Позднее счастье Вероники

Наталья Литвин, 2021

Чего хотят женщины? Семейного благополучия, любящего мужа, здоровых и счастливых детей – вот стандартный набор на все времена. Главная героиня истории «Позднее счастье Вероники» свято в это верила, но ровно до тех пор, пока судьба не начала подкидывать ей один неприятный сюрприз за другим. Однако Вероника не склонна к унынию, если она и берет паузу в стремительном движении к идеальной жизни, то только на обсуждение – а как лучше? – с любимой сестрой. Крепкий тыл из родных и близких – половина успеха. И пусть на пути к счастью много препятствий. Главное – правильно расставить приоритеты. У Вероники нет иного выбора, её цель – это счастливая жизнь ее детей. А как же любящий мужчина? А он появится тогда, когда цель будет достигнута.

Часть 1

Крах

Глава 1

Все счастливые семьи счастливы?

Вероника любила возвращаться домой. Квартира в элитном жилом комплексе в самом что ни на есть центре Москвы была ее мечтой с детства. Въезжая в подземный гараж на своем любимом красном «мерседесе» класса «Coupe», она даже улыбнулась — а вот то, что она будет водить машину, да еще такую шикарную, ей даже не снилось!

Бабушка Вероника, в чью честь она и получила имя, говорила: «Лучшее авто — две свои здоровые ноги!» Бабуля была та еще оригиналка. Она знала три языка, но ненавидела ездить за границу, любила готовить, но только не для себя. А еще она прожила непростую жизнь: выросла сиротой, прошла всю войну с сумкой медсестры, рано овдовела, потом потеряла дочь — маму Вероники. И все равно обожаемую внучку воспитала несгибаемой оптимисткой.

Может быть именно поэтому сейчас Вероника, оставив очаровашку-мерсика на своем парковочном месте, поднималась на лифте в просторную квартиру с высоченными потолками, где ее ждали муж и двое самых милых на свете детей. Снова улыбнувшись, она переложила тяжеленную сумку с продуктами из одной руки в другую, чтобы нашарить в кармане жакета своего элегантного костюма ключ.

Переступив порог квартиры, Вероника едва не оглохла от визга:

— Севка-а-а-а! Ты банди-ит! — вопила, переходя на ультразвук, четырехлетняя Маша.

— Да я твоей кукле башку откручу! — отзывался одиннадцатилетний брат.

По его тону было понятно — мальчишка пребывает в ярости, а ссора — не случайная.

Вообще-то часы показывали половину двенадцатого, вроде как дети должны уже спать, но последние полгода отбой случался все позже. Дело в том, что Валера, Вероникин сорокалетний муж, потерял свой бизнес и решил временно стать домохозяином, чтобы осмыслить перспективы возвращения в деловой мир. Веронике пришлось работать больше, чтобы поддержать бюджет семьи. Отказ от услуг нянечки иллюстрировал временные финансовые трудности и усугублял бытовые. Маша с Севой вили из папы веревки, веселье детей по вечерам продлевалось чуть ли не до полуночи.

Мощный фон детским воплям составляли звуки разгоняющихся, тормозящих, переворачивающихся, врезающихся и, наверное, даже взлетающих с первой космической скоростью автомобилей. Не требовалось заглядывать в гостиную, чтобы понять — Валера, наслаждается передачей о спорткарах. Или об автогонках. Или о том и другом. Во всяком случае, детские разборки его не волновали.

— Сева, Маша, что там у вас случилось?

Маша, блондинистый кудрявый концентрат чистейшего детского очарования, тут же вбежала в коридор и запрыгала вокруг матери:

— Мама, Севка мою куклу об стенку шаданул!

— Мам, привет! — в коридор вышел преисполненный собственного достоинства, но взлохмаченный старший брат. Вероника заметила, что оба чада были перемазаны шоколадом. — Ты, Машка, радуйся, что я тебя не саданул!

— Сева, ты что, — осадила его мама, — зачем так грубо?..

— Она размалевала каракулями мои тетради по математике! Меня училка просто слопает, когда увидит!

— А мой альбом весь расписался!

— Но почему не купили новый? Валера, — Вероника направилась в комнату, — почему в канцтовары…

Фразу она не закончила, споткнувшись о сваленную комом одежду прямо на входе в комнату.

— Что это?..

— Это мы утром выбирали, в чем Машенька пойдет на день рождения к подружке, — спокойно объяснил муж, едва оторвав взгляд от экрана.

— А убрать на место?..

Валера сделал глоток пива из банки, которую держал в руке, и ахнул, увидев на экране телевизора новую машину арабского шейха.

Все последовавшие за этим вопросы жены зависли в воздухе. Вздохнув, Вероника принялась собирать и раскладывать вещи, попутно замечая, что их красивая квартира все более напоминает… хлев. Липкие пятна от соков на полу, забытые детьми и Валерой вещи — документы из банка, обертки от сладостей, разодранные тетради, Машины игрушки, мячи, гантели и кеды Севы… а также циркуль, чьи острые ножки опасно торчали из пушистого ковра.

— Да как вы еще не поранились? — пробормотала Вероника и вздохнула, — да что же это такое…

Попутно разгребая завалы барахла, Вероника добралась до кухни и обнаружила, что приготовленная на обед и ужин еда не съедена.

— Валера, вы в кафе ездили? — крикнула она, пытаясь прорваться сквозь рев мотора, несущегося из мощных динамиков их супербольшого и супергромкого телевизора.

Муж не отвечал, но она уже догадывалась, что ни в каком кафе дети не ели, а целый день наслаждались шоколадками — вон, сколько оберток пришлось собрать! Причем сам-то «домохозяин» слопал приготовленный ею с вечера плов — на столе осталась грязная посуда, крошки и размазанный соус.

Уже основательно раздраженная, Вероника прошла к дивану, на котором восседал Валера, нашла в складках скомканного покрывала дистанционник и отключила звук.

— Ты чего делаешь? — спросил он, поворачивая к ней слегка осоловевшее от пива лицо.

— Почему ты детей не покормил?

— Сева в школе ел, а Машенька на дне рождения подружки!

— Но вечером…

— Они не хотели!

— Если кормить детей, когда они хотят, то они с голоду пухнуть начнут!

Валера хотел отпить глоток пива, но оно кончилось.

— Слушай, — муж глянул на нее, вдруг насупившись, — каждый раз, когда ты приходишь с работы, начинаешь ко мне придираться! Но ты ни разу не поинтересовалась — как мои дела?

Это была истинная правда, поэтому Вероника, вдруг остыв, сказала:

— Прости, а как твои дела?

Он махнул рукой.

— Никак! Кредит мне опять не дали — как начать новый бизнес? Сомов — помнишь его? — вроде сказал, что может устроить в одну компанийку с годовыми бонусами, но соврал. Все плохо, понимаешь?!.. А ты все пилишь! Тебе хорошо — ты же ничего не делаешь в своей турфирме! Ну, заказала билеты в какую-нибудь Ниццу, с отельчиком и экскурсиями подсуетилась — и гребешь бабло! Знаешь, как сложно сейчас в автомобильном бизнесе! Вон, — Валера взял дистанционник и усилил звук ТВ, — видишь, какой кошмар в отрасли творится?..

Он снова погрузился в передачу. Вероника глянула на экран, не понимая, как кризис в автопромышленности позволяет ей ежегодно выпускать все более навороченные и дорогие машины.

— Валер, но ведь детей-то покормить можно! — произнесла она, уже понимая, что ее голос утонул в звуках автошоу.

Вероника вернулась на кухню, чтобы разогреть ужин для детей.

Любить мужа было для нее столь же естественно, как просыпаться утром. Они познакомились пятнадцать лет назад, случайно попав в одну туристическую группу во время поездки в Германию. И там, во время экскурсии на завод «Даймлер» в Бремене, Вероника в него и влюбилась.

Не то чтобы Валера был красавчиком — в донжуанском списке Вероники, девушки, которой в свое время поклонники прохода не давали, были имена парней и посимпатичнее. У него было крепкое, но ловкое тело борца, слегка хищный прищур карих глаз, темный ёжик волос над чуть выпирающим лбом. Этот крепыш притягивал внимание женщин своей раскованной уверенностью в себе и неожиданно мягким юмором.

А там, среди блестящего металла, в гуле конвейеров, в этом технологическом раю Валера словно бы засветился изнутри. Едва зная несколько слов на немецком, он ухитрялся разговориться с операторами и инженерами, всем интересуясь, заглядывая в каждый узел, чуть ли не бросаясь помогать рабочим. Этот парень выглядел таким классным и счастливым на том заводе, что сердце Вероники, наглухо равнодушное к железякам с колесиками, вдруг открылось и для машин, и для этого парня. С тех пор «Мерседес» стал их брендом, будто бы связавшим Валеру и Веронику в пару.

Они встречались почти два года, пока Вероника получала образование, одно за другим, и искала свое место в жизни, а он развивал бизнес — сеть СТО. Потом была свадьба, покупка этой прекрасной квартиры-мечты, рождение Севы и Маши. А на десятую годовщину их брака Валера подарил жене тот самый, ныне обожаемый ею мерсик.

И сейчас, после его банкротства в прошлом году, когда он словно бы потерял свою юмор, стал невыносимо капризным, прибавил пяток килограммов и растратил все свое самоуверенное обаяние, она все равно ощущала счастье оттого, что Валера здесь, рядом. Она считала, что муж — вовсе не плохой отец, не размазня, не пьяница. Просто так сложились обстоятельства.

«А как бы я повела себя, потеряв работу? — думала она. — Да я бы с ума сошла, совсем бы озверела и истерила круглые сутки. Ничего, все будет хорошо!»

Вымыв оставленную Валерой посуду, она разогрела ужин, с невероятным трудом загнала за стол Машу и Севу, к счастью, уже помирившихся, и села рядом с ними, вспомнив, что за день едва успела выпить кофе. Валера уже дремал на диване.

— Сева, как дела в школе? — вопрос Вероники прозвучал, мягко говоря, некстати — мальчик чуть не подавился кусочком куриной отбивной и закашлялся. — Что случилось? Ты банан принес? Неси дневник, я посмотрю!

Вероника давненько не видела оценок сына, рассчитывая, что школьными делами занимается муж.

— Не… — промямлил Сева.

Тут Маша сорвалась с места и через пару секунда вприпрыжку вернулась с дневником брата в руке. Лицо мальчика вытянулось.

— Что это, Сева?!.. — почти шепотом произнесла Вероника, открыв его «отчетную бухгалтерию». В дневнике цвели алые двойки и ржаво краснели отзывы учителей о поведении Севы на уроках и переменах.

Видя мамину реакцию, Сева сначала поёжился, но вдруг выпрямился и принял независимый вид.

— Мне учеба плохо дается! — заявил он.

— Она всем плохо дается, — строго ответила Вероника. — Здесь чуть не каждой стоке: «Не сделал домашнее задание!» Это еще почему?

— Я ничего не понимаю в этой математике! А русский — вообще тупое зубрилово! Не хочу ничего делать!

— Но так нельзя! Надо учиться, чтобы стать кем-то. У меня три высших образования — педагогика, экономика и МВА, то есть я могу…

— Мама, да образование — это же фигня! В бизнесе главное — быстро соображать и уметь продавать.

— Нет, мне мои корочки очень помогают. А еще больше — знания, которые я получила. Уже поздно, некогда долго говорить, но ты имей в виду, что двойки тебе придется исправить. Иначе запрещу ходить на футбол и отберу компьютер!

Маша, успевшая доесть ужин, вскочила с места и рванула в свою комнату, выкрикивая дразнилку:

— А Севу поругали! А Севу поругали! Ха-ха-ха!

Сердито глянув вслед сестре, мальчик вдруг совсем по-отцовски прищурился и сказал:

— А то, что ты зарабатываешь хорошо, так это потому, что тебе везет!

Вероника просто не нашла слов, чтобы ответить. Сын встал из-за стола, бросив половину ужина в тарелке, и направился в свою комнату.

Следовало остановить его, но Вероника вдруг почувствовала себя такой уставшей, что лишь горько вздохнула и закрыла глаза.

Как можно говорить о везении, если ты выросла сиротой?..

Бабушка была переводчиком в издательстве, ее зарплаты хватало ровно на то, чтобы не голодать и платить за коммунальные услуги. С третьего курса иняза Вероника работала репетитором английского и снова получала образование, пожертвовав возможностью выучить еще пару языков. Сейчас бы они пригодились в ее туристическом агентстве «Перекати поле», которым она владела совместно с партнером, Лешей Озеровым. Агентство специализировалось на индивидуальных путешествиях для очень обеспеченных людей.

«Любая прихоть за ваши деньги!» — говорил Леша, но Вероника думала, что, слава богу, не любая. Она сразу отказалась от организации сафари для охоты на редких животных и секс-туров. Все остальное, не вредящее здоровью, жизни или чувству собственного достоинства, как туриста, так и туземцев, Вероника могла предложить — и с большим удовольствием.

Она обожала прокладывать маршруты, стыковать пересадки самолетов, поездов, пароходов, находить какие-то особенно очаровательные уголки в давно изъезженных занудными визитерами местах. Для этого Вероника объехала полмира, а также научилась разбираться в отельных звездах, шоппинге и экзотике в целом. В ее голове были собраны гигабайты информации о таможнях, правилах пребывания там и тут, о ценах, особенностях меню.

— Не забудьте попробовать сыр Реблушон, когда отправитесь кататься на лыжах в Ла Клюз!

— Лучше не ездить в Патагонию в июле — там зима!

— В метро города Токио есть вагоны только для женщин, так что имейте это в виду!

«Все должно быть организовано по высшему разряду», — считала она.

Самой большой проблемой в ее работе всегда были клиенты, в основном, люди уже немало повидавшие мир и ищущие чего-то особенного. Приходилось прилагать немало усилий, чтобы клиенты возвращались из туров довольными.

В ее работе не было везения, а только труд. Сложный, беспокойный, ответственный, ведь в дороге мало ли что может случиться! Если в чем-то и повезло, то только в том, что Вероника любила свой бизнес.

Словно от толчка Вероника открыла глаза. Скоро час ночи, а дети еще не уложены!

По дороге в комнату дочери она заметила, что Валера все еще спит на диване. Он часто так засыпал, а когда приходил в постель, Веронике уже приходилось вставать.

Неожиданно кольнула мысль: «Вот так и уходит близость…» И ведь, правда, они не занимались любовью уже несколько месяцев!

Пока встречались и в первые годы брака их было не оторвать друг от друга. Вероника скучала по тем временам, по горячему телу мужа, по его страсти.

«Это все из-за его проблем, если бы он снова занялся бизнесом, то наши отношения стали бы прежними», — подумала она перед тем, как открыть дверь в комнату дочки.

— Маша, идем мыться на ночь, пора в постельку!

Севе она тоже дала распоряжение чистить зубы и спать. В ответ мальчишка недовольно пробормотал: «Ну, ладно!» Следовало бы поговорить с ним по душам, но часы показывали без пяти час…

Глава 2

Сон

Вероника с Валерой, обнявшись, бродят по руинам какого-то старинного европейского замка, а может древнего камбоджийского дворца. Вероника рассматривает замшелые камни со странными рунами, но не может понять, кто и когда построил эти сооружения, превратившиеся ныне в заброшенные развалины. Она видела сотни таких мест, но это не похоже ни на одно из них.

Валере не слишком интересны ее размышления, он обнимает ее все крепче, скользя губами по шее Вероники. Но она еще думает о разваленных стенах, о том, кто жил там, когда они были еще могучими и прекрасными, уже чувствуя прилив острого желания. Она привстает на носочки, чтобы ответить на поцелуи и вдруг… оскальзывается на камне и летит в пропасть!

— Ой! — вскрикнула Вероника, подскакивая на кровати.

Сон неохотно отпускал ее, освобождая место для реальности. А небо за окном уже светлело.

Вероника посмотрела на Валерину сторону постели. Он лежал там, похрапывая, в воздухе ощущался запашок пивного перегара. Повинуясь неосознанному порыву, Вероника нырнула к нему под одеяло, прижалась всем телом и коснулась губами его щеки. Он забормотал что-то сердитое и обиженное одновременно, резко отвернулся и снова захрапел. В два раза громче.

Вздохнув, Вероника выбралась из постели и направилась в ванную.

Сон оставил настолько сильное послевкусие, что, дойдя до панорамного окна гостиной, она остановилась, словно ожидая увидеть за стеклом продолжение сюжета. Но в сером мартовском рассвете ничего особенного не происходило. Просто наступал новый день…

Неожиданно Веронике стало грустно. Это было непривычное для нее чувство, как-то связанное с ночным видением. «Что это были за руины? — думала она. — Почему они приснились, и почему я падала в пропасть? А Валера остался бы там, на развалинах или упал со мной?»

За окном проступали силуэты зданий…

— Семь утра! — опомнилась Вероника. — Да я же так опоздаю!

Она побежала в душ.

— А я еще ничего! — сказала Вероника, разглядывая собственное отражение в зеркале ванной комнаты.

Несмотря на невысокий рост, её фигура была почти идеальной, учитывая, что Вероника была обычной женщиной, родившей двоих детей, а не фитоняшкой, помешанной на фитнесе и ЗОЖ. Любая женщина продала бы душу за такие ноги с изящными щиколотками, за стройные, но женственные бедра, довольно плоский живот, пусть небольшую, но высокую грудь, узкие прямые плечи, горделивую посадку головы. А добавьте к этому пушистые светлые волосы, гладкое, несмотря на 36-летний возраст, лицо, широко поставленные, миндалевидной формы глаза с ясным взглядом, и станет понятно, что утреннее поведение мужа трудно назвать нормальным.

«Вообще-то, — присматривалась к себе Вероника, поворачиваясь к зеркалу то спиной, то боком, — пора бы уже подкачать и тут, и там, а еще — побаловать себя массажиками!»

Скорее бы уже Валера выплыл из своего застоя и начал зарабатывать! Тогда Вероника смогла бы работать чуть меньше и находить пару часов в день для спортзала и обожаемого ею массажа.

В прежние времена, когда возможность ездить в ознакомительные туры выпадала достаточно часто, она перепробовала все виды этого наслаждения, в каждом облюбованном тревел-фанатами уголке мира. Куда ее только не заносило!..

Забравшись под теплые струи душа, Вероника вспоминала самые лучшие из испытанных ею процедур: аюрведический массаж с разогретым маслом в Индии, балийский — с теплыми и холодными камешками и, пожалуй, надо вспомнить антицеллюлитный с перцовым кремом. Ох, и здорово ей тогда досталось! Даже пятки щипало. Но последующие полгода Вероника с удивлением трогала свою кожу, не веря, что она может быть такой нежной и бархатистой.

«Ничего, — убеждала себя Вероника, одеваясь, — как только смогу вырваться с работы, сразу же приведу себя в порядок, накуплю шикарного белья, и тогда уж Валера не захрапит!»

Маша просыпалась, как и обычно, с боем, но Вероника знала — это только начало. И не ошиблась.

— Не хочу кашу, не буду грызть морковку, этот сок — кислый! — хныкала за завтраком дочь. — Не расчесывай волосы, не заплетай косы!.. Не буду носить это платье!

Зато Сева уже не дулся после вчерашнего и на разговор об отметках отреагировал куда более разумно:

— Да, мам, надо лучше учиться. Я буду.

Вероника тут же обняла его и расцеловала — боже, как повезло с эти мальчиком!

Уходя с детьми из дома, она заглянула в спальню.

— Валера, милый, пора вставать! Я тебе завтрак в микроволновке оставила, слышишь?

Он приоткрыл опухшие веки:

— Лучше бы пива…

— Лучше бы поесть нормально! Слушай, свози Машку к логопеду — она опять шепелявит. Слышал вчера это — «Сева куклу об стену шаданул»?

— Ладно, — сказал Валера, переворачиваясь на другой бок. — Иди уже.

Доставив детей по назначению, Вероника вспомнила обо всем остальном мире, а конкретно — о своей младшей двоюродной сестре и лучшей подруге Нике. Дорога до офиса занимала почти двадцать минут, можно бы и поговорить.

Несмотря на разницу в десять лет и то, что в детстве сестры почти не виделись, две Вероники ощущали какую-то удивительно прочную и сильную связь, иной раз поражавшую окружающих. Как и то, что сестры носили одно имя, бабушкино.

Сама бабуля рассказывала, что ее дочери — Елизавета, мама старшей Вероники, и Елена, мама младшей Вероники — в детстве яростно соперничали, борясь за ее любовь.

— Как-то не так я их вырастила, — с сожалением вспоминала бабушка. — Думала, что девочки будут соревноваться между собой, чтобы лучше учиться, добиваться своих целей, а они просто ссорились и ябедничали друг на друга. Их нельзя было вдвоем дома оставить — обязательно дрались, обзывались. Я не сразу поняла, что чем-то поощряю такое поведение. Моя педагогическая ошибка! А ведь что может быть лучше сестры?..

Еще будучи детьми, и Лиза, и Лена поклялись, что у них будут дочки, и каждая назовет свою девочку в мамину честь. Лиза родила ребенка довольно рано, без мужа, и первой выполнила свое обещание. Но Лена сдаваться не собиралась, пусть даже пришлось ждать исполнения мечты десять лет. Когда родилась ее малышка, она дала ей то же самое имя. Она не могла уступить ни при каких обстоятельствах.

Спустя еще десять лет Лиза умерла от пневмонии, а Лена вышла замуж во второй раз и укатила на ПМЖ в Финляндию, оставив Нику с бабушкой и старшей двоюродной сестрой. Так все три Вероники собрались вместе.

На этот раз бабушка приложила все силы, чтобы девочки дружили. И теперь, когда ее уже не было рядом, Вероника и Ника хранили нежную благодарность к той, что подарила им это чудо — дружбу на всю жизнь! Да и общее имя нравилось им обеим.

А еще Вероника страшно гордилась сестричкой — в свои двадцать шесть она уже стала писательницей! Недавно вышел в свет первый роман Ники Кольцовой «Заграничная мама» о жизни иммигрантов в Финляндии, о семьях, разорванных на две страны, и о детях, растущих без матерей. Может быть потому, что Ника писала о том, через что прошла, книга получилась очень искренней, глубокой и трогательной. Ее активно раскупали, читатели оставляли восторженные отзывы и, наконец, начинающая писательница получила приглашение принять участие в престижном конкурсе для дебютантов-прозаиков.

Как только книга сестры появилась на прилавках книжных магазинов, Вероника скупила кучу экземпляров, взахлеб прочла и почти выучила наизусть весь роман, раздаривая книги всем своим знакомым и клиентам.

Ни у кого нет такой подруги и сестры, как Ника. Ни у кого!

Лишь стоило подумать о Нике, как она тут же позвонила!

— Ты как там? — родной голос с легкой хрипотцой звучал, пожалуй, мрачно. Вероника уловила в нем и знакомую интонацию — как будто сестра, задавая вопрос, уже знала ответ.

Всегда удивляло — почему эта малявка со своих десяти лет судила о жизни как взрослая, в отличие самой Вероники, во многих своих проявлениях оставшейся вечной девчонкой? Ника словно бы всегда находилась над ситуацией, наблюдая и прогнозируя продолжение. Она редко ошибалась в своих ожиданиях и неплохо разбиралась в людях.

Хотя, если такое происходило, то по полной программе!

Как с этим Альбертом, редким мерзавцем. Они встречались около года, и дело шло к свадьбе, когда вдруг выяснилось, что милый друг балуется наркотиками и имеет привычку таскать деньги из кошелька Ники. Лечиться от зависимости он не собирался, а уже пойманный с поличным стал врать, выдумывая разные истории о вороватых друзьях и родственниках. Недолго думая, Ника указала ему на дверь. Но что-то подсказывало — на этом их история не завершится.

Еще одним особенным качеством Ники была ее нетерпимость ко лжи, подлости и злу в целом. Бабушка считала, что так проявился генотип ее мужа, деда обеих Вероник — героя войны и неутомимого рыцаря справедливости.

«Вечно сражался с мельницами! — смеялась бабушка. — Как-то на его глазах мужик ударил собственную жену, так дед его посереди рынка отмутузил!.. И попал в милицию. Простили его тогда — все же Герой Советского Союза!»

Бабушка рассказала эту семейную историю после первого «подвига» Ники, совершенного ею в четвертом классе. Она заперла на целый час в туалете, выключив внутри свет, не очень хорошую девчонку, которая дразнила одноклассницу с небольшим отставанием в развитии.

Такая уж эта Ника, что тут поделать?..

— Все в порядке, Жорж Санд ты моя, — отозвалась на вопрос сестры Вероника. — Когда объявят победителей конкурса?

— Неважно.

— Но ты обязательно победишь!

— Я больше не участвую.

— Чего?..

— Как раз и хочу рассказать — чего. Альбертик, сволочь, постарался. Нацарапал в своей газетке, а у них же и электронная версия есть, что сюжет моего романа похож на сериал. Забыла, как называется.

— Есть сериал про то, как мать уехала в Финляндию, оставив дочь бабушке?

— Нет, конечно… Тот сериал — я посмотрела аннотацию — он про то, как отец остался после Афганской войны где-то там в кишлаках, и через много лет его нашел сын, а отец отказался возвращаться в Россию. Кажется, что ничего общего с моей книгой, но Альбертик, во-первых, все выкрутил таким образом, будто сюжеты имеют сходство. Ты знаешь, он хитроумный, вполне на такое способен! А во-вторых, у меня слишком много конкурентов и злопыхателей, понимаешь? Они тут же вцепились в идею выставить меня воровкой чужих идей, чтобы добиться исключения из списка конкурсантов. И им удалось!

— Что же ты будешь делать?

— Ничего, — равнодушно ответила сестра, — но Альбертику этого не спущу!

Веронику переполнили эмоции:

— Ника, не волнуйся, я сейчас же поеду и укокошу этого придурка, а потом — всех твоих злопыхателей!

— Премного благодарна, — отозвалась сестра. — Тебя в тюрьму упекут, а я буду твоих отпрысков растить? Тоже мне — подарочки!.. Кстати, как они?

Ника обожала племянников, но никогда бы в этом не призналась.

— Маша чуть что — капризничает, а Сева забил на учебу. Мол, образование ему ни к чему, «…в бизнесе главное — быстро соображать».

— Ох, узнаю я чьё-то компетентное мнение! — фыркнула младшая сестра. — Вот прямо будто вижу его перед своими глазами!

Под личным местоимением «его» подразумевался Валера, которого Ника всегда недолюбливала, что старшей сестре сначала казалось обидным: любишь меня, считала она, люби и моего мужа! Но Ника в своей неприязни оставалась крайне корректной, позволяя себе лишь редкие ехидные выпады в сторону зятя. Да и то, когда это слышала только Вероника.

И, если честно, Валера тоже недолюбливал сестру жены. «Что она из себя корчит?» — говорил он после семейных вечеринок, но ради Вероники старался держаться с родственницей, по крайней мере, нейтрально.

Как ни пыталась Вероника наладить родственные отношения, и муж, и сестра оставались при своем мнении. В конце концов, Вероника махнула рукой, оставив все как есть.

Вот и сейчас она только рассмеялась:

— Ладно тебе! У него сложный период. Он работает над новым бизнес-проектом, пытается найти партнеров, создать клиентскую базу. И….

— Видела я твоё божество недавно в городской кофейне с какими-то мотоциклистами — он растолстел, и пивком от него несло. Пожалуйста, сними уже розовые очки, пока они в глаза тебе не треснули! Я люблю тебя и не хочу, чтобы ты страдала от разочарования.

— Ника, ты утрируешь! Мы все имеем право на моменты слабости, верно? А ты после разрыва с Альбертом неделю висела в соцсетях, ела мороженое и из дома не выходила.

— Неделю, дорогая моя! — подчеркнула сестра. — А муж твой полгода в неадеквате…

— Ладно, я уже приехала, поэтому поговорим позже.

Вероника прервала разговор. На самом деле, она была только на полпути к офису, но продолжать обсуждение проблем своего мужа больше не хотела. Во-первых, как бы они ни были близки с сестрой, подразумевалось в таких разговорах нечто нечестное по отношению к Валере. Вероника так мало видит его сейчас, так мало разговаривает, что, наверное, просто не осознает, как ему тяжело и плохо. Понятно, почему мужа тянет выпить. И то, что он до сих пор не смог ничего изменить, говорит не о том, что Валера плохой бизнесмен, а об уровне критичности всей ситуации.

Нике этого не понять — сидит себе дома и строчит свою талантливую прозу, а вот Вероника переживала трудные моменты. Да хотя бы с этим пресловутым вирусом, чтоб его…

Нет, осуждать Валеру она не будет.

В офисе уже царила суета, Леша метался по кабинету в ожидании крутого клиента:

— Они хотят на Борнео, а я ничего не знаю об этом острове, кроме того, что там растет какой-то вонючий цветок, который пахнет как труп!

— Не мельтеши, — остановила его Вероника, — забудь о трупах. Я все знаю о Борнео…

И день покатился от утра — к обеду, от обеда — к вечеру, через встречи, звонки, переписки, отложенные рейсы и перепутанные брони номеров в отелях таких далеких стран, что и представить трудно.

Лишь переступив порог квартиры, Вероника вспомнила о домашних делах. Валера уже спал на диване, пустые бутылки из-под пива заполнили мусорное ведро. Маша сказала, что к доктору папа ее не возил, а вечером они ели печеньки, которые купили по дороге домой, когда папа заезжал в магазин за пивом.

Сева снова не сделал домашку, заявив, что ему ничего не задали, а когда Вероника нашла задание в дневнике, напомнил, что у него нет тетрадей, ведь вчера их размалевала Маша. А в канцтовары они не попали…

Накормив детей ужином, разобрав разбросанные по квартире вещи, перемыв посуду и заправив стиральную машину, Вероника вдруг вспомнила о сне, который привиделся ей этой ночью. Неужели он о ее жизни?..

«Нет! — она решительно встала, — я не позволю, чтобы от моего брака остались руины! Я не упаду в пропасть!»

Глава 3

Что написано пером…

— Не все рабочие дни одинаково продуктивны, — заявил Леша, комично сдвинув брови домиком и приняв глубокомысленный вид.

Вероника ободряюще рассмеялась:

— Да ведь все хорошо! Твои клиенты отправились на Борнео. А то что сейчас мы с тобой гуляем вместо работы, так… весна ведь!

Они медленно шли по «парящему мосту» в парке «Зарядье», наслаждаясь свежим весенним воздухом, весело врывавшимся в легкие и словно бы разгонявшим тревожные мысли в голове. Во всяком случае Вероника ощущала сейчас именно это, а Леша… Она бросила на него короткий изучающий взгляд. Похоже, ее деловой партнер и хороший приятель не чувствовал ничего подобного.

Вряд ли он действительно расстроился из-за недостатка клиентов. Им двоим было хорошо известно, что день на день не приходится и если сегодня пусто, то завтра будет густо. Но было в выражении Лешиного лица нечто такое, что заставило Веронику приглядеться к партнеру внимательнее.

Леша был того же возраста, что и Вероника, а знакомство их длилось чуть ли не с детства. Спортивный парень из хорошей семьи, умный, деловитый. Окончив Бауманку, он не стал работать по профессии — слишком любил путешествия и приключения. Собственно и в их бизнесе его темой стали «адреналиновые туры»: поездки на горнолыжные курорты, путешествия к океану для сёрфинга на двухметровых волнах, альпинистские вылазки хоть на Эльбрус, а хоть на Килиманджаро, дайвинг, кайты, парашюты, горные велосипеды и все тому подобное.

Долгие годы Вероника искренне считала, что Леша вообще не способен испытывать хоть какой-то страх, но появилась томная красавица Валюша и смельчак, который спокойно гладил акул, вдруг растерял весь свой кураж. Любовь стала тем сортом адреналина, который оказался ему не по зубам — бесстрашный партнер Вероники теперь умирал от ужаса при одной только мысли, что может расстроить свою королеву или вызвать ее недовольство.

Валюша возникла на горизонте с полгода назад, но ее влияние уже заметно ощущалось. Алексей разлюбил ездить в ознакомительные туры, чтобы оценивать новые дайвинг-клубы или свежепроложенные маршруты для скалолазания. Старался не задерживаться на работе по вечерам, исчезал из офиса в перерыв, чтобы пообедать со своей девушкой. Веронике даже казалось, что работа превращается для него в обузу. А ведь еще недавно в ней заключался смысл Лешиной жизни.

«Неужели он хочет уйти из агентства?» — пронзила Веронику неприятная мысль. Вместе они проработали более десяти лет, и меньше всего на свете хотелось бы потерять порядочного и трудолюбивого партнера, с которым приятно и легко работать. И особенно не вовремя это сейчас, учитывая ситуацию с бизнесом Валеры. То есть с его отсутствием. «Одной мне не справиться со всеми делами фирмы! — подумала Вероника и тут же осадила себя: — Чего я паникую раньше времени?»

— Слушай, может, в кафе зайдем? — предложил Леша.

— Да, давай, а то я немного замерзла, — согласилась Вероника, ощущая, как растет внутреннее напряжение. Леша явно искал удобное местечко, чтобы поговорить. И если бы не планировался серьезный разговор, то сгодился бы и офис. Но раз уж они идут в кафе, то…

Устроившись за столиком у окошка, Вероника заказала кофе и чизкейк. Леша предпочел чай и сэндвичи. Некоторое время они молчали, а потом он сказал:

— Ты помнишь, как мы открыли турагентство?

— Еще бы! — улыбнулась Вероника, скрывая тревогу. — Тогда я боялась клиентов больше, чем пираний, а ты был таким уверенным, будто сто лет туристическим бизнесом занимался.

— Просто притворялся, а то клиентам приходилось бы вытаскивать нас из-под столов, где мы прятались, за ноги!

Вероника рассмеялась, представив себе это зрелище. Леша фыркнул от смеха, но вдруг стал серьезным.

— Мы с тобой ведь не только партнеры, правда? — спросил он.

— Мы — соучастники, — хихикнула Вероника.

— Друзья, — уточнил Леша. — Я же могу с тобой открыто говорить?

Дождавшись ее кивка и улыбки, он продолжил:

— У меня в жизни все изменилось…

— Валентина?

— Вчера я сделал предложение.

Вероника радостно всплеснула руками:

— Поздравляю! Знаешь, вам надо на медовый месяц поехать в Японию, к термальным источникам. Твоя жена будет в восторге!

— Но она еще не сказала «да»…

— Почему?

— Вероника, ты только не обижайся… Но Валентина считает, что у нас с тобой были отношения. Помнишь, она заходила к нам на прошлой неделе, я вас знакомил? Ну и с тех пор Валя уверена в этом. Говорит, что ты слишком красивая и секси чтобы мы просто вместе работали и никогда не… ну, ты понимаешь!

Веронику неприятно поразило мнение Лешиной пассии. В каком мире живет эта Валентина, если считает, что мужчина и женщина не могут вместе работать без того, чтобы прыгнуть в постель?

— А она знает, что я замужем и у меня двое детей?

— Ну, конечно! — Леша вздохнул. — Ну, она не думает, что у нас прямо сейчас роман, ведь это бы означало, что я ей изменяю. Но в тебе она видит постоянную угрозу, понимаешь? Когда я предложил пожениться, она так прямо и сказала: «Нет, пока ты работаешь с Вероникой!» И я просто подумал… может, мы могли бы как-то решить эту проблему?

Он умоляюще посмотрел в глаза Вероники, но она едва ли заметила это, думая о том, что сейчас Леша хочет именно то, что потом возненавидит. Если Валюша сейчас ставит перед ним такие условия, то чего ждать далее?

А еще обидно, что он мог так легко пожертвовать их общим делом только ради того, чтобы жениться на девице, с которой и знаком-то всего ничего!

— И как, — произнесла неожиданно замерзшими губами Вероника, — мы будем решать эту проблему?

— Ну, я мог бы выкупить твою долю, например… Ты сможешь открыть собственное агентство! — с преувеличенным энтузиазмом объяснил Леша. — Я хорошо заплачу, я ведь все понимаю.

— А понимаешь, что я стану твоим конкурентом? — спросила Вероника. Она все еще была подавлена, но начинала злиться. — Моя клиентская база круче твоей, ты сам это знаешь. И я лучше разбираюсь в маршрутах для семей, для пожилых туристов, для романтических парочек. У меня есть связи в сетевых отелях и…

Леша выставил руку, словно защищаясь. Его улыбка, казалось, полиняла:

— Вероника, я ведь по-дружески предложил! Ты не думай, что я не понимаю, в какой ситуации сейчас ваша семья. Ты не сможешь выплатить мне мою долю, чтобы я ушел из нашего агентства. А разве вам с Валерой сейчас не нужны деньги? Может, ты смогла бы и ему помочь, и сама что-то для себя придумать. Я же на твоей стороне!

В его словах все же имелся какой-то смысл, вдруг остудивший возмущение Вероники, потому что ответила она совершенно спокойно:

— Давай возьмем паузу! Я услышала тебя, но не готова решать здесь и сейчас. Если ты не против, то я подумаю над тем, что ты сказал. Найдем выход, чтобы устраивал тебя и… Валентину.

Ее партнер вдруг опустил глаза, будто прочитав мысли Вероники и поняв, что прямо сию минуту, возможно, он совершает очень серьезную ошибку.

Леша встал и, забыв попрощаться, направился к выходу из кафе.

Вероника вдруг ощутила, что вместе с ним из ее жизни исчезает какая-то очень важная часть.

Отвернувшись к окну, Вероника смотрела на улицу Москвы, заполненную пешеходами и машинами, освещенную, но еще не согретую слабым мартовским солнцем.

«Скоро придет тепло, — сказала она себе, — скоро все будет хорошо! Из любого безвыходного положения всегда есть выход, а еще судьба заворачивает подарки в неприятности. Я разберусь, что-нибудь придумаю…»

Мотивационный монолог, которым она пыталась утешить тревогу в сердце, вдруг прервался. Мимо кафе шел молодой человек, замотанный шарфом до ушей и в надвинутой на лоб фуражке. Он глянул в окно и, заметив Веронику, спешно вошел внутрь помещения.

Еще пара секунд и парень в фуражке уже стоял перед ее столиком.

— Привет, Альберт, — сказала Вероника, наконец-то разглядев его лицо.

— Утихомирь свою безумную сестрицу! — громко потребовал бывший парень Ники. — Ты должна…

Люди, сидящие в кафе, стали оборачиваться на его возмущенный голос. Вероника поняла, что еще один стресс в этот день ее просто доконает, поэтому встала из-за столика и молча направилась к выходу из кафе.

Но Альберт, не пожелав сдаваться, схватив ее за локоть.

— Ника вообще перестала себя контролировать, — продолжил он, — я еще сведу с ней счеты, она узнает…

Вероника ощутила, что у нее потемнело в глазах. Это была не злость, а скорее какое-то секундное отчаяние, приступ раздражительности, чего прежде она в себе не замечала. А он все говорил и говорил, наседал и наседал…

Резко вырвав локоть из судорожно сжатых пальцев Альберта, Вероника несильно, но сердито отпихнула его. Неожиданно он потерял равновесие и плюхнулся на пол между столиками, заставив нескольких посетителей вскочить. Его фуражка отлетела в сторону.

Изумленная Вероника увидела на его лбу надпись, сделанную, видимо, фломастером: «Подлая тварь!»

«Вот как Ника расквиталась со своим обидчиком! — сообразила она, — да уж, что написано пером — не вырубить топором…»

Далеко не идеальная физическая форма Альберта и узенькие брюки не позволяли ему обрести вертикальное положение без помощи рук, но ими он прикрывал свой расписной лоб, загнав себя просто в патовую ситуацию. Окружающие посматривали на него, переглядываясь и хихикая. Видимо, надпись удалось разглядеть не только Веронике.

В этот момент Альберт был таким беспомощным, что ее раздражение растворилось в жалости. Первым делом она, подняв с полу фуражку, быстро нахлобучила ее на голову журналиста. Потом помогла подняться, а затем вытащила из кафе, попутно прокомментировав:

— Спасибо за внимание, друзья! Шоу кончилось, возвращайтесь к своим чизкейкам!

— Ты думаешь, она только на лбу мне надпись сделала?.. — уже не возмущенным, а плаксивым тоном начал жаловаться Альберт, когда Вероника посадила его в свой мерсик.

Он расстегнул рубашку и показал грудь с надписью: «Я мерзавец потому, что оболгал Нику Кольцову!»

— Но как ей удалось сотворить такое?

Альберт закатил свои тускло-голубые глаза:

— Твоя сестра такая подлая!

— Ты будь вежливее, когда говоришь о моем близком человеке, — серьезно посоветовала Вероника, и он сменил тон.

— Да, я повелся, моя глупость… Ника позвонила вчера и сказала, что не сердится за мою выходку, а понимает, как мне было больно оттого, что она меня бросила. Блин, Вероника, эти писатели просто мысли читают! Я ведь действительно отомстил ей только потому, что мне плохо без нее. Я не спал, не ел, не мог работать, все думал о ней…

— Да, молодец, — саркастически похвалила Вероника, — думал-думал и додумался до того, чтобы оболгать Нику и лишить ее возможности участвовать в конкурсе!

Альберт живо возразил:

— Но я злился! Мне было обидно понимать, что эта талантливая и прекрасная девушка не нуждается во мне больше. Тебе когда-нибудь разбивали сердце?.. — он сделал паузу, всматриваясь в лицо собеседницы, и заключил: — Нет, тебе не понять! Таких, как ты, не бросают!

Вероника рассмеялась:

— Тише, а то сглазишь! Но ты не закончил свою историю.

— Ах, да! Ну и вот, звонит мне, значит, Ника и предлагает встретиться. Зовет в гости! Я обрадовался, купил цветочки и побежал на ее зов. Она встретила меня бокалом вина — выпить за примирение. Ничего не подозревая, я опрокинул его залпом и… заснул. Проснулся утром — Ники дома не было. Я опаздывал на работу, поэтому быстро оделся и побежал домой. Каким я был счастливым, думая, что Ника простила меня, и мы провели ночь вместе! — всхлипнул он довольно натурально. — И тут вдруг замечаю, что на меня смотрят люди и ржут в голос! Уже дома глянул в зеркало и увидел эту жуть… Полдня ходил на работе в фуражке. В обед побежал в магазин за какими-нибудь растворителями — водой-то фломастер не отмывается! И вот встретил тебя. А чем фломастер оттереть можно, не знаешь?

— Это зависит от того, каким фломастером тебя расписали. У меня в машине есть жидкость для снятия лака, можно попробовать.

Вероника достала пузыречек из бардачка и протянула Альберту, развернув к нему зеркало заднего вида. И пока он оттирал лоб платком, смоченным в пахучем химикате, попыталась его урезонить:

— Разве ты не понимаешь, что эта статья навредила Нике? Ее роман заслуживал победы в конкурсе, а из-за тебя…

— Не из-за меня, — перебил ее Альберт, — я просто выполнил за…

Он осекся, а Вероника вдруг сообразила, что произошло на самом деле:

— Говори правду, Альберт! Ты написал эту проклятую статью по чьему-то заказу?

Он ничего не ответил, только быстро глянул.

— А ну, убирайся из моей машины! — приказала она тихо и решительно.

Альберт набрал побольше воздуха в легкие, чтобы снова начать врать, но, встретившись взглядом с Вероникой, молча выскочил на улицу, не выпустив из рук пузырек с жидкостью для снятия лака и платочек.

Вероника завела машину, поправила зеркало и поехала в офис. Она еще не решила, расскажет ли об этой встрече и своем открытии сестре. Ника не захочет восстанавливать отношения с Альбертом, так для чего ей знать, что он не просто дрянной человечишка, а еще и продажная шкура? С другой стороны, возможно, сестрице следует знать о том, что вокруг нее плетутся козни.

«Надо было расспросить Альберта, кто ему заказал статью! — корила себя Вероника. — Что же я так оплошала!»

Вскоре ее мысли переключились на другие дела. Надо было свозить Машу к дефектологу, раз уж Валера никак не мог найти для этого времени. Следовало обдумать Лешино предложение. А еще Вероника некстати вспомнила, что сказала о ее муже Ника. И ведь сестрица права: он, действительно, слишком застрял… в своем застое.

Весенний день продолжался, но теперь Веронику так затопили мысли о проблемах, что она почти забыла и о грядущем тепле, и о том, что все обязательно будет хорошо…

Глава 4

Сюрприз

«Что бы ни происходило за день, а к вечеру она снова улыбается!» — говорила о своей старшей внучке бабушка. И называла неваляшкой — как бы ни раскачивалось настроение внучки, оно всегда возвращалось в состояние оптимистичного равновесия.

Вот и в этот вечер, после всех событий непростого дня Вероника приехала домой, улыбаясь, с пакетом, наполненным разной вкуснятиной. Она горела желанием рассказать Валере о выходке сестры. Пусть посмеется — это же просто цирк, и Ника в своем репертуаре!

Валера снова был слегка подшофе, в типичном уже для него придирчивом настроении и на веселый рассказ жены отреагировал совсем не так, как ожидалось:

— А поделом ей! Правильно этот… как его… Адольф статейку написал. Нику давно пора на место поставить, — сказал он, оборвав звонкий смех Вероники, вспомнившей, как выглядел журналист, сидя на полу и прикрывая рукой надпись на лбу!

Комментарий мужа огорошил ее:

— Но он же оболгал Нику!

— Ты, правда, веришь, что она что-то дельное нацарапала? Ой, успокойся. Жалкий выпендреж, не более того!

— А ты читал?

— Да зачем мне читать эту чушь?!

— Не читал, но осуждаю, — процитировала Вероника известную фразу.

Он выглядел таким самодовольным, таким упёртым в свои узколобые представления об окружающем мире! И этот запах пива, раскрасневшееся лицо, мутные глаза, отвисшая нижняя губа, влажная и какая-то бесформенная…

«Был ли он раньше таким или только сейчас вдруг испортился?» — подумала она, не в силах оторвать взгляд от его лица, словно наказывая себя за что-то этим зрелищем.

В те времена, когда они полюбили друг друга, Валера был симпатичным, ярким. Густые темные кудрявые волосы, синие глаза, большой смеющийся рот. Шутил он не всегда утонченно, но уж точно без этого чванства!

Да и книги читал, не ленился. Они тоже сыграли свою роль в их сближении. Валера любил толстые романы о знаменитых бизнесменах вроде Генри Форда, обожал Вайнеров, но с большим любопытством проглотил и несколько лучших романов Ремарка. Он, вообще, многим интересовался и открыто смотрел на окружающий мир.

Да, вот это и любила в нем Вероника. Как и его доброту, надежность, полнейшую неспособность хоть в чем-то отказать «спиногрызам», как называл детей сам Валера. При этом он так улыбался, что противное слово звучало ласково, выражая всю глубину отцовской любви и гордости.

А сейчас Вероника видела перед собой совсем другого человека. В какой момент их жизни с ним произошло все это?..

— А ведь через месяц у нас тринадцатая годовщина свадьбы, — сказала она некстати.

Ее слова, как ни странно, насмешили Валеру:

— Чертову дюжину лет я с тобой тут… торчу! Да уж, хорошее дело браком не назовут!

Пожав плечами, Вероника ушла на кухню. На обиды и ссоры сил уже не хватало.

…Промучившись без сна до трех утра, она вышла на застекленную от пола и до потолка лоджию, села в шезлонг, накрылась пледом и стала смотреть на ночную Москву до тех пор, пока мерцание огней не убаюкало ее. Проснувшись ровно за полминуты до того, как сработал будильник, она вдруг поняла, что надо делать.

«Как я могла не сообразить! — думала она, улыбаясь внезапному озарению. — Сама судьба предложила мне решение, а я еще о чем-то раздумывала, капризничала… Ведь, если правду говорить, Валера переменился рядом со мной, пока мы были женаты. Значит, это и моя вина! Не на все сто процентов, но частично — я тоже виновата. И раз так, то должна все исправить».

Она вскочила, чуть не опрокинув шезлонг, и побежала готовить завтрак, будить и собирать детей в садик и школу. День завертелся в обычном порядке.

Прошел почти месяц

— Поверить не могу, что ты устраиваешь Валере сюрприз на годовщину свадьбы! — покачала головой Ника.

Старшая сестра рассмеялась:

— А что тут такого? Это же мой муж.

— Ну, а он устроит тебе сюрприз?

— Пока что у него нет денег, — ответила Вероника, продолжая сиять. — Но скоро все изменится!

Ника смотрела на нее, как на ненормальную.

Сестры пили чай на кухне бабушкиной двушки, в которой теперь жила младшая из них. Она отремонтировала квартиру, но почти ничего в ней не изменила и даже кухонную мебель оставила прежнюю, времен развитого социализма. Вероника обожала бывать здесь, словно на минуточку заглядывая в свое детство.

Ника тем временем продолжала возмущаться зятем:

— Что может измениться, если столько времени до того не менялось? Ты вот и сестра старшая, и замужем почти тринадцать лет, а все в чудеса веришь! Валера сломался, потеряв свой бизнес, понимаешь?

— Ничего. Сломался — починится.

— Так что ты задумала? — взгляд Ники просто въелся в лицо сестры. — Я почти не видела и не слышала тебя целый месяц. Прямо с того дня, когда ты Альберта в кафе перевоспитала. За это время ты что-то натворила, так? Ты беременная?

— Че-го? — изумилась Вероника.

— Ну, некоторые женщины считают, что рождение ребенка стимулирует отца взяться за ум. Правда, обычно, узнав, что на подходе младенец, муж просто сбегает из дома навеки и навсегда, а жена остается…

Махнув на нее рукой, Вероника снова рассмеялась:

— Ты великая писательница потому, что великая выдумщица! Нет уж, у меня имеется полный детский боекомплект… А что ты об Альберте сказала, я его перевоспитала?

— Он вдруг позвонил и сообщил, что ты с ним так хорошо поговорила, что он просто переродился, — Ника хмыкнула с большим сомнением. — Предлагает встретиться. Типа помириться. Но на фиг он мне нужен? Как я вообще могла с ним встречаться? Видно случилось помутнение рассудка.

— Это уж точно, — согласилась Вероника. — Ладно, мне пора. Я столик заказала в ресторане, а еще куча дел.

— Хочешь, я с детьми посижу вечером?

— Спасибо, но я уже няню вызвала из агентства. Позвоню тебе завтра!

Слегка потянувшись, словно готовясь к спортивному соревнованию, Вероника пружинисто встала и направилась к выходу.

— Но сюрприз!.. — сестра бросилась за ней следом, но получила только таинственную улыбку и хлопок закрывшейся перед ее носом двери.

— Ох, неладное она задумала! — вздохнула Ника, возвращаясь к столу и своим мыслям о новом романе.

Рубиновое платье, купленное к годовщине свадьбы, стало самой рискованной и, пожалуй, раскованной вещью в гардеробе Вероники. Оно оставляло плечи открытыми, а разрез на боку обнажал правую ногу до самого бедра при каждом шаге. Глядя на этот шедевр, висящий на плечиках, невозможно было представить, как его вообще можно пристроить к женскому телу, но когда Вероника все же ухитрилась его надеть, то изумилась, насколько же удобно ей в этом несусветном платье!

«Почти как в пижаме!» — подумала Вероника, хихикнув.

И все-таки решение отвалить за наряд кругленькую сумму родилось вовсе не потому, что платье комфортно сидело. Оно стоило своих денег потому, что в нем Вероника выглядела просто сногсшибательно!

— Да это платье на вас шилось, — заметила продавщица бутика, — у нас тут какие только селебрити не одеваются, но я никогда не видела, чтобы на них так сидели вещи… У вас просто идеальная фигура!

— А скидка мне за это не полагается? — жалобно спросила обладательница фигуры, косясь на значительную цифру ценника.

Покупка платья повлекла за собой лавину дополнительных расходов: белье, туфли, клатч, косметика и какие-то мелочи. Вероника старалась не сосредотачиваться на мысли о тратах, ведь скоро в их с Валерой жизни наступит новый этап. С него начнется возрождение их отношений, их любви!

Ради такого случая она заказала столик в новом загородном ресторане с видом на лес. Хотелось чего-то особенного, невероятного. Пусть Валера удивится, обрадуется, снова улыбнется своей доброй улыбкой. Пусть увидит ее в этом невероятном, роскошном, идеальном платье! Он просто забыл, какая она, видя жену только утром, убегающую на работу, и вечером, когда она так измотана, что едва стоит на ногах. А ведь Вероника красива, как и раньше. Возможно даже лучше — мудрее, опытнее, искушеннее, но все с тем же огнем в глазах.

Валера влюбится в нее снова. Иначе быть не может.

В день годовщины ничто не могло расстроить Веронику. Не страшно, что Валера забыл о празднике и утром не поздравил ее, как делал все предыдущие годы. Не важно, что не хотел ехать в ресторан и придирался к ней по мелочам целый день.

Немного задело, конечно, когда она вышла в гостиную в новом платье, с макияжем и уложенными волосами, сиявшими как золотая корона, а он даже головы не повернул.

— Что, готова уже?.. — пробормотал муж, не отрывая взгляда от экрана телевизора. — Сейчас гонки досмотрю и поедем.

Правда потом, когда она скинула на его руки шубку и, стоя у зеркала, поправляла прическу, Валера все-таки заметил ее наряд:

— Ну и разрез на этом твоем балахоне, — сказал он. — Все мужики пялятся!

— А ты?..

Он сообразил, что жена ждет комплимента.

— Дорогое, наверное, платье. Тебе идет, но лучше бы не тратить сейчас лишних денег.

В ответ Вероника таинственно улыбнулась.

Когда они вошли в зал дорогого ресторана, где за столиками сидело, наверное, с полсотни нарядных посетителей, Вероника даже смутилась от избытка восхищенных взглядов. Дамы возбужденно зашептались, мужчины приосанились, как будто каждый сразу вообразил, что эта красавица нарядилась только для него.

— Слушай, Вероника, а ты тут звездишь… — произнес Валера не без гордости. — Придурки. Они не видят, что ты с мужем?

Было заметно, что просторный, декорированный в классическом стиле зал впечатлил его. Весь этот респектабельный антураж был так непохож на жизнь, которую Валера вел последние пару лет, поэтому он ощущал себя не в своей тарелке. И даже заподозрил жену в том, что она специально притащила его сюда, чтобы показать, что им обоим пришлось потерять из-за его неудачи с бизнесом. Ткнуть носом, унизить. Валера начинал сердиться и уже искал глазами, что бы выпить для снятия стресса.

Они сели за свой столик, выбрали блюда, официант подал вино.

— Валера, милый, — Вероника подняла бокал. — Тринадцать лет назад мы с тобой поженились, и я счастлива, что рядом со мной именно ты. Мой любимый мужчина, отец моих детей, моя опора, самый главный человек!

От ее слов, от звука ее нежного голоса, ласкового взгляда его раздражение стало ослабевать.

— Ну… я люблю тебя, Вероника. Я тоже рад, что ты со мной. И дети.

— А теперь я хочу сделать тебе подарок, — произнесла жена и достала из клатча яркий конверт.

— Что это?

— Это сертификат на романтическое путешествие на Борнео! Наш шанс отвлечься от проблем, отдохнуть от детей, провести время вместе, увидеть красивейший уголок нашей планеты. Может быть, это странная мысль, но я уверена, что отдых поможет нам по-новому взглянуть на жизнь. И знаешь, там к тебе обязательно придут новые идеи для твоего бизнеса. Мы вернемся обновленными и вдохновленными! — объявила Вероника торжественно.

Вложив в руку мужа конверт, она привстала и, гибко потянувшись к нему через столик, поцеловала в губы долгим и нежным поцелуем.

Вероника отстранилась и села на место, а Валера смотрел на конверт со странным выражением лица.

— Ты рад? Скажи, пожалуйста! — умоляла Вероника, смеясь и ерзая на стуле. Ей хотелось, чтобы он вскочил с места и закружил ее по залу. Вот, чего она заслуживала, по меньшей мере! Но он сидел как пень и молчал.

— Милый, я же понимаю, как тебе непросто, как ты мучаешься по поводу всей этой ситуации. Я знаю, я верю, все станет на свои места…

— Откуда у тебя деньги? — перебил он ее.

— Леша решил выкупить мой долю в турагентстве. Сначала я расстроилась, но потом поняла, что это наш шанс вернуть прежнюю жизнь! Правда, здорово?

— Да, — Валера улыбнулся одними губами. — Да, здорово.

— Как я рада!.. — и Вероника начала рассказывать о том, как Леша, доведенный до ручки Валюшиной ревностью, предложил сделку, а она в начале даже обиделась, но потом вдруг поняла, что именно это и надо сделать.

Увлеченная собственным рассказом Вероника едва замечала, что Валера налегает на вино. Она и сама выпила чуть больше привычной нормы, испытывая невероятный подъем: все получилось, Валера доволен, а ее планы обязательно воплотятся в жизнь!

Но к тому моменту, когда они сели в такси, муж уже пришел в то состояние раздражительного опьянения, которое так огорчало Веронику прежде. Впрочем, она не сразу поняла это.

Голос Валеры в полутьме салона такси прозвучал неожиданно холодно:

— Вероника, а почему ты даже не спросила, хочу я на Борнео или нет?

Она отстранилась и вгляделась в лицо мужа. Уголки его губ были опущены, глаза прищурены. Только сейчас она заметила, что он… злится.

— Ты там чего-то напридумывала, а я должен прыгать под твою дудку?!..

Веронике показалось, что она упала с небес на землю, больно ударившись о камни. Ее охватила такая острая и пронзительная обида, что она едва могла дышать.

— Я с ума сошел, что живу с тобой столько лет! Ты же эгоистка до мозга костей — думаешь только об отдыхе и развлечениях!

Распаленный алкоголем и отравленный скопившейся за последнее время желчью неудач, Валера мог бы много чего добавить к уже сказанному, но тут он заметил невероятное: его жена плакала.

Последний раз он видел слезы Вероники на похоронах ее дорогой бабушки, зловредной старухи, невзлюбившей Валеру с первого взгляда. Но с тех пор жена не пролила ни слезинки! Неожиданно ему стало стыдно — она так готовилась к этому дню, а он довел ее до рыданий!.. Но заставить себя извиниться он просто не смог.

Отвернувшись к окну, Валера замолчал. Вскоре стихли сдержанные всхлипывания Вероники.

Они вернулись домой к полуночи.

Валера молча лег спать, а Вероника, отпустив сидевшую весь вечер с детьми нянечку и убедившись, что ребятня в порядке, устроилась на диване перед телевизором, пытаясь отвлечься от обиды и тяжелых мыслей.

…Утром она проснулась от голоса Валеры:

— Вероника, прости меня… Слышишь? Я такой дурак, я вел себя глупо и грубо. Понимаешь, я только вчера получил одобрение от банка под свой новый бизнес-проект — магазин эксклюзивных деталей для машин премиум-класса. Полгода пытался получить деньги под свой план, и вот случилось!.. Но банк одобряет только часть суммы, всего лишь два миллиона рублей. Понимаешь, я страшно переживаю, что этого не хватит, а ты берешь и тратишь такие деньги на «романтическое путешествие»! Ну, не смогу я, как ты выразилась «обновиться и вдохновиться» в этой поездке, я слишком сосредоточен на своих делах. Мне надо раздобыть еще денег.

Спросонья Вероника не сразу поняла, о чем говорит муж, но когда их смысл прояснился, сразу же загорелась его идеей. Немного задело только одно:

— Но почему раньше не сказал?

— Думал, что не о чем говорить, — вздохнул Валера. — Пока ведь нет ничего, кроме проектов и… одобренного кредита.

— Слушай, но ведь сертификат можно обналичить! Это ведь не проблема.

— Но ты хотела поездку…

— Глупости! Я просто была в отчаянии, не знала, как вытащить тебя из этой черной дыры. А ты взял и сам себя вытянул, как Мюнхаузен.

— За косичку из болота, — рассмеялся Валера. Сейчас он казался помолодевшим, полным надежд. От этого сердце Вероники забилось чуть быстрее.

— Вот именно, — воскликнула она. — Да ну его, это Бонео! Еще вирус в аэропорте подцепим!

Она привстала на диване и обняла мужа.

— Вчера ты была фантастически красивой, — прошептал он.

— А сегодня?

— Еще лучше!

Валера прижал к себе жену так крепко, будто обрел после долгой разлуки и поцеловал. Ощутив его губы, Вероника подумала, что дома ничуть не хуже, чем на Борнео, лишь бы он продолжал целовать ее…

Глава 5

На грани нервного срыва

— Ненавижу эти ваши элитные салоны, — шипела Ника всю дорогу, пока сестра везла ее в один из самых модных и дорогих центров красоты столицы. — Зачем мне нужна эта дурацкая новая прическа? И зачем, вообще, я собралась на эту пафосную вечеринку?..

Вероника только посмеивалась, не вступая в споры.

Сегодня вечером она решила устроить Валере романтическое свидание — ресторан, вино, номер в отеле и… Ради такого события записалась на окрашивание и укладку к лучшему мастеру, какого только знала. Как раз в это время позвонила Ника и позвала ее на какое-то ужасно крутое богемное мероприятие, куда пригласил ее этот липучка Альберт, от которого уже давно пора отделаться! Но он старался вести себя мило и не давал повода послать его куда подальше.

Вероника от вечеринки отказалась, но уговорила сестру сходить в салон — почистить перышки, чтобы чувствовать себя увереннее среди незнакомых людей. Ника согласилась, а теперь ныла и злилась!

Впрочем, настроение Вероники испортить было невозможно: оно лучилось как бриллиант и пенилось как шампанское. На то имелись основания. Последние несколько месяцев ее жизни были сплошным раем! Валера открыл свой магазин и пропадал в нем круглые сутки — кажется, дело спорилось. А Вероника из деловой женщины разом превратилась в счастливую домохозяйку, сосредоточенную исключительно на благополучии семьи. Дети, рецепты, йога, уборка в квартире, массаж и снова дети. И Валера — трезвый, спокойный, даже немного похудевший от активной деловой жизни.

Конец ознакомительного фрагмента.