Брачные игры банкиров

Наталья Перфилова, 2008

Развод – дело тонкое, нервное, к тому же и в своей профессии психолога Надежда потерпела фиаско. Устроившись проводницей, она стремилась забыть неприятности. Но очередной рейс оказался совершенно безумным, и, обнаружив в купе забытые кем-то компьютерные диски, Надежда не заявила о находке и захватила их с собой, поспешив отоспаться дома. Там ее ждал сюрприз – бывший муж успел сдать комнату. Терпеть присутствие постороннего мужчины, пусть и весьма привлекательного, Надя была не намерена, однако череда опасных и непонятных событий заставила ее понять, что без мужской защиты не обойтись…

Глава 5

Остаток ночи прошел без происшествий, и к тому моменту, когда меня разбудил настойчивый и бесцеремонный телефонный звонок, я вполне успела выспаться. Не открывая глаз, я нащупала трубку и прижала ее к уху.

— Привет, — донесся до меня возбужденный голос Татьяны. — Чуть дождалась утра, ей-богу… Так не хотелось тебя будить, а рассказать надо целую кучу вещей…

— Ну, так рассказывай, — сладко потягиваясь, великодушно согласилась я.

— Меня ограбили, — выпалила подруга. — Представляешь?

— Нет, — широко открывая глаза, искренне ответила я. — Замок, что ли, в квартире вскрыли…

— Да при чем тут квартира? — нетерпеливо перебила Татьяна.

— Но ты же сама сказала — ограбили… — слегка растерялась я.

— У меня сумку отняли… и плащ.

— Плащ?! — изумилась я. То, что у Тани из рук какой-то хулиган вырвал сумочку, меня возмутило, конечно, но, если честно, почти не удивило… Ситуация неприятная, но ставшая вполне привычной в наше время. Но плащ… Ему, наверное, уже года три с лишним…

— Шесть, — подтвердила мои соображения подруга. — Я прямо обалдела, когда один из мордоворотов приказал мне раздеваться…

— Их что, много было? — ахнула я.

— Трое, — почти с гордостью сообщила Танька. — Все здоровые как на подбор, молодые и накачанные…

— И на фига тогда им плащ твой сдался? — еще больше удивилась я.

— Сама не пойму, — искренне призналась она. — Прямо посреди улицы подкатили на джипе шикарном… Я только из ворот резерва выйти успела… Выскочили, окружили. Один сразу сумку вырвал и обратно в машину нырнул, потом буквально секунд через десять вышвырнул ее в окно, а второй в это время приказал мне раздеваться… Прямо днем посреди улицы, представляешь?

— Ну а прохожие? — Я от волнения даже с кровати вскочила. — Неужели никто даже вступиться не попытался?

— Шутишь? — печально усмехнулась подруга. — Да все шарахались от нас в разные стороны, взгляды отводили и старались проскочить побыстрее…

— Гады!

— Да обычные люди… Кто знает, что там у нас случилось. Да и мальчики внушительно выглядели, надо признать… Короче, своя рубашка ближе к телу, как говорится…

— Это точно, — вынуждена была признать я.

— Еще неизвестно, как бы мы в такой ситуации повели себя…

— Чем все закончилось? — перебила я неприятные соображения Татьяны. — Чего ты лишилась-то, в конце концов?

— Да в принципе ничего, — снова удивила меня ответом подруга. — Эти уроды все изгадили, разбросали мои вещи чуть не по всей улице, плащ порвали… Потом спокойненько уехали.

— Обколотые, что ли?

— Фиг поймет. Вроде нормальные… Не поняла я, Надь. Испугалась очень. — В голосе Тани послышались слезы. — Они так неожиданно набросились на меня… И вели себя странно, как будто издевались.

— Ну не расстраивайся ты, Тань, — попыталась утешить я подругу. — Даже если и издевались… Мало ли сейчас придурков расплодилось всяких-разных. Убить на спор могут… Главное, что ты в полном порядке… Или нет? — с тревогой спросила я.

— Да, конечно, в порядке. Что со мной будет-то… Обидно просто. Да и плащ разорванный жалко… Хотя ты права, конечно, главное — здоровье… А у тебя как с квартирантом? Нормально все? — слегка успокоившись, переключилась на другую тему она.

— Нормально, — коротко сообщила я.

— Выгнала все-таки? — расстроенно протянула Татьяна. — Ну и дурочка. Неужто не надоело одной куковать за три-то года?

— С чего ты взяла, что я одна три года? — слегка обиделась я. — Просто я не хватаюсь за каждого встречного мужика, как за спасательный круг… разве это плохо? К тому же я вроде и не тону пока еще…

— Утопла уже, — категорично заявила Таня. — Подумать только, девке еще и двадцати пяти не исполнилось, а она уже себя хоронить надумала… как женщину в смысле…

— Да с чего ты это взяла-то? — начала раздражаться я. — Если я встречаю мужчину интересного, то с удовольствием знакомлюсь и даже роман могу завести…

— Коротковаты что-то у тебя романы получаются, подруга, — со вздохом посетовала Таня. — До рассказиков вшивых и то недотягивают, как правило, романы твои…

— Уж кто бы говорил! — окончательно разозлилась я.

— Ты меня-то с собой не равняй, — печально посоветовала Татьяна. — У меня возраст, да и внешность… А ты у нас красавица самая настоящая, — убежденно закончила она.

— Хватит прибедняться. — Постоянные и совершенно беспочвенные жалобы подруги на ее внешность да и окружающую жизнь, в общем, меня утомляли. — Ты же сама прекрасно знаешь, что любого мужика при желании окрутить можешь. И возраст тут тоже совершенно ни при чем. Зачем прибедняться-то?..

— При чем тут это? — снова тяжело вздохнула Таня. — Тебя послушать, так я и умница, и красавица, и домохозяйка отменная… все чудеса, как говорится, в одном флаконе… Только вот почему-то одна до сих пор. Не выстраиваются очереди из женихов у моего подъезда, подруга… А сама кого найду, так обязательно подлецом окажется или дураком непроходимым — на выбор. Сил уже нет одиночество терпеть…

— Да ты всего полгода как развелась, Тань. Наладится у тебя еще в жизни все, вот увидишь… А Володя как? Не появлялся? — осторожно поинтересовалась я. На вопросы о бывшем муже подруга всегда реагировала по-разному. Никогда нельзя было заранее предугадать, расплачется она при упоминании о Владимире, рассмеется или останется совершенно спокойной и невозмутимой.

— Да появлялся… — не слишком охотно призналась Татьяна. — Вчера вечером приперся… Как почувствовал, что мне фигово.

— Любит он тебя, Тань…

— Опять заладила! Любит! Любит! — как всегда, неожиданно разозлилась она. — Видала я такую любовь знаешь где?! Лицемер хренов.

— Что он тебе опять наговорил?

— Да как обычно все. Начали за здравие, кончили за упокой… Ничего нового. Даже рассказывать неохота. Выгнала я его…

— Ну ладно. Потом расскажешь, — согласилась я. — Пойду посмотрю, что там мой квартирант разлюбезный поделывает. А то что-то с его половины никаких звуков не слышно… Я уже вроде как волноваться начинаю…

— Так ты его все же оставила? — снова заметно повеселела Татьяна. — Я рада, что ты решила за ум взяться…

— Да при чем тут ум? — слегка поморщилась я. — Не на улицу же его выгонять, ей-богу? Он не виноват, что мой муж таким гаденышем оказался. Я из сострадания элементарного ему остаться разрешила…

— Пусть так, — жизнерадостно согласилась Таня. — Лиха беда начало. Если парень нормальный, ты сама вскоре поймешь, что не дело держать его в соседней комнате и на голодном пайке… Вадик на сколько ему твои апартаменты предоставил?

— На месяц.

— Отлично. Времени предостаточно. Но и тянуть тоже в принципе не стоит. Давай-ка нацепляй халатик сексапильный… Ну тот, желтенький, с пухом… И вперед. Самое время мужика завтраком кормить. Поняла?

— Поняла, — проворчала я, послушно доставая из шкафа коротенький желтый халатик. — Поскольку он сам ко мне вломился без спроса, так пусть сам и готовит завтраки…

— Приготовит еще, — серьезно заверила подруга. — И не раз. Если ты сама дурочку не сваляешь… Ну все, пока. Прихорашивайся.

Я с улыбкой посмотрела на задорно запиликавшую трубку и занялась прической.

Подхватив одежду под мышку, я бесшумно проскользнула в ванну и следующие полчаса потратила на приведение своей внешности в надлежащий порядок. При этом чутко прислушивалась к доносящимся из гостиной звукам… Вернее, к полному их отсутствию.

Когда я снова появилась на пороге ванной комнаты, свежая и благоухающая, со скромным, но очень качественным макияжем на лице, в коротком соблазнительном халатике и домашних туфлях с пушистыми помпонами, квартира встретила меня все той же звенящей тишиной. Я подошла к слегка приоткрытой двери гостиной и осторожно заглянула внутрь. Диван, кресло, как, впрочем, и вся комната в целом, были пусты… Даже вещей моего вчерашнего гостя я не заметила. Кресло, о которое я вчера так неудачно споткнулась, снова красовалось на старом месте в дальнем углу, подушку и аккуратно сложенное одеяло Николай пристроил стопкой в углу дивана. Задумчиво обведя взглядом зеленоватые стены гостиной, я медленно направилась на кухню. Там тоже было тихо и пусто, как я и предполагала. На сушке я увидела тщательно вымытое блюдо из-под бутербродов и небрежно брошенную мной ночью в мойку чашку.

Я опустилась на табуретку у стола и подперла щеку рукой, лениво размышляя о том, что же делать дальше. Потом мне вдруг стало смешно. Покачав из стороны в сторону пушистым помпоном на тапке, я улыбнулась. С ума сойти, все-таки насколько же мы, женщины, внушаемые существа! Стоило Татьяне пару раз покапать мне на мозги, и я как последняя дурочка пустилась во все тяжкие. Подумать только, ведь на полном серьезе половину утра потратила на то, чтобы подготовиться к соблазнению совершенно постороннего, чужого и в общем-то не слишком симпатичного мне мужчины. Надо же! Сейчас вот мне даже интересно: а если бы Николай не покинул мою квартиру так рано и задуманное Танькой предприятие, к примеру, с блеском осуществилось, что бы я стала делать потом? Вот предположим, парень впечатлился моей утренней красой и свежестью, его сердце, а вместе с ним и все остальное естество, затрепетало в нетерпеливом волнении… Тьфу ты господи! Ну я и дура все-таки!

Наполнив электрочайник водой, я торопливо понеслась в спальню переодеваться. Сменив соблазнительный халатик на вполне консервативные джинсы и белую спортивную кофту с капюшоном, а легкомысленные шлепанцы — на обычные шерстяные носки грубой вязки, я почувствовала себя намного увереннее и спокойнее. В конце концов, даже хорошо, что все произошло именно таким образом. Более доходчиво объяснить всю глупость моего сегодняшнего поведения, пожалуй, не смог бы даже самый опытный психолог. Теперь-то уж точно никакие дурацкие уговоры и намеки подруг не смогут заставить меня изменить моим принципам и ощущениям. Снова, в который уже раз за это утро, внимательно рассмотрев себя в зеркале, я удовлетворенно хмыкнула и в приподнятом настроении приступила к долгожданному завтраку.

Очередной звонок Татьяны застал меня с пылесосом в руках, когда я заканчивала уборку моей не слишком габаритной жилплощади.

— Если ты опять со своими глупостями приставать начнешь, я сразу же трубку повешу, — с ходу предупредила я подругу, едва услышав в трубке ее голос.

— С какими глупостями? — слегка растерялась Таня. — Ты о чем?

— О моем жильце…

— Ах, об этом… — довольно равнодушно протянула она. — Да нет, я совсем по другому поводу звоню. Есть вопросы и поважнее твоего квартиранта, знаешь ли… — Похоже, Татьяна из последних сил пыталась острить, но удалось ей это весьма посредственно.

— Что случилось? — почему-то неожиданно занервничала я. Необычное поведение подруги меня обеспокоило. Да и голос… — Что-то с Володей?

— Да нет! Вовка тут ни при чем, — испуганно отозвалась она. А потом уже тише и как-то совсем потерянно добавила: — Вроде…

— Да говори же ты уже, что случилось? Не тяни!

— Да я просто в растерянности, Надь… Даже подумать что, не знаю… Меня снова ограбили, представляешь?

— Снова на улице напали? — изумилась я. — Те же самые парни в кожаных куртках?

— Не знаю… Я не совсем правильно выразилась. На этот раз меня никто и пальцем не тронул, просто весь мой вагон разворотили какие-то отморозки… Даже матрасы ножом порезали и посуду разбросали… Вот. Мне только что Хоттабыч звонил, орал так, что трубка дрожала…

— Не обращай внимания на его вопли, — как можно более спокойно постаралась утешить я подругу. — Он ведь не со зла это, а просто тоже понервничал из-за этого происшествия… Он же не дурак, чтобы думать, что ты сама погром на своем собственном рабочем месте устроила.

— Да это понятно, — расстроенно шмыгнула носом Татьяна. — Судя по тому, как он разорялся, картинка в вагоне и правда впечатляющая… Но на это, честно сказать, мне в данной ситуации до лампочки…

— А что, у тебя еще какие-то неприятности случились? — не на шутку перепугалась я.

— Типун тебе на язык! — торопливо воскликнула Танька. — Тьфу-тьфу, чтобы не сглазить. И этого хватает для полного счастья, ты что, сама, что ли, не понимаешь? Сначала планшет как в воду канул, потом эти парни странные на крутой иномарке, а теперь вот еще и новый подарочек… Я начинаю всерьез опасаться за мою квартиру, Надь. Если эти хмыри, черт знает по какой причине, поставили своей целью изгадить все, что так или иначе имеет отношение ко мне, то куда, как не на место моего жительства, им теперь по идее нужно направляться? Ты как думаешь?

— Да я, собственно, еще и подумать-то на эту тему толком не успела, — растерянно ответила я. — А милиция что говорит?

— Какая милиция! — нервно усмехнулась Танька. — Я тебя умоляю! Ты думаешь, этот паникер и тихушник Юрьев позволит мне сунуться к ментам? Да он первым делом меня предупредил, чтобы язык за зубами держала.

— Почему? — искренне удивилась я. — Там ведь, наверное, материальный ущерб возмещать придется… Да и потом, что страшного в том, что какие-то придурки обколотые вломились в закрытый и неохраняемый вагон, стоящий на запасном пути в отстойнике?

— Об этом ты у Хоттабыча спроси, — с досадой посоветовала подруга. — Мне его логика просто не по зубам… Вообще такое впечатление, что он не только милиции и проверок всяческих как огня боится, но и от собственной тени в панике шарахается… Он, может, сидел уже, ты не в курсе?

— Да вроде нет… — подумав, откликнулась я. — Я ни разу не слышала ничего подобного… Хотя все может быть. Мне без разницы в общем-то…

— Да мне тоже наплевать. Только бесят иной раз его перестраховки нелепые… Слушай, Надь, а ты правда так думаешь? — неожиданно спросила она.

— В смысле? Насчет Юрьева, что ли?

— Да нет, — отмахнулась с досадой Татьяна. — Ты правда думаешь, что в вагон наркоманы залезли?

— А кто же еще? Бомжи не стали бы матрасы ножом резать. Зачем им время на такую ерунду тратить? Грабители тоже не могли не понимать, что поживиться в пустом вагоне в принципе нечем… Так себя скорее нарики ведут или подростки из числа слаборазвитых… Больше некому.

— Да я не об этом… — не слишком уверенно возразила подруга. — Ты вообще считаешь, что это случайность?.. Ну то, что выбрали именно мой вагон?

— А как еще может быть? Все вагоны как две капли воды похожи…

— И парни эти с утра… На фиг им моя сумка понадобиться могла? Да еще и плащ… Они ведь даже сотовый не взяли, Надь… — В голосе Тани вполне явственно зазвенели слезы. — И то понятно, зачем им такое старье сдалось? И планшет тоже исчез… — В трубке послышались горькие, едва сдерживаемые всхлипывания.

— Планшет — ерунда, — горячо бросилась убеждать я подругу. — Он даже самому завалящему бомжу без надобности, сама понимаешь… А насчет парней и погрома этого дурацкого тоже в голову не бери. В жизни и не такие совпадения случаются. В прошлом году сочинский поезд вообще подожгли какие-то отморозки сельские. Помнишь? А окна сколько раз били, и не сосчитать… Катьке Елохиной таким осколком год назад всю щеку раскроило, и как раз накануне ее собственной свадьбы, между прочим. Она тогда тоже все рыдала, почему это именно ей так не повезло, знак плохой, говорила. А сейчас, сама знаешь, нормально с мужем живет… Так что и ты не расстраивайся, Тань. Неприятно, конечно, когда два дня подряд тебе нервы мотают, но это просто совпадение… — Не знаю, как подругу, но себя я, кажется, убедить смогла, по крайней мере, на душе у меня стало как-то поспокойнее. — Ты сейчас в резерв поедешь?

— Ага. Юрьев приказал срочно следы погрома ликвидировать.

— Ну, давай. Я сейчас тоже соберусь по-быстренькому и к тебе на помощь двинусь.

— Спасибо, Надь, ты настоящий друг, — повеселевшим голосом пропела Татьяна. — А я уж думала, мне придется одной вкалывать до самой ночи.

— Не преувеличивай. Любишь ты поплакаться раньше времени, может, там ничего страшного-то и нет…

— Если Хоттабыча послушать, так там вообще ничего целого не осталось… Кстати, нитки с иголкой не забудь взять.

— Зачем? — удивилась я.

— Матрасы, распоротые этими придурками, зашивать, — пояснила она и повесила трубку.

В вагоне Татьяны и правда было на что посмотреть. В смысле разгром оказался знатным. Разбросанная посуда, повсюду осколки растоптанных, а может, и специально побитых стаканов, вата, бессмысленно выпотрошенная из матрасов неизвестными вандалами, — все это перемешано с пылью из ящика для брикетов, который тоже зачем-то перевернули и бросили посередине рабочего тамбура. Полученной смесью хулиганы умудрились изгваздать весь вагон. Зачем-то потоптались в каждом купе, прыгали ногами по покрытым дерматином полкам, сбрасывали на пол аккуратно сложенные одеяла и подушки. Но основной удар, безусловно, пришелся на оба купе проводников и почему-то на последнее пассажирское, там было особенно много ватных ошметков, а кто-то даже умудрился полоснуть острым ножом по малиновой обшивке верхней полки.

— Здравствуй, Крылова. — Я вздрогнула, неожиданно услышав за спиной усталый голос начальника. — Любуешься?

— Я в шоке, Афанасий Петрович, — потрясенно призналась я. — Зачем всё это сделали? Бессмысленно как-то… Я бы, может, поняла, если бы одеяла украли или подстаканники, например… Но это…

— Да кто же этих чертовых наркоманов разберет? — тяжело вздохнул Юрьев.

— Вы считаете, это наркоманы?

— Уверен. Все сходится, как дважды два. Им ведь, кроме денег, вряд ли что нужно… Таскаться по городу, пристраивая желающим одеяла, подушки или стаканы за гроши, им не с руки, как ты понимаешь… А денег в вагоне нет, по прибытии я лично их в кассу сдал. Вот они со злости и порезвились вволю…

— Наверное, вы правы. А я сначала подумала, что искали что-то… Хотя что можно искать так упорно в пустом и даже не охраняемом купе, ума не приложу…

— Да ерунды не говори, Крылова. Какие это поиски? Вон сиденье полоснули ножом, дверку от титана оторвали… Идиотизм, одним словом, и вредительство. Кто-то порезвился, а Петровой теперь убирать до морковкина заговенья… Ты помогать, что ли, ей приехала? — Юрьев вопросительно уставился на меня. — Откуда узнала?

— От Татьяны, конечно. Она сама мне позвонила.

— Хорошо, что ее вагон разгромили…

— Афанасий Петрович, как вам не стыдно!

— Стыдно, Надежда, стыдно… — пробурчал начальник. — Но раз уж так получилось, я рад хоть уверенным быть, что все исправлено будет быстренько… Если бы так изгваздали территорию Афонова, пришлось бы мне самому, чего доброго, стекляшки собирать… Игорька до следующего рейса ни в живых, ни в мертвых с фонарями не найдешь…

— Думаете, пьет?

— Уверен, — усмехнулся Юрьев. — Чем ему еще-то заниматься? А ты тоже давай-ка время не тяни, начинай разгребать это безобразие, не до ночи же здесь сидеть. Меня жена дома ждет, в гости собирается вывести…

— Так вы идите, Афанасий Петрович. Как Татьяна приедет, мы с ней быстренько все уберем, не беспокойтесь. Я прямо сейчас начну, только переоденусь в своем вагоне, здесь негде, грязно кругом… Вы не беспокойтесь, двери все запрем…

— Об этом не волнуйся. Я уже позаботился об охране. Сегодня до вечера Юра будет охранять состав, в ночь — Толик выйдет. А с завтрашнего дня начальство пусть само этим делом занимается. Я докладную написал, думаю, утром примут какое-то решение…

— Значит, Юра здесь? — обрадовалась я. — Пусть тогда дверку к титану приделает, что ли…

— Сейчас пришлю. Кстати, Анатолий тоже тут. Спит в купе служебном. Если помощь какая нужна будет физическая, обращайся без стеснения. Все равно оба ничем путным не заняты.

— Спасибо, Афанасий Петрович, — поблагодарила я и пошла в мой вагон переодеваться.

Первое, что бросилось мне в глаза, была ровная шеренга сияющих чистотой стаканов. Странно. Я сама лично накануне сдвинула их все в кучу и покрыла картонкой, чтобы оседало поменьше пыли. Остатки сахара свалены в одну коробку, щиток не заперт, просто прикрыт металлическими створками… Мои личные вещи подверглись в мое отсутствие такому же тщательному досмотру, как и посуда. Я разозлилась окончательно. Если Танька посмела искать свой планшет среди моих, извиняюсь, трусов и лифчиков, то могла бы сделать это поаккуратнее. Футболки теперь не наденешь, они скомканы в углу ящика, спортивный костюм — в другом углу. Кроссовки вынуты из пакета и красуются прямо на стопке с чистым бельем… Идиотизм какой-то. Ни одна женщина не сделала бы такой глупости. Разве что нарочно… Но Татьяна не могла желать мне зла. Не с чего. Нет, это явно не Танька провела шмон по моим полкам. Тогда кто? Неужели те же руки, которые позже разгромили вагон подруги? Тогда почему у меня они действовали не в пример аккуратнее?

Честно говоря, сделав все эти неожиданные открытия, я почувствовала себя несколько неуютно. Находиться в одиночестве там, где совсем недавно происходили загадочные и ужасно неприятные вещи, всегда жутковато. Кто знает, а вдруг эти мерзавцы что-то забыли и решат вернуться на место преступления еще раз?.. В конце концов, если Татьяна не появится еще хотя бы минут через пятнадцать, я все брошу и поеду домой. Почему я должна одна надрываться, отмывая ее вагон? Если бы я не встретила начальника, то, честное слово, сбежала бы прямо сейчас. А раз уж я его заверила… Он поверил моему слову и, вероятно, спокойно пошел в гости со своей женой, а я, получается, его обманула… Я снова вздохнула и взялась за ручку ведра. В этот момент двери вагона загремели. Слава богу, наконец-то Петрова соизволила пожаловать…

Конец ознакомительного фрагмента.