглядом по продуктам питания. Но, как оказалось, не только время, но и предметы в этом доме были настроены против него, потому что спустя три минуты холодильник стал раздавать громкое звонкое «пи-пи» — так система оповещала о том, что пора бы определиться с выбором и закрыть дверь. Тогда он схватил первое, что попалось ему под руку и с раздражением хлопнул дверцей ни в чем не повинной холодильной камеры. Теперь его раздражение лишь приумножилось, а результатом единственной попытки его утихомирить стал кусок Рокфора, зажатый в руке.

Продолжая стоять лицом к холодильнику, Антон сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, досчитал до одиннадцати и только потом отвернулся от него. И, наконец, заметил Мару, которая тихо сидела за барной стойкой спиной к гостиной и немигающим взглядом всматривалась в свой бокал. Антон на минуту задумался, помнит ли он тот момент, когда Мару покинула их компанию и в какую сторону она тогда направилась. Но это событие совершенно не отпечаталось в его памяти, поэтому он мог лишь судить по рядом стоящей с ней бутылке вина, что девушка сидела здесь в одиночестве не меньше получаса. И Антон ей позавидовал. Кинув взгляд в сторону гостиной, где ничего не изменилось с тех пор, как он ушел, пусть и прошло не больше пяти минут, молодой человек так и не смог понять, что все это время он ждал, но точно понял, что не хочет туда возвращаться. Поэтому он вернул взгляд на застывшую девушку и предложил подлить еще. Мару ответила не сразу и не совсем то, что ожидал услышать от нее молодой человек.

— А это зависит от того, считаешь ли ты мой бокал наполовину пустым или наполовину полным.

Антон некоторое время мялся на своем месте, не зная, какой реакции ожидала от него Мару, пока, наконец, простое любопытство не взяло верх. Он сделал пару уверенных шагов в сторону барной стойки и заглянул в бокал девушки. Вина в нем было на самом дне, и молодой человек ответил на вопрос так, как будто все было очевидно и просто.

Конец ознакомительного фрагмента.