Азбука спасения. Том 23

Никодим Благовестник

Святитель Григорий Богослов: «Ум, рождая слово, выявляет желание духа». Слово – носитель духа, как Христа (Истины), так и диавола (лукавства и лжи). Мы унаследовали волю, поврежденную грехопадением праотцев и, рождаясь во плоти, стали немощны, следовательно, без Божественной помощи свыше сами себя спасти не можем. Изреченное человеком слово, несет в себе дух его, в Слове же Божием сокрыт Дух Святый, очищающий души от ветхих страстей и пороков, и восхищающий из тьмы к Свету.

МУДРОСТЬ ДУХОВНАЯ

По мере воссияния мудрости входит человек в радость, ибо в мудрости соединен он с Богом и окутан любовью Его, и освобожден он от союза со страстями, и в радости преодолевает он все скорби. Преподобный Исаак Сирин

Апостол Иоанн Богослов

В последний же великий день праздника стоял Иисус и возгласил, говоря: кто жаждет, иди ко Мне и пей. Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой. Сие сказал Он о Духе, Которого имели принять верующие в Него, ибо еще не было на них Духа Святого, потому что Иисус еще не был прославлен (Ин.7:37—39).

Апостол Павел

Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божии

Потому что вы не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе, но приняли Духа усыновления, Которым взываем: «Авва, Отче»! Сей самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы — дети Божии (Рим.8:14—16).

Дары различны, но Дух один и тот же, и служения различны, а Господь один и тот же, и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех. Но каждому дается проявление Духа на пользу. Одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом; иному вера, тем же Духом; иному дары исцелений, тем же Духом; иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков. Все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно (1Кор.12:4—11).

Святой Антоний Великий

Умен тот, кто Богу угождает и больше молчит, или, если говорит, то говорит немного — и только нужное и Богу угодное.

Добрым и мудрым человеком вдруг сделаться нельзя, но сие достигается внимательным обсуждением, упражнением, опытом, продолжительным подвигом и (главное) сильным желанием доброго дела.

Преподобный Симеон Новый Богослов

Всякий мнящийся быти мудрым, потому что прошел все науки и сведущ во внешней мудрости, никогда не сподобится проникнуть в тайны Божии и увидеть их, если прежде не смирится и не сделается в чувствах сердца своего буиим, вместе с самомнением отвергая и приобретенную ученость. Ибо кто так поступает и с неколеблющеюся верою последует мужам мудрым в божественных вещах, тот, будучи ими руководим, вместе с ними входит в град Бога живого, и, Духом Святым наставляемый и просвещаемый, видит и познает то, чего никто из других людей видеть и познать не может. Так делается он богонаученным.

Святитель Василий Великий

Кто намерен приступить к принятию премудрости, тот приходи, очистив срамоту греха спасительным страхом.

Можно ли тому, кто несмыслен, не быть мудрым о себе? Если кто хочет не быть и несмысленным, и мудрым о себе, тот должен уразуметь волю Господню верою в Него.

Премудрость есть знание вещей божественных и человеческих, так же и их причин.

Святитель Григорий Богослов

Под мудростью разумей созерцание сущаго. Сама справедливость уверяет, чтобы духовная мудрость, как горняя и происшедшая от Бога, господствовала над ученостью дольнею, ибо дольняя мудрость лишь раба мудрости Божественной. Знание должно вести к истине, к нравственности, к Богу, к любви.

Святитель Григорий Нисский

Вся человеческая мудрость, и все знание существующего, и всякая созерцательная сила, и всякое мысленное представление не могут устоять в сравнении с простейшею пищею божественных уроков, потому что млеко истекает из сосцев и есть пища младенцев, а вино по силе и горячительному свойству делается наслаждением совершеннолетних, однако же, совершенное во внешней мудрости ниже младенческого учения в Божественном слове.

Преподобный Ефрем Сирин

В том состоит мудрость мудрых, чтобы приуготовить себе блаженный конец.

Тот — мудрец, кто прилежно наказывает плоть свою голодом и жаждою, чтобы приучить ее к деятельности, кто душу свою исправляет и упражняет чтением Писания. Тот прекрасен духом и телом, кто очищает себя в сих двух горнилах; чем больше очищает он себя в них, тем паче усугубляется красота его.

Мудрые никогда не отступают от слова Божия, потому что оно источник благ, изливающийся из учений Его.

Преподобный Петр Дамаскин

Начало всех добродетелей есть духовная мудрость, хотя она же составляет и конец их, ибо если она не приблизится к уму, то человек не может сделать ничего доброго, никогда не слышав о ней, а если услышит сколько-нибудь, — это самое и есть уже мудрость.

Авва Евагрий Понтийский

Дело мудрости — в том, чтоб возбуждать ум к непрестанному внимательному бодрствованию.

Дело разумности состоит в том, чтоб созерцать умные святые Силы.

Преподобный Исаак Сирин

В мудрости духовной овладевает душою молчание

По мере же того, как сердце, по устранении от мира, приближается к духовной мудрости, приемлет оно в такой же мере радость от Бога и в душе своей чувствует различие мудрости духовной и мудрости мирской, потому что в мудрости духовной овладевает душою молчание, а в мудрости мирской — источник парения мыслей. И по обретении первой мудрости исполняешься великого смиренномудрия, скромности и мира, царствующего над всеми твоими помыслами. С сего времени и в членах твоих прекратятся смятение и буйные порывы, настанет же безмолвие.

С обретением же второй мудрости приобретешь гордость в мудровании своем, и несказанно странные помыслы, и смятение ума, бесстыдство и кичение чувств. Не думай, что человек, привязанный к телесному, возымеет в молитве дерзновение пред Богом. Душа корыстная лишается премудрости, а душа милосердая умудрена будет Духом.

Если желаешь знать человеческие тайны и не достиг еще до того, чтоб узнавать по духу, дознаешь по речам, образу жизни, и расположениям каждого. Кто чист в душе и непорочен в образе жизни, тот всегда с целомудрием произносит словеса Духа, и сообразно с мерою своего разумения рассуждает и о Божественном, и о том, что в нем самом. А у кого сердце наполнено страстями, у того ими же и язык приводится в движение. Если станет он говорить и о духовном, то будет рассуждать под влиянием страсти. Мудрый замечает такого человека при первой встрече, и чистый обоняет его зловоние.

Нет никого, кто выиграл бы битву без мудрости, и никто не приобретает мудрость без борьбы, согласно Евагрию: «Насколько преуспевает душа в добродетели, настолько же сильные враги встречают ее».

По мере увеличения трудов изливается благодать, но только когда сопутствует им постоянство. И по мере увеличения упования уменьшаются в человеке страсти. А по мере воссияния мудрости входит человек в радость. Ибо в мудрости соединен он с Богом и окутан любовью Его, и освобожден он от союза со страстями, и в радости преодолевает он все скорби. Для радости легко даже вовсе забыть мир и тело.

Вопрос. Откуда человек дознает, что приял он мудрость от Духа?

Ответ. От самой мудрости, которая в сокровенности его и в чувствах учит его смиренным нравам, и в уме его открывается ему, как приемлется смирение.

Преподобный Никита Стифат

Познание через… мудрость Духа

Древо же знания добра и зла — это распознавание раздробленного созерцания, как и другие до нас рассуждали, и, кажется, наилучшим образом. Это познание своего собственного устройства и природы, оно именно хорошо возросшим через полное бесстрастие и мудрость Духа в мужа совершенного и в меру… возраста Христова (Еф.4:13), восходящим от самого созерцания красоты к величию Творца (Прем.13:5), для которых, благодаря переведению навыка добродетели из временного в постоянный, не бывает, однако, и не случается отклонений от добра, так как они, в самом деле, безопасно упрочены в божественном созерцании.

Святитель Иоанн Златоуст

Беседы на послание к Римлянам

Елицы бо Духом Божиим водятся, cии суть сынове Божии (Рим.8:14).

Этот венец гораздо важнее прежнего. Потому не просто сказал: все живущие Духом Божиим, но — елицы… Духом Божиим водятся, чем выражает свое желание, чтобы Дух Божий был господином нашей жизни, как кормчий управляет кораблем, или возница парой коней. Не на одно тело, но и на душу апостол налагает такую узду. Он не желает, чтобы душа господствовала, но власть ее подчинил силе Духа. Чтобы римляне, уповая на дар крещения, не пренебрегли последующей своей жизнью, апостол говорит, что, хотя ты и принял крещение, однако, если после этого не будешь водиться Духом, то утратишь дарованное тебе достоинство и право усыновления. Потому не сказал — те, которые приняли Духа, но — елицы… Духом Божиим водятся, т.е. те, которые так живут в продолжение целой жизни, cии суть сынове Божии.

А как это достоинство дано было и иудеям, потому что сказано: Аз рех: бози есте, и сынове Вышняго вcи (Пс.81:6), и еще: сыны родих и возвысих (Ис.1:2), и опять: сын мой первенец Израиль (Исх.4:22), а также сам Павел говорит: ихже всыновление (Рим.9:4), то он и раскрывает, какое существует различие между той и другой честью. Хотя названия одни и те же, говорит он, но дела не одни и те же. И ясное доказательство этого представляет в сравнении и благоуспевших, и сообщенных даров, и будущих наград. И, во-первых, показывает, какие дары сообщены были иудеям. Какие же именно? Дух рабства. Потому присовокупил: не приясте бо духа работы паки в боязнь.

Потом, не сказавши о противоположном рабству, то есть, духе свободы, указал на то, что гораздо важнее, — именно на дух усыновления, чрез который сообщается и дух свободы, говоря: но приясте духа сыноположения.

Беседы на первое послание к Коринфянам

1Кор.2:6,7. Мудрость же мы проповедуем между совершенными, но мудрость не века сего и не властей века сего преходящих, но проповедуем премудрость Божию, тайную, сокровенную, которую предназначил Бог прежде веков к славе нашей.

Для больных глазами мрак кажется лучше света, потому они любят находиться более в темных жилищах. То же произошло и с духовной премудростью: премудрость Божия язычникам казалась безумием, а их мудрость, которая действительно есть безумие, почиталась ими мудростью. С ними случилось тоже, как если бы кто, зная искусство кормчего, обещался переплыть беспредельное море без корабля и парусов и старался бы умствованиями своими доказать, что это возможно, а другой, совершенно неопытный, севши на корабль и вверив себя кормчему и мореплавателям, совершил бы, таким образом, плавание безопасно. Кажущееся неведение последнего было бы мудрее мудрости первого. Умение править рулем, конечно, прекрасно, но когда оно обещает слишком много, то становится безумием; таково же и всякое знание, не удерживающееся в своих пределах.

Так и внешняя мудрость была бы мудростью, если бы приняла Духа, но так как она все присвояла себе и думала, что не имеет нужды в высшей помощи, то сделалась безумием, хотя и казалась мудростью. Потому Павел, наперед обличив ее самыми делами, потом назвал ее безумием, а премудрость Божию наперед назвал безумием, согласно с мнением язычников, потом же доказывает, что она есть истинная мудрость, — а после доказательств уж весьма легко посрамлять противников, — и говорит: премудрость же глаголем в совершенных. Если я, почитаемый безумным и проповедником безумия, победил мудрых, то победившая мудрость есть не безумие, но совершеннейшая мудрость и настолько превосходнее внешней мудрости, что та кажется безумием. Назвав ее сначала так, как называли ее тогда язычники, и доказав превосходство ее самыми делами, а их обличив в крайнем безумии, он потом называет ее свойственным ей именем и говорит: «Мудрость же мы проповедуем между совершенными».

Мудростью он называет проповедь и способ спасения посредством креста, совершенными же называет верующих. Действительно совершенны те, которые знают, что все человеческое весьма немощно, презирают все это и уверены, что оно не служит им ни к чему, а таковы верующие. «Но мудрость не века сего». К чему в самом деле полезна внешняя мудрость, которая ограничивается здешним миром и далее его не простирается, даже и здесь не может принести никакой пользы обладающим ею? Властями века он называет здесь не бесов, как думают некоторые, но людей, облеченных отличиями и властью и почитающих ее чем-то весьма важным, философов, риторов и писателей, которые тоже часто обладали властью и бывали народными вождями. Властями же века сего называет их потому, что власть их не простирается далее настоящего века, потому и присовокупляет: преходящих, и таким образом доказывает ничтожность внешней мудрости как самым ее свойством, так и свойством тех, которые обладают ею…