Четыре стихии. Том 1. Небесные острова

Никита Андреевич Панов, 2018

Роман-фэнтези рассказывает о том, как мальчик по имени Гам попадает в Волшебную Страну, где он с новыми друзьями заключает сделку. Согласно ей, если Гам поможет им в поисках пропавшего, ушедшего Волшебника-Правителя, Мага-Медведя Атикина и вернёт его, мальчика обязательно же отправят назад домой. Но путешествие сделается не лёгким – злой Колдун Энстрепие пойдёт на всё, чтобы помешать и остановить дело пилигримов-затейников.

Глава 1.

«Приключения начинаются»

Давным-давно в одном созвездии, название которого я не смогу произнести, потому что вы всё равно не найдёте его на карте звёздного неба, находился мир Фантазии. Много там планет вращалось вокруг своего светила — второго солнца. Захочешь поглядеть на них долго и безвременно — так даже и вблизи и не пересчитаешь, сколько их в созвездии.

Каждая из них была уникальна и прекрасна по своему подобию. И каждая хранила в себе собственные истории и легенды. Но есть среди всех их и та история, которая до сих пор бьёт всех древних слушателей в дрожь и радость от событий, пережитых героями той страны. О ней-то я и расскажу.

На одной из тех планет-стран, так называли их сами жители, лежала в ширину и длину Волшебная страна, населённая животными, фантастическими существами и прочими героями из сказок. Ко всему удивлению там звери, птицы и рыбы умели говорить человеческим языком; помимо этого, они обладали знаниями второго государственного языка, на котором они также в совершенстве говорили, писали книги и письма и читали их. Они имели хорошо развитый разум, умели думать и считать, и говорили себе, что хвалам богам природы их страну, родную землю не настигла нога человека. Они очень боялись людей, считая, что эти опасные хищники съедят их, отправят на исследования и опыты или ещё хуже уничтожат. К счастью, многие животные и на целых две тысячи лет не видели и не встречали людей.

Наверное, читатель всё-таки желает узнать, откуда они знают людей, если жители Волшебной страны даже и не наступали на наши следы. Магия — впивается сразу в голову читателя слово, и не ошибётся. В числе животных, как и сказочных героев, были и волшебники. А ведь иначе, каким образом они бы назвали свою страну? Да уж точно не мир зверей или, скажем, просто мир сказок. Эта страна обладала намного большей значимостью, чем просто земля животных. Животные-жители не знали там ни зла, ни греха. Занимались повседневными делами трудолюбиво и бескорыстно: сажали растения и цветы, выращивали, как и мы, овощи, ягоды и фрукты, ни разу не пристрастились к возможности охотиться на разных и диковинных фантастических зверей. Если же это действительно удосуживалось всем, то только для того, чтобы не умереть от голода; некоторые так и поступали, когда погода им не позволяла взрасти, хотя бы даже тоненькие ростки растений. Но к счастью этого не происходило.

Их культура поклонялась многим богам и богиням природы, в числе них были и духи. Абсолютно каждый житель держал в своих руках шанс заниматься и учиться магии и алхимии.

На месте правления Волшебной страной стоял звериный король, имевший за собой целый и длинный царский род. На нём хранились в памяти разные и многочисленные животные. А в каждом короле и королеве того рода текла в жилах кровь старого, великого волшебника, отданного на защиту своих родных и больших земель. К ним все жители сжимали крепко накрепко при себе верность к мудрым чародеям, которые не без чар оберегали их.

Сложно представить себе другую землю, где бы протягало в душе, словно ручьём, такой же покой и процветание. Совершенно никто бы не отказался от такого места, как Волшебная страна, и не ради магии и чудес, как многие захотели, а просто лишь бы почувствовать то прикосновение к природе, с которой ни один человек не расставался.

Как встанешь рано утром на рассвете, услышишь с первых же минут дня там радостное многоголосье птиц. Откроешь окно своей комнаты — и подует тебе в лицо тёплый, встречный ветерок. Глубоко вздохнёшь — учуешь ты пьянящий запах летней росы и сырости после дождя. А когда твои взоры только что опрокинуться на всю зелёную траву и деревья, украшенные цветами, не успеешь и глаз сомкнуть, как первый, солнечный луч озарит всё пространство, увиденное тобою.

И лишь потом, когда солнце встанет в зените, а ты будешь всё глядеть и глядеть в синее небо, по которому плывут облака, жители земли весело запоют звериными голосами, чириканьями и рычаниями. Только после этого на мгновение ты поймёшь, до чего же прекрасна эта жизнь и природа, которая навеки переплетается с твоей душой.

Гармония природы, царившая в Волшебной стране, заметно переходила в радость, которая вовсе не прекращалась. Ничто не предвещало ей. Ведь уже целых тысячи лет этот мир овладел четырьмя элементами: землёй, огнём, воздухом и водой.

И всё было очень замечательно в этом мире волшебства, но внезапно пришла великая беда. Древнее зло из преисподней овладело этими четырьмя стихиями. И теперь гармония природы оказалась покалеченной и те четыре природные силы стали буйствовать. Разрушились неведомым знаменьем магические алтари.

Из-за этого Волшебная страна превратилась в безжизненную пустыню, небо почернело от нависающих туч, жестокий холод сковал над реками, и озёра, и реки превращались в лёд, стали гореть растения, цветы и погибли деревья.

Каждый житель этого уголка мира спрашивал: «Что же произошло? В чём причина этих несчастий? И есть ещё возможность спасти, когда-то цветущую, сказочную долину?» Да. Там в башне старого замка, где за ним вихрятся склоны серых, снежных, высоких скул земли, живёт мудрый Маг-медведь — он то и знает ответы на все эти вопросы.

Однако к полному разочарованию никого из селян не впускали туда. Звери считали, что их правитель вдумчиво занят делом и ему, как и всем остальным, тоже представлялось нелегко перевесить эту катастрофу. Неудивительно, что лишь одному посланнику отдали редчайший визит к нему.

Однажды в том замке к Магу-медведю прислали одного эльфа, чтобы тот поговорил с ним. В тот день за окном шел сильный дождь, и шумно гремела страшная гроза.

— Приветствую тебя мой верный друг, — Встретился с ним Маг-медведь, одетый в мантию с цветом утренней незабудки, кафтан с угловатыми, небесными и расправленными в две стороны до низа воротниками.

— Я так рад встретиться с вами, Ваше Величество, — поклонился перед ним эльф.

— Я тоже очень рад такой долгожданной встречи, долго тебя не было, хотя и вижу шустрого и ловкого тебя, — повёл седыми бровями Волшебник, его длинная белоснежная борода дотягивалась, прям до самого пола. Встав в вертикальную позу на ковёр, и не сходя с одного места, эльф видел пред собой огромного, бурого медведя с сапфировыми глазами, двигающего изогнутыми приподнятыми к верху усами.

— Бедная наша страна, — поймал взглядом в окно, буйствовавшее там бедствие Маг-медведь, — Что же с тобой стало, земля родная? Кто же тебя сделал такою непредсказуемой?

Когда бурый медведь произнёс эти слова, он, вглядываясь в своё отражение, стал что-то тихо говорить и бормотать. Эльфу было не слышно его не разборчивый шёпот. Тогда он навострил свои угловатые вверх уши и попытался кое-что расслышать из уст Великого Мага, но, вместо чётких слов, произнесённый говорящим зверем монолог всё равно являлся не понятным. Лишь в последние минуты короткой его речи, оказалось чётким среди них только одно слово: вина. Услышав это, Эльф осторожно подошёл как можно ближе к медведю с коричневой шерстью и стал упрекать его не думать об этом:

— Не казните себя, Ваше Величество, вы всё равно для меня и для всех жителей останетесь мудрым и великим волшебником.

— Не смей даже говорить мне эти слова, которыми ты напрасно награждаешь меня, — Повернулся внезапно Маг-медведь и твёрдо встал напротив маленького эльфа, — Самый мудрый — один бог знает. Великий человек иль правитель, хоть всего мира — рассудит потомство.

— Простите, я просто не хотел, чтобы вы истлевали горем, Маг-медведь.

— Не изволишь ли ты, мой друг, коль смекалистый призадуматься над моим вопросом: если бы существо могло уметь всё, то смогло бы оно иметь своих друзей? И как бы тогда выглядел мир, если бы у всех были равные качества? Ведь из-за наших недостатков мы и отличаемся в круге их, всего на свете, — сказал Волшебник и приставил вблизи эльфа свой золотистый посох, — Вот мой магический инструмент, скипетр… вдалеке он, кажется для всех как что-то красивое, поближе можно чуть-чуть разглядеть на нём некие пятна и излишние царапины, как видишь. Не уж то ли ты желаешь протереть его, отполировать до блеска, уничтожить все следы тех, к кому мы так все обязаны и дать твоему тщеславию восхищаться идеальным и светлым им?

Большой медведь перевёл свой взгляд с посоха на эльфа, который был вне удивления от такой мысли.

— Подумай над этим, когда будешь в пути, — посоветовал Маг.

— Обязательно, Ваше величество, — снова поклонился перед ним эльф.

— Хорошо, идем к делу, — начал медведь, вглядываясь сквозь мозаичное окно, где за ним, на улице шёл мокрый дождь вперемешку с раскатами грома и пугающей всё население грозой, — Какой-то злодей завладел четырьмя стихиями, и в нашей стране мир постепенно превращается в хаос. Ты должен отправиться в долгий путь и проследить за ним, выяснить, что он ещё пытается нам и нашей стране сделать дурного. Когда вернёшься к нам с новыми вестями — расскажешь о том, что узнал.

— Не беспокойтесь, я выполню это сложное задание, — Со стойкостью и храбростью заявил эльф.

— Отлично. Я в тебя верю. Удачи тебе, мой друг, — Попрощался с ним Маг-медведь, и эльф-воин ровным шагом ушёл на собственную миссию.

Атикин, как звали его все, всё ещё продолжал смотреть на разрушительный пейзаж, когда слуги и другие жители Воздушного замка покинули его, и он остался наедине с собой. Сросшийся будто на одном месте пола большого зала, где над ним горел яркий свет, он, любивший долго поразмышлять, держа в правой руке свой посох, думал над одним, расцарапывающим его душу, вопросом: кто мог бы стоять за всем этим.

***

Точно неизвестно, сколько раскидывал мыслей наш мудрец. И в те поры, что он делал и делает, мы наконец-то узнаем о том, как все четыре элемента исчезли и из-за чего начались неописуемые бедствия. С этих пор то зло по имени Энстрепие, который и является главным вором сил природы, хотел остановить Мага-медведя, чтобы тот потерял все свои силы. Вся малюсенькая магия природы осталась в его волшебном посохе, и поэтому колдун Энстрепие решил тайно украсть посох у мага Атикина. После этого злой колдун полностью завладел стихиями природы и вселенной.

Позже с помощью украденной магии, гипноза он стал управлять жителями. И потом весь народ Волшебной страны, охваченный им, послушался мысли о том, что говорил Энстрепие: Маг-медведь Атикин вовсе не великий волшебник, он всех вас обманул. Отомстите ему за его подлость и ложь. Узнав неправду от злого колдуна, все жители той страны поверили, что вся энергия природы — неуправляема Магом-медведем. Из-за этого вся округа начала бунт против него. Все сельчане кричали ему о том, что он обманщик, и также смеялись над ним. Атикину в свою очередь было очень обидно слушать всё это. Он пытался умерить гнев жителей, вверяя им истинную правду, но всё было напрасно.

Вместо того чтобы поиздеваться над магом, жители Волшебной страны решили изгнать его из мира фантазии. Так и случилось, Мага-медведя выгнали из того мира, за всю его ложь и подлость, по их мнению.

Так, тёмный чародей Энстрепие завладел Волшебной страной, и весь её народ подчинился ему. Со временем в момент воцарения на трон его страну стали называть «Безымагии», потому что жителям той страны было приказано не владеть магией, даже другим магам и волшебникам. Затем за этим последовал целый пласт новых проблем и ограничений, набор жестоких и коварных законов, придуманных злым колдуном. В числе них был также и тот самый закон, строго запрещавший всем, кто живёт в его, завоёванной им, стране использовать волшебство. Ежели все жители нарушали этот закон, то все они должны были расплатиться жизнью и оказаться приговорёнными к смертной казни. Следуя по его отвратительному утверждению, в бывшей Волшебной стране кипел полный беспредел. Позже вся это ужасная картина вдруг стала резко изменяться в ещё больший и разрушительный хаос.

С начала его правления появлялось множество неподчинённых, гипнозом, жителей и магов, которые нарушали тот закон. Чтобы жители продолжали подчиняться ему беспрекословно и вся, сокрытая им, правда не выплеснулась наружу, колдун Энстрепие решил продавать и отдавать в качестве подарка непослушных жителей в рабство своим воинам и тёмным, кровожадным чудовищам. Это было очень жестоко, судя по власти злого колдуна Энстрепия. Многие также остальные жители и воины, служившие бывшей той стране, мочились тайно остановить его и разгромить всю армию злодея и тирана. Некоторые из них активисты даже пробовали наладить дружеские отношения с другими странами мира Фантазии, чтобы те, объединившись с ними, супротивились против Энстрепия и его сторонников. Но ни того и ни другого они никак ничего не добились. Было всё тщётно. Поистине, казалось нереально, но этакая страна, запылившаяся пылью ненависти, была под властью, пожалуй, самого сильного противника из всех времён, чёрного Мага.

***

Шесть лет шло это жестокое и унизительное рабство в стране Безымагии. И долго продолжалась и власть злого колдуна Энстрепия. Там на той земле, где жила раньше милая, добрая, в тёплых объятиях жителей жизнь, почти не существовало никакой надежды на спасение.

Шёл 2013 год на нашей родной земле, в мире людей, где нет магии и фантастических существ. По древним вычислениям и расчётам колдунов и астрономов, в мире фантазии этот год соответствовал бы к 2.013.000.000 лет, в зависимости от расположения и расстояния между нашем солнцем и их миром. Несмотря на то, что в стране Безымагии приключалась такая громоздкая беда, всё же не терялась ещё одна надежда на освобождение Волшебной страны и её народа от ужасного гнёта Энстрепия.

Неподалёку от города Москвы, в Подмосковье, где, в обычном случае, жили бедные, но добрые и трудолюбивые сельчане, у маленькой семьи жил мальчик 12 лет по имени Гам.

Он рос очень хорошим и скромным мальчиком. Хорошим он был, потому что всегда слушал своих любимых родителей и уважал всех старших людей. Скромным же он находился в обществе лишь потому, что у него не имелось никакого желания быть в центре внимания.

Был он голубоглазым, худощавого телосложения. На его голове вырастали раскинуто во все стороны гладкие и чёрные волосы, да и сами брови его тоже преобладали таким же цветом; на его лице вытягивался бежеватого оттенка прямой, но ещё маленький нос, под ним облицовывались розовые губы, ещё только детские.

Только одно мешало ему слиться воедино с остальными детьми. На его лбу виднелось и высвечивалось родимое пятно в форме пятиконечной звезды, которую родители и Гам и прятали под тёмными волосами. Возможно, именно поэтому его иногда и называли Звёздным мальчиком.

Несмотря на то, что его семья жила в бедности, сам же Гам считал, что он является самым счастливым человеком. Потому что ему было так хорошо и просто с родителями, что мог бы пожелать лишь только одного: обнять весь мир, и чтобы люди и дети жили в любви и ласке.

Родители Гама могли бы даже стоять на первом месте в числе всех, как очень добрые, спокойные и самые любимые люди для своего сына. Его мать научила ему жалеть невинных и прощать тех людей, которым очень жаль, что они сами сделали зло. Отец же научил справедливости, быть сильным в душе, несмотря ни на что, и верить в себя и в добро. Они помогали ему, поддерживали его, и Гам этому был искренне благодарен.

Всеми этими моментами, наполненный верой и любовью родителей, Гам тоже помогал и поддерживал их. Ходил в школу, учился отлично, и делал добрые дела. Друзей у него имелось немного, но с ними в школе учёба давалось ему очень легко и просто. Большую часть времени ему выдавался часто шанс, побыть наедине с природой и разговаривать с её деревьями и животными. У него был свой внутренний мир.

Для одноклассников он выделялся из толпы, собранной в коридоре школы, как черноволосый мальчик, любящий только природу и её творения. Он умел красиво и чётко рисовать различные фигуры тел и предметов, за что ему и отдавали уважительное внимание учителя, в частности его преподаватель по изобразительному искусству. Всё своё время во втором доме ему казалось, словно он там являлся чуть ли не самым нужным из всех учеников помощником, который не жалел даже единого часа. Многие о нём часто говорили, нежели о его бедной семье, о которой беспокоились лишь учителя.

И всё же Гам был самим собой, и всегда хотел быть таким, даже если сам станет знаменитым, и судьба повернёт его безмятежную жизнь под другим углом.

Глава 2.

«Волшебный случай»

Рано утром Гам, услышав звонкое пение петуха в деревне, проснулся и, встав с кровати, пошел на кухню. После быстрого завтрака, он собрал в синий рюкзак свои вещи, оделся и, как только его проводили родители, отправился школу.

Было 1 сентября. В этот день начинался один из самых известных событий для каждой первоклашки — школьный праздник, день знаний, который проводился во всех школах. В этот год Гам перешёл в пятый «А» класс. Семья состояла настолько в печальной бедности, что последних денег вовсе не доставалось единому, кровному дому и получала настолько маленький доход и прибыль, что даже не хватало на покупку школьной формы. Но это не мешало Гаму идти в школу.

Многие учителя, из-за своего сочувствия к мальчику и семье, предлагали помочь им собраться в школу, но родители Гама отказывались. Все школьные дни для родителей Гама являлись просто большим испытанием, так как они ни на шаг не отходили от него, пока тот не покинет их, были неравнодушны к нему и искаженно нервничали за него большую часть времени суток его ухода. Несмотря на то, что Гам шёл на уроки в предыдущих классах самостоятельным, он тоже волновался за своих родителей и поэтому каждый раз, когда уходил в школу, он на прощание целовал своего отца и свою мать в щеку. Родителям становилось очень приятно также услышать на прощание голос своего сына и, вселяя в них частичку надежды и любви, им было спокойно и счастливо на душе от этого.

Для того чтобы добраться в школу, в Москву, следовало проехать несколько километров на автобусе, который отходил от самой единственной остановки Подмосковья в самый большой город России. Добравшись до остановки, Гам дожидался автобуса, сидения на остановке оказались заняты, и поэтому ему пришлось стоя ждать, когда автобус вот-вот уже приедет и остановится. На остановке длилась спокойно долгая тишина, и пока пожилые люди, сидя и дожидаясь автобуса, разговаривали между собой и попросту болтали, Гам же заметил большую и красочную афишу, которая висела на стене, возле сидения. На этой афише узнавалось новость о том, что представления в цирке будут состояться с 3 — по 13 октября, и там, на той сцене будет выступать самый величайший фокусник на земле, Атикин «Великолепный».

Рассмотрев полностью афишу, Гам был в большом восторге, но, на минуту вспомнив о нищете, ему оставалось лишь грустно смотреть на это.

— Ох, как это очень прекрасно! Мне очень хотелось бы попасть туда, но я не смогу с мамой и папой пойти в цирк. Жаль, что денег у нас нет. — Подумал с печальным вздохом Гам.

И в этот грустный момент Гам увидел вдалеке автобус, который приближался всё ближе и ближе. И как только этот автобус остановился на остановке, все пожилые люди встали и, подымаясь по ступенькам, вошли в автобус, Гам последовал за ними.

После того, как двери той машины закрылись, автобус начал отходить от остановки. Деревня вдалеке уменьшалась за окном, смотря назад, на тот оживлённый пейзаж, Гам сидел на заднем сидении. Слушая хорошую музыку по радио в автобусе, у него поднялось настроение. Его сердце на миг снова наполнилась отзывчивой добротой и его грустные мысли испарились в воздухе.

Как только автобус добрался до Москвы и остановился на другой остановке, Гам вышел из его распахнутых, железных дверей, и ему пришлось идти в школу пешком через городской парк. Парк находился за остановкой. Судя по листьям деревьев того парка, можно точно и ясно сказать, что наступила золотая, ранняя осень. Листья деревьев окрашивались золотым, оранжевым и красным цветом. Вся каменная дорога, по которой шёл Гам, покрывалась опавшими и даже жухлыми листьями. Сама же трава в парке увядала чуть-чуть жухлой, жёлтой, но всё также сохранявшей зелёный оттенок и, как и везде она устилалась полумёртвыми листьями. В центре парка располагался небольшой фонтанчик, из которого вытекала маленькими струями вода. Шагая по парку, Гам заметил, как хлопотливый и шустрый воробей уселся на самый его кончик и стал из него пить воду.

Гам находился возле маленького фонтана, в центре парка и, идя вперёд, обогнув его, он был уже в нескольких метрах от своей школы. Железная, решёточная дверь, находящаяся перед ним, отворялась открытой.

— Наконец-то, я почти добрался до своей школы. — Ощутив свою радость, сказал Гам.

Казалось, всё в этот день будет безупречно и спокойно, и без каких-либо приключений он благополучно придёт в свою школу. Но в этот момент перед глазами Гама промелькнуло что-то маленькое и необычное, которое спряталось за деревом. Удивлённый от изумления, Гам протёр свои глаза руками, после чего тихо и без быстрых движений подошёл к тому дереву, за которым пряталось нечто, чтобы убедиться в том, что ему это не показалось. Он медленно опустил свою голову, внимательно стал смотреть и, как только Гам заглянул за деревом, из-за дерева выскочил маленький, но шустрый гном. Бегая из-за всех сил, одетый в мантии и, держа в руках свои часы, он что-то бормотал на своём неизвестном и человеческом языке. Гном был очень торопливым и рассеянным, судя по тому, что он ели-ели держал левой рукой свою голову, удерживая собственный красный колпак, держа также правой рукой свои часы, которые ели-ели ходили чуть-чуть разбитыми.

На миг у Гама пришла в голову необычная и одновременно глупая мысль. Ему захотелось узнать: откуда пришёл этот гном, и куда он так идёт и торопиться. Ноги Гама стали шагать сами собой. Идя вперёд, его скорость увеличивалась. Он начал бежать за гномом из-за всех своих сил. Сам не подозревая о том, что будет теперь, он не мог сдержаться.

Он бежал до тех пор, пока гном не притормозил у высокого дуба. Гам остановился и видел, как тот, положив в карман свои карманные часы, стал залезать на дерево. Карабкаясь по крону дуба, он добрался до большого дупла, в глубине которого наступал мрак. Последнее, что увидел Гам, так это то, что гном скрылся во тьме дупла.

Гам вспомнил, что ему пора было поторопиться в школу, но потом какая-то мысль стала удерживать его от этого: последовать дальше за гномом. Гам решился идти на свои интересы и догнать гнома. Он стал лазать по старой и жухлой коре огромного дуба. Залезший в большое дупло, его ожидала тьма. Внутри старого дуба не царило, буквально, ничего кроме одной темноты. Не подозревая о том, что вдруг он не вернётся, он сделал первый шаг. И как только Гам один раз шагнул, его тело покачнулось вниз, и он упал во мрак.

***

–Воу! Вот я упал, так упал. А ведь мои родители говорили мне не любопытствовать. Не надо было сворачивать с дороги. И вот именно почему — сказал с удивлением Гам.

Гам оказался среди темноты, в котором мелькали какие-то предметы и сияли яркие звёзды, переливавшиеся разными цветами. Он летел вниз во мрак медленно. Между неизвестными промежутками времени просвечивалась внутренняя крона дуба-великана, но летя всё вниз и вниз, свет, который падал с дупла и чуть-чуть освещал мрак, постепенно исчезал.

Перед глазами Гама появлялись какие-то картины и предметы, по стилистике и их необычному виду они прилетели, будто из 19-ого века, из аристократии. Как-то раз Гам, летя вниз, увидел перед собой летящий во мрак небольшой круглый столик, на нём лежала книга. Он, перемещаясь в воздухе к столику, взял книгу, столик же мгновенно полетел вниз, и с любопытством стал рассматривать её. Но на внешней стороне книги не было ничего написано, а страницы были вовсе пусты. Поэтому ему пришлось обойтись без чтения какой-либо, даже неизвестной книги, и положил с недоумением эту необычную книгу на полку книжного шкафа, который пролетел медленно вверх мимо него.

Гам, летя всё вниз и вниз, не мог ничего понять, что же происходит вокруг него. То ли пропасть прорывалась очень глубокой, то ли он сам летел вниз слишком медленно, но у него хватало ещё немного времени, чтобы прийти в себя и подумать, что же будет дальше.

За некоторое время Гам продолжал всё падать и падать, но он не чувствовал под ногами ни земли, никакой либо твёрдой поверхности. После этого вдруг перед ним в воздухе стала висеть картина, прилетевшая снизу. На картине была изображена дама в шёлковом и красочном платье, на левом плече висела её небольшая прямоугольная сумка, в правой руке она держала веер с размером страницы небольшой книги, на голове худощавой дамы вырастала красивая шляпа с блёстками, с перьями и с усеянными цветами. Было такое ощущение, как будто она казалась по-настоящему живой. И эта оказалось чистой правдой, дама умела покровительственно, словно вживую, двигаться. Она шла изящно и спокойно возле своего цветущего сада, улыбалась Гаму, говорила о чём-то своём и даже смеялась. Сзади неё стояла деревянная лавочка, выкрашенная белым цветом.

Для Гама это было большим удивлением: он никогда не видел живых картин. В отличие от тех картин, которых он видел во время своего медленного и продолжительного полёта, эта стала единственной картиной, которую он впервые увидел и с интересом рассматривал, как та нарисованная дама ходила по каменистой дорожке и стояла возле своего зелёного сада.

Гам попытался спросить у той дамы, куда он попадёт вниз. Он поплыл в воздухе, двигая своими руками, к картине и ухватился руками по чистой случайности за нижний край платья дамы. Он посмотрел вниз, его ноги висели в вертикальном положении. Потом он поднял свою голову верх, смотря на даму и в неловком положении начал с ней свой короткий разговор.

— Ой, прошу прощения, я этого не хотел — сказал Гам, не отрывая своего взгляда от глаз смущённой дамы.

— Ах, какой нахал! — чуть ли не с криком испугалась дама.

— Вы не могли бы мне ответить, куда я попаду вниз и сколько мне ещё нужно лететь, чтобы я добрался до низа?

— Ха, ещё чего? Такому не воспитанному мальчику отвечать на вопросы? Уж точно нет. Да, и вообще, настоящие джентльмены вопросов никогда не задают — с высокомерием сказала дама и ударила своим веером по лицу Гама. Тот из-за моментальной боли, разжал свои руки и стал падать медленно дальше, так и не получив ответа.

Между тем он летел медленно всё вниз и вниз. И его долгое падение никак не прекращалось ни ударом о поверхность, ни безопасным приземлением. Он долго думал о своих родных и вспоминал то пожилых, то молодых собственных соседей деревни.

— Ах, Петя, надеюсь с тобой всё хорошо. Интересно только, чем он занимается сейчас в огороде наших соседей? — спрашивая себя, вспоминал о петушке Гам. Этот петушок был его самым любимым домашним животным и также приветливым другом для Гама, несмотря на то, что он не обладал красотой своих перьев и имел маленький рост. Но преобладая своим звонким, певческим голосом, он будил всю деревню. И если что, он мог разбудить далеко в лесу даже огромную сову. По своему характеру, он отличался среди других петухов смелостью, порой ранимостью, но никого не боялся, даже большой лошади. И если ему попадалось от хозяйки огорода, соседки родителей Гама, то узнавая об этом, Гам спасал и жалел петушка. И в этом и заключалась вся их дружба, дружба петушка и Гама.

***

Гам продолжал всё падать и падать, но так и не достиг твёрдой поверхности. Летя вниз в неизвестную тьму, Гам вспоминал своих родных, близких людей, думал и представлял, что же происходит в его школе в отсутствие его. Со временем он стал сильно уставать, он постепенно ничего не видел, из-за появления сумрака в глазах, руки и ноги ослабели, он медленно опускал свои руки и ноги в свободном положении, его веки начали опускаться и как только его глаза закрылись, он, летя вниз в вертикальном положении, уснул.

Ему приснился очень интересный, удивительный и одновременно необычный и непонятный сон. Ему снилось, будто он уже упал на каменную поверхность и при ударе о землю, не ощутил ни единой боли. Встав на ноги, перед его глазами промелькнул тот самый гном, торопившийся куда-то. Гам побежал за ним, чтобы узнать о нём больше. Его окружали множество деревянных дверей 19 века. Он, идя вдоль этих дверей, следовал за ним до тех пор, пока окончательно не потерял его маленький след.

Потеряв след гнома, Гам стал, несмотря ни на что, идти прямо. Ему приходилось поворачивать то влево, то вправо. Он — то открывал, то закрывал за собой дверь, а иногда и забывал об этом. Среди него при каждом входе в дверь, количество дверей увеличивалось. Казалось, будто он вприпрыжку летел в большом лабиринте, из которого невозможно было выйти. Он не знал куда идти, и, растерянный и смерившись с тем, что он не найдёт ни выхода, ни гнома, остановился.

Гам оказался в круглом зале. Вокруг него стояли одни двери. Он, чтобы выйти из лабиринта, пытался открыть одну из дверей, но маленькие, по росту обычного человека, двери были заперты. И оставалось только одна большая дверь, по росту огромного медведя. Гам трепыхался очень волнительно и страшно, он не знал, что или кто находился за ней. Но сжав кулаки, смело подошёл к той двери. Он стал поворачивать её ручку двумя руками, так как та была с размером в 1 дециметр. И на тот момент он остановился и задумался: а что, если и та дверь будет заперта, ведь тогда придётся остаться здесь навсегда в заточении и долго жалеть о своей судьбе, о том, что он больше никогда не вернётся домой. Но, затаив дыхание, продолжив поворачивать в левую сторону шарообразную, большую ручку огромной двери двумя руками, он всё, же смог открыть единственный выход и выйти из лабиринта.

Облегчённый чувством освобождения, Гам вышел из лабиринта на свежий воздух. Он ощутил лёгкий прохладный ветерок перед собой, снаружи было намного светлее, чем в том длинном лабиринте. За ним захлопнулась большая, деревянная дверь, через выход, которого он вышел. Услышав тот звук, Гам оглянулся назад, оказалось, он вышел не просто через дверь, а необычно. Дверь, которая захлопнулась, срасталась с высоким, зелёным дубом. Сам же дуб, судя по его медленным, плавным движениям и по его молодым, ветвистым веткам, тёмно-зелёным листьям, он уже поднимался зрелым. Но, не смотря на его одиночество, на островке, на нём висели плоды, непохожие на жёлуди, которых абсолютно нет на обычных дубах.

Гам оказался в полном недоумении, при виде такого необычного дуба. Оглянувшись вперёд и опустив голову вниз, он был ещё в большом удивлении, он стоял прямо на маленьком, воздушном островке, висевший высоко в воздухе над землёй. Перед его глазами раскинулся большой замок небесного, светло-сиреневого цвета с огромным числом башней.

Между островом с дубом и замком, в воздухе висели летучие, каменные глыбы, по размеру меньше чем сам остров, на травянистой поверхности которого стоял Гам. Эти камни двигались медленно и каждый, следующий из них был опущен немного вниз, за счёт чего они составляли воздушную дорожку, направляющую вниз прямо к замку.

Гам сразу понял, что делать и решил уже поскорее достичь дворцовой крепости. Он осторожно перепрыгивал с камня на камень и двигался вперёд. Казалось, всё страшное позади: небо было сине-голубым, солнышко сияло и блестело ярким и тёплым светом. Как вдруг всё резко изменилось: над головой собирались огромные тёмные тучи, быстро закрывшие жёлто-оранжевое солнце, небо почернело, и всё живое и красивое завяло от плохой, сильно ветреной погоды.

Гам оглянувшись, увидел, как что-то чёрное, словно дым подымалось вдалеке, из-под земли неизведанной страны. И полностью накопив силу, этот тёмный дым, во тьме которого очертились тени и силуэты злых и страшных существ, ринулся на него. В этот момент Гам полностью отдался страху, глядя на, приближающийся на него, дым, который летел уже со скоростью падающего метеорита. Он никак не мог сдвинуться с места, хотя он и пытался избежать нападения. Он пытался снова сдвинуться с места, сделать хоть маленький шажочек, но ему этого не удавалось. Чёрный шар, за которым летели большие клубы дыма, уже находился на расстоянии ста метров. Гам уже кричал о помощи, чтобы кто-нибудь спас его от гибели. Тёмный шар уже находился вблизи островка с дубом. И, едва ли задев щеку Гама, тёмный шар при встрече с большим ярким светом солнца, луч которого пробился сквозь тёмные тучи, рассыпался на куски. Солнечный луч, одолев злую силу, направился к мальчику, стоявший всё ещё на островке, не сдвинувшийся с места. Свет солнца падал на него, и из божественного света ринулся ангел, вестник солнца, который на мгновение ослепил его.

И чей-то неизвестный, женский, будто родной и тёплый голос шептал ему: Гам. Гам. Гам.

Глава 3.

«Необычное знакомство Гама с феей воздуха»

Гам ничего не видел из-за яркого, белого перед ним света, но в одно мгновение он погас. Он проснулся и лежал с закрытыми глазами. Он думал, что то, что он увидел — представился ему ничем иным как сон, и что он наконец-то будет лежать на своей кровати, у себя дома. Но, открыв глаза и ощупав то, на чём он лежал, оказалось, что он находился совершенно в другом месте, в том самом круглом зале из его сна. На минуту он осознал, что сидит на большой куче осенних листьев. Гам встал с этой большой кучи и не знал, что делать.

— Ох, как же мне вернуться домой? Ведь в этом месте всё-таки должен быть выход, который приведёт меня обратно домой — задал себе мысленно в голове вопрос Гам.

Его так же, как и во сне окружало множество закрытых дверей, кроме одной. Дверь, располагавшаяся перед ним такая же высокая и большая, чудом оказалась не запертой, и Гам благополучно вышел из дверного лабиринта.

Он так же, как и во сне, выйдя из лабиринта, стоял на острове с дубом. Правда, теперь там, куда он попал, не виднелось ни яркого солнца, озарявшего всю землю светом, ни синего неба, окрашивающего небосвод спокойным цветом, ни зелени, которая всегда в присутствие её радует глаз. Вместо этого над головой висели мрачные тучи, собиравшиеся высоко над землёй и закрывавшие солнечное светило, на земле же пролегала просто сухая, почти потрескавшаяся поверхность, на почве которого не росло практически ничего. На них вся оставшаяся, жёлтая трава и завязшие цветы увядали полностью обсушенными и вскоре они, по видимости, должны навсегда исчезнуть, из-за недостатка воды, реки которого текли узкими руслами и стояли на грани высыхания.

Одно только радовало Гама — дорожка из летающих, больших, каменных глыб, располагавшаяся перед ним, перед островом с дубом, предвиделась такой же, как и в сновидении, при этом она являлась единственным выходом, чтобы спуститься на землю. Не колеблясь и зная, что делать, он двинулся вперёд, перепрыгивая с камень на камень, каждый из которых опускался на несколько сантиметров вниз.

Каменный, воздушный путь вёл Гама в большой, ярко-фиолетового цвета, замок с дюжиной башнями, не считая защитных и взводных. Последняя башня находилась прямо по центру замка отвесно и стояла самой высокой среди всех башен, рассеянных вокруг неё. Она обладала фиолетовой, большой, острой, конусовидной крышей. Между этой башней и превысокой соединялся красочный, сиреневый настенный, закрытый стенами и крышей, проход в виде косой арки. А над ним находилось помещение, напоминающее большой нежно-сиреневый дом с длинной фиолетовой крышей и украшенное сказочными узорами и разноцветными окнами.

Замок выдвигался на фоне туч прекрасным и изящным, но казалось, чего-то настолько не хватало, насколько бы он мог выделяться ещё более красивым. Приближаясь к нему, Гам стал замечать, что стены и башни замка были грязными, не очищенными, хотя их цвет до сих пор оставался и не стёрся.

Итак, волшебная, воздушная дорожка вела Гама в красивый замок, а точнее, привела в сад замка, где не благоухало никаких цветов, и там, на сухих клумбах оставались только вырванные корни и завязшие, чахлые растения. К сердцу мальчика с приходом в сад начало подпирать такое мрачное ощущение, что словно вырывали эти цветы вместе с корнями нарочно, чтобы нигде не росла, не цвела живая, радостная жизнь, которой запрещали и мешали в конце развеиваться в этом мире. Чтобы их души попытали себе удачу дарить и вверять ему веру и надежду на новую, счастливую жизнь и будущее, что всё будет хорошо, и они когда-нибудь вернутся.

Идя по тропинке в замок, в надежде найти помощь, чтобы вернуться домой, Гам делал свои выводы: этот большой замок должен при всём смотрении кто-то защищать и охранять. Но никаких воинов и солдат, оборонявших фиолетовый замок, по пути он не встретил.

И только у заднего огромного входа в него, слева и справа стояли на карауле два воина, одетых в тёмные, железные доспехи. На их поясах, сбоку крепко висели длинные острые мечи, закрытые от их блеска в ножны. Это храпели и сторожили дверь горбатые, высокого роста тролли, держащие в своих руках остроконечные копья. Головы этих чудовищных, сильных, но глупых существ были тяжёлыми, угловатыми, больше их тела. На их мёртвенно-бледных лицах торчали угрюмые, большие носы, покрытые морщинами.

Казалось, они заметят мальчика и сильными, могучими руками схватят его, непрошеного гостя. К счастью, не заметив Гама, они крепко спали, стоя и опираясь на свои копья и, чтобы не потревожить их, не обещанный им сон, он, поднимаясь по каменной лестнице, проскользнул между ними и, приоткрыв деревянную дверь и не поднимая здесь тревогу, тихо протиснулся через неё.

Пройдя через спящую стражу, Гаму пришлось идти по лестнице и подниматься по каменным ступеням, чтобы окончательно попасть в замок. Начиная идти по тёмному проходу, тусклый свет, исходящий из полуоткрытого входа, еле-еле освещал этот путь, поднимающийся куда-то вверх. Делая каждый свой шаг вперёд, поднимаясь вверх, становилось всё темнее и темнее. Тем не менее, не видя там преград, Гам, не спотыкаясь, всё-таки прошёл через этот мрачно-тёмный путь в замок, охраняемый злыми, но глупыми троллями.

Открыв перед собой дверь в конце чёрного входа, Гам вошёл в большой зал, весь наполненный и заваленный стопками книг — книжные полки, высотой с трёхэтажного дома возвышались пустыми, почти пустыми.

— Хм, книг настолько много, что все их смог бы прочитать лишь любознательный и, любящий читать, человек. Странно только одно: почему все они лежат огромными стопками и горами на голом полу? Может быть здесь, что-то случилось? Может быть, сам правитель этой страны не любил чтение и поэтому приказал их убрать? Но если они оставались целыми и невредимыми, то кто же их читал? — тихо произнеся эти слова, подумал Гам.

Идя вперёд, книги, стоящие высокими стопками и огромными ярусами, окружали Гама со всех разных сторон. Он очень любил читать их, у него даже испытывался горячий интерес находиться здесь среди их стопок, особенно просиживаться в библиотеке своей школы, поэтому он и рассматривал их корки, на которых сохранялись выведенными их названия на необычном языке, с любопытством. На конце каждого названия книги присутствовала красная печать, выведенная красивыми двумя буквами «Н» и «В» вместе.

Гам хотел уже от чувства желания вынуть аккуратно одну из этих книг, как вдруг он увидел, что что-то далеко, за стопками книг, находящимися перед ним, как будто пролетело. Он стал недоумевать, что же это было, и поэтому, оставив книгу в прежнем покое, в стопке, стал идти на звук, издающийся где-то на другом конце библиотеки.

–Эй, здесь кто-нибудь есть!? — крикнул Гам протяжённым, но звонким голосом, хотя ему и не следовало это делать в библиотеке, в котором соблюдалась полная тишина. Он стал слушать, где ещё дальше издаётся этот шелест листов, звучащий перерывами.

Казалось, будто что-то тяжёлое неслось в воздухе, пролетая мимо ушей Гама и среди стопок книг. Достигший конца библиотеки, он оказался действительно прав в том, что кто-то, несомненно, присутствовал здесь и вынимал со стопок книги, но к удивлению, его правда обратилась в ещё более выдуманную быль. Ею стала маленькая фея, с размером двух ладоней, сложенных в чашечку, среднего человека. Она была одета в нежно-сиреневое платьице с длинной, фиолетовой, переплетённой косой. Взмахивая голубовато-фиолетовыми, с узорами, маленькими крылышками, она летала и убирала со стопок книги, направлявшиеся прямо к ней.

Гам, спрятавшись за одной из стопок книг, стал наблюдать за ней: по волшебству своей крохотной палочки, она, словно силой телекинеза, поднимала в воздух тяжёлые книги, вдвое и даже втрое больше её, и направляла к себе, чтобы навсегда снять их с этих высоких, деревянных полок. Было уже почти всё убрано и пусто с них, но по её лицу нельзя сказать, что она имела к этому удовольствие. Она сохраняла в себе тишину, и, как ветер, спокойно относилась к уборке, но в её маленьких чертах лица лишь изредка отражалась её печаль.

Фея, не обращая не на кого внимания, продолжала свою работу. Неожиданно вдруг Гам громко чихнул от пыли, въевшейся на книгах и разлетевшейся в воздухе. От этого звука фея остановилась, осёклась, и, забыв про то, что она держала в пустом пространстве своей магией одну громадную книгу, уронила её. У Гама была аллергия на пыль, ему, почесавшему себе нос и закрывшему во время чихания глаза, думалось, что никто не услышал этого и не нашёл его. Но, выглянув из-за стопки книг, он обнаружил, что фея, прервав свою не желанную работу, стала подлетать к книге, упавшей на пол. Вспомнив про то, что ему надо было уже давно вернуться домой, и, поняв, что только она, фея и никто другой кто бы находился здесь, в этом одиноком замке, могла помочь в этом ему, Гам вышел на свет, из-за угла.

Гам, идя к упавшей книге вперёд, захотел помочь ей, и как только они встретились вместе, фея и он, подошли к книге, не переглядываясь друг на друга, он нагнулся, поднял тяжёлую книгу с размером своего локтя и сказал еле-еле дышащим голосом:

— Вот, пожалуйста, держите, вы, наверное, сильно устали от такой тяжкой работы.

Ему не отдавалось никакой тяжести держать этот гранит науки. Он, с легкостью захватив его руками, захотел преподнести к маленьким ручкам феи, хотя это представлялось невозможным.

— Ох, спасибо, — зазвенев счастьем в душе, и собрав свои руки в замок и приложив их к груди, затрепетала та крыльями. Поначалу, когда она подлетела вверх и находилась перед ним, фея не обратила свой взгляд на него. Она смотрела на книгу с таким удивлением, словно это оставалось её самой первой и единственной радостью в жизни, запечатлевшейся на долгие годы. Но, опомнившись, она медленно подняла свои опущенные, голубовато-сиреневые глаза с цветом звёздного неба и внезапно слегка испугалась.

–АХ, человек… — отлетев в сторону, напугалась и с непониманием в крохотной своей головке указала пальцем на него, — Как ты сюда попал?

–Я не знаю, — ответил Гам, продолжая держать всё также в руке книгу, — Я сам не знаю, как сюда попал и куда, но мне уже очень хочется вернуться домой. И не зная пути возвращения туда, я надумал идти в замок, чтобы найти того, кто сможет вернуть меня обрат…

— Этого ничего не меняет, — не ожидая такой встречи, насторожено прервала и колебалась, как ветер фея, — Ты человек — враг и хищник мне и всем нам в мире Фантазии, следовательно, тебя что-то заставило прийти к нам с какой-нибудь злой целью. А если тебе удалось к нам прийти и не попасть в ловушку лабиринта, то ты, наверное, всё-таки знал путь.

И только в этот момент, вернув своё самообладание и спокойствие, вынула свою волшебную палочку и, взмахнув ею три раза, направила её на Гама.

— Оаааа — , испугался Гам, не зная и не понимая, что будет делать с ним доброе, но на миг сердитое лицо этого маленького существа. Уже, пойманный заклинанием феи, его подняла невидимой силой ввысь она, и он стал висеть в воздухе среди больших громадных книг, среди их стопок.

— Итак, как ты сюда попал и откуда знаешь дорогу в наш мир? — стала расспрашивать спокойно, но уже серьёзно воздушная фея.

— Я вам уже сказал, я не знаю, как я сюда попал! — честно и волнительно отвечал Гам, и его направило с большой скоростью, словно ветром сдуло в невесомости, в одну из стопок книг. Отшвырнув одну из них, Гаму стало больно от этого удара, но он стерпел её.

–Это каждый может так сказать — промолвила фея, управляя Гамом, — Ещё раз спрашиваю тебя, как ты сюда попал?

–Я честное слово не знаю! — снова, не ведая, что и чем ответить ей на эти не разрешимые вопросы, если он не знал их, уже закричал Гам, и он полетел в другую сторону. И его снова ударила сильно с боку ещё одна стопка книг, и книги, стоявшие в той стопке, разлетелись все стороны от удара и встречи Гама с ними.

Так продолжалось очень долго. Гама всё кружила и кружила, словно ветряным вихрем, фея, которая никак не получала от него ответа, но, не сдаваясь, всё продолжала махать палочкой и управлять им.

Стало всё как будто естественно: его продолжало, и крутить, и вертеть, и поднимать, и опускать. Даже в качестве какого-то инструмента использовали его, который сгребал оставшиеся книги с деревянных полок. Его с молниеносной скоростью двигали магические силы и направляли то к одной стопке, то к другой, сбивая на пути книги и ударяясь о них. Странным оставалось только то, что абсолютно никто не слышал воплей и криков боли, издающихся Гамом, и не была поднята в тревогу стража.

Думалось, вероятно, что воздушная, как облачко фея никогда не прекратит свою шантажистскую игру, но, как это бывает всегда от лени у всех остальных в этом замке, а точнее от усталости, она немного зевнула от неё, прикрыв левой рукой свой рот. И, не видя, куда она направляет Гама, не осторожно ударила его в то место книжной полки, под которым она летала. И, сбив большое количество книг с этой полки, на неё навалилась огромная куча и Гам, перестав висеть в воздухе, упал на книги вслед за ними.

Прошло только пять минут, занявшие на то, чтобы фея смогла вылезти из этой горы книг, тем временем как Гам тоже приходил в себя и вставал на ноги, но с трудом после такого головокружительного полёта. Не успел он подняться, как фея уже находилась совсем рядом перед его лицом, взмахивая светло-сиреневыми крылышками.

–Ой, ты не ушибся? — спросила она, боясь того, что их смогли бы застать врасплох остальные здесь, жившие, наверное, и охранявшие место, в замке. Она, оглядываясь вокруг, выясняя, что никого в библиотеке нет, сказала — Ой, что на меня нашло?

Проверяя, нет ли у Гама, каких-либо полученных им увечий от ожесточающего удара, фея всмотрелась в его лицо и увидела на лбу пятно в виде жёлтой пятиконечной звезды, которая никак не стиралась. В последний раз, дотронувшись до него, в её лице промелькнула какая-то неизвестная для Гама мысль, и неожиданно её крылья, словно от холода, перестали двигаться, и она упала в обморок.

Гам успел её поймать и, поднявшись на ноги и спустившись с холма книг, пытался что-то сделать, чтобы она пришла в себя.

–Фея? Фея! Фея, что с вами стряслось? — воскликнул Гам, не понимая, что на неё сейчас нашло.

Меньше чем, через минуту она всё — таки проснулась, приоткрыв свои глаза и держа правой рукой свой лоб.

–Фея! Фея, с вами всё в порядке? — волнительно спросил Гам, качая всё ещё её в двух ладонях.

–Да, всё у меня в порядке, всё хорошо. Просто я что-то вспомнила, — ответила устало и, медленно дыша, фея, лежавшая, как будто в маленьких яслях, в ладонях Гама.

Так необычной стала встреча Гама с воздушной феей.

Глава 4.

«Рассказ феи Облачки»

Думалось, что фея всё-таки опомнилась и вернёт Гама домой сразу, но как было бы не гостеприимно, если бы они, поверхностно зная друг друга, не познакомились как следует и как подобает всем гостям в доме хозяина. Убравшись в библиотеке, найдя волшебную палочку, затерявшуюся под горой книг, и отдав её фее, Гам очень медленно, но еле-еле, стараясь не громко, вздыхал.

— Ты устал? — спросила Фея, услышав его дыхание, не понимая от грусти это, или от усталости были его эти вздохи.

— Очень, — ответил Гам, перед глазами которого летала она, — настолько, что хочется пить.

— По-моему, мы этого заслужили, пойдём, попьём чай.

— С радостью — согласился Гам, и он отправился вслед за ней в зал, уже вглубь замка.

Выйдя из большой библиотеки, они достигли зала, где висели на стенах и уже были в пыли картины и портреты каких-то человекоподобных животных, на голове каждого из которых была надета корона, а в руке каждого из них был длинный и золотистый посох в виде пентаграммы. Было здесь всё в сероватом освещении, чуть-чуть темно, разноцветное, словно мозаика, большое, в конце концов единственное окно хоть и пропускало бы солнечный свет, но из-за его отсутствия сгущались краски его, соединенных между собой, осколков.

Они подошли к круглому столу, и фея, по пути в зал представившаяся Гаму под необычным именем «Облачка», сказала, что они уже достигли места чаепития. Но на том столе было пусто и, чтобы не потратить время понапрасну для приготовления горячего чая, Облачка, взмахнув один раз своей палочкой и коснувшись ею центра того стола, явила волшебством чашки, наполненные тёплым чаем, одну маленькую для себя и одну большую для Гама. И явилось также по волшебству Облачки блюдце со сладкими конфетами, печеньями и пряниками. Всё это произошло на миг, и появилось на том круглом столе удивительным образом, но Гам уже постепенно к этому привыкал. Здесь они и пили чай, сидя за круглым столом и беседуя друг с другом.

В начале их чаепития среди них никто не произнёс ни слова, но уже, собравшийся с мыслями и, назвав своё имя, Гам первым начал беседу вопросами, которые теребили не только его сердце, но и любопытство.

— У меня столько вопросов: что это за место, куда я попал, и кто этот гном, которого я видел в парке? — спросил Гам.

–Ты попал в страну «Безымагия», которая раньше называлась «Волшебной», — ответила Облачка, держа в правой руке чашку чая и отставляя в ней свой крошечный мизинец.

Конец ознакомительного фрагмента.