Словесная живопись

Никита Ловлин, 2021

Всем в той или иной мере нравятся картины, которые бывают самыми разными, однако один вид изобразительного искусства не получил большой популярности – словесный. Сборник рассказов-картин "Словесная живопись" постарается изменить это с помощью восемнадцати самых разных событий, запечатлённых словами в одном-единственном моменте времени, под одной обложкой.

Моменты.

Свет чрез окна.

Городок, в котором живёт Артём, является типичным русским городом, сохраняющим достояние советской, ушедшей эпохи. Весь застроенный «хрущёвками», он тихо жил своей жизнью презаводского провинциального городка с населением в несколько десятков тысяч человек. Внешний вид города даже заставляет наблюдателя совершить небольшое путешествие во времени, которое, конечно, разбавляется новыми вывесками и, более или менее, современными марками автомобилей, что ездят по нему, хотя некоторые из них мёртвым грузом стоят месяцами, или даже годами, на своём месте у бордюра, рядом с пятиэтажкой, оставленные своими хозяевами по тем или иным причинам.

Дом, в котором живёт Артём, ничем не отличался от остальных — всё та же пятиэтажная «хрущёвка», стоящая на небольшом возвышении, относительно остальных домов. Покрытые мелкой плиткой, стены ещё стояли, хоть и давно уже требовали ремонта, утыканные балконами, где люди, как всегда, что-то хранят, а что-то забывают.

Квартира Артёма также не отличалась уникальностью — расположенная на верхнем, пятом этаже, обычная небольшая двушка, оставленная от родителей, что уже много лет, как своё отжили. Обставленная также обычно — диван в гостиной комнате, напротив которого столик с телевизором, и со стоящими рядом, у стены, книжным шкафом, в котором до сих пор сохранилась домашняя, семейная библиотека, и буфетом из тёмного дуба, сквозь стекла которого тускло блестит старый чайный сервиз с какими-то фарфоровыми статуэтками, покрытыми толстенным слоем накопившейся пыли. В спальне кровать, шкаф с одеждой и стол, за которым Артём любит сидеть, рассматривая различные бумаги, которыми, в основном, являются платежи или письма от тётушки, и представляя себя важным, деловитым человеком. На кухне также всё обычно — тесная кухонка с плитой и холодильником, щедро обставленная столами, да шкафчиками, где когда-то находились различные специи, приправы, крупы и прочие ингредиенты, обычных для русского человека, блюд, и которые, в силу кулинарного таланта своего хозяина, по большему счёту, даже и не нужны, но Артём — человек сантиментальный, не любящий перемен, предпочитая им сидеть здесь и вспоминать прошлое.

Сам Артём — обычный человек, ничем не примечательный — среднего роста, в неплохой физической форме, хотя подтянутым или даже худым, назвать его язык не повернётся, как минимум из-за небольшого пивного живота. С подстриженными коротко, как его когда-то подстригала мама, каштановыми волосами, среди которых начала проглядывать лысина. На лице — сгорбленный, вследствие нескольких драк, нос, густые брови, под которыми расположилась пара усталых карих глаз, и недельная щетина, из которой проглядывал широкий, всегда, будто бы изогнутый, в лёгкой улыбке рот с удивительно здоровыми, хорошими и красивыми зубами — генетический подарок отца, как и крепкие рабочие руки. Одет же Артём, как и всегда, в любимые тёмно-синие треники и голубоватую, в бело-чёрную полоску, хлопковую футболку.

Он давно задумывался о том, какой жизнью он живёт, о том, где и кем работает, о том, чем занимается с друзьями, и о многих других вещах, которые приходят на ум, когда начинаешь задумываться о прожитой жизни и упущенных возможностях. У него даже были мысли наложить на себя руки, но он старался их избегать, хоть те и, в конечном итоге, возвращались, но тут уж ему сама судьба сделала подарок.

Благо, страна позаботилась о том, чтобы у него было достаточно времени. И вот, он сидит в своём любимом кресле у окна, с сигаретой в левой руке и бутылкой любимого пива — в правой. Сидит, зажмурившись от льющегося через окно ослепительного света…

… света ядерного взрыва.

Поездной скандал.

Зима, красивое время года в России — запорошенный снегом лес, деревья которого нежно укутаны в пушистую снежную шубку, так и сверкает на солнце в ясную погоду. В это время поездки на поезде — особенно волшебное мероприятие.

Обычный пассажирский поезд, вереницей вагонов направляется из холодной первозданной Сибири в далёкую и современную Москву, везя в неё сотни своих временных жителей, которые, то сходили во время остановок, то поднимались, распределяясь, кто в плацкарт, кто в купе, а кто-то в СВ.

Игорю и Ольге очень не повезло с попутчиками, которыми они стали друг другу. Противоположности притягиваются, но не перестают быть противоположностями.

Игорь — простой рабочий мужик, выучившийся онлайн на IT-специалиста, чтобы найти себе работу в Москве, куда он давно мечтал переехать. От учёбы его взгляд освежился, перестал быть вечно усталым, а в голубых глазах вновь засиял огонёк жизни. По телосложению он, конечно, не атлет, но и толстым его не назовёшь, подкаченный дрыщ, в общем. Голова его блестит от лысины, как хорошо отполированный шар. Одет в хорошую льняную рубашку в клетку, которую купил на днях, поношенные джинсы, которым было уже года три, да классические ботинки, что верой и правдой служат хозяину уже много лет, не зная при этом ремонта, как его и не требуя. Мужик простой, не курит, из-за проблем с лёгкими, пьёт, алкоголизмом не страдает.

Ольга — «гром-баба», как говорят — грузная, полноватая женщина средних лет, с чёрными жидкими волосами, собранными в пучок. Тёмные глаза всегда смотрят на всех, с каким-то выражением, толи подозрительности, толи лёгкой озлобленности. Едет к своей тётушке в Москву, ведь у себя в посёлке она извела уже всех, кого только могла. Она из тех людей, что думают, будто бы они всегда правы, и которых, как по характеру, так и по манерам, можно сравнить с некоторыми противными помещиками царской России. Одета в шерстяную зелёную кофту крупного пошива, коричневые брюки и классические чёрные туфли. Любит и выпить и покурить, что в лёгкой степени отразилось, как на её внешности, так и на голосе.

И вот эти двое в скандале, казалось бы, готовы убить друг друга. Ольга стоит с замахнувшейся, сжатой в кулаке, рукой, а рот искривился в гневном крике. Игорь же вжался в стенку купе, сидя на своей нижней полке, закрываясь руками от надвигавшейся угрозы, выкрикивая что-то из-за своей защиты. Выглядит, как будто они сейчас весь поезд соберут, что, возможно, и может быть правдой, однако ни одна, ни другая сторона, ни недовольные шумом попутчики не могли и представить, что после этого поездного скандала, спустя какой-то год…

… эти двое окажутся любящими мужем и женой.

Божественное явление.

Поле. Большое поле, окружённое лесами, самый расцвет лета. Оно ничем не отличается от прочих: трава на нём не зеленее, чем на других, цветочки не ярче и не душистей, а всяческие ползучие твари ни умнее, ни ползучее.

Однако, по какой-то неведомой причине, именно оно, как и ещё несколько таких же обычных полей по всему миру, было выбрано для невероятного события в этот прекрасный летний день.

Сюда, ещё с предыдущего дня стали сползаться люди со всей округи. Все цветочки и трава затоптаны, а букашки — задавлены. То тут, то там, люди понастроили трибун, с которых вещают без устали проповедники свои речи, а в данный момент застывшие в изумлении, подняв руки к небу. Понаставили палаток вокруг поля палаток, где некоторые провели эту ночь. А также расставили столов, на которые разложили различные бутерброды, как и прочую простую еду, вместе с разными напитками, от прохладительных газировок, до алкоголя.

По всему полю бродит огромное количество людей, которых, похоже, больше нескольких сотен. Все они собрались здесь, в ожидании явления, предвещавшего изменения во всём мире. Они постоянно разговаривали, то о религии, то о науке и философии, хотя, конечно же, больше о первом, но только до этого момента, когда все застыли, в изумлении смотря на небо, щурившись от света, далеко не только Солнца.

Все люди готовились по-своему. Кто-то подготовил свой лучший костюм, надеясь стать одними из первых участников контакта. Кто-то оделся в скромную церковную робу. А некоторые оделись просто в то, что им нравится: от футболок с надписями «Добро пожаловать, пришельцы!», до пижам, в которые оделись, зачастую, те, кто ночевал в палатках, что доказывает их заспанный вид, и чем они все злили верующих, своим неуважением к этому событию. Но всю эту разношёрстную публику объединило одно — все они смотрят наверх, с замиранием сердца.

Такое ощущение, будто бы даже все звери и птицы, толи затихли, толи ушли подальше от этого поля, ведь в этот роковой момент наступила полностью гробовая, мёртвая тишина, даже ветер утих.

А тем временем с небес льётся ярчайший свет, который с лёгкостью мог бы осветить всё, как днём, если бы этот момент наступил в ночной час. Свет этот слепил, но вовсе не жёг, даже не грел — он был бел и холоден, он даже не чувствуется на коже.

А среди этих лучей света, на землю опускались существа, которых все с таким нетерпением ждали. Изящные, ослепительные, плывущие в пространстве, невероятного вида, они всем своим естеством только сильнее убеждали всех в своей божественности. Этого момента все так ждали, но никто даже не подозревал, что это божественное явление окончится…

… самой настоящей резнёй, а поле утонет в человеческой крови.

Тени.

Обычный старенький российский провинциальный городок с обычными людьми. Сочетание и небольших деревянных домиков, и советских различных домов, как «сталинок», так и «хрущёвок», создаёт интересное чувство смешанности времени. Рядом находится река, множество озёр, и везде водится рыба — причина, кроме торговой, по которой появился и кое-как существует этот городок.

Центральное место этого момента — обычный городской перекрёсток. Пересечение пары улиц, со светофорами по углам, которые идут дальше, изгибаются, виляют и распадаются на другие улицы, или ведут прочь из города, где теряют свои названия.

На одном углу находится жилой дом, на первом этаже которого находится ломбард, куда сносят ненужное, хоть как-то ценное, барахло, или от нужды. Вот и сейчас из заведения выходил человек в не самой новой и хорошей одежде, а сейчас с удивлением и непониманием смотрящий под ноги, куда упали его деньги, только что полученные за продажу какой-то побрякушки.

На другом углу находится кафе-мороженное, со старой белой вывеской с рисунком в голубых и синих тонах. Оно довольно старое из-за чего имеет хорошую репутацию и популярность, что видно и сейчас — все столики заняты посетителями: как одинокими любителями мороженного, так и парами, друзьями и семьями.

Третий угол — один из углов старого, очень старого парка, где стоит пара статуй, какой-то известной персоне и какому-то животному — значения не имеет. Здесь, как и всегда можно найти, как минимум, несколько человек, которыми, зачастую, оказываются либо мамочки, гуляющие со своими чадами, или подругами, или и с теми, и с другими, либо влюблённые парочки, что приходят сюда из-за романтики, переполняющей и их, и сам парк.

Четвёртый угол — обычная «сталинка» — трёхэтажное здание с жёлтыми стенами, в данном случае, и повсеместно известное своими очень высокими потолками. Здесь живёт несколько десятков семей, несколько из которых также можно увидеть здесь: парочка дружных семейств празднует день рождения одного из детей в кафе-мороженном, один отец семейства стоит в ломбарде, решив подарить своей супруге антикварную побрякушку в подарок, а ещё три семьи гуляет по парку.

Конец ознакомительного фрагмента.