Миртовск. Трагедия одного города

Никита Колесов, 2022

Издавна Миртовск считался недобрым и мрачным городом, в котором на каждом шагу жителей подстерегает опасность. Обычный променад обернулся для компании молодых людей ужасной трагедией. Спустя какое-то время в городе начинает орудовать маньяк, расправляясь с молодыми девушками изощренными способами. Как связаны эти истории? Кто является убийцей? Об этом и многом другом вы узнаете на страницах книги. Содержит нецензурную брань.

Распутье

Май 2019

Каждый раз задаешь себе вопрос: что есть для тебя выбор, что есть отношения для тебя? На что ты готов пойти ради семьи? Ради той единственной, которую полюбил, и любовь ли это? От чего ты готов отказаться ради того, чтобы просыпаться каждый день рядом со своей единственной?

Я стою на уступе на полпути до вершины Волчьей горы. Гора располагается на севере Миртовска, считается самой высокой точкой в окружности города, поэтому с нее открывается отличный вид на город, это просто надо видеть… Ты стоишь над пустотой, под тобой бездна, ветер обдувает лицо, холодной волной задувает тебе под одежду и заставляет армию мурашек бегать по всему телу. Ты смотришь вперед и видишь даль, видишь облака, они как будто рядом, как будто их можно потрогать, взять в руки, а внизу под облаками раскинулся городок — он такой маленький, и узнать о его существовании можно только по огонькам.

С уступа горы в ночное время Миртовск больше похож на рой светящихся насекомых, нежели на город. Одни насекомые пропадают, другие появляются, некоторые все время двигаются. Я понимаю, что я такое же насекомое, такой же светлячок, только не несу свет, не делаю что-то светлое — я просто включатель — передатчик света.

Меня зовут Павел, и знаете, я не весел, моя жизнь разрывает меня на неравные части. С одной стороны — моё личное счастье, с другой — карьера, с третьей… неважно, надо рассказать все по порядку.

Неделю назад ко мне зашел мой товарищ Артём и предложил пойти в небольшой поход за город с палатками, костром, шашлыками и так далее. Артём был инициатором этого мини-похода, и вся наша компания была рада собраться: Лена — жена Артёма, Антон и Коля — лучшие наши друзья, я и моя девушка Настя. Компания была достаточно веселая, все друг друга давно знали, собирались по выходным, постоянно созванивались, радовались друг за друга когда в жизни кого-то наступали счастливые перемены, и помогали в случае беды.

Мы с ребятами, за исключением девушек, всю жизнь были вместе ещё со школьной скамьи и не теряли контакты и дружбу ни на один год. С возрастом не отдалились друг от друга, как это происходит у многих, а наоборот, только еще больше сплотились. Сначала в нашей компании появилась первая девушка Артёма Анжела. Анжела — весьма специфичный и не простой человек, другими словами, она просто стерва, только и занималась тем, что трепала Артёму нервы. Высокая брюнетка с пухлыми губами и огромной грудью, Анжела могла охмурить любого мужчину, а Артём ее зачем-то терпел. Они встречались около двух лет, затем Артём порвал с ней и начал встречаться с Еленой, потрясающей, доброй блондинкой с пышным бюстом и прекрасным характером. Елена как раз в противовес Анжеле: добрая, всегда стояла горой за Артёма, она обожала нашу компанию, и мы отвечали ей взаимностью. Они встречались около года и затем поженились. Я наверное, никогда и не видел более любящую семью, но детей они пока не хотели.

Николай наш был ловеласом, родом из хорошей обеспеченной семьи, любил женское внимание, но не заводил серьезные отношения, все его девушки — это мимолетные интрижки на одну ночь.

Антон — зубрила — считал и считает, что вся сила в знаниях. Парень утопал в книгах, но не становился типичным ботаником. У него никогда не было девушки, он был зациклен только на учёбе. Недавно Антон окончил институт и тут же поступил в другой: все только потому, что хотел получить новые знания и новую профессию.

Заводилой всегда был Артём, который все время придумывал всяческие игры, квесты, всегда был полон инициативы. Главное его качество, которое иногда начинало бесить, то, что Артём никогда не замолкал, все время что-нибудь говорил, смеялся, подкалывал, но делал все это в умеренной форме, не переходя границ приличия.

Что до меня — то я простой неудачник, работаю грузчиком на складе изделий из железа, работаю неофициально, поэтому у меня нет больничных и нет официальных отпусков. С детства я очень любил музыку. Родители видя это, отвели меня в музыкальную школу, где я четыре года учился играть на барабанах. Но окончить музыкальную школу так и не пришлось: родители не смогли оплатить учебу, я нашёл выход посещая иногда репетиционные базы Миртовска, играл там чтобы не терять форму.

После окончания средней школы поступил в Миртовский педагогический институт на географический факультет. Учеба нравилась, параллельно нашел музыкальную группу, которая играла панк-рок, у них не было барабанщика, а я хорошо играл, и они меня взяли в свой коллектив. Итак, мы играли на репетиционных базах, со временем начал понимать, что факультетская география мне не нужна, что хочу выступать перед людьми и колотить в барабаны. После третьего курса я бросил учебу и решил работать, чтобы самому себя обеспечивать. Пытался устроиться в приличные компании, но в Миртовске мало таких, а в те которые есть, не берут без специального высшего образования, без опыта работы, без связей, так что мне ничего не оставалось, как пойти работать грузчиком. Но я продолжал жить с мыслью о группе и выступлениях. За небольшие деньги снял неплохую комнату и окончательно углубился в музыку. Днём таскал тяжеленную железную посуду: казаны, кастрюли, сковородки, а вечерами ходил на выступления местных групп, их было немного, и я с ними познакомился.

Как-то раз на очередной вечеринке я познакомился с Настей, она не была частью этой тусовки, ее пригласила подруга. Анастасия — скромная, порядочная девушка, тактичная, без вредных привычек. Мне она сразу понравилась в общении и в манерах. Слово за слово, и уже на следующий день мы гуляли по городу, а через несколько недель начали встречаться. Сначала к Анастасии была лишь симпатия, но со временем, сам того не понимая, я влюбился в нее без памяти, на некоторое время даже забросил барабаны. Настю хорошо приняли в моей компании, она очень сдружилась с Леной, они стали лучшими подругами, а нам с другом оставалось только радоваться этому.

Когда Артём предложил этот поход, мы все были только «за», даже девушки поддержали эту идею. А идея заключалась в том, чтобы в пятницу выйти с палатками и провиантом из города и пешком отправиться к горе. Придя на небольшую полянку, которую скрывают с одной стороны ели, а с другой — отвесная скала, мы останавливались переночевать как любители природы и красоты, потому что с неё открывался фантастический вид на Миртовск. В субботу планировали подняться наверх и спуститься обратно, а в воскресенье двинуться домой.

Вся компания была в предвкушении похода, друзья были в отличном настроении. Все радовались, кроме меня и на то были веские причины. В четверг утром Настя набросилась на меня с обвинениями, что ей надоело: что я пропадаю на своих вечных репетициях, а она хочет больше времени проводить со мной. А тут еще этот поход…

Но давайте начнем с переломного момента в отношениях который произошёл вчера. Я встал в четверг в семь тридцать по будильнику, но мне чудовищно хотелось спать, только бы не идти на работу, я автоматически перевел будильник еще на десять минут вперед и провалился, как мне показалось, на одну секундочку в сон. Помню тот сон как сейчас: я стою где-то на крыше, смотрю вниз на толпы людей и не понимаю что происходит, почему у них нет лиц. С высоты я не могу этого видеть, только точно знаю: все люди были без лиц. Внезапно я слышу, что нарастает шум, я начинаю отчетливо слышать голоса множества людей, и все они повторяют в унисон: «Она тебя не любит, ты ей не нужен. Она тебя не любит, ты ей не нужен».

Дрожь пробегает по моей коже, я кричу толпе: «Заткнитесь!» Толпа пропадает, я разворачиваюсь, чтобы уйти, и тут вижу перед собой Настю. Она улыбается своей виноватой улыбкой и произносит: «Паша, пойми, мы с тобой абсолютно разные, мы не подходим друг другу, и музыку твою я не понимаю, мы должны расстаться. Мне нужен нормальный парень с достатком, а не ребенок, витающий в облаках своих мечтаний, твоя группа развалится, и я уйду… смирись с этим».

Я растерянно смотрю на нее: «Настя, зачем ты так жестока со…» Сон обрывается в беспощадном звоне будильника. Раздраженный, я вскочил как на пожар, не очень осознавая, что происходит, еще не отошел от того, что увидел во сне. Посмотрел на дисплей телефона: «Ёлки, опять опаздываю». Делая в уме какие-то расчеты, понял, что не успеваю к началу рабочего дня, оставался один выход: позвонить начальнику и сказать, что задержусь. Найдя в телефоне номер начальника, нажал на клавишу «позвонить», в телефоне послышались долгие гудки, я готовил речь, которую должен был произнести, затем на том конце ответили:

— Алло.

— Геннадий Леонидович, я задержусь немного, тут в центре ужасная пробка, все стоят, машин тьма, наверное, авария, — слукавил я, представляя в уме эту вымышленную пробку.

— Плохо, — произнес начальник, — у нас тут скоро разгрузка товара начнется, постарайся побыстрее — Он ответил спокойным голосом, это было свойственно ему. Геннадий Леонидович всегда был спокоен, даже при напряженных рабочих моментах.

— Да что я могу поделать, не пешком же идти, в общем, буду лететь, — улыбнулся я, понимая, что вопрос улажен.

— Хорошо, Паша, ждем, — ответил начальник и бросил трубку.

Нравился мне этот человек, ему было уже очень много лет, но он никогда не говорил о своем возрасте, стойко переносил все тяготы в молчании. Иногда я видел, что ему тяжело, только мужчина никогда не давал об этом знать. Мы с ним работали уже несколько лет и поначалу цапались по каждому пустяку, начальник пичкал меня инструкциями и правильностью, а я говорил, что инструкции нужны тому, у кого ума нет, и делал по-своему, хотя втайне от Геннадия Леонидовича иногда заглядывал в нормативные документы.

Я присел на кровать, в голове мысли о работе и начальнике сменились мрачными мыслями о сне: что же имела Настя в виду? Почему она так со мной поступает? Посмотрев на телефон, увидел, что у меня непрочитанное СМС от Настеньки, открыл и невольно улыбнулся прочитанному: «Любимый мой, доброе утро, хорошего дня тебе». Про себя произнес: «Как я тебя обожаю, моя хорошая!» Все темные мысли улетучились, и я решил, что это был всего лишь сон, всего лишь сон.

Понимая, что у меня в запасе есть еще где-то с полчаса, я спокойно поставил чайник, включил музыку — сегодня это была моя любимая миртовская группа «Фрея» — и направился в душ, привел себя в порядок, оделся и начал готовить завтрак. Приготовил яичницу с сосисками, люблю это блюдо, а еще больше люблю завтрак под любимую музыку. Вчера я решил расслабиться, взял немного пива и допоздна смотрел фильмы, поэтому проспал. Совесть за опоздание меня не грызла вовсе не из-за того, что я бессовестный, а потому что понимал, что есть другие рабочие, которые иной раз ничего не делают в то время, когда я «впахиваю», и пусть сегодня они пашут за меня. Плотно позавтракав, вышел из дома на улицу, где мне улыбнулось яркое майское небо.

Боже как хорошо не спеша идти на работу, из наушников раздаются рев гитар, бой барабанов, а я просто иду из пункта А в пункт Б, с наслаждением смотрю на все вокруг, меня не бросает в тоску вид этого города, этих улиц, сейчас настроение не омрачал даже дурацкий сон, потому что я вспоминал сообщение от любимой Настеньки и мне становилось теплее от ею написанных слов. В ближайшей «Табакерке» купил сигарет, на ходу закурил, продолжая свой путь.

Таким размеренным шагом я прошел еще одну остановку. Тут в кармане раздался звонок мобильника и высветилось имя Настеньки.

— Доброе утро, хорошая моя, так приятно читать твои сообщения с утра, ты у меня самая заботливая, — выпалил я как на духу и улыбнулся.

— Спасибо, Пашечка, как твои дела? — спросила девушка.

— Все отлично, проспал работу и сейчас иду, — ответил я.

— Понятно, — протяжно произнесла девушка.

— Почему ты мне не ответил на СМС? Я так ждала, мне приятно, когда ты пишешь, что скучаешь, или когда я читаю: «Доброе утро, милашечка», — спросила Настя. И тут у меня пропала улыбка:

— Любимая, я проспал, быстро прочитал твое сообщение и побежал на работу, даже позавтракать не успел и теперь до обеда буду голодным. Прости, прости, Зайка, — извиняющимся голосом произнес я. Мне надо было немного слукавить, чтобы она не подумала, что я просто проигнорировал ее сообщение.

— Да ладно, чего уж там, я уже подошла к работе, мне надо заходить в офис, пока, — сказала она и отключилась. По тону ее голоса я понял: девушка обиделась на то, что не ответил на SMS, но это же глупо.

Вся моя радостная утренняя прогулка была омрачена несколькими сказанными ею фразами. Я ее прекрасно понимаю, что ей приятно, когда пишу «С добрым утром» чуть ли не каждый день. Но это не повод для того, чтобы мы поссорились, это просто смешно и нелепо. Ну нельзя же обижаться на то, что я не написал ответное сообщение, теперь она будет недовольная весь день. И это уже не первый раз такое: как-то раз я поехал со своей компанией с ночевкой на рыбалку, так она мне позвонила несколько раз, спрашивая, как я, как улов и так далее. Неужели она не может понять, что я просто хочу побыть со своими друзьями, поговорить о каких-то вещах и на несколько часов просто расслабиться. Но нет, надо напоминать о себе каждый час! Я даже водки не мог выпить, потому что она по голосу поняла бы, что я выпивший, и это ничем хорошим не закончилось бы. Начался бы скандал: «Вот, ты уезжаешь неизвестно куда, я для тебя пустое место, знаешь только с мужиками водку глыкать».

Я ее очень люблю, только иной раз это становится невыносимым. Понимаю: девушка хочет, чтобы я проводил с ней 24 часа в сутки, чтобы не отходил от нее, постоянно нежился с ней. Я готов так жить, мне нравится находиться с ней, гладить ее, целовать. Она милая и прекрасная, наверное, правда на ее стороне, а я просто осел, который гнет свою линию и не пытается понять любимую девушку. Мне опять вспомнился сон, может, он пророчил о том, что мы поругаемся, а я не придал ему значения — в таких размышлениях я подошел к нелюбимой работе.

Опоздав всего на час, я быстро переоделся и принялся за разгрузку товара, поэтому первая половина дня прошла быстро, я даже ни разу не присел попить чаю.

У меня есть свое маленькое правило, оно заключается в том, что когда я чем-то занят, будь то работа, или игра на барабанах, или же репетиции, я стараюсь телефон откладывать, переводя его в бесшумный режим, чтобы не отвлекал звонками и уведомлениями. Насте это правило не нравилось, девушка считала его идиотским. К середине дня, когда работы поубавилось, я взял телефон и увидел три пропущенных звонка от Насти и два сообщения.

В сообщениях написано: «Хоть бы раз сегодня позвонил и узнал, как я, а мне между прочим плохо, меня достало мое начальство». И второе: «Мы должны серьезно поговорить».

Я перечитал сообщения еще раз, и мое настроение стало хуже некуда, фраза «Мы должны серьезно поговорить» не несет в себе ничего хорошего. Я тут же набрал Настю, в трубке послышались длинные гудки, затем на том конце ответил спокойный голос:

— Але!

— Привет, как ты как день? Как настроение? Что у тебя случилось? — засыпал я вопросами Настю.

— Да все отлично, работаю, все как всегда… — ответила беззаботно девушка.

— Постой, — перебил я её, — ты мне писала, что у тебя там все плохо и что начальник достал.

— Нет, уже все отлично, — она произнесла эти слова безразличным тоном, и я почувствовал в ее голосе лукавство. Повисла пауза.

— О чем ты хотела поговорить? — спросил я после паузы.

— Я не хочу поднимать эту тему по телефону, — ответила девушка. — Вечером встретимся и поговорим, — продолжила она.

— Я не уверен, что вечером мы сможем встретиться,

— Почему?

— У меня сегодня репетиция, она будет не допоздна и пропустить ее не могу, мы пробуем нового вокалиста на замену нашему, ну помнишь, который ушел, назвав нас бездарностями, — сказал я, предчувствуя лавину гнева, исходящую от Насти.

— Ну, как всегда репетиция, что же еще может быть? Утром не отвечаешь на сообщения, потом не можешь ответить на звонок, вечером репетиция, и это уже не в первый раз, а то, что у меня к тебе серьезный разговор, тебе плевать! — выпалила с гневом девушка, от её беззаботности не осталось и следа.

— Настя, я приеду к тебе после репетиции, и мы обо всем поговорим, идет? — с нажимом спросил я.

— Можешь не приезжать, иди стучи по своим любимым барабанам, — съязвила она.

— Настенька, я не хочу ругаться, не хочу ни тебе, ни себе портить день из-за пустых обид, из-за того, что сначала проспал и бежал на работу, а потом вкалывал и не видел, что ты звонила. Вечером приеду, и мы обо всем поговорим, пожалуйста, не обижайся, — пытался как-то смягчить ее гнев.

— Ты что, мне одолжения делаешь? Не надо приезжать, раз для тебя банальные вещи из пустоты, и мои желания и все что со мной связано, и я… — ответила жеманно девушка.

— Я приеду вечером, и мы поговорил, — перебил я ее.

— Все, пока! — выпалила она и сбросила.

«Да что за идиотский день!» — выругался про себя я. В такие минуты думаю, что наши с ней отношения висят на тонкой тростинке, такой очередной мини-скандал сломает все, что мы строили. Может, правду говорила Настя из моего сна и мы слишком разные?

Не успел я положить телефон в карман как позвонил Артём.

— Пашок, здорово, как дела? — позитивным голосом спросил друг.

Я, еще не до конца оправившись от разговора с Настей, поприветствовал его без радостных эмоций.

— Ну что, завтра выдвигаемся к Волчьей горе, — все с той же радостью говорил Артём, — итак, мы встречаемся в 10 часов утра, не забудь что ровно в десять все должны быть, и Насте передай что если опоздает будет палатку тащить, — смеющимся голосом проговорил Артём.

— Да, Темыч, я ей передам, — ответил все тем же голосом я.

— А чё голос такой? — я многозначительно вздохнул.

— Понятно, опять поругались, что на этот раз? — заинтересованно спросил друг.

— Да блин, меня это раздражает! Сегодня не написал ей «С добрым утром» — и я плохой. Я сказал, что у меня сегодня репетиция вечером, мы будем пробовать нового вокалиста и я не могу встретиться с ней, — опять плохо! — выдал я на одном дыхании.

— Да, братан, Настя очень хорошая, но у нее тоже тараканов многовато, хотя у любой девушки такое, — поддержал Артём, — ты не боишься, что будет это всю жизнь?

— Ох, Темыч, Темыч, я уже не знаю а бросить ее не могу потому что люблю ее без памяти, мне другая и не нужна, — ответил я.

— Ну, смотри сам. Я думаю, все нормально будет, не переживай.

— А вот вы с Ленкой как живете?

— Да у нас все круто, она не трогает меня, когда я занят, я не трогаю ее, просто идиллия какая-то: она занимается своими делами а я своими, в выходные можем и погулять но, если я занят, она все понимает и относится к этому спокойно, — рассказал Артём.

— Ничего, у нас тоже так будет, — произнес я, надеясь на лучшее.

— Ну, дай Бог, дай Бог, во всяком случае, завтра встречаемся в десять. У нас немного изменился изначальный план, теперь мы встречаемся со всеми вещами и идем весь путь пешком, по пути заходим в магазин, покупаем алкоголь, мясо и начинаем подъем. Часам к пяти-шести небольшой привал, попьем чая и продолжаем путь, часов в 9-10 мы должны быть в склепе (так миртовчане называли домик, который расположился на полпути к вершине горы), там ночуем, выпиваем, готовим шашлык ну все как всегда. Утром встаем, завтракаем и в путь, доходим до вершины, часа за три доберемся. Разбиваем палатки, наслаждаемся видами, утром в воскресенье начинаем спуск, Так же ночуем в Склепе, в понедельник к обеду уже вернемся, вот так вкратце.

— Ох, это будет очень тяжело, девчонки-то выдержат?

— А куда они денутся? — ответил смеющимся голосом друг.

— А если кто-то повредит ногу или как-то выйдет из строя?

— Ой, это все поправимо, тогда мы все вместе заканчиваем путь, или же кто-то один идет назад с пострадавшим.

— Хитрый жук, все продумал, это твоя профессия сказывается, — с улыбкой произнес я.

Артём работал участковым в селе Знаменка, что находится в двадцати километрах на Юг от Миртовска.

— Ну а как же, что в первый раз организую что ли, только у меня есть еще вариант получше, если девчонкам будет тяжело спускаться или не дай Бог что-то случится. Я договорился с дружком, он работает на вертолетной площадке и за символическую цену нас всех заберет с вершины. Он так подрабатывает, топлива сжигается мало, и людей, кто жаждет сам спускаться с горы, не много, так что…

— Блин, это было бы здорово, и с работы не надо было отпрашиваться в понедельник.

— Ну, если будут какие-то изменения, я позвоню.

— Хорошо, тогда до связи, пока.

— Давай, — так закончился наш разговор, я был очень рад тому, что Артём нашел альтернативу и нам не надо спускаться самим.

Я написал Насте сообщение: «Я очень люблю тебя, давай не будем ругаться» — затем положил телефон в карман и пошел дальше работать.

День выдался насыщенным, во второй половине не мог даже присесть. Четверги всегда тяжелые на этой работе, но меня тешила мысль о том, что с каждой минутой я приближаюсь к окончанию дня, что совсем скоро смогу пойти на репетицию и выпустить своего внутреннего демона, стуча по барабанам, а после поехать и немного погулять с Настей, узнать, что за важный разговор был у нее ко мне. Я боялся этого разговора, но хотел увидеть свою любимую. Боялся, что случится самое плохое — она разорвет наши отношения. Мне опять вспомнился утренний сон: может, он был пророческим и для меня все кончено, может, отношения закончатся. В последнее время вместе с мыслями о разрыве с Настей приходили и куда мрачнее мысли. Я думал о том, что не смогу пережить разрыв, не смогу жить дальше без нее и совершу с собой что-нибудь страшное. Несмотря на то, что она порой невыносима, я ее слишком сильно люблю.

До конца рабочего дня никто больше не писал и не звонил, Любимая не прислала ни одного сообщения. «Обиделась, — подумал я, — но вечером все решим, да и завтра в походе мы сможем с ней сблизиться».

У Артёма были две двухместные палатки, но там могло поместиться по три человека, у Николая была односпальная. Заранее в уме я решил, что мы с Настей будем спать в Колиной палатке, а ребята поделят остальные.

Неожиданно пришла гениальная и в тоже время бредовая мысль, что стоит прекратить вот эти все пререкания и обиды, что стоит изменить нашу с ней жизнь. У этого похода появилась новая цель, и теперь я надеялся, что этот поход изменит всю мою жизнь.

Отпросившись пораньше с работы, забежал домой взял необходимые инструменты для репетиции и все деньги которые были отложены на оплату съемной квартиры: «Договорюсь как-нибудь с хозяйкой, она вроде женщина неплохая, поймет», — подумал я, и побежал в ювелирный магазин выбрал и приобрел самое красивое золотое кольцо, на которое хватило средств.

«Да, послезавтра, стоя на вершине Волчьей горы и держа ее руки в своих, сделаю ей предложение», — вот о чем я думал. Это было такое спонтанное решение и в какой-то мере идиотское, только я хотел сделать это, чтобы она понимала, что она для меня все и что настроен максимально серьезно. Я хочу просыпаться с ней, засыпая, видеть ее лицо, завтракать вместе и постоянно видя на своем пальце кольцо, хочу вспоминать о ней, она все то чего я хочу. Было бы неплохо сделать предложение и в парке… Прямо посередине парка у памятника богатырям, так делают в основном влюбленные в Миртовске, только это слишком банально, а вот на самом верху Волчьей горы это запомнится на всю жизнь. Я уже представлял Настю с этим кольцом на руке, представлял ее удивленное и радостное лицо… «Скорее бы суббота. Поскорее бы в поход», — думал я, держа кольцо в руке.

Счастливый забежал в автобус, сел на свободное место. За всей этой суетой с кольцом совсем забыл о том, что сказала Настя, о голосе, которым она это произнесла: «О чем она хотела поговорить со мной, может, она не хочет идти в поход, может, она хочет, чтобы мы все-таки расстались?» Я запаниковал, достал телефон, набрал имя любимой.

— Але, — спокойным голосом ответила она.

— Настенька ты уже вышла с работы? — с тревогой спросил я.

— Да, я уже иду к автобусной остановке, по пути надо будет купить продуктов, — сказала она как ни в чем не бывало.

— Настенька, может все-таки после репетиции встретимся, я смогу приехать к тебе, ведь будет еще не очень поздно?

— Нет, Паша, не надо, я приготовлю ужин и лягу спать.

— Настенька, я приеду, — наотрез сказал я. — Скажи только одно: ты завтра пойдешь в поход? — нервно спросил я.

— Да, я же Ленке обещала, — нарочито ответила Настя.

«Обещала Ленке, не мне, а Ленке?» — она не хочет побыть со мной, она хочет к подруге. Неужели я так сильно ее обидел? Неужели мое не специальное игнорирование так расстроило ее?

— Милая, я заеду к тебе сегодня, — настойчиво сказал я, — все, пока, мне пора выходить.

— Если не выйду, сам виноват, я говорила, что сегодня уже не расположена к встрече.

— Настя, но нам же на…

И она бросила трубку, я не успел договорить. Ни тебе пока, ни до встречи, а просто бросила трубку, что это значит? Может, просто накручиваю себя и на самом деле все нормально? А может, она уже все для себя решила? Я достал кольцо и еще раз на него посмотрел, оно выглядело восхитительно: тонкая золотая оправа с мерцающим камешком посередине. А вдруг она откажет мне? Что тогда делать? Я опять вспомнил странный сон… но вот объявили мою остановку, и выйдя из автобуса, не спеша направился к месту, где мы играли с ребятами.

Репетиция пролетела на одном дыхании, новый вокалист пришелся всем по душе. Он был отличный парень и хорошо владел своим голосом, мы единодушно приняли его в группу.

По ходу репетиции я бил в барабаны, как умалишенный, как псих, я выплескивал все негодование, весь свой негатив который накопился и из-за Насти, и из-за сегодняшнего разговора с ней же. Через пару часов, собирая свой инструмент, чувствовал себя опустошенным, но чистым и спокойным.

После репетиции мы как всегда с группой сидели в скверике, курили, кто-то пил пиво, я тоже очень хотел пенного, но знал что мне ехать к любимой, а она тут же почувствует запах и вообще не захочет разговаривать, поэтому решение было принято не пить.

Подойдя к остановке, немного постояли, подождали каждый свой автобус, первым приехал мой. На город опустилась ночь, и автобус был полупустой; заходя, я расплатился за проезд, выбрал понравившееся место и направился на встречу с любимой.

Автобус меня домчал до нужной остановки в рекордно короткий срок, я зашел в цветочный магазин, купил три лилии на последние деньги и двинулся к дому Насти. С каждым шагом моя тревога нарастала, думая о предстоящем разговоре. В голове крутились только негативные мысли. Я боялся услышать то, что она скажет, боялся что она не выйдет. Подойдя к подъезду, набрал номер известной квартиры сказав, что уже ее жду, Настя не очень довольным голосом ответила, что скоро спустится.

Я начал размышлять уже не на тему отношений, а просто думать, как жить дальше. Я купил кольцо, купил ей цветы, в кармане оставалось денег всего на несколько пачек сигарет, а зарплата через неделю, и как выкарабкиваться не знал, но всегда можно одолжить у начальника немного денег под зарплату, хоть и я не любил этого делать. Деньги — это не главное, деньги и материальные проблемы меркнут перед улыбкой моей Настеньки.

В своих думах не заметил как дверь подъезда открылась и появилась Настя. На её лице я прочитал усталую улыбку, видел, что она идет на встречу со мной без особого удовольствия, а только потому, что ей надо что-то сказать.

Обрадованный тем, что увидел её, тут же вручил цветы, хотел поцеловать в губы, но любимая подставила мне щеку и я не удовлетворено, чмокнул в щеку. Мы пошли по улице просто вперед. Фонари как всегда не горели, но ночь была достаточно светлой, к тому же от постоянных прогулок эту дорогу мы знали наизусть.

— Как день, устала, наверное? — начал я со стандартных вопросов. Настя понюхала букет, и на ее лице появилась уже довольная улыбка, а вместе с ней в моей душе появилась надежда

— Да, есть немного, спасибо за цветы они прекрасные, — сказав это, она чмокнула меня в щеку, безудержная радость поселилась в моём сердце, что все не так уж и плохо, что я себя накрутил. Мы пошли взявшись за руки, вдоль ее дома,

— Настенька, о чем ты хотела поговорить? — начал я, зная, что долго гулять нельзя, потому что автобусы скоро перестанут ходить, а добираться на такси дорого, да и денег у меня практически не осталось. Идти пешком не лучший вариант, потому как мы жили в разных концах города.

— Паша, мне не нравится, что ты играешь в группе, — остановившись со вздохом произнесла Настя.

— Милая, но это же музыка, это часть меня, ты же знала что я музыкант, когда мы начинали встречаться, — начал убеждать ее я.

— Да, только пойми и ты меня, я не хочу сидеть всю жизнь в четырёх стенах и ждать тебя, когда ты придешь со своих репетиций или концертов, пойми, я хочу, чтобы мой парень был рядом со мной, а не бухал и играл свою музыку где-то в гаражах, — уже раздраженно проговорила она.

От воодушевления не осталось и следа, я начинал злиться: вот оно что, значит всё эти сообщения — это только вершина айсберга.

— Настенька, пойми, я не могу это бросить, что я буду делать тогда? Буду сидеть вечерами, пить пиво и смотреть телевизор. Понимаешь, только в музыке я хочу себя раскрыть, и чувствую что скоро это получится.

— Но мне это не подходит, я не хочу быть девушкой человека, который постоянно стучит по своим барабанам.

В воздухе повеяло напряжением, я чувствовал, что ее рука начинает отпускать мою, мысли бегали в голове с сумасшедшей скоростью. Не зная, как разрядить обстановку, сказал первое, что пришло в голову:

— Милая, но скоро, мы будем играть и в Фоскосе, на нас уже обратили внимание, скоро все исправится, мы нашли отличного вокалиста, — начал я, но тут же закончил, увидев на её лице издевательскую улыбку.

— Отличная перспектива — быть девушкой парня, который пропадает на гастролях и…

Я резко остановился, перебив Настю на полуслове.

— Я буду зарабатывать деньги, мы сможем хорошо жить, ездить отдыхать на море, даже за границей, я сделаю всё что в моих силах, чтобы ты ни в чем не нуждалась, — я хватался за соломинку и пытался ее убедить.

— Нет, это не для меня.

— Скажи, какой тебе нужен парень? — спросил ее я с яростью.

— Какой, какой, обычный, я хочу просыпаться с ним, я хочу засыпать с ним, знать что он после работы меня встретит, что он будет ждать меня дома. Я хочу проводить с ним вечера, чтобы он устраивал романтик и не хочу чтобы его постоянно не было со мной! — с каждым словом ее тон повышался и на последних словах перешел в крик, она вырвала свою руку из моей.

— Ты знаешь, чего я хочу, — отчаявшись, тихим голосом начал я, — я хочу чтобы моя девушка интересовалась мной и как парнем, и как музыкантом, хочу чтобы на концертах она стояла за кулисами и ждала меня и после выступления хочу обнять ее и поцеловать, узнать её мнение о том как мы играли, понравилось ли ей.

— Только я не фанатка твоей музыки, уверена что ты найдешь себе такую.

Мы оба замолчали, я не знал, что ей сказать. Понимал, что почти потерял ее из-за этого своего увлечения, но почему она не понимает меня? Этот вопрос не давал мне покоя.

— Настенька, пойми, я тебя очень люблю, я не знаю что мне делать. Я обожаю играть на барабанах и вижу свою реализацию только в этом, но я также обожаю тебя, даже наверное сильней, вот что мне делать, как мне поступить? Как бы ты поступила на моем месте? — я вопросительно посмотрел на нее.

— Я бы на твоем месте, подумала о будущем и находила бы больше времени для своей девушки, я бы хотела, чтобы у нас было все как у людей, Чтобы ты восстановился в институте, нашел нормальную работу, — сказала каким-то отчаявшимся голосом девушка.

— Что как у людей — кредиты, проблемы, дети?

— Ты ничего не понял, вон посмотри на Артёма с Ленкой — это образец настоящих отношений, они все время вместе, они всё время что-то делают, ездят куда-то, фотографируются, а у нас даже совместной фотографии нет.

— Настенька, не надо смотреть на других, у них свои проблемы, и всё так выглядит только со стороны, — чуть остывший но раздраженным голосом продолжал я понимая, что начинаю закипать опять.

— Ты хоть раз поинтересовалась, как прошла репетиция? Как мы поиграли? Как дела у группы? Ответ — никогда! — я начинал переходить на тихий крик. — Тебе просто плевать на то что я делаю, тебе важно, чтоб было все как у людей, а я не такой, пойми, я другой — последние слова уже были сказаны еле слышно.

— Это бесконечный спор, тем более что мы уже сделали круг и дошли до моего подъезда, я не люблю ультиматумов, но скажу: Паша, выбирай — или я или музыка, всё, пока!

Сказав это, Настя развернулась и уверенным шагом направилась к подъезду, а я так и остался стоять один во дворе дома.

Это был удар ниже пояса, я понимал, что потерял девушку своей мечты. Единственное, пока она не ушла, успел ей крикнуть вдогонку:

— А в поход мы идем вместе?

— Ну конечно, — не оборачиваясь, ответила Настя, и дверь закрылась.

— Всё… — подумал я, — это конец, этот бесконечный круговорот мыслей закончился, но в него влили черных красок.

Я не мог так все оставить, не мог просто выкинуть из головы ее слова «или я, или музыка», да и как такое вообще можно говорить человеку, который помешан на музыке?

Домой ехал в ужасном настроении, все не мог выбросить из головы ее слова, как будто в наши отношения влили чернила. Я не знал как это пережить, неужели она не понимает, что я ее обожаю, что кроме нее мне никто не нужен, но в то же время обожаю и музыку? Очень хотелось напиться и забыться, но денег почти не осталось. Черт с ними, сигареты у ребят стрельну, а деньги… В этот момент зазвонил телефон. Я достал его и увидел, что названивает Артём.

Я не хотел сейчас ни с кем разговаривать и с неохотой ответил на звонок.

— Пашок, здорово еще раз, короче, все в силе, мы на вертолете сможем спуститься с Волчьей горы.

— Да, Темыч, спасибо, здорово ты подсуетился, я никогда не летал на вертолетах. Наверное, отдал летчику целое состояние? — ответил я, через силу поддерживая разговор.

— Ерунда, на такси по Миртовску дороже ездить, тем более в том году я оказал этому парню услугу. А что у тебя с голосом? Чет ты грустненький, с Настей поцапались или разочаровался в своем панк-роке? — смеясь, спросил он.

— Нет, все нормально, на автобус опоздал, вот и грустный — соврал я, так как не хотел рассказывать Артёму, что случилось на самом деле.

— А, ну ладно, это дело такое, погоди, время еще не особо позднее, может успеешь. Не гуляй по Миртовску ночью, сам знаешь, какой у нас город.

— Хорошо, давай до завтра, — ответил я и бросил трубку.

Какое же отвратительное настроение, что за дилемма, что за разлом показался во мне, как мне быть?

Я зашел в магазин, купил дешевой водки на последние деньги и направился домой. Я действительно успел на последний автобус, мне чудом повезло. Добравшись до дома скинул с себя все барабанные принадлежности и вздохнул свободно, ведь они весили несколько килограммов, и плечи под этой тяжестью болели очень сильно.

Достал водку, достал из холодильника остатки паштета, хлеб, намазал паштет на хлеб, налил водки полрюмки, выпил и тут же закусил. Вытащил из пепельницы сигаретный окурок… Как хорошо, что я курю по полсигареты, вот в такие моменты, такие безденежные дни хвалю себя за это.

Закурил, включил музыку в плеере, мне хотелось что-то помедленнее, что-то по душевнее. Найдя подходящего исполнителя, налил еще водки, выпил, потом еще и еще и…

— Настя, ты тут?

— Паша, любимый мой, ну куда же я от тебя уйду? — сказала Настя, улыбаясь.

Мы были с ней в Миртовске или не в Миртовске, мы были как будто в нашем городе, но он не был наш. Серые дома освещало чёрно-белое солнце, дороги вели в какую-то неизвестность.

Настя держала меня за руку и улыбаясь вела прямо по дороге, навстречу шли люди, у которых не было лиц. Я видел их одежду их прически, только лица отсутствовали. Мы завернули за угол дома и оказались на центральной площади. Перед памятником Ленина располагалась сцена, оттуда играла музыка, которую обычно играю со своей группой. Я присмотрелся и увидел, что моей группы нет, но музыка была живая, она была настоящая, как будто инструменты сами играли.

— Посмотри, как хорошо играют, правда, необыкновенно бодрая музыка? — повернувшись ко мне, спросила Настя.

— Настя, ты что, не видишь что на сцене никого нет — посмотри?

— Как же, дурашка, нет? Вон же весь состав — она указала рукой, но я не видел никого, это было очень странно.

Перед сценой неподвижно стояли люди, у них тоже не было лиц, головы были подняты — я понимал, что они все смотрят на сцену, но лица, как и у прохожих, отсутствовали.

Мы прошли мимо сцены, двинулись вверх по улице, мы направились прямо к подножью горы сзади находился тот самый “Склеп”, секунда — и мы уже опять на улице Миртовска, секунда — и на подножье, мы гуляли вместе, взявшись за руки. Обстановка менялась, менялась постоянно. Вокруг появлялись и пропадали люди. В какой-то момент понял, что я не Миртовске, а в другом городе. Я как будто в негативе. Все вокруг черно-белое, а цветная только моя Настя, она светилась, как солнце, и так же как солнце, вела меня за собой. Я смотрел по сторонам, замечая что во всех домах нет света, черные окна, черные ставни, дома без души, дома — безмолвные наблюдатели.

Мы сделали несколько шагов и по мановению волшебной палочки оказались уже у подножья горы. Девушка подвела меня к краю отвесной скалы и прошептала нежно на ухо:

— Пройди вперед, посмотри вниз. Посмотри, какая красота.

Я сделал прямо несколько шагов, посмотрел вниз и увидел Миртовск, он был как на ладони, он был повсюду, казалось, что город не имеет границ.

— Я не знал, что наш город такой большой.

Она, улыбнувшись, нежно произнесла:

— А это и не наш город.

Не понимая, о чем говорит моя любимая, я повернулся к ней:

— Ты о чем, дорогая?

Я посмотрел еще раз, и только сейчас до меня дошло, что все те огоньки, которые я принимал за мелькающие вывески магазинов и фонарных столбов, на самом деле… это звезды, да, разноцветные звезды.

— Любимая, но это же… звезды!

— Да, Зайчик.

— Но как это возможно? — изумился я.

— Все возможно, а мы сейчас находимся за звездами, и все они пoд нашими ногами. Oни близки, как будто их можно потрогать руками. Все звезды — это чьи-то души, которые горели в жизни и остаются гореть после смерти, они умерли, так не закончив свое дело. Некоторые умирали молодыми, некоторые — старыми. Одни от болезни, другие от суицида, но они горели до последнего вздоха, потому что мечтали. Именно мечта превращает душу в звезду.

Я понимал, к чему клонит Настенька, и воодушевленно спросил:

— Это значит, что ты не против моего хобби и будешь меня поддерживать?

— С тобой не так все просто, посмотри на себя! — я начал рассматривать свое тело.

— Что ты видишь? — спросила девушка.

— Я вижу, что на мне надета та же футболка, те же кроссовки, у меня все то же самое, но…

— Что но?

— Настенька, я черно-белый, я как те остальные люди, которых мы с тобой видели. Я как силуэт на черном фоне.

— Любимый, ты не светишься, подобно звездам, ты есть та крупица темноты, которая скрепляет звезды между собой. Пойми, что в промежутках между ними есть чернота, и это тоже души. Души людей, которые живут одним днем, у них нет великой мечты, но они тоже люди. Если бы их не было, как бы мы с тобой могли бы различить звезды? Мы знаем, что свет есть свет только потому, что его окутывает тьма.

— Ты для меня звезда, ты моя звезда, я хочу, чтобы ты светил для меня.

Я, ничего не понимая, посмотрел на любимую, она больше не светилась, сейчас она выглядела не как человек без лица, она выглядела как тень, однородная масса.

Настя меня поцеловала. Эта масса меня целовала, я чувствовал ее нежность и страсть и на минуту действительно поверил, что у нас и не было никакой ссоры, в голове пролетела картина счастливой семьи, где я одетый в белую рубашку и брюки, везу красную коляску и улыбаюсь. Счастье переполняет мою душу. А рядом в легком летнем платье с вишенками по окантовке идет Настя и тоже помогает мне катить коляску одной рукой, она смотрит на меня, и ее улыбке нет предела.

Чувствуя поцелуи, немного отстраняюсь и спрашиваю ее:

— Настенька, что же нам делать?

Она улыбается, наклоняется над моим ухом и шепчет:

— Помоги мне вздохнуть.

Я хочу ее переспросить но сон начинает разваливаться. Чувство поезда, разрезающего своим гулом девственно-тихие леса… Мой сон разорвал звук будильника.

Открыв глаза, еще какое время приходил в себя, сначала не понял вообще, что происходит, потом начал все осознавать. Это что же получается? Это был сон… опять дурацкий сон, да как такое возможно? Посмотрел на руки, на обстановку… Все было цветным — это был просто сон.

Я поднялся на удивление легко, хотя предполагал, что буду умирать с похмелья, выпил стакан воды, нашел в пепельнице окурок, закурил его.

Начал готовить завтрак, продуктов было немного, но я смог сделать себе яичницу-глазунью, съел блюдо без удовольствия. Тут из комнаты раздался рингтон телефона, на дисплее четко светилось имя «Тёмыч», я ответил.

— Алё.

— Пашок, ну ты с ума сошел, ты что, еще дрыхнешь? А кто в поход пойдет? — как всегда бодрым, веселым голосом спросил он.

— Блин, я только что встал и ем отвратительную яичницу.

— Ну а что в ней плохого?

— Плохо то, что это просто яичница, просто два жареных яйца, ну и кусочек хлеба.

В трубке раздался заливистый смех:

— Потерпи немного, через несколько часов ты будешь есть шашлыки и запивать пивом, ну или чем покрепче.

— Ох, побыстрее бы, вроде утро, а напиться уже хочется.

— Что-то ты совсем сдал, наверное, не спал всю ночь? — спросил Артём.

— Нет, спал как убитый! — я не стал говорить о том, что мне снилось, потому что Артём все превратит в шутку.

— Ты уже собираешься? — спросил я его, не дав продолжить тему.

— Да я уже несколько часов как собран, сижу играю в приставку и жду, когда все проснутся. Лена тоже дрыхнет еще, скоро будить ее пойду. Короче, план такой: берем вещи, встречаемся возле гастрика, закупаемся всем необходимым и дальше пешочком-пешочком вверх.

— Да, отлично, только, Тёмыч, слушай, тут такое дело… у меня совсем кончились деньги. Вчера на последние купил Насте букет, и сейчас я на мели. Скажи, можно у тебя занять до зарплаты — на поход, на продукты и все остальное? А с зарплаты — она через неделю — я все отдам.

В трубке на несколько секунд повисло молчание.

— Блин, вот ты меня озадачил… ну ладно, думаю, смогу взять из своих резервов.

— Через неделю все верну. И еще: когда будете скидываться, скажи, что я еще давно скинулся, а то перед ребятами стыдно, что всегда без денег.

Про кольцо говорить тоже не стал, хотел там — на вершине Волчьей горы, сделать и друзьям сюрприз.

— Нашел о чем беспокоиться, конечно скажу, насчет этого не волнуйся.

— Тогда давай в 10 у магазина.

— Хорошо, — ответил я и нажал на красную клавишу телефона.

«Елки-моталки, что же делать… что делать?» Посидев с минуту в размышлениях и оценивая вчерашний разговор с Настей, я встал и направился в ванную комнату, надо было побриться, искупаться и взять необходимые средства личной гигиены. После того как вышел, надел подобающую одежду — этой одеждой был костюм цвета хаки и армейские берцы, не спеша взял заранее заготовленный рюкзак, в котором было несколько банок тушенки, сгущенки, лежали ножи, столовые принадлежности, маленький котелок, теплая одежда, к рюкзаку была привязана спальная пенка.

Проверил, все ли на месте: телефон, плеер — без него я никуда, пустой кошелек. Маленькое золотое колечко я положил во внутренний карман куртки. До встречи оставалось чуть меньше часа, и ехать надо было пять остановок, не так долго, тем более что сегодня праздничный день и городской транспорт полупустой. Взвалив рюкзак на плечи (он оказался легче, чем я думал), я прошелся по квартире, в очередной раз коря себя за то, что в уличной обуви ступаю по чистым полам. Проверил, везде ли выключено электричество, вышел за дверь, закрыл ее с наружной стороны, вышел из дома и спокойным шагом зашагал к остановке. Только на полпути вспомнил, что у меня не осталось ни копейки, был вынужден отказаться от идеи поехать и пошел пешком. Вставил наушники, включил любимую музыку и зашагал по улице под зажигательные ритмы. По пути к магазину, что находился у подножья нашей горы (мы этот магазин называли сокращенно «Гастрит»), не было никаких позитивных мыслей, было чувство нарастающей тревоги, эта тревога росла внутри, она была необъяснима, как будто я шел не в приятный поход с друзьями, а к стоматологу, который будет вырывать мне больной зуб без анестезии. Чувство отрешенности, чувство внутреннего холода так и било меня изнутри.

«Настя, Настя, господи, почему? Почему ты не можешь меня принять таким, какой я есть? Не можешь смириться с моими увлечениями. Я же не изменял и не мог изменить, потому что других девушек просто не замечаю. Ты дура, не понимаешь, что для меня ты солнце, на которое смотришь и не видишь ничего, кроме него. Я б мог отказаться и никогда больше не играть на барабанах, не стучать, но как ты не можешь понять, что я без этого просто загнусь, это как глоток воздуха, как отдушина для меня. Лиши меня, и я сопьюсь или еще что похуже, я не увижу больше радости ни в чем», — такой ответ я подготавливал. Этот монолог хотел ей сказать, чтобы она поняла, чтобы увидела, что внутри я не такой панк-рокер. Что я живой и ранимый…

В памяти всплыл сегодняшний сон, что он мог означать? Неужели то что Настя меня бросила, а в музыке я полный ноль? Эта мысль давила меня как прессом, мои переживания росли с каждой минутой, как снежный ком, летящий с бешеной скоростью вниз, я накручивал себя. Мне очень не нравились все эти мысли.

В этих раздумьях дошел до магазина и увидел выходящих из дверей Николая и Елену, они уже накупили продуктов и, смеясь шли навстречу мне. Руки у всех были заняты небольшими пакетами.

— Колян, привет, Леночка, здравствуй! — поздоровался я.

— А это что за новости? Где Настя? — спросила напрямую Лена

— Это я у тебя должен спросить, она же твоя лучшая подружка «Чмоки, чмоки», кстати а где Тёмыч? — перевел тему я.

— Ой, ну он как всегда набирает алкоголь вам, вы же не можете без этого — шутливо ответила Елена. В этот момент дверь открылась, и из магазина вышел Артём.

— О, Пашка, привет, а ты че один?

Я вздохнул.

— Сейчас она приедет. Неужели все будут меня спрашивать, где Настя? — уже со злобой спросил я.

— Ну, блин, вы же встречаетесь.

— Она скоро приедет.

— Колян, дай сигареточку, — попросил я.

— Ща, не вопрос, я кстати, взял четыре пачки, вдруг закончатся, хотя курим только мы с тобой да и Тёмыч когда выпьет… а вообще, наверное мало, ща еще схожу возьму, — произнес Николай. — Я еще салфетки забыл купить, — и направился обратно в магазин оставив нам пакеты.

В этот момент на остановку подъехал автобус и из него вышла Настя, как всегда красивая и по-походному одетая. На ней были штаны цвета хаки, такой же топик, на голове черная кепка, за плечами большой рюкзак.

— А вот и наша пропащая душа, — сказала Лена и направилась к Насте, они обнялись.

Затем подошел я, хотел опять поцеловать в губы, но Настя так улыбнулась, что в этом не было ничего хорошего, и подставила моим устам щеку. Я чмокнул ее и подумал: «Она еще обижена и для себя уже всё скорее всего решила. Как же это все достало, она ведет себя как будто мы никогда не встречались. Как будто просто друзья или так показывает свое безразличие». Эти мысли сбросили мое поганое настроение в темную яму апатии, и мысли о том, что она никогда не будет рядом, начали съедать душу, подобно диким зверям, отрывали по кусочкам, кромсали, раздирали.

Мои мысли перебил веселый голос Николая, который выходя из магазина, складывал несколько пачек сигарет себе в рюкзак.

— Настя, привет, а мы уж подумали, что без тебя отправимся к вершине — проговорил Николай

Настя посмотрела не него, сузив глаза и весело ответила:

— Неужели ты подумал, что флаг на вершине будешь ставить ты?

— Ой, какая у нас тут первооткрывательница нашлась, ну посмотрим, кто это сделает первым. Давайте сразу возьмем за правило: кто первый поднимается, тот и ставит флаг я как раз взял с собой маленький — с этими словами вклинился в разговор Артëм доставая из кармана маленький скрученный флаг.

Все засмеялись, но дружно поддержали идею.

— Еще, ребята — проговорил Артём — вы все взяли с собой теплую одежду, потому что нам подниматься достаточно высоко и будет прохладно?

— Да, всё взяли, все помнят твои инструкции, что у каждого должны быть теплые вещи, миска, ложка, кружка, средства личной гигиены, еда, спички и нож, — быстро протараторил Николай.

— Ты-то может и знаешь, а остальные?

Все остальные кивнули головами в знак согласия.

— Ну, тогда погнали вверх, на покорение олимпа, — раздался позади нас голос Антона, который только что приехал и сейчас закидывал рюкзак на плечи.

— Ребята, привет! — поздоровался Антон.

— Привет, Тоха, ты последний сегодня, поэтому неси пакет и палатку, — сказала Елена и протянула парню пакет с продуктами и палатку.

— Не вопрос, — ответил Антон, принимая из рук девушки ношу.

— Слушай, Колян, дай сигаретку а? — попросил я друга.

— А точно, чуть не забыл, я взял еще несколько пачек, потому что знаю, как в походах под алкогольчик сигареточки заходят — ответил друг и полез в рюкзак за сигаретами, достал пачку и протянул мне.

Мы наконец-то тронулись, все шли разговаривая о своем. Антон рассказывал Николаю о последней прочитанной книге, Николай слушал внимательно, задавал вопросы. Девушки шли следом, шушукались и громко смеялись. Я смотрел на Настю, и у меня складывалось впечатление, что я для нее просто пустое место. Она делает вид, что мы никогда и не были с ней вместе.

Ребята уже пошли к тропе с которой начинался наш путь, мы с Тёмычем отстали.

— Слушай, а что там по деньгам? — спросил я так, чтобы никто не слышал.

— Да все нормально, не парься, короче вместе с сигами и алкашкой вышло около тысячи рублей с человека.

— Ничего себе, то есть около шести тысяч! Слушай, а Настя скидывалась? — спросил я, думая, что она демонстративно отдаст деньги, показывая, что сама за себя может заплатить.

— Да, она вот буквально недавно мне перевела на карту. Я думал, вы вместе отдадите.

Артём попросил у Николая пачку сигарет, закурил и немного отставая от ребят уже серьезным тоном спросил меня:

— Что у вас там произошло?

Я поколебался, думая рассказывать ему или нет, в конечном счете он же все прекрасно видит: и что Настя на меня не обращает внимания, и что не поцеловала меня. Я решил все сказать.

— Да как тебе объяснить, все не очень хорошо. Если в двух словах, она поставила меня перед выбором или — или.

Артём посмотрел на меня:

— Не понял?

— Ну, короче, она сказала, что ей не нужен какой-то там парень который живет только мечтами и думает о своих барабанах. Она хочет, чтобы я был все двадцать четыре на семь вместе с ней, — как на духу выпалил абсолютно все, кроме снов.

Я посмотрел на друга, он сделал затяжку и выбросил бычок, потом произнес:

— Как так, то есть она хочет, чтобы ты крутился все время возле нее, но это же невозможно, у тебя должно быть свое личное пространство. Ты отпахал на работе черт знает сколько, и тебе нужна отдушина вот у тебя это барабаны. Я был у вас на концертах и хочу сказать, что ты прям играешь с каждым разом все лучше и лучше.

— Ну и я о том же, и я ей то же самое говорю но есть еще одно но: типа нам предложили небольшой тур, начинаем в Миртовске с сольным выступлением, потом играем еще в пяти городах, затем организатор поможет выступить на нескольких крупных фестивалях, и заканчиваем игрой в Миртовске на фестивале, но уже как хедлайнеры. Мы вчера нового вокалиста взяли, он очень круто поет.

— Ни фига себе, тоже прямой путь к музыкальной карьере, так в скором времени можно и избавиться от работы, а писать песни и нормально выступать зарабатывая этим.

— Ну вот видишь, ты понимаешь, а она нет.

— И сколько вам заплатят за это все?

— Ну, с сольных концертов перепадет около пяти или шести тысяч за концерт в зависимости от количества человек, а на нас уже ходят много. Ну а на больших фестах вроде по десять или двадцать штук.

— Охренеть! — Артём присвистнул. — Да это же вообще круто. Получишь кучу бабла.

Артём сделал паузу, полез во внутренний карман куртки достал оттуда старую фляжку, открыл ее, сделал большой глоток, протянул мне и шепотом сказал:

— Бери, пей быстрее, а то Ленка увидит и начнет опять верещать, что ты пьешь не дойдя до привала, и все такое… ну, ты ее знаешь.

Я взял флягу, отхлебнул, это был ром, нормальный ром, не дешевый но и не очень дорогой. Внутри немного обожгло, в голове пронесся легкий хмель — мне это понравилось, я вернул флягу обратно. Артём быстро убрал ее во внутренний карман.

— Вот в такую херню попал я, Тёмыч не знаю, что делать, потому что я Настю очень люблю, даже представить не могу что мы разойдемся. Мы уже почти год вместе и это самый лучший для меня год, ведь когда я с ней не чувствую себя каким-то одиноким, чувствую легкость как будто это единственный человек на всем свете.

— Эка, брат, тебя повело это ром так действует или ты и вправду голову потерял от этой чернявой красотки. Слов нет, она девушка видная, обаятельная, но такие загоны я не очень понимаю.

— В том-то все и дело — угрюмо произнес я. — Знаешь, можно забить на нее и жить как и жил но у нас одна компани, и твоя Ленка будет ее таскать повсюду с нами, а я как представлю что в какой-то момент она придет со своим новым хахалем, что он будет ее целовать, а она отвечать взаимностью меня просто душит всего.

Представив эту картину, мне стало не по себе, мурашки пробежали коже и я решил перевести разговор в другое русло:

— А у тебя как дела? Как на службе?

— Да блин, это не служба а так, на моем участке все спокойно и тихо, как в могиле, Бывает, муж с перепоя поколотит жену, ну я его на пятнадцать суток, а через день-другой придет жена вся в соплях и просит чтобы отпустил, якобы он не со зла а все самогон проклятущий. И все… Вот так и живу, в селах знаешь ли люди вкалывают на огородах и полях, за скотиной ходят, пить некогда. Мужик за весь день упашется а вечером сто грамм выпьет и спать ложится.

Я понимал, о чем он говорит.

— Это да. Я согласен, сам в деревне проводил немало времени у бабушки. Хорошо, что тебе участок нормальный попался.

Тёмыч еще раз полез во внутренний карман доставая уже знакомую фляжку. Открыл, сделал большой глоток и передал мне, я принял и тоже сделал глоток обжигающей жидкости, передал Артёму, тот быстрым движением убрал фляжку обратно.

— Знаешь, Пашок, — начал Артём, прикуривая две сигареты, одну отдавая мне а вторую оставляя у себя, — я в последнее время начал очень плохо спать, не знаю с чем это связано, только не могу просто так спать, меня во сне кто то преследует. Это может показаться как-то сумасшедше, только такое ощущение, что когда я засыпаю, появляется кто-то и следит и идет за мной, какие бы сны не снились.

— Ой, не бери в голову, это всего лишь сны, они же не материальны.

Я засмеялся, но потом вспомнил собственные сновидения и прекратил смех.

— Тёмыч, это же всего лишь сон, не обращай внимания.

Он улыбнулся, но не было утешения на его лице.

— Нет, мой друг, это не просто сон, эта херня преследует меня везде, мне как-то снилось что я с какой-то актрисой в койке кувыркаюсь и мы ласкаемся. Я поднимаю голову и вижу, что в проеме двери кто-то стоит и смотрит на меня, с ножом в руке.

— Дружище, ты наверное пересмотрел ужастиков, и теперь такое мерещится.

— Хорошо бы, если так, и потом, знаешь смешная какая ерунда: у меня во сне все без лиц, просто без лиц, то есть лиц попросту нет представь, что вместо лица какая-то черная дыра.

Это встревожило меня, но я не стал рассказывать, что видел то же самое, мне стало не по себе. Я не знал, что ответить, только видел, что моего друга эта проблема очень сильно волнует, намного сильнее чем меня. Скорее всего, он даже Лене об этом не говорил. Наверное, боялся показаться сумасшедшим.

В следующее время мы молчали. Впереди идущие дошли до небольшого пятачка и остановились чтобы подождать нас. Погода стояла восхитительная, солнце жарило так что хотелось скинуть с себя всю одежду и отдаться в объятия пеклу. Мы ни капли не устали были веселы и бодры, ребята не переставали что-то обсуждать. Лена отвлеклась от разговора с Настей и крикнула нам:

— Ребята, ну давайте уже побыстрее!

— Сейчас, Ленусик, сейчас! — прокричал в ответ Артём.

Друг протянул мне подушечку жевательной резинки, чтобы Лена не почуяла, что мы выпили.

— Держи и давай жуй, а то если Ленка узнает, что мы с тобой уже ром лакали, разорётся и психанёт, настроение испортит и себе и мне и окружающим.

Я послушал его и закинул в рот жвачку. Это странно, но на короткий момент я забыл о том, что между мной и Настей какие-то разногласия, что мы почти расстались. Я посмотрел на любимую в надежде что Лена своими разговорами немного отвлекла ее от темы расставания, но увидев ее строгое лицо, понял что вопрос пока ещё открыт.

Лена позвала Антона и Николая, которые хихикали где-то в сторонке, и попросила подойти к нам. Я тихонько обратился к Насте:

— Как ты, Настенька? Тебе не тяжело тащить рюкзак, хочешь, я помогу?

Она посмотрела на меня с какой-то брезгливостью и ответила:

— Я сама могу нести свои вещи.

В этот момент мне очень захотелось взять ее головушку и ударить о дерево. Ишь ты, принцесса! Я, как дурак, распинаюсь, на что-то надеюсь а она возомнила себя не пойми кем. Я решил пойти на запрещенный прием, взял ее руку и сказал:

— Настенька, ты мне сегодня снилась, ты была очень красивая и говорила что у нас все будет хорошо — я улыбнулся. — Мне даже приснилось, что мы вместе везли коляску.

Она посмотрела не меня, немного помолчала и сказала:

— Паша, мы с тобой обо всем вчера поговорили, я не изменила свое решение.

Я чувствовал, что в этом холодном тоне в этой ледяной глыбе где-то внутри теплится маленький огонек и что есть возможность растопить лёд, но также из этой фразы начал понимать, что, даже если откажусь от своей идеи играть в группе и буду с ней, она станет такой, как сейчас, у нас будут частые ссоры. А если дети? Что тогда?

Пока я бегал по лабиринтам своих мыслей, подошли ребята, и Лена обратилась к Артёму.

— Тём, теперь расскажи конкретно наш план — что мы делаем?

Артём закурил очередную сигарету и строгим тоном обрисовал наш маршрут и план:

— Значит так, сейчас мы дошли до первого пятачка, через пару часов будет второй большой пятачок, там мы сядем отдохнуть. После этого нам предстоит обогнуть гору с Южной стороны, там будет тропа, которая выведет нас к небольшой полянке. Мы проходим по ней, и вот тут начинается уже настоящий подъем к Волчьей горе, поднимаемся по тропке вверх, это займет какое-то время, потому что тропа там — одно название, придется долго идти, поэтому наберитесь сил, где-то в районе восьми или девяти вечера мы прибудем к месту ночевки — К склепу, там есть очень хороший выступ, с которого видно весь город как на ладони. Разбиваем лагерь, ночуем, завтра проснувшись, сможем побрести дальше вверх. Выше будет холоднее, и воздух будет разряжённее, как говорят люди, которые уже поднимались, подъём займёт около трех или четырех часов, но, поскольку у нас дамы, это будет как раз-таки часов пять. Поднимаемся наверх, там ставим палатки и празднуем подъем на высоту. B десять вечера за нами прилетит и заберёт вертолет. к полуночи все будем домa.

Конец ознакомительного фрагмента.