О кролике и не только. Рассказы о детях и животных

Наталья Аннеева

В этой книге читатель познакомится с героями рассказов о животных и детях, только вступающих в наш сложный и порой суровый мир. Реальность и выдумка, радость и грусть тесно переплетаются в этих историях. Книга предназначена подрастающим детям, их родителям, дедушкам, бабушкам и вообще всем, кому не безразличен мир детства.

Алешка

Алешка сидел за поленницей и плакал, размазывая по лицу слезы, снег и грязь. Плакал от того, что жизнь была полна несправедливости. За что отец побил его, он так и не понял. Утром, когда Алешка проснулся, мама уже ушла на работу, но отец был еще дома и растапливал печь. Печь гореть не хотела, и в избу изо всех ее щелей полз едкий серый дым. Отец вполголоса ругался, зажигая газеты и заталкивая их в поддувало. Ругался он мастерски, так ни один мужик у них в деревне больше ругаться не умел. Он научился этому на Дальнем Востоке, где когда-то, еще задолго до Алешкиного рождения, ему пришлось работать. О своей работе он никогда не рассказывал. Наверно, она была секретная, очень ответственная и важная. Теперь отец был кузнецом, но он умел, казалось, делать все, за что ни брался, — руки у него были золотые, как говорили односельчане. В деревне ему было скучно, — ведь он привык к веселой городской жизни, а тут, кроме речки и леса, пойти было некуда. Поэтому он иногда пил и, напившись, пел грустные и красивые песни. Мама жалела отца и иной раз садилась с ним рядом и подпевала. Алешка любил слушать, как они поют вместе.

Особенно ему нравилось, если вечером вдруг отключалось электричество. Тогда мама зажигала свечу и ставила ее на стол. Пространство избы неожиданно сужалось. Все собирались у стола: родители, пришедшие из своей отдельной избы дед с бабушкой, младшие сестренка с братом и сам Алешка. Становилось уютно и спокойно. Чаще просто разговаривали, но иногда взрослые пели, а дети пробовали им подпевать. Алешке казалось, что в такие вечера его все любят, и он тоже всех любил и гордился своей большой, дружной и хорошей семьей. Поэтому он даже расстраивался, когда электричество снова включалось. Ведь стоило загореться лампам, все становилось обычным, и все, словно проснувшись, поскучнев, расходились по своим делам…

Когда печь, наконец, разгорелась, отец собрался уходить и попросил Алешку сварить ему картошку к обеду. Он любил горячую вареную картошку с подсолнечным маслом и солью. Алешка кивнул головой, встал, оделся и занялся хозяйством. Разбудив младших, он покормил их и сел делать уроки. В школу Алешка ходил во вторую смену и учился с охотой. Он вообще был очень способный, как говорила их учительница Анна Павловна.

Маленькие Надька и Славка сначала играли тихо, но постепенно так разбаловались и разбегались по избе, что перевернули в ней все вверх дном. Алешке было некогда их останавливать. Он решал задачи по арифметике, писал упражнения по русскому языку, чистил картошку и варил ее не плите. Время от времени он покрикивал на шалунов, но они его не слушались. Печь прогорела, и пришлось подбросить в нее дров. Вскоре она снова прогорела, но картошка к тому времени уже успела свариться. Алешка слил с нее воду, поставил кастрюлю на стол, накрыл крышкой, а сверху — старой телогрейкой.

Закрывать печную трубу ему не доверяли, — это обычно делали дед или бабушка, но сегодня их почему-то не было. Мальчик подумал, потом открыл печь и размешал горящие угли. Они мерцали и постепенно гасли, покрываясь пеплом. Больших головешек он не увидел, и когда синий огонь на углях погас, плотно закрыл трубу. Алешка чувствовал себя в этот момент большим и взрослым. Снова прикрикнув на разошедшихся шалунов, он попробовал навести в избе хоть какой-то порядок. За этим занятием его и застал отец.

Войдя в избу и увидев учиненный разгром, отец рассердился, а так как он с утра боролся с желанием выпить, его раздражение перешло в настоящую злость. Злость вылилась на старшего из детей, который, к тому же, без спросу закрыл печную трубу. В ход пошел ремень, и только когда ревуший Алешка вырвался и убежал на улицу, отцу стало стыдно. Младшие дети испуганно жались в углу. Он попытался успокоить их, потом вышел на улицу и позвал сына. Тот не шел. Отец вернулся в избу, нашел заботливо накрытую горячую картошку, поел сам и попробовал покормить младших. Те, все еще перепуганные, не желали есть. Он оделся, вышел на улицу и с досады вместо работы отправился к магазину на краю деревни. Там у него нашлись приятели. Вскоре водка утешила его во всех неприятностях, — и теперешних, и случившихся давным-давно.

Конец ознакомительного фрагмента.