Смертельная жизнь Тони

Ник Клюев

Полностью проникшись собственным горем, он создал иной мир, как две капли воды похожий на наш. Но он вовсе не Бог, а душа не чиста.Постепенно его начинает охватывать собственное безумие. Жители нового мира должны приложить все усилия, чтобы остаться людьми… Но прежде всего предстоит понять, что именно происходит?Данил — заядлый курильщик, трус и лгун, с группой из шести человек попадает в самую гущу событий. Теперь ему предстоит не только выбраться из ада, но и узнать страшную тайну Тони.

Пролог

За всю свою жизнь он не чувствовал ничего подобного. В груди щемило сердце, а в ушах стоял знакомый звон. Звон колоколов церкви неподалёку.

Светлый и тёплый майский день. В провинциальном и мирном городке царит покой. На лицах прохожих нет гнева, разочарования или грусти. Данил всегда удивлялся тому, как сильно погодные условия влияют на настроение. Но только не в этот день. Только не для него.

Рёв мотора не слышен — в ушах шумит ветер, проникающий в машину через открытые окна. Мужчина усиленно давит на педаль и пытается держать себя в руках. По телевизору он сотни раз слышал о таком, тысячи раз ругал героев фильмов и сериалов, когда те попадали в аварию по пьянее или из-за прилива эмоций. Теперь он отлично их понимал.

Ехавшая впереди машина внезапно остановилась. Данил едва не врезался, вовремя нажав на тормоз. И без того натянутые нервы сдали окончательно, бурлящие эмоции взорвались где-то внутри, а страх с новой силой затмил разум.

— Чего ты творишь?! Ты какого чёрта встал, дебил?! — во всю глотку заорал он, начав импульсивно сигналить.

— Мужик, ты совсем тупой что ли? Светофор не признал? — прокричали ему в ответ.

— Дьявол! Вот же ж дьявол! — ударил Данил ни в чём не повинный руль. Времени на светофор тратить нельзя, иначе…

«Иначе что?»

— Точно! — воскликнул он, включил «аварийку», открыл дверь и помчался по тротуару. — Я успею и так.

«Уже не успел»

— Нет, нет! Я…

Здание больницы располагалось всего в паре кварталов. На улице стояла невыносимая жара, поэтому мужчина изрядно вспотел и ему стало трудно дышать. До пункта назначения оставались считанные шаги. Он пытался внушить себе, что может успеть. Что если он поспешит, то не случится того, что…

«Ты опоздал»

Рядом с больницей стояла скорая помощь. Едва увидев её, он остановился. Застыв у кирпичного забора, ограждающего областную больницу, он перестал дышать и моргать. Сердце сжалось в комок, а мозг отказывался воспринимать увиденное глазами.

«Красный, синий — красный, синий»

— Этого не может… Как же это… — в полубреде бубнил он, изо всех сил пытаясь принять реальность. Жестокую, но единственную и неповторимую.

«Жизнь, смерть — жизнь, смерть»

— Нет! Это не так! — кинулся он к скорой, затаив в душе израненную надежду. Ей тоже оставалось не долго.

Из скорой помощи вытащили носилки. На них тело, прикрытое простынёй. Носильщиками были мужчины — скорее всего даже не работники скорой помощи. Рядом суетились две женщины. Одна, судя по всему — врач, на что указывала защитная маска и одежда белого цвета. Вторая была старше первой и одета в серое пальто, видимо накинутое в папахах. Чуть позже он пожалел, что не узнал её.

Погода портилась невероятно быстро, становясь ветреной и холодной. На чистое до того небо наползли облака, накапливая скорбные слёзы, чтобы в какой-то миг разрыдаться.

Заметив стоявшего неподалёку мужчину, женщина в пальто взвыла как подстреленный бродячий пёс. В её вопле читалась та самая скорбь и ненависть. Даже большая ненависть, чем его собственная к самому себе. Быстрым шагом направившись к вышедшему на встречу медбрату, она начала на него орать что есть мочи, указывая пальцем в сторону Данила, так и замершего на одном месте, не в силах принять действительность. Когда к нему вернулась возможность здраво мыслить, носилки, врач и женщина в пальто исчезли в дверях больницы. Остался только он, толпа зевак и медбрат, двинувшийся в его сторону.

«Шаг. Ещё один шаг. Быстрее. Я должен увидеть её. Я должен понять, что с ней всё в порядке, и…» — двинулся Данил в сторону больницы.

— Мужчина, вам туда нельзя, — обратился к нему рослый медбрат, когда тот попытался приблизиться ко входу в больницу.

— Кто вы? Вы знаете с кем разговариваете вообще?! Мне позвонили и сказали приехать! Я сорвался с работы и… Я не знал!

Медбрат сочувственно взглянул на него, но не сдвинулся с места.

— Я всё понимаю, но… Вам лучше не видеть этого, — строго сообщил ему медик, многозначительно похлопав его по плечу. — Примите мои искренние соболезнования.

— Это не правда. Такое просто… не может быть. Нет, это вы не понимаете. Я должен быть рядом. Я её муж.

«Красный»

— Вы врёте. Вы же сами всё видели — эта женщина о вас рассказала. Я не подпущу ни на шаг к этой больнице.

Из-за туч, уже успевших загородить майское солнце, на улице начало темнеть. День перестал быть таким светлым и жизнерадостным, теперь больше соответствуя его душевному состоянию.

В какой-то миг он понял, что ушло всё: боль, страх, отчаяние и даже жалость к самому себе. Он не успел, и на этом всё кончилось. Плечи расслабились, напряжение в мышцах ушло, а дыхание стало ровным. Глаза потухли, как две церковные свечки от сильного порыва ветра. Больше нет смысла ни в чём, а перед глазами только…

«Тёмно-алый цвет простыни»

Опустошённый взгляд пал на небо. На синие клубы воды, собравшиеся в стаю, дабы омыть землю влагой. На далёких путников, плывущих по небосклону лишь с одной целью — передать жизнь.

В этот раз всё оказалось по-другому. Синие небеса не спешили дарить земле жизнь, постепенно меняя цвет на противоположный. На цвет смерти.