Правая рука смерти

Наталья Андреева, 2012

Пятеро человек попали в ловушку… Их ждет изощренная кара за грехи прошлого. В этот загородный дом их заманили по-разному. Бизнесмена Брагина пригласили поговорить о его долге хозяину дома. Блогера Самсонова соблазнила любовница посещением закрытого клуба, где отрываются пресыщенные богачи. Трем женщинам предложили работу, посулив за нее огромные деньги. Татьяне – место домработницы, Тамаре – семейного врача, а Софье – ассистентки профессора Ройзена в его новом эксперименте. Ими умело манипулируют, зная слабости каждого, их медленно сводят с ума. Брагина запугивают пытками, у Самсонова отняли возможность общения в Инете с его фанатами, терапевта Тамару шантажируют смертью ее пациентов, красавицу Софью пугают подступившей старостью, Татьяну вынуждают работать сверх меры… Все они обречены на сумасшедший дом или на смерть! Так кто он, доктор Ройзен, и за что мстит этим людям?..

Палата № 4

— Доброе утро, Тамара Валентиновна!

— Здравствуйте, Леночка.

— Вы как сегодня?

— До обеда. А потом в другую поликлинику.

— Совсем себя не бережете, — покачала головой юная медсестра.

— Народу в коридоре много?

— Три человека. Но запись полная, Тамара Валентиновна, будут подходить.

— Разложите мне медкарты по времени. У вас ведь есть список?

— Конечно, есть! Где ж он? — Леночка зашуршала бумажками.

Тамара невольно поморщилась: неаккуратная какая. Да что там! Просто растяпа! Но текучка большая, хоть клиника и частная, не дешевая, младший медперсонал увольняется регулярно, вот и Леночка наверняка не задержится, потому и не старается. Нет, что ни говори, хорошо сейчас работают лишь врачи старой, советской еще закваски. Потому к ним и очередь. И медсестер надо брать с двадцатилетним стажем. А молодые специалисты все какие-то… Вот как Леночка.

— Не нашли?

— Не-а.

— Ну, ищите. Спуститесь в регистратуру.

— Ой, я лучше комп включу! Как я сразу не сообразила!

Они все такие. С кем из знакомых ни поговоришь — все жалуются на детей. Несерьезные. К деньгам относятся очень уж легко. А что? Возьму в кредит! Если хочется, почему нет?

Кредит… Какое страшное слово. Берешь чужие, отдаешь свои, намного больше, чем берешь. В два раза, а то и в три. Каждый месяц, больной, здоровый, неважно, плати! Банку безразлично твое физическое, равно как и душевное состояние. Ему нужны деньги.

Деньги, деньги… Все словно помешались на них! Где ж их взять-то, эти проклятые деньги?!

Она посмотрела на часы: до начала приема еще есть время.

— Леночка, вы нашли?

— А как же!

— Сделали, как я просила?

— Нет пока. Но щас сделаю!

— Я подойду ровно в девять, тогда и начнем. Надеюсь, к этому времени все медкарты стопкой будут лежать у меня на столе, от первого пациента, который записан на 9.00, и так далее, до часу дня.

— Ага.

— Не ага, а сделайте, пожалуйста.

Она, стараясь сдержать растущее раздражение, вышла в коридор. Напротив двери в ее кабинет на дорогом кожаном диване чинно сидели пациенты, все в бахилах.

— Прием начнется ровно в девять, — ровным голосом сообщила она, глядя на одинаковые целлофановые ноги, стоящие на полу в ряд, и зашла в соседний кабинет. Врач-терапевт Давыдкова, тоже пенсионерка и ее давняя подруга, как раз снимала шубу. Врачи старой, советской закалки никогда не опаздывают.

— А, Тома, здравствуй!

— Леночка, растяпа, список потеряла. Знает ведь, что я каждый раз прошу распечатку, потому что плохо владею компьютером.

— А моя вообще еще не пришла. Опаздывает, как всегда, так что начну прием без медсестры.

— Вот почему они такие?

— Они такие, какими их сделали мы. Взять хотя бы твоего сыночка любимого. Игорька. Влез в ипотеку, а работу потерял. Где была его голова?

— Но ты же знаешь нашу ситуацию. Мы со снохой не очень ладим, а жить в однушке… Я внуков хочу.

— Но почему сразу двухкомнатную, а?

— Дети пойдут.

— Не дождешься! — тряхнула головой Давыдкова и достала из сумочки расческу. — Они сейчас живут для себя. А ты для них. Жилы из себя тянешь.

— Должна же я помочь сыну.

— А почему он дома на диване лежит?

— Работу не может найти по специальности.

— Пусть устроится не по специальности. Хоть таксистом!

— Как можно? С высшим образованием.

— Ах, Тома, Тома… Ну, иди, вжаривай.

— Ты же тоже работаешь, хоть и пенсионерка, — уколола она.

— Тоже дура! И какая дура! Но я хоть жилы из себя не тяну, не мчусь сломя голову из одной клиники в другую.

— У тебя ситуация не такая безнадежная.

— Без одной минуты девять, — взглянула на часы Давыдкова. — Пора.

— Да, пора.

— Не заскочишь потом на минутку? Поболтаем.

— Сегодня не могу. Но как-нибудь обязательно!

— Как-нибудь.

Вот уже полгода они с Верой собираются посидеть в каком-нибудь кафе. Выпить по бокальчику вина, поболтать. Полгода… Нет, этого не будет никогда. Потому что дела.

В это время в соседнем кабинете Леночка разговаривала по мобильнику.

— Мегера просто! Робот-автомат! Ненавижу ее! Что сказала? Да, надо увольняться. Пойду в косметологию, богачкам ботокс колоть. А тут просто болото. И денег мало. Да еще эта… Гадюка. Вот за что мне это? Ну не везет на начальниц! Все думаю: какую бы ей пакость сделать, так она меня достала! Что говоришь? Ой, кажись, идет! Я тебе потом перезвоню!

— Кто записан на девять ноль-ноль, пожалуйста, заходите, — Тамара Валентиновна постаралась приветливо улыбнуться и открыла дверь своего кабинета. С диванчика поспешно встал пожилой мужчина.

Тамара Валентиновна увидела, как Леночка торопливо запихивает в сумочку мобильник. Так и есть: не карты раскладывала, а по телефону трепалась. Сухо спросила медсестру:

— Вы сделали то, что я просила?

— Вот девять ноль-ноль, — Леночка бросила на стол терапевта карту. Та проехалась по стеклу и замерла на самом краю. Выпавший из карты листок с анализами упал на пол.

Лицо Тамары Валентиновны пошло пятнами. Какое неуважение! И к ней, и к пациенту. А ведь он за прием деньги заплатил, и немалые! Это частная клиника! Да и в обычной районке все равно нельзя так относиться к работе. Какие бы деньги ни платили, надо уважать свою профессию!

«Сегодня же напишу жалобу на имя главврача, — решила она. — Так больше нельзя».

–…Сыночек, ты дома?

— Да, мама.

Сын, зевая, вышел из спальни. У нее свой ключ, сноха дала, той ведь с утра до вечера нет дома, а Игорю надо поесть приготовить, посуду за ним помыть, белье постирать-погладить. Он как ребенок, совсем не умеет справляться с бытом.

— Как дела?

— Все по-старому.

— А Юля где?

— На работе.

Да, со снохой они не ладят, характер у девушки не сахар, но Тамара Валентиновна относится к Юлии с уважением. Она менеджер по продажам и с утра до вечера пропадает на службе. Вдвоем они тянут ипотеку, пока сын ищет работу.

— Звонил куда-нибудь?

— Не-а. Мне должны позвонить.

— Ты бы делал что-нибудь, сынок, — не выдержала она.

— Ну, ма.

Ласковый, как котенок. Обнимает ее, трется щекой. И она тает. Родила его в тридцать, без мужа, что называется, для себя. Одна воспитывала, одна выучивала. Гордилась сыном: красивый. Умный. Ростом вон под потолок! Плечи широченные. Двадцать восемь лет. Все бы хорошо, да год назад остался без работы. Тамара Валентиновна подозревает, что и сын, и сноха ей чего-то недоговаривают. Расстраивать не хотят. Но ведь Игорек — он прелесть. Как он может кому-то не нравиться?

— Ма, дай мне покушать.

— Сейчас, сынок, сейчас…

Она торопливо включает плиту. Когда еще придет Юля? Тоже голодная, уставшая. Молодым сейчас тяжело, им надо помогать. И она помогает. Где бы найти такую работу, чтобы за нее много платили? Так много, чтобы проблема с деньгами окончательно решилась. То есть о них можно было бы вообще не думать. Ведь думать приходится постоянно…

— Тамара Валентиновна, я недавно узнала, что одна богатая семья ищет врача. То есть они хотят семейного доктора, с опытом, ответственного. И я подумала, что это прям вы!

— У меня есть работа, Леночка.

— Но они бешеные деньги обещают платить! Я же говорю: олигархи!

Леночка отзывается о богатых людях с восторгом. На ее хорошеньком наивном личике большими буквами написано: отдам все за красивую жизнь!

— И откуда у вас такие знакомые, Леночка?

— Из клуба. Я в ночном клубе случайно с парнем познакомилась. Разговор о медицине зашел, ну он и… — Леночка смешалась.

То, что она ходит по ночным клубам, Тамару Валентиновну нисколько не удивило. И что парни обращают на Леночку внимание, тоже. Безалаберная, да. Но очень хорошенькая. Ах, они, молодые, живут одним днем, расписываться не спешат, не понравились друг другу — разбежались. Вот и Леночка. Странно, что разговор у нее с сыном олигарха зашел о медицине.

— У меня есть работа, — твердо повторила Тамара Валентиновна.

— Но вы хотя бы попробовали. Вы столько для меня делаете, что я подумала, не могу ли и я для вас что-нибудь сделать?

Терапевт с удивлением посмотрела на Леночку. Тамара Валентиновна всегда считала, что она ее недолюбливает. Но тут же вспомнила Игоря. Да, они такие, безалаберные, но добрые. Видя ее колебания, девушка затараторила:

— Я дам номер вашего мобильника секретарше олигарха. Она позвонит и все объяснит. Это что-то типа собеседования. Надо выяснить, подходите вы им или нет? А потом уже познакомят с хозяином.

— А большая у них семья? — поморщившись, спросила Тамара Валентиновна. Работать на богача откровенно не хотелось. Сюда тоже не бедные люди приходят, но, поскольку это общественное место, держат себя в руках. А как они ведут себя дома, бог знает. Вон что в газетах-то пишут!

Но искушение оказалось слишком велико. Она все-таки разрешила Леночке дать секретарше олигарха номер своего мобильного. Любопытство разбирало: сколько же он собирается платить? И потом, никто ведь не обязывает ее принимать предложение. Будет просто собеседование. И скорее всего, она им не подойдет.

…Секретарша позвонила вечером, когда Тамара Валентиновна, уставшая, только-только вышла из ванной комнаты и готовилась пить чай. Зеленый с жасмином, с мятой, как она любила.

— Тамара Валентиновна?

— Да, я, — сказала она, замирая. И подумала: «Господи, что же я так разволновалась-то?»

— Елена мне дала ваш номер телефона и сказала, что вы не прочь поработать месяц в загородном доме моего хозяина. Пожить там, присмотреться. Это испытательный срок.

— Как месяц? — заволновалась она. — Погодите, мне об этом ничего не говорили. Речь шла о должности семейного врача.

— Все правильно, — терпеливо пояснила женщина. Судя по голосу, ответственная, выдержанная. И не девочка уже. Это успокаивало. — Но согласитесь, хозяева должны знать, кому они доверят свое здоровье. Поэтому испытательный срок обязателен.

— Да, конечно. Но почему с проживанием?

— А как вы себе это представляете? Они живут за городом, люди немолодые, нуждаются в постоянном наблюдении врача. По крайней мере, на первых порах. Потом вы будете иметь свободные дни.

— Нет, я не могу. У меня работа.

— Возьмите отпуск.

Она и в самом деле давно уже не была в отпуске. Года три. Нет, четыре. Или все пять? Забыла уже, что это такое: отпуск.

— Какая бы сумма вас устроила? — спросила секретарша.

— Что значит: какая сумма? — растерялась она.

— Сколько бы вы хотели получить за свою работу? За то, что месяц поживете в доме у Марка Захаровича?

— Так зовут вашего хозяина?

— Да.

— Вы меня поставили в затруднительное положение.

— Сто тысяч вас устроит?

— Сколько?!

— Сто тысяч рублей. Я понимаю, что это немного, но, если вы понравитесь Марку Захаровичу и пройдете испытательный срок, он повысит вам зарплату. Забыла сказать: эти деньги вы получите чистыми, поскольку жилье и питание вам предоставят.

Она разволновалась. Сто тысяч рублей! И это на период испытательного срока! Словно мысли ее подслушали! И насчет отпуска. Да, не была. Как удачно все складывается. Она берет на работе отпуск, а сама едет в дом к олигарху. Получает за месяц сто тысяч. Не понравится он ей или она олигарху — деньги при ней, и работа не потеряна. Можно вернуться к прежней жизни. Плюс сто тысяч. Юле существенная помощь. Несколько месяцев можно не думать о взносах за ипотеку. А там Игорек работу найдет.

— Я согласна.

— За вами пришлют машину.

Уладив формальности, связанные с очередным отпуском, она обрадовала Юлю.

— Я уезжаю на месяц. На заработки. Об Игоре придется позаботиться тебе, зато я привезу денег.

— Здорово! — похвалила сноха. — Тамара Валентиновна, вы молодец!

И она расцвела улыбкой. А на следующий день за ней приехала машина.