Очерки русскаго офицера

Никита Ильич Сманцырь (2025)

"Очерки русскаго офицера" — это сборник рассказов о Первой мировой войне. В сборнике собраны первые одиннадцать работы Сманцырь Никиты и включают такие рассказы как: "Солдатами не рождаются…", "Сквозь дыру в моей голове", "Паранойя и другие". В сборник вошли неопубликованные стихотворения "Безумие" и "Россия пала", а также рассказ "Пудель".

Пушечное мясо.

— Я знаю каково это быть пушечным мясом. Из раза в раз ходить в атаки, штурмы. Гибнуть изо дня в день в этих лесах и полях. Но я верю. Верю, что умираю я во имя мира не земле. Все мы сражаемся отважно, но не все находим свет в этой нескончаемой тьме войны. Ну так выпьем за тех, кого с нами нет, — закончил своё повествование поручик Кузнецов.

— Возражаю! — подпоручик Симонов вскочил из-за стола, — вы даже самой маленькой части боли и страданий солдат не прочувствовали!

— Подпоручик, уймитесь наконец. Не будем же мы начинать наше знакомство с ругани, — спокойно ответил поручик.

— Нет! Я возражаю!

— Господин подпоручик, да вы пьяны, — ровным голосом ответил Кузнецов.

— Никак нет! Это вы монархическая сволочь, пытаетесь войти ко мне в доверие. Я вас олухов царя знаю, — шатаясь продолжал Симонов.

— Ну как знаете господин подпоручик. Я такой же уроженец из крестьян, как и вы.

На дворе 1917 год. Братания и дезертирство стало обычным делом на фронте. Поручик Кузнецов Александр Андреевич, кадровый военный, служивший ещё с 1904 года в русской армии, приехал в расположение своего полка после отпуска. Кузнецов выходец из крестьян кровью заработал свои погоны.

Бывший подпоручик, господин Мельник, боевой товарищ Кузнецова, оставил голову в кустах перед отъездом Александр Андреевича. Поэтому поручик не успел повстречать нового подпоручика.

На утро поручик Кузнецов пошёл проверять боевой дух солдат. Все офицеры выше поручика сидели в штабе и дрожали, боясь каждого действия солдат. Вот Александр Андреевич и взял ситуацию в свои руки.

После команды об общем сборе, солдаты медленно продвигаться к блиндажу поручика. После того как собрались все, кроме подпоручика, поручик начал свою речь.

— Господа солдаты! — все неохотно повернулись к Кузнецову, — я был в Петрограде и видел местные волнения. Но, надеюсь, эти волнения никак не сказались на вашем боевом духе, ведь армия не должна быть погружена в политику. Армия должна быть прочной опорой государства. Так закончим начатое, защитим братьев сербов и вернёмся в дома к семьям с миром.

— Враньё! Не заговаривай нам зубы, офицеришка! Вы простой угнетатель солдат! — звучало из толпы.

— Господа, господа! Ну поймите меня. Я просто хочу отстоять честь своей страны, как думаю все из вас.

— Неправда! Мы хотим домой к жёнушкам, а то их тут маловато будет.

Из толпы выходит худощавый солдатик, вместо уставной кокарды на фуражке у него красуется красная ленточка, погонов нет, только с винтовкой в руках.

— По распоряжению Временного Правительства мы не обязаны вас слушаться. Теперь всё решают солдатские советы.

— Рядовой Бакутков, не ожидал, что вы окажитесь революционером, — отвечал Кузнецов.

— Ну, что имеем, — сказал Бакутков и развернулся к солдатам, — всё расходимся здесь ничего особенного.

Все ушли. Все просто ушли. Где огонь в глазах? Где чёрт возьми? Они просто не понимают, что немцы придут в их дома, если они не будут стоять на защите.

Дело шло к обеду. Солдаты гуляли и веселились. Никакой обороны ввиду не имелось. Поручик сидел на первой линии окопов и следил за немецкой стороной. Одно радовало — пулемёт цел и боекомплект был полон.

Спереди появился подпоручик Симонов на пару с двумя немецкими офицерами, в руках которых было по две бутылки. Кузнецов прицелился и начал ждать пока они подойдут поближе.

— Вашбродь, не стреляйте! Это наши друзья немцы опять выпивки принесли.

«Вот же сволочь!», — про себя сказал Кузнецов и выстрелил в воздух короткой очередью. Немцы легли на землю, а подпоручик чуть пошатнулся и продолжил идти вперёд.

— Предатель, стой, стрелять буду!

— Поручик, не глупите! Эти немцы хорошие. Это не те, которые были в 14 году, — Симонов сделал глоток из бутылки.

— Подпоручик, вы пьяны.

Подпоручик Симонов достал из кобуры маузер и нацелился в господина Кузнецова. Только он приготовился стрелять, как в него влетел пулемётный выстрел.

Кузнецов освободил свою саблю и достал револьвер. Поручик действительно был на опыте, поэтому до умирающего Симонова удалось добежать без проблем. Немцы убежали, оставив бедного подпоручика умирать. Поручик попросил бросить оружие в сторону, подпоручик согласился.

Неожиданно последовали глухие звуки выстрелов из миномётов. Кузнецов схватил умирающего товарища и скрылся в воронке. Александр Андреевич, несмотря на провинности подпоручика начал оказывать ему помощь.

— Держись, я специально целил в ногу чтобы не сильно задеть.

— Нет, нет, нет. Ты херов убийца! Я знал, что от вас помещиков и стоит ожидать только подлости, — Симонов начал дёргаться и сопротивляться.

— Да сколько тебе ещё повторять, я выходец из крестьян. У меня нет ничего кроме семьи и маленькой квартиры в Петрограде.

— Вы врёте! Бакутков всё мне рассказал. И про буржуев, и про царя, и про офицеришек. Вот придут к власти советы и заживём. Только падаль вроде вас надо перестрелять.

— И к чему это приведёт? Эти бесконечные убийства невинных?

— К очищению, — Симонов достал штык-нож и проткнул брюхо господину Кузнецову.

Повязка была уже готова. Александр Андреевич умел делать идеальную перевязку, он спас не мало жизней, но свою не уберёг. Симонов начал уползать. Кузнецов остался один на один со своими мыслями.

Как больно помнить смерть и крики раненных друзей. Я лежу в воронке и скоро меня не станет, надеюсь, что я жизнь свою отдал во имя мира на земле.

Послышался выстрел. К умирающему поручику упало тело Симонова. Кузнецова начал окрикивать один из рядовых. Александр Андреевич принял это за бред. Из-за этого молчания в воронку запрыгнул рядовой.

— Ваше благородие! Что с вами? Святые угодники! Сейчас я вам помогу.

— Ты ангел?

— Нет я рядовой Белоцерковский, не закрывайте глаза сейчас мы вас вытащим.

— Кто мы?

— Как кто? Ваш доблестный 58-ой полк.

— Тебя Михаил зовут?

— Так точно!

— Знай, что ты очень хороший человек. Знай, что даже на войне надо оставаться человеком.

Белоцерковский закончил бинтовать и начал оттаскивать поручика к окопу. В это время полк прикрывал отступавших огнём. Штабные офицеры передавали: «Изменений нет. Всё идёт по установленным, Вами, планам».