Кутузовский

Наталья Акуленок, 2022

Чисто технически, прошлое у одного поколения общее, но взгляд и восприятие событий у каждого своё. Один и тот же временной период даёт равные возможности всем в нем присутствующим, но одни всегда ноют и сетуют на всех, кроме себя, а другие выделяют главное, двигаются вперед и живут полной жизнью. Мнение автора исключительно мнение автора, основанное на воспоминаниях и дальнейшем жизненном опыте. Это книга – очерк, про то, что было интересно в 80-90-х человеку от 0 до 15 лет. О жизни Кутузовского проспекта и Москвы второй половины XX века. О жителях написано много, кто, с кем, где и когда. Здесь не об этом, а о том, как кружиться история, первых холодильниках и друзьях Винни-Пуха, Тучекукуевске, о быте и мечтах. О троллях, о страшных и настоящих танках на улице и технологическом прогрессе вместе с которым быстро шагали наши бабушки и дедушки и как мы споткнулись, поскользнулись, чуть не упали, но продолжаем весело шагать по просторам.

Двор

Двор — это Двор. Своим двором гордились, даже если в соседнем была более совершенная детская или спортивная площадка. Свой двор — всегда лучший. В нашем была детская площадка с песочницей. Причём песок, это только название. За низким заборчиком, обозначающим границы, было что-то типа пыли в перемешку с камнями и бычками. Из этого «что-то» пирожки не лепились. Почему некоторые взрослые воспринимали песочницу, как большую пепельницу, до сих пор неясно. Тем не менее, бычки собирать, а ещё и раздербанивать их на части, было гораздо интереснее куличей. Поэтому со стороны всё выглядело нормально — сидят дети в песочнице и ковыряются. В бычках интересовал естественно фильтр, как отличный материал для постройки и утепления тайников, но об этом далее.

Самым крутым аттракционом считалась карусель, с интересной амплитудой вращения. Благодаря чьей-то недюжей силе, одно звено и саму ось погнули. От этого, она на одном из поворотов лихо просаживалась вниз, а потом её подкидывало вверх. После такой карусели, обычные не поломанные, казались дико скучными. Подобные механические повреждения неведомой силы наблюдались и в других дворах. Богатыри перестройки оставляли свой след повсеместно.

Рядом стоял деревянный домик с горкой в древнерусском стиле. То есть, избушка, а избушки, как известно, в народном эпосе часто были без окон и дверей, или ещё того хуже. Вполне возможно, разработчики читали в детстве только жесткие сказки — про отъем лисичкой у зайчика жилья; про перенаселение и крах строения от звериного перенаселения; про перед и зад, и вросшую носом в потолок Бабу-Ягу. Отсутствие доброты в их домашней библиотеке привело к тому, что дверной проём у нашей избушки, конечно имелся, а окно было такое, будто бы дети с детства должны уметь вставлять в амбразуру пулемёт и бить врага. Куриных ног не было, но внутри стоял запах, который до сих пор не выветривается из мозгов. Суть в том, что избушки изготовлялись из реальных бревен, которые со временем темнели, рассыхались и от этого прекрасно впитывали любые запахи. Играть там было точно нельзя. Но самое печальное, что и при игре в прятки долго находиться там тоже без слёз не представлялось возможным. Детство время вопросов и очередной, кто использовал избушки, как сортир, тоже постоянно витал в воздухе. Интересно узнать, что значит нынешнее сведение к минимуму вонючести детских площадок с точки зрения какой-нибудь эволюции, например. Что люди стали более развитыми существами, уровень этики/эстетики стал зашкаливать? Адаптация или естественный отбор? Или просто решены проблемы общественных туалетов, уборки территории или камеры видеонаблюдения не дают писунам развернуться по полной?

К избушкам, по проекту, прилагались какие-то деревянные идолы, создающие сказочную атмосферу. Размер у них был соответствующий для идолопоклонства. Не помню точно, кто стоял у нас во дворе, но обычно это были либо старик со старухой из «Сказки о рыбаке и рыбке», либо зайчик с лисичкой откуда-то ещё. На самом деле, идея стилистики площадок была очень правильной, в стиле народных сказок и когда они появились, наверное это всё было очень нарядно и здорово, но к середине 80-х они катастрофически рассохлись. В любом случае, немного смущает выбор этих сказок. При всем уважении к Александру Сергеевичу, играть в детстве во взбалмошную старуху и её несостоятельного мужа, кажется несколько преждевременным.

Ещё была избушка-горка. Существовала зимняя традиция заливать эту горку. Где-то под ночь, когда мороз был посильнее, все активные отцы двора собирались с ведрами у горки. В начале с горячей, потом холодной водой всем двором, мужчины таскали ведра. К утру, а иногда и сразу, в зависимости от морозов, ледяная дорожка раскатывалась до середины двора.

Отдельно огороженная спортивная площадка, для тех, кто постарше, с различными лесенками и спортивными штуками для развития мускулатуры, и ведения здорового образа жизни, во дворе тоже присутствовала. Длинные железные брусья, как в спортивной гимнастике, чаще всего использовались жильцами дома для выбивания ковров. На остальных снарядах висели дети. Ни какой заботы о безопасности, только металл и утрамбованная земля, но лучше в детстве узнать, что/где твердое, чем к пенсии выяснить, где кончается резиновое покрытие. Но главное, что эта площадка была обнесена сеткой, которую можно было местами отогнуть от столбов и попасть в пространство между двух заборов. Об этом чуть позже, в начале о том, что было за железобетонным забором, который с одной стороны закрывал двор. За ним было самое прекрасное место на Земле — ПТУ! Да не простое, а с авиационным уклоном.

Такой подарок судьбы есть не у каждого в детстве. Ценно было не само ПТУ, а его помойка. К счастью ПТУшники очень хотели сократить дорогу к кинотеатру, который был в соседнем дворе. Может не совсем к нему, он всё таки был детским, а к «Призыву», который располагался через дом и уже считался взрослым. Говорили, что там ещё был тир, чтобы размяться перед какими-нибудь «Пиратами XX века», например. Что не сделаешь ради искусства — трехметровую бетонную плиту в одном месте слегка (полторы тонны где-то) отодвинули, а когда поняли, что дальше не идёт, а всё равно не протиснешься, — проковыряли. И у нас с ПТУшниками образовалась окно в мир — у них в мир кинематографических иллюзий, у нас в бесконечный мир авиационного мусора. Естественно, взрослые всех поколений запрещали младшему поколению: лазить через заборы, бегать в соседний двор, выходить на дорогу, но, никогда не запрещалось рыться в помойках. Мне во всяком случае точно, в нашем интеллигентном дворе дети этим не занимались, так думали взрослые, так всегда думают все взрослые. Поэтому мы нарушали только одно правило — соседнего двора, но дыра в заборе не считалась перелезанием, а на дорогу и выходить не приходилось.

И вот она! Помойка! А там чего только не было: и металлическая стружка, и какие-то горы окаменевшего шлака, по которому так приятно было лазить, и железки невероятных форм и расцветок. А цветные проводки из которых плелись километры браслетиков, тонны корзиночек и человечков — вообще не поддаются оценке — короче, райское место. Но, возникала проблема, если часть полезных штук можно было пронести домой в кармане, а если это прекрасная металлическая палка, то в рукаве, то что делать с остальным добром? Поскольку помойку всё-таки, иногда вывозили. На помощь приходил древний инстинкт, присущий всем у кого есть лапки — сокровища нужно спрятать, а точнее закопать. И тут то, очень пригодилось непонятное пространство между двух заборов — сетки спортплощадки и бетонного забора, между которыми уже выросли какие-то деревья и взрослым туда пропихиваться было проблематично, в отличии от детей. Идеальное место для складирования сокровищ. Закопать тоже надо уметь грамотно, то есть выложить, например бычками (которые бережно извлекались из песочницы без песка) — отковырять фильтр, выложить ими дно тайника (после камушков разумеется) для особо ценных вещей (иногда можно было найти цветные стеклышки, а мелкие болты и шурупы, однозначно, нуждались в особом хранении), сверху часть крыши сделать из палочек и обязательно должно быть окошко из стекла, чтобы можно было поглядывать, как они там железки полёживают. Тайник, разумеется, располагался под конкретным ориентиром — деревом, кустом, столбом забора.