Выбор Пандоры

Ника Аморская (2024)

2247 год. Моя жизнь кажется прекрасной: любимая работа, уютный дом и идеальный мужчина. Вот только … мой мужчина — робот, и я устала от его предсказуемости и запрограммированной правильности. Да и жизнь моя замкнутый круг: работа, дом — и снова работа. Однообразие и скука съедают изнутри. Все меняется, когда судьба сводит меня с харизматичным и раздражающим реальным мужчиной по имени Гена. Этот рыжий нахал вынуждает меня взглянуть на мир по-новому. С Геной скучать не приходится, он заставляет чувствовать и рисковать. Он подозрителен и притягателен. Выбор очевиден? Не факт! Стоит ли возвращаться в свое виртуальное спокойствие или рискнуть и открыть дверь в реальность? А не слишком ли поздно делать выбор?! Читайте историю о смелости, любви и поиске истинного “я”. В этом необычном путешествии вы также: побываете в Афинском Акрополе, рассмотрите подходы к лечению, которыми пользовались древние греки и, узнаете, почему боги наказали мужчин женщинами! Готовы ли вы сделать свой выбор?

Глава 2 Начало совместной работы

От грота до входа пришлось идти ещё около километра. Хотя одежда и обувь в наше время идеально удобная, ноги гудели от усталости. Сколько же лет я не проходила таких марафонов?

Уже еле-еле переставляла ноги, когда наконец добрела до входа. Встретивший меня у порога улыбающийся рыжий гад в зеленой медицинской пижаме, заставил прищуриться.

— Добрый день! — он галантно открыл мне следующую дверь. — Как вы добрались? Понравился наш парк? Цветы высаживают наши сотрудники в свободное время. Для разгрузки, знаете ли.

Какие цветы? Я пока шла по сторонам не смотрела. Однако, постаралась вежливо ответить:

— Добрый! Я выставила координаты на ваше здание, но станция телепорта забросила меня довольно далеко. А потом еще пришлось пройти не меньше километра по вашему парку.

— Да, станция стандартного телепорта в некотором отдалении, но мы считаем это приятной прогулкой, полезной для здоровья. — Он улыбался так, как будто не замечал моих напряженных мышц и покрасневшего лица.

И, надеюсь, он не слышал, как скрежетали мои зубы.

Геннадий провёл меня по всем помещениям, с гордостью рассказывая о каждом кабинете. Лаборатория была ему под стать: хаотично расположенное оборудование, серверная — в самом центре здания, разноцветные стены: светло-бежевые у входа и всех цветов радуги в рабочих кабинетах. Единственным положительным моментом были высокие белые потолки. В сравнении с нашей лабораторией, с ее стерильной белизной, все казалось непонятным и неорганизованным. Только поильная зона, в приятных голубоватых тонах, выделялась на фоне этого хаоса.

Немногочисленные новые коллеги приветливо мне улыбались. Из них особенно выделялся один сотрудник. Он сидел спиной ко мне, увлеченный бумагами на столе. Издали этот ученый казался юношей, словно ангел с полотен старых мастеров — голова, обрамленная темными кудрями, как нимбом. На нём была васильковая медицинская пижама, делавшая образ еще более беззащитным. Но когда мальчик обернулся, я увидела вполне взрослое лицо.

— Привет, Егор! — крикнул ему Геннадий.

— Добрый день, — вежливо сказала я.

— Добрый, добрый, — отозвался “мальчик” неожиданно низким голосом, басом, совсем не вяжущимся с его херувимской внешностью.

— Знакомьтесь, это Егор, мы вместе работаем, а это Яра, теперь мы тоже вместе работаем, — представил нас Гена.

— Очень приятно, — я старалась скрыть удивление.

— Конечно, то есть, мне, конечно, тоже, — пробормотал Егор, явно погруженный в свои мысли.

Пока я размышляла о необычном первом впечатлении, Геннадий уже перешёл к делу: — Значит, работать будем у меня. Я выделю вам фиолетовый кабинет, там две большие смежные комнаты, думаю, вам будет удобно.

— Почему у вас?! С чего это? — спросила я, с нескрываемым отвращением.

— Так у вас же секретность, — улыбнулся он.

— Да, — вспомнила я. — но кое-какие помещения под нее не подпадают. А без термостатов и автоклавов мы работать не можем, у вас, я что-то их не видела.

— Автоклавы, конечно, есть, — он улыбнулся, — в стерилизационной. Я подумал, что это не интересно и само собой разумеется. А вот термостатов у нас действительно нет. Но есть специальные биореакторы, в которых растут органы. Мы можем подстроить управляемую среду для роста бактерий.

Опять он загнал меня в угол.

— Фиолетовый, значит. Цвет сумасшедших, — пробурчала я, — но ладно.

Рыжий гад захохотал.

— Это светло-фиолетовый, можно сказать, лавандовый! Звучит лучше, не так ли?

— Звучит… Лучше, но сути не меняет. А когда мы займемся вашими ушами, то есть органами? — уже сказав, поняла, что получилось несколько двусмысленно. Но вроде Геннадий не заметил.

— Моими органами, мы займемся, после того как съедемся, — спокойно ответил он, улыбаясь глазами.

Заметил? Ну тогда фу! Рыжий гад!

Вечером я пересказывала весь разговор Адаму.

— Похоже, что ты ему нравишься, — вдруг выдал мой электронный друг.

— С чего ты взял такую ерунду? Да он при каждой встрече издевается. Показывает, что он умнее.

— Так говорит анализ его поведения.

Больше мы на эту тему не говорили, но при следующей встрече я постаралась присмотреться к врагу повнимательнее.

Переезд. Не даром говорят, что один переезд равен двум пожарам. Я металась в лавандовых комнатах, заставленных привезенными роботами коробками и паллетами, пытаясь расставить все в удобном порядке. Когда появился генетик даже не заметила. Он привел роботов сборщиков, которые начали собирать мебель. Разбирать вещи дальше в такой обстановке стало невозможно.

Но вдруг Геннадий изрек:

— Пока ребята собирают, пойдемте выпьем кофе.

В нашем мире кофе — величайший деликатес. Кофейных деревьев почти не осталось, и зерна стоят баснословных денег. А я его обожаю, но пью не часто.

— Здесь рядом кофейня? — я пыталась устоять.

— Нет. Но у меня в кабинете есть ароматнейшая арабика и кофемашина.

— Только не говорите, что вы внедрили ген кофе в облепиху и выращиваете его в саду.

— Почему именно в облепиху? — заинтересовался Геннадий.

— На кофе похожа и у нас растет, — буркнула я. Обнаруживая, что уже покорно иду за ним.

Кабинет генетика словно перенесся из прошлого. Огромный буковый стол буквой Т с зелеными кожаными стульями, шкафы вдоль стен, и зеленый мягкий диван. Поразительно! Такие кабинеты были, наверное, в двадцатом веке.

Предложив мне присаживаться, где удобно, мужчина открыл один из буковых шкафов, за дверцей которого обнаружилась мини кухня. Там были и чайник, и кофемашина, и бокалы, и чашки разной формы и размеров.

Зеленый стул оказался очень комфортным, я наблюдала как генетик колдует с кофейной машиной. Словно алхимик, который проводит волшебный ритуал у алтаря. Медицинская пижама скрадывала широкое сложение, крупные руки, укрытые длинными рукавами, контрастировали с его легкими и уверенными движениями. Принеся две чашки кофе, он сел рядом со мной — в середине стола.

— Угощайтесь Яра Викторовна.

— Спасибо.

Аромат кофе наполнил, казалось, всю комнату. Вполне вероятно, что гад не хвастался, и у него и правда превосходный кофе. Первый же глоток подтвердил это предположение. Чуть терпкий и слегка горьковатый насыщенный вкус первоклассного кофе заполнил рот. Даже почувствовала оттенок миндаля, винограда и кураги.

На секунду забывшись, я застонала от удовольствия. Вынырнув из чашки, быстро посмотрела на Геннадия. Мужчина не отводил взгляда от моих губ.

— У вас тут пенка немножко, — сказал он неожиданно низким голосом. И провёл большим пальцем по моей верхней губе. Легкое прикосновение отдалось где-то внизу живота. Я замерла, глядя на него распахнув глаза.

Несколько секунд он тоже не шевелился, а затем медленно приблизил свое лицо, и осторожно поцеловал меня в губы. Сначала это было легчайшее почти невесомое прикосновение, но губы будто пронзили тысячи маленьких иголочек. Оставить их сомкнутыми я уже не могла. Его язык скользнул по моей верхней губе, повторяя недавнее касание пальца, и в этом движении было что-то почти магическое. Я ответила на поцелуй, и мир вокруг перестал существовать. Растворилась в этом моменте, забыв, кто я и где нахожусь. Смутно помнилось, что Геннадий гладил мою спину, но уверенности не было. Лишь тепло его руки я ощущала совершенно точно, а следом — нарастающую вибрацию его наручного браслета. Вибрация пульсировала все сильнее, пока он, наконец, не отстранился, чтобы рявкнуть в браслет: “Слушаю!” Видеосвязь он явно не стал включать. Голос разнесся вокруг, словно из динамика — его браслет был на громкой связи. Меня это удивило, ведь мой собственный коммуникатор всегда находится внутри уха, и я его вынимала только на ночь, чтобы поместить в стерилизатор. Геннадий быстро закончил разговор, пообещав перезвонить позже. За это короткое время я немного пришла в себя и лихорадочно допивала остывший кофе.

— Яра Викторовна, вы что, торопитесь?

— Если я Яра Викторовна, то вы Геннадий…? Как вас по батюшке?

— Геннадий Львович мы, — подыграл мне Гена.

— Яра, — вкрадчиво спросил он, — а мы и в постели будем выкать и обращаться друг к другу по отчеству?

Горло сжалось в тисках внезапного волнения. Следующий глоток воздуха застрял где-то в груди. Громкий, немного неуклюжий кашель — единственное, что я смогла выдавить в ответ.

Гена легко похлопал меня по спине.

— Ну что ты так испугалась? — с улыбкой спросил он, и тут же добавил, понизив голос до шепота, — мне хотелось это сделать ещё тогда, на конференции, — он бережно заправил за ухо прядь моих волос, открывая лицо. — Когда впервые увидел тебя. Твои волнистые локоны, подчеркивали изящные черты лица… А из твоих глаз, — он замолчал на секунду, словно подбирая слова, — из твоих глаз сыпались зеленые искры, гневно сверкающие на фоне темных волос… Стройные ноги, призрачно обрисованные деловой юбкой… —

Он замолчал, на мгновение задумавшись, а затем продолжил, уже с игривой интонацией: — Кстати, ты не считаешь, что мы, зеленоглазые, просто обязаны держаться вместе?

Его взгляд был серьезен, но в самой глубине его глаз таилась озорная усмешка. Присмотревшись, я действительно увидела, что они ярко-зеленые, как бутылочное стекло, — в отличие от моих, скорее серых с зеленым отливом. Впервые я обращала внимание на цвет чьих-либо глаз. Внезапно, эта незначительная деталь заставила меня задуматься. “Интересно, а какого цвета глаза у Адама? — промелькнуло в голове. — Никогда не смотрела.”

— А не спешите ли вы Геннадий Львович? И вообще, спасибо большое за кофе, но мне надо пойти посмотреть, как там собрали мебель и разложить наконец вещи.

Вечером, медленно бредя по парку, я пыталась сообразить, что это было. И что рассказывать Адаму. Обычно я пересказывала ему весь свой день, а он анализировал все происшествия и давал дельные советы. Но на этот раз, происшествие было слишком интимным. С другой стороны, очень хотелось узнать, что делать дальше. Адам бы дал несколько математических моделей дальнейших событий. В итоге, решила пока ничего не говорить, обойтись своими силами. Всю дорогу я шла и беспричинно улыбалась. Меня радовало склоняющееся к горизонту солнце, легкие облака на небе, изумрудно-зеленая трава, растущая вокруг дорожек.

Дома Адам, конечно, заметил мое состояние.

— Ты такая довольная Яра. Переезд прошел успешно? У вас уже есть результаты в общих исследованиях?

— Нет, Адам. Только распаковались, разложились и запустили наши бактерии в среду, где созревают органы.

— Вы больше не ругались?

— Наоборот, мы пили кофе с Геной у него в кабинете.

— Пили кофе с Геной у него в кабинете? — задумчиво повторил Адам. — Значит с Геной. Не рыжим гадом, не подлым генетиком, не с гадким Геннадием, а с Геной. И как тебе его кабинет?

— Очень много зеленого, старинный какой-то, — зачастила я. — А кофе был очень вкусный.

— Я уже понял, что он ловко воспользовался твоей страстью к кофе.

— Ничем он не пользовался! Что за ерунда! Адам, ты что, ревнуешь?!

— Я же машина, Яра, как я могу ревновать? — спокойно произнес Адам — Послушай, Яра, а тебе не кажется, что у нас давно не было секса? Раньше мы занимались им по четвергам и субботам.

— С этой постоянной нервотрепкой, то одно, то другое, то грант, то переезд у меня совсем пропало желание.

— Но сегодня же все хорошо? Пошли на море? Ты же обожаешь море.

Пьянящие пузырьки радости внутри меня лопались один за другим. Улыбка пропала. Но Адам был прав.

— Да, конечно! — попыталась я вызвать у себя энтузиазм.

В море плавала и плавала, пытаясь оттянуть момент возвращения к Адаму. Видела, что он терпеливо ждёт стоя по пояс в воде. Наконец, подплыв к нему сзади обняла за талию, не вставая на ноги. Адам был сегодня в черных купальных шортах.

— Зачем ты оделся? — непонимающе спросила я.

— Это для злодейского антуража. — голосом злодея из комиксов ответил мой электронный друг.

— Ты будешь злодействовать?

— Конечно!

Адам развернулся и аккуратно подкинув меня, поймал в воздухе, заставив съехать по своему телу. Не успела я опомниться, как снова была выхвачена из воды, одна рука Адама оказалась у меня между ног, вторая на талии. Ткань купальных трусиков под его резким движением сдалась с треском. Его ладонь легла на меня властно и уверенно, очерчивая границы моего сокровенного места. Я точно знала, что Адам не может причинить мне зла, но сердце нервно затрепетало. Тревога, тонкая и острая, пронзила меня, как осколок стекла. Я попыталась оттолкнуть Адама, но это было все равно как толкать бетонную стену.

— Я же сказал, что сегодня буду злодеем, а значит твое сопротивление меня только заводит, — шепнул он мне на ухо. — Будь хорошей девочкой и покорись. Разведи ножки как можно сильнее и прими все, что я дам тебе.

При этом его пальцы вовсю орудовали у меня внутри, нажимая, потирая и поглаживая все нужные точки. Адам прекрасно знал теорию и умело использовал ее на практике. Это был самый редкий из одобренных сценариев, обычно мой робот избегал его.

Когда уже мы расслабленно нежились в невысоких волнах прибоя, Адам заговорил:

Яра, ты говорила, что нам нужно завести ребенка. Напоминаю, что с каждым годом количество твоих жизнеспособных яйцеклеток уменьшается. Думаю, нам не стоит больше откладывать. Возьмем твою яйцеклетку, заложим в искусственную матку. Ты же всегда хотела ребенка именно по старинке, из яйцеклетки. Ученые проконтролируют чтобы в рецессивных генах не затесалось болезней, заменят все.

Да, в наше время, ребенка при большом желании и прохождении психологических тестов, может завести даже одинокий мужчина или мужчина со своей виртуальной спутницей.